Счастье, детский сон

От Неждана.

Вот чего он опять гонит? «Ушли, не попрощавшись, как звери», тьфу! Автору пора бы усвоить, что попу впору было левой пяткой креститься, что не попрощались с ним на этот раз. Хоть и редкое оно у нас явление, но уже привычное…

Правда, в чём-то повествователь прав — креститься Антохе было не зачем, мы к нему очень хорошо относимся, особенно Черныш, а с ним шутки чреваты даже для нас. И Командор его ценит, прям стесняется — неудобно ему было просто послать Антошку в баню, а самим продолжить разговор. Я уже заметил в нём перемены — Руда… даже Джеки никому ничего не демонстрирует! Перерос он упоение властью. Которой нет! Или есть? Власть от Него, Он — любовь, а мы рыжего любим.

Вот все вроде бы по делам после утренней трапезы разошлись. Мы с Плюшем эти Рудины повадки уже знаем, чувствуем как бы, подождали его у моего шалаша на штрафной полянке. Любовались на своих отличников боевой и всякой подготовки — ребята сами, своим решением, как всегда, не сговариваясь, просто общим духом, ощущением… тьфу, блин, на этого Черныша с его заумью… короче, по наитию устроили для индюшат показательные выступления: Песни и пляски, рэп и акробатический брейк, метание острого металла туда, где он тупо теоретически может застрять. И без фантазий — спарринги вкруговую всеми со всеми и всеми тактическими составами с привлечением салажат — у нас шоу без воспитания не бывает. Мы с Плюшем на автомате отмечали недоработки, а юные индейцы уверовали (вполне ощутимо и предметно, у нас по-другому никак), что они в индейском раю (с чисто райскими ушибами и гематомами) — столько сказочных героев сразу может быть только там. Но их реализм лишь коснулся походя, просто добавить ощущений, чисто малышам. Они ж для ребят — сало, пусть и индейское: де-е-еточки.

Одного, блин, героя не хватало до комплекту, но и он, наконец, пожаловал в компании неприятных и небритых личностей. Им что — измена королю не бриться разрешает? Или эта королевская отрыжка косит под викингов??? Ну, Руде виднее, куда это пихать…

Ой-ё!!! Пару минут, как-то неотличимо и сообща, вся троица, вот эти два антикомандорских восстанца и сам Командор, масляно заглядывались на моих… прости, Плюш, — наших ребят! И не только ребят — финальным номером выпали печеньки, Китти с Кэтти отоваривали десяток ватажных стажёров — матёрые ватажники с интервалом в полсекунды вылетали из круга в крэше. С девочками не забалуешь.

А эти суки британские кайф ловили с британским лордом за компанию! Плюш сухо приказал составу заняться снарягой, я в упор уставился на Руду, — чё так долго?

Тот, ни разу не смутившись, по-штрафному нагло и весело приказал (вот опять он, блин!) показывать, где тут, что и как. Да пожалуйста! Сразу отвели его (те двое не считаются) к родничку, сами уселись на травку и ему (только ему!!!) разрешили расслабить ножки. Перестать валять Ваньку и выкладывать свою свинку по возможности без вступлений.

Руда степенно расстелил на травке платок, умостился, оглянулся на своих… как бы их по мягче-то? Вообще, тоже смертников, но других, совсем чужих — не наших. Мужикам мы интересны… а не пойти ли им в зоосад? Я встаю, Плюш мне по-дружески саблю подал. Эти суки стали ещё серьёзней. Руда вякнул, — ну, чего вы?

Просто поднимаю клинок к промежности Гилмра. — Лишние, нахрен!

Грегори презрительно сморщил мордочку, — брысь!

Офицеры невозмутимо обернулись к Командору. Он коротко кивнул, а об его скулы хоть кокосы коли! Два британских недоразумения чётко выполнили «кругом и шагом марш». А мы честно — ни разу не насмешливо — добрыми взглядами проводили цели за радиус поражения. Посопели, убедившись, что потенциальную угрозу купировали ребята Вани — он с ватагой у меня на подхвате. И Ник Заноза рядышком, на общем обеспечении. Вообще, SC всегда в полной готовности к чему угодно, тем более к визиту Командора.

Руда сделал официальное лицо. — Можно говорить?

— Конечно, братик! — от всего радушия располагает к себе Плюш.

— Я тут у вас, а вы вот так… — пытается что-то сказать Руда.

— Дружище, тут везде — только у нас, и мы ж всегда за тебя, родненький! — располагаю к непринуждённой беседе.

— У вас??? Это моя земля и…

— Ты иди это индейцам расскажи, ага? — улыбаюсь ему по-дружески.

— Но я же представитель короля! Его власти! И его властью лорд…

— И сын лорда, да, Руда? — без улыбки уточнил Плюшевый. Он вовремя сменил Грега, тому бы слов точно не хватило!

— Но как же вы не понимаете! Мы приплыли, финиш! — реально заорал Командор. — И на нашей земле мы будем жить по закону!

— Кто это приплыл? — искренне удивился Плюш. — Я вот ещё не все земли повидал. Может, я хочу на Лондон посмотреть? На это их… как его? Ну, на аббатство, вот! Только через триплексную оптику с приличными калибрами под рукой?

— Плюш, охренел совсем? — поражаюсь с брата, — тебя за Англию Заки зарежет!

— Ну, тогда Лувр, — нехотя съезжает старшина SC.

— Он, вроде бы, на Сене, — мне интересен вариант.

— Да хоть на берёзе, алё!!! — орёт Командор. — Вы вменяемые, вообще???

— Ну, а если нет? — выдаю ему фирменную Захаркину улыбку.

— Тогда Стамбул, — проворчал Руда, — только потом…

— Турция? Да ну нафиг! — скривился Плюш, — лучше Испания!

Руда завис с нашей тупости. Трудно ему считать себя самым умным… так трудно разговаривать с действительно умными людьми. Пока по подначкам не поймёшь, что не самый умный.

— Ну, ты разве не понял, братик? Черныш же обещал всё тебе растолковать, — ласково ему говорю, — наш — весь мир. Он подарен нам Отцом Небесным.

— И нам пока нравится тут, на этом острове, — усмехнулся Плюш. — И мы будем тут делать всё, что сочтём нужным… Командорушка.

— Пираты? А! Сталкеры! Цинизм ваш… а он не наш, вот! — выпалил Руда. Мы с сомнением воззрились на его физиономию. Хотя заявочка нормальная, так-то гнать даже нам не дано.

— Вы интересовались, вообще, чего хотят наши мальчишки? — снова сменил тему этот шизик. Вот как баба — чуть что — сразу дети! А они уже не дети — не считают себя детьми!

— Е-ться! — пожал плечами Плюш.

— Да нет же! О чём они мечтают!!! — воскликнул рыжий.

— Э… е-ться, конечно, — недоумённо поддерживаю брата.

— Мне Пушок доложил, о чём они бредят. Вы, подонки, и не подозреваете, что делаете с ними! С этими… ангелами!!!

— Чё-ё-ё??? — не выдержали мы дуплетом.

И ему таки удалось нас ошарашить. В нашем скромном пиратском, почти полностью, подростковом сообществе созревают около пятидесяти кандидатов на власть «без Командора» и десяток дарований, претендующих на «заместо этого самого». С этим всё обстоит по плану — самим фактом, что они ещё живы, деятели привлекают к себе широкие протестные настроения, они мониторятся, ведутся и управляются. Ну и зачистить несистемную оппозицию силами SC — вопрос одних склянок.

— Правда? — удивился Плюш, — а кто это нам прикажет???

— Договоримся, — пробурчал Командор, — но не это главное. Понимаете, они ж не только сбивают с толку пацанов, главное — они очень хорошо знают народ. Мальчишки слышат то, о чём хотят слышать…

Им как-то приснилось государство! Выдуманное, детское, конечно — они же ещё пацаны и «долго будут ребёнками». Там никто не валялся в грязи, не орал и не бегал с ножиком. И там были живые мамы. Даже братья, хотя нафиг им, вообще, были не нужны эти уроды? Даже папы там были, вот уж на кого б их глаза не смотрели. Просто они там были, без изображения, как идея. Вообще хорошие папа и братья — просто нормальные люди!

А нормальные люди в государстве все были нормальные — прогуливались и мило улыбались совсем без страха. Все сытые, вокруг везде сады и лужайки, и чуть дальше за оградой, им не могло присниться государство без оград, они все жили в уютных коттеджах. Ну, они все точно жили в домиках с лужайками и собаками.

Лучше — тремя собаками… э… наверное, надо будет завести псарню, если они там будет править. А править мы с Захаром там будет обязательно, потому что ему без наших эсцесовских псов никакое государство не нужно…

Я еле удержал изображение — так Захарка засопел на весь наш мозг. Я боялся оглянуться в подкорку, даже не боясь там увидеть… просто будучи уверенным, что увижу там такого же самого «ребёночка». Блин, на деточке для всех положенных клейм места не хватит, а палачам жизни и ручонок, их наносить, — ан туда же — «мама», ну, это понятно… «братик»… чего???.. «папа!»… чего, бля???

Захарка закуксился — сломать-то я могу…

И не смогу никогда — ладно. Но нефиг изгаляться, даже таким детям нужны семьи… и счастье, эта отрава — тьфу! И пусть даже надежда на счастье — б-я-а-а-а!!! — будь она проклята! И я уже готов был сказать «да», но Плюшевый двинул мне в диафрагму… — Уф! Ф-ф-ф-ф-у! — выдохнул я, передавая Захару руль.

— Фу-у-у-у-у! — скривился Плюш, — опять Дристун!

— Иди на хрен, и по существу, — Заки настроен неожиданно серьёзно.

— Ребят… вы знаете, что такое демократия? — вкрадчиво начал Командор.

Вот зачем он это сказал? Нам??? Несчастным жертвам Перестройки и Гласности?

— Ага, — отвечаю, смахнув охреневшего мальца с пульта. — Вот прям щаз и покажу, — приподнимаю Командора за неосторожно выставленную нижнюю конечность в сочетание с поворотом и нырком — хрясь!!! — у мозга Командора от Плюшевой коленки только звёздочки над обалдевшей головою. И невнятный вопрос Плюша в падении, — и, чё нам делать с Командором???

Бли-и-и-ин!!! Вот ни до чего ж хорошего эта срань, то есть демократия, не доводит! Принимаю личное решение — в полной панике убегаю к повару, пока Плюш Командора держит ровно. А то ж ведь если он упадёт, может случиться маленькая гражданская война. Мы, конечно, победим, уже победили, только другого Командора нам не нать — других таких прикольных дураков больше нигде не сыскать!

К повару я рванул вот зачем — вспомнил дохлую жабу. И никакого оккультизма с некромантией — мы, когда её нашли, увидели на ней как висели длинные такие зубастые червячки. Только у них интересно устроена ротовая полость, мы с Заком одну разобрали… впрочем, неважно. Док сказал, что эти зубастые червячки — явные пиявочки, только раз в пять побольше ему уже известных. Ну и ладно, у нас Командор тоже побольше всех известных, что важно — именно в длину, и вообще похер — сдохнуть же может!!! Мне отчего-то казалось, что это давление. А пиявочки с той дохой жабы от давления в данной ситуации — самое оно.

Хорошо, что повар не успел! Этот чудик думал, на кого бы их привесить, чтоб потом пожарить и сделать чудные кровяные колбаски. Извращенец, блин! Когда Руда начал очумело шевелить головой, мы с него экзотику содрали, маскируя манипуляции дружескими потискиваниями. А повар забрал это гадство и скрылся от греха, чтоб не рушить пафосу. Я ж, пока бегал за пиявками, проникся… ну, просто вспомнил, что тоже был живым, человеком… и всех любил(пока не залу… э… просто любил всех). Да и с этим бы перемогся, но Захар…

Мой мальчик видит похожие сны — эти гады доносчики не соврали. Да и не пришёл бы к нам Командор с голимой лажей. И просто… как нам с Захаркой стыдно — обоим в петлю пора. Мы ведь уже не какие-нибудь детские пираты — у нас же ответственность за ребят. И за ярла тоже — он тоже большое дитё. Стыдобища — проще было бы самому удавиться. Только меня не за что, а Захару я не позволю… никогда!!!

Но к делу. Плюш, приводит Руду в чувства. Этому, вообще, никто не удивился… э… ну, он открывает лазоревые командорские глазки, а мы на радостях сдираем с его конопатой шейки червячков с ротовым отверстием очень интересного Захарке усройства. Плюш как схватит его за лопухи и заорёт, — живой!

А я Филю подгоняю в темпе.

И этот длинный клоун сел, почесал репу и уточнил походя, — вы таки меня не убили?

— Никто не торгуется с дохлыми, — буркнул Плюш снова задумчиво обозревая пейзаж.

— Но вашу ж дохлую не здесь мать, ублюдки! — заорал Руда. — Вы где? Это всё кому и зачем? И что вы тут делаете… га-а-ады!!!

Понятно с ним — охренел. Я уже заметил, что когда сам воскреснешь, слегка балдеешь, или воскресаешь кого-то, он потихой хренеет даже от пейзажа. Но к делу — Командор же очнулся, а не бурундук запищал… э … в пасти… ну, допустим, у Плюша, или Стива… а у Джоша, вообще, ротик не закрывается, блин! Так, отвлёкся, а Плющ уже резонно, но нервно, заметил:

— Прям щаз и тута есть мысли, сука???!

Понятно, что это мы так торгуемся с Командором. Ему тоже понятно, и он почти внятно спросил, — и чё вам нада, уроды?

— Просто оставаться собой, — успокаиваю друга.

— Да, старик, — вкрадчиво воркует Плюш, — всего лишь жить, как нам нравится. Ну, разве ты против?

— Ё… тыть этого Черныша с его заумью! — почти плачет Командор, — скажите, что вам дать, чтоб вы не убили нас всех!

— Да ты что, брат…, — опешил было Плюш, но Руда сухо добавил, — или ваши дето-о-очки.

Блин, снова о детях, как баба! Ну, даже если мы за всеми не доследим, что-то не то произойдёт… э… с цепи сорвутся все!!! Плюш поймал мой встревоженный взгляд вполне понимающе и сразу перешёл к условиям, — Руда, родненький, прости уж. Ну, не мы ж виноваты, что так получилось!

— Вот и Черныш говорил, что недёшево вам…, — я делаю паузу, — обойдутся наши услуги.

Руда явно пытался сделать нас на морали — беда всех « самых умных». В смысле, иначе бы поторговался ещё, а так сам себя загнал в дупло —

— Сто тысяч гиней, дружок, — говорю ему, ласково и незаметно сдирая забытую пиявочку почти что с его конопатой лопатки.

— За что??? — ужаснулся Руда. Максик как будто встретился с пиратами?

— За вашу открытку, — ухмыльнулся Плюш, — за мечту. Разве мечта стоит дешевле?

— Но, ребята! — попутал Командор, — столько же нет даже у короля!

— Его проблемы, — на кое-что намекает Плюш.

— И… где гарантии? — вновь закомандорился Руда.

— Ты дебил? — мне смешно, — спрашивать гарантий у пиратов! Пиратская жадность и твои сто тысяч гиней — наша гарантия.

— А также твоё слово Командора, — добивает его Плюш, — итак?

— Но где ж я возьму столько? — пролепетал Максимка, с него от таких запросов слетело всё его командорство с попаданством. Сто тысяч гиней — это почти все деньги Империи, которой пока нет.

— Братишка! — Удивляюсь ему недоумённо. Нам-то с ярлом ясно, где набрать денег на его… картинку? Открытку? И я бы ему её просто подарил на день рожденья… но ведь это он — Командор!

— А вот сейчас… ну, прямо сейчас? — уточнил Руда. Умница, сразу перешёл к главному — к разделу добычи. Золото, пушки и пираты все у нас, значит…

— Брат. Всё будет, как ты решил. Ты отдашь нам корабли и всех пленников. А с ярлом мы договоримся. — На полном серьёзе заявил Плюшевый. И Командор убил нас вопросом:

— А люди???

— А кто из них люди, решим по ходу пьесы. — Устало посопев, выдохнул Плюш. — У тебя всё?

— Вы публично и прилюдно признаете мою власть, — не поднимая рыжей головы, проговорил Командор, и, резко вскинув лицо, лихорадочно прорычал. — Со-врё-те, су-ки! Своим пацанам!!! За сто ты-сяч ги-ней!!!

Он стоял наедине с нами… он знал, к кому шёл, и он знал, что не уйти ему от нас. Мы бы никогда не угрожали ему — уже мёртвому — убийством. Он, как и мы, боялся не за себя. Но и как мы он не боялся — боролся. Он ждал смерти — я чувствовал, как он этого ждал!!! Но у меня не поднялась рука… даже не на Руду, а … проклятье, он в чём-то прав! И пусть его Джек не боится смерти, ни один ребёнок…

Плюш также угрюмо смотрел на него исподлобья, не шевелясь…

— Хо-ро-шо, — зло проговорил Командор. Ох, как зло! Красавчик — я в него уже влюблён… и в гурову гору гиней, конечно! Но есть же нюансы:

— Кому хорошо, братик? — задираю левую захаркину бровку. — Сказав это «да», ты же всё понимал… всё-при-всё?

— Очень хорошо понял, — сурово сказал Руда, и встал, отряхиваясь, — охрану мне быстро!

— А мы тебе кто, золотце? — воркует Плюш. — Не уж-то враги?

— Хуже, суки… я вас люблю! — выпалил Командор, — но и вы…

— И ладушки, — мурлыкнул Плюш.

— Проваливай уже, достал, — ворчу без дружелюбия, — вали нас дурить, гад! Ищи бабло!!!

— Как скажешь, солнышко! — улыбнулся Командор и, уходя, бросил через плечо, — вольно!

— Расслабься, блин, Руда приказал, — подначиваю Плюша. А он вообще неоргинален, со мной последнее время не выходят импровизации — полез меня бить. Ну и ладно, слегка поддамся, но лишь слегка…