Бог знает лучше-2. Часть первая. Возвращение. Глава двенадцатая. Совещание.

… — Все собрались? — генерал обвел взглядом присутствующих. Кто в форме, кто в гражданском костюме. — Ладно, о прошедшей ночи спрашивать не буду, понятно, что жопа. Потери? Наши, МВД?

— Наших пятеро. Остальные эти… наемники.

Один, из сидевших, за столом поднял руку.

— Товарищ генерал, можно вопрос? Кто это вообще такие? Чьи наемники, откуда взялись?

— Вот что… Будем считать, что ты не спрашивал. Понял? И думай, прежде чем болтать. — генерал хлопнул ладонью по столу. — Продолжим. Мало нам этих призраков, крылатых, повстанцев… Появилась еще одна проблема.

Помощник, стоявший рядом, достал из папки фотографии.

— Узнаете?

Три девушки, черноволосый парень.

— Минутку, это же как их… Azadi.

— Точно они. Маленькая, рыжая… Советова или как ее там.

— Несколько дней назад их видели в городе…

— Извините, товарищ генерал, но это невозможно. Они же мертвые.

В ответ генерал ударил кулаком по столу.

— Уверен? А крылатые дети возможны? А исчезнувшие деревни? Их видела наша охрана.

— Вы думаете, это они…

— А кто еще? Кто мог проникнуть в охраняемое здание, напичканное сигнализацией, устроить погром, убить двоих сотрудников и уйти? Да еще эта надпись… Что мы сеем, то и пожинаем. Щедро посеяли. И это не все. С ними видели еще одного. Фотографий нет. Кличка «Седой», он же, как там… Азад Русинович Русов. Настоящее имя неизвестно. Кто он, откуда…

Помощник наклонился к генералу.

— Разрешите? Вся информация засекречена, даже для нас. Но по некоторым данным он имел отношение к контрразведке, к так называемым чистильщикам. Официально погиб три года назад во время инцидента в «Совенке». Что на самом деле…

— Минутку. Напомнил. — генерал встал из-за стола, размялся, достал сигареты. — Курите. Разговор длинный будет. — обратился к помощнику. — Ты сделал, что я просил?

— Так точно. Вот здесь все наработки по делам.

— Хорошо. Теперь давайте, можно сказать, отмотаем пленку на три года назад. Может поймем, что-нибудь. Докладывай, только подробно. Места, события, свидетели. Что, где и как. Начинай.

Помощник, выдохнув, раскрыл папку.

— Ну, что такое был «Совенок» все знают. Пионерский лагерь для трудных подростков. С тысяча девятьсот семьдесят восьмого года там отдыхали и… обычные дети.

— Дальше давай.

— В этом же году, осенью, в городе появляется «Седой». Знакомится с подростками. Алиса…

— Дальше.

— Лето тысяча девятьсот семьдесят девятого года. На месте пионерлагеря и близлежащей деревни Смирновки возникает некая аномальная зона. Что это такое было и причину ее появления выяснить не удалось. Товарищ генерал… ученых привлекали, вплоть до… Бесполезно. Наука это явление объяснить не могла. Последний кто смог добраться до лагеря был «Седой». После этого вся связь с этим местом прекратилась. Что произошло дальше, неизвестно. Про нападение неких террористов…

Генерал поморщился.

— Пропусти, давай по делу.

— Слушаюсь. После этого аномалия исчезла. Туда выехала опергруппа, началось следствие. Тогда же стало известно о пропаже из лагеря четырех девочек. Алиса Двачевская, Мику Токугава, Ульяна Советова и Елена Сазонова. Первые три-»Azadi». Что с четвертой неизвестно. Пропала. Через пару месяцев стали поступать сообщения о каких-то вооруженных людях в лесу. Для проверки туда было направленно подразделение нашего спецназа… Извините, можно воды?

Генерал налил из графина в стакан, подал.

— Держи… Попил? Продолжай.

— По прибытию, на месте лагеря и деревни обнаружены пепелища. По словам командира ощущение такое. как будто они в зоне боевых действий были. В деревне даже кладбище исчезло. Из людей в Смирновке была обнаружена сумасшедшая женщина. Минутку… Севастьянова Людмила Алексеевна. Из города, работала продавщицей в сельпо, ну и… нам помогала.

— А остальные?

— По словам жителей соседних деревень, людей некая Лешачка забрала. Мол, в лесу скрыла…

Генерал остановил помощника.

— Стоп. Ты упоминал Сазонову. Это же она Лешачка?

Тот пожал плечами.

— Получается, вроде, она. Шестнадцатилетняя девчонка…

— Что по ней есть?

— Почти ничего.

— Не понял. Кто вел ее дело? Живой, еще?

— Разрешите, товарищ генерал. — один из чекистов встал. — Я вел. Там, извините, мистика какая-то. Я после исчезновения опергруппы специально в лесничество ездил. Слушайте… Два десятка подготовленных бойцов… В лесу как сквозь землю… Никаких следов. Как такое… Что там произошло… Да, и еще интересно. Перед этим отец Сазоновой пропал. Сказали, что ушел и не вернулся. Бывает конечно, только и дом их исчез, с участком, в котором они жили. Сам бы не поверил…

Генерал достал сигарету.

— Лучше поверить.

Вмешался помощник.

— Извините… В это же время пропал некий Александр Петров, шестнадцать лет. В милиции приняли заявление от его родителей… Думаете, что это как-то связано?

— Возможно. Нашли?

— Официально считается пропавшим без вести. Да, товарищ генерал, я собрал информацию по объектам в зоне. Значит получается, следующее. Бойцами группы спецназа были предприняты попытки обследовать три места. Могила на острове, Святилище и старый лагерь. Ничего не получилось.

— Что значит не получилось? Кто это курировал, у вас спецназовцы или детский сад?

— Извините, но им пришлось столкнуться с тем, что не поддается рациональному объяснению.

— Например? Что чему не поддается?

— Могила. Расположена на вершине холма на острове Зеленый. Подойти к ней невозможно. Окружена неким барьером. Визуально деревянный крест. На нем висит… что-то похожее на медальон. Какая-то надпись. Что интересно, могила ухоженная, цветы свежие на ней…

— Кажется вспоминаю рапорт. А что за Святилище?

— На первый взгляд просто поляна в лесу рядом с «Совенком». На ней огромный камень, покрытый странными знаками. Вот посмотрите. — помощник достал из папки фотографии. — То, что удалось снять. Эксперты говорят, что знаки похожи на скандинавские руны. На вершине камня горит огонь. Местные рассказывают, что на этой поляне находится… то ли дверь, то ли портал. В другой мир, другое измерение. Упоминают неких Бессмертных…

Один из присутствующих засмеялся.

— Фантастика какая-то.

— Может быть. Ладно, старый лагерь?

— Там раньше действительно пионерлагерь был. Закрыт в начале шестидесятых. Почему точно неизвестно. В архивах почти ничего найти не удалось. Все что можно понять… Там произошло что-то страшное. Сейчас от него осталось лишь единственное здание и детская площадка. Все конечно заброшено. Да… По словам командира на этом месте он сам и бойцы внезапно почувствовали сильнейший страх. Видели какие-то странные тени… Нечто. Короче… уходить им пришлось. У кого-то даже седина появилась.

— А в деревнях что говорят?

— Туда не ходят, боятся. Считают, что там вход в некую Бездну. В Ад что-ли…

Генерал сел, пододвинул ближе пепельницу.

— Слишком много непонятного. Не люблю подобного. Что еще по фигурантам? Вожатых и прочий персонал пропусти, дети, понятно, крылатые… Кстати, есть хоть какое-нибудь рациональное объяснение всему этому?

— Никак нет, наука бессильна. Пытались уже из церкви привлечь, но те такое, извините, несли… Про какой-то Конец Света, Тьму… Бред.

— Ты уверен? Ладно, меня интересуют двое. Подготовил?

— Да. — помощник раскрыл папку. — Виолетта Ашотовна Саркисян, двадцать восемь лет…

Генерал тяжело вздохнул.

— Я ведь лично ей диплом вручал, перспективной была… продолжай.

— Герой Союза, орденоносец… Участвовала в Сопротивлении, потом появилась в Москве. Уже после ареста «Azadi». Вот ответ на наш запрос. Состоит в гражданском браке с Сабуровым Виктором Николаевичем. Это ее бывший командир, начальник погранзаставы. Работает в госпитале имени Бурденко. Вместе с… мужем на общественных началах занимается помощью ветеранам боевых действий. Три рапорта с просьбой об отправке в Афганистан. Отказано. Связей с московским подпольем не выявлено, хотя подозрения были…

— Ну… Чья школа то…

— Я продолжу. Вот интересно. Ее муж руководит неким Центром по повышению квалификации… Инкассаторы, охрана… Вплоть до МВД. Есть полевой лагерь, стрельбище, что-то типа общежития для иногородних.Основной контингент ветераны, но… Похоже там не только они тренируются. Ну вы понимаете…

— И что? Проверок не было?

— Были. Ничего не выявлено. Все законно. Да и прикрывают его похоже… У него же курсанты не только простые менты.

— Ладно, пускай об этом у московских голова болит. Нам своего хватает разгребать. Дальше.

— Семенова Ольга Дмитриевна. Двадцать семь лет. Высшее педагогическое, работала старшей пионервожатой в школе номер восемь. В лагере исполняла обязанности директора, по причине болезни последнего. Еще до появления аномалии. О происшедшем рассказать ничего толком не могла. Да собственно… Свои обязанности она выполнила, детей спасла. Хоть награждай. Была в подполье, ушла. Ну и… Сломалась. Запила, загуляла… Это уже после «Azadi». Ее уже в психушку хотели отправить. Понятно, что никакого интереса для нас она после этого не представляла.

— Разрешите дополнить? Есть новая информация.

— Откуда?

Собеседник помялся.

— Ну, видите ли… Приказа о снятии наблюдения с нее официально не было, поэтому я решил… Что называется на свой страх и риск.

— Инициатива это хорошо. Докладывай.

— Три дня назад ее видели на улице. Трезвую, с продуктовой сумкой. Два раза останавливали для проверки. По словам патрульных, претензий не было, вела себя адекватно, документы были в порядке. Зашла в гастроном. Приобрела… по мелочи. В контакт не с кем кроме продавцов не вступала, алкоголь не покупала. Да… одна из продавщиц обратила внимание на то, что расплачивалась Семенова крупной купюрой. Вернулась домой, через некоторое время снова вышла. Была одета по походному, с рюкзаком.

— Одна вышла?

— Одна. Я продолжу? На автовокзале села на рейсовый автобус до райцентра. По дороге автобус останавливали на блокпосту… К сожалению с бойцами поговорить не удалось. Блокпост был уничтожен той же ночью…

— Бывает.

— В райцентре взяла попутку. Семейная пара…

— Живы?

— Обижаете, товарищ генерал. Конечно живы, мы же не… Короче, им сказала, что едет в Семеновку, к родственникам. Через пару километров, попросила остановить машину, вышла, отошла к обочине и… исчезла. Считаю, что она сейчас в Китеже.

— Не понял, где?

— В Китеже. Ну мы так деревню исчезнувшую называем. Мол, потаенная, как…

— Вы это прекращайте. Чтобы я больше этого не слышал.

— Виноват. Да… вот что интересно. И шофер автобуса внимание обратил, и те кто ее подвозил заметили. Она, вроде, не одна была. Говорят, что может показалось.

— С ними она была. А вот где кто сейчас…

… Молодая женщина в черном поправила красный галстук на шее и посмотрела на мужской труп с перерезанным горлом в камуфляже, лежащий у ее ног. Лизнула окровавленные пальцы.

— Я уже забывать стала какая она, кровь, на вкус. Спасибо напомнил.

Ее окликнули.

— Старшая, тут еще один прятался.

Она обернулась.

— Не трогайте его, он мне нужен живой.

Вышла в соседнюю комнатку со сломанными деревянными нарами у стены и разбросанными по полу, запачканными кровью и желтыми пятнами матрасами. Присела перед сжавшимся от страха мужчиной в том же камуфляже.

— Не бойся, ты сегодня не умрешь. Своим передай, Дженис в гости заходила. А еще… что за сына я вас голыми руками рвать буду. — она улыбнулась. — Веришь? И запомни. Увижу еще раз в этой форме, убью. А теперь пошел отсюда.

Встала, повернулась.

— Все, уходим. Головы, как обычно, на колья. Пусть знают кто здесь был. Что еще, Санька?

— Да тут… знамя красное нашли.

— Заберите с собой. Нечего ему тут… Не их оно, наше. Пошли, Иван, я спать хочу. Ну правда…

На выходе из бревенчатого блиндажа, тени, одна за другой, растаяли в ночном тумане…

Генерал потушил сигарету в пепельнице.

— И еще. Где ребенок за все это время не выяснили?

— Никак нет. Из Москвы он исчез.

— А он точно там был?

— Ну, если эта японка, Мику там была, то и сын, скорее всего…

— Ну да, логично.

— А можно вопрос? Что в этом ребенке особенного? Ну пацан… Слушайте, нам делать больше нечего, только этим заниматься?

Генерал помолчал…

— А теперь слушай сюда. Ты прежде чем идиотские вопросы задавать. подумал бы. Почему она Мария? Почему ребенка Иса зовут? Кто он? Короче… ребенок в приоритете. Все, совещание окончено, все свободны.

… Зайдя в кабинет генерал закрыл дверь, устало опустился в кресло. Сзади начала сгущаться уродливая тень, потянуло холодом. Внезапно со змеиным шипением она отступила. Негромкий детский смех. Мужчина устало откинул голову.

— Ты нашла меня? Подожди… он тоже здесь? Твой братик, да? Я ведь знаю кто вы. И зачем вы здесь? Что… что ты хочешь мне показать?

Побледнев, он закрыл лицо руками.

— Это что, ад? Не надо. Прекрати… ты пойми, они сказали, что мою семью… Что я мог сделать? И потом приказ ведь.

Выдохнув, генерал взял со стола фотографию в рамке. Женщина с подростком.

— Скажи честно, ты… вы можете их спасти? Верю. Тогда ладно. Только последнее. Сможешь ли ты простить меня за свою смерть… за ваши муки?

Снова тот же смех, словно теплые пальцы на мужском лице.

— Спасибо.

Генерал поднял голову к потолку. Сзади послышалось шипение.

— Поздно уже. Пора прекращать.

Он вытащил из кобуры пистолет, положил перед собой на стол. Еще раз посмотрел на фотографию.

— Простите, если сможете. — взяв оружие, взвел затвор, приставил дуло к виску и выдохнув, нажал на спусковой крючок. — Все…

— Что случилось, кто стрелял, нападение?

По коридору забегали люди. Кто-то открыл дверь в кабинет, заглянул.

— Сюда, быстрее! Генерал застрелился.

Один из сотрудников, остановившись плюнул.

— Вот сука… Самый догадливый, а нам что делать?