Глава 12

Сделав глубокий вдох, я последовала за наемниками в лабиринт обыкновенным шагом, хоть ожидала, что после удара в гонг, они ринутся внутрь с нечеловеческой скоростью. Однако никто не спешил, наоборот, все выглядели крайне настороженными, будто взвешивали каждое мельчайшее движение, и я не отставала от них. Пройдя пару метров, я вздрогнула, когда массивные ворота закрылись, и нас поглотил непроглядный туман. Казалось, что его источником был сам лабиринт. Он рождался здесь, охранял вверенную ему территорию, и мы вторглись на его землю.

Я чувствовала, как холодок прошелся по спине, отмечая как плавно, быстро стали двигаться наемники, разбегаясь в разные стороны. Они словно левитировали, исчезая где-то в молочной среде, а я не могла угнаться за ними даже взглядом, но мне это было не нужно. С этой минуты я была доверена сама себе и если я хотела показать чего я стою, то лучшего шанса в ближайшее время у меня бы точно не предвиделось. Засунув страх сомнений куда подальше, я уверенно пошла вперед к ветвистому дубу, который возвышался над живой изгородью, и до которого, казалось, как рукой подать, но на самом деле — это был ад.

Мои тренировки не прошли даром и даже после получаса беготни от тупика к тупику, я не чувствовала усталости и не наблюдала отдышки. Но за все это время, я даже на пару метров не приблизилась к дубу, снова и снова возвращаясь к прежнему месту. Нужно было что-то делать, решать, иначе я грозилась проторчать у входа в лабиринт все время, даже наполовину не пройдя его. Все же нужно было куда-то впихнуть данную Кантом карту, потому что я запомнила не все, а взять ее с собой побоялась, иначе бы мучитель мне голову за дисквалификацию оторвал. И теперь я по кусочку восстанавливала в памяти прорисованные линии и обозначения, определяя новый, правильный путь.

В этот раз я двигалась не спеша, перебежками, останавливаясь каждый раз, когда слышала шорох или другие заставляющие остерегаться звуки, потому что знала, что все бегущие со мной наемники, так же как и я, не раз натыкались на тупики и у кого-то даже возник конфликт, потому что был слышен шум возни, тихой возни. Увидев ствол могучего дерева, который был расположен сразу же за поворотом, я искренне обрадовалась, но лишь на несколько секунд, потому что тут заметила две стремительно движущиеся друг на друга тени. Пригнувшись, я вжалась в тис, заняв наблюдательную позицию так, чтобы никто меня не заметил, пытаясь хоть что-то прочесть по губам огненно рыжей девушки и русоволосого мужчины с бородкой.

Рыжая жестикулировала и даже попыталась дотронуться до наемника, но он быстро прервал ее порыв, взяв ее руки в замок, и что-то сказал ей, с таким убийственным выражением лица, что хотелось просто-напросто исчезнуть с концами. Отпустив ее, он собирался идти дальше, вот только у девушки был другой план. Дальнейшие события развивались слишком быстро, я лишь успела отметить, как обмякшее тело рыжей рухнуло на покрытую росой траву, а мужчина, даже не посмотрев в ее сторону, двинулся в изначально заданном направлении. Я не стала испытывать судьбу и проверять ее состояние, честно говоря, мне было на это плевать, потому что все, кто здесь был, несли в себе опасность, и я должна была их остерегаться, даже в беспамятном состоянии. Быстро, без лишних колебаний я осмотрела основание дерева в поисках шприцев, но нашла герметично упакованные дротики, наполненные мутным веществом, замаскированными мхом и тут же поспешила убраться отсюда куда подальше, все еще оставаясь незамеченной.

Бег всегда давался мне легко, стоило лишь подобрать удобную одежду, вот и сейчас, за моей спиной уже оставался не один километр, и я наткнулась более чем на десять тупиков, но не теряла темпа, пристально отслеживая солнце. Времени мало, до заката несколько часов, а едва ли на середине и даже не представляю где искать эту чертову пулю. Ведь она может быть где угодно, под любым кустом, в любой луже, если уже на то пошло.

Резкий удар отозвался глухой болью в районе живота, перед глазами вмиг потемнело. Я потеряла равновесие, согнувшись пополам, и упала на землю, хватая ртом воздух, искоса взглянув на возвышающуюся надо мной фигуру. Хорошо сложенный мужчина смотрел на меня с презрением. Он то сжимал, то разжимал пальцы, теперь уже детально рассматривая меня, заставляя чувствовать себя грязью у его ног.

— Как думаешь, твой хозяин сильно расстроится, если я сначала попользую, а потом прикончу его игрушку? — присев на корточки передо мной, проговорил наемник, грубо схватив мое лицо за подбородок.

— Как думаешь, сколько секунд ты проживешь после того, как Палач об этом узнает? — сквозь зубы процедила я, нащупывая пальцами дротик.

Я должна была его разозлить, должна была заставить смотреть только на мое лицо с адовой смесью ненависти, и нет, она была направлена не на меня, она была направлена на Руслана, вот только расплачивалась я. Но вопреки всему, мужчина оскалился, с размаху ударив меня по щеке так, что голова непроизвольно дернулась в сторону. В ушах зашумело, а во рту я почувствовала металлический привкус крови, как только ощутила не менее сильный удар, едва не заставший меня отключиться. Снотворное выпало из моих рук сразу же, я даже не старалась его удержать, потому что не чувствовала ничего, кроме дикой, раздирающей боли.

— Жалкое зрелище, — бросил наемник, поднимаясь. — Нет, избиение тебя удовольствия мне не приносит, попробуем по-другому, — скорее для себя добавил он, потому что я едва различала его слова, ориентируясь на его силуэт.

Мужчина потянулся к ремню на своих брюках, я отчетливо услышала звон пряжки, и в очередной раз прокляла этот созданный дьяволом мир, свою жалость, трусость, безнадежность, неумение постоять за себя. Он не оголялся полностью, лишь достал свой вялый член, демонстративно надрачивая его надо мной, в то время как я нащупала другой дротик, с желанием всадить его куда поглубже, только приблизься, ублюдок!

— Вай, вай, вай, — раздался голос со стороны, сопровождаемый хлопками. — Поступок достойный аплодисментов. Буч, ты никогда не думал о том, что с девушками нужно обращаться ласковее, тогда они сами помогут тебе раздеться, и не будут выглядеть как кусок мяса? — нравоучительным тоном проговорил русоволосый мужчина, которого я совсем недавно видела возле ветвистого дуба.

— Свали, Осо, у меня свои счеты, — не отрывая от меня горящего гневом взгляда, проговорил наемник, даже не шелохнувшись.

— Что ж, у меня свои.

Снова я едва успеваю взглядом за движениями, только теперь еще кривлюсь от омерзения, пока здоровяк не рухнул на землю, а Осо (именно так звали наемника избавившего меня от очередного мучителя), не помог мне подняться на ноги. Он скептически осмотрел меня, пальцем стерев кровь с уголка губ.

— Боец из тебя хреновый, — вынес он свой вердикт, и как ни в чем не бывало, развернувшись, направился в одну из ветвей лабиринта, оставляя меня позади себя, едва державшуюся на ногах.

— Серьезно? Ты так просто бросишь меня здесь? — эмоции внутри меня рвали и метали, я была на грани, ощущая, как боль просачивается в каждую клеточку моего тела.

Но он не ответил, продолжая удаляться от меня, вынуждая глотать боль и догонять его, позабыв о выроненном дротике. Я держала дистанцию, следуя за ним, изредка ловя недовольный, рассерженный взгляд, но Осо молчал, а я этим нагло пользовалась, во всяком случае, так я могла выбраться из этого чертового лабиринта.

***

Солнце практически садилось, а я все так же шла за наемником Велиара — мастера, которому он служил, мастера, из-за которого я оказалась втянута в это испытание, мастера, с которым, как оказалось, дружил Руслан, и который всегда поддерживал Замок огненной и силовой мощью. Эти все факты я вытащила едва ли не силками из сосредоточенного на своем Осо, который обращал на меня внимания не больше, чем на надоедливое насекомое. Но такой расклад меня устраивал, не мог не устраивать. Я смиренно шла за ним, изредка увеличивая дистанцию и прислушиваясь к окружающему миру, пока прямо перед нами, всего в нескольких метрах после поворота, не предстало восхитительное (как для меня) зрелище отточенного донельзя мастерство рукопашного боя.

Наемник Арчи, в чем у меня не было сомнений, потому что я запомнила его изначально, явно лидирующий в этом поединке, сражался с другим наемником, который постоянно уклонялся, выставляя блоки. Осо не вмешивался, отстраненно наблюдая, первоначально бросив на меня предостерегающий взгляд. Схватка продлилась еще несколько минут, пока человек Арчи просто-напросто не придушил паренька, заставив его потерять сознание, и лишь тогда он обратил свое внимание на нас.

— Неплохой ход, — одобрительно проговорил Осо, не сдвинувшись с места.

— Вынужденный, — односложно отрезал брюнет, сверля нас темными омутами, оставаясь так же нерушимым.

Несколько томительных секунд молчания и взвешивание этой тишины, вмиг разрезанной одним-единственным ором, который заставил наемников рванут с места, потому что в воздухе повисло решающее слово «пуля», выкрикнутое неизвестным.

Я мало что понимала, но старалась не отставать, практически теряя их из виду, но уверенно продолжая бежать следом, изредка цепляюсь за живую изгородь и ругаясь на ходу. Наш забег прекратился так же неожиданно, как и начался, когда наемники остановились перед входом на небольшую озелененную поляну, на которой в полусогнутом положении лежала белобрысая девушка, а над ней возвышался мужчина, довольно ухмыляющийся своей находке, которую он держал в руках. Но долго наслаждаться этим моментом ему не дали, потому что в следующую секунду пуля была выбита из его руки одним расчетливым ударом, нанесенным огненно-рыжей девушкой. И вот тут началась каша, потому что более никто из наемников не стал ждать. Они ринулись в атаку, запечатлев в памяти место, куда упала пуля, а я, мысленно прочертила для себя путь к выходу, не без помощи остаточных воспоминаний от карты данной Кантом, потому что то, что я собиралась сделать, было нечестно, но только так я могла стать победителем. К тому же понятие честности, как таковое, у наемников и вовсе должно отсутствовать, поэтому сейчас я чувствовала себя более чем спокойно, даже боль отошла на второй план под наплывом адреналина, бурлящего в крови. Я не выйду отсюда без этой чертовой пули.

Рывок и я почти у цели, прочесывая траву в поисках заветной вещи, то и дело бросающая беглые взгляды на не обращающих на меня никакого внимания наемников, выясняющих свое физическое превосходство, а значит, и право на то, чтобы забрать пулю. Только вот облом, она уже в моих руках и я уже бегу с ней в сторону обозначенного мною пути надеясь лишь на то, что не наткнусь на очередной тупик. Не обращая внимания на усталость в мышцах, на ноющую боль во всем теле, улавливая отголоски проклинающих речей наемников, которые поняли свою ошибку, не расценив меня по достоинству. Но мне на это плевать, я уже практически вижу выход из лабиринта, осталось всего ничего, только бы добежать, только бы успеть…

Неожиданно, болезненно я рухнула на землю, зацепившись носом ботинка за какой-то корень, и тут же отметила бегущих за мной двух известных мне наемников. Я была уверена, что они смогут меня догнать. Определенно догонят, не мне тягаться с ними. Но два дротика по-прежнему оставались у меня, а провернуть очередной обманный ход — легче простого.

Я не дала наемникам поравняться с собой, а резко затормозила, побежав назад, когда они уже готовились схватить меня и подбросила пулю вверх, отмечая, как они пролетели мимо меня по инерции, начиная резко тормозить, при этом наблюдая за летящей пулей. И вот тут началось все самое интересное, то, чему меня научил Драко, отточив этот момент едва ли не до кровавых мозолей на моих руках. Я выхватила дротики, цепко схватив их пальцами, с разбегу всадив их в двух остановившихся наемников, поравнявшись с ними, и схватив пулю, рванула к воротам, наблюдая два рухнувших на землю тела. Что ж, снотворное подействовало молниеносно, я бы сказала, а не через несколько минут, как предсказывал Кант, но это было к лучшему.

Ворота распахнулись, как только я приблизилась к ним, и только после того, как я пересекла черту, я позволила себе согнуться пополам, едва не рухнув на асфальт, набирая в легкие чертовски не хватавшего кислорода, совершенно не обращая внимания на собравшихся вокруг зевак.

— Полагаю, у нас есть победитель! — заголосил ведущий, а мне захотелось убить его за такую громкость, потому что мои барабанные перепонки едва ли не разорвались от боли.

Все же тот громила не плохо меня приложил, если сейчас, когда адреналин спал, мне в очередной раз захотелось сдохнуть от боли. Но сцепив зубы, я выровнялась, ощущая агонию во всем теле, с каждым шагом охватывающую меня с новой силой, но я должна была, обязана была вручить эту пулю тому, кто втащил меня в этот дьявольский мир. Должна была показать ему, чего я стою.

Медленно, но уверенно, я доковыляла до Руслана, который все это время нерушимо смотрел на меня. И было в его взгляде что-то мутное, непонятное, то ли обозначающее его злость, а может довольство, а возможно он снова выставлял мне бирку с ценником. Впрочем, мне было плевать, я не собиралась копаться в его дерьме. Я просто вручила ему пулю, пытаясь выдавить из себя улыбку, вот только получился кровавый оскал. И только сейчас меня одолела дикая усталость, с которой не было сил бороться, вот только рухнуть он мне не дал, вместо этого подняв на руки, позволяя расслабиться и забыться, чувствуя отвратительный запах его одеколона, который окружал его, когда он впервые взял меня силой.

***

Я пришла в себя в незнакомой для меня комнате, чувствуя настойчивый, резкий запах нашатыря. Поморщившись от боли, которая проходила сквозь каждую клеточку моего тела, я шумно выдохнула, ощущая, как сильно отекло мое лицо от нещадных ударов наемника.

— Как ты себя чувствуешь? — первым донесся до меня голос Руслана, чему я была, откровенно говоря, огорчена, все же Вадима мне было в разы приятней слушать.

— В норме, — не узнав собственного голоса, прохрипела я, тут же стараясь откашляться.

— Заметно, — с нескрываемой иронией произнес мастер, бесцеремонно откинув плед, которым я была укрыта и задрал майку, чтобы тут же пальцами пройтись по моему животу, где уже начинал проявлять синяк.

Он свел брови, нахмурившись, а его глаза налились тем оттенком черной злости, под который я старалась не попадать. Он был зол, чертовски зол. Нет, даже не так, он был в ярости, в поглощающей его ярости, которую он старательно контролировал. Но я видела, как его губы сложились в одну сплошную линию, видела, как он с силой сжал матрас, на котором я лежала одной рукой, а второй все еще изучал нанесенный мне ущерб. Пристально, не упуская малейшей детали, как будто он запоминал, рисовал в памяти четкую картину, только не ясно было для чего.

Я вскрикнула, когда он надавил немного выше тазовой кости, и он одернул руку, будто очнувшись, возвращая себе контроль над своим телом, потому что сейчас его лицо не выражало ничего, хоть секундой ранее я заметила беспокойство, а возможно, мне это лишь показалось.

— Кто это сделал? — скрываясь за маской равнодушия, поинтересовался Руслан, но я на это не купилась.

Я видела его, видела его эмоции, я почувствовала его гнев, и ему не скрыть этого от меня. Не сейчас. Не после того, что я пережила. Он не имеет права играть со мной в эти игры. Я хотела снова ощутить его эмоции, в конце концов, я хотела понять, что для него это значит. И я не знала, что я подразумеваю под «это», возможно себя, а возможно саму ситуацию в целом, но я хотела понимать, а не играть в очередной раз роль жертвы.

— Без понятия, — подобрав тон схожий с его, проговорила я, заметив нездоровый блеск в его глазах.

Нет, тебе не отвертеться. Не сейчас. С меня довольно. Я хотела покончить с жизнью буквально вчера, хотела раствориться и больше не чувствовать ничего, но сейчас все иначе. Я хочу понять твою жизнь, хочу понять монстра внутри тебя, потому что я вижу тебя, вижу тебя насквозь.

— Ты играешь со мной, уверенная моя? — наклонившись, мягко касаясь моего поврежденного лица пальцами, так, что я едва чувствовала боль, но так, что у меня пропадало дыхание, то ли от страха, то ли от чувства сумасшедшей, нездоровой эйфории.

— Я не знаю его имени, — прошептала я правду, потому что сейчас, когда он внимательно изучал мои глаза, отслеживая то, что я говорю, я не имела права ему солгать. Не могла.

— Умница, — мягко коснувшись губами моего лба, проговорил мучитель, а мне стало не по себе, так что холод пробежался по спине.

Я не понимала, за что он меня поощрил. Не понимала, какую игру он начал вести, и это меня пугало, что не укрылось от него, не могло укрыться. Его губы исказились в подобии улыбки, он немного наклонил голову вбок, позволяя мне отчетливо рассматривать его безупречные черты лица, зацикливаясь на янтарных глазах. Дьявол во плоти.

— Только ему ведь все равно не жить, — легко бросил Руслан, и его губы исказились в оскале, а взгляд более не предвещал ничего хорошо.

Его рука сжалась на моем горле, заставляя меня учащенно задышать, сцепив зубы. Он гладил мою кожу большим пальцем, поймав обе мои руки одной своей, и придавил их за запястья к животу, заставляя морщиться от волны боли, которая тут же пронзила все тело. Он угрожающе нависал надо мной, а я просто смотрела на него, даже не предпринимая попыток вырваться, ведь это причинит мне лишь боль, а ему явно доставит удовольствие. Садист.

— Он касался тебя? — его голос звучал приглушенно, но пробирал до костей. Хотелось закричать, оттолкнуть его, заплакать или наоборот бороться. Хотелось избавиться от пристального внимания монстра.

— Да, — одними губами ответила я, наблюдая затем, как изменяется выражение его лица — ожесточается.

— Как? — еще один вопрос, а я чувствую себя так, будто мне выносят приговор, будто от моего ответа зависит моя жизнь, и он мой палач.

Неожиданно вошедший в комнату Док, которому я была безмерно рада, спугнул хищника, нехотя отпустившего меня, переведя свое внимание на подчиненного.

— Мастер, мне нужно ее осмотреть, лично, и дать обезболивающее, перед тем как обработать раны, — расценивая обстановку, проговорил Вадим.

— При мне осмотришь, — равнодушно бросил Руслан, выбрав кресло поближе к кровати, и вальяжно присел на него.

— На ней нет насильственных признаков сексуального контакта, — красноречиво посмотрев на мучителя, сказал Док, и только сейчас я поняла, почему он так злился.

Конечно же, и как я сразу не догадалась? Все же элементарно. Он боялся, что кто-то испортил его любимую игрушку. Какая жалость.

— А ненасильственных? — сузив взгляд, спросил Руслан и кивнул в мою сторону, с явным намеком, что не собирается уходить.

— Можно подумать, было бы чего стесняться. Вы же оба видели меня голой, — иронично проговорила я, приподнявшись сквозь острую боль, и стащила с себя майку, крепко стиснув зубы.

— Действительно, приступай, Док, — в тон мне ответил мастер, а мне рьяно захотелось показать ему «фак», но я сдержала этот юношеский порыв.

Я явно вела себя смелее, когда он не зажимал меня, когда не нависал надо мной с явным желанием придушить, если вдруг что-то будет не по его правилам. И мне нужно было учиться вырабатывать в себе иммунитет к его давлению, нужно было научиться давать ему отпор. Возможно так я отвоюю свое место «под солнцем» с меньшими потерями для своей души и тела.

***

Док почти заканчивал меня осматривать, под пристальным взглядом Руслана, когда в дверь постучались и с разрешения в нее вошел Драко, подмигнувший мне, заставивший меня улыбнуться, а Вадима укоризненно покачать головой, а вот стальной взгляд мучителя сбил с него энтузиазм.

— Прошу прощения, мастер, но Велиар требует аудиенции. Я бы даже сказал, что он настаивает и ожидает в переговорной, — отрапортовал Драко, а я заметила, что его левая рука была перебинтована, а на шее красовался тонкий порез, как и несколько на плече.

— Я сейчас подойду, — кивнув головой, как бы принимая к сведению, ответил Руслан, и наемник оставил нас, поклонившись в знак уважения. Но я прекрасно знала, что как только мучитель уйдет, Драко тут же зайдет, и даже нравоучения Дока не помогут, потому что он принял меня, да именно так я это и назову — он принял меня.

***

Я нехотя поднялся с удобного кресла, лишаясь удовольствия наблюдать за строптивой куклой, которая сейчас походила на грушу для битья, что чертовски меня злило. Даже я не позволял себе так ее избивать, стараясь рассчитывать силу, а какой-то ходячий мертвец посмел сделать это с ней, и я собирался показать ему, что бывает, когда трогают мои игрушки. Но для начала мне предстоял разговор с мастером, который готовился занять место своего отца и принять пост главы клана, своего клана.

С Велиаром судьба сводила меня дважды. В первый раз мне было не больше тринадцати, а ему на тот момент около семнадцати, смелый юноша со взрывным характером, который бросил вызов в состязании на силу духа, и завоевал первенство, в то время как остальные участники преобладали над ним как в опыте, так и в силе. Во второй раз я встретился с ним в более зрелом возрасте, выполняя смертный приговор, и не узнал его. От озорного парня, который стремился заявить о себе, проявить себя — не осталось ничего. Передо мной предстала гора мышц, с рубцами на сердце и такими же жуткими шрамами на теле. Клейменный, мертвый в душе, но живой снаружи. Покрытый кровью, и явно не своей, он смотрел на меня утихающими северными глазами. Он скитался, не смея вернуться домой.

В этот вечер все изменилось, мое представление о правящей власти, Совете и всех тех, кто поддерживает эту систему, созданную на костях. Я слушал, долго слушал, внимательно, понимая вес его слов, срезая с его обугленной кожи клеймо, возрождая его. Потом также долго обрабатывал кусок мяса, оставшегося незащищенным, опаляя его, но вместе с тем исцеляя, втайне ото всех, и это навсегда осталось между нами.

Став мастером Велиар пренебрег участием в охоте, перестав посещать собрания кланов, оставаясь при этом в тени. Лишь его люди изредка разминались подобным способом с его разрешения. Я был удивлен, увидев его здесь, даже более чем удивлен. Несколько лет я о нем ничего не слышал, впрочем, как и многие другие, теперь же он публично заявлял о себе, и мне хотелось знать причину определившую смену его поведения, а также причину аудиенции, потому что она явно была веской, а значит, требовала особого внимания.

— Палач, неужели ты решил почтить меня своим присутствием? — поднимаясь с дивана, проголосил Велиар, протягивая мне бокал наполненный виски.

— И этот вопрос ты адресовываешь мне? — принимая бокал из его рук, проговорил я, оценивая здоровяка взглядом, и тут же дружески обнял его, похлопав по плечу.

— Сколько лет мы не виделись, друг мой, кажется, ты подрос? — расплываясь в улыбке, проговорил мастер.

— Не так, как ты, — ответил я, изучая изменения в нем.

Передо мной стоял окрепший духом, исцелившийся и полностью восстановившийся наемник, лишь шрамы, которые покрывали его тело, напоминали о том, что он сделал, что сделали с ним. И хоть сейчас они были скрыты от меня, кроме одного, который был перекрыт татуировкой, но значил больше всех, я знал, что они с ним, что он не стал их залечивать, а позволил срастись самостоятельно, уродуя и воскрешая одновременно.

Ростом под два метра, он был слеплен из стальных мышц, но при этом обладал небывалой легкостью и быстротой, мастерски справляясь с любой угрозой. Он был тем, кого боялись, кого уважали, к чьему мнению прислушивались, хоть будь на его месте другой, я не был уверен в том, что сейчас его тело не поедали черви, где-то глубоко под землей. Он пошел против системы, совершив кровавый самосуд, и на его месте я поступил бы так же, не думая о казни, которая меня ждет.

— Еще не все потеряно, — приободряюще протянул Велиар, не скрывая улыбки, вновь присаживаясь на кожаный диван.

— Возможно, но ты ведь меня не за этим позвал? — переводя разговор в деловое русло, спросил я, присаживаясь напротив и замечая, как лицо мастера приобретает непоколебимую серьезность.

— Нет, не за этим, — без лишних слов Велиар протянул мне на четверть пустой дротик, с мутной жидкостью, который я видел впервые, что сразу же отметил наемник. — Ты не знаешь, что это, верно? — вопросил он, на что я согласно кивнул головой.

— Могу лишь предположить, — ответил я, хмурясь, понимая, что где-то тут подвох.

— Это твоя девочка вколола Осо и Маре, когда завладела пулей. И я хотел бы знать, откуда она это взяла, ведь на досмотре она была чистой? — без тени эмоций на лице проговорил Велиар, изучая меня.

— Мне бы хотелось это знать не меньше твоего, — холодно, с оттенком злости проговорил я, ощущая, что где-то внутри меня вскипает ярость, ведь сомнений в том, кто всучил ей эту дрянь — у меня не было.

Кант — имя этого наемника в последнее время слишком часто стало мелькать в моих мыслях. И я бы давно уже избавил себя от этой проблемы, если бы не правила Охоты, которые запрещали мне это сделать.

— Я не стал сообщать коллегии, по понятным причинам, уверен, Арчи так же этого не сделает, но разберись с этим, Руслан, еще один промах и ты знаешь, чем это грозит, — предостерегающе, нагнетая атмосферу, произнес Велиар, делая неспешный глоток виски.

— Даже не сомневайся в этом, — твердо отрезал я, но усмирил пропитывающую каждую клеточку моего тела ярость, вспомнив о наемнике, который посмел прикоснуться к Рите. — Но перед этим мне нужно решить еще один вопрос, — отпивая из своего бокала, проговорил я, собираясь уходить.

— Буч — наемник, который зацепил твою девочку, если ты об этом вопросе говоришь, — с интересом изучая выражение моего лица, на котором мгновенно отразился гнев, проговорил Велиар. — Осо сказал, что она хорошенькая, такая, как я люблю, познакомишь?

— Извини, но она греет мою постель, — ухмыляясь, ответил я, замечая интерес в глазах наемника, который мои слова лишь распаляли. Но ком в ком, а в нем я был уверен, полностью уверен. Ему бы я доверил свою жизнь, так же как и Арчи, который явно изъявит желание поговорить со мной, и одним разговором с ним я не отделаюсь. За свое молчание он в любом случае что-то потребует от меня, хоть никогда и ничего не скажет, но факт остается фактом, я ему должен, а я ненавижу быть в долгу.

***

Док, как обычно, напичкал меня лекарствами, в том числе и обезболивающими, после чего велел отдыхать и забрал вместе с собой Драко, которому я взахлеб рассказывала о том, что было в лабиринте, а он мне о состязаниях, которые они проходили. Он даже притащил мне шоколад, не знаю откуда он его достал, но я с превеликим удовольствием съела пару долек, а все остальное спрятала на черный день, мало ли. Когда я осталась одна, то все же решилась посмотреть в зеркало, оценивая плачевность ситуации, и осталась, мягко говоря, в легком шоке от налившегося фингала под глазом и опухшей щеки, рассеченную губу в счет не берем. М-да, та еще красотка, я вам скажу.

— За пару дней сойдет, — послышался хрипловатый голос, из-за спины принадлежавший Руслану, куда уж без него.

— Не нравится, что кто-то подпортил фасад твоей игрушке? — не скрывая сарказма, проговорила я, разворачиваясь к нему.

— Мне не нравится, когда ты язвишь, Рита, — сказал как отрезал мучитель, подступая ко мне, но я даже не пошелохнулась, пока он не подошел вплотную так, что я чувствовала его мощь, его силу и от этого мне снова становилось не по себе. — А со всем остальным я могу справиться, — аккуратно прикоснувшись к моему лицу, уже мягче дополнил наемник.

— Тебя это не отталкивает, верно? — нахмурившись, спросила я, понимая, что выгляжу дерьмово, а он как будто не замечает этого, и отчего-то меня это злило.

— Почему меня должно это отталкивать? — пристально всматриваясь в мои глаза, будто считывая информацию, вопросом на вопрос ответил Руслан.

— Я не знаю, — не выдержав его взгляда, прошептала я, отворачиваясь, и он позволил мне это сделать, возвышаясь надо мной, продолжая прожигать меня карими, томящими в себе явное беспокойство, глазами, которое я не могла не заметить.

— Это твое, — вкладывая в мою ладонь телефон, мой чертов телефон, который отобрали у меня, как только я попала в Замок, произнес брюнет. — Не знаю, какой в нем сейчас толк, но ты его заслужила, хоть и не совсем честным путем, но я разберусь с этим позже. А сейчас отдыхай, тебе стоит набраться сил, ужин принесут в твою комнату.

Не дав мне как-либо прокомментировать этот поступок, который шел вразрез со всеми моими представлениями о нем, о его сущности, он просто вышел, отставив меня одну, глупо хлопающую ресницами и совершенно ничего не понимающую. Но благодарную, искренне благодарную хоть за крошечную возможность связи с внешним миром.