Глава 7. Тому, кто не сидит на месте.

Глава 8. Тому, кто не сидит на месте

Андрей успел буквально поймать сестру, которая, скорее всего не увидела ступенек, благодаря кучи бумаг, что старательно прятала от вездесущей метели.

Я не стал помогать, просто шёл сзади, убедившись, что помощь действительна лишняя.

Лиза что — то рассказывала, наверно Андрей её слышал, для меня же, её голос смешивался с завыванием метели, и звуком, ударяющейся крупы снега о жесткую ткань капюшона.

Наверное, Андрей скоро заметит, что я иду сзади, да, он из тех людей, что постоянно заботится о своём окружении. Не удивлюсь, если он даже укорит себя, что забыл про меня. В этот момент он действительно повернулся, не понимая, куда я делся. Его сестра не сразу сообразила, в чём дело, но вскоре тоже повернулась.

— Вы такие разные. Проговорил я.

Лиза сильно удивилась, она отвернулась, но мне показалось, она фыркнула.

Андрей просто ухмыльнулся. Странно как то…

На развилке Лиза даже со мной попрощалась, могу поспорить, я ей не понравился, хотя она этого никак не выдала.

Проходя по бульвару, я заметил в стороне белую машину, к ней бежал какой — то человек, размахивая массивной связкой ключей. Человек уже сел в машину, проходя мимо, я узнал того длинного, из отцовской фирмы, как же его, Кустов, Кустицев, чего — то с кустами, определенно...

Мотор заворчал, и машина, не набирая особо скорости, немного пробуксовывая в снегу, остановилась в конце улицы, возле небольшого частного дома, подъезд к которому замело напрочь. Я неспеша проходил вроде как мимо, искоса наблюдая за процессом. Ворота приоткрылись, чья-то рука протянула папку с торчащими из неё документами, и он быстро направился к своей машине.

Я прибавил шаг. Следить за странными типами, это конечно хорошо, но вот заболеть от такой паршивой погоды совсем не хочется.

До дома еще минут 10, хотя, скорее 20, сильно уж разыгрался январь. Отца сегодня снова не будет, опять он поехал в Москву, что же ему дома не сидится…

Скука… я посмотрел на время — 19:18. Такое ощущение, что полночь, хотя на улице совсем не темно, от снега вся улица казалась белоснежной и яркой, а ночное небо имело цвет восхода солнца, такое же светлое, и даже розоватое, какие тёплые у меня мысли, как же холодно.

Вот кто мог подумать, проходя мимо железнодорожного вокзала, я увидел, знакомый силуэт. Да что ж ему не сидится в своей теплой машине?! Подошла электричка, ведущая в соседний город, я частенько на ней ездил, и точно знал, что она приходит каждые полчаса.

Длинный моментально забежал вовнутрь, а вторая дверь открылась, прям напротив меня, по левую сторону. Не-е-ет, я не поеду. Нет, не убеждайте меня, высшие силы, беру свои слова обратно, мне совсем не скучно…. А вдруг, я добуду какую важную информацию для отца?! Наверное, да?!

Я посмотрел на время — 20:01. Из соседнего вагона вышел Длинный, я конечно, вслед за ним. Хорошо, что погода не очень хорошая. Мне кажется, что его не ждут, а значит, он пойдёт пешком. На моё счастье идиота, он практически не куда не шёл, он спустился по аллее вниз, зашел в пристройку железнодорожного вокзала, и по ступенькам, поднялся на второй этаж.

Я стоял на улице, не понимая, что теперь делать, он может с этого здания до утра не выйти, а может через второй этаж попасть даже в центральный корпус, наверно, а там, через главный вход уйти, куда вздумается.

Я стоял за низенькой продуктовой палаткой, пытаясь укрыться от ветра.

Где — то через минут десять на станцию снова подошел Длинный. Пришлось отступить на несколько шагов назад, чтобы полностью укрыться в тени продуктового ларька.

Прошло ещё минут пять, и Длинный начал озираться по сторонам. Я сразу понял почему, и это меня спасло. Он замёрз, и просто искал укрытия от ветра, поскольку ближе всего оказалось именно моё насиженное место, он спешной походкой направлялся ко мне.

Инстинктивно я отступил на шаг назад, и тут же осознал, что снега под моими ногами слишком много, а главное он свежий. Все мои следы, что я натоптал за пятнадцать минут, всё тут, прям вывеска «я слежу за тобой, чувак!».

Длинный приближался, а до меня лихорадочно доходили мысли, что спрятаться за ларёк не получиться, капля внимания, и он просто обратит внимание на свежие следы, и завернёт полюбопытствовать за угол.

До угла здания центрального корпуса, за которым можно скрыться, метров пятнадцать, ему до меня метров восемь. Надо бежать.

Я рванул, что было сил, сразу вспомнился недавний сон, где, удирая от диких собак, я не мог полноценно бежать, а в итоге вовсе упал с кровати, здесь же меня сковывал не сон, а снег.

Я резко завернул за угол, убедился, что меня здесь никто не видит, и тут же шлёпнулся на живот, чтобы аккуратно посмотреть, заметил меня Длинный, или нет.

Фигура даже не соизволила повернуться в мою сторону, он просто стал за стену палатки, как щита от ветра, и смотрел в сторону, откуда должна ехать электричка.

Правая рука в кармане, левая придерживает капюшон. Что — то не так. Он больше не придерживает грудь, где за пазухой лежала папка. Лежала. Он оставил её в этой пристройке.

Если припомнить, он не доставал ключей, чтобы отпереть железную дверь, скорее всего она открыта. Обычно в таких пристройках храниться всякий инвентарь железнодорожников, такие места малопригодны для жилья, возможно, там даже никого нет.

Всё ровно я не смогу поехать с ним в одной электричке, физиономию мою он знает, а как в тот раз тоже не получиться, электричка отправляется со второй платформы, на неё необходимо подходить заранее, иначе никак.

Я быстро обогнул здание, и вдали увидел следы Длинного. Я как идиот прыгал по снегу с кочки на кочку, приближаясь к ним. Попав ногой в нужную ямку, я по его следам приближался к пристройке.

Дверь оказалась действительно открытой, я постарался зайти максимально тихо, мало ли кто ошивается поблизости.

Здесь не было вообще ничего кроме бетонной лестницы на второй этаж. Поднимался я очень медленно и тихо, практически полностью подавив шум дыхания и шуршания пуховика.

На втором этаже стояло подобие тумбочки, на которой была огромная куча добра: бутылки, смотанные чёрные пакеты, пустые жестяные банки, к которым ни в коем случае нельзя подходить. Конструкция была ненадёжной, и, если е тронуть, а в этом здании есть живые люди, то наверняка все сбегутся именно сюда.

Что ещё?! Есть деревянная лесенка, приставленная к железному люку в потолке. Вроде висит замок. Напротив лестницы деревянная дверь. Я тихонько толкнул. Не поддаётся. Взял за ручку, и, приподнимая саму дверь, надеясь, что просто дерево ссохлось, снова толкнул. Не поддаётся. Направив свет от экрана телефона в щель, между дверью и дверной коробкой, я увидел металлическую пластинку. Замок.

Предположим, у Длинного тоже нет ключа, куда он мог положить эту папку?! В эти кучи он не стал бы её зарывать, у него бы точно всё посыпалось, необходимо поискать в самой тумбочке, или под ней, если не папку, вдруг ключ найду…

На моё счастье я сначала полез на лестницу. Амбарный замок болтался только на одной петле, но издали создавалось впечатление, что путь наверх закрыт. Я аккуратно подтолкнул железку головой, и залез на чердак.

Здесь было абсолютно темно, и я даже перестал на минуту дышать, слух обострился до предела, скорее в надежде не услышать чужого дыхания или шороха.

Была полная тишина. Нащупав в кармане телефон, я освятил косые стены и потолок. Всё было так, как и должно быть. Море пыли и паутины, низкие балки, обиженные временем, каменные опоры из крошащегося кирпича.

Мне стало интересно, правда крошится, или камень твёрд и неподатлив. Я вытянул вперёд руку, и с лёгкостью отломил кусок кирпичной кладки, в руке осталась горсть мелкой кирпичной крошки.

В этот момент заскрипела железная дверь на первом этаже, и я понял, что кто — то поднимается на второй. Максимально осторожно закрыв железную дверцу, стараясь не качнуть замок, я сидел и прислушивался к звукам. Вроде один человек…

— Вот шмакадёныш. Сказал старый и гнусавый голос. Прям не по себе, обычно такими голосами озвучивают диснеевских злых ведьм и гоблинов.

— Здоровая детина, а Нюра носиться с ним… Послышался щелчок, сквозь щели я понял, что хозяин пристройки включил свет.

— Нет, ну сколько можно, вот беда, ой бурьян. Послышался звук звона ключей.

— Этого, то есть того вообще видеть не хочу… Нужен вот он мне, ты скажи…

По звуку того, как бубнил дед, стало ясно, что он уже за дверью. Какой — то звон посуды, и мне кажется, он сказал про папку. Наверняка это та папка, которую я планировал стащить. Планировал?! Вряд ли мне еще раз представится такая возможность.

Не успел я решить, что делать далее, как внизу, на первом этаже глухо заколотили в дверь. Значит, он её еще и закрывает?! Это уже не так радостно, как мне хотелось.

Слыша шаги, теперь точно представляю, что поднимается два человека.

— Ты смотрел? Проговорил тихий, но отчетливый голос.

— Да. Это конечно хорошая идея, но часто так делать не следует — умные люди могут заметить. На это замечание старика, гость лишь цокнул.

— Ладно, дядь Сёма, давай папку. Ты же успел доделать?

— Последние два досыхают, подожди минут десять, если работу делать — только с честью и душой! Вам ведь подавай чистые, проверенные. А вот эту чёрненькой оставим! Я несколько раз видел такую красавицу, но те, кто ее ставили, были из очень высокопоставленных структур и документы были прошиты суровой нитью, с гордостью произнес он.

Нет. Неправильно лезть в чужие дела. Мало ли чего они затевают, пока это не затрагивает меня, я не могу им мешать. Если скажем, на моём пути стоит человек, это помеха. Зачем становится помехой, если в этом нет смысла, и что мне не сидится ровно на месте?!

Какой адекватный человек последует за незнакомцем в ночь, в другой город, да еще и не имея четкой цели, что ему нужно. Но, неужели зря?! Я узнал лишь то, что знал и ранее — те люди, что окружают отца в его бизнесе далеко не святые и честные, возможно, сейчас сушатся какие — то поддельные документы, «оставлю черненькую», это говорилось или о цвете ручки, или о печати, наверняка о печати.

Конечно, глупо наивно полагать, что все деньги, что крутятся вокруг современных бизнесменов и олигархов — абсолютно чистые. Это закон жизни — если ты нагл, хитёр и умеешь вешать лапшу на уши, то тебе откроются все двери, особенно двери дорогих заведений, где милые девушки, в идеально выглаженных костюмах, будут сдувать с тебя пылинки. Это формула успеха толстомордых богатеев, кто это понимает, молодец. А кто понимает, и не стремится к этому — антиквариат в музее дешёвого социума.

Просидев еще половину часа, в ожидании ухода человека, по имени Рома и деда Сёмы, я открыл окно на чердаке, и спокойно из него вылез, аккуратно закрыв, но всё же подцепив занозу.

Метель утихла, и теперь, на улице, всё было особенным. Снег прикрыл всё уродство этого города, лишил его всей гадости, что его портила; будь то мусор, что приезжие бросали мимо урны, желтые больные ели, или же старые, с низкой посадкой, потертые ведра на колесах, что еще как — то умудрялись ездить по нашим дорогам.

Зима избавилась от всего неугодного ей взору. Наверное, только сейчас до меня дошёл смысл моего глупого поступка.