Задание 1. Самоанализ
1. Охарактеризуйте свой стиль, когда вы только начинали писать
Когда я начала писать, я просто переносила идеи на бумагу (да, начала я писать в тетрадке в клеточку). Но я часто использовала те фразы, что когда-то слышала или уже где-то читала, потому что идеи мои были связаны с действиями, сюжетом, а не с какими-либо личными умозаключениями, которыми мне хотелось бы поделиться. У меня были сплошь диалоги. Рефлексий, кажется, не было вообще.
2. Как вы пишете теперь?
На данный момент я стараюсь больше передать свои личные ощущения. Если мне нужно сделать сравнение, я размышляю: а на что это похоже с моей точки зрения? Конечно, в рамках персонажа.
Диалогов меньше не стало, но я стараюсь их разбавлять. Персонажи стали больше думать. Мне комфортнее писать от первого лица, глядя на ситуацию с одной точки зрения.
3. Чего бы вы хотели добиться после редактуры вашего текста и в идеале?
Я хочу, чтобы в моем тексте не было ничего лишнего. Я не хочу, чтобы текст был скучным.
4. Что вы для этого делаете?
Стараюсь писать коротко и по делу. Сокращаю описания.
5. Процитируйте несколько текстов, чью стилистику вы могли бы выбрать как пример для подражания и расскажите, что конкретно вам в них нравится.
Мой Автор-Бог – это Леонид Андреев. Это тот автор, которого хочется читать вслух, потому что его произведения даже на аудиальном уровне – идеальны. Но я никогда не думала подражать ему. Да это ни у кого не получится! 
Произведения Андреева – для души. Нет, они не дают спокойствие. Напротив, будоражат.
«В развалинах лежала улица, в ужасном беспорядке. Весь материал, из которого строят, вернулся назад и лежал, как вначале. Дома рассыпались – лопались – качались, как пьяные; садились на землю, на собственные раздавленные ноги. Иные мрачно бросались вниз, головой на мостовую – трах! Открылись ящики, в которых живут люди, этакие славные, маленькие коробочки, оклеенные бумагой. Картинки еще висели на стенах, а людей уже не было; они вывалились, их выбросило, они лежали под камнями. И судорожно дергалась земля – дело в том, что вновь затрубил подземный трубач, глухой черт, которому все кажется мало от глухоты. Милый, старательный черт большого роста.»
6.Приведите эпизоды из своего текста, которые вы считаете удачными и неудачными с точки зрения стилистики и объясните почему.
Мне нравится вот этот кусочек. Героиня знакомится с… будущими друзьями)) Он легкий, но не легкомысленный. Персонажи появляются впервые, и мне кажется, удалось удачно набросать их портреты.
Комната освещалась тусклой желтой лампой и была похожа на пивной зал в душном сигаретном чаду. Кровати для удобства отодвинуты к стенам, завешанным плакатами с девицами. В середине стоял стол, за которым двое играли в карты. Один из них, худощавый, ссутулился, обдумывая ход. Другой, напротив, вальяжно раскачивался на стуле, закинув ногу на столешницу.
Из патефона пела Ава Д'Арне. Двое, мужчина и женщина, одетые в полевую форму, обнявшись, танцевали недалеко от карточного стола.
На одной из кроватей лежал мужчина с книгой, на другой расположились еще двое, удивительно похожих друг на друга. Один держал круглое зеркало, а второй завязывал галстук-бабочку.
Когда мы с Вудгерти вошли, я держалась позади. Все повскакивали для приветствия, кроме раскачивающегося на стуле игрока, который попытался встать и вместе со стулом грохнулся на пол.
— Лейтенант Шон! — рявкнул Вудгерти. — Я же предупреждал!
— Да брось, Вуд, — усмехнулся упавший. Язык его заплетался явно не от смущения. — Ты же знаешь, я всегда рад тебя видеть.
— Устроили тут кабак на выезде!
— Это та самая барышня? — лейтенант помахал мне рукой.
— Латимер, — посмотрел на меня Вудгерти. — Не могли бы вы закрыть уши?
Я чисто символически прижала ладони к ушам, после чего послышалась такая отборная брань, что у меня округлились глаза. О значении некоторых ругательств я могла только догадываться. Удивительнее всего было слышать их от оберста.
— Так что потрудитесь встать и представиться, как положено! — закончил Вудгерти.
Лейтенант поднялся, подошел к нам, вытянулся в струнку и приложил руку туда, где должен находиться солдатский тесак.
— Лейтенант Юстас Шон, — он глянул на меня, растянул губы в улыбке и отвесил поклон. — К вашим услугам.
— Вольно, — сказал Вудгерти. — Я представлю вам остальных. Это сержант Ханнес Вайде, — он указал на худого, второго игрока. — Это сержант Оскар Ортман и убер-Оскар.
Близнецы с зеркалом и галстуком-бабочкой приветливо кивнули.
— Убер-Ханнес и убер-Ханна, — танцевавшая парочка.
— Убер-Юстас, — мужчина с книгой.
Повисла напряженная пауза. Все взгляды были устремлены на меня, рассматривали, изучали. Мне же было сложно сосредоточиться перед таким количеством новых лиц.
На помощь всем пришел лейтенант Шон. Он откинул платиновую прядь волос, упавшую на лицо, застегнул верхние пуговки на рубашке и протянул мне руку:
— Добро пожаловать в ряды выдающихся солдат Нойхофа.
— Не паясничай, — сказал Вудгерти.
Я робко пожала предложенную руку. Пальцы у лейтенанта оказались теплые и влажные. Он схватил меня и вывел на середину комнаты:
— Чувствуйте себя, как дома. В карты играете? Может, составите мне компанию, а то с занудой Вайде не интересно. Этот кретин всегда выигрывает.
— Просто я пью в два раза меньше, — сказал сержант Вайде и вернулся за стол.
— Кстати, о выпивке, — просветлел Шон. — Разрешите предложить наичуднейший пунш!
Он достал из-под стола банку с мутно-сиреневой жидкостью.
— Не советую начинать с пунша, — подал голос Вайде. — Шон мешает сливовый конфитюр со спиртом.
— Сливовый конфитюр фирмы «Зюс»? — спросила я. — Вы же в курсе, что они не из слив его делают?
Я припомнила, какова на вкус эта липкая приторная масса, которая намертво пристает к зубам. Лейтенант расхохотался и хлопнул меня по спине.
— Тогда может кофе?
Я растерянно пожала плечами. Я все еще находилась под прицелом настороженных взглядов и чувствовала, что мое присутствие напрягает. С другой стороны, Шон поднял опрокинутый им стул и предложил присесть.
— Латимер, — сказал оберст. — Для вас выделена комната, следующая по коридору. Вот ключ. Вы можете отправиться туда, когда пожелаете.
— Пожалуй, я выпью кофе, — решилась я.
— Ну, вот и славно! — воскликнул Шон.
Сержант Вайде тут же сгреб карты в сторону. На столе появились стаканы и чайник. Вайде налил мне кофе, а Шон — себе пунша.
Остальные не высказали желания что-нибудь выпить. Вудгерти достал откуда-то газету и присел с ней на кровать. Пара, названная убер-Ханнес и убер-Ханна, снова прижались друг к другу и медленно закружились в такт бархатному голосу Авы Д'Арне. Убер-Юстас читал книгу. Убер-Оскар держал зеркало, словно подставка. Эти уберы выглядели совсем как обычные люди. Я вспомнила Клайда из подземелья, который хотел меня испепелить. Ничего общего.
Я сделала глоток, и меня скривило от горечи.
— Ну, как вам кофе? — сразу спросил Шон, улыбаясь во весь рот. Его зубы и язык, благодаря пуншу, приобрели сиреневый оттенок.
— Я думала, у выдающихся солдат Нойхофа паек получше.
Шон снова расхохотался, закурил и, прищурившись, уставился на меня. У него были яркие голубые глаза с маленькими зрачками, белесые ресницы и брови.
— Раньше кофе делал ваш брат, — пробормотал он.
— Шон! — Вайде зыркнул на лейтенанта с осуждением.
— Все в порядке.
Я сделала еще глоток, но он встал комом в горле.
— Друзья, знали бы вы, какой кофе варят в кофейне на пересечении Реенвег и Постгассе, — раздался голос сержанта Ортмана, что прихорашивался перед зеркалом.
— Проживем столько, сколько ты, узнаем, — бросил Шон через плечо.
Ортман добродушно кивнул. Он был откровенно стар для сержанта. Мужчина с коротко подстриженными, припудренными сединой волосами и круглым открытым лбом. Одет он был с иголочки, но по старой моде: в темный атласный костюм с воротником, вышитым золотой ниткой.
— Вы уже виделись с убер-Клайдом? — спросил Вайде.
— Да, мы нашли общий язык, — сказала я.
Вайде крутил стакан в тонких пальцах. В его внешности было что-то птичье: внимательные черные глаза, нос с горбинкой, острый подбородок. Левое ухо скрыто черной повязкой, которую я сперва не заметила под темными волосами. Вайде поймал мой взгляд:
— Это последнее ранение, — он набросил больше прядей на повязку. — Неудачно вышло.
— Да уж! — оживился Шон. — Нет бы в глаз получить — сейчас бы ходил гордый, как пират. А то в ухо! Дурак дураком.
Вайде закатил глаза.
— Жаль, шкурка не заживает так же быстро, как у уберов, — Шон взял колоду карт. — Как там наш младшенький? В головешку не превратился? — спросил он у меня.
— Не успел. Но он очень нервный.
— Был у нас уже один нервный… Четвертый. Теперь значит, убер-Клайду крышу сорвало.
— Друзья, позвольте откланяться, — сержант Ортман вышел на середину комнаты.
— Удачно погулять, — сказал Шон.
— Сегодня она тебе не откажет, — улыбнулся Вайде. — Ава Д'Арне, — пояснил он мне. — Ортман бегает на все ее выступления, на какие только может.
— Только она об этом не знает, — хохотнул Шон.
— Вы можете свободно выходить отсюда? — удивилась я и глянула на Вудгерти. Тот усердно читал газету.
— Конечно. Здесь же не тюрьма. Вам бы, молодежь, тоже не мешало развеяться, — Ортман надел шляпу и ушел.
— Нет, моя подружка на сегодня — баночка пунша. Ее округлости ничуть не хуже. Вайде, еще партию?
Не дожидаясь ответа, Шон начал раздавать карты.
— Вы с нами, барышня?
— Нет. Я пойду спать. Спасибо за кофе.
Вудгерти встал следом за мной, хотя я в сопровождении не нуждалась. Он молча проводил меня, точнее, проследил, как я зашла в свою комнату.
Неудачный кусок… Сейчас это моя восьмая глава! У меня на нее много планов и надежд Новые персы и новый этап для героини. Я пишу-пишу, но все как-то нечетко 
Во взаимопроверке не участвую.
Только зарегистрированные и авторизованные пользователи могут оставлять комментарии.
Если вы используете ВКонтакте, Facebook, Twitter, Google или Яндекс, то регистрация займет у вас несколько секунд, а никаких дополнительных логинов и паролей запоминать не потребуется.