Итак, друзья-товарищи, приготовьтесь к моему нытью и жалобам на жизнь, потому что эта тема для меня по-настоящему больная. Писавшие мне Отзывы поймут, о чём я, и знают, о чём я.
Задание 1. Самоанализ
На данный момент я нахожусь в поиске своего собственного стиля, поэтому он далеко не идеален, но я стараюсь делать всё для того, чтобы то, чего я уже успела достигнуть, выглядело если не целостным, то полноценным.
Мои склонности к писательству проявились у меня аж в детстве. Уже в 6 лет я пыталась сочинять всякие истории — и записывать их, разумеется — а тянуть именно к мрачным сюжетам меня стало где-то лет в 13. С тех пор прошло достаточно много времени, а к писательству я вернулась около трёх лет назад, когда у меня в голове возник сюжет «Паутины времени», первого серьёзного романа.
Который теперь вызывает у меня нестерпимую боль от одной лишь мысли о нём. Когда я покончу с нынешними «Призраками во плоти» (которые являются негласным продолжением «Паутины», т.к. вселенная героев та же), вот тогда я займусь переписыванием «Паутины времени», потому что для меня этот роман должен был стать родоначальником цикла и основой вселенной — но не стал. Если сравнить старую «Паутину» и новых «Призраков», то это будет небо и земля по сравнению друг с другом.
«Паутина», как кто-то из наших сессионистов выразился (хотя это не про неё сказано), была написана на коленке. Понравилась идея, хорошая идея — срочно записать! А как — неважно! Главное, чтобы было.
Сейчас, разумеется, я думаю не так, и потому время от времени я трачу часы напролёт, чтобы привести «Призраков» хоть к какому-то приличному завершению и смыслу. Потому что смысл есть. Несколько раз они спасали меня от моих личных жизненных невзгод, так что это ни в коем случае не прозвучит приторно или пафосно, если я скажу, что я вложила в них свою душу.
Тема жизни и смерти — она сложная и требует специфичного подхода. Особенно, если о неё приходится задумываться почти в каждой главе. Особенно, когда у меня практически пополам разделено количество живых персонажей и персонажей-призраков. А ведь есть ещё полумёртвые герои — так называемые «полутени». Своей задумкой я практически сразу поставила себя в тупик. Как же мне воплотить такую витиеватую затею, которая состоит сразу из нескольких сложных проблем героев, в итоге слившихся в одну большую катастрофу? С моими-то скудными умениями (на тот момент).
Но я решилась. Ради этого я пришла на Сессию. И, я бы сказала, что по сравнению даже с тем, как я писала полгода назад, я достигла колоссального для себя прогресса.
Кроме спорной тематики для размышления, которую я выбрала для этого романа, ещё одной большой сложностью стало ведение повествования. И я снова пошла длинным путём.
Как оказалось, авторского фокала у меня крайне мало. Он присутствует в основном для тех моментов, когда требуется длинный переход в хронологии. Всё остальное повествование ведётся с точек зрения сразу нескольких персонажей. Из-за этого на меня многие жаловались из-за «скачков между головами». Да, я знаю, местами такие скачки действительно резкие или же неожиданные. Но они нужны. Я бы даже сказала, они необходимы.
Никого из моих героев нельзя назвать в основном хорошим или в основном плохим. Каждого можно за что-то порицать, ненавидеть, и точно также можно простить, «приласкать и погладить». Как насчёт Агаты и Даниила, заведомо положительных персонажей? Так и у них есть причины, за что быть виноватыми, или же считать себя таковыми. Поэтому единственным исключением является тёмный дух Вентиус — он же заточённый демон из Ада, он не может быть хорошим, но даже в нём проявляются странные проблески человеческой любви.
Эта и есть причина, почему действия «Призраков во плоти» я хочу показать со стороны нескольких основных героев. Один видит одно, другой — другое.
Но несмотря на все «скачки по головам», есть и главгерои, чьи мысли будут основными, и чьими глазами мы будем смотреть на «Призраков» больше всего.
В первой части романа: это Немо, душа с частичной амнезией, которую заточили в чужом теле после смерти, и который вынужден вспомнить, какие воспоминания — его собственные, а какие — воспоминания его нового тела.
Во второй части романа: это Марк, обычный парень, который однажды стал полутенью (существом, способным выходить душой из неумирающего тела), и который вынужден страдать из-за нарастающего безумия, вызванного его сверхспособностью.
В третьей части романа: это Тина, обычная девушка, которая втайне ото всех развила в себе сверхсилу — лишь для того, чтобы спасти своего возлюбленного, попавшего в смертельную ловушку.
Как видите, каждый из этих героев трагичен по-своему. И каждый из них по-своему видит происходящее вокруг них. В итоге конец будет у них общий, и все персонажи соберутся в одном месте, в одно время и ради одной цели…
С кого бы я хотела брать пример для развития собственной стилистике? Сказать честно, я не могу подобрать что-то конкретное, потому что я беру от каждого по чуть-чуть. В какой-то миг я пробовала ориентироваться на Агату Кристи, т.к. у меня отчасти детектив. Что-то из-того, как она пишет, мне подошло, но далеко не всё. Кое-кто (
) меня однажды сравнил с Бредбери, чему я очень удивилась, и, почитав его, я поняла, что в том, как пишет он, тоже есть что-то близкое мне — эмоциональное, тяжёлое, тягучее, но привлекательное повествование. Сейчас же я увлеклась Стивеном Кингом. Нет-нет, писать так, как он, я никогда не смогу — но кто знает, вдруг я найду и в нём, чем вдохновиться?
Задание 2. Редактирование
Это боль. 
Одно дело — написать. А вот редактировать… Пишу-то я быстро, а редакция может ещё затянуться.
Так и быть. У меня как раз остался старый файл, где я практически ничего не редактировала. И есть новый, где уже вовсю бушует «глобальная редакция». 
Не знаю честно, какой кусочек сюжета подошёл бы сюда для сравнения, но пусть будет вот этот, из Главы 7.
— Это ещё одна долгая история, — сказала Агата и подавилась от смеха. Немо засмущался, сжав руки за спиной. Агата продолжала хохотать, и только тут он заметил, что смотрит она не на него, а куда-то позади него.
— Что такое? — он подозрительно прищурился, не понимая причины сего приступа веселья.
— Ты, скорее всего, не видишь этого, но там сзади тебя, — Агата всё смеялась, — как раз Лина.
— Что? — Немо тотчас обернулся.
Буквально в сантиметрах от того, чтобы влиться в лицо Немо, стояла черноволосая девчонка и корчила всяческие рожи, рассчитывая на то, что кроме Агаты её приколы никто не заметит. Немо склонил голову к плечу и разглядывал перед собой воздух, стараясь увидеть тот самый призрак девушки. Эвелина легонько ударила пальцем по носу озадаченного парня и звонко засмеялась.
— Он не видит меня, да, Агата? Ха-ха! И не слышит?
— Ты видишь её? — передала Агата.
Немо почесал кончик носа и потянулся рукой к волосам Лины. Девушка-призрак переменилась в лице.
— Нет, не вижу.
Агата приподняла бровь.
— Хорошо. Не видишь, так не видишь.
Немо пожал плечами.
— Это ещё одна долгая история, — сказала Агата и подавилась от смеха. Немо засмущался, сжав руки за спиной. Агата продолжала хохотать, и только тут он заметил, что смотрит она не на него, а куда-то позади него.
— Что такое? — он подозрительно прищурился, не понимая причины этого приступа веселья.
— Ты, скорее всего, не видишь этого, но там сзади тебя, — Агата всё смеялась, — как раз Лина.
— Что? — Немо тотчас обернулся.
Будучи близкой к тому, чтобы влиться в лицо Немо, стояла прозрачная черноволосая девчонка и корчила различные рожи, рассчитывая на то, что кроме Агаты её приколы никто не заметит. Немо склонил голову к плечу и разглядывал перед собой воздух, стараясь понять, видит ли он её в действительности, или это очередной образ из спящей памяти, вошедший к нему в транс. Эвелина легонько ударила его по носу пальцем и звонко засмеялась.
— Он не видит меня, да, Агата? Ха-ха! И не слышит?
— Ты видишь её? — передала Агата.
Немо почесал кончик носа и потянулся рукой к волосам Лины. Он коснулся их. Волосы были как настоящие, мягкие и приятные на ощупь. Девушка-призрак переменилась в лице. Он не просто видел её, погибшую душу. Он дотронулся до неё. Испуганным взглядом Эвелина наверняка ждала, что он признается. Но он сказал:
— Нет, я не вижу.
Агата приподняла бровь.
— Да? Ну хорошо. Не видишь, так не видишь.
Зачем он солгал? Чтобы лишний раз не пугать Агату? Эвелина всё равно расскажет, что чувствовала. Они-то оба знали. Немо пожал плечами.
Хотя, разумеется, нет предела совершенству. 
Задание 3. Точка зрения персонажа
Я сначала подумала о том, как бы сочинить абсолютно новый эпизод от всевидящего фокала, но тут я вспомнила — у меня же есть сцена воскрешения. Она есть в прологе в общем виде, она же есть в Главе 20, но от фокала непосредственно воскресителей. Если же в прологе у меня была цель показать, как в целом проходило воскрешение Немо, то в Главе 20 мне было необходимо показать те смешанные чувства, которые испытывали те, кто вернул Немо к жизни.
Уж простите меня, но в виду спойлеров я заменю имена во втором отрывке.
Сорвав с руки кожаную перчатку, Аноним коснулся кожи мёртвого молодого человека в области чуть правее сердца, где и находилось пулевое отверстие, но затем отдёрнул руку, словно бы его ударило током. Но после этой же рукой он заботливо провёл по лбу юноши и по его густым светлым волосам. Пальцы заметно дрожали, и неровное дыхание неизвестного выдавали в нём волнение, пожирающее самообладание.
— Это он, — неуверенно прошептал Аноним. — Он тот, кто нам нужен.
— Я так и думал, — одобрил Доктор.
— Взгляни. Его тело, оно прекрасно. Этот выстрел всё испортил.
— Нет, скорее, помог. То есть, помог нам найти именно его.
— Что бы ни произошло, Смерть недолго будет лакомиться им. Его ждёт Жизнь.
— Итак… ты точно за этот вариант?
— Ты сам так решил, — Аноним искоса посмотрел на него смеющимися глазами, заставив Доктора немного растеряться.
— Мы оба так решили, — отозвался он без признаков эмоций. — Начинаем.
(«Аноним» теперь девушка — так надо)
[Аноним] сорвала перчатку с одной руки и коснулась кожи возле пулевого отверстия. Кожа холодная, огрубевшая, неживая. Она отдёрнула пальцы, словно её ударило током. И что же, [Доктор] теперь предлагает воскресить его? Одного своего друга в теле другого?
Она не вынесет этого. И всё же, гладя мёртвого Тимофея по волосам, ей хотелось воскресить именно это тело. Но зачем только [Доктору] дразнить её чувства, несколько раз повторяя, готова ли она к ритуалу, готова ли в чужом трупе воскресить любимого человека? Лежал бы здесь кто-то другой на поддоне, она бы ни о чём таком и не подумала. Но [Доктор] открыто подталкивал её к оживлению Тимофея — точнее, даже не его самого, но его тела! <...>
[Аноним] собралась с духом и неуверенно прошептала:
— Это он… Он тот, кто нам нужен.
— Я так и думал, — одобрил [Доктор].
[Аноним] притворилась, что не заметила этот хитрый огонёк в его глазах.
— Взгляни. Его тело, оно прекрасно. Этот выстрел всё испортил.
— Нет, скорее, помог. То есть, помог нам найти именно его, — сказал [Доктор], покрутив маятником над грудью Тимофея.
— Что бы ни произошло, Смерть недолго будет лакомиться им. Его ждёт Жизнь.
[Доктор] удовлетворительно кивнул.
— Итак… ты точно за этот вариант? — спросил он в последний раз.
— Ты сам так решил, — [Аноним] искоса посмотрела на него смеющимися изумрудами.
[Доктор] растерялся — он понял, что она догадывается. Она и не намеревалась скрывать подозрения. Между тем, [Доктор] овладел собой и ответил, продолжая играть выбранную роль:
— Мы оба так решили.
Как говорится, всё не так, как на самом деле. 
Думаю, на этом всё. А то опять достану всех. Х)
Только зарегистрированные и авторизованные пользователи могут оставлять комментарии.
Если вы используете ВКонтакте, Facebook, Twitter, Google или Яндекс, то регистрация займет у вас несколько секунд, а никаких дополнительных логинов и паролей запоминать не потребуется.