Два сапога - 30. Вступают беты.

«Реальность жестока, очень жестока». — Ден смотрел на мрачные облака, такие же мрачные, как и его настроение. Затем он обернулся назад и посмотрел на серое, трёхэтажное здание с зарешёченными окнами. У здания стояли машины скорой помощи. Сколько он там пробыл, сколько было боли и отчаянья? Но он оказался сильнее его и выбрался из этого ада. Хотя, кого он обманывает — просто борется с желанием, запретным желанием. И пока успешно. Махнул на прощание в сторону больницы рукой, отвернулся. Ему сейчас ничего не хотелось, только одного – забыться. Как он вообще попал сюда? Почему именно он? Как? Он просто родился, рос, а потом встретился с Анжелой: «Как она тогда была хороша…» — вибрация телефона отвлекла его мысли. Дрожащими руками Ден вытащил из кармана сотовый телефон.

— Твою… — прошипел он, проведя пальцем по экрану и отрывисто ответил: — Да?!

— Привет, Ден, — из динамика послышался спокойный, приветливый мужской голос. – Я слышал, ты уже оклемался, ну и как?

Дена затошнило. Буря эмоций – ненависти и желания неведомого окатила его холодным потом. Он опустил дрожащую руку и бросил телефон на асфальт. Экран продолжал гореть и оттуда слышался мужской голос, затем хохот. Ден зажал уши. Казалось, голос из динамика злорадствует.

— Издеваешься, да? – Ден наклонился и оперся ладонями о колени. – А вот я всё!.. понял?! Всё!

— Эй! Я правильно приехал?! Ден?!

Ден выпрямился и увидел молодого парня с небольшой бородкой. Он стоял возле чёрной иномарки и улыбался.

— Да. Я – Ден, — он подошел к парню. Они обменялись рукопожатием, и парень указал на открытую, переднюю дверь салона авто.

— Прошу, — по-приятельски сказал парень и улыбнулся.

Ден закрыл её, открыл заднюю дверцу и сел в салон.

— Поехали уже.

Парень хмыкнул, сел на водительское место и сразу протянул Дену лист бумаги; написано там было красивым, каллиграфическим почерком. Похоже, над каждой буквой долго работали. Ден кисло улыбнулся и отложил лист на сиденье, даже не прочитав.

— Что, даже не посмотрите? Там, по моему, всё по полочкам изложено, — парень завёл авто и они тронулись с места.

Настасья любила мужа. Во всем Виктор был хорош, и мужской красотой: высокий, рослый, с хорошими светлыми глазами, мягкими каштановыми волосами. Добрый, отзывчивый, и умный. И зарабатывал хорошо.

Но была у Виктора одна привычка, до жути вредная. До исступления доводила Настасью, так что она места себе не находила.

Виктор был рыболовом. Но не таким, когда берут бамбуковую удочку, ловят мелочь пузатую в грязном городском пруду. Нет, для Виктора рыбалка была ритуалом, священным обрядом. Весь их дом заполняли книги, фильмы о рыбалке, фотоальбомы с трофеями Виктора. И как женщина на свидание ходит в самом нарядном, новом и лучшем, так и на рыбалку Виктор каждый раз покупал что-то новое.

А уж если они с Виктором шли в гости, и кто-то из гостей ронял неосторожно хоть слово о рыбной ловле, Настасья с горечью понимала, что вечер испорчен. Теперь Виктор будет говорить, говорить о любимом увлечении, о снастях, о технике лова форели, как эта рыба умна и осторожна, как зачаровывает своей невероятной красотой. И о том, как прекрасен рассвет над рекой. И как порой отложит он удочку, и смотрит, смотрит на пасущихся оленей на другом берегу, или как в зеркальной глади плачут ивы.

Готовился Виктор к очередному выезду на природу долго и с удовольствием. Ходил по магазинам, обменивался советами с друзьями-рыболовами. А Настасье приходилось с раздражением слушать, как Виктор бубнит в трубку непонятные слова: бэкинг, отцеп, железняк, закидушка.

И самое главное, что люто ненавидела Настасья — когда Виктор возвращался с рыбалки, гордый и счастливый привозил трофеи. А потом, приходилось ей до глубокой ночи чистить эту проклятую рыбу, ощущать мерзкий запах свежей чешуи и потрохов. Закладывать в морозильник.

И ловить-то Виктор рыбу любил, но никогда не ел её. И так лежала, лежала эта несчастная рыба в морозильнике, специально купленном для этого. Пока не выкидывалась на помойку.

Пыталась Настасья вразумить мужа, мол, и простудиться он может у реки, и бродяги какие-то нападут, или не дай Бог утонет. Вон, сколько по ящику показывают случаев. Но Виктор лишь улыбался светлой хорошей улыбкой, и не спорил.

И все-таки решила Настасья послушать совет своей подруги, Светланы, проучить мужа, заставить забыть эту вредную привычку.

Я супермен. А вы как думали? Прихожу, спасаю, потом выслушиваю благодарности и улетаю. Да, о благодарностях – чтобы их услышать порой приходится попотеть, даже супермену. Не представляю, как обычные люди справляются. Им же все приходится делать так, чтобы получалось с первого раза… Ну разве что они всегда могут на меня положиться. А я – да, я приду и помогу! Хоть поезд, с моста нырнувший, в воздухе поймать (терпеть не могу! Один-два вагона всегда отваливаются, а газетчики потом кричат, что супермен не успел и он уже не тот, что раньше…) хоть кошку с дерева снять (обожаю! Тихо, мирно, газетчики этим не интересуются… Ну и хозяин кота так искренне благодарит. Правда, один раз пришлось улепетывать и от кота, и от хозяина… Герой спасает всех, но кто спасет героя?)

Между прочим, все надо делать красиво, такая уж у меня фишка. А вы как думали? Суперменов много и у каждого должна быть фишка, чтобы нас друг с другом не путали. И да, красиво можно даже сбежать. Не пробовали? Ну, так красиво, как у меня, у вас все равно не получится, но если долго тренироваться… В конце концов, важно только делать вид, что все в ажуре, и что бы ни случилось – твой плащ все равно белый, а моральный дух недосягаемо высок. Кстати, если что, не носите плащей, они вечно за все цепляются.

Короче… Лечу. Открытое окно. За окном стоит большой компьютер, за ним сидит мелкая девчушка. Глаза расширены, пульс замедленный, зато печатает с такой скоростью, с какой я падающие из окон цветочные горшки ловлю и на тротуаре расставляю в виде надписи «Мы любим супермена!» И на экране появляются слова: «Он поцеловал ее страстно в сочные вишни губ и она откинулась, разбросав руки и волосы…» Дальше читать не стал, а выдернул шнур компа из розетки. Девчушку точно надо спасать.

Она с этим не согласилась. Как только экран погас, моргнула, потрясла головой, огляделась, увидела меня, нахмурилась.

— Ты кто? – спрашивает. – И что тут делаешь?

Встаю в красивую позу, улыбаюсь и отвечаю:

— Я супермен, я пришел, чтобы тебя спасти.

Она чуть склонила голову, потом встала – руки в боки – и выдала:

— А тебе никто не говорил, что спасать всех подряд — вредная привычка?

Килька заворожено смотрела в окно, в темноту улиц, освещаемых редкими фонарями. Первый снег еще не успел полностью выбелить город, а в ее душе уже росло возбуждение. Оно растекалось по телу жгучим желанием, охватывало мелкой нетерпеливой дрожью, вытесняло из головы все другие мысли и чувства, принуждая маниакально хотеть только одного – окунуться в эту снежную пелену, слиться с робко пляшущими снежинками, почувствовать кожей их щекочущую мягкость.

Килька нервно обернулась на дверь. Отец еще не спал, читал в своем кабинете. Надо пробраться незамеченной. Как-то раз он все же услышал щелчок входной двери и его гневный, отчаянный зов преследовал ее до самого первого этажа.

– Вернись немедленно! Килька!

Да, Килька – это ее прозвище. Маленькая и тонкая – килька и есть. Она не обижалась. Привыкла. Только в кабинете доктора отец называл ее Татьяной. А психотерапевт ласково – Танечкой. Но врачи не помогали. Это началось после смерти мамы. В любое время года Килька надевала наушники и под музыку танцевала на улицах. И это был всегда неизменный вальс Дога из кинофильма «Мой ласковый и нежный зверь». И непременно должен был идти дождь или снег. И обычно Килька была босиком и в одном и том же белом платье. В одном лишь платье.

Дождевые ручейки струились по телу, капли срывались с кончиков волос, скатывались по щекам, на миг задерживаясь в уголках губ. А ступни чертили в лужах замысловатые узоры. Килька ничего не видела и не слышала вокруг – только музыка, только танец. На лице – блаженная улыбка и мечтательный взгляд, устремленный в далекие дали. Как она ни разу не попала под машину, не наткнулась на здание или столб, не упала через бордюр – для всех оставалось загадкой. Люди уступали ей дорогу и реагировали по-разному. Некоторые улыбались, другие смотрели с жалостью, находились и такие, кто вызывал неотложку. Особенно зимой. Где это видано – босиком и по снегу? Но Килька ничего этого не видела, пребывая в полной отрешенности от внешнего мира, окунувшись в чувства и образы. Она ходила по облакам, играла с ветром, считала звезды. А отец переживал и пытался ее лечить. Килька не понимала – зачем? Что она делает плохого? У каждого свои привычки.

Визитёры.

Красной полосой заря разлилась по горизонту. Спустя пару часов ночная прохлада сменится дневною жарой, ну а туристы соизволят проснуться, и доберутся сюда из своих кают и гостиниц. Автобус с ближайшего космопорта привёз первых клиентов, и Абдулла счастливо вздохнул. Две группы инопланетников, одни высокие длинные, в блестящих космокостюмах, другие чёрные, толстые, с хоботками, крыльями и фасеточными глазами.

— Мы представители самой продвинутой цивилизации, и мы пришли посмотреть на ваши культурные артефакты. Слышали, что те зиккураты на самом деле посадочные маяки исчезнувших Древних.

— Не слушайте этих снобов, с их рассуждениями о космокультуре сытым не будешь. Наш Гильмагерш застрял на этой планете, но мы намерены отыскать здесь оружие Древних. За то мы поделимся с вами отработанным топливным элементом.

— Нет! Сперва нас! Сохранение культуры Галактики должно быть на первом месте!

— Пустите нас первыми! У нас же есть пушки!

— Не ссорьтесь, друзья, — примирил Абдулла и усмехнулся в седую бородку, — не первый век водим туристов в пустыне, здесь места всем хватит!

По-южному жаркое Солнце разукрасило в красный и золотой цвет вершины барханов, и караван на четыре машины и шестнадцать верблюдов ехал в пустыне. Под крики погонщиков Абдулла мерно покачивался на высоких подушках и невольно подумал, — пора ведь завязывать с этой вредной привычкой, — обманом внеземных посетителей. Вот странное дело. Он раньше катал только американцев, французов и русских, и не особо думал о будущем. Ну а теперь не захотел ударить в грязь лицом перед пришельцем. С другой стороны, со времён пирамид цивилизация в этих песках всегда развивалась за счёт чужих древностей.

— Продайте нам эти руины, — в Долине Царей попросили инсекты.

— Мой народ не строил эти гробницы, а взял у фараонов в аренду. Но не печальтесь. Сейчас на нашем пути встретится кое-что по-настоящему интересное.

Когда-то давным-давно чудовище изгнали из Алапоста. Совсем. Жители этой многомиллиардной планеты в конце концов объединились — и выбросили его вон из своего сознания.

Но эту пакость изничтожить навсегда не так-то просто. Много лет она блуждала по Вселенной, пока не наткнулась на маленький кораблик, затерянный в недрах бесконечного космоса. Чудовищу было наплевать на сверхпрочные стенки, и оно без труда проникло в одного из членов экипажа. Это был мужчина. Высокий, крепкий, с пышной бородой. Инопланетная гадость утвердилась в закоулках его сознания и начала подтачивать разум человека, чтобы поселиться в его теле.

Никто из остальных членов экипажа не мог понять, что случилось со всегда спокойным и добродушным шкипером. Он стал раздражителен и всё чаще срывался по пустякам, хотя раньше такого за ним не замечалось. Многие списали это на давность и тяготы полёта.

Потом шкипер… закурил. И чудовище в его мозгу возликовало! Эту пагубную привычку искоренили на Земле уже несколько столетий назад. И откуда только взялись сигареты?! Это было уже слишком. И капитан тут же приказал изолировать злодея — а тот лишь обрадовался. Вернее, заплясала от радости тварь и послала соответствующий поток эндорфина незадачливому человеку.

«Видеть уже не могу ваши кислые физиономии!» — надрывно кричал он, когда его вели в карцер.

Чудовище привычно переместилось из мозга шкипера в его тело и укоренилось где-то между печенью и желудком. Теперь оно каждый день с самого утра требовало «еды»: никотина… Бедняга «кормил» его исправно, послушно и слепо. Тварь в человеческих внутренностях разрасталась и стала принимать внешний облик. Шкипер начал ощущать в животе своеобразные толчки, которых раньше не было — сердцебиение чудовища. Оно запустило жадные лапы и во вкусовые предпочтения жертвы. Теперь терзаемый человек поглощал кофе литрами, хотя раньше почти не употреблял его.

Затем тварь потребовала первую дозу алкоголя.

Нет людей без недостатков, но мне кажется, что я вся целиком состою из вредных привычек. Нет, я не курю, не пью, с моралью и совестью всё в порядке. Во-первых, всегда тяну до последнего, откладывая неприятные дела и продлевая приятные. Во-вторых, приятными делами для меня оказываются те, что не приносят никакой выгоды и большей частью имеют смысл только лично для меня, а со стороны выглядят пустой тратой времени, денег и сил. А в-третьих, я люблю ввязываться во всякие сомнительные авантюры. Во всём виноват азарт… Ох, сколько раз я слышала, что он меня погубит.

Вот и сегодня с утра до последнего валялась в кровати с ноутбуком на животе, прокачивая нового перса, и совсем забыла, что на работе подошел срок отчета. Наспех приведя себя в порядок, перепрыгивая через ступеньки, кинулась к автобусной остановке, но она уже предательски опустела. Единственный способ избежать выговора за опоздание – поймать попутку. Но, как назло, сегодня все спешили, машины проносились мимо.

Рядом со мной остановился лишь «Жигулёнок» непонятного цвета, его не по сезону тепло одетый водитель любезно распахнул дверцу и широким жестом указал на место рядом с собой. «Назад нельзя, — пояснил он, — У меня там оборудование и материалы для одной лаборатории». Сомнения у меня закрались, конечно, но выбирать не приходилось. Начальник и так уже косился и грозил выгнать при первом же сокращении штатов. Очень не хотелось бы, учитывая то, что родители ещё в прошлом году отказались подкидывать мне наличные.

Нужно было во чтобы то не стало попасть на работу вовремя и сдать отчет в срок. И я решилась. О том, куда меня на самом деле завезет такое решение, даже не догадывалась.

Сегодняшний день проведу в реале. А то говорят, что у меня зависимость. Да ну, какая зависимость? Я там делами занимаюсь. Если захочу – могу вообще не ходить. Вот сегодня. Свободный день, дадим голове отдохнуть. А то зрение падает, спина болит…

Встаем. Стоп. Не идем привычно нажимать кнопочку, чтобы проверить почту и посмотреть новости. Нееет! Развернулись и пошли умыватьтся.

Приготовлю себе настоящий завтрак, а не сжую бутерброд с растворимым кофе, глядя в монитор… Когда человек чем-то занят, он больше съедает. Заодно и похудею. А может, зарядку сделать или вокруг дома пробежать?

Не все сразу. Вот когда день без компьютера войдет в привычку. Два раза в неделю… Или один? Раз в месяц я точно буду бегать, заниматься спортом!

Посуду помыть, а то она все время стоит тут до вечера… Как хорошо без компьютера! Столько всего полезного успеешь! Хочется заглянуть одним глазком, что там без меня творится. Кто-нибудь ответил на вчерашнюю запись? А Йовен наверное продолжение выложила и ждет реакции… Хорошо она пишет, красиво, и общаться с ней приятно. Пойду черкну ей пару строк!

Стоп! У меня сегодня свободный день. Неужели сообщество «фотки-котят-ком» не переживет, если я там лайки не поставлю?

Чем же заняться… Может, все-таки зайти на минутку? А потом буду убираться… Нет, сн6ачала убираться. Давно пора уже… Надо сфотографировать дом до уборки. после уборки и выложить. Это всем нравится. Хотя придет Аовен и будет придираться – шторы не те, мебель не такая, все нищее и не в стиле. Такая вредная баба. надо забанить. Но зато Ровен меня всегда поддерживает… Прямо как настоящий друг. Будто мы с ней давно знакомы, столько общего. Кстати, а когда у неё день рождения, не сегодня ли? Срочно включить и посмотреть!

Нет. Этот день пройдет в реале. Как вывести пятно от гелевой ручки с ковролина? Сейчас посмотрю. Нет, не посмотрю! Что же меня все время туда так тянет?

Свободный день. Вытираем пыль и думаем о приятном… А вот интересно, Может быть, Вовен мне ответил на мой коментарий?

В этой стране я уже повидал многое. Часть пути я прошёл по воде, часть по шоссе, а часть по воздуху. Пересекал пустыни и бездны, опускался на океанское дно и поднимался к вершинам. Это был Фрам, Предел Мира, Край Мироздания, и ещё много разных названий. Здесь собирались явления и объекты, слишком опасные для остальной части Вселенной. И вот однажды концентрация запредельных опасностей в Фраме превысилась и эта область оказалась закрытой.

До сих пор не могу поверить в задание о т Академии. “Измерение магических потенциалов на территории Фрама”. Я много раз проводил измерение на заднем дворе. Всего лишь активировал жезлы Стихий, и сравнивал потенциалы. Но, на краю Ойкумены всё гораздо сложнее. Может быть, так наниматели захотели проверить способности? В любом случае, последний отрезок пути я прошёл по железной дороге. За спиной две железные нити исчезали в тумане. Не завершив миссию назад не вернуться. Признав это, устало вздохнул, и перехватил рукоять вейса. Интересно, что будет следующим? Вылезающие из-под ноги земляные драконы? Невидимые убийцы, что атакуют неслышимым звуком? Лица в скале, способные проглотить рыцаря вместе с доспехом? Города, плывущие над землёй. Из дерева, и без единого входа. В Академии обучали всевозможным премудростям, но ведь в этих краях невозможно предусмотреть слишком многое.

Нарастающий тонкий свист обернулся оглушительным ветром, вырывающим с корнем деревья у насыпи. Я пригнулся, и едва не пропустил выход чудовища. Сплетённый из железных пластин гибкий клинок разрубил дерево. В последний момент остановил вейс и его ус заключил в узы противника. Косматый монстр отчаянно пробовал вырваться. Только я уже успел подключиться к его внутренней сущности. Видел всё прошлое не монстра, ребёнка. И даже, отчасти будущее. Золотистый духовный огонь, похожий на соцветье магнолии. И рядом шипастые корявые корни, — очередная пакость из Ойкумены. Возможно, я смогу изолировать паразита от мальчика? Наставники в Академии оказались б довольны работой, а ведь когда-то предсказывали, что я не уйду из Академии.

— Кто я? Где я? – проговорил превращённый.

Спрятал вейс в ножны на поясе. Осталось лишь выяснить, от каких черт паразит получил доступ в ауру мальчика, и продать душу захватчика в Академию.

— Моё имя Эмрир, — проговорил тот, разомкнув серые губы.

— Ну а я Скальди. Расскажи, что ты делаешь на этой равнине?

Эмрир уставился на меня, и его взгляд оказался нежданно серьёзным, — Ты когда-нибудь слышал про Зло, пробуждённое в Фраме?

Участник игры:

• Ознакомившись с темой, пишет миниатюру размером 2000 плюс-минус 500 знаков и отсылает ее ведущему.

• После выкладки миниатюр дожидается результатов жеребьёвки и пишет продолжение доставшейся ему альфа-миниатюры другого автора. Общий объём дописанной миниатюры не должен превышать 5500 знаков (строго!). Отправляет текст ведущему.

Автор первой части называется Альфа, второй (дописанной) части – Бета.

Бете можно и нужно:

а) Исправлять опечатки и грамматические ошибки в части альфа.

б) Исправлять явные стилистические ошибки в части альфа.

Бета имеет право исправлять явные логические ошибки в части альфа, не нарушая заложенной альфой сюжетной линии.

Бете нельзя:

а) Исправлять или изменять стилистические особенности текста в части альфа.

б) Значительно сокращать или увеличивать часть альфа, изменять ее смысловую целостность.

• После выкладки соавторских миниатюр каждый участник голосует за три лучшие миниатюры. Для участников голосование обязательное, топ нужно отправить ведущему. По желанию можно продублировать топ в ветке обсуждения конкурса.

В обсуждении и голосовании могут принять участие все желающие. Для гостей голосование открытое, по желанию можно отправить топ ведущему.

Победителями считаются соавторы, чьё совместное произведение наберёт наибольшее количество баллов (голосов). В случае равенства баллов победитель определяется по салфеточному принципу.