Глава 30

Это оказалось даже лучше, чем он себе представлял. Самый отменный секс может быть только с той, которую любишь. Все случилось стремительно, но вместе с тем феерично! С одной стороны Григорий понимал — она всего лишь использует его, чтобы забыться, но с другой — с удовольствием стал этим необходимым лекарством, возвращая свою женщину к жизни.

— Я не знала мужчин, кроме Илюхи, — Елена лежала на его руке, расслаблено глядя в потолок. — И теперь поняла, почему он ходил налево. Зря развелась, надо было договориться о свободных отношениях. Потому что это — реальный кайф.

— Шутишь? — Григорий склонился над ней, — Свободные отношения?

— Хотя, — она повернулась к нему, — тогда я не смогла бы. А сейчас могу. Кстати, захочешь еще — зови. Было круто.

Он хотел возмутиться, но понял, что не имеет на это права. Она свободная женщина и вольна делать то, что пожелает. Но от одной мысли, что кто-то другой может ею обладать, в душе закипала ярость. Он смотрел в ее глаза, совсем еще недавно горящие возбуждением, вспоминал ее стоны, ее тело, дрожащее от оргазма, и не мог представить, что кто-то еще будет это видеть.

— Выходи за меня.

— Что? — взмахнула ресницами, удивленно подняла брови.

— Выходи за меня замуж.

— Гриш, — отодвинулась сердито, натянула на себя одеяло, — я только что развелась. Не надо так шутить!

— Я не шучу. Я хочу, чтобы ты стала моей женой.

Наверное, сейчас до нее впервые дошло, о чем он говорил все это время. Она замерла, вцепившись в одеяло, растерянно хлопала ресницами и нервно облизывала губы. Он ждал, давая ей возможность все осмыслить и прийти в себя.

— Ты серьезно? — спросила, наконец.

— Даже очень. Я не прошу дать ответ прямо сейчас.

— Ты меня совсем не знаешь…

— Я. Тебя. Люблю. И я знаю, что тебе не безразличен. Так ведь?

Это был очень важный вопрос. Потому как любить он может, а вот она его, может, и нет. Он ждал ответа глядя в глаза, чтобы быть уверенным в правдивости ее слов. Сердце с каждым ударом стучало все громче.

— Да, это так, — ответила она. И вдруг приблизилась к нему — взволнованная, растерянная. — Так вот что это было такое…

— Что? — он даже сглотнул от напряжения.

— Чувства, которых я не понимала, которые гнала, и мне от этого было плохо, потому что я на самом деле ничего такого никогда не испытывала. Вот ведь дура…

— Скажи, — выдохнул он.

— Я… Я не знаю.

Соскользнула с кровати, стала суетливо одеваться. Григорий наблюдал за ней, улыбаясь. Она все осознала. Именно сейчас. Не удивительно, что растерялась. «Никогда не испытывала». Глубоко вздохнул, чувствуя прилив адреналина. Он пробудил в этой женщине то, что не смог бывший муж. Он победил. Окончательно.

— Я отвезу тебя домой?

— Отвези.

На обратном пути пришлось заехать на работу. Роман предлагал оценить свое мастерство. Что-то он разогнался. Надо бы его притормозить. Григорий вышел из лифта не переставая улыбаться. Уверенный, довольный, спокойный. Пока вез Елену домой, завел разговор ни о чем, уводя ее от неудобных мыслей. Сейчас она должна понять, что все, что происходит с ними — нормально. Разговоры о близости, о чувствах пока стоит отложить. Пусть осознает все и сама примет решение. О том, что Елена согласится на более тесные отношения, Григорий не сомневался.

По инерции зашел в свой кабинет. Увидел на месте, где сидела Елена планшет, который она все время таскала с собой. Взял посмотреть.

На листке формата А4 ровным почерком было написано:

«Найти для статистов отдельный закуток для архива. Сделано».

«Взять слесарей, выяснить, почему в подвале пахнет сыростью. Сделано. Трубу заварили».

«Провести на складе завхоза ревизию. Походу подворовывает. Сделано. Ошиблась».

«Вставить кренделей службе безопасности за то, что Гришу не уберегли. Сделано».

Как там ее должность называлась? «Менеджер по внутренним связям».

Она и вправду выполняла свою работу — искала проблемы внутри фирмы и старалась их решать.

— Какая же ты умница у меня, — улыбнулся Григорий, повернул голову на стук. Роман из соседнего кабинета махал ему рукой.

— Что скажешь? — Ведущий дизайнер стоял, заведя руки за спину, перескакивая с пятки на носок. — Завтра все закончим.

— Не плохо, — оценил проект Григорий. — Думаю, ей понравится. Но все же жалюзи замени. Не любит она розовый.

— Фуксия, — вздохнул Роман. — Ладно. Но фонтанчик я поставил. Зацени! Умиротворяет, успокаивает, а?

— Это не ко мне, — Григорий покачал головой. — И вот еще, завершать работу тут не торопись. Это даже не намек.

— Понял, — Роман лукаво сощурился. — Будет сделано. Недельку протяну.

— Сойдет.

Елена стояла посреди кухни и нервно мяла в руках полотенце. Денис и Диана сидели за столом, терпеливо наблюдая за ней.

— Дети, — она все же осмелилась признаться, — я полюбила другого человека…

— Я даже знаю, кого, — вздохнула Диана. — Только я его папой называть не буду!

— Да перестань ты! — Одернул ее брат. Встал, подошел к матери, обнял нежно. — Мам, это твоя жизнь. Не нужно перед нами оправдываться, мы уже взрослые.

— Спасибо, милый, — Елена закрыла глаза, прижалась к широкой груди сына. — Спасибо…

— Я тоже так хочу! — Диана подлетела, обняла обоих. — И я тоже взрослая! Фиг с ним, вроде дядька не плохой.

Впервые за долгое время Елена почувствовала облегчение. Больше не нужно врать ни себе, ни кому то еще, можно наслаждаться тем, что есть сейчас и не винить себя. Просто жить. Просто любить. И быть счастливой.

Он мог подарить ей любой номер в самом дорогом отеле в любой стране мира, но Елена, по своему обыкновению, удивила — выбрала на медовый месяц нетипичное место. Они поехали на Байкал. Сняли отдельный домик на окраине леса и словно оказались в сказке — такой дикой, вольной красоты Григорий, привыкший к Мишленовским отелям и вышколенной обслуге, никогда не видел. Их поездка больше напоминала вылазку на природу, чем полноценный отдых со всеми удобствами. Ни одна из его женщин никогда бы не променяла походы по бутикам и салонам красоты на рыбалку. Ни одна, кроме нее.

Елена спала, раскинувшись на простынях, уставшая от его ласк, а он не мог на нее наглядеться. Не отпускало чувство, что жизнь начинается заново. Даже с молодой женой, на которой он женился от отчаяния, таких ощущений не было. Их просто некому было ему подарить, да и жить особо не хотелось.

— Как же я тебя люблю, — прошептал он, перебирая шелк светлых волос, в прядях которых проскальзывали серебристые нити.

У Елены зазвонил телефон. Она сладко потянулась, открыла глаза и улыбнулась ему — тепло, радостно. Так, что у Григория сладко замерло сердце.

Взяла трубку.

— Алло… Кто это? Змея? Ну, привет, соскучилась? Ты бухая что ли?

Звонок от любовницы мужа был как минимум странным. Вначале Елена подумала, что Катерина звонит просто позлорадствовать, но вскоре поняла, что разговор будет не простым.

— Я рассказала все Илье, — с трудом выговаривая слова, произнесла Катерина. — Я так больше не могу…

— Проспись, — Елена нахмурилась, что-то нехорошее шевельнулось в душе. — Что ты ему сказала?

— Как Волков его подставил, чтобы вас развести.

Елене хватило одного взгляда на мужа, чтобы понять, как он напрягся. Она включила громкую связь, сказала:

— Давай-ка с начала и подробно. Я тебя слушаю.

— Сначала? Ладно, сначала. Мы полгода уже спим, — Катерина вздохнула, шмыгнула носом, — но Лен, это ничего не значило, правда. Работа у нас такая, нервная. Простой перепихон пару раз в месяц, без обязательств. Только… Только я поняла, что начинаю в него влюбляться.

Григорий сжал кулаки так, что хрустнули костяшки пальцев. На откровения Катерины он не рассчитывал вовсе, думал — получила девка своего мужика и будет молчать. А тут такое.

— Илья понял, — в трубке раздались булькающие звуки, жадные глотки. — Понял, что я его люблю. И он бросил меня. Сказал, что не может изменять тебе больше, обманывать не может. Но тут появился Волков.

Григорий с тревогой смотрел на Елену, но она не поднимала головы. Бледная, дрожащая, не отнимала взгляд от экрана телефона.

—. Сказал, что нанял детектива и знает о наших встречах. Он предложил мне денег. Много денег. Лен, я должна была заставить Илью со мной переспать. И сделать так, чтобы ты это поняла. Ты меня слышишь?

— Слышу…

— Илья не соглашался, но я настояла. Попросила прощального секса, а если он откажет — все рассказать тебе. — Катерина на время замолчала, всхлипнула. Раздался звон стекла и снова жадные глотки. — Когда я целовала твоего мужа в гостинице, я знала, что ты нас видишь…

— Зачем? — голос Елены сорвался на хрип, в глазах блеснули слезы. Григорий, не отрываясь, смотрел на нее, чувствуя, как земля уходит из-под ног. — Зачем ты мне все это говоришь?

— Я так не могу! — завыла девушка. — Я не такая! Плохо мне, Лена, очень! Я бы просто любила его тихо, никому не мешая, я бы никогда…

В трубке раздались горькие рыдания, но вдруг Катерина резко замолчала и тут же продолжила: — Я так больше не могу! Я все ему рассказала, и он ушел! А реально, — она снова сделала большой, громкий глоток, — стало легче. Знаешь, как мне было страшно, когда ты ко мне пришла тогда?

— Что-то я не заметила.

— А я должна была тебя добить! Таков был уговор! Думай про меня как хочешь, Лен. Но я такая… Я его люблю!

— Ты любишь деньги, — Елена сама не понимала, как ей удается держать безразлично-строгий тон.

— Лена, на эту сумму можно трехкомнатную квартиру купить!

— Все сказала, или еще есть секреты?

Разговор нужно срочно сворачивать. К горлу подступали слезы, голос начинал дрожать. А показывать слабость перед разлучницей — последнее дело.

Катерина всхлипнула, вздохнула.

— Все.

И отключилась.

Григорий осторожно протянул к жене руку, уже зная ее реакцию.

— Ален…

Он вздрогнула, отшатнулась, посмотрела на него со смесью страха и боли.

— Ты чудовище…

— Я…

Он не знал, что сказать.

— Значит, моя цена — трехкомнатная квартира?

— Нет, все не так…

— А как? — закричала она, вскакивая, хватая одежду. — Ты разрушил мою семью!

— Я дал тебе новую…

Она ринулась в ванную, захлопнула за собой дверь. Григорий услышал сдавленный крик, и звон разбившегося стекла.

Первое, что подумал — не покалечилась бы. Встал, оделся, подошел к двери. Сейчас у нее стресс. И ей захочется побыть одной. Спрятаться. Единственное здесь место для этого — лес. Нельзя ее выпускать из дома.

Он скрестил руки на груди, привалился плечом к дверному косяку. Что ж, тайны не получилось. Теперь нужно действовать так, чтобы не сделать хуже, чем есть. Как утихомирить взбешенную и обиженную жену он не знал. На это плана не было. Придется импровизировать.

Совсем скоро она вышла. Одетая, причесанная и подозрительно спокойная. Григорий отлепился от косяка, приготовился к бою.

Она подошла к нему, запрокинула голову. Почти не плакала — заметил он, и вдруг сказала:

— Я голодная.

Он задал единственный верный вопрос:

— Как ты?

— Ну, — Елена сделал глубокий, длинный вдох, выдохнула и ответила: — изначально был разработан подробный план утопления тебя в Байкале. Потом, — на этих словах, на ее непонятных эмоциях Григорий растерялся, — я подумала. Ты затратил много времени и ресурсов, чтобы не просто забрать меня себе, а женился даже. Значит, — она слегка сощурила глаза, тронула Григория пальчиком в грудь, — можно сделать вывод, что ты меня любишь и я тебе нужна.

— Очень люблю, — он все еще не мог понять, как не нее реагировать. — Ты мне очень нужна!

— И, учитывая то, — вся ее ладошка коснулась его груди. Теплая, мягкая, — что я тебя люблю, что ты мне нужен тоже, делаем вывод.

— Какой? — он услышал свой хриплый голос и почувствовал, как резко загудела голова.

— Мы — идеальная пара. А ты — крутой мужик.

Он готовился к другому. К эмоциональному взрыву, борьбе, обвинениям. Но не к этому.

Внезапно в сердце что-то защемило, голова налилась тяжестью. Его повело.

— Гриш! — услышал он голос, потонувший в глухом эхо. — Садись…

Она потянула его, и он пошел. Сел на кровать, понимая, что может начаться приступ. Попытался взять себя в руки, помотал головой и тут же почувствовал резких запах корвалола.

— Пей!

Как успела?

Сделал пару глотков, поморщился на противный вкус. Переборщила.

И вдруг сразу стало легче. Не от лекарства. От ее заботы.

— Милый, успокойся, — обнимает, целует в щеки, в лоб, в губы. — Родной, я рядом… Ложись, я вызову скорую. Где болит? Гриша, прости…

Он раздвинул колени, притянул ее к себе, уткнулся лбом в ее живот.

— Как ты так можешь? — Отпускало быстро и приято. — Я очень виноват пред тобой.

— Виноват, конечно. — Такие нежные объятья, словно и не злилась только что. — Но по-другому ты ж не мог?

— Не мог…

Заключительные главы, мой горячо любимый читатель, можно найти на сайте ЛитРес. Жду отзыва!