Глава 3

Свет… Такой манящий, яркий, ослепительный, но в то же время успокаивающий, умиротворенный. К этому свету хочется тянуться всю жизнь. Он выводил из мрака и указывал путь в то место, где ты обретал покой и счастье. Этот свет был что-то вроде луча надежды. Он приобретал форму то прямой, то извилистой дороги. Но каким бы не был путь, он всегда вел к одним вратам — вратам в небесную вечность. Но что же? Внезапно луч обрывается возле порога врат, и ты уже не можешь пройти через них. Свет тускнеет, слабеет, и вот его уже не видно. А на том месте, где стелилась светлая дорога, появилась пропасть. Врата затягивают в себя остатки света и… закрываются. Их не открыть.

Тьма вокруг. Она постепенно, и в то же время быстро наполняет пустоту. Она сдавливает душу, разум, волю. Тело, которое до этого было невесомое, тяжелеет, и срывается вниз.

Небеса под запретом.

Путь закончился возвращением назад…

Я боялась открыть глаза. То, что мне виделось, было слишком реальным для сна и слишком неправдоподобным для реальности. Но все же собравшись с силами, я резко распахнула веки. Несколько мгновений все было как в тумане. Когда зрение прояснилось, я удивилась. Глаза видели знакомый белый потолок. Я шевельнула пальцами сначала одной руки, потом второй. Тело поддавалось. Я легонько дотронулась пальцами до живота в том месте, где была рана. Кровь затвердела на коже, но ничего не болело. Я попробовала привстать. Это вышло на удивление легко, так как слабость тоже прошла. Когда тело приняло сидячее положение, оно вдруг онемело, а в ушах послышался гул, похожий на вой. Но через секунду все прошло.

Оглядевшись, я поняла, что все еще нахожусь в лаборатории. Тут возле меня послышался странный звук. Я повернула голову вправо и, опустив взгляд, заметила Локки. Он сидел на полу спиной ко мне, закрыв рукой глаза.

— Локки? — произнесла я тихо, боясь услышать свой голос, но к счастью, он не изменился.

Парень вздрогнул.

— Черт! — громко, но как-то сдавленно, процедил он сквозь плотно сжатые зубы.

Локки резко поднял свои очки, которые лежали на полу возле него, и безжалостно швырнул их в стену.

— Эй! — уже громче произнесла я и дотронулась рукой до его плеча.

Локки резко повернулся ко мне и вскрикнул. Он, спотыкаясь, отполз к углу комнаты и задрожал. Его лицо вытянулось в неподдельном ужасе.

— Да что с тобой такое?! — воскликнула я, не на шутку испугавшись.

Такого Локки мне еще никогда не приходилось видеть.

— Со мной? — наконец-то заговорил он. — Это с тобой что, черт возьми, такое?!

Я не знала что ответить, ведь сама толком не понимала, что сейчас происходит.

В таком положении мы пробыли минут пять. Когда Локки немного успокоился, то встал и медленно подошел ко мне. Он оглядывал меня с ног до головы таким взглядом, будто видел призрака.

— Сколько я была без сознания?

— Три минуты, — ответил Локки, посмотрев на наручные часы.

Это ему удалось не сразу, так как из-за дрожи в руках цифры на циферблате расплывались.

— Так, стоп! — он закрыл глаза, глубоко вздохнул, задержал воздух в легких, и резко выдохнул.

Это помогло. Когда парень открыл глаза, его взгляд опять стал холодным и непроницаемым, разве что плотно сжатые губы слегка подрагивали.

— Всего-то? — я задумалась. — Что со мной было? И почему ты такой… напуганный, что ли?

— Напуганный?! Ну, это не удивительно. Когда ты потеряла сознание, я проверил твой пульс. Его не было! Как ты думаешь, что я должен был делать, когда ты внезапно очнулась?!

— Оу. Ну, может быть, это… не знаю… клиническая смерть или как там у вас говорят?

Локки отрицательно покачал головой.

— Не похоже. Возможно, это я ошибся, хотя в этом случае сложно было ошибиться. И вообще, у тебя почка серьезно повреждена, а ты сейчас разговариваешь со мной, как ни в чем не бывало!

— Правда, что ли? — я удивленно взглянула на свой живот. — У меня лично ничего не болит.

Локки недоверчиво покосился на меня.

— Да ну? Быть такого не может.

Он внимательно оглядел мою рану. Я почувствовала его прикосновение словно через ткань, а не кожу, и все же это была не боль.

— Больно?

— Нет.

— А так?

— Тоже нет.

Парень пощупал мой пульс. Его брови сдвинулись на переносице.

— Так, подожди.

Локки отошел в угол комнаты, а через две минуты вернулся уже в целых (наверное, запасных) очках и в медицинских перчатках.

— Закрой глаза. Если будет больно — кричи.

— А наркоз, анестезия? — взволнованно пролепетала я, опасливо отодвинувшись от друга.

— Ты ведь сказала, что не чувствуешь боли. Возможно это шоковое, хотя я сомневаюсь. Что-то тут не так… Поэтому я хочу проверить, что с тобой. И еще раз повторяю, если почувствуешь хоть легкую боль, дай мне знать.

— Угу, — неуверенно кивнула я и позволила Локки стащить с себя всю верхнюю одежду. Смущение — последнее, что я должна почувствовать в данной ситуации. Ну а Локки слишком серьезен, чтобы церемониться с моими принципами.

Я легла обратно на операционный стол и закрыла глаза. До ушей донесся металлический стук медицинских инструментов, а через минуту что-то коснулось живота, по ощущениям схожее с касанием длинного ногтя, и опять же, словно через грубую ткань. Я приоткрыла глаза и, когда увидела зажатый в руке Локки скальпель, тут же их закрыла, дабы обезопасить себя от ненужных впечатлений.

— Что чувствуешь? — услышала я его голос.

— Ничего. Только касание.

После этого его движения посмелели. Я ощущала, как металл проникает под кожу, но совершенно не чувствовала боли, лишь дискомфорт и легкое отвращение. Чтоб отвлечь себя от ненужных мыслей, я начала повторять в уме таблицу умножения. С моей математикой это заняло много времени, и когда я уже дошла до цифры девять, меня окликнул Локки.

— Эй.

— Да? — я открыла глаза.

Вид у парня был, мягко говоря, ошарашенный.

— У меня для тебя две новости. Даже не знаю, хорошие они или плохие. — Он сглотнул, — в общем, ты не умрешь.

— Ну, это уже понятно. Я чувствую себя отлично. Хотя ты упомянул, что у меня почка повреждена, да и, кажется, только что резал мой живот, так в чем же дело?

Он пару секунд молчал, будто сам не верил своей догадке, но потом взглянул на меня, и решительно ответил:

— Просто ты уже мертва…

Если бы я не знала Локки, то подумала бы, что он шутит. Но он не шутил. На несколько долгих секунд я потеряла дар речи.

— Как? Почему ты так решил?

Он снял перчатки и, прокашлявшись, заговорил:

— Объясню по порядку. Во-первых, ты не дышишь. Вернее, ты дышишь, но не часто и то только тогда, когда говоришь. Когда я тебя осматривал, ты вздохнула лишь пару раз. Во-вторых, ВСЕ твои органы не работают. Легкие получают кислород, но в кровь он не поступает, так как сердце не бьется и кровеносная система не функционирует. И, в-третьих, сейчас в тебе примерно полтора литра крови, что совершенно не приемлемо для жизни. Тем более, что она не передвигается по сосудам. Поэтому, единственное объяснение тому, почему ты не умираешь, есть то, что ты, скорее всего, уже мертва.

Я с минуту просидела в ступоре, переваривая его ответ.

— А почему я не чувствую боли?

— Точно не могу сказать. Я произвел короткое вскрытие, а для выяснения такого рода проблемы, нужно обследовать ткани твоего тела и просканировать мозг. Но, думаю, все дело в нервных клетках твоего организма. Это только мои догадки, но такое ощущение, будто они отключились от мозга.

— В смысле?

— Как я уже сказал, для более детального объяснения нужно подробней исследовать тебя. Понимаешь, грубо говоря, твое тело мертво. Но его ткани, или вернее сказать, клетки, еще живы. И твоя рана…

Локки указал на место моего ранения. Рана была наспех зашита грубой черной ниткой, и хоть выглядела глубокой, но совершенно не кровоточила и явно не собиралась затягиваться. Зато в тех местах, где нить проходила сквозь кожу, все заросло, будто её зашивали не сегодня, а месяц назад. Я вопросительно посмотрела на Локки.

— Я сам удивлен. Тонкие нити рвались, как только я пропускал их через кожу. Потому что кожа твоя сразу же затягивалась. Поэтому я взял грубые нити и постарался сделать все быстро. Но вот еще что… — Он взял скальпель и, прежде чем я успела возразить, прошелся ним по моей руке.

Я уже ожидала, что хлынет кровь, но вместо этого маленькая красная капля вытекла из раны, после чего порез начал медленно затягиваться, пока совсем не исчез. Я открыла рот от удивления, а через мгновение осознала, что никаких других следов порезов, кроме зашитой раны, на моем животе нет, хотя Локки перед этим почти час копался внутри меня.

— Как? Что? Но… — у меня не было слов.

Локки провел пальцем по тому месту, где был порез.

— Видишь? Я не знаю, почему так происходит.

Я была в полном недоумении. Последние события, а еще и это… Я попыталась успокоиться. И это, как на удивление, получилось. Наверное, шок был слишком сильным, чтобы удивляться.

— Так, сделаем выводы. Я мертва…

— Теоретически, — перебил меня Локки.

— Ну да. Я не чувствую боли, все мои раны, кроме одной, зарастают на глазах и почти не кровоточат. Я ничего не пропустила?

— Пока нет.

— Да уж. Ночка так ночка, — я закрыла руками глаза, пытаясь все обдумать, и тут вспомнила, что почти голая, так что быстро накинула на себя окровавленный свитер, застегнув его по самую шею.

— Мио.

— Да?

— Я так тебя и не спросил. Как тебя ранили? — Локки посмотрел на меня с укором.

— Ну, это была случайность. В общем, когда я шла в магазин на меня, ну, напали грабители.

От глубокого тяжелого вздоха парня, я почувствовала себя так, словно сама бегала за подозрительными личностями, умоляя себя пырнуть ножом.

— Что ж, понятно, — он устало потер пальцами переносицу. — Да, и еще, ты не знаешь, что могло вызвать, как бы сказать, твое восстание из мертвых?

Я задумалась, перекручивая все возможные варианты. И все-таки нашла одно. «Черная книга» — пронеслось в голове. И, правда, это единственное объяснение тому, что я сейчас в таком состоянии. Я взглянула на Локки и уверенно произнесла:

— Нет. Понятия не имею.

— Ладно. Вот только что ты сейчас будешь делать? Мне бы не хотелось отпускать тебя домой в таком состоянии, а назавтра найти действительно мертвой. Кто знает, что за чертовщина с тобой творится.

— Нет, я лучше пойду домой. Да и не чувствую себя присмерти. А завтра пойду в школу, иначе Ирен прибежит ко мне домой выяснять, не упала ли я опять с лестницы.

— Да, она это может, — кивнул Локки на полном серьезе. — Хорошо, я тебя отпущу домой, но с условием, что ты обязательно позвонишь, если твое состояние хоть как-то изменится.

— Обязательно позвоню.

Только после этого Локки позволил мне встать. Став на ноги, я заметила, что хорошо держу равновесие. Мне казалось, что я упаду, как только стану в нормальное положение, но такого не случилось. Надев куртку Локки, которую он дал мне, так как моя одежда была испорчена, я пошла домой. Парень хотел проводить меня, но я отказала, ведь уже от этого толку бы не было.

На улице стояла глубокая ночь. Было холодно, но моя кожа этого не чувствовала. Так странно. Идешь себе по темной, холодной улице, а ощущение, будто ты сейчас ходишь во сне. Нет чувства реальности. Ведь физически, ты тоже ничего не чувствуешь.

Улицы были пусты. Только иногда кто-то быстро пробегал мимо меня, спеша куда-то. Я смотрела им в след. Сейчас для меня люди выглядели по-другому. Все-таки они слишком хрупкие, и мимолетная случайность может стоить им жизни. Поэтому мы и живем в страхе. А ночь лишь усиливает этот страх. Ведь ночь — это время неизвестности, тьмы и мрака. Но наши страхи объяснимы, ведь действительно есть чего бояться. Этой ночью я удостоверилась в этом, когда умерла.

Дойдя до дома, я внезапно вспомнила про пакет с едой, который оставила там, в переулке. Но, пораскинув мозгами, передумала возвращаться за ним. Идя в свою комнату, я на секунду остановилась возле зеркала в коридоре. Мой вид был ужасный: грязные волосы, кровь на одежде и совсем чужие глаза. В них больше не было того блеска, который был раньше. Их можно было описать как… как глаза мертвеца. Мне не было страшно. Наоборот, я ожидала увидеть что-то подобное. Но почему мне кажется, что я уже у кого-то видела похожие глаза?

Приняв душ и переодевшись, я решила прибраться в доме и по пути обдумать все произошедшее. Разгадка моей смерти крылась в черной книге. «Если то, что написано в книге — правда, то теперь мне не требуется ни сон, ни еда, ни отдых для существования. Но тогда почему же, после того как я умерла, на мне не появились никакие черные пятна, какие были на той девушке?» На всякий случай я еще раз проверила свое тело на наличие черных пятен, как сделала это, когда принимала душ. Ничего не было. Даже следы недавних побоев на лице и руках исчезли. Немного успокоившись, и я решила убраться в доме.

Уборка длилась довольно долго. Закончила я только к четырем утра. Время пролетело быстро, что меня удивило, тем более что мое тело ни капли не устало. Похоже, мне придется долго к этому привыкать…

Я поднималась по лестнице на второй этаж, когда услышала, как открылась входная дверь. Противное чувство охватило душу и мне стало понятно, кто пришел. Я, сама не зная почему, спустилась назад в коридор.

Фред стоял возле двери и пытался снять обувь. Когда я увидела его, неприятное чувство внутри меня сменилось ненавистью. Вдруг, совершенно без причины, мне захотелось взять бейсбольную биту, которая висела на стене, и ударить ею Фреда. Сначала по рукам, потом по бедру, спине, почкам, ногам, зубам, и не со всей силы, а так чтоб он еще несколько минут помучился. Мое тело задрожало от нетерпения. Я бы уже осуществила задуманное, если бы меня не окликнул Фред:

— Чего уставилась?! Дел что ли нет? — он был трезв, но его поведение не изменилось.

— И где ты был все это время? — грубо фыркнула я, пропустить его вопрос мимо ушей.

— Где был, там уже нет. И вообще, я устал, так что не доставай меня, — огрызнулся он.

Видимо он тоже не горит желанием вспоминать события прошлого вечера. Но это меня не успокоило. Ненависть к нему росла с каждой минутой. Я еле сдерживала себя, чтоб не накинуться на него. Мое поведение меня насторожило. Да, я и раньше ненавидела дядю, но не до такой степени. Такое чувство, что мой разум чем-то одержим. Я знала, что если еще немного пробуду с ним в одной комнате, то мне опять придется оттирать пол от крови. Но уходить я не собиралась, вернее, мое тело меня не слушалось. Такое ощущение, будто кто-то сейчас стоит за мной, и тихо шепчет негативные высказывания в строну Фреда, тем самим, усиливая мою ненависть к нему. Я даже на секунду захотела обернуться, чтоб посмотреть, действительно ли никого нет, но сдержалась.

Фред, как ни в чем не бывало, включил телевизор, достал из-под кофейного столика полупустую бутылку пива (которую я почему-то не заметила, когда убиралась), и плюхнулся на диван, завалив грязные ноги на стол. Это вызвало у меня отвращение и усилило ненависть. Я знала, что дальше так не может продолжаться, поэтому решила покончить с этим раз и навсегда.

— Убирайся, — проговорила я тихо, но настойчиво.

— Чего?

— Я сказала, пошел вон! — я встала перед телевизором, тем самым, заслонив ему экран.

— Так, девочка, у меня нет настроения играть в твои игры. Уйди, обзор загораживаешь. — Фред попытался отодвинуть меня рукой, но я схватила его за запястье.

Послышался хруст.

— Ай! Ты что, с ума сошла? Ты же мне руку сломаешь!

Я удивленно взглянула на свою руку. Та, в свою очередь, продолжала сжимать запястье Фреда. Он попытался вырваться, но безуспешно. Я уже хотела ослабить хватку, но место этого сжала руку еще сильнее. Дядя пронзительно закричал и, в надежде спастись, ударил мою руку пивной бутылкой. Осколки полетели на пол, а некоторые вонзились мне в кожу. Это помогло, и он освободился.

— Ха, ну что, больно? Будешь знать, как на меня руку поднимать! — ехидно засмеялся Фред. — Еще одна такая выходка, и объяснятся будешь полиции!

Я посмотрела сначала на него, а потом на свою изрубленную руку.

— Не больно, — хрипло ответила я и начала вытаскивать осколки.

Через несколько секунд раны начали затягиваться. От увиденного мой дядя задрожал как кролик. Он медленно отошел от меня, не зная, что сказать.

— А теперь повторю еще раз: ПОШЕЛ ВОН! И больше НИКОГДА сюда не возвращайся. ЗАБУДЬ дорогу к этому дому, понял? — я уже была на грани, чтоб окончательно не сорваться.

Фред, спотыкаясь, побежал к входной двери и, на ходу забрав куртку и обувь, убежал прочь. Когда дверь закрылась, я упала на колени. Руки дрожали. Я пыталась сохранить равнодушие при Фреде, но сейчас это было не к чему. «Что, черт возьми, только что произошло?» Мысли как ураган мешались в голове. Мне стало страшно. Я обняла себя за плечи, пытаясь хоть как-то успокоиться. «Так, пораскинем мозгами: из-за своей ненависти я чуть было не стала убийцей, и у меня откуда-то появилась сила, благодаря которой я с легкостью могла сломать руку человеку. Весело, черт возьми! И что мне теперь делать?!» Я закрыла глаза и начала ждать пока дрожь и все остальное пройдет. Через десять минут все стало нормально.

Убрав с земли осколки (благо, на тот момент, когда бутылка разбилась, Фред уже все выпил), я пошла в свою комнату. По пути я остановилась на лестнице и сама не знаю почему, надавила рукой на перила. Ничего не произошло. Я вцепилась в них двумя руками и начала их трясти. Они лишь немного покачнулись оттого, что были довольно старые. Убедившись, что все прошло, я успокоилась. «Ладно, уж. Зато теперь Фред больше здесь не появится. Надо этому радоваться». Но внутреннее смятение не позволяло улыбаться…

* * *

Чем ближе к зиме, тем темнее становится утро. На часах было полвосьмого, а на улице еще только начинало проясняться. Я собирала рюкзак в школу, по пути думая, что одеть. У меня обычно не возникает проблем с одеждой, как у нормальных девушек-подростков, просто я заметила, что моя кожа стала еще бледнее, чем была (мне никогда не приходилось загорать, так что даже «при жизни» я была самой бледной среди ровесников), и вены на руках и лице стали почти невидимыми. Издалека этого можно и не заметить, а вот если приглядеться, то становится жутко. Никогда не понимала тех, кто думает, что излишняя бледность — это красиво. Поэтому, чтоб скрыть свой настоящий вид, мне нужно было подобрать подходящую одежду.

Через полчаса я уже стояла у входной двери в красном свитере с длинными рукавами и высоким воротником и в джинсах. Надев куртку и обувшись, я отправилась в школу.

Дул холодный ветер, но я чувствовала лишь потоки воздуха. Не холодные и не теплые, будто стоишь перед вентилятором. Такие ощущения были для меня непривычны. Оказывается, теперь я даже не буду мерзнуть, а значит и жара мне нипочем. «Ну, хоть что-то радует» — подумала я.

Дойдя до школьных ворот, я остановилась. Мне нужно было подготовиться к встрече с одноклассниками и Ирен. Нужно будет вести себя как обычно и не делать ничего подозрительного, например, не дышать целый урок. Хотя мой свитер был немного большим на меня, благодаря чему проследить мои вздохи было почти невозможно. Поэтому я, немного успокоившись, направилась в класс.

Было довольно рано, и в классе находилось от силы шестеро человек. Я осмотрелась и на задней парте заметила Криса, который безо всякого интереса рассматривал картинки в учебнике по истории. Как только мой взгляд пал на него, я вздрогнула. Странное чувство охватило меня и заставило пошатнуться. У меня почему-то мурашки побежали по телу, но это не был страх, скорее, я была в шоке. Я не знала, что случилось, поэтому где-то минуту простояла в ступоре.

Это чувство исчезло также внезапно, как и появилось. Когда все пришло в норму, я направилась к своей парте. Крис, который все это время сидел спокойно, резко поднял голову и посмотрел на меня. Он выглядел удивленным и сбитым с толку. Я не знала, что с ним случилось, но готова поклясться, минуту назад я выглядела так же, когда увидела его. Это меня насторожило. Парень непонимающе смотрел на меня, и мне стало неловко.

— Э-э-э… Привет, — я улыбнулась ему, но подойти не решалась.

— А…ага, привет, — неуверенно ответил Крис.

Он все еще пристально смотрел на меня.

«Черт, неужели догадался? Да ну, откуда?» От мысли, что он может догадаться, мне стало страшновато.

— Хочешь что-то спросить? — все-таки я решила идти напролом.

— А? Нет, — он мотнул головой, будто отгоняя ненужные мысли, и уткнулся в книгу.

«Все-таки он странный».

Через пару минут в класс зашел Локки. Увидев меня, он облегченно вздохнул. По нему было видно, что он за всю ночь не сомкнул глаз.

— Доброе утро. Ну, ты как? — он шептал, что бы нас не услышали.

— Доброе. Все нормально, не беспокойся, — я последовала его примеру и говорила тихо.

— Сегодня зайдешь ко мне. Нужно провести обследование.

— Ладно. А дядя Пол? Помнится, его не было дома. Ну, вчера, — замялась я, из-за нахлынувших воспоминаний.

— Ты же знаешь, он вечно в разъездах. Вот и сейчас у него работа в Англии. Так что дома он не появится где-то еще с полгода.

— Правда что ли? — я была удивлена. Нет, я знала о том, что дядя Пол появлялся дома не чаще раза в неделю, но чтоб на полгода… — А ты?

— Не стоит об этом волноваться. У меня осталась его кредитка.

Губы Локки дрогнули в едва заметной улыбке, хотя я чувствовала, что внутри он вовсю ухмыляется.

— Ну, хоть это хорошо. У меня, кстати, есть кое-что, что я должна тебе рассказать с глазу на глаз.

Локки кивнул и направился к своему месту. За пять минут до звонка в класс забежала Ирен. Я зря волновалась, так как она ничего не заметила. Все-таки на этот раз невнимательность Ирен сыграла мне на руку.

Остальная часть дня прошла спокойно. Только во время обеда я ничего не ела, поэтому Ирен немного заволновалась, но благодаря поддержке Локки неприятностей удалось избежать.

Погода была свежей и безоблачной, что позитивно отразилось на моем настроении. Все-таки природу я все еще чувствовала и, по-моему, сейчас это чувство было еще сильнее чем «при жизни». Мои друзья уже ушли, и я тоже собиралась уходить, как тут меня кто-то окликнул:

— Эй, ты.

Я обернулась. Ко мне, не спеша, шел Крис.

— Если вы не в курсе, меня зовут Мио.

Его невежливость слегка обидела меня. Парень подошел ко мне и… пошел дальше. Наученная опытом, я пошла за ним.

— Мио — это сокращенно, или полное имя?

— Полное.

— А фамилия? — продолжил спрашивать Крис.

Судя по маршруту, мы направлялись в парк.

— Лоуренс.

— Хм… Хорошее имя.

— Мне оно тоже нравится. А тебя как зовут? — я ради интереса решила прикинуться дурочкой, но вскоре об этом пожалела.

— Невежливо не знать имени собеседника, — покачал парень головой.

— А сам то?! — смущенно вспылила я.

— Шучу. Я Крис, Крис Сернари.

— Крис… Кристофер, так? — я взглянула на Криса и увидела, что он нахмурился.

— Крис.

Я пожала плечами, мол, как вам угодно. Мы продолжили идти, как тут у меня в голове всплыл один давно терзающий вопрос:

— Кстати, почему мы вообще общаемся? Ты вроде не сильно разговорчивый, да и, насколько мне известно, не склонен к общению.

— Почему? — парень пожал плечами. — Сам не знаю. Мне легко с тобой говорить, и я не чувствую той скрытой неприязни, которая есть у других.

— Да ну? В таком случае, это выглядит как свидание.

— Как хочешь, — безразлично ответил он, даже не удивляясь.

У меня не было настроения с ним спорить, хоть он меня и разозлил. Я решила не тратить свои нервы, зная, что он все равно не отреагирует, поэтому просто продолжила идти следом.

Мы шли мимо заброшенной стройки. Она остановилась еще несколько лет назад, но недостроенный дом так и не снесли. Здесь всегда было мало народу, будто это место чем-то отделено от города. На земле были разбросаны доски и кирпичи.

Крис на секунду остановился возле них, но потом все-таки решил их обойти. Видно рисковать и прыгать по доскам ему перехотелось. Я последовала за ним, но тут мне под ноги попался кирпичик, и я, как все «нормальные» люди, решила на него наступить. Но, как всегда, результат превышает наши ожидания. Крис, явно почуявший что-то, обернулся. Он был в четырех метрах от меня, поэтому успеть никак не мог. Я с грохотом повалилась на землю. Что-то странное ударилось об голову, после чего глаза ослепил яркий свет. Это была всего лишь секунда, которая почему-то показалась мне вечностью. За мгновение все прошло и я, опершись на руки, привстала, но как некстати забыла, что не могу чувствовать боль.

— Я в порядке.

Крис смотрел на меня, мягко говоря, ошарашено.

— Какого?.. — парень медленно подошел ко мне, — твоя голова…

Я провела пальцами по лбу и волосам, пока не наткнулась на что-то мокрое в области виска. Поднеся руку к глазам, я увидела, что пальцы были в крови. Тут меня осенило. «Черт возьми, я ведь мертва! А сейчас мой висок разбит, а я сижу здесь, как ни в чем не бывало». Я еще раз дотронулась до виска и почувствовала, как рана начала медленно затягиваться. Крис все еще стоял в недоумении. Опомнившись, он присел возле меня и схватил за руку, которой я прикрывала висок.

— Покажи.

— Не волнуйся все в поряд…

— Покажи! — почти крикнул он.

Я испугалась и опустила руку. Парень внимательно смотрел на то место, где только что была смертельная рана. Он грубо вытер кровь с виска, и увидел чистую, нетронутую кожу.

— Я могу все объяснить!

— Хех… — Крис почему-то невесело засмеялся, — Ну и как? «Извини, но я ходячий труп»?!

Я открыла рот от удивления.

— Откуда ты знаешь?

— Откуда? Ну что ж, думаю, уже нет смысла скрывать.

После этих слов он положил руку на гвоздь, тот самый, об который я ударилась виском, и прошелся по нему ладонью.

Я уже хотела возразить что-то, но увидела, как порез на его ладони не кровоточит, а через секунду он вообще исчез. В ответ, на мой ошарашенный взгляд, Крис горько улыбнулся:

— И даже не болит.