Часть 11

Патрулирующей стражи

Поступь тяжкая звучит,

Под землею слышно даже —

Беспробудно пьяный спит

Под забором у трактира.

Все прохожие: «Тьфу, рвань!»

Жалость к жертве эликсира

Не отдали люди в дань,

Что безумно возмутило

Некий фартук и чепец.

Ж а л о с т л и в а я:

Подняла бы — мало силы!

Вон, идет святой отец,

Три монаха! И жирнющих!

Только треплют языком

О больных и неимущих

С милосердьем и добром.

Вот же, плохо человеку!

Вам, бездельникам, не к спеху —

Подобрали б, помогли,

В монастырь бы унесли,

Протрезвили, накормили,

А потом опохмелили,

Сняв лохмотья, приодели,

Трепачи о добром деле!

ПОМОГИТЕ ЧЕЛОВЕКУ!

Генрих шел в библиотеку.

В ту же сторону идти

Двум монахам по пути.

Их неведомая сила

Почему-то потащила

В направлении трактира —

Но, видать, не будет пира.

Ж а л о с т л и в а я:

Человеку помогите,

Поднимите, унесите!

М о н а х:

Лучше мы тебя втроем

Под арест уволочем.

Ж а л о с т л и в а я:

Как не стыдно, жирномяс!

Замарать подолы ряс

Не хотят! Гуляют в белом!!!

А займитесь добрым делом!!!

Алкаша в какой-то миг

Разбудил истошный крик,

Он Христа и его мать

Спьяну вздумал обругать

И тотчас вновь захрапел.

М о н а х:

Еретик… Да как посмел!

Белый цвет доминиканца

Замарать об голодранца

В самом деле ни к чему.

И тащить его в тюрьму

(Белой рясой не рискуя!)

Звали стражу городскую.

Г е н р и х:

Незнакомый, а не друг —

Толку ей жалеть пьянчуг?

Языкастые ханжи!

В протоколе запиши,

Что пьянчужки пали с неба,

Результат господня гнева,

Богом изгнаны из рая,

Приземлились у сарая

И лежат, не в силах встать.

Падших ангелов узнать

Еретичке удалось,

Сущность видящей насквозь:

Нет ни бесов, ни чертей.

Припиши-ка это ей!