Бонус.

POV Джеймс.

Мне было семь лет, когда отец ушёл от нас. Мама сильно переживала и даже забыла про моё существование. Она забросила работу, впала в депрессию, перестала общаться с родными, и даже со мной. Удивительно, что может любовь сделать с людьми. Вот, перед твоим взором стоит и улыбается твой самый любимый человек, ты уверен: он ни за что не предаст и не бросит тебя, ведь он на такое не способен. На самом деле, всё оказывается совсем не таким прекрасным. Любовь — это одновременно что-то волшебное и ужасное. Любовь к человеку одурманивает твой разум, заставляет парить в небесах и смотреть на свой "идеал мечты" сквозь розовые очки. Спустя дни, недели и года он обязательно покажет своё истинное лицо и тебя ждёт глубокое разочарование. Вот и всё.

Тогда я естественно ещё был ребёнком и надеялся на лучшее. Вот я приду со школы, а на пороге меня будет ждать отец и счастливая мать. Только вот, когда я приходил, в доме меня снова ждала угнетающая тишина и мама с потухшим серым взглядом. Помню, я проснусь посреди ночи и слышу, как она плачет за стенкой. Я к ней подхожу, крепко обнимаю за плечи и вечно повторяю одно и то же: «Он вернётся. Он же не может просто взять и разлюбить нас». Оказывается, может.

Что касается меня, то я всегда просто ждал, когда откроется входная дверь и зайдет папа. До последнего не верил, что он мог разлюбить нас. Ведь мы семья. И насколько я помню, самая крепкая. Была. Но ведь я прекрасно помню, как отец смотрел на меня. Он любит меня также, как все отцы любят своих детей. Или любил?

Но входная дверь так и оставалась закрытой, а моя надежда на лучшее иссякла с годами.

Я не знаю как мы смогли выжить без еды. Ведь моя мать отказывалась идти не только на работу, она совсем не выходила на улицу. Мне было страшно. Единственное, что давало мне капельку надежды в те ужасные времена, так это новый маленький пушистый друг, подарок от отца на моё семилетие. Я назвал его Арчи.

Папа сказал, что собаки — это самые верные друзья человека. Они не люди, и всегда будут преданы своему хозяеву. После этих слов, щенок стал мне не просто другом, он стал мне частью семьи.

Арчи — самая обыкновенная овчарка. Почти что весь чёрный, а лапы с носом белые. Главное, он меня воспринимал не как обычного хозяина. Порой казалось, он сильнее, чем родители, ждёт меня, когда я приду со школы. Всегда чуть с ног не сбивал, когда я объявлялся на пороге и так же грустно провожал меня в школу.

Арчи был последним подарком, что подарил мне отец.

***

После школы мне не хотелось идти домой. Мне не хотелось снова видеть пустой взгляд матери и терять последнюю надежду на лучшее. Поэтому, я до вечера сидел в здании и общался с женщиной лет тридцати.

Её звали Эшли и на самом деле, в школе она работала уборщицей. Но слово «уборщица» и «Эшли» мне не хочется вставлять даже в одно предложение. Она была самым искренним человеком кого я знал. Это профессия определенно не для неё.

Она очень по-доброму относилась ко мне, и я доверил ей историю с отцом, а она мне, в свою очередь, рассказала про ужасный период её жизни. Оказывается, у неё была самая счастливая на свете семья. Муж, с которым она начала встречаться со времён школы и любящие дети. Но в один зимний день, когда на всех дорогах был гололёд, она всё потеряла. Когда Эшли сидела дома и готовила ужин, ничего не подозревая, её родных везли в больницу после столкновения машины с грузовиком. Муж скончался на месте, а дети сделали последний вздох уже в больнице.

Когда Эшли это рассказывала, все эмоции можно было понять по её глазам.

А я понял насколько моя история про отца глупа. Именно в тот момент, я лишился всякой надежды на возвращение папы. И именно в тот момент, я понял, что моя мать слишком быстро сдалась.

Когда я пришёл домой, я растолкал всю покрасневшую от слёз маму и прямо в глаза высказал ей всё. Как быстро она сдалась и насколько она слаба. Как люди, пережившие смерть близких, продолжают жить. Как неважно то, что отец ушёл. Главное, что он жив.

Я надеялся, мать поймёт.

Вместо этого, она отвернулась от меня, перекатилась на другую сторону кровати и зарыдала так, как я ещё никогда не слышал.

***

На протяжении семи лет, когда мне было четырнадцать, Эшли всё ещё работала в школе. Я её также по-прежнему любил, а она также по-прежнему относилась ко мне, как к родному сыну.

Я оставался в школе после уроков даже когда был в восьмом классе. Помогал убираться, мыл полы в классах и просто безумно был рад общению с Эшли. Эта женщина за семь лет научила меня большему, чем родная мать. Я привязался к ней и мне не хотелось представлять, что будет когда я закончу школу. Я обязательно буду продолжать с ней общаться и видеться.

Однажды я даже познакомил Эшли с Арчи. Они просто с первого взгляда полюбили друг друга настолько, что я даже забывал, кто на самом деле семья овчарки. Но я был только счастлив; после работы, Эшли гуляла с нами допоздна. Зимой, перед Рождеством, мы постоянно играли в снежки, пока Арчи, как угорелый, носился туда-сюда с другими детьми. Мне было просто и легко с Эшли. Она мне была как мать. Великолепная женщина.

Но кое-что выбило из меня всё терпение.

Когда в школе Эшли делала кому-то из учеников справедливое замечание, они оскорбляли её в ответ. Во мне просыпалась злость, гнев и «чесались» кулаки. Я заставлял их останавливаться и извиняться, но они оскорбляли и меня. Эшли каждый раз просила перестать это делать, так как все подростки сейчас такие, их не изменить. Все они эгоистичны. И после этих слов, моё сердце сжималось, видя как у неё в глазах образуется глубокая бездна горечи и отчаяния. Тогда то всё и изменилось:

«Эшли, собирай вещи и уходи отсюда. Ты не должна тратить жизнь на это здание, в котором тебя не уважают. Я верю, что ты сможешь найти себе достойную работу и я уверен, найдётся тот человек с которым ты будешь счастлива. Просто бросай это всё к чертям и подумай уже о своей жизни».

Это было то, что я ей сказал тогда.

На следующий день мне уже было незачем оставаться после уроков в школе.

***

В возрасте пятнадцати лет произошло событие, которое изменило моё отношение к некоторым вещам. Прошёл мой очередной день в школе, и когда я зашёл в дом, меня ждала очень "радостная" новость.

В доме аппетитно пахло только что приготовленным блюдом. Около плиты стояла мама и что самое удивительное — улыбающаяся. На меня, как всегда на радостях, запрыгнул Арчи. Видно, он очень хорошо поел, глаза прям так и блистают счастьем.

— Мам, — я подошёл поближе к ней и окончательно убедился в том, что она в хорошем настроении, — Сегодня какой-то праздник?

Мать в ответ только рассмеялась и посмотрела на меня счастливыми глазами. Давно я не слышал её смеха. Она аккуратно всё поставила на стол и повернулась ко мне.

— Джеймс, — она глубоко вздохнула и мне показалось, что сейчас будет новость, которая мне не очень понравится, — Я познакомилась с кое с кем.

А как же иначе? То, что у неё есть я, и то, что я в ней сильно нуждался, её совсем не беспокоит. Зато как она «познакомилась с кое с кем» так она самая счастливая на свете.

Нет, я не хочу её осуждать.

Пусть будет счастлива.

— Здорово. — бросаю я и вместе с Арчи собираюсь в свою комнату.

Мама в растерянности.

— Джеймс, я очень хочу жить как раньше. Пожалуйста. Я хочу вернуть семью, — говорит она и поджимает губы, — Я… извини меня, что совсем перестала обращать внимания на окружающий мир. Я даже не заметила как ты вырос, ты стал таким взрослым и ответственным.

После её последних слов невольно вспоминаю об Эшли. Наверно, только благодаря ей я и стал таким.

— Я хочу чтобы ты познакомился со своим будущим отчимом.

Отчимом? Вот это поворот. Мой шок не описать словами.

— Давай вместе сходим в магазин через дорогу и ты можешь спрашивать о чём угодно, — предлагает мать и начинает надевать на ноги туфли.

Новые туфли. Сразу видно, они точно не куплены на распродаже.

Я отправляю Арчи в комнату, а сам одеваюсь, потом мы с мамой вместе выходим из дома и направляемся в магазин. Удивительно, но первый мой вопрос должен быть таким: «Когда ты успела с кем-то познакомиться, не выходя из дома?», но вместо этого, спрашиваю про туфли.

— Он, так сказать, миллиардер, — отвечает мать и лучезарно улыбается.

Скорее всего, это будет единственным плюсом в нём.

— Он должен приехать через час, давай поторопимся, — говорит она, когда мы заходим в супермаркет.

Каково было моё удивление, когда мы набрали продуктов на целых восемьдесят долларов. Да я ни разу не видел этого мужика, а он нас уже обеспечивает.

— Мам, — говорю я, когда мы уже подходим к дому, — Ты его любишь?

Она не заставляет долго ждать:

— Конечно.

Коротко и ясно.

— Ты его любишь из-за денег?

Вот тут то и была минутная пауза. Впрочем, я уже не ждал ответа, да я даже забыл какой вопрос задал, когда вошел в дом.

Прежнего уюта не было. Мы вышли всего на полчаса, а тут как будто ураган прошёл и всё захватил с собой, не оставляя нам ничего ценного.

Нас обокрали.

Стол, на котором полчаса назад стояли аппетитные салаты, сломан. Окно разбито. На полу и ковру была грязь от чужих ног. Половина вещей исчезли, а дом как-будто полностью опустел. Пакеты с продуктами, которые мы держали в руках, упали с грохотом на пол и мама закричала. Она упала вместе с пакетами и била руками пол. Кричала и плакала. А я стоял на месте. До меня ничего не могло дойти. Я вошёл в дом, но меня никто не встретил. Он не встретил меня. Он всегда встречал меня, когда хлопала входная дверь. Язык прирос к нёбу, я не мог позвать его. Ноги приросли к полу и мне казалось, я сейчас тоже упаду.

— Арчи!

Я слышал свой голос как-будто со стороны. Я даже не понял, я ли это вообще кричал. Но какая разница? Ведь так никто и не вышел.

Пусто. Тихо. Никого.

Ноги сами повели меня по дому в поисках друга. Всё разгромлено. В зале, в комнатах — везде всё пусто. Я пытался ещё раз его позвать, но мой голос срывался. Арчи нигде не было.

Я валюсь с ног, падаю на колени и впервые, после ухода отца, плачу.

***

Вот что изменило моё отношение к некоторым вещам в свои пятнадцать лет. Я стал ненавидеть воровство. Я стал ненавидеть тех людей, которые это совершают ради своего удовольствия. Залезают неведомым способом в чужие дома, забирают вещи, которые так сильно значат для других. Им всё равно, что это за вещь. Главное то, что она им понравилась, в то время, когда она значит для хозяина всё. Но её больше нет.

Арчи был частью моей семьи, не просто псом. Именно Арчи был последним подарком моего отца. Арчи был единственным моим верным другом. И его украли. Его забрали от меня, ради своего удовольствия. Забрали часть семьи, частичку себя. Я всегда помнил Арчи, по сей день.

Я сидел в зале, в своём доме, где было всё также разбросано и сломано. Вокруг меня ходят полицейские и пытаются найти хоть какие-нибудь улики. Чуть неподалеку от меня, прижавшись к моему новому отчиму, рыдала мать. Мужчине было на вид лет сорок. Сразу можно увидеть, что он влиятельный человек. Строгий чёрный костюм, галстук, золотые часы, ухоженные волосы, чистая отполированная обувь. Мы ещё ни разу с ним не обмолвились словом. Тогда меня вообще мало что волновало. Я представлял как душил неизвестных воров. Или хотя бы надеялся, что Арчи разгрызёт им морду.

***

После того происшествия мы переехали в дом, простите, в пентхаус моего отчима по имени Роберт. Отношения у нас были не очень. Больше всего мы пытались с ним не пересекаться. Ну, естественно, в таком громадном "дворце" это было легко. Я сразу понял, что Роб меня недолюбливает, поэтому общался с ним мало, но должен признать, жизнь стала круче. Мама стала похожа на модель. Ни одного намёка на то, что месяц назад она была домохозяйкой. Да, с таким большим количеством денег я вообще превратился в мажора. Из паиньки в крутого. В свои семнадцать уже постоянно тратил деньги на девушек, купил клёвую тачку, всегда проводил вечера в клубах и так стал популярным в школе. Ну так вот, одним "прекрасным" утром:

— Джеймс, дашь прокатиться на своей новой детке? — подошёл ко мне в школе один неприятный тип, указывая на мою машину, которая так сильно выделялась среди других.

Самооценка моя была "выше крыши", поэтому, высокомерно ухмыльнувшись, я прошёл мимо него и съязвил через плечо:

— Катайся на своём корыте.

Сказать, что я слишком перегнул палку, ничего не сказать.

После того, когда я хотел уйти, этот тип резко остановил меня и повернул к себе на все сто восемьдесят градусов.

— А как там твоя уборщица Эшли поживает? Уж поди давно уже ползает на карачках и подтирает за всеми дерьмо на полу.

Все, кто слышал его, рассмеялись. Моё лицо, за секунду, побагровело от ярости. Пальцы сжались в кулаки.

— Не смей, больше, ни единого слова, говорить о ней, — отчеканил я каждое слово.

Он только сильнее рассмеялся:

— Почему ты её защищаешь? У вас был роман?

От злости, ярости и гнева я был сам не свой. Я чувствовал себя диким животным, когда ударил этого ублюдка в лицо. Потом ещё раз. И ещё. И бил до тех пор, пока его морда не превратилась в кровавое месиво. Дальше меня отцепили от него и отправили к директору. Спустя некоторое время приехала мать с отчимом и решение было принято почти сразу: я отчислен из школы.

У меня была целая свободная неделя. Родители трепали мне нервы и мозги, что пора прекращать ходить по клубам и скоро у меня будет новая школа, поэтому надо вести себя прилично. Я сделал вид, что всё понял и отправился в клуб.

Я тратил все деньги отчима на бутылки алкоголя. Всю неделю проходил по клубам, каждый день заваливаясь в более популярный. И вот однажды, когда я еле-еле мог передвигать ноги, я вошел в дом. Не раздеваясь, не разуваясь, поплёлся прямиком к своей комнате и сразу завалился спать. Вот только, была не судьба.

— Джеймс, два часа ночи! Где ты был? — в комнату вошла мать и начала, как всегда, кричать. С тех пор, как мы живем в таких царских апартаментах, она постоянно кричит на меня.

Я решил не обращать на неё внимания, надеясь, что она отстанет от меня. Но, блин, опять не судьба.

— Ты постоянно пьёшь! Когда же ты начнешь понимать, что мы волнуемся за тебя! — у мамы началась истерика, она начинала всхлипывать.

Естественно на помощь пришёл мой "любимый" отчим. Сейчас мне вправят мозги, снова.

— Джеймс, тебе завтра в новую школу! Не успеешь прийти, тебя снова отчислят!

«Отвалите от меня». Единственное, что мне хотелось им сказать, но у меня даже язык не шевелился. Когда в комнате стало тихо и я уже хотел спокойно провалиться в сон, меня безжалостно "выпорхнули" из кровати и отправили в ванную. Я пытался дергаться, показывая всем своим видом, что сейчас мне ничего не хочется. Когда холодная вода коснулась моего лица, я пришёл в себя. Оттолкнул родителей и с яростью поплёлся обратно в комнату.

Когда я резко открыл дверь, первым, что попалось мне на глаза — это открытое окно. И только потом, когда в голове всё прояснилось, я увидел силуэт. Прошло около секунды, а незваный гость уже хотел выбраться через окно, но я остановил его, сильно вцепившись.

— Ты кто? — моя голова кружилась, я не мог разобрать даже черты лица этого гостя.

— Отпусти меня! — так громко закричала девушка, что аж кажется, весь район услышал. Надеюсь, родители услышали и сейчас они придут.

Но и не успел я подумать об этом, как меня сильно ударили по лицу. Голова закружилась так, что я не мог разобрать куда упал. Стало хуже.

Краем глаза я видел, как девушка исчезла в окне. Я, пошатываясь, встал и подошёл к нему.

— Ах ты, сучка мелкая! — со всей дури заорал я, когда родители вошли в комнату. Вовремя!

— Ты чего орёшь, как ненормальный? — грубо спросил Роберт, — Спать ложись. Всё равно завтра в школу идёшь и даже не смей прогуливать!

И ушёл. Болван. Кретин.

Я ещё долго смотрел на удаляющуюся макушку, пока она совсем не исчезла в темноте. В ту ночь, я поклялся себе, что обязательно найду её и узнаю, зачем она здесь была. Ведь я запомнил её. Хоть и не лицо, но зато голос и чёрные длинные волосы.

Утром, естественно, моя голова раскалывалась. Мать с отчимом даже не пожалели меня и отправили приводить себя в порядок, чтобы сегодня в новой школе не показать себя как алкоголика. Так сказал Роберт.

Я принял душ, проглотил около пяти таблеток от головной боли и более менее стал похож на человека. Я рассматривал свои тёмные круги под глазами в зеркале и пытался вспомнить, что вчера произошло. Но голова моя была пуста.

Перед выходом, я кинул взгляд на свою татуировку на груди. Помню, когда мне было шестнадцать, уже после того ограбления, я без согласия матери, сделал тату. Нашёл самого лучшего мастера в городе и попросил его, с помощью чёрной краски, передать все тёплые чувства в глазах собаки. И у него получилось: теперь портрет Арчи я носил на своём теле. Мастер смог изобразить именно тот взгляд, который я хотел. Глаза собаки, вечно смотрящие на меня с теплом и любовью. Именно так смотрел на меня Арчи. Всегда.

***

— Новенький? — остановил меня светлый парень, когда я проходил по коридору в новой школе.

Она определенно отличалась от той, в которой я учился неделю назад. Ученики здесь были не такие угрюмые, учителя улыбающиеся, да и сама школа как-будто новая.

— Да, я Джеймс, — ответил дружелюбно я.

— Кайл, — назвался тот и широко улыбнулся.

Тут слишком какие-то все улыбчивые.

— У тебя первый урок физика, да? — спросил Кайл, а я в ответ кивнул, — У меня тоже. Пойдём, покажу где кабинет.

Парень был приятный, поэтому я не отказался от предложения и пошёл за ним, но как только я завернул за угол, со мной столкнулась девушка.

— Ой, извини, — она сделала шаг назад и невинно улыбнулась.

Первое, что я подумал: «Всё же какого хрена все здесь улыбаются», но потом сделал то же самое.

Девушка казалась очень даже симпатичной. И, кажется, знакомой...

— Привет, Николько, — задорно поздоровался с ней рядом стоящий Кайл, — Джеймс, познакомься, это Николь, но можешь называть её Николько. Её это бесит, но нам нравится.

Я с ног до головы рассматривал девушку. Чёрные длинные волосы. Средний рост. Я её видел. Только где? Николь в ответ смотрела на меня, то на Кайла, то на ещё одного парня, который недоуменно разглядывал нас обоих. Игра в гляделки.

— Я тебя где-то видел. Не помню где, — сказал ей я и внимательно начал следить за её реакцией. — Мы с тобой раньше где-то виделись?

Николь как-то обеспокоено посмотрела на парня рядом, у которого я до сих пор не знал имя и снова устремила свой взгляд на меня.

— Нет, я тебя впервые вижу, — ответила она, — Приятно познакомиться, Джеймс.

И ушла. А меня, следующая половина дня, грызла совесть. Никогда так странно я ещё ни с кем не знакомился. Да ещё и Николь рассматривал так, будто она мясо, а я голодающее животное. Странный пример. Ну да ладно, весь день сегодня странный. А ещё более странным мне показалось то, что я хотел подойти к ней и извиниться за сегодняшнее утро, но она будто специально меня избегала.

***

— Эй, привет, новенький, — ко мне подошла девушка приятной внешности, ну и естественно, она улыбалась, — Пойдёшь ко мне на вечеринку завтра в шесть?

— Эм, а как тебя хоть зовут? — глупо.

Девушка рассмеялась.

— Точно, извини. Меня Сара, а тебя Джеймс, я знаю.

— Ну что ж, хорошо Сара, увидимся на вечеринке, — подмигнул ей я и после того, как она продиктовала мне адрес, ушёл.

***

Когда я оказываюсь дома, время около десяти вечера. Мать с отчимом как всегда проворчали на тему какой у них бесполезный сын, а я снова попытался сделать вид, что мне на всё пофиг. Как и всегда, в общем. На очередной вопрос «Где ты был?», ворчу что-то про то, что им лучше не знать.

Когда я захожу в свою комнату, первое на что бросаю взгляд, это на окно. В моей голове моментально вырисовывается тёмный силуэт девушки, и я вспоминаю вчерашнюю ночь.

Чёрные длинные волосы.

Голос.

Смутное лицо.

Я подхожу к окну и вспоминаю как незваная гостья исчезла в нём, пока я отходил от неожиданного удара. Ну почему?! Почему я не мог получше разглядеть её?! Потому что, был пьяный. Очевидно.

Голос. Такой звонкий, высокий. Именно благодаря ему я понял, что она испугана, когда закричала, чтобы я отпустил её. Кто же она? Или может мне уже показалось? Но я же не настолько был пьян? Смешно. Я был сильно пьян.

Я упал лицом в подушку и продолжал всё думать и думать о девушке. Пытался вспомнить черты лица, глаза, губы, нос, но помнил только чёрные волосы и голос. Безнадежно. Всё безнадежно. Я не помню. Может, всё-таки мне показалось?

— Джеймс, — прошептал я сам себе, — Прекращай пить.

И я провалился в сон. В нём я слышал голос Николь, той самой девушки, с которой я познакомился в школе. Она мне показалась очень странной и пугливой, но почему-то мне не терпелось увидеть её завтра снова. Её тихий, напряженный голос никак не мог выйти из моей больной головы.

«Приятно познакомиться, Джеймс».

И мне тоже приятно, Николь.

***

Сквозь сон слышу рыдания, крики и сирену полицейской машины. Разлепляю глаза и не могу понять, что происходит. Смутно вижу своё раскрытое окно, которое забыл закрыть на ночь и встаю. Подхожу ближе и вижу чуть подальше от нашего дома полицию, мужчину и женщину, которая пытается успокоить разрыдавшуюся молодую девушку. Толком ещё ничего не осознаю и думаю, что кого-то убили.

— Эмили, прекрати рыдать! — взревел мужчина и подошёл ближе к дочери, — Объясни всё полицейскому!

Девушка затихла, сказала тихо два-три слова, которые я не расслышал, но потом снова начала рыдать. Женщина так же продолжает успокаивать её и что-то шепчет на ухо.

— Сэр, — обращаясь к мужчине, громко произнёс полицейский, пытаясь перекричать рыдания, — Скажите, что именно украли и опишите парой фраз вора, пожалуйста.

Украли? Опять ограбление?

— Ну, в общем… — мужчина теряется, но продолжает, — У моей дочери Эмили украли платье. Оно было очень дорогим, а вора, извините, я не успел разглядеть. Знаю только, что это молодая девушка.

Сон как рукой снесло. Кража. Девушка. Что же это за чертовка? Оказывается, мне всё это не померещилось.

— Хорошо, мы сделаем всё, что сможем, — сказал полицейский и сел в машину, выключив сирену. Видимо, он очень рассержен. Посреди ночи вызвал только из-за какого-то платья. А я то уж подумал.

Я кинул взгляд на время.

01:07.

Облегченно вздохнув, улёгся обратно в кровать и моментально уснул.

***

В школе, даже когда ещё не начался первый урок, я везде пытался увидеть Николь. Странную девушку, которая зацепила меня своей странностью.

Когда до урока остаётся около пяти минут, я вижу её. Она идёт рядом с девушкой, которая представилась мне вчера Сарой и улыбается. Такая расслабленная. Спокойная. Её ничего не тревожит, пока не объявляюсь я.

— Привет, Николь, — подхожу к ней и хрипло, растягивая слова, здороваюсь.

Она вздрагивает. Спокойствия как не бывало.

— О, привет, — она пытается улыбнуться, но дрожь в голосе её выдаёт, — Идешь на вечеринку?

— Конечно, — отвечаю я.

— Это хорошо, — говорит Николь и снова улыбается, — Тогда ещё увидимся вечером!

Я смотрю ей вслед и ещё больше уверяюсь, что она странная.

Первый и второй урок проходят обычно и скучно, но я успел хорошо познакомиться с некоторыми ребятами, которые показались мне очень интересными. Третий урок у меня с Николь оказалась совместная биология и я удивился, когда осознал, что меня это радует. Но когда учительница собирается рассказывать тему, в класс заходит вчерашний полицейский.

— Всем здравствуйте, меня зовут Майк Тор. Я работаю в полиции и хочу рассказать вам о кражах.

Меня словно током ударили.

— А почему именно эту тему Вы хотите нам рассказать? — слишком громко поинтересовался я.

— А вы не знаете? В последнее время нам много жалуются на кражу. Вчера нам снова пришло заявление, что украли вещь. По описанию, преступник девушка и очень молодая. Может даже учиться в этой школе, — объяснил полицейский и обвел класс взглядом. — А может даже, и в вашем классе.

Не знаю почему, но я резко направил свой взгляд на Николь, чтобы увидеть её реакцию. Но она спокойна. Я отвёл от неё глаза и начал прислушиваться к лекции про воровство. Мужчина рассказывал намного нуднее и скучнее, чем некоторые учителя, поэтому я зачитался учебник по биологии. Когда прозвенел звонок на перемену, полицейский что-то пробубнил насчёт обдуманных поступков и вышел из кабинета, а вслед за ним и все остальные. Эта перемена должна быть самой долгой, так как все сейчас в буфете и набивают свои животы, но мне всегда не нравилась эта кучка голодных, бешеных «животных», поэтому я сразу отправился в кабинет химии. Там меня встретила учительница.

— О, Джеймс, можешь побыть в классе, чтобы мне его не закрывать? — попросила она, — Я быстро, туда-обратно.

Я согласился и сел за парту, чтобы приготовиться. Школа сейчас казалась какой-то пустой, потому что все были в буфете. Даже представлять страшно, какой там свинарник.

— Эй, ты чего тут один? — послышался голос из коридора.

Это оказался Мэтт, парень, с которым я познакомился один урок назад.

— Хочется побыть одному, — отрезал я, пытаясь скрыть в голосе раздражение, потому что моему покою помешали.

— Ты же идёшь на вечеринку Сары, да? — также продолжал лезть ко мне Мэтт.

Я глубоко вздохнул, всем своим видом показывая, чтобы он отвалил, но он, видимо, не понял.

— Я иду туда ради одной цыпочки, — говорит парень и показывает жест руками, будто от её красоты ему не хватает кислорода.

Господи.

— Она такая божественная! Я тебе её покажу сегодня, обещаю! Сам будешь потом бегать за ней!

Боже.

— Мэтт, — у меня не хватило терпения, — Мне хочется побыть одному, встретимся вечером.

Парень сначала хмурится, смотря на меня, но потом пожимает плечами, разворачивается и уходит. Я облегченно вздыхаю, когда остаюсь один, но это буквально на пару секунд.

Я слышу, как по коридору идут два человека. Это оказываются обе девушки. Одна из них шипит и ругается, другая явно не в духе. Мне уже хочется на них заорать, потому что моё терпение на пределе, но вовремя успеваю закрыть рот, когда слышу её:

— Так, а теперь послушай сюда, — начала Николь тихо, словно она хочет, чтобы об этом разговоре никто не узнал, — Предлагаю так: ты не лезешь с этим платье к полиции и моей подруге, а я… — черноволосая достала из кармана купюры и протянула их другой.

— Хкм… — та поморщилась и я с шоком узнаю Эмили, — Так это ты вчера была?

— Я сказала бери деньги, и больше чтобы я о тебе не слышала, — прошипела от злости Николь.

— Хорошо, — согласилась Эмили и взяла купюры в руки, но потом добавила, — Но мой отец всё-равно уже написал в полицию и тебя ищут.

— Дай слово, что не сдашь меня.

— Даю слово. Что-то ещё?

— Да, — ответила Николь и снова повела девушку в другую сторону.

***

Вот почему она казалась мне знакомой. Вот почему она так странно ведёт себя со мной. Потому что, это была она тогда. В ту ночь. Она залезла в мой дом и что-то хотела стащить. Злость, ярость и гнев сейчас кипит во мне вовсю. Мне прямо сейчас хочется позвонить в полицию и сдать её. Сдать. Но у меня нет доказательств, она может заявить, что я её с кем-то спутал. Чёрт.

У меня как-будто разрезали старую рану и мне хочется мстить. Мстить за всех людей, к которым когда-либо залезали в дома грабители, присваивая себе ту вещь, которая так важна другим. Я ненавижу их. Ненавижу её.

Руки на автомате тянутся к телефону, пальцы набирают номер полиции, но я снова откладываю его. Нет, мне нужны доказательства. Мне нужно подловить момент и всё. Она будет за решёткой.

***

— Куда ты опять? — грубо поинтересовался Роберт, когда увидел, что я собираюсь на вечеринку.

— Не твоё дело, — психанул я, когда застегивал пуговицы на рубашке.

— Ты никуда не пойдёшь! — заорал отчим, а я, напоследок нацепив на руку золотые часы, взял ключи от машины и прошёл мимо него.

Взглянув на время, я понял, что опаздываю на полчаса, поэтому быстро сел в машину и поехал. Каково было моё удивление, когда на полпути я встретил очень знакомый силуэт.

— Николь? — я останавливаюсь около неё и открываю окошко.

Девушка ахает и пятится назад, а я мысленно ухмыляюсь.

— Почему ты не на вечеринке? — она улыбнулась и снова начала играть роль невинной девушки.

— Тоже самое хотел спросить у тебя. Я как раз туда поехал, подвезти?

Видно, этим вопросом я поставил её в ступор, но спустя мгновение, она отвечает:

— Да, конечно, спасибо большое.

Николь обходит мой автомобиль и садится на пассажирское сиденье. Я, сам того не замечая, начинаю снова на неё пялится, и понимаю, что она очень красива.

— Хорошее платье, — произнёс я, когда она начала пялится на меня в ответ.

— Красивое тату, — произнесла черноволосая, на что я ухмыльнулся и закрыл рубашкой рисунок Арчи.

Когда мы поехали, Николь всё время смотрела в окно, либо сидела с опущенной головой, смотря на свои колени, либо на дорогу, но я точно знаю, она не хотела встречаться со мной взглядом.

Спустя некоторое время, мы остановились около двухэтажного дома. Рядом стояли ещё машин десять, а неподалёку от дома курила компания девушек и парней. С самого здания гремела громкая музыка.

— Боже, что тут происходит? — ужаснулась Ник, когда мы вдвоём подходили к входной двери.

— А мне нравится, — сказал я, слегка пританцовывая и даже напевая.

Когда мы вошли в дом, нам предстала такая картина: парочки грязно обжимаются на столе, кто-то наоборот на нём танцует, а кому-то вообще стало слишком жарко от своих же танцев, поэтому хвастаются посреди зала своим "прессом".

Я обвёл всех людей взглядом, пытаясь найти знакомые лица и наткнулся на Мэтта, который приставал с поцелуями к одной девчонке, а та отмахивалась от него, как могла. Я, скажу прямо, заржал.

— Ладно, Николь, — сказал я, задыхаясь от смеха, — Увидимся. Пойду помогу несчастному влюблённому.

Девушка, как мне показалось, кивнула с огромным облегчением.

Когда я начал подходить к парочке, Мэтт меня заметил и что-то радостно пробурчал про моё появление.

— Вот, Джеймс, знакомься, — встал он и указал рукой на злую девушку в ярко-голубом платье, — Дженнифер.

Она не скрывала своего недовольства и взглядом была готова убить бедного пьяного Мэтта. Только вот ему было всё равно и он продолжал к ней лезть. Или он просто перепил.

— Джеймс, — тихо, словно змея, прошипела Дженнифер, — Убери от меня своего друга, или клянусь, ему не поздоровится.

Я ухмыльнулся.

— Ох, прости, дорогая, но видимо он хочет провести время с тобой, чем со мной, — и ушёл.

Больше знакомых лиц я не видел, но потом мой взгляд упал на диван. На нём, облокотившись, спал Эндрю, кажется так его зовут, а на другом краю сидел Кайл, он заигрывал с девушкой. Я хотел присоединиться к ним, но меня опередила Николь. Она растолкала спящего, что-то злобно сказала Кайлу и увела их обоих куда-то вглубь толпы. Мне ничего не осталось, только как сесть к одинокой обиженной девушке и начать разговор с ней. Её зовут Саманта, а остальное я не слушал. Она что-то рассказывала про свои волосы и платье, поэтому я пожалел, что вообще к ней сел.

Внезапно, музыка прекратила играть.

— Внимание! — заорал Кайл, выйдя в центр дома, — Вечеринка окончена, расходимся! Спасибо за внимание!

Я с облегчением вздохнул, но остальные стали негодовать, поэтому поспешил убраться отсюда подальше. Когда я вышел, сел в машину и хотел уже уехать домой, я понял, что с моей машиной что-то не так.

— Что за..? — выругался я, когда увидел, что все четыре колёса спущены. Их кто-то проткнул.

***

— Спасибо большое, что помог, чувак, — поблагодарил я Мэтта, на что тот просто улыбнулся.

Я был вне себя от ярости, когда увидел колёса. Хорошо, что рядом оказался Мэтт и помог мне, с помощью своей машины. За три часа, мы кое как смогли довезти её до «ближайшего» шиномонтажа. Не знаю, как он не психанул и не оставил меня одного, но мои нервы уже были не к чёрту.

— Может, тебя подвезти до дома? — спросил Мэтт, усаживаясь за руль, — Далековато тебе, наверное?

Мне было неловко снова принимать его помощь, потому что я нагрубил ему сегодня в школе, а он мне помочь пытается, но я всё равно согласился, потому что мой дом действительно далеко.

— Я в огромном долгу перед тобой, — произнёс я, разваливаясь на пассажирском сидении.

— Я уже знаю, как ты мне поможешь! — воскликнул он слишком громко, — Ты поможешь мне понравиться Дженнифер!

Нет, только не это.

— Хорошо, что-нибудь придумаем.

Спустя минут пятнадцать мы подъезжаем к моему дому, и я вываливаюсь из уютной машины, в которой чуть не задремал.

— До завтра! — попрощался Мэтт и я поплёлся к входной двери.

В доме свет нигде не горит, родители уже давно спят. Ну естественно, три часа ночи. Я вставляю ключ в скважину, но замечаю, что дверь открыта. В недоумении распахиваю дверь и застываю на месте от увиденного.

На лестнице неподвижно стоят три тёмных силуэта, а совсем рядом со мной, затаив дыхание, замерла Николь. Я в оцепенении перевожу взгляд на неё и вижу на её лице страх. Мгновение и до меня доходит. Я улыбаюсь, и мне кажется, что со стороны, улыбка точно похожа на оскал.

Трое на лестнице срываются с места и бегут наверх, следом за ними Николь, а за ней — я. В этот раз, я ни в коем случае не допущу, чтобы она сбежала.

Слышу, как на втором этаже хлопают двери и что-то кричат чужие голоса, но мне всё равно, сбегут её друзья или нет, потому что теперь я, в любую минуту, могу посадить их за решётку. Моя главная цель — она.

Мы врываемся в мою комнату, я вижу как в окне исчезает макушка Сары, а следом перебирается Николь. Ещё бы секунду и я бы её упустил. Я крепко цепляюсь за талию черноволосой и отбрасываю в сторону, даже не заботясь о том, ударится она или нет.

Я не смотрю на неё, когда закрываю окно. Не смотрю на неё даже тогда, когда в комнату забегают перепуганные родители. Мне не по себе. Во мне ярость.

— Что тут происходит, Джеймс?! — взревел Роберт.

— Вызывайте копов. У нас попалась воровка, — произнёс холодно.

Родители ещё стоят молча несколько минут, но потом выходят. Я также продолжаю стоять, смотря в пол, но только потом поворачиваюсь, когда слышу всхлип.

— Я уже давно знал, что это была тогда ты, — сказал я, разглядывая девушку. На лице слёз не было, но когда она направила свой взгляд на меня, её глаза были ими полны. Но мне её не жаль. Куда больше мне жаль Арчи, — Я слышал тогда тот разговор.

Я резко подошёл к ней, поднял с пола и прижал сильно к стене.

— Ты угрожала другой девушке. И тогда, я убедился, это действительно ты. Это ты, подняла такой большой бунт в городе и в полиции, — говорил я, всё больше и больше злясь от своих же слов, — Как можно быть такой глупой? Тебя в последнее время слишком часто ловили. Зачем нужно было снова сюда лезть?

На мгновение я замолчал, понимая, что на самом деле, мне жаль Николь, но стоило мне вспомнить тот проклятый день и вся ярость затмевала жалость.

— Не знаю, что ты успела стащить у нас, но теперь...

— Я ничего не брала! — перебила Николь меня, — Клянусь! Ничего!

Я обвёл взглядом девушку и остановился на золотой цепочке. Роберт подарил её моей матери на день рождение.

— Так я тебе и поверил, — прошипел я и хотел оборвать её с шеи, но не сделал этого, подумав о том, что это будет доказательством её пребывания в доме, — Полиция будет только рада, наконец поймать тебя.

— Нет… Джеймс, пожалуйста, — задыхалась от страха девушка, — Не надо, пожалуйста...

— Ну уж нет, ты это заслужила!

В доме послышались несколько шагов по лестнице и спустя мгновение, в комнате появился полицейский. Девушке надели наручники и повели к выходу из дома. А я только сейчас осознал, как поступил. Правильно ли я сделал? Может, её стоило отпустить?

Николь посадили на заднее сидение полицейской машины. Я видел её слёзы.

— Спасибо вам большое, что сообщили нам, — говорит мужчина в форме и я выдавливаю из себя улыбку.

— Извините, — обращаюсь я к нему, — Что с ней будет?

— Вызовем её родителей, потом будет суд, — говорит он, — Думаю, вы должны прийти.

— Хорошо.

— Тогда до встречи, — говорит мужчина, садится за руль, заводит машину и они уезжают.