Глава 12. Часть 5

Тихая деревенская гармония, шелеста листьев, подпевающих в такт дуновения потока ветра, что раскачивал ветки берез, ясеня, могучего тополя. Шум резво бегущей речки, что текла бурным скоростным природным рвением, завораживала утонченностью звучания плескания воды, бьющейся о камни, что возвышали посреди её обители. Зазывания ветра на лесной опушке, что тормошил ветки хвойного леса. Смешиваясь с гармонией этого многообразия деревенских улиц, покошенных заборов, обвёзших крыш, покрытых старым шифером, а так же бесконечной пахотой огородов жителей деревни, что проводили на грядках, окучивали картошку. Деревенские коты, что облазили крыши соседских домов, дразня собак, хозяев этих домов, а так же звон колокольчика, проходящего рядом стада коров, всё сливалось в бурном деревенском ритме обыденных звуков. Грязь на гравийном покрытии, следы от шин протектора, коровий помёт, а так же стекла битых стеклянных бутылок в траве у обочины, где росла высокая трава всё это и много другое украшала интерьер укатанной машинами улицы деревенской дороги. Небо над деревней было ярко красное, отражая в белоснежных перистых пышных облаках красоту лучей заходящего за горизонт солнца, погружая пространство над деревней в объятия сумрака. В высокой траве было слышно, как пели сверчки, жужжала стрекоза, над фонарными бетонными столбами, деревенских улиц, что загорались постепенно ярким светом, скопились толпы мотыльком устремляющихся к его бело-голубому излучению. В воздухе пахло зеленью, чистотой свежего природного деревенского воздуха и конечно же травой, чей искушающей природный запах особо чувствовался возле дороги. Поразительное скопление мух, комаров и мошки заполонили пространство атмосферы, после захода солнца, погружая деревенскую улицу в беспристрастную сумрачную тень.

Рьяный звук восьмицилиндрового двигателя «Mercedes— Benz SLS AMG» Red, нарушил спокойствие деревенских улиц, участвуя в погоне за черным Porsche. Стрелка тахометра, то резко росла, то тут же падала, как только Оксана пускала машину в крутые повороты, на деревенской улице, съезжая то на асфальт, то на гравийное покрытие. Огни и вой сирены полицейских машин, что настигали сзади, отражались в зеркале заднего вида машины Оксаны, салон в которой был полностью защищен от посторонних звуков с улицы, создавая удобство и полный комфорт водителю в удобном кожаном черном кресле.

— Спортивные автомобили Porsche и Mercedes немедленно остановитесь и прижмитесь к обочине справа — прокричал мужской голос участвующей в погони полицейской машины лада гранта

— Ага! — возразила Оксана, повышая после выжатой педали сцепления передачу — Как только остановлю и набью морду суке, что посмела ударить моего Костю

— Немедленно остановитесь и прижмитесь к обочине справа — повторил свои требования полицейский автомобиль

— И не подумаю — Оксана была не согласна с требование полиции, выворачивая автомобиль на просёлочную дорогу, что поднималась вверх по холму, к деревенской пилораме

Черный Porsche быстро стал подниматься по холму, вынуждая Оксану понизить скорость, увеличивая тем самым обороты двигателя, стрелка тахометра резко скаканула вверх. Красный мерседес пулей тронулся, входя в крутой поворот, со свистом шин, едва удерживаясь на дороге, Оксана, выворачивая руль. Следы шин на асфальте и запах жженой резины, остались витать после спортивных автомобилей, что направлялись по дороге к пилораме. Внизу холма, завораживающим слух плеском текла бурная деревенская речка, в которую посыпались щепки, разнесенные в клочья ворот пилорамы, когда черный Porsche на полном ходу въехал в них. Ряды разложенного обработанного бруса, разной кубатуры, были выложены вдоль всей огромной площади, лесозаготовительной деревенской фабрики.

— Как же ты меня сука уже заебала — прошипела Оксана, грязно выругавшись, пролетаю промеж летавшей в воздухе древесной пыли и щепок — Ну держись

Выжимая полностью педаль в пол, Оксана быстро настигла черный Porsche, оказавшись в конце пилорамы. Сильным толчком красный мерседес ударил в задний бампер, от чего обе машины, потерли управление. Красный мерседес правой стороной зацепил крупные брёвна, что были ровно уложены между рядов обработанной древесины, опрокидывая их в момент удара. Силой непроизвольной инерции после столкновения с брёвнами, обе машины, вынесло к забору, который они на большой скорости разнесли в клочья, от чего разбило лобовое стекло в машине у Оксаны, а так же стекло с двери водительской стороны. Красный мерседес ударился левым передним крылом о камень на краю холма, едва чуть не слетев с холма вниз в бурную деревенскую речку. Следы размытой грязи от протектора машин, копоть витавших опилок, щепок покрывали облаком два спортивных автомобиля. Сильным ударом Оксана ударилась плечом о дверь с водительской стороны, сильно прижавшись к рулю, когда тут же сработала подушка безопасности и несдерживаемой силы удара, врезала по лицу.

Голова сильно кружилась, в ушах был шум, словно все звуки, что окружали автомобиль, усилились в десятки раз. Дверь с водительской стороны, что была смята, медленно открылась, чья-то крепкая рука, быстро вытащила Оксану из салона машины, кидая на землю. Испугавшись разъяренного вида брюнетки, волосы которой были сильно растормошены, лицо было в ссадинах, а платье, что было на ней, оказалось подранным. Оксана, испытывая жуткий страх, за собственную жизнь, медленно поползла назад к краю обрыва, рядом с которым попали в аварию их автомобили. Вдали далеко за лесопилкой была слышна сирена полицейских машин и их яркий свет мигалок, озаряющих блеском, что особо было хорошо видно под ночным небом.

— Нет я честно поражаюсь твоей настойчивость — говорила брюнетка, у которой на ногах и руках были ссадины, а на коленях были синяки, что едва скрывались за черными чулками — Даже то что ты дочка моего капитана не спасёт тебя — женщина едва после пережитой аварии держалась на ногах

— Зачем ты это делаешь? — ощущая изнуряющую слабость во всём теле, спросила Оксана, лежа спиной на досках разломанного забора

— У меня могло быть все — пытаясь надавить на жалость, откровенничала неизвестная женщина, стоя над телом Оксаны — Но твои друзья Романовы отняли это от меня!

— Ай!!! — взвизгнула Оксана, как только брюнетка ударила круглым носиком черных туфель по рёбрам — М…… — схватившись за левый бок, стиснула она зубы, пытаясь таким образом сдержать боль

— Всё закончилось в ночь, когда они позвали меня на свой бал перед моей свадьбой — пытаясь давить на жалость ужасающим видом давила на психику Оксаны, эта брюнетка — Эти люди сделали так, чтоб меня изнасиловали те, кому я якобы приглянулась на балу

«Как я и предполагала, что мотив тут личная месть, что же Романовы сами доигрались до такого, вот нахрена меня было только впутывать в это», размышляла Оксана глядя в угрожающий взгляд коварной брюнетки с пистолетом в руках

— Интересно как это?!

Пытаясь через боль, ухмыльнулась Оксана, насмехаясь над этой женщиной, однако быстро переменилась в улыбке, как только заметила пистолет в руках этой женщины.

— Я видела, как ты с легкостью разбила охрану в доме у Романовых, как ты дала себя изнасиловать, да еще и перед назревающей свадьбой

— Она что-то подлила мне в вино

— Кто она?! — удивилась Оксана, стараясь не смотреть на дуло пистолета, что брюнетка прислонила к её виску

— Эта Виктория — ответила, отражая частичку ненависти, брюнетка, повела в этот момент губами, выказывая отвращение к человеку о котором говорила

— Ну, хорошо — пытаясь из-за всех сил тянуть время, хотела Оксана завязать разговор подольше, переживая за свою жизнь — Как я полагаю, четверо депутатов, что ты убила, были насильниками

— Ты не представляешь, как это было омерзительно — отвечая, таким образом, на ответ Оксаны, выражая женщина своё отчаяние

— Примерно подобное эта змея Изабелла проделала и со мной — согласилась Оксана с утверждением этой женщины, вспоминая события неприятной встречи впервые в доме Романовых

— Теперь ты понимаешь, почему Романовы не должны жить — твердо решила брюнетка, убирая пистолет от лица Оксаны — Почему ты их тогда защищаешь?

— Я никого не защищаю — уверяла Оксана, опираясь локтями о доски, на которых лежала, чуть приподнялась

— Тогда зачем ты стала проводить это расследование?

— Просто стало интересно

— Ты ведь врач в местной больнице — выказывая недоверие, подметила брюнетка — Ты явно не детектив, так с чего такой интерес к умершим?

— Что ты хочешь от меня узнать? — дрожащим голосом тихо спросила Оксана, отводя взгляд, от угрожающих пылких огнем мести, глаз брюнетки

— Зачем ты мне врешь?! — громко с угрозой прокричала женщина

— Ай….,! — взвизгнула от боли Оксана, когда стоящая над ней женщина схватила её за волосы, вынудила подняться сидя на досках, влепила ей по скулам, прикладом пистолета

— Командор однажды спас мне жизнь в Чечне — стояла она, держа Оксану за волосы, шипела как пустынная гадюка — Нам удалось уйти, всему отряду удалось уйти, прежде чем его взяли в плен чеченские боевики, когда наш конвой попал в окружение

— Я ведь не мой папочка — чрез дикую боль на скулах лица ответила Оксана

— Ты его дочь — дернула она Оксану за волосы так, чтобы она взвизгнула, запрокинула ей голову, наставляя дуло пистолета в лицо — Ты знаешь, как он смотрел в твой медальон, как он берег его, как сильно он скучал по тебе, а не по своей жене

— Ну что мне блядь теперь удавиться?! — не сдержалась Оксана, прокричала ей в лицо

— Это полиция! — прокричал в рупор мужской голос, подъезжающего к месту аварии, автомобиля полицейской службы — Всем оставаться на своих местах

— Никогда еще в жизни я не видела, чтобы кто-то кого-то так любил — держа Оксану за волосы, она вынудила её через боль подняться на ноги, закрываясь её телом, используя его в качестве живого щита — Как тебя любил, твой отец!

— Брось оружие! — прокричал в рупор голос Нечаева, после того как он сам вылез машины полицейской службы — Тебе не уйти и прикрываясь телом этой девушки у тебя ничего не получиться

— Ольга послушай! — услышала Оксана голос Рамазанова, что вылез из задней двери автомобиля полиции — Это капитан Орлов, всё кончено отпусти оружие, ну же уверяю, тебе ничего не сделают

«Почему он с ней церемонится, если он меня так сильно любит, давно бы уже всадил пулю промеж глаз», подумала Оксана, глядя как Рамазанов стал с опаской вести переговоры, медленно направляясь к месту аварии.

— Просто отпусти мою дочь и тебе дадут уйти — пытаясь уговорить ненормальную брюнетку, говорил Рамазанов

— Хватит мне голову морочить капитан — насмехаясь, не поверила эта женщина, прикрываясь Оксаной словно щитом, держа её за пучок пышных золотистых волос — Мы же оба знаем с тобой, что мне отсюда живой не уйти, так вот с собой хотя бы твою дочку прихвачу

— Что ты делаешь?! — с опаской спросила Оксана, отходя медленно назад с этой женщины к обрыву, где начинался крутой склон ведущей к деревенской бурно текущей речки

— Молчи! — прошипела она, дернув Оксану за волосы, перешагивая через лежащий на земле столбик от забора

— Ольга послушайте это майор Нечаев — пытаясь пойти на уговоры, приближался медленно Нечаев, медленно касаясь пальцами кобуры пистолета, что был в кобуре на торсе под кожаной курткой — Отпустите дочку капитана Орлова и уверяю, вас никто не тронет

— Мы ведь уже все взрослые майор — не поверила его пустым доводам брюнетка — Вы же не думаете, что я поверю вашим сказкам

— Мы сейчас упадём — ужаснулась Оксана, оглядываясь назад, когда до обрыва оставалось всего меньше метра — Отпусти меня — пыталась вырваться она из хватки брюнетки переживая ужасающий страх за свою жизнь

— Отпусти мою дочь! — с угрозой прокричал Рамазанов

— Назад! — скомандовала брюнетка, держа пистолет у виска Оксаны, обращаясь к Нечаеву, что стремительно к ним приближался — Назад, я сказала — прокричал женщина, поддаваясь панике

«Блядь что он делает, она же меня так сейчас грохнет», испугалась Оксана еще сильнее, видя как Нечаев, не обращая внимания, на требование брюнетки, быстро передвигался к обрыву, прячась за укрытие разваленного бруса и сломанных досок от забора, когда в него произвели два выстрела из пистолета.

— Послушай, раз мы сейчас всё равно вместе умрём — обратила Оксана, как подмигнул ей Нечаев, оставаясь стоять за укрытие опрокинутых брёвен — Скажи хотя бы перед смертью, чем ты отравила Романова?

— Тем — сделала выстрел разъяренная брюнетка в строну разваленных брёвен, где прятался в укрытие Нечаев — Чем нельзя вылечить обычными средствами, Романовы умрут от этого нет лечения

— Ну, хотя бы, из личного любопытства — прикусывая краешек, Оксана испытывала страх, который не был подконтрольный её разуму — Как ты всё-таки это сделала?

— Из личного любопытства я тебе скажу……

Не успев договорить, Нечаев, оказавшись совсем близко, выстрелил пару выстрелов в сторону брюнетку, что держала за волосы Оксаны. Пуля попала в плечо женщины, рукой которой она держала Оксану, вынуждая её отпустить. Темноволосая женщина громко вскрикнула, испытав серьезную боль огнестрельного ранения, после чего свалилась вниз с холма, упав в бурную деревенскую речку.

— Оксана дочка — ужаснулся Рамазанов, кинулся тут же к Оксане, что сидела на разбитых досках забора, рядом с разбившимися спортивными автомобилями — Господи Нечаев, что вы творите, вы в своём уме, вы могли попасть в Оксану, дочка, как ты?

— Блядь Нечаев вы совсем охуели — оклемавшись от пережитого шока, сидя на коленях, грязно выругалась Оксана, что подбежал к ней вместе с Рамазановым

— Вы как Оксана Владимировна живы? — поинтересовался Нечаев, подбегая к Оксане присев на одно колено, тут же обнял её за хрупкие плечи, положив предварительно пистолет на разломанные доски — Я так волновался, господи Орлова у вас точно не всё в порядке с головой

— Дочка как ты? — волновался Рамазанов, встав за спиной Нечаева

«Блядь как же я люблю, оказывается его объятия, словно как хватка могучего льва, сковала могучими руками всё моё тело», используя поразительную наглость, Оксана села на колени к Нечаеву, скрестила ноги за его спиной, от чего этот мужчина явно почувствовав себя неловко перед Рамазановым.

— Папа оставь нас — распорядилась Оксана, недовольно посмотрев на Рамазанова, скрывая своё недовольство за крупными плечами Нечаева, в объятиях которого она находилась

— Осмотрите всё вокруг найдите тело Петровой Ольги — отдал указание Нечаев, как только к ним подошли два офицера полиции — Обязательно найдите тело

— Я пока в машине побуду — почувствовав себя неловко видя сцену с Нечаевым и Оксаной, высказал своё мнение Рамазанов

— Ищите тело — повторил свою просьбу Нечаев, держа за талию Оксаны, в своих крепких могучих объятиях сидя на разломанных досках — Она не могла далеко уплыть

— Мне нужно срочно и прямо сейчас в больницу

Скрывая застенчивый взгляд, тихо высказала Оксана своё требование, прячась от взгляда этого льва за прядью растормошённых золотистых волос

— Машину конечно жалко — тихо произнесла Оксана, пряча свой стеснительный взгляд голубых глаз за прядью золотистых волос

— Я отвезу тебя туда сам — согласился с этим утверждением Нечаев — Катерина Владимировна тебя уже там заждалась

— Давай как-нибудь — посмотрела Оксана возбуждённым, после сильного эмоционального стресса, взглядом на Нечаева — Без Катерны, я через черный вход войду, а ты подождёшь меня на улице

— Как скажешь — согласился с мнение Оксаны Нечаев, продолжая держать Оксану в своих объятиях, когда она сидела у него на коленях, скрестив ноги за его спиной — Ищите тело быстро, Петрова должна быть где-то здесь

— Я разбила свою машину — застенчиво улыбнулась Оксана, скрывая красоту улыбки за прядью распущенных золотистых волос — Катерина меня точно убьёт, потому что ведь этот Porsche или подобие на него стоит разбитый там вместе с моим мерседесом

— Уверяю вас Орлова — оторвавшись медленно от объятий Оксаны, встал Нечаев с разбитых досок, протянул ей руку — Что ваша машина покажется вам мелочной проблемой, после того как Терешкова лично будет допытывать вас, за то что вы сделали, я удивлён что вы чудом остались живы

— Наверно такова моя судьба — ухмыльнулась Оксана, пожав плечами, взявшись за руку следователя, медленно поднялась на ноги — Мне нужно срочно в больницу, проведать Романова, да и как там Костя он пришёл в себя

— Ваш Костя поправится — заверил Нечаев, направляясь вместе с Оксаной через проломленный забор к полицейским машинам — Врачи отвезли его в больницу, рана не серьезная, но мозги ему стряхнули скорее всего

— Они у него всегда были не в порядке — озорным смехом рассмеялась Оксана, пытаясь себя успокоить после пережитого стресса, когда всё внутри неё колебалось бурным ритмом эмоционального такта — Но правда, увидев у него большой букет роз, я думаю, он меня поразил

— Вы только сейчас это поняли — удивился Нечаев, проходя мимо офицеров полиции, что стремились найти тело, упавшее в реку — Эй…. Передайте, чтобы вызывали команду водолазов

— Бесполезно — возразила Оксана — Слишком большое течение её давно уже унесло

— Петрова не из таких — не согласился Рамазанов с утверждением Оксаны — Я уверен вам стоит всё перекрыть все выходы из деревни обыскать лес…..

— Капитан Орлов! — сделал замечание Нечаев, подходя к черному автомобилю лада гранта — Мои люди прочесывают периметр леса, реки — Я уверен, если Петрова жива или мертвая мои люди найдут её

— Вы слишком самоуверенны господин Нечаев

Играя в любезности перед Рамазановым, сморщила недовольно губки, обратилась Оксана к Нечаеву, подходя к передней двери с пассажирской стороны.

— Если мой отец говорит, что пока мы не нашли труп этой сумасшедшей, нам стоит думать, что она еще жива и намеревается отомстить

— Не вам Орлова меня учить — ответил возражение Нечаев, сидя в водительском кресле, завел поворотом ключа, тихо урчащий мотор автомобиля

«Да она охуел, вот значит как, сначала в койку, а потом такое говорит ну блядь я тебе точно яйца оторву и мне глубоко похуй, что у тебя жена и двое детей, ты нарушил черту верности как только вставил свой хуй в меня», кипела вся от ненависти Оксана, испытывая неприязнь к этому мужчине.

— Ах… вот оно как значит да! — чувствительно нежным вздохом вдохнула воздух ртом Оксана, садясь на переднее пассажирское сиденье

— Да вот так — был недоволен Нечаев, дождавшись пока Рамазанов, сядет на заднее сиденье его автомобиля, медленно стал сдавать назад — Вы Орлова теперь за свою оплошность ответите

— Это я значит ответить еще должна — возмутилась Оксана, скорчив губки, была вне себя от ярости с трудом сдерживая внутри весь накапливающийся негативный пыл в себе

— Я сначала сам Орлова — глубоко вздохнул Нечаев, выворачивая автомобиль, направился к выходу, где был въезд на пилораму, через разбитые ворота, которых, въезжали, не переставая экипажи машин полицейской оперативной службы — Прикрою вас и вашего отца, перед тем как с вами начнут разбираться следственные органы

— Спасибо — душевно поблагодарила Оксана, начиная оттаиваться в душе по отношению к этому мужчине, мило улыбнулась ему в отражение стекла передней двери с пассажирской стороны

***

Легкостью касания прохлада ночного воздуха, заставлял колебаться ветки берёз, издавая приятный слуху шелест листьев. Атмосфера была пропитана чистой деревенской свежестью, было приятно дышать ощущая во каждом вздохе аромат лета. Фонарные столбы горели вдоль деревенской улице, собирая у себя под плафоном скопление мотыльков, что танцевали в водовороте яркого света, летая хаотично под яркостью света ламп. В высокой траве у дороги было отчетливо слышно трепетание сверчка, где-то вдали трещала стрекоза. На деревенской улице наступила поразительная тишина, лишь вдали у холма было слышно шум мотоцикла, лай собак на с соседней улице, однако всё это ни с чем не было сравнимо с шелестом трепетания листьев.

— Тело Ольги так и не нашли так ведь гражданин следователь? — обратился Рамазанов к Нечаеву, сидя на заднем сиденье автомобиля черной гранты

— Я просто уверен, что убил её — уверял Нечаев, пытаясь следить за дорогой, однако наблюдал косым взглядом за Оксаной, что расположилась на переднем пассажирском кресле

— Ольга Петрова заслуженный лейтенант подразделения призраков — пояснил Рамазанов, потирая щетину на своей челюсти — Если вы не нашли её тело, значит она должна быть еще жива

— С чего вы это решили? — возразил Нечаев

— Потому что Ольга Петрова лейтенант — заверил гордо Рамазанов — Поверьте, майор в наше подразделение звание добиваются потом и кровью, эта женщина заслуживает полностью это звание

— Она человек и она смертна — твердил Нечаев, пытаясь отстаивать свою точку зрения — Ольга Петрова боевой офицер, способный и обученный выживать в особо тяжелых боевых условиях, я уверен, для неё эта рана в плечо, всё равно, что комариный укус

— В любом случае

Усмехнулась Оксана, доставая из сумочки, что стояла у неё на коленях помаду, аккуратно кончиками пальцев сняла с неё колпачок, наблюдая косым взглядом за Нечаевым. Положив ногу на ногу, Оксана специально перед мужчиной, что сидел за рулём черной гранты, красоту эластичности упругих бёдер, что скрывались за её черной короткой юбкой.

— Она теперь не скора, даст о себе знать — выдвигая помаду, Оксана кончиками пальцем поворачивала цилиндр помады

— Дочка я знаю — беспокоясь, говорил Рамазанов — Если Ольга что-то задумала, она обязательно это исполнит

— Исполнит — согласилась с этим утверждением Оксана, медленно кончиком помады алого стердня вела по своим губам — Но не сегодня, сегодня я хотя бы отдохну от этого всего пережитого на моей шкуре ужаса

— Ужас вы переживете — ухмыльнулся хитрой улыбкой Нечаев, направляясь по центральной площади — Когда Катерина Владимировна узнает, что вы сделали с её автомобилем

— Так, во-первых = не согласилась с этим утверждением Оксана, кокетливо пригрозив Нечаеву указательным пальцем — Это ведь не я сидела за рулем черного Porsche

— Да, но вы участвовали в этой безумной гонке — недовольно высказывал Нечаев, поворачивая по деревенской освещенной улице, фонарных бетонных столбов в сторону больничного деревенского двухэтажного здания — Да о чем вы только думали Орлова, люди ведь могли пострадать

— Люди могут пострадать от сумасшедшей чье тело с пулей в плече еще не нашли — возразила Оксана, состроив сексуальный возбуждающий взгляд в отражение стекла пассажирской передней двери — Вот тогда люди и пострадают, если вы её не остановите

— Вам и вашему отцу следует беспокоиться больше всего Оксана Владимировна — пояснил Нечаев, сбавляя скорость, повернул в сторону больничного деревенского дворика, сказочная красота которого была необъятно прорисована пышными голубыми елями — Завтра Терешкова и майор ФСБ начнут вами интересоваться

— Ну, по крайней мере — застенчиво улыбнулась Оксана, продолжая смотреть в окно, прищурила слегка глаза, как только автомобиль проехал под ярким светом столба освещения больничного дворика — Это будет завтра, значит, у меня еще есть время, пожить хотя бы для себя

— Это всё проклятый Романов, скорее всего виноват — выругался вслух, произнес в пол голоса своё мнение Рамазанов, сидя на заднем сиденье — Я сейчас в ним сам поговорю в больнице

— Папа! — возразила Оксана, состроив серьезное выражение лица, для Рамазанова, отражение которого она выказала на лобовом стекле автомобиля Нечаева — Не надо не с кем говорить, обещаю, я сама во всё разберусь

— С этого дня ты под моим личным присмотром — гордо заявил Рамазанов совершенно неожиданно для Оксаны, удивил её такой новость, вызвав в ней еще большее возмущение

«Блядь да он уже в конец охуел, может наручниками меня к батарее привяжет», размышляла Оксана, когда автомобиль черной гранты остановился напротив крыльца приёмного покоя.

— Заебись что сказать — высказала Оксана вслух все свои эмоции, застенчиво улыбаясь Нечаев, пожала перед ним плечами — Такой уж у меня папочка, слишком озабоченный какими-то бедами

— Ваш отец Оксана Владимировна переживает за вас — предупредил Нечаев, заглушив двигатель автомобиля поворотом ключа — Я пойду с вами, хочу лично удостовериться о состоянии здоровья господина Романова, ведь когда мы делали запрос в больницу, мне сказали, что его жена пошла на поправку

— Я бы очень хотела — касаясь ручки автомобильной двери, заявила Оксана о своих желаниях, медленно потянув её открыла дверь — Чтобы мне никто там не мешал в больнице

Легкость завораживающего ночного воздуха, сразу же стала бурным потоком проникать в салон машины, обволакивая ноги Оксаны прохладой летней деревенской ночи. Выгибая спину, выставляя шикарной красоты бёдра, Оксана вышла из машины, наступая на асфальтное покрытие дорожное покрытие больничной зоны. Свет фонаря, столба освещения, падал прямо на крышу черной гранты, вынуждая Оксану собственной яркостью прищурить немного глаза. Пленительная сила ветерка тормошила золотистые пряди волос Оксаны, придавая им выразительную пышность и объём укладки волос.

— Я думаю вам — обернувшись, выказывая естественную красоту бёдер, положила руку на ягодицы, держа дверь открытой, стоя возле машины, заявила Оксана — Стоит пока остаться в машине, не хочу, чтобы вы знали все эти банальные психи Катерины

— Я тебя одну не отпущу — возразил Рамазанов, открывая заднюю правую дверь, покидая салон машины — Хочу сам во всём лично разобраться с Романовым, а может даже голову ему оторвать

— Думаешь, стоит?! — усомнилась Оксана, прикусывая краешек губы, стоя рядом с машиной, выражая застенчивость, посмотрела на Рамазанова

— Он подверг тебя опасности — уверял Рамазанов, взяв Оксану под руку, направился вместе с ней к крыльцу приёмного покоя

— Он ведь не знал, кто это и почему это происходит

Не согласилась Оксана с таким утверждением, стукая каблуками черных туфель, в каждом шаге выказывала эластичность бёдер, упругий силуэт которых прорисовывала всей эластичностью, черная короткая юбка.

— Скорее всего, тут замешана его жена Изабелла

— Неважно кто тут замешан — утвердил Рамазанов, поднимаясь вместе с Оксаной по ступенькам каменного крыльца приёмного покоя — Романов в ответе за тебя, что втянул в тебя в это расследование, Ольга бы не узнала о тебе, а теперь он подверг твою жизнь опасности

— Ой, пап перестань!

Возразила Оксана, встав на ступеньках каменного крыльца приёмного покоя, почувствовав себя, как не в своей тарелке, когда Рамазанов завёл эту тему для неё неприятную. Улыбнувшись застенчивой милой улыбкой, Оксана нажала на кнопку звонка, для вызова дежурной сестры.

— Ничего он меня не втянул, я сама……

— Оксана Владимировна

Почти тут же открылась дверь приёмного покоя, на пороге стояла молодая медсестра, в коротком белом медицинском халатике. Единственное одеяние этой голубоглазой шатенки, что сидело на ней приятно взгляду окружающих, обволакивало тело девушки, прорисовывая все самые скромные пикантные черты её тела, скрывавшегося за его тонкой белой материей. Белый высокий медицинский колпак, что сидел на голове этой девушки, делал её весьма сексуальной в глазах, Оксаны, вызывая в ней своим легко одетым образом, голод сексуального желания.

— Я не ожидали вас увидеть здесь в такой поздний час — сонным голосом произнесла девушка в белом халате медсестры, протирая глаза, другой рукой поправляла золотистые пряди волос

— Да моя дорогуша — коснувшись кончиками пальцев подбородка девушки, Оксана, заигрывая с ней, подмигнула её лазурно-голубым глазом, подобно самородку топаза глазом, выражая изысканность эластичности собственных бёдер, переступила порог открытой створки двери — Это я и я пришла сюда по делу

— Майор Нечаев — показывая удостоверение перед лицом дежурной медсестры, вошёл Нечаев следом за Оксаной в отделение скорой помощи — Являюсь эскортом Оксаны Владимировны

— А я её отец — тянул с ответом Рамазанов

— Который, о себе многое слишком возомнил — коварством блистательной улыбки, безупречных алых губ, улыбнулась Оксана

— Оксана перестань! — возразил Рамазанов, строгостью отцовского воспитательного голоса

Отделение приёмного покоя с его бело-голубыми стенами, было окутано тишиной сумрачной опустившейся ночи, лишь свет настольной лампы, дежурного врача, выходил золотистой дорожкой в коридор, освещение в котором было выключено. Эдуард Иннокентиевич, заведующий отделением, которого Оксана сразу узнала, входя в коридор отделения скорой помощи, сидел за столом, о чем-то достаточно любезно разговаривал.

— Ох… прости дорогая — отвлекся от разговора, пожилой мужчина с лысиной и сединой на височной доле головы, заметив косым взглядом через стекла надетых на глазах очков, как прошла мимо его кабинета Оксана — Оксана Владимировна — хриплым голосом обратился этот врач

«Блядь ну почему старый ты пердун, тебе именно сейчас стоило меня отвлекать», прикусывая краешек губы, разозлилась Оксана, сдержала эмоции при себе, остановившись рядом с открытой дверью дежурного врача скорой помощи.

— Эдуард Иннокентиевич — выражая застенчивость, якобы сделала вид, что сразу не заметила этого пожилого в возрасте мужчину — Как я рада вас тут видеть

— Оксана Владимировна как вы? — взволнованной интонацией голоса спросил Эдуард Иннокентиевич, выходя из кабинета

Мужчина в белом длинном халате врача, за которым скрывалась лиловая рубашка, идеально выглаженная, медленно вышел в коридор. Приятный шлейф аромата первозданной изысканности «Phileas от Nina Ricci», табака, лимона и дубового мха, веял от него, в сочетаясь в едином, мужском парфюме. Ровной стрелочкой были выглажены его черные брюки, идеально сочетающие с черными мужскими туфлями с закругленным носом, что за счет щедро покрытого кремом для обуви кремом, отражали отблеск падающего на них света с настольной лампы.

— Я слышал, что произошло в доме Романовых — удивил он Оксану такими подробностями — Как вы, вас не ранили?

— Всё хорошо Эдуард Иннокентиевич

Ответила Оксана, виляя шикарной упругой красотой ягодиц, прошла дальше по коридору, стукая каблуками черных туфель по его бетонному покрытию.

— Извини, но у меня сейчас нет времени — гордо заявила Оксана, уклоняясь намеренно от неприятного ей разговора — Нужно проведать депутата Романова

«Как быстро блядь в этой деревни разносятся слухи», сгорая явно от стыда, направляясь, Оксана по коридору, где уже горели ярким светом светодиодные лампы на потолке.

— Вы могли быть более вежливее к людям — обратился Нечаев, поравнявшись с Оксаной в коридоре — По крайней мере, они же за вас переживают

— По крайней мере — возразила Оксана, пытаясь ускорить шаг, чувствуя, как пустой разговор следователя Нечаева, её изрядно напрягает — У меня пока нет времени, чтобы попусту разговаривать о том, что и так давно известно

— Оксана в чем дело? — спросил Рамазанов

— Не в чем папа — вошла в вестибюль больничного деревенского здания Оксана

В фойе почти никого не было, лишь пару дежурных врачей, стояли у закрытой стойки регистратуры, а по лестнице, ведущей на второй этаж, поднимались две дежурные медсестры, о чем-то весело разговаривая задорно хихикая. Белые занавески на больших окнах в холле, колебались в такт проникающей прохлады ночного воздуха в помещение. В воздухе этого помещения пахло свежестью деревенского воздуха, приятным ароматом кустов сирени, а так же запахом травы, что была скошена этим днём. За окном было видно как вдали за горизонтом, сумрачной ночи сверкала гроза, едва слышно грохотал гром.

— Мне нужно поговорить с Романовым — заявила Оксана, стукая каблуками черных туфель по белой мраморной плитке пола вестибюля больничного здания

— Может сначала проведаешь Костю — беспокоясь советовал Рамазанов, подходя следом за Оксаной к большой лестнице, что вела на второй этаж

— Его я тоже проведаю — ответила Оксана, наступая каблуком черных туфель на ступеньки лестницы, специально выказывала перед Нечаевым красоту эластичных ягодиц, что выражались под черной юбкой — Но это будет чуть позже — заверила она поднимаясь по ступенькам виляя шикарной красотой бёдер

— Костя столько для тебя сделал — уверял Рамазанов, никак не соглашаясь с мнением Оксаны, что так резко отреагировала на его просьбу — Он даже вступился в твою защиту, когда Ольга навела на тебя пистолет

— Должна отдать ему должное — согласилась с этим утверждением Оксана, застенчиво улыбнулась спускающимся навстречу двум медсёстрам

— В ЗАГСе отдашь — с усмешкой пояснил Рамазанов, поднимаясь по лестнице следом за Оксаной

— Блядь папа — грязно выругалась Оксана, остановившись на ступеньках лестничного пролёта, надулась как королевская кобра — Ну не хочу я пока замуж

— Я хочу внуков

— По-моему у тебя уже есть внучка — ухмыльнулась Оксана

— За которой ты совсем уже перестала смотреть — упрекнул Рамазанов — Ты бросила свою дочь в доме Романовых, сломя голову, совершенно не думая о последствиях понеслась за Ольгой

— Лучше бы ты дал чтоб её пристрелили в Чечне — грубо выразилась Оксана

— Оксана! — сделала замечание Рамазанов — Ольга была первоклассным бойцом, мы вместе с ней выполняли не раз особые задания, стоя спина к спине, она мне там была как дочь

— Вот считай, что твои дочери что-то часто хотят меня убить — вредничала Оксана, прикусывая от волнения, от разговора с отцом, краешек нижней губы, продолжила подниматься по ступенькам лестницы — Тебе не кажется это подозрительным?!

В отделение второго этажа, куда поднялась Оксана, горел яркий свет светодиодных светильников, в самом помещении больничного стационара, на посту сидела дежурная медсестра. Звонкий стук каблуков черных туфель Оксаны по бетонному полу, привлёк внимание охраны Уварова, что стояли у закрытых дверей палаты Романова, с сонным видом, пытались нести непрерывную караульную службу. Усыпляющая тишина этого помещения царила в атмосфере целого ряда вдоль стены больничных палат дальнего конца коридора, в самом конце коридора слышалась шепотная речь медсестёр, шаркающая походка одного из пациентов, что ходил по полу линолеума коридора в отделении. Холл отделения стационара, где находился дежурный пост медсестры, украшали интерьер большой фикус и домашнее пальмовое дерево, градины над большими пластиковыми окнами обвивали красивым изгибом вьющиеся домашние растения, создавая дикую обстановку джунглей. Атмосфера была пропитана чистой свежестью воздухом, работающий кондиционер, что висел на стене рядом с постом медсестры, увлажнял воздух, делая его легким для дыхания и в то же время оказывал стабильный согревающий эффект стабильной температуры.

— Оксана сучка! — громко некультурно выругалась Катерина, заметив Оксану вошедшую в отделение — Нет, ты мне скажи у тебя вообще голова есть? — держа она за одну руку Аришку

— Блядь! — шепотом, нецензурно выругалась Оксана, неожиданно вспомнив, как некрасиво она бросила Аришку, когда девочка так в ней нуждалась — Аришка зайка моя, мама твоя такая дура, прости меня доченька

— Господи как я рада, что ты жива — глубоко, выражая душевную любовную привязанность к Оксане, вздохнула Катерина, быстро направляясь к Оксане — Уварова уже доставили в морг, думаю, причина его смерти тебе уже известна

— Аришка — удивилась Оксана, как девочка стояла, держась за руку с Катериной не желая сдвинуться с места — Это я твоя мама…..

— Ты не моя мама — с горечью душевной детской обиды заявила девочка, держась за руку с Катериной — Ты бросила меня, когда я в тебе так нуждалась

— Оксана Владимировна тише, пожалуйста! — сделала замечание дежурная медсестра, отвлекая свой взор карих глаз от жидкокристаллического монитора, искоса чрез стекла надетых на глазах очков посмотрела с возмущением на Оксану — Вы так всё отделение мне разбудите

— Аришка зайка — абсолютно игнорируя замечание дежурной медсестры, прошла Оксана, виляя шикарной красотой упругих бёдер, мимо поста, за которым она сидела — Мама о тебе постоянно думает, просто мама сильно подвергла тебя опасности и за это я перед тобой сильно виновата

— Что с твоим костюмом, что случилось, что с этой женщиной, за которой вы все погнались, вам удалось её поймать? — засыпала вопросами Катерина, стоя рядом с Оксаной

— Ты меня конечно убьешь — застенчиво отвела Оксана взгляд в пол, чувствуя за собой огромную вину — Но твоя машина, так же как и моя, теперь кусок жеванного железа

— Что?! — возмутившись, вскрикнула Катерина, чем вызвала на себе недовольный взгляд, сидевший на посту медсестры

— Так ладно хватит! — возразил Нечаев, вставая между Катериной и Оксаной — Об этом поговорите позже, Оксана Владимировна вы кажется, хотели проведать Романова, перед тем как наведаетесь в гости к своему парню

— Костя еще не пришёл в себя — объяснила Катерина снизив тон собственного голоса, продолжала держать за руку Аришку

— Аришка мама быстро забежит в палату и проведает своего пациента — заверила Оксана присев на колени перед маленькой стоящей рядом с ней девочкой — И мы сразу же поедим домой, мама тебя, моя зайка, больше никогда не оставит — обняла она Аришку за хрупкие детские плечи прижимая к себе

— Там твои сотрудницы — пояснила Катерина — Иди кажется Романов каким-то чудом пришёл в себя, феном этому я объяснить не могу

— Зато скорее я могу — ухмыльнулась Оксана, вставая с колен, провела ладонью руки по пышным русым волосам девочки — Мама быстро моя сладкая и ты сразу же со мной поедешь

— Я побуду с Аришкой — предложил Рамазанов, понимая как много эта девочка, значит для Оксаны

— Я быстро — заверила Оксана, подходя к дверям палаты, где стояли два охранника

— Следователь Нечаев — доставая удостоверение из кармана кожаной коричневой куртки, раскрыл его перед одним из охранников — А эта девушка лечащий врач господина Романова

— Проходите, пожалуйста — заметив, как кивнула одному из охранников Катерина, открыл дверь палаты перед Оксаной

В палате горел тусклый свет диодного светильника на потолке, окно было закрыто большими белыми длинными шторами. Воздух был теплым, сохраняя его чистоту, работал кондиционер, что висел над входной дверью. Белые кафельные стены, служили эффектом зеркала, отражали блеклые силуэты присущей обстановку в палате.

Валентина сидела на мягком белом кресле в правом дальнем углу больничной комнаты, заметив вошедшую Оксану в палату, рыжеволосая красотка, отпрянула от спинки кресла, словно прибодрилась, при виде своего начальника. Вероника стояла у окна, штора которого была наполовину задвинута, темноволосая кудряшка, заметив в отражение стекла пластикового окна, как вошла в палату Оксана, медленно обернулась, выражая радостную улыбку, будто спешила своим взглядом карих глаз, что-то рассказать. Романов лежал в палате слева от стены, услышав, как открылась входная дверь палаты, медленно открыл глаза, пробудившись от сна. Изабелла что лежала на больничной койке слева у стены, следом за своим мужем медленно открыла глаза, мило улыбнулась ему, заметив, как состояние своего мужа стало постепенно идти на поправку.

— Господин Романов вижу вам уже лучше, как и вашей змее — застенчивой подлой улыбкой, улыбнулась Оксана, перешагивая порог открытой двери палат — Это я к тебе Белла

— Вижу, господин Романов пошёл на поправку — не обращая внимания на пустые разговоры, радостно заявил Нечаев, входя следом за Оксаной в палату к Романовым

— Да, но как?! — удивилась Оксана, заметив, как внешнему образу Романова, признаки прошедших известных ей симптомов

— Промыли желудок несколько раз, дали активированный уголь — начала перечислять действия Вероника, опираясь бёдрами через белый надетый на ней врачебный халат на подоконник пластикового окна — Провели гемодиализ, плазмаферез, дали «регесол»

Регесол показан, при железодефицитной анемии, противовоспалительное, спазмолитическое, обволакивающее. хронических заболеваниях печени, поджелудочной железы, поражениях пищевода, желудка, 12 п-кишки.

— Вам удалось ведь предположить яд, которым нас отравили? — взволнованно спросила Изабелла, приподнимаясь, опираясь локтями на подушку

— Поскольку — начала рассуждать вслух, прошла по палате Оксана, остановилась между двух больничных кроватей, на которых лежали Романовы — Оперативники, что обыскали ваш дом сверху донизу, не смогли обнаружить ничего и никого подозрительного

— Может через коньяк и вино что мы принимали

— Вы принимали разные напитки — не согласилась с таким утверждением Оксана на предположение Изабеллы — Слишком уж просто для такой женщины с которой я совсем недавно столкнулась в вашем доме, я просто уверена она появилась в нём после того как вас отравила

— Это я во всём виновата — тихим шепотом призналась Изабелла, чувствуя за собой вину, опустила медленно унылый взгляд

«Это блядь стоило сделать еще до того как вся эта хуйня началась, ну что лживая ты сука еще раз я спасу твою задницу», ухмыльнулась Оксана коварством блистательной улыбки

— Сейчас это не имеет никакого значения — возразила Оксана — Я так думаю что вас отравили Рицином

Рицин — «белковый токсин» растительного происхождения, чрезвычайно токсичен (особенно в виде «аэрозоля», для человека средняя смертельная доза («ЛД₅₀») составляет — 0,3 мг/кг^[1] «перорально»). Токсичность рицина опасна тем, что никакого противоядия не существует, наиболее важный фактор избегать его прямого воздействия. Письмо с угрозой, что было отправлено Романовым, было пропитано щедростью аэрозоля рицина. Раскрыв конверт адресованного письма Романов, получил большую дозу токсичных паров рицина, которым искусно была покрыта бумага. Симптомы отравления рицином объясняет резкое падение артериального давления, боли в груди, колики в животе. Кровавая диарея, а так же острая дыхательная недостаточность, рвотный рефлекс, почечная и печеночная недостаточность. Токсичное действие рицина нанесло повреждения внутренним органом Романова, слизистая оболочка которых была разрушена.

— И да как ты Изабелла сказала — повернувшись к ней гордо заявила Оксана — Это несомненно лично твоя вина, не хочешь ли теперь при всех рассказать, что же ты наделала

— Изабелла о чем она говорит? — был удивлён Романов

— Это не моё дело — обернулась Оксана, заметив в глаза Романова, серьезный настрой на разговор со своей женой — Пойдёмте, девочки домой, наша работа тут сделана

— Оксана Владимировна можно вас — обратилась Валентина, когда Оксана подошла к закрытой двери, коснулась кончиками пальцев её пластиковой ручки — На пару слов?

— И так господа Романова — обратился серьезным тоном Нечаев, оставаясь стоять посреди медицинской палаты — Вам лучше всё рассказать мне сейчас, чем потом я узнаю это от других

— Меня может быть и можно — ухмыльнулась Оксана, в ответ на обращение рыжеволосой девушки, нажимая пальцами на ручку входной двери, толкнула её от себя — И на пару слов тоже можно

— Что происходит Оксана Владимировна? — взволнованно спросила Валентина тихим шепотом, покидая палату, в которой лежали Романовы, следом за Оксаной

«Я бы еще перед тобой рыжая ты сука отчитывалась», нахмурила губки Оксана, тут же застенчиво улыбнулась Аришке, что стояла, держась с Катериной за руку.

— Ничего — повернулась Оксана к Валентине, оставаясь стоять в коридоре отделения стационара, положа руку на бедро — Просто большие люди подумали, что им всё дозволено, оказалось, что это совсем даже не так

— Оксана твой Костя с тяжелым сотрясением головного мозга, лежит в соседней палате — пояснила Вероника, выходя из палаты следом за Валентиной, закрыла за собой дверь — Это ужас какой-то, во что ты нас впутала?

— Смею вас заверить — грубо выразилась Оксана — Пока вы работаете на меня, вопросы буду задавать вам я, вы можете лишь только уточнять требования моих бесконечных прихотей

— Но как же…..

— Никак моя рыжая бестия

С коварной ухмылкой на лице возразила Оксана, направляясь по коридору, выражая шикарную красоту ягодиц, подошла к закрытой двери палаты.

— Вам остается лишь только смириться — гордо заявила она, открывая дверь палаты, медленно перешагивая через высокий порог открытой двери, вошла внутрь

Палата в которой лежал Костя была покрыта тенью опустившейся на деревню ночи, только золотистая дорожка пробирающегося света с коридора, пробиралась по полу, озаряя край ножки больничной койки. Над головой рядом с открытой дверью работал кондиционер, создавая приятный микроклимат в палате, позволяющий легко дышать, а так же убирающий все сторонние запахи медицинских препаратов, чем обработали рану голову Кости. Рядом с больничной койкой стояла капельница, с физиологическим раствором, голова мужчины была полностью обмотана толстым слоем плотных медицинских бинтов.

— Оксана хриплым голосом — произнес Костя, лежа на кровати, когда его голова была полностью перебинтована

— Лежи! — упрекнула его Оксана, входя в палату, закрыла за собой дверь — Не вставай

— Нет-нет, только свет, не включай — изнывая, держась за голову потребовал Костя, утопая в подушку головой

— Я и не собиралась — оказавшись в темной комнате, заверила Оксана, подобной хищной кошке медленно стала приближаться к койке, на которой лежал Костя — Мои лакеи и в скорой помощи не оповестили твою сестру, как ты считаешь это ведь пока не так важно

— Елене не обязательно знать, где я — не имея сил даже оторвать голову от подушки, тихим голосом говорил Костя — Только хуже будет

— Представляю, как она за свою дочь меня чуть не убила, когда я её хотела спасти от легочной эмболии

Чарующей прелестью улыбки, делилась впечатлениями Оксана, медленно подходя к кровати, поднимая ногу, сгибая в колено, наступила на неё

— За тебя точно голову оторвёт, держать то будет уже некому, тогда хоть ты её сдержал

— Вот поэтому Елена ничего не должна знать

— Как ты? — поинтересовалась Оксана, забираясь в кровать на которой лежал Костя, стояла перед ним на коленях

— М…. голова сильно болит — промычал Костя, положив руку на висок, куда пришелся удар приклада пистолета — Ты знаешь……

— Нет! — испугалась Оксана, учитывая, прежде всего поверх чувств этого мужчины, личные свои интересы, стоя перед ним на коленях в кровати, нагнулась, положила руки на его плечи — Просто я хочу чтоб ты знал, я очень благодарна тебе за то что ты спас меня

— Пустяки — был очарован Костя красотой улыбки Оксаны, когда она так сладко и нежностью собственного тона голоса — Я просто не могу представить себе жизнь без тебя

«Жаль, что я это вполне могу, блядь, что я несу, он мне жизнь спас, а я такая тварь могу себе позволить такие мысли, хорошо, что он этого не узнает», размышляла Оксана, стоя на четвереньках над телом любимого мужчины, смотрела через темноту в палате в его серо-голубые глаза.

— Если хочешь, я могу попросить Катерину оставить у себя Аришку — предложила Оксана, касаясь кончиком коготка сухих мужских губ Кости — А я пока проведу ночь с тобой в больнице

— Нет! — возразил тут же Костя — Девочка и так мать не видит, когда ты погружаешься и уходишь вся целиков в работу, знаешь, что делает Аришка…..

«Пиздец, ну вот только не надо мне тут», смутилась Оксана, прикусывая от волнения краешек губы, отвела взгляд в сторону белых висевших на окне в больничной палате штор.

— Ладно, хорошо — произнесла недовольно Оксана, садясь на кровать рядом с Костей, свесила с неё ноги — Я поеду домой с Аришкой, но ведь ты понимаешь эта брюнетка, что с моей дочерью, просто так меня не отпустит

— Возьми её тоже с собой — пытаясь улыбнуться, ответил вялым голосом Костя, соглашаясь с мнением Оксаны — Такие связи, как Катерина, никогда не бывают лишними, она ведь всё-таки мэр

— Да вот только — смутилась Оксана, скрывая свой взгляд от мужчины, что лежал рядом с ней на больничной койке

— Вот только что?

— Я разбила её автомобиль

— Сильно?

— Почти в хлам — ухмыльнулась застенчиво Оксана, пряча свой стыдливый взгляд за прядью золотистых волос — И свою машину, так же, до такого состояния

— Оксана! — возмутился тут же Костя хватаясь за голову — Что произошло, я чего-то не знаю?

— Ладно — коснулась каблуками черных туфель линолеума на полу в палате, медленно слезая с больничной койке, на которой лежал Костя — Я пожалуй пойду

— Оксана! — был возмущен Костя, обратившись к Оксане, когда она быстро подошла закрытой входной двери в палате — Оксана! — повысив голос повторил он снова её имя

— Я тебя тоже люблю — открывая дверь, сгорая полностью от стыда, ответила Оксана, перешагивая тут же через порог открытой двери — Мой милый — заверила она, отразив перед ним прелесть упругих ягодиц, тут же закрыла за собой дверь

— Всё нормально?! — поинтересовалась Катерина, стояла, держась за руку с Аришкой, рдом с дверью из которой только что вышла Оксана

— Да — смутившись настойчивого взора Катерина, тихим шепотом ответила Оксана

— С тобой тут кое-кто хочет поговорить — говорила Катерина, указывая на рядом открывшуюся дверь медицинской палаты

— И кто же? — поинтересовалась Оксана

— Привет Оксана — услышала Оксана, измученный голос Виктории из открывшейся двери палаты

Внешний вид девушки был схож, как будто она несколько дней находилась без сна, волосы были растрёпаны, мешки под глазами, выражение лица было вялое. Бледнокожая блондинка стояла в белой сорочке, на входе открытых дверей своей палаты. Невзрачная белая сорочка скрывало хрупкое тело девушки, почти не вырисовывая рельфеф её исхудалого после отравления тела.

— А…. шлюшка Романовых — коварной улыбкой, ответила Оксана, пытаясь зацепить девушку, которая ей была неприятна — Вижу ты уже поправилась настолько что можешь стоять на своих ногах, которые ты обычно привыкла раздвигать

— Оксанка! — прошипела гадюкой Катерина, сделав замечание прикрыла кончиками пальцев губы Оксаны — Что ты говоришь, тут же Аришка

— Прости моя зайка — выражая материнские чувства, быстро переменилась Оксана во мнении, касаясь ладонью русых волос девочки — Мама просто кое-кого не любит

— Я просто хотела тебя поблагодарить — ответила Виктория так, как будто чувствовала себя в этой ситуации, словно не в своей тарелке

— Поблагодарила — огрызнувшись, прошипела на девушку Оксана, нагнувшись, поцеловала девочку в лоб — А теперь нам пора идти

— Я просто не могу представить, чтобы бы было бы, если…..

— А я могу — со злостью в голосе, шипела коброй Оксана, держа девочку за руку, направилась по коридору к выходу из отделения

— Я пока вызову свою машину — заверила Катерина, посмотрев искоса на Оксану недовольным взглядом — Мою же ты, видите ли, разбила, чем вот расплачиваться будешь?

— Я думаю, я с тобой расплачусь — держа девочку за руку, Оксана прошла по отделению, мимо поста дежурной медсестры

— Да уж постарайся — вредничала Катерина, доставая из сумочки, что висела у неё на плече, сотовый телефон, ёрзая по сенсору экрана пальцем, набирала номер

— Мама ты меня не оставишь — интонацией, такого голоса, спросила Аришка, как будто видит Оксану в последний раз — Я очень хочу побыть с тобой

— Вот как ты после такого себя чувствуешь? — обратилась к Оксане, Катерина — Алло Алёша машину, пожалуйста, служебную подгони к приёмному покою деревенской нашей больницы

— Аришка мама тебя не оставит — успокоила Оксана девочку, выходя с ней через открытые двустворчатые двери, входа в отделение стационара — Сейчас мы поедим домой

— Правда?! — обратилась девочка, интонация детского голоса, скорее вызывала недоверие

— Ну конечно правда — ухмыльнулась Оксана, проходя по коридору, под ярким светом, горевших диодных светильников, заверила она

— Всё хорошо — говорила Катерина, догоняя Оксану, как только она подошла к массивной лестнице, что вела на первый этаж

— А где мой отец? — удивилась Оксана, обратила внимание только сейчас, что в отделение она с ним после того, как вышла из палаты Кости, не повстречалась

— Он решил подождать нас на крыльце приёмного покоя — ответила Катерина, заигрывая, шлепнула Оксану через юбку по упругой красоте ягодиц — Он тебя теперь не, на секунду, не оставит

— Ой, вот только не надо — рассмеялась Оксана, ощущая приятное влияние руки Катерины на своей попке — Как будто за мной нужен глаз да глаз

— Я завтра ведь всё равно узнаю последствия той аварии — уверяла Катерина, спускаясь вместе с Оксаной по ступенькам взяв Аришку за другую руку — И тогда я тебя точно убью

— Мама ты, что в аварию попала? — ужаснулась Аришка

— А…. да так — прикусывая краешек губы, почувствовала себя неудобно Оксана, теряясь с ответом, когда Аришка на неё так интригующе смотрела — Бампер немного поцарапала, ерунда

— Завтра я посмотрю на твой бампер — улыбаясь ехидной улыбкой, ответила Катерина

— Но это будет только завтра — кокетливой интонацией намекая на ночную близость, намекнула Оксана — А сегодня мы с тобой……

— Обязательно — заверила Катерина, мило улыбаясь перед Аришкой — Пойдём машина уже скора должна подъехать

— А что мой отец? — проявляя глубокий интерес, поинтересовалась Оксана, спускаясь по ступенькам в вестибюль больничного здания, где всё еще горел яркий свет диодных светодиодных светильников — Он тоже с нами поедет?

— А ты это только сейчас поняла? — касаясь каблуками туфель мраморной плитки пола, спросила Катерина, задавая тем самым риторический вопрос

— Блядь ну это просто пиздец какой-то — грязно шепотом выругалась Оксана, проходя по холлу здания, направляясь в сторону больничного кафетерия

— Оксанка! — упрекнула Катерина, той же шепотной интонацией голоса, что и выругалась Оксана

— Ладно, всё я молчу — высказывая недовольства, ответила Оксана, виляя упругой красотой бёдер перед Катериной, первой вместе с Аришкой вошла в коридор

***

Прохлада интригующих объятий деревенской ночи охватывало тело Оксаны, когда она стояла на бетонном крыльце приёмного покоя больницы. Свирель сверчка, тихо урчала в высокой траве рядом с тротуаром, действовала убаюкивающим влиянием, прелестной утонченностью его нот. Едва слышное дуновение ветра, раскачивала ветки голубых елей растущих в парковой зоне рядом с больницей, качая плавностью такта ветки могучего тополя. В кустах сирени было слышно как жужжала трепетно какая-то назойливая муха, где-то из зоны отдыха, рядом с больницей доносился гулкий собачий перелай. Во мгле необъятной ночи, окутывавшее куполом простор над деревней, было видно полумесяц, что золотистым свечением светился, озаряя рядом плывущее, в небе скопление облаков. В воздухе все так же пахло свежескошенной травой, сок которой затмевал весь посторонний запах, растущих, рядом с больницей, в клумбах цветов, кустов сирени.

— Ну же Аришка потерпи еще немного — держала за руку Оксана маленькую девочку, что по внешнему виду явно сильно хотела спать

— Оксана давай я её возьму на руки — предложил Рамазанов, стоя рядом с Оксаной, протянул руки присев на колено перед маленькой девочкой — Ну же, дедушка тебя не уронит

— А мама?! — взволнованно спросила Аришка, позволяя Рамазанову взять себя на руки

— А мама тут постоит — ответила Оксана, переступая с ноги на ногу чувствовала как свежесть прохлады ночного воздуха охватывает её оголенные ноги

— Сейчас приедет мой служебный автомобиль — заверила Катерина — Господи и о чем ты только думала, ты хоть понимаешь…..

— Катерина не сейчас — упрекнул в вежливой форме Рамазанов, укачивая девочку на руках

— Вот именно не сейчас — высказывая недовольства, прошипела шепотом Оксана, выказывая застенчивость перед Катериной — Давай хотя бы когда мы доедим уже домой, ужас, как я уже устала от всего этого

— Это ты-то устала?! — шипела как гадюка Катерина

— Вот наверно твоя машина едет — быстро сменила тему, отводя взгляд от серо-голубых злобных глаз Катерины

— Ты разбила мою машину!

— Ну не я же в конце концов была за рулем — ухмыльнулась Оксана, состроив губы в безупречной алой красоты улыбки

— Тише! — сделал замечание Рамазанов — Аришка уснула, дома решите все свои проблемы на счет ваших машин

— Ты мне разбила машину — спускаясь по ступенькам, отразила Катерина красоту изысканных упругих ягодиц, что так прекрасно облегала тонкая ткань атласа, фиолетового платья

— Да моя машина — вредничала Оксана, спускаясь со ступенек следом за Катериной, мимо пандуса для медицинских каталок — Стоит как три твоих

— Ах…. так да! — хмыкнула Катерина, встав у передней пассажирской двери роскош6ного черного седана — Ну Оксанка, от тебя я такого не ожидала

— А я такая — кокетливо подмигнула брюнетки глазом, застенчиво улыбнулась Оксана, открывая перед Рамазановым заднюю дверь — Садись папочка, твоя любимая дочка о тебе позаботится

— Змея ты Оксанка — поджав от обиды нижнюю губу, открыла дверь с передней стороны, забралась Катерина на пассажирское сиденье

— Еще какая — рассмеялась Оксана, поправляя черный пиджак на талии, влезла в салон автомобиля

Освещение фонарных столбов улиц деревни, были единственным ярким светом в этой мгле, где в каждом доме за окнами простиралась темнота, необузданных объятий ночи. Шум хвойного леса, ветра которого спускался с опушки, проносился над бурным течением деревенской реки, развеивая прохладу. Шелест листьев утонченностью аккорда напевали песнь, сочетаясь с природной ночной деревенской тишины и тихой свирелью сверчка, поющего в объятиях высокой травы. Высокие деревья, внешностью своего цветения, были несравнимой красоты, дикие березы, сохранившие свой первозданный облик, ясень, тополь и дуб, возвышались над крышами целого ряда домов, расположенных на деревенских улицах.

— О чем ты только думала — шепотом упрекнул Рамазанов, продолжая читать нотации — Ольга ведь могла убить тебя — держал он Аришку на руках, медленно старался укачивать

— Но ведь не убила — тихим шепотом боясь разбудить Аришку, ответила Оксана, пожала плечами

— С этого дня ты под моим присмотром — заверил Рамазанов, строгим тихим шепотом — Ольга не застрелила бы тебя, однажды я спас ей жизнь в Чечне

— Вот поэтому я тебе очень признательна — обвивая крепкую руку Рамазанова, прижалась к его плечу Оксана

— Ты даже не представляешь, что пережила твоя мать в доме у Романовых, когда это случилось

— Жрёт, виски с Власовой — скрасив красивой улыбкой сострадания Рамазанова, мило ответила Оксана — Разве можно что-то представить, как она надирается — облокотившись на спинку черного кожаного сиденья, высказывала она недовольства, положа ногу на ногу

— Вот этот дом — говорила Катерина, разговаривая с шофером этого автомобиля — Всё вот здесь остановись, дальше мы дойдём

— Я так жутко устала

Зевнула Оксана, прикрывая алые губы, кончиками пальцев ладони правой руки, другой рукой открыла дверь, как только машина установилась у обочины напротив её дома. Завораживающая прохлада ночного деревенского холода, бурным потоком проникала в салон прогретого пленительным теплом автомобиля.

— Конечно, носится сломя голову и совершенно без мозгов — ворчала Катерина, открывая дверь со своей стороны — Езжай, завтра с утра заберешь меня вот с этого же места — заверила она, покидая салон черного седана

— Сама дойдёшь — выгибая спину, вылезала Оксана, выказывая естественную красоту упругих бёдер спрятанных под черной короткой юбкой

— Оксанка! — упрекнула шипящей интонацией голоса Катерина

— Давайте может, вы дома решите свои проблемы — вылезая из машины, прервал Рамазанов спор Оксаны и Катерины

— Я знаю, как мы их решим — кокетливо подмигнула глазом лазурной голубой сказочной красоты Оксана, искорки которых отражали яркий свет от фонарного столба, рядом с которым она стояла

— О…… нет, Оксанка, только не думай, что это у тебя так легко всё получится — возразила Катерина, направляясь вслед за Оксаной к большим красным воротам

— Серьезно — ухмыльнулась Оксана, встав у ворот достала ключ из белой кожаной сумочки, что висела у неё на плече — Ты так думаешь? — нахмурила она губки, намекая на похоть, медленно вставила ключ, что достала из сумочки, в замочную скважину

— Ладно признаю — промурлыкав как озабоченная кошка, признала Катерина, что попалась на соблазн со стороны Оксаны — Ты умеешь убеждать

— И не только убеждать — пропуская войти Рамазанова, что держал спящую Аришку на руках, войти в ограду дома, ответила Оксана

— Пойдём уже — заигрывая, Катерина шлепнула ладонью руки, Оксану по бедру, прикосновение которой она сразу же ощутила легкой жгучей развращенной болью

— Твой шофёр так на меня смотрит — заметила Оксана взгляд мужчины, машина которого, медленно тронулась от обочины напротив дома

— Пускай смотрит

Нежностью поцелуя жарких пылких губ, Катерина коснулась губ Оксаны, пропуская её первой войти спиной в ограду дома через открытую маленькую створку ворот.

— Пусть знает мой выбор

— Ах… твой значит выбор — продолжая заигрывать, Оксана повернулась к заядлой развращенной похотью брюнетки, направилась по цветной каменной плитке к крыльцу дома

Могучими ветками, пышный кедр, гордо приветствовал свою хозяйку, махая огромными ветками пышными ветками хвои, шелестел ими по красной крыше металла черепицы. Излучая прекрасный аромат хвои, что своей естественной силой запаха сбивал сторонние запаха с сада возле дома Оксаны.

— Как же я давно не была дома — чувствительно нежно вздохнула Оксана, поднимаясь следом за Рамазановым по деревянным ступенькам крыльца, держала связку ключей от дома наготове

— Тебе не кажется, что пора это прекращать — продолжал высказывать воспитательные нотации Рамазанов, глядя на Оксану недовольным лазурно голубым взглядом глаз

— Конечно папочка — коварством блистательной улыбки, заверила Оксана, продолжая смотреть на Катерину, что поднималась по ступенькам деревянного крыльца извращенной красотой взгляда, медленно вставила ключ в замочную скважину двери — На сегодня меня довольно приключений

Ночным сумраком был окутан дома, как только Оксана открыла его дверь, ощутила приятное тепло, исходящее от камина в гостиной, где постепенно догорали тлеющим влияние угли. В воздухе пахло изысканной сахарной прелестью вина, смешанной в гармонии вкуса с черным молотым кофе. Включая свет в прихожей, Оксана вошла в дом, сразу же скидывая черные туфли с ног, оставив их лежать рядом с полкой для обуви напротив парфюмерного комода. Камин в гостиной излучал блеклый тусклый свет тлеющих углей, за большим окном было видно могучие ветки огромного кедра.

— Я пойду, уложу Аришку в её комнате — заверил Рамазанов, снимая черные мужские туфли с ног, прошел по коридору дома

— А я пойду в свою комнату — зевнула снова Оксана, поставив сумочку на парфюмерный комод, виляя упругой красотой бёдер, прошла по коридору в сторону открытой двери комнаты

— Что даже чаю или кофе не попьешь — поинтересовалась Катерина, скидывая фиолетовые туфли с ног, проследовала следом за Оксаной

— Думаешь, стоит? — ухмыльнулась Оксана, обернувшись, встала в пол оборота в открытых дверях комнаты — Я думаю, мы и без него обойдёмся — вошла она, в комнату проводя кончиком пальца по клавише выключателя, включила свет

Двуспальная большая постель Оксаны, была полностью заправлена белым покрывалом, огромные белоснежные подушки украшали её интерьер, на фоне большой дубовой спинки. Над входной дверью в горшочке, прикрепленном к стене висело большое вьющееся растение, придавая обстановку диких джунглей, оно достаточно умело огибало каркас двери. В комнате пахло щедростью изысканной коллекции «Rose Sauvage», прелесть дамасской розы которой сводила с ума тонкостью вызывающего эротическое желание. Рядом с парфюмерным комодом пахло помадой, изобилие которой витало в воздухе, сочетаясь вперемешку с коллекцией духов Оксаны. Алые бархатные шторы в комнате были плотно задвинуты, скрывая за окном прелесть деревенской царствующей ночи, удачно подходящие к бежевому цвету обойного покрытия стен комнаты. Белый большой шкаф, двери которого были закрыты, красиво выказывал поцелуй женских багровых губ, оставленных на нём со всей порочной страстью.

— Хм…. — покусывая краешек губы, согласилась с этим утверждением Катерина, входя в комнату следом за Оксаной — Умеешь убеждать

— Я даже не начинала — заверила Оксана, виляя шикарной красотой ягодиц, прошла по комнате, касаясь кончиками пальцев пуговиц черного пиджака

— Но у тебя это неплохо получается — закрыла дверь Катерина, облокотилась на неё спиной, согнула ногу в колено, опираясь на её поверхность своей ступнёй

— Я знаю — встала Оксана рядом с кровать, посмотрела возбужденным хищным взглядом на брюнетку, что выражала красоту собственного тела, опираясь спиной на гладкую поверхность закрытой комнатной двери — Чего я хочу и всегда этого добиваюсь

— Это я уже заметила — отпрянула от двери хищной кошкой Катерина, медленно направилась к кровати, кончиками пальцев касаясь лямок фиолетового надетого на ней платья

— Оксана дочка! — послышался голос Рамазанова за закрытой комнатной дверью, после чего раздался стук по ней — Вы еще не спите, можно я зайду?

— Блядь — прошипела Оксана, выражая недовольство, поджала от обиды нижнюю губу — Заходи папочка

— Ничего — уверяла Катерина, оставляя лямки фиолетового, надетого на ней платья, на своих плечах — У нас вся ночь впереди

— Я увидел свет за закрытой дверью твоей комнаты — говорил Рамазанов, открывая медленно дверь

— Ты что-то хотел папочка? — скрывая дикую обиду, спросила Оксана, оставляя пару пуговиц черного пиджака застёгнутыми

— Ты не голодна? — медленно вошёл Рамазанов через открытую дверь в комнате Оксаны

— Кстати! — неожиданно вспомнила Катерина — Ты ведь ничего не ела с тех пор, как явилась в дом к Романовым

— И ты туда же — сдерживая эмоции при себе, выразила Оксана своё разочарование — Нет папа, если бы я была бы голодна, я бы первым делом направилась бы к холодильнику

— Я пока подогрею вам что-нибудь с Катериной покушать — заверил Рамазанов — Пять минут и жду вас в гостиной

— Папа! — хотела возразить Оксана

— Я сказал пять минут — повторил суровым голосом своё требование Рамазанов — У меня Роксана одна дома, зная твой характер, я боюсь, чтобы она тоже какую-нибудь кашу не заварила

— Я хочу спать папа — сделав пару шагов в сторону открытой входной двери, высказывала Оксана своё желание, встав посреди комнаты

— Я думаю самое время — встала неожиданно Катерина на сторону Рамазанова — Тебе пойти за своим отцом Оксанка, у нас с тобой вся ночь впереди

— Блядь и ты туда же — прошипела Оксана, отразив в мимике лица частичку выливающейся из неё ненависти — Ладно мы скора с Катериной будем

— Пять минут — повторил еще раз своё требование Рамазанов, покидая комнату Оксаны, через открытую дверь

— Но я ведь могу поесть завтра — прокричала ему вслед Оксана, когда дверь за спиной Рамазанова тут же плавно закрылась

— Я думаю — прикусывая коготок указательного пальца, нежностью алых губ, заявила Катерина, продолжая пленять Оксану голодом взгляда, выражающим дикость сексуального желания — Что стоит тебе послушать своего отца

— Пиздец, теперь ты будешь меня учить — грязно выругалась Оксана

— Ты хочешь чтобы я позвала твоего отца — направляясь к закрытой входной двери комнаты, кокетливо пригрозила Катерина, используя эротические нотки тона собственного голоса

«А эта сука знает, как сдержать меня», прикусывая краешек губы, Оксана пыталась скрыть бушующие в ней волнения.

— Я через десять минут — расстегивая оставшиеся пуговицы черного пиджака, уверяла Оксана, оставаясь стоять посреди комнаты — Приду в гостиную, можешь с радостью передать это моему папочке — заверила она, подходя к стулу рядом с парфюмерным комодом в комнате, повесила на его мягкую белую спину снятый с себя пиджак

— Постарайся — открывая входную комнатную дверь, говорила Катерина, лаской возбуждающего голоса, обвивая пальцами грань открытой двери — Не задерживаться — покинула развращенная брюнетка комнату Оксаны, плавно закрывая за собой дверь

— Вот сука ебливая — прошипела Оксана, в пустоту комнаты оставаясь одна

Расстёгивая металлическую бляшку пояса черной короткой юбки, Оксана кончиками пальцев, взялась за её края, виляя изящной красотой бёдер, медленно стянула её с себя. Перешагивая через лежащую на полу черную юбку, Оксана завела руки за спину, касаясь кончиками пальцев застёжки черного бюстгальтера, что сковывал в оковах её грудь. Разомкнув застёжку бюстгальтера, Оксана позволила ему в собственном падении, опустив предварительно руки скатиться по ним падая на пол. Приятная атмосфера теплого воздуха в комнате, нежностью лаской касания охватила тут же розовые соски, сочной груди Оксаны. Пленительной нотой простонала Оксана, раскрывая шикарным изгибом алые губы, касаясь коготками черных кружевных трусиков, встав посреди комнаты, танцуя в танце страсти подобно движению королевской кобры, медленно сняла их с себя. Нежная ткань черных кружевных трусиков скатилась по обнаженным ногам Оксаны, падая на пол, оставляя на коже приятный остаток после чарующего скольжением трения.

— Катерина хочет семейный милый ужин

Хитрой коварной ухмылкой, улыбнулась Оксана, подходя к закрытым дверям белого шкафа, кончиками пальцев коснулась его блестящих ручек.

— Она его получит — говорила Оксана, оставаясь совершенно обнаженной, открывая закрытые створки дверей белого большого гардеробного шкафа — Но по моим правилам

Доставая из шкафа вешалку с голубым нейлоновым халатиком, Оксана кончиками пальцев освободила его, повесив вешалку обратно в шкаф со своими нарядами. Одевая на себя приятную тонкую материю, что лаской касания, доставляло сказочное удовольствие соприкасаясь нежностью прохлады с обнаженным пылающим извращенным жаром телом Оксаны. Завязывая пояс халата на своей талии, Оксана направилась к закрытой двери собственной комнате, покачивая бедрами при каждом шаге, выражая изощренную эластичность.

— Посмотрим Катерина, что ты на это скажешь — тихим шепотом произнесла Оксана, подходя к закрытой входной двери в комнату

Едва слышно открывая дверь комнаты, Оксана перешагнула через её высокий порог, сгибая ногу в колено, отражая эластичность сексуальных бёдер. В гостиной горел яркий свет люстры, был слышен горевших дров в камине, что Рамазанов медленно разжигал сидя рядом с ним с зажигалкой в руках. Катерина сидела на большом белом диване, держа рядом с собой фиолетовую сумочку, с бокалом вина в руках, что теребила кончиками коготков другой руки, едва слышным звоном прикасаясь к его гладкому стеклу. Приятным теплом исходил жар от камина, разогревая атмосферу в гостиной, окутывал согревающей лаской тело и оголенные стройные ноги Оксаны. На кофейном стеклянном столике, расположенном рядом с диваном было огромное блюда запеченного картофеля с аппетитными мясными окорочками. Пару бутылок вина и апельсинового сока служили украшение лакомства этого скромного стола.

— М…. — изумилась Оксана в улыбке, подходя к арке гостиной, шикарно покачивая упругой красотой бёдер — В честь чего такой праздник?

— В честь того что наша Оксанка смогла выкроить нам время — заверила Катерина, разговаривая, держа рядом с губами полупустой бокал с вином

— В таком случае — решила обнаглеть Оксана, обходя кофейный стеклянный столик, специально перед брюнеткой, что сидела на диване выказывала красоту эластичных ягодиц — Я буду сидеть у папочки на коленях, ты ведь не против да папочка?!

— Ну если моя дочь так желает — удивился Рамазанов вставая с колен, положил зажигалку на кирпичный камень камина — То почему бы и нет

— Оксана у отца на коленях — восхитилась Катерина, полезла рукой в сумочку, что стояла рядом с ней на диване — Нет, я это даже сниму на телефон

— Ну перестань — смущаясь возразила Оксана, поправляя халатик на бёдрах, села на колени к Рамазанову — Какой телефон

— Нет, я всё-таки сделаю снимок — упорствовала Катерина, будучи уже выпившей, выдохнула сладкой прелестью перегара

— Ну перестань Катерина — с усмешкой выказывала возражения Оксана, облокотившись спиной на торс Рамазанова — Я просто безумно люблю своего папочку — повернулась она к нему в пол оборота, состроив милую прекрасную улыбку, прекрасных алых губ

— Оксана только я тебе очень прошу — обратился Рамазанов, к Оксане, касаясь крепкой рукой бёдер Оксаны — Больше никаких детективных расследований

— Папочка ну я же врач — состроила очертание очаровательных скул, заверила Оксана, позволяя приятной нежности рук Рамазанова, трогать свои ноги

— Ты безумный врач — подтвердила Катерина, вставая на диване на четвереньки, с трудом уже держала полупустой бокал в руке

— Это я значит безумная — раскрыла губы шикарным изгибом Оксана, почувствовав, как брюнетка, пьяной настойчивость, вцепилась в краешек её халата, специального оголила плечо

— О…. господи! — смутился Рамазанов — Дочка да на тебе же нет бюстгальтера

— Ну а что в этом такого — ухмыльнулась Оксана, наблюдая с усмешкой, сидя на коленях у Рамазанова, как он накладывал ей в тарелку запеченный картофель и сочное пропитанное в соусе крылышко — По-моему, я у себя дома, вместе с папочкой и своей любимой подругой

— Любимой подругой — ухмыльнулась Катерина, отразив всю красоту пьяной улыбки и пышность роскошных черных волос, укладка которых придавала ей сексуальный образ — А это в каком смысле?

— В самом прямолинейном

Нагнулась Оксана, продолжая сидеть на коленях, чуть развела ноги в стороны, коснулась губ брюнетки, когда она к ней прильнула, стоя на четвереньках, с трудом держалась на диване.

— Через постель

— Дочка — смутился Рамазанов, касаясь через халат живота Оксаны — У меня не было времени с тобой поговорить, но как ты после операции себя чувствуешь, живот болит?

— Я эту суку — прошипела Оксана, ощущая пальцы Рамазанова через халат, на месте где был шрам от ножевого ранения — Твою ебливую жену ненавижу и я требую, чтобы ты с ней развёлся

— Я понимаю тебя дочка — держа руку на животе Оксаны, выражал сочувствие Рамазанов

— Нихуя ты не понимаешь — грязно выругалась на него Оксана — Да ты хоть блядь понимаешь, что мне пришлось пережить?!

— Тише-тише Оксанка — успокаивала Катерина нежностью возбужденного шепота, разговаривая рядом с губами Оксаны, выдыхая прямо в них стойкий перегар сладости вина

— Налей мне лучше выпить — отдернула руку с психу Оксана, когда Катерина теплой пленительной лаской коснулась её оголённого колена — И не трогай меня

— Оксана! — сделал строгим голосом замечание Рамазанов — Принцесса моя — коснулся он пышных золотистых волос Оксаны

«Пожалуй, именно сейчас, стоит показать какая я действительно сука», размышляла Оксана, коснувшись кончиками пальцев пояса голубого, надетого на ней халата.

— Почему ты не прислал хоть какую-то весточку — надула губки Оксана, медленно развязала пояс голубого халатика — Ты же так долго был в Чечне, неужели тебя так долго держали в плену

— Оксана ты не понимаешь — пытался оправдываться Рамазанов — Там всё так сложно

— Как сложно? — холодной интонацией голоса, спросила Оксана, взяв из рук Катерины наполненный для неё бокал с вином

— Можно я посмотрю на твоё?! — поинтересовалась Катерина, когда Оксана поднесла бокал с вином к губам, касаясь кончиками пальцев пояса голубого халатика

Сладкой завораживающей прелестью вино проникало в рот Оксане, когда Катерина ловкой нежностью пальцев развязала пояса голубого халатика, надетого на ней. Жадно глотая вино, Оксана пыталась утолить всплеск бушующих в ней сексуальных эмоций. Катерина, пользуясь моментом, развязала пояс халатика на Оксане, медленно разводя его, оголяя её тело, кончиками пальцев коснулась шрама на животе. Капли сахарной прелести плавно стекали с губ, огибая подбородок Оксаны, лаской чарующего скольжения огибали груди, холод которых, ощущаемых на теле, дурманил рассудок, дотрагиваясь розовых сосков, зависая на их кончиках, падали, на белый мягкий диван.

— Господи дочка! — смутился Рамазанов — На тебе ведь ничего нет

— А ты что?! — спросила Оксана, открывая от бокала с вином, оставляя на его стекле щедрый след помады — Ты уже собственной дочери стесняешься?

— Господин Рамазанов! — возразила Катерина, стоя пьяной на коленях рядом с Оксаной, оголила с неё халат, крепко вцепившись когтями, обеих рук, в его голубую нейлоновую ткань — Оксана ваша дочь, посмотрите сами какой, она стала женщиной

— Нет! — возразил Рамазанов, накидывая снова на Оксану голубой халатик — Извини дочка, ты давай кушай, а меня Роксана ждёт дома

— Что?! — возмутилась Оксана, передавая в руки Катерине, пустой бокал с вином — Сегодня я твоя дочь, ты обещал никогда меня не оставлять

— А как же Роксана? — заволновался Рамазанов, когда Оксана встала с его колен

— Да ничего не будет с твоей Роксаной — жадно прикусывая краешек губ, Оксана посмотрела с жаждой порочного желания ну Катерину, что опираясь рукой на стеклянный кофейный столик наполняла для неё бокал из бутылки вином — В конце-концов, мы ведь с тобой очень долго не общались

— Мне так тебя не хватало дочка — коснулся мощными пальцами стройных ног Оксаны, выразил Рамазанов свои отцовские чувства — Ты не представляешь, что мне пришлось пережить, но лишь вера и надежда в то, что я могу вновь тебя увидеть, помогала мне выжить там

— Я тебе верю — заверила Оксана, взяв из рук Катерины бокал с вином, села вновь на колени к Рамазанову — А скажи, тот медальон с моей фотографией ты действительного его хранил*

— Да дочка — проводя по волосам Оксаны, признал это Рамазанов — Ты мой ангел хранитель, вера в тебя помогла мне там

— И как я вижу не просто так — вредничала Оксана, разговаривая держа бокал с вином рядом со своими губами — Ты женился на суке, что на свадьбе твоей второй дочери проткнула меня своим мечом

— Оксана престань! — возразил Рамазанов, явно чувствую за собой вину

— Нет, не перестану! — с душевной обидой заявила Оксана, чувству, как хмель выпитого вина дурманил рассудок

— Оксанка! — проникая приятной теплотой нежных рук под халат к Оксане, Катерин настойчиво коснулась жаром пылающих ладоней её сочной груди — Пей лучше вино

Развращенной нежностью, брюнетка, сжимала пальцами груди Оксаны, стоя перед ней на диване на коленях. Руки сексуальной брюнетки обворожительной лаской сжимали груди Оксаны, сокрушали разум легким пленительным надавливанием пальцам и жаром ладоней, что она прикоснулась к её соскам. Пленяющая сладость и крепость вина, которая значительно, сильно кружила сознание Оксаны в водовороте разыгравшегося в ней порочного соблазна, что она пыталась утолить, жадно глотая вино с бокала, смачно оставляя на его стекле размазанный след алой помады. Дыхание становилось учащенным, вулкан неподвластным контролю бурлил в жилах Оксаны, от чего с каждым вздохом глотая вино, она издавала легкий эротический нотками стон.

— Так всё хватит! — возразил Рамазанов, схватившись за кончик стеклянного бокала забрал его из рук Оксаны — Сначала поешь

— Ну, папа! — нахмурила губки Оксана, сексуально слизывая с губ оставшиеся покров мельчайшей сладости вина

— Слышала, что тебе отец сказал — накалывая на вилку запеченный картофель, пьяным голосом говорила Катерина, поднося вилку к губам Оксаны

Продолжительные пару часов, Оксана провела вместе с Рамазановым и Катериной сидя на большом мягком угловом диване. За стеклом раздвинутых штор уже начинало появляться блеклое зарево надвигающегося рассвета, что неистовым красным светом пробивался через мглу царствующей ночи. Рамазанов рассказывал Катерине, как нянчился с Оксаной до отъезда в военную командировку, как проводил время с любимой дочерью и то, как он переживал, время казавшейся вечностью, находясь во вражеском плену.

— Ой, папа ты такой болтун — зевнула Оксана, прикрывая алые размазанные губы, кончиками пальцев ладони

— Да правда — признал это Рамазанов, коснулся колена Оксаны жаром приятной ладони — Дочка ты уж извини, но я должен проведать Роксану, эта плутовка может таких дров наломать

— Сразу понятно, чья она сестра — улыбнулась пьяной улыбкой Катерина, прильнув к губам Оксаны, стоя на четвереньках на мягком белом диване

— А я сейчас в койку — заверила Оксана, вставая с колен Рамазанова

— Что даже не проводишь своего отца? — удивилась Катерина, как Оксана медленно направилась к выходу из гостиной, обошла стеклянный столик, покачивая изящной красотой бёдер

— О…нет-нет — возразил Рамазанов, направляясь следом за Оксаной к выходу из гостиной

— Я думаю, он найдёт дорогу сам — заверила Оксана, оказавшись в тёмном коридоре дома, ощущая жар внутри тела, под действием крепости алкоголя

— Дочка, иди ложись спать — распорядился вежливой интонацией голоса Рамазанов, волнуясь за состояние Оксаны

— Папа — возразила Оксана, встав в проходе входной арки в гостиную — Я как-нибудь сама разберусь — нахмурила она губки, согнув ногу в колено прекрасным изгибом, опираясь ею на каркас арки, входа в гостиную

Голубой нейлоновый халатик, на теле Оксаны, пояс которого был развязан, медленно раскрыл всю прелесть сексуального тела, выставляя его напоказ. Искорки отражаемого света в глазах Катерины, выражали порочное искушение, с которым она смотрела на оголённое тело Оксаны.

— Господи — смутился Рамазанов, заметив во взгляде Оксаны и Катерины пламя взаимной сексуальной страсти, разыгравшейся в их глазах — Вы хоть подождите пока я уйду

— У тебя ведь ключи есть от моего дома — виляя упругими бёдрами, Оксана проследовала к открытой двери комнаты — Вот и закроешь за собой дверь — заверила она, входя в комнату, сразу же провела по клавише выключателя коготком указательного пальца, включая свет в комнате

— Оксана ты попрощаться не хочешь со мной? — поинтересовался Рамазанов, обуваясь в прихожей коридора, дома Оксаны — Хотя с другой стороны, я завтра с утра с твоей мамой и твоей сестрой зайду проведать тебя и свою внучку, поцелуешь завтра за меня её — неожиданно передумал он

— Не волнуйся за Аришку она ведь со мной — с пьяной ухмылкой обвивая пальцами, каркас открытой двери, заверила Оксаной

— Вот поэтому — с усмешкой ответила Катерина, хищной походкой, виляя шикарной красотой бёдер, что вырисовывалась в надетом на ней фиолетовом платье, подошла к Оксане — И волнуется

— Ой да брось — махнула недоверчиво ладонью руки Оксана

«Блядь съебался бы ты побыстрее отсюда, мне сейчас как-то не до банальной иронии», смотрела Оксана в глаза Катерине, сгорая сильным сексуальным желанием.

— Всё будет нормально папочка — ставя ноги крест накрест, подошла Оксана к Рамазанову, впадая в его объятия обвила шею этого мужчины, чувствуя его грубую щетину своей щекой

— Смотрите только внучку мне не разбудите своими пьяными стонами — в шутку сказал Рамазанов, обнимая Оксану, положил руки на её талию

— Это всё от Катерины зависит — ответила Оксана, покидая объятия Рамазанова, отошла от него на шаг — Как она будет стараться меня порадовать

— А за что мне тебя радовать? — возмутилась Катерина, встав за спиной у Оксаны, проникла рукой под её голубой халатик, касаясь горячей ладонью её упругих ягодиц — Это ты мне ведь машину разбила, ты меня радовать должна

— Ладно, всё дочка — смутился Рамазанов тому, как Оксана шикарным изгибом раскрыла алые губы перед ним, ощущая внезапную для неё настойчивость руки Катерины у себя на попке — Я завтра зайду — поцеловал он её в щеку, после чего направился к закрытой входной двери

— Довольна? — спросила Оксана, после того как входная дверь её дома закрылась за Рамазановым

— Довольна буду в твоей постели — с ухмылкой пьяных губ, излучающий дикий стойкий перегар, заверила Катерина, убирая руки от ягодиц Оксаны — Я только выключу свет в гостиной

— Смотри не пропади там — кокетливо Оксана пригрозила пьяной брюнетки указательным пальцем, подходя к отрытой двери комнаты

Входя медленно в комнату, Оксана выражала в каждом шаге, красоту эластичности бёдер, хищной кошкой ставя ноги, крест, накрест, направилась кровати. Кончиками пальцев скинула с себя халат, что завораживающим трением касания пробороздил по оголенному телу Оксаны, падая на пол посреди комнаты. Наступая коленом на кровать, Оксана кончиками пальцев содрала кончиками пальцев одеяло и покрывало с кровати на край, выгибая спину, подобной дикой львице забралась в постель, оставаясь сидеть на коленях напротив открытой двери. Уставшим взглядом безупречно лазурных, подобно самородку топазу, глаз, посмотрела Оксана, как вошла в комнату пьяная брюнетка, подобно движению дикой кошки, закрывая за собой дверь, облокотилась на неё спиной, согнув прекрасным изгибом ногу в колено, опираясь на её гладкую поверхность, провела по клавише выключателя, потушив свет. Катерина чарующей притягательностью движения, прошла по комнате, скидывая со своего тела фиолетовое платье, оставляя его лежать посреди комнаты рядом с голубым халатиком Оксаны, подошла к окну, шторы которого были задвинуты. Искушая Оксану прелестью порочного взгляда, раздвинула шторы, пропуская в комнату свет солнца назревающего над деревней рассвета, что своей неистовой силой озарил всю комнату.

Постель, на которой сидела Оксана, начала медленно проминаться, пленительная сладость жгучего потока перегара, пленяющим потоком жаром страсти охватывало её обнаженное тело. Приятной теплотой пальцы Катерины, обвили сочные груди Оксаны, сковывая их в приятных нежных оковах. Тонкость таких приятных ощущений, вынудило Оксану издать легкий, едва слышный стон, раскрыв алые губы, запрокидывая голову на плечо к брюнетке. Пленяющий шлейф аромата «Les Fleurs: Violette от Molinard», сочетание, которого включала в себя палитру таких искушающих страсть оттенков как роза, жасмина и завораживающий, прелестью чудесного аромата, лист ночной фиалки. Темноволосая обладательница такого сильного парфюма, тело которой пахло, как первозданный редчайший, красоте запаха, цветок, что сводил Оксану с ума. Находясь с ней в такой близости, позволяя сковать нежной лаской в оковах приятных касание рук, груди Оксаны, пальцы Катерины настойчиво сжали сочный бюст.

— М…. мне так приятно — промурлыкала Оксана, прямо под ухо к Катерине

— Я так испугалась за тебя — откровенничала пьяным голосом Катерина, когда Оксана повернула к ней лицо, раскрыв перед ней алые губы

— Давай не будем об этом — возразила Оксана, повернулась к пьяной брюнетке, почувствовала, как руки заядлой искусительницы охватили её ягодицы

— Как скажешь — согласилась с улыбкой Катерина, испуская жар пленяющего рассудок перегара, прямо перед губами Оксаны

Поддаваясь сильному сексуальному искушению, Оксана впилась в губы Катерины, в страсти дикого поцелуя, просунула в её рот свой язык. Силой хищной настойчивости Оксана повалила Катерину на кровать, не отрываясь от её губ, впала тут же в жаркие объятия брюнетки. Сказочной лаской теплых рук Катерина, обвила бедра Оксаны, медленно в момент поцелуя повернула её спиной на подушки. Отрываясь от губ Оксаны, Катерина покрывала её обнаженное тело жаром пленительной силы перегара, стоя над ней на четвереньках. Жаром искушающих порочной страсти губ, Катерина начала покрывать сочную грудь Оксаны, прикусывая легонько, её розовые соски зубками. Посыпая тело Оксаны нескончаемыми поцелуями, позволяя ей изгибаться дикой необузданной коброй, испытывая жар на теле порочных губ Катерины.

— М…. — покусывая краешек губы, Оксана изнывала в стонах, ощущая холодок языка Катерины на своём животе и то, как он сползал постепенно вниз, оставляя на коже морозную будоражащую дорожку — Ах…. — простонала она, раздвигая перед пьяной брюнеткой ноги, согнутые в коленях

Голова кружилась сильным сексуальным возбуждением, предвкушая эротический соблазн, Оксана чувствовала мокрыми, жаждущими губами влагалища, жаркое пламя губ Катерины. По телу Оксаны, от сильного сексуального возбуждения, начал выделяться пот, придавая изумительный сказочный блеск её коже, что светилась блеклыми искорками в проникающих, в комнату, лучах утреннего солнца. Взявшись за свои груди руками, Оксана запрокинула голову, утопая в подушку, ощущала, как легкостью скольжения продольным движением язык брюнетки прошелся по её мокрым губам влагалища. Обвивая руками бёдра Оксаны, Катерина положила жаркую ладонь к ней на живот, кончиками пальцев касаясь её клитора. Каждая клеточка тела Оксана, испытывала сильное порочное искушение страсти, держа губы раскрытыми. Оксана стонала легкостью собственного голоса, сжимая пальцами свою грудь, сгорала в пучине порочного разума, от колкости ощущения языка Катерины, что легонько проникал в щелку.

— А…… — простонала Оксана, почувствовала, как настойчиво Катерина вцепилась одной рукой в её грудь, медленно и очень ловко просовывая язык в неё

Извиваясь на кровати дикой коброй Оксана, чувствовала каждой стеночкой влагалища проникновение языка Катерины и как нежность подушечек её пальцев, сжимали клитор. Поворачивая голову, Оксана кусала наволочку подушки, на которой лежала головой, оставляя на её белой шелковой ткани алый след помады. Извиваясь порочной страстью на постели, Оксана стонала в подушку, с трудом сдерживая собственные стоны, выставив когти, вцепилась в простыню под собой. Ритм пьяной брюнетки был сказочно страстным, рьяно облизывая стенки влагалища Оксаны языком, она нежно сжимала её клитор. Утонченность таких ощущений, и настойчивость руки Катерины на груди Оксаны, накапливали в теле сексуальную мощь, словно каждая клеточка светилась неистовой силой бурно бушующую стихию, от чего она выгнула спину.

— Ах…. — простонала Оксана громко в подушку и рухнула на постель, ощущая тяжелую изнывающую во всем теле усталость и чувство самоудовлетворения

— М…… Оксанка — промурлыкала Катерина, проглотила смачный эликсир страсти, что выплеснула Оксана на её язык, находясь в пучине сокрушающей стихии силы оргазма — Ты получила что хотела?

— Да……. — изнывая в собственных стонах, ответила Оксана, поворачивая голову к окну, отражая в лазурных, сгорающих в возбуждении глазах, искорки разыгравшегося рассвета солнца за окном

Приятная нежность рук Катерины обвила груди Оксаны, прижимаясь, горячим возбужденным телом к её спине. Медленно накрывая своё и изнывающее в стонах тело Оксаны, пышным бамбуковым одеялом, Катерина обвила её тело в объятиях сильной любви. Сковывая груди Оксаны в оковах порочной страсти, пальцы Катерины, лаской поразительной нежности сжали их. Медленно закрывая уставшие веки глаз, Оксана сладко засопела в надежных, пылающих неистовой любовью объятиях Катерины. Пылающая жаром влага стекала с возбужденных половых губ влагалища Оксаны, пропитывая простыню прошедшим сексуальным порочным искушением. Сладко постанывая в объятиях брюнетки, Оксана крепко заснула, нежно постанывая в оковах порочной ласки Катерины.