Глава 5. Часть 3

Тусклый свет торшерного светильника, пробивался в полумраке комнаты, освещая пространство возле парфюмерного комода в комнате Оксаны, где за большим пластиковым окном красиво прорисовывались тысячи разных оттенков ночи и ярких прорисованных на нем звезд. Золотистый свет луны, пытался проникнуть в комнату, освещая маленькую ковровую дорожку, но отчетливо выражая свою красоту во мгле ночного неба. Разбросанные пропитанные сыростью вещи оставались, все так же лежать на полу, в самой комнате царила, сохраняя первозданную силу аромата ушедшей постельной страсти. Рыжеволосая львица сладко посапывала на расправленной большой дубовой кровати Оксаны, в которой постель из белых простыней была взъерошена словно волны в океане в момент шторма. Свернувшись калачиком как нагулявшая блудливая кошка, Валентина постанывала легким эротическим стоном, представляя во сне яркие сексуальные фантазии.

«Сучка рыжая получила свое, теперь спит, а мне придется использоваться из-за тебя дура тональный крем», назойливо Оксана растирала жгущую щеку, на которой остался заметный след пощечины.

Голубой нейлоновый халатик довольно элегантно обволакивал тело Оксаны, когда она сидела на белом мягком пуфике, возле парфюмерного комода. Подчеркивая каждый изгиб сексуальным выражением голубая легкая ткань, плотно обволакивала тело Оксаны, тщательно скрывая под ним обнаженную сексуальную прелесть. Взглянув с обидой на ногу, Оксана заметила на бедре яркий розовый след от шлепка, от чего просто пришла в ярость.

«Сука ненормальная, да теперь мини юбку из-за неё не наденешь», прикинула в уме мысль обиды Оксана, разочаровавшись в поведении своей новой возлюбленной.

Внезапный звонок на сотовый телефон, заставил Оксану вздрогнуть от неожиданности, чуть не опрокинув от испуга флакон с духами, что едва благодаря его гладкой круглой поверхности небольшого пузырька, французских духов, едва не упал на пол. Остановив с легкостью катящийся флакон по поверхности комода, Оксана прижала его подушечкой указательного пальца, грамотно рассчитав, брызнула на себя часть содержимого очаровательного аромата дикой розы. Изысканная сила и прелесть этого очаровательного страстного поистине оттенка необузданной страсти, молниеносной волной распространила свой запах по всей атмосфере комнаты, насыщая воздух поистине свежим и сладким вкусом загадочным вкусом.

— Да я вас слушаю — ответила Оксана на входящий вызов звонка, нажав тут же на громкую связь, легким касанием кончиком коготка, пока другой рукой поставила на место флакон с духами.

— Оксана Владимировна — послышался голос Маргариты Павловны, руководителя ритуального агентства — Ваша просьба уже начала выполняться, нужно чтобы вы через час были уже в больнице — звучание тонких нот интонации этой женщины были весьма взволнованными

— Очень хорошо — обрадовалась Оксана, взяв в руку тюбик тонального крема — Через час я буду на месте, пусть ваши люди подвезут нужное мне сразу к дверям морга — выдавив часть тюбика на палец, прикусила губу в ожидании неприятных ощущений

— Не знаю, зачем вам это нужно — голосом неудержимого страха выразила свое мнение Маргарита Павловна — Но вы точно либо вы больной человек, либо одержимый чем-то

— Просто делайте то — заявила Оксана, устав слышать одно, и тоже от разных людей — За что я вам заплатила — прижала губы свободной ладонью руки, она начала наносить содержимое крема на пальце на жгучую болью щеку

Ощущая легкий проникающий нежностью холодок, Оксана словно обомлела, не слушая совершенно, что говорила ей по телефону Маргарита Павловна. Утопая в ласке наслаждения проникновения в кожу щеки Оксаны, тональный крем не смог скрыть полностью отпечаток сексуальных неожиданных для неё последствий. Прикусывая сладко краешек губы, Оксана почувствовала горькое разочарование, заметив в отражение зеркало, что крем лишь слегка притемнил след от полученной пощечины.

— Вы бы знали, скока мне пришлось потратить усилий, чтобы уговорить парней на эту глупость!

— Я так думаю что половину вами полученных денег

— Какой там половину! — возмутилась Маргарита Павловна — Из всего этого мне осталось только три тысяча долларов

— Ну, ведь не вы сейчас с лопатой в дождь не выкапываете чью-то могилу

— Тьфу ты — сделав звук как будто сплюнула Маргарита Павловна тщательно выражая свое отвержение в услышанном, противным сморчком — Как вы можете такое говорить, вы же врач, проявите человечность

— Это вы-то говорите тут о человечности! — возмутилась Оксана, жадно начала обрабатывать след шлепка на бедре

— Это насколько нужно быть одержимой, чтобы заниматься вскрытием тела давно умершей девочки — была все еще под ужасным потрясением Маргарита Павловна, придавая интонации своего голоса страх

— Это не ваше дело — опровергая её заявление, возразила Оксана — Просто сделайте то, о чем я вас прошу, мне большего и не надо два часа это максимум

— Надеюсь, вы знаете что делаете — предупредила Маргарита Павловна, сама сбросила входящий вызов

«Дура ненормальная, хотя её боязнь мне вполне понятно, ведь стоит чему-то пойти не так, и в этой глуши её бизнес накроется полным крахом», предположила Оксана, скорчив губки, была крайне расстроена, что чудодейственное влияние крема, не смогло скрыть след шлепка на её бедре.

Входная дверь дома начала тихо открываться, издавая едва слышный поворот механического замка, который Оксана сразу услышала и насторожилась. Дверь плавно отворилась, насыщая коридор и постепенно воздух в комнате свежей сырости прошедшего первого дождя. Раздался звонкий женский хохот пьяной Марины Николаевны и стук каблуков в дальнем конце коридора, где резко зажегся свет настенных светильников, озаряя своим неистовым свечением яркую дорожку в комнате Оксаны.

— О боже Володя да что ты так переживаешь да дошла я дошла — говорила она едва заплетающимся языком, не переставая хохотать, об что-то споткнулась в коридоре — Ой подожди блудница эта вернулась, пойду, проверю, как у неё дела, все я отключаюсь

Насыщенная перегар вина быстро распространился по всему дому, насыщая воздух в комнате изысканной сладостью красного вина. Громкий звук каблуков Марины Николаевны ужасным звоном разносился по коридору, раздражая уже слух Оксаны. Марина Николаевна предстала, предстала перед своей дочерью в роскошном длинном черном пальто, с большим воротом, великолепие v-образного выреза спереди, открыла скрытую тайну прекрасного декольте красного платья, что скрывалось под ним. Шикарные красные туфли на высоком каблуке, которыми она так звонко стукала, сияли яркими отблесками падающего на них света с торшера, который стоял возле Оксаны. Женщина так сильно напилась, что едва держалась на ногах, облокотившись на дверной проем, открытой двери, она скривила в пьяной улыбки алые щедрое накрашенные алой помадой губы, запах, который Оксана сразу же почувствовала.

«Должна признать, улыбку, я унаследовала, от этой пьяной выдры», надула обиженно губы Оксана, пытаясь не смотреть на пьяную мать, растирала тональным кремом розовый смуглый оттенок на коже бедра.

— М… Оксанка — мурлыкала, как изнывающая кошка, пьяным возгласом Марина Николаевна, медленно опираясь на косяк входной двери, вошла в комнату, спотыкаясь, чуть не падая уже на пол — Наблудила да?

— Тебе-то какое дело — не желая разговаривать с пьяной матерью ответила Оксана, с психу кинула тюбик крема на комод — Блядь да он не помогает!

— А чего ты ожидала хм… — растирая рукой сонные глаза, улыбаясь пьяной улыбкой Марина Николаевна — А это что за рыженькая девочка у тебя там спит?

Поинтересовалась она, медленно неуверенно чуть ли не падая подошла к комоду, за которым на пуфике сидела Оксана.

— Мам иди спи — недовольно буркнула Оксана, вставая медленно с пуфика, вольно потягиваясь оголила перед Мариной Николаевной бедро с со смуглым потемневшим следом шлепка

— Оксанка! — удивилась Марина Николаевна, прижимая от шока ладонь к губам, медленно, поправив пальто, села на пуфик, с которого встала Оксана — Это кто тебя так, она?

— Да даже, если она, что с того? — недовольно взглянула на спящую стонущую во сне рыжеволосую Валентину — Лучше подумай, что мне сейчас одеть, чтобы скрыть этот нелепый след?!

— Я тут знаешь — резко вставая с пуфика, как будто вспоминал что-то важное, Марина Николаевна уронила на пол, тени Оксаны, неловко задев их рукой

— Мама! — возмутилась Оксана поведением пьяной матери — Ты мне так всю косметику испортишь

— Такое тебе платье купила, ой Оксанка сама от зависти чуть его не надела, но решила приберечь его для тебя — игнорируя недовольство собственной дочери, Марина Николаевна делилась впечатлениями о произведенной покупке

— Ты знаешь — отодвигая красную бархатную штору, с ухмылкой на лице, любуясь красивым многотысячными звездами сияющим небом в ночи — Я пожалуй посмотрю, что ты там мне купила

— Вот и отлично — медленно передвигаясь по комнате, стараясь не упасть, Марина Николаевна изобразила такой изгиб улыбки алых губ, точной копии, как у Оксаны — Я просто уверена тебе оно должно понравиться

Аккуратно передвигаясь в темной комнате, Марина Николаевна, как показалось Оксане, прилагала огромное количество усилий, чтобы не свалиться на пол. Тело этой женщины насквозь сквозило перегаром красного вина, а так же пытаясь скрыть этот знойный вкус красного вина, что веяли с уст Марины Николаевны, она щедро накрасила губы алой помадой, что даже в темноте при легком отсвечивании светильника, который горел в комнате, они сияли мелкими маленькими искорками. Жадно расстегивая пуговицы черного пальто, Марина Николаевна будто жаждала скинуть с себя эти назойливые стягивающие её тело оковы, звонко стукала каблуками по паркету.

— Постойте-ка — остановилась она напротив кровати, не доходя пару метров до белого шкафа с одеждой — Я ведь знаю эту рыженькую, она ведь на тебя работает в больнице, Оксанка ты что?!

— Да мама — согласилась Оксана, медленно подошла к кровати — Самое главное, что нам хорошо вместе и большего мне не надо, понимаешь? — поправляя одеяло, она накрыла обнаженное сладко стонущее во сне тело Валентины

— Ой Оксанка — тяжело и изнуренно вздохнула Марина Николаевна, скривив губы в пьяной кривой улыбки — Когда ты наконец остепенишься

— Мама хватит! — возразила Оксана, шлепнула ладонью руки по одеялу и в момент шлепка пальцами задела и потянула случайно за пояс голубого халатика — Хватит меня во всем помыкать

Оксана быстро встала, зацепившись кончиком халатика за спинку кровати, не заметила как в порыве истерики, позволила с себя скинуть сама халат. Голубая нежная материя халата упала на пол, так и оставшись быть зацепленной на спинке кровати. Оксана предстала перед Мариной Николаевной в совершенном обнаженном виде. Оксана хотела взвизгнуть но, Марина Николаевна прикрыла её рот указательным пальцем и посмотрела пьяным взглядом глаз в её испуганные глаза.

— Тише девушку разбудишь — предупредила Марина Николаевна, убирая медленно палец от алых губ Оксаны — И вообще, куда ты собралась на ночь глядя?

— В больницу — ответила Оксана, испытывая огромную неловкость перед матерью стоя рядом с ней полностью голой

— Что ночью?

— Да вот ночью — буркнула недовольно Оксана, впадая принудительно в материнские прохладные лаской и нежностью пропитанные руки

— Ты что дура? — рассмеялась пьяным смехом Марина Николаевна прижимая Оксану к себе

Знойный прохлада, который все еще сохранял свежесть воздуха улицы, был изрядно насыщен запахом свежести сырости прошедшего дождя. Холодные материнские руки с нежностью обвили обнаженное тело Оксаны, прижимая её к себе, Марина Николаевна, не желала совсем никуда отпускать свою дочь, на ночь глядя. Ароматное сочетание разных запахов, насыщала так же это черное пальто на ней, такой изрядный букет и вкусовое изобилие парфюма вдохновляла приятную материю женского весеннего пальто. Утопая в ласки материнских объятий, Оксана даже не могла сопротивляться, желая внутренним чутьем еще хоть на чуть-чуть продлить время ласки нежных материнских рук.

— Мама я уже ведь не маленькая — нахмурила губки Оксана, сложив голову на плечо к матери, почувствовала, как Марина Николаевна кончиками коготков щекотала ей спину, а другой рукой с материнской заботой обвила её талию — Но мне правда очень нужно в больницу

— Что до утра не подождет

— Нет, мама не подождет — заявила Оксана, преодолела огромное усилие в себе, покинула нежные материнские объятия, направляясь к открытым дверям шкафа, шикарно покачивая бедрами

— Для меня ты всегда будешь маленькой — шлепнула легонько Марина Николаевна Оксану по ягодицам, оставив завораживающей свежестью прохлады розовый отпечаток

— Ай, мама! — шепотом сделала замечание Оксана, повернувшись к обидчице в пол оборота, положа ладонь руки на бедро — Что ты делаешь?

— Уже и потискать тебя нельзя! — возмутилась Марина Николаевна, медленно походя к шкафу, облокотилась на него плечом — Сразу все в штыки

— Я не маленькая мама — чувствуя внутренне раздражение, возразила Оксана, красивым жестом изогнула спину, выставив шикарные бедра, отодвинула в шкафу ящик с нижним бельем

— Для меня ты такой и останешься — оспорила Марина Николаевна возражения своей дочери, доставая на вешалки в шкафу шикарное длинное бело-черное платье

— Мама, но ведь оно! — надула от возмущения губки Оксана, оценивая вариант Марины Николаевны — Оно же очень длинное даже для меня

— Как раз для тебя — настоятельно заявила Марина Николаевна, представив перед Оксаной держа на вешалке длинное красивое платье

— Ладно — согласилась Оксана пойти на уступки Марине Николаевне — Ты ведь не отвяжешься просто так — доставая из ящика темно-синее нижнее белье, говорила она, красиво покачивая бедрами, стоя у отодвинутого ящика шкафа

— Ни за что! — положив платье на постель, ответила она — Ой Оксанка, иди блуди, раз тебе мало

— Мама! — вскрикнула Оксана, заставив Марину Николаевну вздрогнуть от крика — Мне надо в больницу у меня дела

— Знаю я твои дела — возразила Марина Николаевна, направляя к входной двери комнаты — Опять наверно к своему Романову поедешь

— Да правда мама у меня дела — уверяла Оксана свою мать, кинул небрежно от недовольства нижнее белье на кровать

— Делай, что знаешь — ответила Марина Николаевна, уставшим голосом зевая, подходя к дверному проему открытой входной двери комнаты — Пойду я спать, я уже свое отгуляла сегодня

— Иди — тихо прошептала Оксана, поджимая от обиды недоверия губу, спокойно села на кровать, где так сладко посапывала Валентина, с нежностью сексуально голоса стонала во сне

Продолжительные двадцать минут увенчались плодотворным успехом, Оксана расправляла длинное платье на талии, в встав около большого зеркало справа от входной двери в комнату. Брызнув на себя с флакона духов с великолепной гармонии дикой розы «Rose Sauvage» от Антони Висконти, Оксана придала своему образу необычайную острую порыва ощущения запаха страсть. Пользуясь алой помадой, Оксана нанесла щедрый её слой на свои губы, после чего став изнуренно их облизывать, чтобы нанести и придать им, изощрено сексуальную форму. Придав невообразимый шик своему внешнему образу, Оксана направилась к открытой входной двери, звонко стукая каблуками черных туфель, проходя мимо торшерного светильника, ловкостью пальца выключила его тусклый свет, погрузив перед уходом за собой комнату во мрак смуглой ночи.

«Дрыхнет уже выдра», проворачивая мысли в голове, Оксана вышла в темный коридор погрузившегося во тьму ночи дома.

С гостиной доносился едва слышное дыхание Марина Николаевны, тяжелые вздохи и легкий стон, начинали уже раздражать Оксану. Знойный запаха отвратительного перегара витал уже по всему дому, начинал уже тошнотворно влиять, заставляя Оксану прикрыть ладонью руки нос, чтобы хоть как-то не дышать этим отвратительным для неё ароматом вина. Обволакиваясь в черное постиранное и наполненное свежестью аромата лаванды черного пальто, Оксана утопала в его нежностью материала. С какой чудесной лаской, удобная черная материя верхней одежды достаточно плотно, облегало её тело, придавая ему сокрушительной силы сексуальный рельеф, выражая самые откровенности неровности.

«Налакалась кошка, теперь спит», заглянув напоследок в гостиную, Оксана с усмешкой посмотрела на Марину Николаевну, что спала на диване, укрывшись пледом.

Взяв с парфюмерной полки в коридоре белую кожаную сумочку и кинув ключи от машины и от дома в карман, Оксана открыла во мраке сумрака ночи входную дверь дома. Ощущая резкую свежесть, что словно мощной волной ударила Оксане в лицо, заставляя отвернуться, она почувствовала, как завораживающая сила холода проникла в коридор дома. Постепенно окутывая её тело, стараясь проникнуть за рамки дозволенного, придавая ласки касания прохлады легкого порыва ветра тело Оксаны. Делая глубокий вздох насыщенной свежести воздуха, Оксана перешагнула через порог, открытой двери, ощущала озноб на своем теле.

Лиственный запах хвои, окутывал пространство в ограде дома Оксаны, шум с опушки леса чудесно гармонировал в такт легких порывов ночного бодрого свежестью деревенского воздуха ветра. Ощущение сырости, запаха мокрого дерева, вкус сгоревших дров и тлеющих углей из дымоходов других соседских домов веял по округе. Где-то на конце улицы, лаяла какая-то деревенская собачонка, дикий раздирающий уши вой этой псины, уже начал надоедать некоторым соседям, что от такого лая, зажгли свет в окнах своих домов. Черный соседский кот, забрался на кирпичный забор Оксаны, оглядывая ночную спутницу, яркими зелеными глазами, как у ведьмака, он сделал любопытную пышную мордашку, тихо мяукнув, направился вдоль ограды по забору из кирпича, подняв от гордости черный хвост с ярко-выраженной белым кончиком.

— Блядь да что так холодно — грязно выругалась Оксана

Спускаясь по ступенькам сырого крыльца дома, Оксана, аккуратно наступая каблуками черных туфель на пропитанные сыростью ступеньки, позволила нескольким капелькам воды на них, окутать влагой её обнаженные ноги. Порыв ветра колыхал с нежностью золотистые волосы Оксаны, словно подобие шторма в бурлящем стихии океане. По телу пробежала легкая дрожь, чувство растекающейся морозящей влаги, по её ноге доставляло легкое раздражение. Однако насыщенный свежестью пропитанный смолы запах кедра, вдохновлял мысли Оксаны на новую гармонию.

— Надеюсь в больнице все должно пройти гладко — тихо прошептала Оксана, двигаясь по цветной каменной плитке к сенсорному дисплею управлению главными воротами

С легкостью играя коготками пальцев, Оксана задала команду воротам плавное открытие, после чего легкий шум сервоприводов начал медленно смещать с места огромные красные железные ворота. Чувство внутреннего волнения колебало Оксану, скованная в движениях, она направлялась медленно к одиноко стоящему в ограде красному мерседесу, окутанными тенью нависающих над его крышей могучих веток старого кедра. Покрытый красной перламутровой краской грозный механический хищник, был окутан прохладой холода. Забираясь в салон автомобиля, после того как его водительская дверь была открыта легким поднятием вверх, Оксана чувствовала как оковы свежести прохладой пропитанного воздуха, сковывают её тело, пытаясь пробраться за грань материи её черного пальто. Ласкаясь в теплых порывах прогретого воздуха печкой автомобиля, Оксана наслаждалась прекрасным шумом под красным капотом механического зверя.

Великолепие гармонии тихого журчание двигателя и приятной музыки с колонок музыкальной системы автомобиля было нарушено, внезапным звонком с телефона. Жужжание сотового разбойника сбило весь мелодичный ритм музыки, под который Оксана, закрыв глаза, прогревала двигатель машины, утопая в ласке кожаного материала водительского кресла.

— Блядь да кто на этот раз — быстро открыла глаза, Оксана начала копошиться в сумочке, что лежала между двумя передними сиденьями автомобиля

— Оксана Владимировна! — голос Маргариты Павловны был весьма встревоженным, когда Оксана ответила на звонок сотового телефона — Хотела еще раз удостовериться у вас все нормально в больнице?

— Хм… все зависит от того к чему вы спрашиваете? — ухмыльнулась Оксана, переключая режим сотового на громкую связь закрепила телефон, возле приборной панели машины

— Мы ведь вам не продукты ведь везем — проявляя остроумие, раздраженно ответила Маргарита Павловна

— Я понимаю — удивляясь наглости этой женщины, Оксана была поразительно спокойна в этот момент, выжимая плавно педаль сцепления — Все будет нормально — заверила она

Переключая рукоятку переключения скоростей в заднюю передачу, Оксана, добавляя легонько газу механическому зверю, с раздирающим уши свистом шин вывела резко красный мерседес из ограды дома. Сумрак ночи, окутывал мглой все вокруг. Только лишь мелкие огни и освещение фонарных столбов деревенской улицы служили единственной частичкой света, помимо собственного света от красного мерседеса. В такой ночной глуши было слышно, как автомобиль, швыряя мокрый гравий из-под своих колес, плавно тронулся с места. Яркий синий свет фар, достаточно четко освещал деревенскую улицу, по которой начал медленно двигаться мерседес. Ворота дома, плавным шипением сервоприводом задвинулись, как только автомобиль покинул пространство этой беспечной родной обители.

— Я надеюсь на вас — словно как камень с души упал у этой женщины, такой Оксана услышала голос облегчения от этой женщины, раздававшийся в динамике своего телефона — Постарайтесь не привлекать вообще никакого внимания, вы ведь понимаете, мы тут все очень сильно рискуем

— Я все прекрасно понимаю — успокоила волнующуюся женщину Оксана, направляя плавно автомобиль по неровной пропитанной сыростью гравийной дороги деревенской темной улицы

— Я вам еще раз позвоню, как только мои ребята будут подъезжать к больнице — предупредила Маргарита Павловна

— Хорошо — ответила Оксана

Удивляясь проходящему мимо стаду коров, который разносили громкий звон колокольчика по всей округе, Оксана обратила внимание, на пожилого мужчину, что погонял одну из коров тонким прутиком. Сгорбившейся старик, с ярко выраженной седой бородой, в валенках на резиновой подошве и толстой фуфайке, бережно обихаживал свою корову. Остальное же стадо двигалось в хаотичном порядке, останавливаясь возле некоторых домов, по одной или нескольких коров, ковыряя что-то мордой, в сырости таившегося снега.

— И да еще одно — предупредила Маргарита Павловна, снова явно выражая свое волнения — Мои ребята положат сам гроб в большую фанерную коробку, которую плотно накроют крышкой из фанерного листа

— Ясное дело — ухмыльнулась Оксана

Глубоко вдыхая приятный запах в салоне автомобиля, который насыщал атмосферу воздуха в салоне, что сохранял свою прелесть, благодаря автомобильному освежителю, что висел на зеркале заднего вида. Яркий свет фар отчетливо освещал неровность дорожного мокрого покрытия гравийной дороге, спугнув тем самым нескольких собравшихся кошек, что устроили сабантуй возле одного деревянного небольшого дома, с которого по темно-синему металла-шиферу стекала плавной струйкой вода.

— Не волнуйтесь Маргарита Павловна — уверяла Оксана, выезжая на центральную деревенскую улицу — Все должно пройти нормально и никто не о чем не догадается

— Да и что касается диагноза вашей девочки — обеспокоенным голосом предостерегала себя от опасности, говорила Маргарита Павловна — Мне бы не хотелось, чтобы кто-нибудь узнал, каким чудом вам удалось поставить диагноз девочке, которую еще можно спасти

— Я вас еще раз заверяю — раздраженным голосом заявила Оксана — Я обо всем теперь сама в больнице позабочусь, дайте мне максимум два часа, да я думаю, что и часа хватит

— Вы думаете! — воскликнула Маргарита Павловна, выражая уже явный приступ паники

— Жду ваших ребят в больнице со стороны морга — предупредила Оксана, сбрасывая звонок сотового телефона, легким касанием коготка его сенсорного дисплея — Предупредите своих людей, что я оставлю для них открытую дверь

«Дура блядь ненормальная», мысленно в психе выражая эмоции, Оксана выдавила каблуком черных туфель, на первой скорости, педаль газа на полную мощность.

Автомобиль постепенно с ревом двигателем, разносящимся по всей округе начал стремительно набирать скорость. Освещая дорогу относительного ровного мокрого асфальта, красный мерседес начал значительно увеличивать скорость, подрезая тем самым нарушая правила дорожного движения белый универсал. Не обращая внимания на бешенные звуковые сигналы водителя белого универсала, Оксана повысила передачу, выводя автомобиль со свистом шин на ровную дорогу, которая вела в центр деревенской площади. Громкий рык мотора выражал свое превосходство над деревенскими улицами. Стремясь достичь превосходства в скорости, когда цилиндры мотора механического коня, танцевали внутри бешеный танец страсти, выражая резким тактом свою мощь. Разгоняя стаю собравшихся собак возле местного продуктового магазинчика, Оксана окатила маленьких деревенских дворовых собачонок в разные стороны, при этом окотив их из большой лужи, который красный мерседес пересек на большой скорости, волной грязи и мокрого снега. Радуясь поразительному удачному заносу, Оксана опять максимально выжала педаль газа, вновь повышая скорость машины во второе положение. Разъяренный механический зверь, издавая дикий рев мотора, стремительно набирая скорость, к центру деревенской площади.

***

Окутанный тихим шелестом голых веток мощных деревьев, больничный двор был погружен в глубокий сумрак накрывшей тенью смуглой пелены ночи. Завораживающей прохладой воздух, танцевал танго с деревенской природой, плавно раскачивая флаг Российской Федерации, который висел, болтаясь на шпиле перед большим каменным крыльцом больничного комплекса. Вдалеке возле больничного парка был слышен лай собак, со стороны приемного покоя, отделения скорой помощи, подъезжала машина неотложки, на противоположной стороне где виднелась крыша крытого деревенского рынка, был слышен звук работающего двигателя патрулирующего деревенские улицы уазика ППС. Сладкая молодая парочка расположилась на парковой алее, распивая спиртные напитки, молодые ребята, играли на гитаре тихо никому не мешая, напевали песни. Держась в тени покрытого густых хвойных деревьев деревенского парка, было слышно трепетание прилетевших грачей.

— Хм… кому опять посреди ночи стало плохо — тихо вслух размышляла Оксана

Находясь в салоне своего автомобиля, направляя его по опустевшей больничной стоянке, на которой находилось четыре не слишком богатые иномарки, покрытые каплями дождя, они щедро лелеялись в порывах свежести прохлады воздуха. Красный мерседес плавно двигался по опустевшей стоянке, как можно ближе к крыльцу приемного покоя, к которому только что подъехала машина скорой помощи. Вминаемый колеса мерседеса мокрый снег, что остался в некоторых местах дорожного асфальтного покрытия автостоянки, издавал приятный нежный хруст, плавно растекался по всей поверхности черного протектора шины.

— Интересно все же — рассуждала вслух Оксана, останавливая автомобиль на свободном парковочном месте — Если сложить «нефротический синдром», что показывает повышение уровня лейкоцитов и эритроцитов, а так же кровь в моче, и симптомы «легочной гипертензии», которые указывают на сильный кашель с мокротой, кровохарканьем, выраженным цианозом губ

«Так же нельзя отрицать и кровоподтеки на слизистой оболочки рта, а все-таки этот желтовато-серый оттенок кожи, даже схож по отношению с землистым», проворачивала Оксана события в голове, заглушив мотор двигателя.

Открывая водительскую дверь, Оксана нарушила баланс гармонии теплого прогретого салона автомобиля, впуская царство жуткого холода, который сразу начал окутывать её ноги. Повесив белую кожаную сумочку на плечо, Оксана вытащила из бардачка карту собранного анамнеза девочки, которую она оставила в машине. Красивым эротическим жестом, изогнув спину, допуская чтобы легкий порывом насыщенный свежестью ветер, колыхал золотистые волосы Оксаны, словно волны во время шторма, покинула машину, чувствую щекотливую прохладу на коже. Плавно закрывая за собой дверь мерседеса, Оксана переворачивала в голове симптомы болезней, которую могут объединяться в одну проблему, чтобы объяснила бы все.

— А что если у девочки вообще «окклюзия почечной артерии» — предположила Оксана, не заметив, как наступила каблуками черных туфель в мокрый снег

Поддавшись сильному искушению головоломки, Оксана размышляла, не замечая, как уже подходила к крыльцу приемного покоя, через которое собиралась попасть в больницу. Рядом стоящей газели, двое парней фельдшеров, выносили на носилках, какую-то пожилую женщину. Молодые парни, чуть старше тридцати лет, были сильно удивлены присутствием Оксаны в столь поздний час в отделении скорой помощи, к крыльцу которому она так стремительно стукая звонко каблуками по мокрому асфальту.

— Это объясняет интенсивные боли в пояснице, тошноту, а так же вполне возможно и потерю аппетита и что самое главное объясняет лихорадку, которую как я считаю, может быть вызвана простой ОРВИ

— Осторожней! — послышался возмущенный голос Любовь Михайловны, дежурной медсестры отделения скорой помощи — Что случилось с вами?

— Женщина 69 лет — передавая карту этой женщине, говорил парень из неотложки, одной рукой помогаю своему коллеге закатить носилки на пандус крыльца приемного покоя — Хрипы в легких, а так же боль в груди, жалуется на сильный внезапно возникший жар, кашель, мокрота

— Оксана Владимировна! — игнорируя парня, вскрикнула Любовь Михайловна, выразив сильное удивление на лице, почти выхватив карту с анамнезом из рук парня — Что вы здесь делаете в такой поздний час?

— Да вот нужно кое-какие бумаги забрать

Пропуская мимо ушей, доклад парня из неотложки, ответила Оксана, не поворачивая взгляда в сторону этой женщины в белом халате. Поднимаясь по ступенькам крыльца скорой помощи, прошла мимо каталке с пожилой женщиной. Бросая беглый взгляд на женщину, что внимательно её изучала, встав напротив входа в приемный покой, держа в руке закрытую синюю папку с анамнезом поступившей пациентки. Любовь Михайловна так пристально смотрела на проходящую мимо неё Оксану, что направилась дальше по коридору, входя в отделение скорой помощи, где из соседней комнаты слышался звук телевизора.

— Странно — продолжая выражать свое банальное удивление, говорила Любовь Михайловна, заходя в помещение перед каталкой с пациенткой — Ваши коллеги уже давно дома, расписали лечение вашего же пациента и оставили все на дежурных медсестер

— Любовь Михайловна! — сдерживая раздражение, повернулась Оксана к этой любопытством раздирающей женщине в пол оборота — Мы можем с вами отойти поговорить, буквально на пару слов, уверяю, я вас надолго не задержу — посмотрев невзрачно на завозящую каталку с пожилой женщиной, пояснила она

— Да-да конечно Оксана Владимировна — с хитрой занудливой ухмылкой радушно согласилась женщина, передав карту обратно фельдшеру — Начинайте пока без меня оформлять женщину, через пару минут я подойду — заверила она парней из скорой помощи

— Сообщите сыну! — схватила пожилая женщина, лежа на каталке одного из парней, что вез каталку с ней, за руку — Он ведь не знает где я

— Надежда Валерьевна

Обратилась Любовь Михайловна, посмотрев пристально в глаза этой женщине, принудив повиливающим взглядом отпустить парня, которого она держала за руку.

— Все будет нормально, я вам обещаю, завтра же с самого утра, ваш сын ваш навестит

— Он ведь в Москве — пояснила пожилая женщина, с явным признаком мокроты в легких, делая затяжной долгий с трудом отхаркивающийся кашель — У него там семья

— Я думаю ради матери — успокоила её Любовь Михайловна, посмотрев на Оксану, что внимательно наблюдала за банальной драмой в коридоре приемного покоя — Если вы для него дороги, а я думаю все именно так, он обязательно преодолеет несколько сотен километров, чтобы удостовериться лично, что с вами все в порядке

— Любовь Михайловна! — выражая возмущение в голосе, крикнула Оксана, пропуская мимо себя каталку с пациенткой, пожилая женщина которой стала тоже изучать её пристальным внимательным взглядом — Мы могли бы с вами отойти поговорить, я ведь жду!

— Да-да конечно Оксана Владимировна — начала любезничать Любовь Михайловна — Так о чем вы хотели со мной поговорить — поинтересовалась женщина, подходя к Оксане

— Любовь Михайловна вы бы не могли забыть мое ночное присутствие здесь — переходя на взаимную банальную деликатность, говорила Оксана, направляясь по больничному коридору

— Вы просите, чтобы я никому не говорила, что вы были сегодня ночью здесь? — издавая явную насмешку, поинтересовалась Любовь Михайловна, направляясь в сторону вестибюля больницы, по длинному больничному коридору — Да мало ли какие у вас тут дела, меня это мало заботит

— Тогда давайте так

Открывая сумочку, Оксана настороженно глядела на эту женщину, скрывая коварство искорок лазурных глаз под мерцанием над головой светильника с люминесцентной лампой.

— Сходите плотно перекусите в кафетерии, возьмите себе чего-нибудь там — говорила убедительно Оксана, скрывая взгляд в тени моргающей лампы над головой — Мне просто очень нужно, чтобы ни одна душа не знала о моем присутствии сегодня ночью в этой больнице

Вложив в руку женщине две бумажные тысячные рублевые купюры, настойчиво убеждая, просила Оксана, оказывая таким подкопом взаимовыгодную обеим сторонам услугу.

— Не знаю что опять у вас на уме Оксана Владимировна — смутилась женщина, плотно сминая в руке шелестящие купюры — Ладно сейчас только расположу пожилую женщину, а потом направлюсь в кафетерий

— Да кстати — окликнула её Оксана, как только женщина повернулась к ней спиной и сделала несколько шагов в сторону приемного покоя — Завтра можете с утра положить дело этой женщины ко мне на стол, я уверена, мои лакеи сами решат, эту простую загадку

— Вечно вы все превращаете в головоломки — высказывая недовольства, Любовь Михайловна, обернулась, посмотрела возмущенным взглядом на Оксану — Мы здесь людей лечим между прочим, а не ребусы разгадываем, хотите погадать, так купите себе кроссворд

— Я всего лишь хочу помочь — уверяла Оксана — Хотя ладно, как знаете, вообще, если что я с радостью возьму это дело, но завтра

— Я распоряжусь, чтобы медсестры положили это дело завтра с утра к вам на стол — безразлично без всяких эмоций ответила это женщина, направившись дальше по коридору

«Дура блядь ненормальная, я ей помочь пытаюсь, а она меня мордой в грязь», грубо выразила мысли Оксана, поджав от обиды губу, смотрела вслед уходящей женщине в белом халате.

— Сначала бы волосы свои хотя бы причесала — тихо прошептала Оксана, обращая особое внимание на пышные растрепанные светлые волосы Любовь Михайловны

Больница словно опустела в такой поздний час ночи, в фойе была только дежурная медсестра, заполнявшая карты за стойкой регистратуры. Только лишь оживленный звонкий женский смех, запах кондитерских изделий доносился со стороны кафетерия. Воздух больничного холла был чист, словно только, что проветрен, после многочисленных масс пациентов. Сохраняя свою первозданную деревенскую свежесть, даже ясно выражался легкий отпечаток прошедшего дождя, что чувствовался легкой сыростью в атмосфере. Яркий свет недавно установленных светодиодных светильников на натяжном потолке вестибюля, достаточно видимо освещал хорошо обставленный интерьер холла деревенского медицинского комплекса. Словно танец страсти танцевал старинный тополь за окнами больницы, ветки которого играли тенями по мраморному полу, по которому, направляясь в отделение морга, звонко стукая каблуками черных туфель, шла Оксана. Две молодые медсестры вышли в полусонном дреме из кафетерия, от которых веяло запахом заварных колец и кофе со сливками, мило улыбнувшись Оксане, направились в сторону большой массивной деревянной лестнице, что вела на второй этаж.

— Так ладно все хватит — разозлилась сама на себя Оксана — Предположу пока, что «нефрит», одна из причин заболевания девочки, данные анализов мочи, меня только об этом и заставляют думать

Предположила Оксана, тихим шепотом, подходя к лестнице, что вела в подвал морга. Ощущая жуткую прохладу с открытой форточки, возле лестницы, что вела вниз, Оксана чувствовала легкий озноб на обнаженных ногах, платье и черное пальто, которое не могло препятствовать надоедливой проникающей свежести через её одежду. Открывая большие плотно запирающие пластиковые двери перед лестницей, что вела в морг, Оксана почувствовала резкую волну холода свежести ночного деревенского воздуха, что моментально окутывало её тело. Оставив одну створку двери открытой, Оксана направилась к небольшой мраморной лестнице. Мраморные ступеньки небольшой лестнице вели в мало освещенный коридор мерцающих ламповых светильников на потолке, у любого вызвали бы ужас и отвращение к этому месту, по одному тока ощущению холода от него. Улыбнувшись коварной улыбкой, что так ярко и красиво отразилась в стекле окна, расположенного перед лестницей морга, Оксана начала медленно спускаться вниз в подвальное помещение. Глубоко вдыхая воздух, Оксана чувствовала витающий в нем, запах формалина, с помощью которого бальзамировали тела умерших. Оксана, рассматривая карту с анализами девочки, пыталась сопоставить разумное объяснение неизвестному заболеванию, которое убило сестру близняшку, а сейчас скрываясь под симптомами нефрита и ОРВИ, убивают и её.

***

Свет помещения морга был слегка приглушен, в дальнем конце помещения, за несколькими ячейками, где хранились тела умерших, горел всего лишь маленький настольный светильник. За небольшим столом сидела медсестра, набирая что-то упорно на компьютере, она не обратила внимания, как дверь столь мрачного помещения тихо скрипнула. Раствор «формалина» в сочетании со спиртом заполонили атмосферу воздуха в помещении, ведь именно этими средствами производят бальзамирование. Один из железных столов расположенных в центре помещения был полностью убран и вычищен санитарными средствами, когда в тот момент на другом столе, была окровавленная скатерть, на которой производили бальзамирование, а на полу остались частички разлитого формалина.

— Оксана Владимировна! — удивившись, вздрогнула от испуга девушка, вскакивая, как пружина со стула, была сильно потрясена до ужаса здешней обстановкой

Оксана сразу же узнала девушку, что сидела за компьютером, буквально лень назад она именно одолжила ей халат в детском отделении, чтобы она смогла войти в палату к девочке. На девушке был белый халат, под которым выраженно скрывалась легкая пушистая весьма аккуратно пошива, связанная хорошими нитками кофточка с большим воротом. Стройные ноги этой девушки с чудесными веснушками на лице были окутаны плотными обтягивающими джинсами. Однако за стеклами, очков, что были на ней, скрывался в голубых глазах девушки неописуемый неприятный для неё ужас, который Оксана сразу же заметила и решила сыграть на этом. Тело юной девушки, как показалось Оксане, пахло, словно только что раскрывшейся цветок жасмина, предаваясь гармонии лавандового масла, играли будоражащую страсть непревзойденного вкусового аромата.

— Что вы тут делаете? — спросила она дрожащим от страха голосом, допустив, падение ручки со стола, что громки звоном, упала на мраморный холодный пол

— Верочка так ведь! — радушно кивнула Оксана головой, чувствуя себя в таком жутком месте, словно как в царстве — Не хочешь ли пройти прогуляться, до кафетерия, вижу по твоим глазам, что это место вселяет в тебя дикий ужас — с коварством в голосе входя в помещение, говорила она

— Но ведь Эдуард Иннокентиевич просил лично закончить отчет по вскрытию и предоставить ему лично на стол к утру — словно оправдываясь, говорила девушка дрожащим от страха голосом и с трясущимися руками, нагибаясь под стол, поднимая упавшую ручку — А вот что вы тут забыли?

— Давай так — предложила Оксана, открывая вновь свою сумочку вытаскивая из неё кошелек — Я тут сделаю буквально одно дело, не больше одного часа, который ты проведешь все это время в кафетерии — положив на край стола возле девушки тысячную купюру, решила она пойти на легкий подкуп

— Но ведь Эдуард Иннокентиевич сегодня дежурит в больнице, что я ему скажу? — взволнованно, девушка не решалась брать столь банальную скудную взятку от Оксаны

— Хорошо — доставая еще одну тысячную купюру, Оксана, чувствовала, как уже впадает в раздражение от нерешительности этой девушки — Просто придумай что-нибудь, что угодно дай мне буквально час и немедленно!!! — рявкнула она громко, чем сильно испугала молодую девушку еще больше

— Хорошо-хорошо, только не надо так кричать

Решаясь уступить Оксане, лишь бы покинуть столь мрачное для неё место, девушка схватила быстро со стола две тысячные купюры и буквально выбежала из помещения, громко хлопну за собой железной створкой одной из входной двери. Оставшись абсолютно одна в таком мрачном месте, где на потолке висел светильник состоящих из двух люминесцентных ламп, одна из которых непрерывно мерцала. Атмосфера жуткого холода царила в таком помещении, воздух был пропитан бальзамирующими жидкостями и средствами которыми производили уборку помещения, после тщательной обработки трупов. Расстегивая пуговицы черного пальто одной рукой, Оксана поставила белую сумочку на стол, за которым сидела испуганная девушка. Оксана направилась к вешалке с белыми халатами медицинских работников, которая была расположена справа от больших массивных двустворчатых дверей.

Прошло около десяти минут, когда Оксана раскладывала на маленьком железном столике приспособления для эксгумации, как одна из железных створок больших дверей помещения морга открылась. Плотный медицинский колпак окутывал волосы Оксаны, а стерильная марлевая повязка на лице скрывала красоту и коварство ухмылки её тайных намерений. Резиновые перчатки на руках были щедро обработаны раствором формалина. Двое мужчин заносили через открытую дверь, держа очень аккуратно в руках большую деревянный короб из фанеры. От мужчин несло сыростью землей, сами были промокшие, черные их фуфайки были покрыты землей, темно-синие джинсы, были части покрыты грязью, оставляя влажные следы на полу, они вошла в помещение морга. Блеклые едва потерянные взгляды, совершенно бездушных мужчин, окутанных жаждой больших денег, были готовы на любую грязную и незаконную работу. Грубая черная щетина у одного из плотно сбитого фигурой мужчины, у которого особо выделялся большой нос в форме мощного клюва, а так же серые глубоко посаженные глаза, в которых абсолютно не было страха, только лишь пугающее его тяжелое дыхание. Другой был чуть выше, но жилистее, в черной фуфайке, пропитанной сыростью, с которой стекали частички мокрого снега, однако и его карие глаза были такого же потерянного бесчувственного цвета. Хоть второй, более молодой парень и отличался ярко выраженной внешностью но, гладко побритым подбородком, совершенно чистое от щетины, но измазанное в земле лицо, был похож по внешнему виду на своего подельника, таких людей заботило лишь жажда наживы и денег,

— Кхе-кхе — сухой кашель более взрослого мужчины вызвал сразу же отвращение у Оксаны — Это вы тут такой озабоченный врач, который готов на такое безумие — спросил он

— Куда поставить короб? — спросил приятным голосом молодой парень

— Ставьте вот на свободный железный стол — немного смутившись вида измазанных и промокших сыростью земли мужчин, Оксана указала взглядом на свободный железный стол

— Ты хоть знаешь милочка чем мы рискуем? — предупредил мужчина, с помощью своего товарища, расположив фанерный короб на столе — Советую тебе делать все быстро, второй раз я на зону не хочу — с угрозой посмотрел он обернувшись поставив короб на Оксану

— Просто делайте все то, что я от вас попрошу — распорядилась Оксана, преодолевая в себе страх, грозно посмотрела на мужчин

— Шестеркой нас решила сделать? — возмутился молодой парень?

— Вы должны отработать свои деньги — не падая страха с кем разговаривая, заявила Оксана повысив тон строго голоса — А теперь прошу вскрыть короб и сам гроб, одна я за час не справлюсь

— Ну уж знаешь….

— Да успокойся ты щегол — возразил мужчина, упрекая, прошипел на своего товарища, грозно посмотрел на него — Мы все теперь тут завязли, так то нужно сделать все быстро и тихо, девчонка в любом случае теперь права

— Кузьмич! — возразил парнишка, поправив черную фуражку на голову — Ты, что собираешься сделать все¸ что она спросит

— А ты как думал щегол?! — снимая сумку с плеча, бросил её на пол, где тут же послышался звон каких-то железяк в ней

«Блядь, а чего я еще должна была ожидать Маргарита Павловна наймет именно такой сброд для такой работы, ладно придется задействовать то, что есть, выбор, как оказывается не велик», оценивая ночных долгожданных постояльцев, Оксана старалась не подавать вида малейшего страха перед ними.

— На баланду надо тоже зарабатывать, тем более ты и так какой кусок в баксах отхватил, так что делай, что она велит, на все про все у нас час и мы должны уложиться

— Ишь, ты как заговорил Кузьмич! — возмутился молодой парень

— Хватит! — вскрикнула громко Оксана — Мы теперь все плывем в одной лодке, так давайте за час сделаем, что требуется и дальше, можете увозить этот короб туда, где ему место — сказала она таким голосом, что вполне произвела особое впечатление на мужчин своим командирским голосом

— Слышал, что она сказала — можно сказать приказал мужчина постарше молодому парню, указывая взглядом достать лом из сумки, пока он аккуратно открывал крышку короба

Занимаясь приготовления уксусно-спиртовым раствором, раствор 10% хлористого цинка, Оксана рассчитывала тщательно изучить кожу умершей девочки. Жуткий холод в помещении морга окутывал тело Оксаны, а щедрое изобилие раствора формалина, что витало в воздухе, мешало сосредоточиться на главном. Мужчины скинули свои фуфайки на свободный железный стол, аккуратно почти без лишнего шума, открыли крышку гроба.

— Ну, все милочка — обратился мерзким голосом мужчина с грубой черной щетиной, от которого ужасно несло землей и навозом и ужасной сыростью — Давай приступай, делай, что тебе нужно

— Блядь придется поработать над трупом

Заявила Оксана, заметив, как сильно был изменен окрас кожи умершей девочки на руках, что были открыты под тканью белого потрепанного временем платья на ней.

— В каком смысле? — поинтересовался неприятным голосом молодой парнишка, почесав затылок грязной рукой

— Ты что слепой что ли — крикнула на него Оксана — Посмотри окрас кожи, что я по нему пойму, придется делать бальзамирование, чтобы вернуть хоть какой-то прежней окрас кожи умершей

— Делай девочка — согласился мужчина, почесывая кончиками грязных пальцев грубую черную щетину — Да поживее, у меня как-то нет больше желания на нарах гнить

— Все займитесь пока чем-нибудь — распорядилась Оксана, посмотрев недовольным взглядом на неуклюжих гостей, что наследили в морге

Принявшись аккуратно обработанными резиновыми перчатками формалина снимать платье с умершей девочки, Оксана хотела провести тщательное бальзамирование, пропитывание органов и тканей умершего веществами, препятствующими их разложению. Оксана хотела досконально изучить кожные сохранившиеся хоть какие-то покровы девочки, что были изрядно потрепаны гнилье и потемневшим оттенком. Прошло около десяти минут, как Оксана оголила тело мертвой девочки, кожа которой была сильно покрыта гнилью, почти ничего не возможно было разглядеть. Открывая большим пальцем веки глаза умершей давно девочки, Оксана заметила след от небольшого кровотечения на «конъюнктиве», тонкая прозрачная ткань, покрывающая снаружи и заднюю поверхность век.

— Хм… а вот это уже интересно — тихим шепотом прошептала Оксана, чем сразу же привлекла внимание молодого мерзкого парня, что выхаживал кругами, сильно волнуясь о своей судьбе, что-то нашептывая, возле закрытой двери морга — Значит, были кровотечения на конъюнктиве

Рассматривая внимательно в перчатках руки умершей девочки, Оксана обратила внимание, что маленькие худенькие пальчики ребенка были подобия барабанных перепонок, а ногти напоминали часовые стекла. Тщательно смочив приготовленный тампон в миске уксусного раствора, Оксана, очень аккуратно пользуясь зажитым тампоном в пинцете, нежно обработала веки мертвой девочки. Спиртово-уксусный раствор сделал свое дело, даже спустя несколько лет захоронения тела девочки, кожа на веках постепенно прояснилась, где Оксана сразу же обнаружила следы былых кровотечений, что сохранились спустя столько лет.

«Стоило бы подумать сразу, что на складках век тоже были небольшие кровоподтеки», нервно прикусила Оксана губу от раздражения неприятного запаха, что проникал через марлевую повязку на её лице.

Снова покрывая смоченным тампоном кожу рук, медленно и очень аккуратно тщательно обрабатывая каждый кусочек кожи, она старательно пыталась придать ткани плоти умершей девочки былой вид. Через некоторое время оттенок кожи из покрытого гнилью темного покрова, превратился в серый, по типу напоминающий землистый цвет кожи. Оксана, разглядывая через стекла очков, смогла увидеть следы давно прошедшего кровотечения в области ключицы, которые были вызваны из-за хрупкости кровеносных сосудов.

— Да они вся почти истекала кровью, хм… интересно, что же это могло бы быть — рассуждала шепотом Оксана, отложив тампон с пинцетом обратно на маленький железный столик

— Ну что долго там еще — поинтересовался, издавая хрипящий кашель мужчина, почесывая грубую черную щетину ладонью руки — Нам так-то нужно успеть его вернуть обратно

— Сейчас подождите — возразила Оксана — Полагаю вскрытие трупа делать незачем

— Да какое вскрытие ты что девочка — высказывал возмущение мужчина с черной щетиной на смуглом лице — Мы и так с этим щеглом своими головами рискуем, делай, что тебе там надобно, да мы поехали, нам еще до рассвета закопать его успеть надо

— Сейчас еще хочу проверить ротовую полость

— Не понимаю, что там искать — возразил парнишка моложе — Там уже давно все сгнило за столько то лет — выразил парень свое мнение, не переставая ходить вокруг до около входной двери

Медленно и очень аккуратно, Оксана раздвинула синюшные губы мертвой девочки, принимаясь делать тщательный осмотр ротовой полости. Ужасный трупный гнилой запах заполонил помещение своей неистовой властью, Оксана даже через марлевую повязку, закрывающую её лицо, смогла испытать к нему отвращение. Взяв вновь другой смоченный в спиртово-уксусном растворе тампон, Оксана очень нежно обработала ротовую полость девочки. Падающий яркий свет светильника, показал Оксане, что в ротовой полости были тоже следы кровотечения, которое она смогла разглядеть через стекла маленьких очков.

— Все девочка извини — возразил мужчин, отодвигая Оксану от трупа девочки — Ну нам нужно ехать закапать обратно этого ребенка в землю

— Но ведь я… — возмутилась Оксана

— Я на нары из-за этого не хочу — возразил молодой парнишка, помогая своему подельнику, вновь окутать тело мертвой девочки в белое платье, пользуясь грязными, в земле, перчатками

— Что вы делаете? — рассердилась Оксана, что они портят тело девочки, дотрагиваясь до него своими грязными перчатками

— Оно ей все равно не понадобиться — намекая на тело умершей девочки, не подпуская Оксану к фанерному коробу заявил мужчина, используя грубую силу, одел платье на мертвую, лежащую в гробу на железном толе морга девочку — Да наверняка туда больше никто не полезет

— Кузьмич давай поторопись — торопил молодой парень уже держа в руках крышку потрепанную временем гроба, что была измазана сыростью грязи — Федорович уже там матерится во всю поди на улице, дело то рисковое

— Да знаю я! — взволнованно закрывая уже гроб крышкой, согласился Кузьмич — А вы барышня извольте пользоваться тем, что получили мы и так сильно рискуем своей судьбой, находясь так долго здесь

— Блядь дилетанты — грязно тихо выругалась Оксана, схватив с другого железного свободного стола карту девочки

— Ой, можно подумать ты лучше идиотка! — грубо обозвал Оксану молодой парень

— Что ты сказал?! — грозно прошипела на него Оксана, сверкая отблеском падающего света на стекла очков

— Успокойся щегол! — упрекнул своего подельника мужчина с грубой черной щетиной — А вы барышня шли бы теперь занимались своим делом, спасали тех, кого еще можно спасти, иначе все это может и не иметь смысла

— Хм… — недовольно фыркнула Оксана, скинув использованные смоченные раствором тампоны и снимая с рук использованные резиновые перчатки, скинула тут же в мусорный бак — Вот как после этого с вами какие-то дела вести — высказывая недовольства, она оставила на маленьком столике все как есть, направилась к выходу

Оксана почти буквально сорвала с вешалки для одежды медицинского персонала, белую кожаную сумочку, а следом за ней и черное пальто. Поджав от обиды губу, направлялась к входной двери, держа сумочку в одной руке, накинула на свое тело поверх белого медицинского халата черное пальто. Мужчины за её спиной даже не обращали на Оксану никакого внимания, занимались сборкой фанерного короба, в котором уже с закрытой прибитой крышкой находился гроб умершей девочки. Не снимая медицинского колпака, что полностью скрывал волосы Оксаны, даже не соизволив снять медицинскую марлевую повязку на лице. Оксана, сильно торопясь, держа в руках карту собранного анамнеза девочки, направлялась к выходу, застегивая свободной рукой блестящие пуговицы черного пальто.

— Смотри Кузьмич она еще и возмущается

— Успокойся — вновь упрекая своего подельника — Я знаю таких людей как она, по глазам вижу насколько, она одержима, жаждой разгадать загадку

«Ну вот опять блядская философия», открывая входную створку дверей морга, Оксана уже не могла терпеть окутывающий её тело жуткий мерзкий холод

Покидая морг, Оксана вышла в подвальное помещение больницы, покрытые стены белой кафельной плиткой, мраморный пол, что был выложен из крупных плит, мерцающий свет подвального помещения и даже протянутые трубы коммуникации вдоль стены вызвали некий внутренний ужас. В самом подвальном помещении чувствовался теплый воздух, спертый запахами формалина и других химических реагентов для бальзамирования трупов. Звон каблуков Оксаны по мраморному полу громким эхом разносился, вдоль всей длинны коридора. Направляясь к лестничному пролету, что вел на первый этаж, Оксана несколько насторожилась, сбавляя ход, услышав на первом этаже голос Эдуарда Иннокентиевича, что разговаривал с медсестрой, которая работала за компьютером в помещении морга.

«Блядь уж лучше пускай меня тут увидит, чем этих дебилов, которых кроме денег ничего не интересует никакой, черт возьми, человечности в них нету», грубо подумала Оксана о сомнительных людях, что доставили для неё как она просила гроб с мертвой, похороненной три года назад девочкой.

— Верочка я же вам сказал подготовить отчет о вскрытии, вам наш патологоанатом все дословно описал, вам это нужно было лишь напечатать ну какой может быть кафетерий

Возмущался Эдуард Иннокентиевич, встав между лестничным пролетом, в его руку вцепилась молодая медсестра, словно не пуская его спуститься вниз.

— Верочка — говорил спокойно Эдуард Иннокентиевич, критично смотря из-под стекол своих очков на молодую девушку в белом халате — В чем дело?! — спросил он, явно обеспокоившись, почему ему не дают спуститься вниз, как он этого хотел

— Эдуард Иннокентиевич — поднимаясь по лестничным ступенькам, начала говорить Оксана, скрывая улыбку коварства за марлевой надетой на её лице стерильной повязкой — Какая удивительная у вас белая рубаха, м… а какой чудесный запах парфюма от неё исходит

Сделала вид Оксана, что разобралась в аромате мужского одеколона, что веяло от этого мужчины, когда на самом деле от него пахло сигаретным дымом и кофейным запахом. Начищенные до блеска черные туфли этого мужчины, носы которых были видны из-под черных длинных потрепанных брюк, сияли яркими отблесками падающего на них света с настенного светильника ламп дневного света. На голове, скрывавшую его явную блестящую лысину был надет медицинский колпак, а его белый длинный халат врача, на котором остались несколько частичек размазанного черного кофе, казался на первый взгляд смятым и не выглаженным.

— Оксана Владимировна — удивился он так сильно, как будто черта увидел, отходя сразу же на шаг назад — Что вы делали в морге на ночь глядя?

— Искала для себя интересное дело — застенчиво скрывая улыбку за марлевой повязкой на лице, улыбнулась Оксана

— Где в морге?! — его округлевшие полные удивления серые глаза были ярко видны даже через стекла его круглых больших очков

— А почему нет — возразила Оксана, сдергивая с лица марлевую повязку, передала её в руки молодой рядом стоящей медсестре — Эдуард Иннокентиевич мы можем поговорить? — спросила она, пытаясь отвлечь его внимание от морга

— Да-да конечно — все еще был глубоко поражен появлением Оксаны в столь поздний час в такой мрачной обстановке помещения — А… Верочка!

— А Верочка пока что отнесет вот эту карту в мой кабинет — протягивая настырно карту анамнеза в руки молодой медсестры, говорила Оксана — Так ведь Верочка ты ведь это сделаешь — сверкая голубой зябью под стеклами своих очков, она почти шипела змеей на девушку

— Да но…

— Ничего это недолго так ведь Верочка? — возразила Оксана — А потом она сможет вернуться и подготовить для вас отчет — проявляя настойчивость, навязывалась она

— А как ваш последний пациент, удалось ли выяснить причину столь подозрительной брадикардии?! — интересовался Эдуард Иннокентиевич, не переставая смотреть на Оксану удивленным взглядом поднимаясь вместе с ней по ступенькам лестницы на первый этаж

— Да уже медсестры начали лечение — ответила Оксана, вдыхая вкусный аромат табака, которым пахло от этого мужчины — Атриовентрикулярная блокада

— Хм… интересный диагноз — согласился Эдуард Иннокентиевич — И все же что же подвигло вас на такую теорию?

— Скажем так — выражая свое мнение, Оксана ерзала игриво губками — Узкие комплексы QRS, что соответствуют нарушению провождению электрического импульса в АВ-узле, а так же в ножках пучка Гиса, которые как раз и отвечают за прохождение электрического возбуждения по желудочкам сердца

— Вот за что вы мне нарвитесь Оксана Владимировна — похвалил Эдуард Иннокентиевич — Вы всегда даете на любой поставленный перед вами вопрос, четкий и ясно понятный всем ответ

— М… Эдуард Иннокентиевич — промурлыкав как кошка, засмущалась Оксана, направляясь по больничному длинному коридору в сторону вестибюля — Вы мне льстите

— Отнюдь нет — оспорил Эдуард Иннокентиевич точку зрения Оксаны — Так о чем вы хотели со мной поговорить?

— А… так вы об этом — рассмеялась Оксана, снимая с глаз очки, сложила их придавая застенчивый вид своему великолепию образа — Я о том деле женщины 69 лет, что поступила сегодня ночью в отделение скорой помощи

— Согласен — поддержал Эдуард Иннокентиевич — Я сообщу Тихонову, раз вы решили дело с тем мужчиной, чтобы это дело к завтрашнему утру было на вашем столе

— Ой, я буду вам за это премногом благодарна

Выражая коварство блистательной улыбкой, пытаясь придать искренность своему голосу положив ладонь руки на грудь говорила душевно Оксана, входя в фойе больницы.

— А все-таки что вы делали в морге столь поздний час?! — питая глубокий интерес, спросил Эдуард Иннокентиевич

— Эдуард Иннокентиевич! — возмутилась Оксана

Убирая очки в карман, Оксана посмотрела на большое пластиковое окно в вестибюле, и увидела как за его стеклом в сумраке густой, темной ночи, сверкнула задними стоп сигналами темно-зеленая газель, после чего загадочно улыбнулась обворожительной красотой улыбки.

— Считайте лучше, что я искала для себя интересный случай — продолжая загадочно улыбаться, ответила Оксана, придавая губам особо эротическую форму

— Я даже боюсь что-либо думать — говорил Эдуард Иннокентиевич, настораживающим тоном своего хриплого голоса, искоса смотрел на Оксану — Когда вы так говорите

— Почему? — сделав вид, что удивилась Оксана, шикарно покачивая бедрами и стукая звонко каблуками черных туфель, подошла к большой массивной лестнице, что вела на второй этаж

— Потому что вы Оксана Владимировна не предсказуемый человек — выразил свое мнение Эдуард Иннокентиевич, подходя к лестнице вместе с Оксаной

— Ха… — рассмеялась Оксана громким смехом, чем смутила спускающихся по лестнице двух медсестер, что держали в руках стопку медицинских карт — Вы правда так считаете?

Изумительная прелесть чарующего запаха гардении в сочетании с бергамотом веяла от проходящих медсестер, дальше таинственность этого вкусового оттенка, Оксана не смогла распознать, так как запах губной помады девушек вперемешку с ароматом чая с корицей, смешивал любое восприятие. Короткие элегантные белый халатик обволакивали тела девушек, выставляя напоказ шикарную обнаженную, упругую, хорошо подтянутую прелесть бедер, перед проходящими мимо парнями из неотложки красоту своих молоденького поистине прекрасного тела. Поистине изумительное загляденье, на столь прекрасные женские тела спускающихся навстречу медсестер, заставили Оксану внутренне сильно возбудиться, поддавшись соблазну сексуальной похоти, словно представляя, как она лелеяла себя в их нежных поистине прекрасных ласковых руках.

— Именно! — подтвердил Эдуард Иннокентиевич

— Никогда бы не думала, что вы мне можете такое сказать — продолжая смеяться, говорила Оксана

— Оксана Владимировна — оставаясь на первом этаже, ответил Эдуард Иннокентиевич — Тут я изволю вас покинуть, я ведь в кафетерий направлялся, когда там встретил Верочку, сразу же забыл, зачем шел, лишь бы воспитать к работе молодое поколение

— Эдуард Иннокентиевич — смутилась проходящая мимо Верочка — Я между прочим….

— Это я попросила её покинуть на время рабочее место, отдохнуть, а то уморилась бедная — не давая сказать дальше слово этой девушке, вмешалась Оксана, обвивая её нежно рукой за талию сзади — А мне нужно было найти для себя интересный случай

— Мда… ну вы и места находите себе Оксана Владимировна для интересного случая

— И не говорите — шутя, ответила Оксана, поднимаясь вместе с девушкой на второй этаж — А знаешь что Верочка — заявила Оксана, сбавляя тон своего прелестного голоса

— Что теперь Оксана Владимировна?! — глубоко и изнуренно вздохнула девушка, посмотрев возмутительным взглядом на Оксану

— Да я думаю не стану теперь тебя утруждать — изумительно изображая всю прелесть роскошной формы алых губ, улыбнулась Оксана — Пожалуй, я сама занесу эту карту в свой кабинет, я все равно туда направляясь по делам

— Вот знаете что Оксана Владимировна! — поднявшись на второй этаж возмутилась девушка — Не ваша бы блистательная репутация в этой больнице, я бы как треснула бы вам сейчас за такое

— О… поверь, мне можешь и не рассказывать — столь коварно продолжая насмехаться над девушкой, ответила Оксана, выхватывая, словно у неё из рук карту девочки — Я это и так знаю

Направляясь дальше одна по опустевшему от народных масс больничному коридору в сторону своего рабочего кабинета, Оксана, шикарно покачивая бедрами, красота которых была скрыта полностью за черным пальто, что было на ней. Завораживающий непревзойденным оттенком вкуса запаха герани веял из терапевтического отделения, прелесть и тонкость этого аромата каким-то чудом произвела глубокое впечатление на обоняние Оксаны. Искушая себя сексуальным сильным возбуждением, Оксана дальше продолжила свой путь среди мрачных покрытых бежевой краской стен больничного коридора, пытаясь из-за всех сил бороться с внезапно нахлынувшим порывом эротической скрытной страстью.

***

Время не минуемо тянулось час за часом, пока Оксана продолжала ходить с картой анамнеза девочки в руках. Сумрак покрытой необъятной тенью ночи стал меняться лучезарной зябью рассветом, озаряя горизонт за стеклом большого пластикового окна, вертикальные жалюзи которого были наполовину прикрыты своим неистовым светом. Аромат обвораживающей силы непревзойденного сладким оттенком вкуса кофе карамели насытил атмосферу воздуха чудесным изобилием пленяющих запахов. Аккуратно сложенные бумаги на столе в центре кабинета, а так же сама поверхность стеклянного стола сияла лучезарным отблеском яркого света на фоне восходящего солнца, мощная сила лучей которого озарила кабинет. На столешницах, что стояли у стены слева, относительно входа, были рассыпаны гранулы кофе, Вероникин блокнот лежал раскрытом положении, свисая половиной его частью со столешницы. Черное пальто Оксаны, лежало на бежевом диване, белая кожаная сумочка была расположена на низком подоконнике огромного пластикового окна. Отрытая толстая энциклопедия сердечно сосудистых заболеваний, была раскрыта на маленькой столике, что стоял у дивана. Белый медицинский колпак, который Оксана сняла, при входе в кабинет лежал на стеклянном столе возле стопки аккуратно сложенных книг. Звонко стукая каблуками черных туфель, Оксана через прозрачные стекла очков пыталась сопоставить картинку неясной головоломки, вчитываясь в результаты проведенных анализов девочки.

— Хм… интересно тут сказано, что девочки в биохимическом анализе крови признак гипохромной анемии

Рассуждала Оксана, говоря в вслух, медленно поднося горячую керамическую кружку к алым блестящим на солнце губам

— Так же снижено количество лейкоцитов и эритроцитов, низкий цветовой показатель крови, что сразу наводит на мысль о нейтрофильном лейкоцитозе

Предположила Оксана, нежно прикоснулась подушечкой указательного пальца, покрытых вязкой сахарной сладостью слизью кофе алым губам.

Поставив кружку на столешницу, Оксана положила рядом папку с анамнезом, приложив указательный палец, калым сладким губам, ощущала завораживающую сахарную приторность во рту. Красиво изогнув спину, опираясь руками на столешницу, Оксана выгнула спину, выставляя красоту изящных упругих бедер, прелесть бархатистой кожи которых была скрыта под длинным черным платьем. Изящная пышность золотистых волос Оксаны, отражала яркий падающий на них свет проникающих в кабинет лучей солнца, придаваемая им невообразимая пышность и сексуальная укладка волос, была подобию шторма в буйном атлантическом океане. Сгибая ногу в колено, Оксана выражала особую красоту упругих бедер, которые явно высвечивались под черной тканью длинного надетого на ней длинного платья.

— А вот бактериологический анализ крови — снова вновь вчитывалась Оксана — Показывает отрицательный результат, блядь тут явно что-то не то — грязно шепотом выругалась она в пустоту кабинета, скрепя коготками по гладкой поверхности столешнице

«Странно тоже ведь, наличие крови в моче указывает на признак явной гематурии, так же в осадке эритроцитарные и лейкоцитарные массы», мысленно рассуждала Оксана, вновь звонко стукая каблуками по линолеуму кабинета начала непрерывное мучительное круговое хождение вокруг стола в центре кабинета.

Многочисленные цифры, показатели низкие показатели эритроцитов, гемоглобина, все наводило на мысль о том, что у девочки, делом которым Оксана занимается, гипохромная анемия. Высокий уровень показателя лейкоцитов в крови указывало нейтрофильный лейкоцитоз со сдвигом влево, указывало лишь на обостренное стечение обстоятельств, которое поражало со стремительной скоростью. Вновь пересматривая анализы, Оксана сидела за маленьким рабочим столиком, всматриваясь сквозь стекла своих очков в жидкокристаллический монитор компьютера, пыталась найти разумное объяснение этой загадочной болезни, перелистывая в интернете многочисленные странички медицинских сайтов. Сладкий завораживающий медовым оттенком прелести карамели, вкус кофе, отлично сочетался с заварным кольцом, что аккуратно держала подушечками пальцев. Присыпанной белой пудрой сверху, изумительной сладости кондитерское изделие вызвало в Оксане дикий голод. Оксана так соблазнительно с голодным хищным рвением надкусила, смачно пережевывая у себя во рту невообразимую сахарную пряность, перелистывала страницы большой толстой энциклопедии, что разложила у себя на столе.

Внезапно дверь кабинета Оксаны открылась, когда она была полностью погружена в разгадку головоломки, воображая в голове разные варианты развития болезни, пыталась подстроить под них верный диагноз. Послышался сразу же знакомый голос Валерии и к совершенно неожиданному стечению обстоятельств, взволнованный голос Натальи Петровны, вызывал беспокойство. Женщины о чем-то громко между собой спорили, чем вызвали возмущение Оксаны тем, что нарушили ход её идеи. Оксана психанула, снимая с себя очки, кинула их на раскрытую папку с анамнезом девочки, что лежала перед ней на столе.

— Наталья Петровна уверяю вас — говорила Валерия, пытаясь не пускать врача детской педиатрии в кабинет к Оксане — Оксаны Владимировны….

— Я же говорила вам, что она здесь — заявила Наталья Петровна, убирая руку Валерии с прохода открытой двери, что преграждала ей путь

— Оксана Владимировна! — удивилась Валерия, оставшись стоять в пороге открытой двери, возможно думая, что она раньше всех пришла на рабочее место — Но как…

— Наталья Петровна — возмущенно ответила Оксана, повернувшись сидя на стуле в пол оборота к женщине, что побеспокоила её покой мыслей — Вы что-то хотели?

— Да — встревоженно начала говорить женщина в изумительно прекрасном черном пиджак под которым скрывалась ярко выраженная белая блузка — Вы ведь сами просили это дело Оксана Владимировна, я вам передала его, так почему вы не занимаетесь лечением девочки, уже вторые сутки пошли, а вы еще даже не соизволили посетить Танюшку

— Видеться с пациентами не моя обязанность

— Правильно — согласилась, великодушно подходя к столу, шикарно выставляя напоказ свои почти отрытые бедра, изумительной длинной черной юбкой — Но вы как врач должны побеспокоиться о её состоянии и проконтролировать….

— В чем проблема Наталья Петровна? — перебивая эту женщину, возразила Оксана, вдыхая глубоко изумительный аромат коллекции парфюма «212 Sexy Carolina Herrera»

— Состояние девочки и так с каждым днем ухудшается….

— Это я поняла — спокойно ответила Оксана, положив ногу на ногу, поправила платье, что так плотно облегало её бедра — Что случилось помимо этого?

— Отец Танюшки — говорила женщина, сменив тон своего возбужденного порывом недовольства голоса — Он решил забрать дочь из больницы, так как мы ничего не можем сделать, на его глазах девочка умирает, он хочет напоследок показать ей родные места, ну там знаете….

— Если у вас есть хоть какая-то разумная версия всему этому объяснению, то прошу….

Женский звонкий смех Валентины и Вероники, что вошли в приемную, прервал беседу между Оксаной и врачом детской педиатрии. Девушки что-то обсуждая, вошли в кабинет, причем Вероника все не переставая хохотать, даже когда появилась на пороге открытой двери, возле которой, все еще пристально наблюдая за сценой, стояла Валерия. Великолепие прелести бархатного алого платья, темноволосой кудряшки, вызвало немногим восхищения со стороны Оксаны, ведь оно действительно откровенно подчеркивало красоту её бедер. Сразу же за ней следом сильно возмущаясь, вошла, стукая звонко каблуками красных туфель, в кабинет Валентина, воодушевляющий яркий красный плащ, что был на ней, прекрасно подчеркивал прелесть скрытой красоты её тела.

— Подожди Валентина — возразила Вероника, приложив ладонь к губам, сильно кашлянув в руку, пытаясь отойти от смеха — Ой что-то я, наверно инфекционное воспаление как-то, что ли подцепила

— Оксана Владимировна — заявила Валентина, входя за Вероникой в кабинет, заметив своего начальника сразу же — Вы разбили мне сердце своим уходом

— Хм… да что за дрянная оболочка этой проклятой пачки сигарет — послышалось дальше за спиной Валентины голос Ларионова — Наверно Оксана Владимировна зря покупает мне столь дорогие сигареты, что даже упаковку я с трудом не могу распечатать

— Хм… — прислонила Оксана указательный палец к губам, посмотрела на каждого из вошедших, в кабинет, с задумчивым видом — Инфекционное воспаление, сердце, оболочка

Оксана взглянула еще раз на анализ крови, где было четко обозначено подозрение на ревматоидный фактор, который с трудом прочитала без очков.

— Оксана Владимировна — продолжая бурно выплескивать свои эмоции, вмешалась вновь Наталья Петровна — Если вы не вмешаетесь, отец девочки заберет её к обеду из нашей больницы

— Не заберет! — возразила Оксана, вскочив со стула, закрывая красную папку девочки, буквально стащила её со стола, направилась, звонко стукая каблуками к выходу

— Оксана Владимировна куда вы?! — пытаясь схватить за руку, хотела остановить своего начальника Валентина — Может, вам нужна помощь

— Помощь м… да конечно — радушно улыбнулась Оксана, снимая с вешалки возле входа белый халат — Но чуть позже, я скажу когда — одевая халат на себя, она стремительно направилась к выходу из кабинета

Терпкий аромат черного кофе сразу же почувствовался, как только Оксана, перешагивая высокий порог открытой двери, покидая свой кабинет, вышла, держа карту анамнеза девочки в руках. Сочетание гармонии к изумительному запаху кофе была вкусовая незабываемая палитра непревзойденных сливок, которых Оксана сразу же почувствовала, проходя по приемной к входной двери. Пропитанная атмосфера воздуха включал в себя силу аромата женского парфюма необычайно коллекции «Pure Poison от Christian Dior», набрало в себе великолепие вкуса мандарина, бергамота и апельсина, ароматы необузданной женской страсти. Однако каждой мелочи в приемной было свое место, папки с отчетами и прочие бухгалтерские документы хранились аккуратно разложенными по полкам. Открывая входную дверь приемной, Оксана обратила внимание, на алое драповое женское пальто Валерии от которого как раз и пахло такой чарующей прелестью женского парфюма. Вдохновение будоражащего порыва свежести прохлады воздуха сразу же одарило Оксану волной мерзкого холода.

«Придется пойти на решительные действия, чтобы спасти девочку от безумия отца, надеюсь удастся обойти Тихонова, не попадаясь ему на глаза», думала в тот момент Оксана направляясь по больничному коридору, ощущая жуткую прохладу проникающей через одежду свежести воздуха в помещение, через открытое пластиковое окно.

— Оксаночка — окликнул Оксану до боли знакомый нежный голос Марины Викторовны, что направлялась навстречу в её сторону — Мда… натворила конечно ты дел

— Что опять случилось Марина Викторовна?! — возмутившись сильно наглости своей подчиненной, Оксана остановившей рядом с ней недовольно посмотрела на эту женщину — Я спешу мне не до ваших воспитательных россказней

— Тебя разыскивает наш местный следователь Нечаев — легонько схватилась она за запястье Оксаны — Что ты опять натворила, я слышала, он явился в сопровождении двух офицеров полиции за тобой, хочет с тобой пообщаться, по поводу событий этой ночи на кладбище

— Блядь все-таки попались — понимая, о чем говорит эта женщина, тихо грязно выругавшись, прошептала Оксана, скрывая испуганный взгляд за прядью золотистых волос — Марина Викторовна мне срочно нужно ваша помощь — она схватилась обеими руками за плечи этой женщины

— Оксана что произошло?

Взявшись за руки Оксаны, она убрала их со своего черного пальто, серьезным голосом спросила Марина Викторовна глядя в её лазурные наполненные ужасным страхом глаза.

— Я все объясню потом — заявила Оксана, отворачивая испуганный взгляд в сторону открытого пластикового окна в коридоре от которого веяло жуткой прохладой — Мне нужно, чтобы вы буквально через несколько минут встретились со мной в коридоре на первом этаже, возле детского отделения вместе с портативным переносным аппаратом УЗИ

— Что?! — удивилась Марина Викторовна, выражая взгляд своих глаз через стекла очков, что так сексуально преображали облик этой белокурой женщины — Зачем тебе переносной аппарат УЗИ, что ты задумала?

— Просто принести мне переносной аппарат УЗИ — встревоженно заявила Оксана, направляясь дальше по коридору — Я буду ждать вас со стороны не основного входа в детское отделение через несколько минут

— Просто скажи куда ты направишься потом? — спросила Марина Викторовна выражая в взглядом своих осознанных глаз, явную помощь и огромный риск

— Если все получиться — говорила Оксана, отводя взгляд в сторону открытого окна в коридоре, свежей проникающий ветер, с легкостью колыхал её золотистые волосы и кончик белого халата, пытался теребить порывом холодной нежности низ длинного черно-белого платья — То в лабораторию в подвале, там они меня будут дольше всего искать

— Надеюсь, ты знаешь что делаешь — тихо прошептала Марина Викторовна вслед уходящей по коридору Оксане

Стараясь не слушать дальше нотации Марины Викторовны, Оксана, направляясь по коридору, старалась бороться со страхом, который ужасом охватил её душу, мешал разумно отдавать отчет своим поступкам. Сердце от страха непреодолимого ужаса бешено стучало, продвигаясь мимо проходящих рядом пациентов и врачей, Оксана скрывала свой испуганный взгляд за прядью золотистых пышных волос. Приятно окутавшая атмосфера тепла, в терапевтическом отделении в которой Оксана утопала, проходя мимо поста дежурной медсестры, белокурой блондинки от которой так приятно пахло гелем для душа на основе гардении. Даже привлекательные проходящие рядом тела медсестер не смогли привлечь на себя внимание Оксаны, глаза которой не могли сосредоточиться на главном, только поддаваясь безумной идеи, осуществить задуманный невозможный план особых действий.

***

Открывая створку большой деревянной двери, Оксана вошла в детское педиатрическое отделение, лучи восходящего солнца пронзали своим неистовым светом стекло, проникая ярким свечением в само помещение. Толпы собравшихся пациентов выстроились в очереди у стойки поста медсестры, ожидая принятия своих лекарственных средств, кто-то из пациентов занял очередь в процедурный кабинет. Детский плач разносился по всему отделению, а из игровой комнаты слышался уже истерический детский вопль, а так же шум мультфильмов заполонил атмосферу слуха в помещении диким хаосом. Вонь санитарных антисептических средств, а тут же запах приготовленного супа опять же с рыбы, а так же отвратительный запах канализации словно насытил воздух в помещении своим невыносимым вдохновением.

— Где Наталья Петровна?!

К большому удивлению из палаты Ковалевой Танюшки вышла молодая девушка в белом халате, как показалось Оксане, она была медсестрой в этом отделении.

— Маргарита что случилось? — поинтересовалась темноволосая коротко стриженная женщина проходящая у неё женщина в белом халате

— Валентина Павловна — обратилась она к женщине, у которой на халате была бирка «старшая медсестра» — У Ковалевой температура снова поднялась температура, уже 38,8

— Жди здесь, я предупрежу Наталью Петровну — спокойно ответила женщина и с серьезным лицом направилась, ускорив шаг дальше по коридору

— Маргарита так ведь?! — подходя к молодой медсестре, обратилась Оксана, гордо перед ней поднимая свой высокомерный взгляд

— Оксана Владимировна не ожидала вас увидеть здесь — обернулась девушка с испуганным видом, посмотрела на Оксану — Что вы тут делаете?

— Дело Ковалевой теперь моя забота — говорила приказным тоном Оксана, направляясь в открытую дверь палаты девочки

— Но….

— Маргарита вы, что будете оспаривать мнение заведующего кардиохирургией в этой больнице?

— Нет-нет конечно, что вы — сразу включила заднюю, отходя на шаг назад — А Наталья Петровна в курсе, что вы занимаетесь теперь её делом?

— Вот видишь эту папку — Оксана показала красную папку, что была у неё в руках, с надписью фамилии девочки — Теперь это мой пациент, прочь с дороги — грозно сказала она, входя в открытые двери палаты девочки

Душная спертая атмосфера воздуха царила в палате, Оксана, как только вошла в палату не понимала, что можно было вообще находиться в такой палате, в которой даже вздохнуть нормально нельзя было. Окна палаты выходили в это время суток на темную сторону дворика, мощные голые ветки и сам ствол большого тополя, что рос за стеклами, загораживал большую часть оставшегося проникающего света в палату. В самом воздухе пахло препаратами, парацетамол, аспирин, нурофен, всего понемногу, однако их специфический вкус медикамента, Оксана смогла распознать.

«Блядь эти идиоты, за место того, что я им назначила, пытались сбить температуру девочки, в то время как организм боролся с распространением инфекции в оболочки её сердца», рассуждала Оксана глядя бледную девочку с жалостью, что с тяжелым дыханием лежала на больничной кровати, укрывшись легкой простынкой.

Кожа девочки была настолько сильно бледная, что Оксана заметила это на входе в палату, был признаком анемии. Обильное потоотделение выступало ан поверхности кожи девочки, что лежала в кровати, по которой было видно, что её знобило. На слизистой оболочке чуть приоткрытого рта, Оксана заметила выступавшее кровотечения, которое ей уже доводилось видеть. Тяжелое изнуренное дыхание и сильная слабость, от которой девочка даже не могла подняться на локти с кровати, сломили её хрупкое молодое тельце.

— Оксана рада тебя видеть — хриплым голосом прошептала девочка — Отец говорил мне, что ты теперь мой лечащий врач, только почему ты раньше ко мне заходила?

— Танюшка прости — играю в искреннюю любезность, Оксана решила выбрать довольно хитрый вариант развития разговора — Я тебе все объясню, а сейчас если ты не против, я предлагаю тебе прогуляться со мной

Говорила Оксана, наблюдая по прибору жизнеобеспечения, датчики которого были подцеплены к телу девочки признаки стенокардии и явный признак порока сердца. Нарушение АВ-проводимости, которую, Оксана смогла увидеть на дисплеи прибора жизнеобеспечения, а так же синоатриальная СА-блокада, что указывала на признак очагового миокардита на фоне пока еще не подтвержденного заболевания. Мочесборник, в который по катетеру стекала моча девочки, был наполненным красной субстанцией, что указывало на явный признак гематурии. По признаку явной сердечной недостаточности, Оксана смогла вспомнить, что шум, который она раньше слушала через ушко стетоскопа, был компрессионный, указывал на поражение очаговым заболеванием сердечных клапанов.

— Эх… если бы я только могла сама встать — тяжело изнуренно вздохнула Танюшка, с жалостливым видом посмотрела на Оксану

— А это и не придется — заявила Оксана, радушно улыбаясь девочке, подошла медленно к её кровати — Я сама тебя отвезу, поверь мне скора все закончиться и вы с папой сможете уже отсюда выйти здоровыми

— Так же как моя сестра? — на удивление произнесла это девочка довольно безразличной интонацией своего хриплого писклявого голоса, пытаясь оторвать голову от подушки

— Нет! — возразила Оксана, снимая постепенно очень аккуратно прикрепленные датчики по контролю жизнеобеспечения девочки — Я этого не допущу, ты слышишь — бросила она папку в карман на спинке кровати, предназначенный для бумаг и анализов

— Очень хотелось в это верить

— А ты верь — твердила Оксана, отцепив катетер капельницы с физиологическим раствором, что вливался ей внутривенно — Верь и у тебя все получиться

— Я хотела побывать с папой в лесу, на природе, походить по горам

— И ты… — напрягшая усилие, Оксана двумя руками начала двигать кровать с места, направляя её к широкому проходу открытой входной двери — Верь и скора будешь там ходить с отцом

— Да только не в этом теле — словно в бреду говорила девочка, когда Оксана упорно катила кроватку с ней, покидая палату

— Нет в этом! — заявила Оксана, выталкивая медленно и аккуратно кроватку в коридор — Ты пойдешь со своим отцом в лес на природу, будешь лазить по горам, тебе ясно, я не допущу, того чтоб ты погибла, ты меня слышишь

— Мне тока и остается, что надеется на тебя Оксана

— И надейся — твердостью своего голоса пыталась успокоить Оксану девочку, когда все пациенты и медсестры были сильно удивлены, как она катила каталку с девочкой по коридору совершенно в обратном направлении от главного входа в отделение — Я сказала, что вытащу тебя, значит вытащу

Проходящие на встречу пациенты были под впечатлением, медсестры зная статус Оксаны больницы, были в ужасе, боясь даже возразить такому врачу. Моча кровеносного цвета в пластиковом мочесборнике, тихо булькала, в тот момент, когда Танюшка придерживала рукой тонкую трубку самого катетера. Оксана медленно катила в наглую кроватку по отделению вдоль коридора, заставляя проходящих рядом врачей и медсестер расступаться, прижимая их стенке, она шла с кроваткой на колесиках, словно танк напролом. Постепенно, не обращая внимания на усталость в руках, Оксана чувствовала, что изнемогает от недостатка лишенная сил, с затрудненным уже дыханием с большим трудом добралась до другого входа в детское отделение. Открывая деревянные створки дверей кроваткой, Оксана выкатила её в больничный коридор, заставляя пытающихся войти в отделение двух молодых медсестер, расступиться по сторонам, прижимая плотно к стенке.

— Нет Оксаночка — удивилась Марина Викторовну такой картине событий, встав с переносным аппаратом УЗИ в руках справа у стены — Я конечно знала, что ты тронутая на всю голову, ну чтоб настолько, советую тебе поспешить, Тихонов с отцом девочки и следователем уже направляются в детское отделение, иди я попытаюсь их задержать

— Спасибо Марина Викторовна — душевно поблагодарила Оксана, в тот момент, когда белокурая женщина положила переносной аппарат УЗИ на кровать в ноги девочке

— Надеюсь, ты знаешь что делаешь — пожелала удачи таким образом, что Оксане показалось, будто это больше похоже на недоверие со стороны Марины Викторовны, направляясь в отрытые двери детского педиатрического отделения — Помни права на ошибку у тебя уже нету

— Да знаю я! — прошипела недовольно Оксана

Когда входные двери в детское педиатрическое отделения закрылись за спиной Марины Викторовны, Оксана продолжила дальше катить вдоль коридора кроватку, с девочкой, что лежала на ней с тяжелым и изнуренным дыханием.

— Мы с тобой Оксана, словно как в путешествие отправились да

— Ага! — напрягаясь, ответила Оксана, чувствуя сильную усталость в руках, пыталась катить дальше кроватку — Да только сбегая от пиратов

— Кхе… — кашлянула девочка — От пиратов сбегать мне нравиться

— Считай что от королевского флота, что в погони за нами, мы тоже бежим — ухмыльнулась Оксана, пытаясь шутить, уже с трудом катила кроватку, подъезжая к дверям большого грузового лифта = Да блядь за нами тут целая эскадра гонится — заталкивая кроватку в открытый грузовой лифт

— Тысячу чертей — девочке нравилось, как Оксана с ней разговаривала и пыталась подражать ей, словно играя в игру, ставка которой была её жизнь

— Прям как настоящий пират — рассмеялась Оксана, пытаясь отдышаться, закрывала двери грузового лифта за собой

— Мы с папой играли раньше в пиратов

— А я думала, что в короля и принцесс

— Нееет! — не согласилась с утверждением Оксаны девочка, кашляя с тяжелым дыханием в груди, пыталась взаимно улыбаться Оксане, как только кабинета лифта начала опускаться в подвальное помещение — Мне больше нравиться опасности и приключения

— Ха… маленькая юная леди представь, что мы с тобой уже направились в приключения полной опасностей и угрожающих нам с тобой событий — ухмыльнулась Оксана с радушной милой улыбкой на лице, ласково провела по светлым волосам девочки ладонью своей руки

— М… Оксана ты мне нравишься — похвалила Танюшка, поворачивая голову наверх посмотрела на Оксану, что стояла возле её кровати, в кабине грузового опускающегося вниз лифта — Папа о тебе так хорошо и высоко отзывался

— Еще бы плохо он обо мне отзывался — возмутилась игриво Оксана, состроив милую улыбку для девочки — Я бы ему как всыпала — шутя она, жестикулировала кулаком

— Правда — с огорчением призналась Танюшка — Он иногда слишком через чур сильно меня оберегает — глубоко тяжело вздохнула девочка

— Наверно потому что очень сильно любит — продолжая держать ладно руки на волосах девочки, выразила свое мнение Оксана

Кабина опускающегося грузового лифта плавно опустилась в подвальное помещение, после чего сработала деблокировка дверей. Оксана, понимая цену опасности риска, решила не подавать вида паники перед девочкой, играя с ней в любезности, толчком, опираясь на дверь всем весом кое-как с трудом, открыла одну створку двери. Следом с таким же почти усилием опираясь плечом открыла мощную дверь лифта, после чего как одержимая вцепилась руками в поручни кроватки и покатила её на себя. Выкатывая кровать-каталку в коридор подвального помещения больницы, Оксана с большим трудом её развернула, чтобы направить в сторону лаборатории, где проводят анализы. Шум колесиков кровати в узком пространстве громким эхом разносился по всему пространству коридора.

— Мы от кого-то убегаем? — поинтересовалась Танюшка — Зачем мы приехали сюда в подвал?

— Кх… — кашляя, задыхаясь от нехватки воздуха, словно падая на колени от усталости громко простонала Оксана с трудом катила кровать — Хотела показать тебе лабораторию, да и к тому же за нами гоняться плохие дядьки

— Пираты? — иронизируя смазливо улыбаясь, спросила девочка

— Хуже — настораживающим напрягшимся уставшим тоном голоса говорила Оксана, ощущая сильную боль в руках, ноги уже были готовы упасть на колени изнемогая от недостатка сил — Бандиты и разбойники

— Папа обещал меня выписать сегодня — унылым голосом сказала Танюшка, надула обиженно губу, отворачивая взгляд в сторону — Говорил, что еще раз свозит на нашу с ним гору, посетим лесную опушку, а так же обещал мне показать медведя

— М… медведя — устрашающе играя с девочкой, выразила интонацию голоса Оксана — Это прекрасно — согласилась она, остановившись у дверей лаборатории

К удивлению, дверь в помещении лаборатории анализов была открыта, стоило только Оксане нажать на пластиковую ручку железной створки двери, как она открылась. Атмосфера теплого воздуха и запаха реагентов для проводимых анализов пациентов в лаборатории, ощутила Оксана, как только открыла дверь лаборатории. Несколько столов стояли рядами расположенных противоположно навстречу друг относительно друга. Многочисленные картриджи с пробирками, в некоторых из них была кровь, другая половина была полностью пустая. Четыре микроскопа на всю лабораторию, под каждым из которых было стеклышко с размазанным по нему сгустка свежей крови, видимо лаборанты так спешили куда-то, что забыли довести анализ до конца. Маленькие пластиковые окна расположенные чуть ли не у самого потолка на противоположной стене относительно входа, пропускали в помещение достаточно света, освещая яркую синеву кафельной настенной плитке. Биметаллические секционные радиаторы отопления были расположены у стены противоположной к входу, длинной во всю стены, секционные три батареи достаточно хорошо поддерживали температуру в лаборатории, создавая комфортные условия для медицинского персонала больницы. Белый покрытый кафелем пол был идеально вымыт, и ярко отражал падающего на его поверхность лучей солнечного света, что проникали через маленькие узенькие пластиковые окошки возле потолка.

— Оксана, зачем мы сюда приехали? — поинтересовалась Танюшка, когда Оксана начала закатывать кровать в помещение, где к удивлению никого не было

— Хотела с тобой знаешь откровенно поговорить — понимая, что у неё нет иного выбора на подходящий ответ, Оксана закрыла за своей спиной плотно большие двери лаборатории

К счастью ключ от дверей лаборатории висел на вешалке для врачебных халатов, поэтому Оксана закрыла тут же дверь на ключ и оставила сам ключ в дверном замке, чтобы никто не мог открыть дверь ключом от этого замка. Оксана заметила, что медицинский персонал больнице, поразительно быстро покинул место лаборатории, не убрав за собой со стола все необходимые приспособления и реагенты для анализов. Странное чувство терзало Оксану, как будто специально, кто-то заблаговременно освободил для неё лабораторию, однако почему-то в тот момент, она не придала этого слишком большое значение.

— И все-таки Оксана — тихо говорила Танюшка, по интонации голоса было видно, как ей тяжело было говорить — Почему мы не в палате, почему именно тут в этом помещении….

— Тебе разве оно не нравиться? — волновалась Оксана, услышав такую реакции от маленькой девочки, жизнь которой она собиралась спасти — По-моему, Танюшка, здесь самое место, где можно было провести необходимые мне исследования для подтверждения того, чем ты сейчас болеешь?

Направляясь к кровати, что оставила между рядами столов, говорила Оксана, пытаясь не поддаться панике.

— Сейчас проведу несколько тестов и мы вернемся снова в палату

— Но почему там нельзя? — спросила бледная девочка, отворачивая взгляд от Оксаны

— Потому что твой отец — возразила Оксана, присаживаясь на стул рядом с оставленной кроватью, посчитав это неуместным, поправила халат, что чуть оголил её бедро вместе с платьем — Твой отец, он тебя слишком сильно оберегает, он бы ни за что не подпустил меня к тебе, мне пришлось

— Но папа хотел меня выписать сегодня

— А я не хочу — не согласилась с мнение ребенка Оксана, поднимая с кровати переносной аппарат УЗИ, разложила его на одном из лабораторных столов — И поэтому ты сейчас со мной и мне наплевать хочешь ты этого или нет, главное, что я этого хочу

Не поддаваясь на провокации и появившиеся слезы на глазах ребенка, Оксана продолжала быть в этот момент более жестокой. Оценивая возможные последствия событий, Оксана понимала, что если не подтвердить задуманный диагноз, то летальный исход, это всего лишь вопрос времени. Подготавливая аппарат для УЗИ, смазывая головку самого датчика специальным гелем, Оксана старалась не придавать никакого значения обидам девочки, похитив ребенка против её же воли, она старалась всеми возможными ресурсами на тот момент подтвердить свою теорию.

— А я считала тебя своим другом

— Ах… как жаль что я оказалась врачом — стервозно играя на чувствах ребенка сидя на стуле улыбнулась Оксана, закатывая белую сорочку девочки, освобождая грудную клетку девочки

— Ты ведь нравишься моему папе — надула обиженно щеки и губки девочка — Почему вы не можете быть вместе?

— Тут не все так просто — решила более благоразумно ответить Оксана на поставленный вопрос, прислонила покрытую гелем холодную поверхность головки датчика УЗИ — Просто понимаешь….

Прервала себя Оксана, взглянув на картинку жидкокристаллического монитора аппарата УЗИ, стала представлять в голове вегетацию бактерий на стенках эндокарда. Оксана, опираясь на свои наколенные знания и безграничный опыт, представила в голове модель картинки, разглядывая в мониторе УЗИ процесс вегетации. «Тромбоциты», сгустки безъядерных сферических бесцветных телец, а так же нити «фибрина», неглобулярный «белок», образующийся из «фибриногена» плазмы «крови», под действием « фермента тромбина», все эти ферменты стали формированием вегетации бактерий на стенке эндокарда. Вегетация бактерий создавала на оболочке сердца мощную защитную линию обороны, пытаясь препятствовать проникновению «фагоцитов», и одновременно налаживая поставки питательных ферментов из кровотока. Распространение бактерий стремились создать идеальные условия для роста микробных колоний на стенках эндокарда и составляющих его клапанов. Нити фибрина словно перешли на сторону противника, формируя дальнейший процесс вегетации. Признаки активной инфекции распространялись по тканям сердца девочки, что приводит её деструкции, отрывом и «прободению», образование сквозного дефекта, створок клапана и отрывом сухожильных нитей.

— Оксана! — громком повторила и наверно неоднократно имя Оксаны, лежащая в кровати девочка, у которой на грудной клетке был прислонен холодный датчик УЗИ — Оксана!

— Да-да — отвлекаясь от своих мыслей, Оксана хотела дальше развить свою теорию в голове

— Оксана ты закончила?

— Нет-нет подожди! — возразила Оксана, передвигая датчик на несколько миллиметров дальше

Погружаясь вновь в свои фантазии, Оксана, сидя на стуле, положила ногу на ногу, смотря в монитор УЗИ, представила мысленно, как вегетация поражает аортальный и митральный клапаны, вызывая при этом иммунные нарушения, что могут привести к отказу различных органов и тканей. Предполагая, что именно циркулирующие иммунные комплексы и были причиной «гломерулонефрита», заболевание почек, характеризующееся поражением гломерул, клубочков почек. Следствием такого вывода служило отложение «иммуноглобулина», особый класс «гликопротеинов», присутствующих на поверхности «B-лимфоцитов» в виде «мембраносвязанных рецепторов» и в «сыворотке крови» и тканей жидкости, представляющих из себя растворимые молекулы.

— Оксана мне плохо — изнемогающим голосом простонала Танюшка — Мне холодно, хочу к папе, мне больно — начала кашлять девочка, пытаясь откашляться

— Боже мой, да тебя лихорадит — прислонила Оксана свободную ладонь руки к её лбу, чувствуя как выступающий жар от тела девочки буквально почти обжигал кожу руки — Скажи мне тока честно!

Настороженно поинтересовалась Оксана, понимая и оценивая возможный летальный риск в данной ситуации, убирая смазанный гелем датчик УЗИ обратно в его коробку. Оксана обратила внимание, как вместе с жаром на теле девочке её сильно знобило. Танюшка вновь укрылась легким тонким одеяльцем и жалостливым до глубины печальным взглядом посмотрела на Оксану.

— Врачи или медсестры тебе сегодня давали что-нибудь от температуры? — спросила Оксана, поправляя одеяло на теле девочки — Только честно ответь, от этого зависит теперь твоя жизнь

— Ничего не давали

— Значит, у меня есть шанс подтвердить «инфекционный эндокардит»

Обрадовалась Оксана такой хорошей новости, ведь именно средства подавляющую лихорадку и скрывали вегетацию на стенках эндокарда.

— Медсестры сказали — хриплым унылым голос, рассказывала девочка — Что ты сказала, мне что попало не давать

— Хм… вот это интересно — ухмыльнулась Оксана, прикусывая краешек губы, почувствовала, как телефон в кармане её белого халата принужденно жужжал, наигрывая мелодию dubstep — Вот и папаша твой проснулся, будем брать трубку? — спросила она, держа обеими дрожащими руками сотовый телефон

— Можно мне с ним поговорить? — поинтересовалась Танюшка, протягивая бледную худенькую ручку, прося у Оксаны телефон

— Не думаю, что это что-то изменит — ответила Оксана, отвечая на звонок, включая тут же громкую связь, встала со стула, выгнув спину, опираясь руками на поясницу

— Оксана, где моя дочь? — угрожающим голосом спросил Владимир, пои интонации его голоса, Оксана смогла догадаться, что ему не до шуток

— Папочка я тут — пытаясь придать своему писклявому голосу нотки радости ответила Танюшка

— Доченька — переменил свой тон на жалкую нежность, говорил Владимир — С тобой все нормально, эта ненормальная с тобой что-нибудь делала?

— Оксана Владимировна вам и так предъявляют обвинение за незаконную эксгумацию, незаконное похищение ребенка, против его воли, удерживая его силой от родителей — было слышно, как говорил с угрозой, предупреждая Тихонов

— Валерий Валерьевич — преодолевая в себе огромный скопившейся страх, ответила Оксана — Вы ведь когда нанимали в больницу, отлично представляли, что я за человек, вам ведь мой бывший начальник, такие байки про меня пел, а теперь извините, пусть дочь пообщается с отцом, убить которую я не дам

Крикнула Оксана, скрывая дрожащий голос, за сильной манией одержимости, проходя мимо стола с пробирками и микроскопом, звонко стукая каблуками, она направилась к небольшому деревянному шкафу. Не придавая никакого значения угрозам, что слышались с её телефона, даже приводили статьи уголовного кодекса, что Оксана нарушила, похитив ребенка, против её воли, не поставив при этом родителей в известность и прочую чепуху. Открывая дверцу деревянного шкафа, Оксана достала с полки новый запакованный в упаковке шприц для забора крови. Словно восхищаясь своей стервозной натурой, Оксана направлялась обратно к кровати девочки, красиво выражая в каждом шаге изгибе сексуальной эластичности бедер, которой любовалась в отражение прикрепленного зеркала на противоположной стене.

— Танюшка солнышко — ласково говорила Оксана, поправляя свой халат, встав возле её кровати, медленно начала садиться на стул — Мне нужно взять у тебя часть крови

— Оксана поверь мне, я тебя убью, попадись ты мне!!! — угрожающе кричал Владимир в трубку — Где моя дочь, отдай мне её немедленно — Отдай мне мою дочь

— Только после того, как выясню, что с ней — рассмеялась Оксана, не придавая пока что, никакого значения его угрозам, хотя представляла, что из лаборатории ей надо будет как-то выходить — Я не позволю тебе её убить, тебе ясно

— Я просто хочу забрать её из больницы?

— Заберешь, когда я выясню что с ней — приготавливая две стеклянные пробирки, распорядилась Оксана, создавая в каждой из них питательные среды для анаэробов и аэробов

Занимаясь подготовкой адреналина, Оксана рассчитывала получить максимальный положительный результат из забора крови девочки на посев. Взяв подготовленный шприц из столешницы, что стояла возле деревянного шкафа, подготовленный заранее шприц с 1мл раствора 0,1% адреналина, Оксана аккуратно ввела его через катетер девочки.

— Что там у вас происходит? — взволнованно спросил Владимир — Оксана верни мою дочь — твердил назойливый отец девочки, не переставая это как одержимый

— Папочка у нас все хорошо — унылым плачущим голосом ответила Танюшка

— Оксана я убью тебя, ты меня слышь?! — продолжал угрожать этот мужчина — Где вы находитесь?

— Оксана Владимировна говорит следователь Нечаев — послышался в трубке телефона неизвестный мужской серьезный голос — Мы отслеживаем ваш звонок сейчас, уже работает группа оперативников, если есть угроза жизни ребенка, то обещаю вам, у вас будут большие неприятности

— Господин Нечаев — пытаясь улыбаться через дикий ужасающий испытываемый внутри страх, ответила Оксана, с большим трудом придавая улыбку своим алым губам — Дайте мне время завершить анализ крови, все потом делайте со мной что хотите

— С похитителями Оксана Владимировна у меня разговор короткий — предупредил следователь, восхваляющей себя интонацией голоса — Когда мы вас найдем, вам будет не сладко, поверьте мне, я вас отправлю за решетку надолго

— Да хоть на всю жизнь — холодно ответила Оксана

Выжидая время в районе двадцати минут, Оксана занималась подготовкой раствора с жидкой питательной средой, учитывая консистенцию 10% желчного бульона, 1% сахарный бульон, производя, таким образом, двухфазное культивирование жидких и полужидких сред в разведении 1:10. После чего распечатала упаковку с новым, стерильным шприцем, сняла иглу со шприца, принялась набирать кровь в шприц, через специальный катетер, вставленный в вену девочки в локтевом суставе. Позволяя дочери общаться с отцом, Оксана медленно наполняла шприц кровью, внимательно следила за тем, через стекла своих очков, как медленно она отодвигает его поршень. Кровь очень медленно сочилась в сам шприц, постепенно заполняя его, алой кровяной жидкости маленькой девочки. На одном из лабораторных столов, Оксана тщательно нагреваю приготовленную консистенцию в пробирке, держа её над пламенем спиртовой горелке. После чего убедившись, что пробирки со специальной подготовленной жидкой в них средой нагреты до максимальной температуры. Обеспечив их стерильность, сжигая пламенем спиртовой горелки, все возможные микробы, Оксана аккуратно наполняла стеклянные прогретые хорошо пробирки, содержимой крови из шприца. Оксана заметила по внешнему виду девочки, как сильно её знобило, дотронувшись ладонью свободной руки её лба, она поняла, что температура её тела приблизительно стремилась к 40 градусам, понимая, что уже нужно было принимать какое-нибудь решение.

«Понимаю, времени у меня не хватит, чтобы завершить анализ, как следует, придется поспешить, нарушить все правила проведения посева крови на стерильность», думала в тот момент Оксана, аккуратно держа к каждой руке пробирки с перелитой в них крови.

Оксана, понимая огромный риск, капнула каплю крови из пробирки с жидкой средой на стекло перед микроскопом. За дверью лаборатории, в подвальном помещении длинного коридора, слышался лай поисковых полицейских собак, а так же громкие мужские голоса, переходившие уже на крик, обстановка постепенно стала накаляться. Оперативники местной полицейской службы с легкостью определили дверь, громко разговаривая за её створками, да её еще лай собак мешал сосредоточиться. Оксана, разметив на стеклышке перед микроскопом каплю свежей крови с растворенной в ней жидкой подготовленной средой, стала изучать полученную кровь пользуясь микроскопом.

— Папочка — тихо произнесла девочка, мешая Оксане сосредоточиться — Не делай Оксане ничего плохого, она хорошая правда, я искренне желаю, чтоб она стала моим другом

— Я твой врач — рявкнула Оксана, отрываясь от микроскопа — И, пожалуйста, заткнись, пока оперативники полиции не выломали тут дверь, я хочу убедиться в правильности твоего диагноза

Разглядывая через стекло микроскопа, Оксана обнаружила врага, который поражает эндокард, прикрепляясь к нему, создавая там удобную для себя природу выживания. Бактерии «альфа-гемолитического стрептококка», само наличие таких бактерий частичный вызывали гемолиз эритроцитов. Именно этот фактор способствовал главной помощи, чтобы определить конкретную бактерию в крови Танюшки «зеленящий стрептококк», которая и была возбудителем инфекционного эндокардита.

Оксана, разглядывая картинку в микроскопе, смогла предположить, опираясь на данные биохимического анализа крови, где четко выделялся нейтрофильный лейкоцитоз, что зеленящий стрептококк, будет очень чувствителен к «пенициллину». Располагая положенной информацией, Оксана быстро смогла штаммы для этой конкретной этиологии распространения бактерий, которые свидетельствовали ауксотрофным штаммам.

— Папа я вижу и знаю, ты желаешь мне добра — говорила девочка, когда дверь лаборатории уже начали вскрывать — Но, чтобы не случилось Оксана мой друг

— Вскрывайте быстрее дверь!!! — прокричал Тихонов

— Постойте вы же говорили да, что Орлова раньше похищала уже ребенка? — к удивлению Оксаны послышался голос Нечаева за закрытой пока еще дверью лаборатории

— Да это было давно и не в нашей больнице — подтвердил Тихонов — Мне рассказал прошлый начальник Орловой, предупредил меня, что Оксана Владимировна способна пересечь черту дозволенного безумия, лишь бы тока добиться истины своих головоломок

— Не волнуйтесь Валерий Валерьевич — уверял Нечаев, внешность которого Оксана все никак не могла предположить, учитывая всю серьезность интонации его голоса — Я упеку вашу Орлову очень надолго в тюрьму

— В тюрьму?! — возразил тут же Тихонов — Нет-нет, я вам не позволю лишь мою больницу такого грандиозного специалиста

— Вы же сами хотели от неё избавиться

— Я звоню Романову

— О… прошу — возразил Нечаев, громко разговаривая за закрытой дверью — Только не надо впутывать сюда таких важных людей

— Да высверлите вы этот замок — прокричал Владимир за закрытой дверью — Где ваш слесарь?

Не обращая дальше внимания на пустые разговоры, Оксана, преодолевая огромный внутренний страх, составляла письменное описание диагноза болезни девочки. Шариковая синяя ручка, только и успевала быстро царапать на белоснежном листке бумаги, составляя описания правильного лечения. Выбирая правильное лечение при зеленящем стрептококке, Оксана предпочла учесть такие препараты как «бензилпенициллин», а так же «гамма— глобулин», фракция сывороточных белков, иммуноглобулина крови, содержащая иммунные «антитела». Шум сверла шуруповёрта, однако на последней стадии своего письма, Оксана сочла нужным назначить девочке «цефалоспорины», класс «β-лактамных антибиотиков», в основе химической структуры которых лежит 7-аминоцефалоспорановая кислота.

— Ковалев немедленно отойдите от двери — распорядился Нечаев, когда дверной замок упал на пол

Оставив ручку на листке бумаги и все как было на микроскопе, Оксана, глубоко переживая о возможных последствиях, встала со стула, искренней жалостью посмотрела на тяжело дышащую девочку, что лежала перед ней в кровати. Поджав от сильного страха губу, Оксана встала возле кроватки Танюшки, она не знала, куда деваться. Дверь лаборатории резко раскрылась. Владимир словно как озверевшей лев первый ворвался в лабораторию, испытывая сильное родительское переживание, он на полном ходу со всей силы влепил Оксане сильным ударом ладони пощечину.

— Дешевая потаскуха! — прокричал в ярости мужчина схватив за пышный золотистый пучок волос падающую в момент испытавшего удара на пол Оксану — Я убью тебя дрянь!!!

Очень сильный обжигающий болью ладони удар, принудил Оксану потерять равновесие и в момент падения, она испытала сильную боль в волосах. Словно мощная ладонь раскрытых пяти пальцев схватила и силой дернула её за волосы, заставив запрокинуть голову и посмотреть на жестокого обидчика. В момент столь сильного удара очки на глазах, Оксаны слетели на пол и в плавном падении их стекла вставленные в мелкую хрупкую оправу разлетелись на тысячи осколков, что разбросало по кафелю пола. Сидя на коленях, на холодном кафельном полу, когда звериной родительской дикостью мужчина, хотел одарить Оксану вновь обжигающей пощечиной, она смотрела на него, когда он держал её за волосы. Жгучие слезы от сильного удара по щеке, потели ручьем, на прекрасном нежном лице Оксаны появился ярко выраженный отпечаток мужской ладони.

— Папа нет! — сильно испугавшись, прокричала Танюшка — Не трогай Оксану!!! — приподнявшись на локти, девочка набралась сил, чуть ли не полностью села на кровати

— Ковалев немедленно отпустите и отойдите на шаг назад — прокричал Нечаев, наставив на обидчика Оксаны, что еще держал её за волосы, когда она сидела перед ним на холодном полу на коленях, рыдая от отчаяния — Шаг назад быстро Ковалев, второй раз предупреждать не стану

Оксана смогла разглядеть этого загадочного служителя закона, что вошел в помещение лаборатории, гордо изображая из себя тут главного. Темно-синие джинсы, черный элегантный пуловер, а так же коричневая кожаная куртка с большим поднятым вверх воротником и к конечно же его лакированные до блеска черные туфли. От этого мужчины подозрительно пахло сыростью земли, а так же чистой лесной свежестью, как будто он только что вернулся из леса. Короткие черные волосы, длинна, которых больше напоминала стрижку под бокс и глубоко посаженные удивительно умные карие глаза, в сочетании с острым, как клюв носом давали ему, как посчитала Оксана, весьма заумный вид. Гордая выраженная походка этого мужчины больше напоминала долгие годы принужденной военной службы, строгой дисциплины и совершенно, почти напрочь лишенной чувства жалости, как казалось на первый взгляд. Головной убор этого мужчины служила черная бейсболка, со знаменитой фирмой reebok придавала этому человеку непревзойденный имидж боевого исполнимого офицера, который всегда был рад угодить своему начальству, по крайней мере, это выражали его глаза и довольства безупречно белая ухмылка.

— Считай, тебе повезло — прошипел мужчина как змей, отпуская волосы Оксаны, отходя с поднятыми руками на шаг назад — Я вернусь и убью тебя!

— Увести задержанную — распорядился Нечаев, кивнув своим офицерам полиции

— Боже мой, что здесь произошло — ужаснулась Марина Викторовна, однако когда она вошла Оксана заметила краем взгляда на её лице хитрую ухмылку

— Марина Викторовна — вскочила быстро сама Оксана — Посмотрите, пожалуйста, в микроскоп, посмотрите, а так же листок который я написала и оставила возле него же, все объяснит

Повысив тон своего голоса до иронии, прокричала Оксана, когда за её спиной офицеры полиции надевали на её запястье наручники.

— Марина Викторовна не смете — запретил Тихонов, словно чего-то испугавшись

— Что не смейте — продолжая загадочно улыбаться, говорила Марина Викторовна, взяв медленно листок со стола

— Ничего не трогайте — продолжал командовать Нечаев — Оставьте все материалы, так как есть, сейчас будет работать следственная группа, по настоящему уголовному делу

— Марина Викторовна листок читайте! — прокричала Оксана, когда грубый невежественный охранник решил воспользоваться прелестью её тела, сильно заломил руки, заставив её взвизгнуть от боли — Читайте листок вашу мать, назначайте лечение быстро

— Валерий Валерьевич — держа за кончик листок бумаги, Марина Викторовна аккуратно согнула его пополам, после чего Оксана не успела заметить, как листок что был в руках этой женщины, исчез — Взгляните, пожалуйста, в микроскоп — обратилась она к Ларионову, что стоял возле неё

— Папа что ты наделал — с жалостью голоса говорила Танюшка, оставаясь лежать в кровати, накрылась с головой легким одеялом — Ты ударил моего друга! — прокричала наивная девчонка под одеялом

— Отвезите девочку в палату — распорядился Нечаев — Вот вы дамочка и займитесь этим — обратился он к Марине Викторовне

— Она работает на Оксану Владимировну — пояснила Тихонов, влезая не в нужный момент со своими репликами

— Ничего мои ребята с автоматами — говорил Нечаев, когда Оксаны за заломленными руками за спиной вели к выходу — Понимаете господин Тихонов, за время работы в правоохранительных органах я научился определять лжецов и тех, кто искренне пытается помочь, но ваш врач преступил закон и понесет з а это уголовную ответственность

— За что?! — удивилась Валентина

Оксана не заметила, как рыжеволосая девушка вошла в помещение лаборатории, скрываясь за спинами полицейских, сотрудников медицинского персонала, а так же надоедливой администрации больницы.

— За то, что Оксана Владимировна хотела спасти жизнь этой девочки — делая весьма удивленный вид, говорила Валентина, встав за спиной Тихонова

Не давая дальше дослушать беседу, Оксану вывели из лаборатории, скованные наручники и заломленные руки, мешали её даже оглянуться, чтобы посмотреть, дальнейшее развитие событий. Крепкий мужчина сильно сдавливал запястье Оксаны, обращался с ней как с преступницей преступившей закон. Медсестры, что проходили мимо и направлялись в помещение лаборатории, были крайне удивлены произошедшими событиями и испугались заплаканного лица Оксаны, по которому стекали жгучие нескончаемые потеки слез. Наполненные нескончаемой влагой глаза, мешали разглядеть дорогу, а подталкивающий сзади сотрудник полиции в грубой форме пользовался красотой тела Оксаны. Пытаясь сосредоточить через дикую боль от наручников, что сдавливали запястье кистей рук Оксаны, она изощренно думала о бедной девочке, что осталась лежать в кровати помещения лаборатории для анализов.

— Давай пошла! — мужчина грубо толкнул Оксану в открытые двери пассажирского лифта

— Осторожней убьешь еще подозреваемую

— Да я бы её сейчас бы прям застрелил — прижимаясь к телу Оксаны, дикий самец грубо шлепнул её по бедру, так что она взвизгнула от обжигающей кожу ног боли

— Эй успокойся — приказал его напарник — Она ведь девушка

— Она угрожала жизни ребенка

— Это еще не доказано — опроверг его напарник

«Как жаль, что я не могу ваши лица разглядеть под вашими черными масками, так бы вам пришлось ответить передо мной за совершенное насильственное деяние», поджав от обиды губу, Оксана с тоской разочарования смотрела на закрывающиеся перед её носом двери лифта.

— Эй, хватит, не кепи успокойся — успокаивал полицейский своего товарища

— А если бы твоего ребенка так похитили?

— Но ведь эта же девочка не твой ребенок — опроверг его напарник, в тот момент, когда кабина лифта тихо тронулась

— Нет ну а все же — пытался стоять на своей точке зрения недоверчивый мужчина в черной маске на голове, на плече которого ярко выражался автомат

— Все я сказал, хватит! — грубо крикнул его напарник

«Блядь тока бы у моих идиотов хватило бы ума догадаться, в чем проблема и спасти девочку», думала в тот момент Оксана, находясь задержанной в неприятной полицейской обстановке закрытого пассажирского лифта.

Залитые влагой глаза, и порозовевший отпечаток ладони на щеке Оксаны, обжигающее слезами рана доставляло сильное неудобство. Сковывающая запястье боль железных наручников, от чего Оксана уже не могла терпеть такую ужасную участь ехала в лифту скрепя зубами от нестерпимой муки. Растрепанные золотистые пышные волосы, а так же смятые небрежно белый врачебный халат и платье, слегка оголяли бархатное нежную кожу плеча Оксаны. Грубые руки полицейского, что пытался тискать красоту тела Оксаны, были ужасно ей противны, она имела сильно желание развернуться и врезать надоедливому служаке полиции, что в наглой форме скрытно массировал бедра, задирая платье. Размазанная алая помада на губах Оксаны, была следствие неприятного до боли жгучего удара мужской грубой физической силы, которая пришлась по её лицу.

Двери лифта плавно раскрылись, как только его кабина достигла помещения больничного коридора недалеко от вестибюля. К большому удивлению Оксаны, что она смогла увидеть глазами наполненные влагой горькой обидой слез, самого Романова. Сергей Викторович Романов стоял в черном весьма деловом костюме, словно решал вопросы бизнеса, его ухмылка была похоже словно на черта, что решал темные задачи приумножения своего собственного капитала. Черный пиджак, на который падал свет люминесцентных ламп со светильника потолка коридора, прекрасно лоснился, переливаясь в глаза Оксаны разными оттенками черного цвета. До изумления белого цвета рубашка Романова, слегка слепила лазурные голубые глаза Оксаны. Сильно удивило Оксану то, что спутницей этого поразительной загадочной и к тому же привлекательной личности была Елизавета Валентиновна Власова. Слева от него стояла Виктория, легонько облокотившись спиной на самого Романова, согнула весьма эротично одну ногу в колено, изображая изящную красоту юного привлекательного тела, красота которого была скрыта под коротким темно-синим платьем. Власова словно гарпия утопала в в объятиях Романова прижимаясь к нему спиной, она позволяла ему трогать руками свое тело, слегка задирая её черное вернее платье с шикарным декольте и почти с откровенно открытой пышной грудью.

— И не стыдно вам офицерам полиции — говорила Власова с хитрой ухмылкой, поразительно прекрасных щедро накрашенных помадой алых губ, виляя бедрами в объятиях Романова — Так обращаться с девушкой, которая не может вам ответить

— Господа, отпустите, пожалуйста, задержанную Оксану Владимировну или у вас будут большие проблемы

Распорядился Романова, поправил аккуратно белый халат с платьем на Оксане, когда она медленно в сопровождении двух офицеров покинула лифт.

«Блядь Романов, я конечно тебе всегда рада, ну в этот момент особенно», улыбнулась Оксана, почувствовав как сковывающие запястье железные наручники ослабили свои оковы.

— У вас нет на это особых полномочий — возразил вредный напарник — Скора, сюда поднимется следователь Нечаев и лично во всем разберется

— Что за шум? — послышался голос Нечаева, что поднимался по лестницам — А… господин Романов, какая удивительная встреча, какими судьба?

— Хватит валять дурака Нечаев — упрекнул его Романов состроив серьезное выражение своего лица, медленно скинул наручники с Оксаны, когда она повернулась к нему спиной — Я здесь представляю интересы Оксаны Владимировны и до тех пор пока её вина не будет доказана, она с вами никуда не поедет

— Оксана Владимировна вы ведь похитили ребенка, удерживали его против воли девочки, скрывая от единственного оставшегося в рассудке родителя, вы и впрямь скажите не чувствуете за собой вину?! — поинтересовался Нечаев поднявшись на первый этаж, встал спиной, загораживая свет солнца проникающего через окно

— Я просто не хотела…

— Оксана Владимировна помолчите, пожалуйста — коснулся Романов с поразительной нежностью талии Оксаны теплой ладонью руки, теплоту которой, она смогла почувствовать через одежду, что была на ней — Это мой человек в этой больнице, и она никуда с вами не поедет, пока потерпевшая хотя бы сторона не выдвинет потерпевшие

— Господин Романов — возразил Нечаев, выражая явное недовольство своими мощными скулами и большим подбородком — Я и так тут в нашем поселке закрываю глаза на многие темные делишки, вашей семьи и ваших так сказать приближенных, не так ли госпожа Власова

— Выбирайте выражение господин Нечаев — с гордостью поднимая подбородок, отображая огромное самолюбие, заявила Власова — Или я лично гарантирую, что у вас будут огромные проблемы

Поразительный красота черных густых длинных волос Власовой, переливался самым разным изобилием черного цвета, словно каждая волна на пучке с волос была отображена отдельным насыщенной прелестью красоты оттенка цвета. Особенность очень изящной фигуры, что была скрыта за черным вечерним платьем, была отображена шикарным вырезом со стороны бедра, по всей длине платья, отображая всю красоту обнаженных ног этой женщины, дополнением сексуальной прелести которых служили черные туфли на высоком каблуке. «La Vie Est Belle L’Absolu Lancome», почувствовала Оксана элегантную силу этого сладкого запаха, таинственность сердечной ноты которого излучали абсолютный вкус жасмина в чудесной гармонии вкуса дамасской розы и сладостью ириса этот запах женского парфюма был практически бесподобен, столь же неподвластен сексуальному обольщению, как тело тело Власовой.

— Скажите чем вы так, обязаны господину Романову а? — задал непристойный вопрос Нечаев к Власовой

— Вы хотите лишиться карьеры в полиции, да и вообще работы во всей московской области?

— Господа — словно как лис с поразительной феноменальной хитростью говорил Романов — Может, нам всем лучше найти удобный кабинет для допроса и там мы сможем решить все свои дела так ведь? — предложил он, явно замечая, как общественность скопившейся в коридоре стала наблюдать удивленными глазами за этой драмой

— Советую вам знать гражданка Власова! — возразил Нечаев

— Господин Нечаев — дружественно коснулся рукой Романов его плеча — Давайте пройдем все в кабинет Оксаны Владимировны и там все обсудим, а так же хотелось бы послушать доводы стороны потерпевших

— Поддерживаю — скривив подбородком ответил Нечаев — Помните, что Орлова по-прежнему считается задержанной, до выяснения обстоятельств дела, которое, я вам уверяю, сильно ударит по вашей репутации господин Романов — взяв Оксану под руку, настырно крепко держал он её своей наглостью направляясь по коридору

— Что вы себе позволяете? — возразила Оксана, пытаясь вырваться из-под крепкой хватки этого мужчины, что согнув её руку, держа крепко за локоть

— Спокойней Орлова — грозно тихо прошептал Нечаев на ухо Оксане — Не думайте, что Романов сможет вытащить вас из такой сложной и угрожающей вашей свободе ситуации, вы сильно нарушили закон по многим статьям уголовного наказуемого кодекса Российской Федерации

— До тех пор пока вина Оксаны Владимировны не будет доказана, прошу относиться к ней с особым пристальным уважением — попросил вежливо Романов, когда все вошли в фойе больницы

Обыденная жизнь деревенского больницы, давно не видела подобного зрелища, скопившиеся пациенты возле стойки регистратуры, были весьма удивлены задержанию Оксаны. Медсестры, что стояли у регистратуры были шокированы тем, что Оксану вели под конвоем следователя Нечаева и двух крепких мужчин полицейских. Несколько врачей, расступились в сторону, освобождая путь, как только они проходили мим них. Прекрасный лучезарный свет дневного солнца, что пробивался через стекла больших окон в вестибюль, лучезарной светящей силой озарял золотистые волосы Оксаны, отображая на них разные оттенки восхитительного цвета соломы. Словно решив позлить самого следователя, Оксана решила проявить свои чары обаяния, шикарно находясь в оковах этого мужчины начала вилять бедрами, словно назло высказывая, таким образом, свою непокорность перед властью закона.

— Надеюсь Оксана Владимировна вам будет что сказать в вашем кабинете — легонько Нечаев дернул за локоть Оксаны, чтобы как-то усмирить её необузданность — Если бы не влияние господина Романова, вы бы уже были бы закованы в наручники и седили в уазике

— Господин Нечаев — послышался возмущенный голос Романова, когда они поднимались по ступенькам массивной лестницы, что вела на второй этаж — Проявите, пожалуйста, уважение к Оксане Владимировне, ибо вы пока еще сами ничего не доказали

— Надеюсь, гражданин Романов, слома потерпевшей стороны, то есть отца девочки, которую похитила ваша Оксана Владимировна, заставят вас передумать — намекнул Нечаев, крайне недовольно был возмущен, как Оксана раскрепощенно вела себя в присутствии Романова

— Сначала придется дождаться моих адвокатов — заявил Романов, поравнявшись с Оксаной на лестничной площадке, продолжил подниматься по лестнице — Дальнейшая беседа будет проходить только в их присутствии

— Никакие ваши адвокаты тут уже не помогут и деньги в суде, чтобы чудесным образом ваша же Оксана Владимировна, смогла уйти от власти закона — опроверг Нечаев

— Посмотрим еще, что скажет отец девочки, как только мои коллеги смогут доказать ему обратное

Возразила Оксана, вырываясь из хватки следователя, весьма раздраженным и озлобленным взглядом посмотрела на него.

— Не надо так со мной обращаться, пока моя вина еще не доказана — поджала от обиды губу Оксана, поднимаясь по лестнице впереди всех, шикарно покачивала изящной прелестью сексуальных бедер

— Посмотрим, как вы запоете в своем кабинете — тихо прошипел, выражая несогласие Нечаев

Поднимаясь по ступенькам массивной лестницы, Оксана чувствовала мощную поддержку со стороны Романова, а присутствие такой женщины как Власова, еще больше поднимало дух, ведь парой слов, это женщина может усмирить Нечаева. Внутренний страх и чувство волнения все еще играли дикую бурю эмоций внутри Оксаны, заставляя колебаться, успокаивало только одно, загадка, что подвергла её разум искушению страсти головоломки, была наконец-то разгадана. Расправляя белый халат аккуратно рукой, Оксана медленно поднималась по ступенькам впереди всех своих сопровождающих, звонко стукая каблуками черных туфель по мраморным ступенькам лестницы, она внутри себя чувствовала дикую боязнь неизвестности. Словно становилось трудно дышать, страх окутывал тело Оксаны, жадно глотая воздух ртом, она всеми силами пыталась скрыть внутренне чувство моральной обеспокоенности.