Глава 7. Часть 3

Пробрасывающий мелкими каплями дождь усиливал постепенно свое влияние, поливая бесконечным потоком деревенские улочки. Нарастающий ветер, постепенно раскачивал стволы деревьев, что росли возле склона деревенской гравийной дороги, частично лишь своими мощными ветками, закрывали обзор домов. Дорога при таком количестве вылитых на неё осадков, превратилась почти в кашу, огромные лужи, которым не была числа, заполонили проезжую часть между домами. Огромные темные тучи в небе, закрывали полностью от лучей заходящего постепенно за горизонт солнца. Некоторым детям, живущим на этой улице, нравилось бегать в резиновых сапогах по лужам, громко смеясь, дразня соседскую собаку за забором, что диким лаем разрывалась, мотаясь из стороны в сторону. Атмосферу самого воздуха настыла влага дождя проницающей свежести, легкими порывами ветер, разносил морозящую чувствительную прохладу.

Черный протектор колеса красного мерседеса, наезжая медленно на большую лужу, разбрызгивая мелкие капли в разные стороны, плавно двигался по деревенской улице. Дождь мелкими каплями не переставал стучать по крыше, капоту и лобовому стеклу, омывая полностью корпус автомобиля, придавая ему зеркальный окрас. Дворники работали с бешеной скоростью, танцуя танец необузданной страсти, они едва успевали стирать моющие потеки капель стихии, стекающие по поверхности лобового стекла. Оксана, лелея себя в нежностью прогретого креслом салоне, теплого мерседеса, надев очки на глаза, с трудом вела машину, пытаясь разглядеть дорогу в дождь. Медленно пожимая педаль газа кончиком носка черных туфель, Оксана заигрывала с механическим зверем, заставляя его рычать свирепым рыком под красным зеркальным капотом, омываемым бесконечными каплями дождя. Постепенно двигаясь, как фрегат по бушующим водам в океане, красный мерседес с трудом пересек мокрое размытое стихией воды дорожное покрытие длинной деревенской улицы, подъехал к большим красным железным воротам дома Оксаны. Внезапно дождь, словно по заказу прекратился, как только Оксана остановила красный мерседес напротив больших красных ворот.

— Блядь как по заказу — доставая одной рукой ключи от дома из белой кожаной сумочки, что стояла на раскрытой красной папке, рядом с водительским креслом

Грязным лексиконом выразилась Оксана, оставляя мотор автомобиля работающим, открыла водительскую дверь, пропуская холод свежести пропитанного влагой воздуха в салон автомобиля. Ощущая окутывающий холод на ногах, Оксана коснулась каблуком черных туфель сырой земли, изгибая спину, медленно не спеша покинула автомобиль, делая глубокий вздох ртом. Поспешно двигаясь по мокрому гравию, наступая каблуками в лужу, разбрасывая брызги в разные стороны, Оксана добежала до ворот. Ощущая легкий озноб влаги капель луж на своих ногах, Оксана, поспешно вставляя ключ в замочную скважину, открыла дверь. Вбегая быстро пока не начался снова дождь, в ограду своего дома, задала на сенсорной панели управления воротами, команду на открытие больших ворот. Быстрым шагом, направляясь до своего работающего тихим журчанием мерседеса, влезла в открытую дверь, все еще прогретого салона автомобиля, Оксана тут же закрыла за собой дверь, прервав проникающий морозящий поток воздуха. Подождав пока ворота полностью откроются, выжав полностью педаль сцепления и держа первую перечу включенной, чуть надавила на педаль газа, загоняя плавно и очень аккуратно мерседес в ограду своего дома.

— Только бы успеть — тихо прошептала Оксана, заглушив поворотом ключа, работающий мотор механического красного коня, вытащила его из замка зажигания

Повесив сумочку на плечо, закрывая красную папку, Оксана, оставив свой сотовый телефон в машине вышла, открыла дверь с водительской стороны легким поднятие вверх. Изгибая красивым движением спину и выставляя эластичную красоту своих бедер, покинула салон автомобиля. Закрывая за собой дверь, Оксана, звонко стукая каблуками по цветной каменной плитке в ограде дома, направилась к его крыльцу, ощущая легкий пропитывающий холодом озноб на коже. Услышав тихое журчание за спиной, работающих сервоприводов управляющих главными воротами дома, Оксана, виляя изящной красотой упругих бедер, поднималась по крыльцу дома, стукая звонко по мокрым деревянным ступенькам каблуками. Почувствовав падающие капли, стекающие с крыши дома, Оксана ощутила легкий холод, как пропитывающая их влага насыщала её белую блузку. Воздух был насыщен прекрасным ароматом хвои, который излучал огромный кедр, растущий в ограде дома Оксаны, своими мощными ветками ласкал крышу её дома. Несколько крупных капель дождя, стекающих с поверхности крыши, случайным образом намочили черную ткань юбки Оксаны, пропитав тонкую ткань сыростью, моросили кожу её упругих ягодиц. Крупные капли влаги, поток бурлящей необузданной стихии воды, скатываясь по крыше, упали прямо на пышную золотистую укладку волос Оксаны, нарушим тем самым необычайной пышность объем её укладки. Держа ключи от входной двери дома наготове, тут же вставила их, поднявшись полностью по ступенькам крыльца дома, в замочную скважину, делая два оборота против часовой стрелки, Оксана заметила, как по её покрытой металла шифром крыше снова забарабанил дождь.

— Блядь ну надо же успела

Открывая входную дверь вовнутрь, тихо самой себе прошептала Оксана, быстро перешагивая порог открытой двери, вошла в дом, в тот самый момент, когда по крыше снова забарабанил крупными каплями дождь. Закрывая за собой тут же дверь, Оксана облокотилась на неё спиной, согнув одну ногу изящным изгибом в колено, опираясь каблуком на её гладкую поверхность, глубоко вздохнула, хватая воздух ртом. Атмосфера воздуха в доме была пропитана ароматом дикой розы и терпким запахом бодрящего черного молотого кофе. Положив красную карту пациентки на большой комод, что стоял противоположно входной двери в коридоре, Оксана, не спеша, другой рукой, сняла свою белую сумочку со своего плеча, поставив её сверху лежащей, на поверхности комода красную папку. Медленно пуговица за пуговицей, Оксана, облокотившись, спиной на дверь, расстегивала свою белую блузку, что была пропитана морозящей сыростью дождя, доставляющей её бархатистой коже неприятный озноб. Ощущая, как через мокрую юбку, сырость стала обволакивать её нижнее белье, Оксана, скинув со своих ног пропитавшиеся сыростью туфли. Плавно повинуясь очертанию нежных хрупких плеч Оксаны, белая ткань мокрой блузки медленно скатилась по её рукам, падая плавно на теплый паркет кофейного цвета. Красивым пленяющим очертанием движением шикарных по красоте бедер, Оксана, встав перед, висящим большим зеркалом в коридоре виляя бедрами, постепенно, расстегнула пояс на талии, стянула с себя мокрую юбку. Оставив все на полу как есть, пропитанную сыростью дождя одежду и мокрые намоченные влагой луж туфли, Оксана прошла по теплому завораживающему касанию полу, вошла в открытую дверь своей комнаты.

— Мама опять ты за своё!

Заметила в комнате Оксана, как аккуратно была заправлена её постель, чарующей для себя самой красотой изгибов собственного тела прошла по комнате, направляясь к большому белому шкафу. Чувствуя, как мокрые золотистые волосы моросили холодным касанием спину Оксаны, она встала у закрытой дверцы шкафа, заводя руки за спину, с легкостью своих пальцев расстегнула застежку мокрого черного кружевного бюстгальтера, что сковывал в оковах её сочную грудь. Пленительная мелодия стуканья крупных капель дождя что, не переставая барабанил по окну в комнате, создавая для самой Оксаны скрытую атмосферу романтики. Нежность сдавливающих тисков пропитанного влагой бюстгальтера ослабла, а мягкие подушечки его чашечек начали незамедлительно начали покидать обитель её розовых сосков. Плавно скатываясь по рукам Оксаны, чарующим прикосновением пленяющего трения, лямки черного бюстгальтера, скользили вниз, медленно падая на теплый паркет комнаты.

— М…. я уже вся намокла — лелея себя нежностью прикосновения своей спиной к закрытой двери шкафа гардероба Оксаны, она ластилась о её гладкую поверхность

— Хм… какой ужасный дождь, Елена вы не промокли?!

Услышала Оксана голос Рамазанова из открывшейся со стороны коридора входной двери её дома, насторожилась она, продолжила стоять, скрестив руки на груди.

— О… боже Володя — последовал сразу же удивленный голос Марины Николаевны — Смотри, наша блудница явилась, я же тебе говорила, когда увидела в ограде её шикарную машину

— Оксана ты дома? — спросил Рамазанов, игнорируя реплики Марины Николаевны

«Блядь, только не входи, я не успела еще одеться», прикусывая краешек губы от волнения, Оксана услышала его шаги по коридору.

— Папа не входи! — громко ответила Оксана, заметив на входе открытой двери её комнаты Рамазанова — Пожалуйста….

Застенчиво прикусила снова краешек губы Оксана, опираясь спиной на дверцу шкафа, так и осталась стоять, почти обнаженной, в одних черных кружевных трусиках, скрестив руки на своей сочной притягательной упругими формами груди.

— Я промокла, попав под дождь — придавая застенчивое очертание своим безупречным скулам, улыбнулась Оксана, сгорая от стыда, посмотрела на своего отца

— О… боже дочка — восхитился Рамазанов, обратив внимание на мокрые прелестные золотистые волосы Оксаны — Как ты у меня прекрасна, Костя должен беречь тебя

— Что он как раз и делает — изображая прелестное очертание улыбающихся алых губ пояснила Елена, вставая за спиной у Рамазанова

Красное длинное платье из шифона, красиво облегал изгибы формы тела Елены, отчетливо прорисовывая её притягивающую взгляду грудь, благодаря v-образному вырезу спереди. Отчетливо выражая упругость красоты бедер этой темноволосой женщины, легкая ткань материала её платья, отчетливо отображала привлекательный рельеф бедер. Белые шелковые чулки достаточно сексуально обволакивали её ноги, подчеркивая эротический их изгиб, выражая в нем скрытую похоть её сексуальных намерений, во взгляде таких чарующих серых глаз с блеклым голубым оттенком. Специфический запах лаванды, которым пахло тело этой женщины, завораживал, насыщая атмосферу воздуха в комнате поистине прекрасным вкусом. Мокрые черные волосы, что прилипали её телу, обволакивая так плотно, словно лиана в джунглях ствол дерева, так и тут, нежно обвивая её шею, прижимались холодной влагой касания к белоснежным хрупким плечам Елены. Красивые яркие красные туфли, отлично сочетались с цветом платья, а высокий их каблук, словно приковывал взгляд Оксаны на ногах Елены.

— Костя делает все со своей стороны чтобы уберечь мою непокорную невестку от всяких ненужных ей неприятностей — изумительной красоты лживой улыбки, говорила с сарказмом Елена, входя медленно в комнату, стукая звонко каблуками по паркету

— Можно подумать, как будто я часто в них попадаю

Возразила Оксана, обиженным взглядом посмотрев на эту женщину с самодовольной улыбкой, что направлялась к ней медленным шагом. Проходя мимо парфюмерного столика, расположенного в углу справа от входа, кончиками пальцев вытащила из пачки влажные салфетки, которая лежала на краю комода. Виляя шикарной красотой бедер, эта женщина кончиками пальцев сминала очень аккуратно зажатую в неё в пальцах влажную салфетку.

«Не думала, что Елена до того уж извращенная, но зачем ей салфетка», с опаской продолжая смотреть на неё, подумала Оксана, прижимаясь спиной к двери закрытого шкафа.

— О… боже Оксанка ты почему голая? — удивилась Марина Николаевна, встав за спиной у Рамазанова

— Я промокла мама, попав под дождь — ответила Оксана, разглядывая за спиной Рамазанова свою мать, что так и осталась там стоять

Синее платье подчеркивало все самые сочные прелести тела Марины Николаевны, выражая в нем очертание скрытое сексуальными намеками, желание этой женщины, к мужчине рядом с которым она вилась как озабоченная кошка. Такого же цвета синие туфли, удивительно прекрасно сочетались с цветом её платья, придавая её ногам сокрушительную силу сексуальности, благодаря высокому каблуку. Восхитительная сила аромата «Rose Sauvage», насытила теперь уже воздух в комнате плетельными вкусовыми оттенками, запахом дикой розы. Пленительная сила перегара, что вырывалась именно с губ Марины Николаевны, обогащала помимо всего прочего воздух в комнате терпкостью сладкого вкуса безмерно выпитого красного вина. Благодаря проливной силе дождя, пышная укладка чудесных золотистых волос на голове Марины Николаевны, имела схожесть с бурлящим, бурной страсти водопада, прекрасно прилипавшему к телу этой женщины.

— Ну может быть и не так часто — подошла Елена к Оксане, улыбаясь восхитительной прелестной улыбкой, коснулась обеими руками её рук — Прошу моя дорогая невестка не надо нас стесняться

— Нет! — возразила Оксана, не давая ей развести свои руки в стороны, что она скрестила на своей груди

— О…. Володя, что я вижу! — улыбнулась Марина Николаевна — Давай их оставим ненадолго, пусть разберутся, в своих проблемах

— Нет, вы все не так поняли! — проявляя упорство, не давая Елене отвести свои руки от груди

— Володя у меня там припрятана бутылочка очень хорошего эксклюзивного вина

Прошептала шепотом Марина Николаевна под ухо Рамазанову, что с удивлением не готов еще увидеть такое смотрел на свою дочь.

«Вот выдра блядь, моим вином решила налакаться, как кошка озабоченная обихаживает его», затаив обиду, подумала Оксана, опираясь спиной на закрытую дверцу шкафа, оставляя руки скрещенными на груди.

— Я к ним потом зайду, проверю как у них дела

Заверила Марина Николаевна его, потянув за руку, выволокла силой настойчивости и обольщения собственной пьяной кривой улыбки из комнаты, плавно закрывая тут же дверь за его спиной.

— Елена отстань на меня! — громко крикнула Оксана, устав сопротивляться, отвела руки от своей груди, как только дверь в её комнате тут же закрылась

— Хм…. нет — ухмыльнулась Елена коварство обольстительности улыбки, держа Оксану за руку силой своей настойчивости, развернула её тут же к себе спиной

— Что ты делаешь? — возмутилась Оксана, испугавшись упорства этой женщины, опираясь ладонью руки на дверцу шкафа, эротическим очертанием изогнула перед ней спину, выставив упругую прелесть своих роскошных бедер — Зачем тебе салфетка?

— Хочу проверить — шепотом прошептала Елена, отпуская руку Оксаны, принуждая её опереться руками на дверцу шкафа — Насколько ты верна моему брату

— Ты о чем? — не понимая, к чему она клонит, спросила Оксана, почувствовав её холодные пальцы на резинки черных кружевных трусиков

— У вас сегодня в больнице был секс, втроем — продолжая говорить убедительной сексуальной интонацией своего шепотом, шептала Елена под ухо Оксане — Вот Катерина и попросила меня убрать страсть оставшейся помады от её губ, с твоего….

— А понятно! — скривила недовольно губы Оксана, не став дальше слушать её реплики, ощутила, как по бедрам медленно сползала резинка черных кружевных трусиков — Эта сука опять раскрыла свой грязный рот, как раз тогда, когда её об этом и не просили

— Тише Оксана — лаской пленяющего голоса, говорила Елена, спустив до пола трусики Оксаны, положила одну руку на её изогнутую спину, а другую на упругие ягодицы — О…. господи да Катерина и правда права

— Довольна? — поинтересовалась у неё Оксана, переступая через лежащие на полу черные трусики, расставила ноги в стороны

— Как же Катерина, правда, любит тебя — прикоснулась она морозящим касанием ладони руки к поверхности живота Оксаны

— Ах… м…. — простонала Оксана, ощущая настойчивость ладони этой женщины на своем животе, что холодила холодом прикосновения

Другой рукой, с намотанной на кончиках пальцев влажной салфетки, рука этой женщины морозящим касанием материала самой салфетки коснулась горячего лобка Оксаны. Медленно начинала Елена водить холодной влажной салфеткой по лобку Оксаны. Сокрушающая волна сексуальных эмоций тут же окутало сознание Оксаны дикой необузданной похотью. Голова начала кружиться, по вискам словно бил, бушующей в жилах страстью потока крови. Дыхание Оксаны становилось частым и прерывистым, выдыхая воздух сладко постанывая, смачно облизывая губы языком, оставляя на них щедрый слой изобилия собственной слюны. Стенки влагалища Оксаны, стали насыщаться неконтролируемой влагой, обволакивая их бурлящей волной смазки. Елена очень аккуратно стирала влажной салфеткой, оставленную помаду на промежности Оксаны.

— Хм…. Оксана! — коснулась она случайно пальцем возбужденных половых губ Оксаны, что уже успели насытиться изобилием щедрой смазки

— Что?! — как будто не в чем, не бывало, состроило хитрое выражение своих губ Оксана, опираясь руками на дверцу шкафа — У тебя просто поразительная нежность рук Елена

— Нежность рук говоришь — улыбаясь взаимной похотью улыбки, согласилась Елена, сминая в комок, измазанную в помаде влажную салфетку, просто кинула её на пол

Похвалила Оксана, с легкостью освободившись от её объятий, повернулась к ней лицом, медленно обвивая своими руками талию этой женщины. Серые глаза с блеклым голубым оттенком манили к себе, очертание алых безупречных губ Елены, помада которых, так сильно завлекала Оксану, тянула к себе манящим вкусовым оттенком. Наступил напрягающий момент, Оксана излучала свой жар сгорающих жаждой поцелуя губ в открытый рот Елены, когда она так стояла перед ней, загадочно улыбаясь скромным изгибом губ. Восхищаясь сексуальными объемными формами тела этой женщины, Оксана стояла перед ней, позволяя жгучим прикосновением прохладных ладоней Елены, немного придерживать её за ягодицы.

— Я вчера так навозилась с тобой! — неожиданно Елена решила вспомнить тему неприятного разговора, убирая приятные дарящие ласку ладони рук с бедер Оксаны — Ты сама хоть помнишь, во сколько домой пришла?

— Наверно я тебя сильно измотала — предположила Оксана, взяв её за руки, посмотрела в её опечаленные глаза

— Ты хоть помнишь, в каком состоянии домой пришла и о чем мы вчера с тобой говорили?

— Ты пришла допрашивать или трахнуть меня? — возмутилась Оксана, испугавшись реакции серьезной мимике выражения лица Елены, отпустила её руки

— Я пришла узнать — говорила она, четко отчеканивая каждое слово, делая глубокий вздох ртом, очертание глаз, которых отражала признаки душевного отчаяния — Любишь ли ты до сих пор моего брата, и значит ли хоть что-нибудь для тебя наша с ним семья?!

«Блядь ведь можно же обойтись и без этих банальностей!», разочаровавшись в ней, подумала Оксана, покусывая от волнения напряженной ситуации краешек губы.

— Ну конечно значит — развратной похотью улыбкой, улыбнулась ей Оксана, проходя мимо Елены, выражая красоту очертание пленительных изгибов своего обнаженного тела перед ней — Ну сейчас же вопрос стоит не в этом?

— А в чем Оксана?! — настойчиво интонацией своего голоса требовала ответа, эта женщина, направляясь следом за Оксаной, звонко стукая по паркету каблуками красных туфель

— Ты пришла сюда ради того чтобы читать мне нотации и допытывать меня вопросами, который по всей видимости могут и подождать

Медленно покачивая бедрами, Оксана подошла к кровати и согнув одну ногу в колено, опираясь ей на нежность материала теплой постели. Оставаясь повернутой к Елене спиной, изгибая чарующим жестом спину, выставила упругие свои ягодицы перед ней. Потрясающая пышность золотистых волос Оксаны, посыпала водопадом бурных волн её плечи, падая нежностью касания на спину, когда она, запрокинув голову, сгорающим ненасытным сексуальным взглядом, повернув лицо лишь в пол оборота, посмотрела на Елену, что уже стояла за её спиной. Почувствовав жгучие касание прохлады ладони этой женщины на своей изогнутой спине, Оксана издала легкой насыщенности возбуждающий ноткой стон, чуть приоткрыв рот. Другой рукой Елена прислонила с нежностью касания прохладную ладонь руки к животу Оксаны, когда она стояла перед ней, на четвереньках в аккуратно заправленной постели. Пышная растрепанная прелесть золотистых волос, имела весьма объемную укладку, обволакивая шею свисая лишь с одной стороны плеча. Бамбуковое одеяло в самой постели, уже было чуть смято от надавливания на него колен Оксаны, коготками она начала собирать в ком постельное белье, чувствуя завораживающее теплое дыхание Елены у себя под ухом.

— А что тогда по твоему мнению не может подождать? — поинтересовалась Елена, наклонившись слегка, прошептала она обжигающим шепотом, под ухо Оксане

— Мой сексуальный голод к тебе

Открыто заявила Оксана, начиная вновь дышать трепетным учащенным дыханием, возбудившись лаской нот женского шепота, у себя над ухом.

— Ты меня совратила своей влажной салфеткой, так будь добра, доведи дело до конца — изъявила Оксана своё желание, скривив сексуальным выражением алые губы

— Ты правда этого хочешь?! — обвивая ребра Оксаны с обеих сторон своими руками, лаской чарующего шепота спросила Елена, медленно ведя ими от талии до груди — Чтобы я довела до конца то что начала

— Да!

Нежностью стона, желала Оксана, закрывая медленно уставшие веки глаз, улыбнулась тому, как медленно пальчики Елены, постукиванием фантастической ласки приближались к её груди.

— Я так устала Оксана — изнывая уставшим голосом, говорила Елена, обвивая, насколько это было возможно, морозящими ладонями грудь Оксаны — Ты бы знала бы, как я намучалась вчера выслушивать твой пьяный бред

«Блядь как мне хочется, чтобы она просто заткнулась, и мы бы молча все сделали», раздраженно подумала Оксана, не имея сил контролировать порывом возбужденной в ней сексуальной энергии, почувствовала, как эта женщина, что стояла у неё за спиной, нагнулась и прижалась к её обнаженному телу.

— Давай последнее твоё заявление я пропущу специально мимо ушей

Безмерно радуясь тому, как Елена нежностью подушечек пальцев старалась обхватить сочную грудь Оксаны, лаской прижатия слегка сдавливала её. Утешая себя такой сказочной ласке женских рук, Оксана чувствовала, как голова начала кружиться от водоворота ощущений, ощущая на своей груди тиски давления нежных пальцев Елены. Прижимаясь к телу Оксаны, держась за её грудь завораживающим сжатия касания, разминала её грудь, возбуждаясь с неконтролируемой силой для себя, Елена страстно мурлыкала как кошка ей под ухо.

— Нам ведь сейчас так хорошо, так зачем все портить? — изнывала Оксана возбужденным стоном, прикусывая краешек губы

— Я ничего не порчу! — возразила Елена, убирая медленно руку, плавно с груди Оксаны, коснулась поверхностью пленяющей нежностью до её живота, не спеша повела по нему

«Какая же ты дотошная Елена, говоришь одно, а руки твои доказывают совсем другое», изумилась Оксана в улыбки, почувствовав кончики пальцев руки этой женщины, на своём лобке.

— А что ты тогда делаешь? — распласталась в улыбке Оксана, с закрытыми глазами, стоя на четвереньках в постели, раздвинула ноги в стороны перед Еленой

— Хочу, чтобы тебе было хорошо — коготками указательного и среднего пальца начала водить вертикальным движением Елена, по мокрым половым губам влагалища Оксаны

— Мне и так хорошо — лелея себя лаской продольного движения пальцев этой женщины, по своему влагалищу, с нежностью сексуального стона, ответила Оксана — Ты даже не….

Не успев договорить до конца свою мысль, Оксана открыла глаза, широко раскрыв рот, ощутила проникающую в неё прохладу воздуха, как только Елена развела аккуратно пальцами губы её мокрого влагалища, стенки которого уже насытились богатым изобилием влаги. Обжигающий жар дыхания с губ Елены, завораживал проникающим бурлящим потоком выдыхаемого через её губы воздуха, от чего Оксана, сминая с силой одеяло, на котором стояла, застонала громко. Волнующий напряженный момент скора закончился, как только Елена, промеж раздвинутых стенок влагалища Оксаны, всунула внутрь её свой язык. Сокрушительная бурей стихий эротических эмоций, волна морозящего холода слюны на языке, сковывала Оксану в движении, она не могла даже издать ни звука, ощущая лишь, как прохлада собственной слюнной жидкости Елены, поверхностью языка сказочно облизывала её горячие чувствительные стенки влагалища.

— Ах…. а… — стонала Оксана с открытыми глазами, стоя на четвереньках на кровати

После чего губы Елены плавно перешли на клитор Оксаны, начали его обсасывать, вводя нежно два пальца внутрь её возбужденного переполняемого влагой влагалища, сок которого изливался, покидая чарующей вязкостью обитель половых губ. Елена придерживала кончиками пальцев Оксану снизу за лобок, медленно вводила по среднюю фалангу два пальца в неё, с жадностью неутолимого голода при этом обсасывала губами её клитор. Оксана, стиснув зубы от переизбытка сексуальных ощущений, где каждым миллиметром своих стенок чувствовала продольное нежное движение пальцев этой женщины и то, как её губы так старательно с жаждой неукротимой страсти сосали её клитор.

Медленно и очень плавно Елена вытащила свои пальцы, держа стенки влагалища Оксаны раздвинутыми, смачно в него сплюнула. Завораживающая холодом прохлада слюны, своей вязкостью, вызвала просто ураган эротических чувств у Оксаны, ощущая каждой стеночкой своего влагалища, как слюна Елены плавно стекает внутрь неё. Испытав в такое мгновение разящей силы оргазм, Оксана стала учащенно дышать, жадно хватая воздух ртом. Оксана продолжила стоять на четвереньках с раздвинутыми ногами, стиснув зубы, чувствовала, как вязкость слюны внутри неё щекотала стенки её влагалища.

— Хочешь, я тебя обрадую?! — заявила Елена, изумляясь роскошной красотой улыбки, которую Оксана заметила в зеркале на комоде — Это еще не конец!

Стоя за спиной Оксаны, эта женщина расстегнула молнию красного платья за своей спиной, после чего развела его лямки на плечах в стороны, представив напоказ красоту изящной формы обнаженной груди. Повинуясь точности плавных изгибов тела Елены, её красное платье скатилось вниз, падая на пол. Заметив в отражении зеркала прекрасное очертание обнаженной груди этой женщины, которая никак не сочеталась с красным платьем, Оксана жадно облизнула сухие алые губы.

— Я была бы очень рада — изъявила желание Оксана, все еще задыхаясь от недавнего оргазма, набирая воздух в легкие — Если бы вот эти красные трусики, что сейчас на тебе, оказались вдруг на полу — изогнула она пленяющим изгибом спину, вставая в постели на колени

— Теоритически Оксана — заметила Оксана, как Елена, продолжая улыбаться улыбкой развращенной похотью, коснулась пальцами резинки своих красных трусиков — Я могу допустить такой момент

— Так давай же — стоя на кровати перед ней на коленях, Оксана развернулась к Елене

— Ты, правда, этого хочешь? — виляя роскошной красотой бедер, Елена извивалась медленно, словно змея исполняла свой танец под дудку, стянула с себя красные кружевные трусики

— Да! — наблюдала Оксана, как пленительно эта женщина перешагнула через лежащие на полу комнаты красные трусики, наступила на кровать одним коленом — Я этого хочу

— Ты же знаешь, твое желание для меня закон — заверила Елена, опираясь руками на кровать красивым шикарным жестом движения, выгнула спину, встав на четвереньки перед Оксаной

— Я девушка твоего любимого брата — заявила Оксана, укладываясь на скомканной в пылу бурлящей страсти постель, легла головой на бамбуковую белую подушку — И я хочу….

— Я знаю Оксана — прервала Оксану эта женщина, нависая над её лежащим телом, стоя на четвереньках — Я прекрасно знаю, чего ты хочешь

— Блядь так тогда поцелуй же меня — грязно выразилась Оксана, состроив распутное очертание алых губ, посмотрела в глаза Елене, обвивая медленно руками её талию

Пылающий жар с губ Елены, обжигал потоком бурлящего трепетного дыхания, обнаженное тело Оксаны, а голодный сексуальный взгляд этой женщины только вдохновлял разум поддаться похоти эротического соблазна. Сгорая жаждой поцелуя, Оксана начала со страстью облизывать кончиком языка изнемогающие алые губы, жадно настойчивостью голубых лазурных глаз требуя поцелуя. Темная, угольная прядь пышных волос Елены, обволакивая её шею, чарующими волнистыми изгибами свисали с плечами, завивающимися кончиками приятно касались розовых сосков сочной груди Оксаны. Елена искушала жаром горячего дыхания Оксану, создавая напряжение, улыбнулась застенчивой улыбкой, оставаясь на предельно близкой дистанции от её губ. Оксана, предвкушая близость поцелуя, закрывая плавно глаза, открывая чуть шире алые губы, убирая руки с талии Елены, запрокинула ноги, скрестила их за её спиной.

— Как приятно видеть, когда ты терзаешь себя жаждой поцелуя — радостным голосом говорила Елена, пленительной нотой шепота

— Ах…

Издала сладкий стон Оксана, насыщенный нежностью голоса, почувствовав мокрым влагалищем, как вытекает, обжигая анус, слюна Елены и легкую прохладу сквозняка, которая обдувала влажные половые губы.

— М… так приятно — сгорая от страстного желания, с закрытыми глазами произнесла Оксана

— Сейчас будет еще приятней — приблизившись почти вплотную к губам Оксаны, сплюнула в её открытый рот

Не давая даже возможности Оксане проглотить стекающую по поверхности языка смачную слюну, она тут же впилась в её губы. Оксана от такой наглости со стороны этой женщины тут же раскрыла глаза, когда Елена играла танец страсти на поверхности её языка своим, повиливая тактом его движения. Почувствовав резкую нехватку воздуха, Оксана хотела оттолкнуть от себя эту женщины, взявшись за её плечи, Елена силой настойчивости и требовательным поцелуем не дала ей этого сделать. Оксана, вкушая сладость слюны Елены, насыщенную безмерным количеством выпитого вина, извивалась под её телом как бешеный зверь, закрывая глаза, отдалась сахарному слиянию с губами этой женщиной, Позволяя руке Елены обвить свое бедро, Оксана жадно целовалась с ней, обвивая руками её хрупкие плечи. Не придавая никакого значения как ласково пальцы Елены, вертикальным движением гладили мокрые губы влагалища Оксаны.

— Ммм….! — простонала Оксана глухим стоном, начала извиваться в поцелуе с Еленой с необузданной неконтролируемой страстью

Продолжая дальше искушать себя дикой страстью поцелуя, Оксана чувствовала, как пальцы Елены, вновь проникли за грань её мокрых половых губ. Темноволосая искусительница была настойчива, не хотела отрывать Оксану от своих губ, рьяно проникая пальцами вовнутрь её влагалища. Оксана стонала глухим стонами, извиваясь в оковах этой женщины, чувствовала, как пальцы Елены старательно массировали насытившиеся безмерным изобилием влагой стенки её мокрых половых губ. Переизбыток сексуальных ощущений вызывал резкую нехватку воздуха, Елена обволакивала язык Оксаны своей слюной, рьяно проникала пальцами в обитель её мокрого влагалища, принуждая извиваться в постели подобно дикому зверю. Испытывая сокрушительной силой ощущение, Оксана оторвалась от её губ, издавая громкий стон, рухнула тут же на подушку, жадно хватая воздух ртом.

— Блядь я думала… — пытаясь отдышаться, не могла говорить Оксана, почувствовав, как Елена медленно извлекла из неё свои пальцы

— Я знаю Оксана — говорила Елена, медленно пытаясь вытащить пальцы из влагалища Оксаны, продвижение и их бугры, она чувствовала каждой стенкой изнывающих мокрых половых губ

— М…. ты так…. — простонала Оксана, почувствовав, как Елена слегка прихлопнула кончиками пальцев по её мокрому влагалищу

— А теперь ты не против, если я вздремну? — спросила Елена, укладываясь рядом с Оксаной на соседнюю подушку

— Можно подумать ты устала — ухмыльнулась Оксана, распущенной соблазном похоти улыбки, чуть приподнявшись со смятой буграми необузданной страсти постельного белья, опираясь локтем на подушку, повернулась к ней — Теперь моя очередь

— Только после того как я высплюсь — ноющим стоном возразила Елена, уставшим голосом, зевнула нежностью своего голоса, шикарно при этом раскрывая красоту своих губ, покрытых слюной Оксаны — Я сильно устала

— Ой, бедная ты — с сарказмом произнесла Оксана, села на кровать, опустила ноги на теплую ткань красного платья, что лежала на полу — Ты меня изнасиловала

— Тебе ведь было приятно — зевая раскрытым полностью ртом, говорила Елена, оставаясь лежать на скомканном под собой белым бамбуковом одеяле

— Не отрицаю — выгибая спину, встала Оксана, выставив перед этой женщиной изумительную упругость бедер

— Считай — изнеможенным от усталости голосом произнесла Елена, почти засыпая голой на скомканной в пылу страсти, постели Оксаны — Что это было ради Кости, наш с тобой знак примирения

— Примирения чего?! — удивилась Оксана, опираясь рукой на бедро, повернулась к ней в пол оборота, посмотрела возмущенным взглядом удовлетворенных лазурных глаз

Заметив, как за окном быстро наладилась погода, темные хмурые тучи раздвинулись, давая осветить небо чарующему красоте закату солнца. Сила порывистого ветра стихла, успокоив шелестевший громадными ветками, кедр за окном дома Оксаны. Лазурь заходящего солнца радовала Оксану, изумляясь в улыбке, она обратила как прелесть его лучезарных лучей, проникая через стекло, пластикового окна, на котором еще сохранились несколько капель прошедшего дождя, плавно падала паркет пола комнаты. Отражая падающими лучами, ярко капли на стеле окна, лучи солнца достаточно хорошо освещали атмосферу темной комнаты.

— Нашей с тобой близости — сонной интонацией голоса ответила Елена, с закрытыми глазами, после чего тут же засопела, оставив Оксану в одиночестве

Медленно двигаясь по комнате, мимо раскиданной по полу одежды, Оксана, виляя бедрами, направлялась к закрытым дверям белого шкафа. Звук, с которым сопела Елена, сладко постанывая от переизбытка сексуальной фантазии, вдохновлял Оксану, радуя трепетностью чувствительных нот звучания. Медленно открывая дверцу шкафа, взявшись за блестящую его металлическую ручку, Оксана посмотрела с улыбкой на женщину что спала в её постели. Стаскивая с вешалки голубой нейлоновый халатик, Оксана заметила в отражение зеркала насколько была распущенна пышность её золотистых волос, вырисовывая строптивую непокорную картину бушующих волн в океане. Возбужденные губы влагалища Оксаны, еще сохраняли осадок ощущений, после пальцев Елены, с которыми она так рьяно и влиятельно насиловала её.

— Вот как после этого её назвать? — тихо произнесла самой себе Оксана в пустоту звуков в комнате

Голубая тонкая чарующую нежностью касания облегала обнаженное тело Оксаны, пленительно повинуясь каждому сочному её изгибу. Завязывая на талии голубой такого же цвета пояс, Оксана отразила красивым очертание объем роскошной груди, благодаря изящному v-образному вырезу. Отражая в зеркале на комоде самой себе упругую прелесть эластичных бедер, что прорисовывалась благодаря короткому халатику, Оксана, выражая довольство улыбкой, направилась к входной двери. Проходя мимо дорожки раскиданной по полу её одежды, Оксана обернулась коснувшись кончиками пальцев ручки входной двери, посмотрела еще раз как как сладко посапывала во сне темноволосая женщина, искушая себя сексуальными стонами, спала убитым сном на смятой буграми постели. Открывая входную дверь, вильнув напоследок бедрами, сгибая ногу пленительным для себя самой изгибом, переступила порог открытой двери комнаты.

С гостиной рьяно пахло заядлой прелестью перегара выпитого большого количества вина, что волной выносилась в коридор, окутанного пустотой темноты дома. Улыбаясь заядло улыбкой Оксана, прошла мимо раскиданных по полу, синих туфель Марины Николаевны, заметила её платье на входе в гостиную. Пустота мрака окутывала гостиную, закрытые темного, алого цвета бархатные шторы не пропускали даже луча заходящего солнца, однако чуть дальше на полу было отчетливо видно синего цвета трусики. Направляясь по коридору, аккуратно наступая босыми ногами на прохладу паркетного пола, Оксана направлялась к лестнице, что вела на второй этаж её дома. Проходя мимо самой гостиной, в сторону комода, что располагался в коридоре, Оксана разглядела обнаженное тело Марины Николаевны, что лежала на диване, в обнимку с Рамазановым, укрытая темно-красным пледом в клеточку. На полу, возле дивана в гостиной, стояла пустая бутылка из-под вина, а так же разорванная упаковка презерватива, где сам контрацептив уже высохший лежал на краю стеклянного кофейного столика Оксаны, среди рассыпанных по нему цветов алых роз, запах которых она с трудом распознала среди богатства, витавшего в атмосфере воздуха дома. Оксана взяла с комода красную папку пациентки, повесив свою белую кожаную сумочку себе на плечо, что стояла на ней в сторону, тихо смеялась шикарным изгибом губ над распутством, собственных родителей, что они устроили в гостиной. Поднимаясь по ступенькам деревянной лестницы на второй этаж, Оксана не переставала радоваться коварством блистательной улыбки, безупречная красота которой отразилась в зеркале, что висело на стене между лестничным пролетом. Искушая себя головоломкой, Оксана открыла в темноте сумрака, окутанного тенью дома красную папку, начала разглядывать, беглым взглядом, результаты проделанных процедур и анализов, терзая свое сознание непонятной загадкой.

***

Тусклый свет настольного светильника достаточно освещал поверхность стола в кабинете, на втором этаже дома Оксаны. По всему столы были разбросаны проделанные результаты процедур Аришки, а так же в центре его поверхности лежала раскрытая её медицинская карта. За окном шелестел могучими, пышными хвойными ветками ласкал стекло, пластикового окна, напивая шелестом касания тихую мелодию в сумраке окутавшей ночи. Атмосферу воздуха в кабинете насыщала ароматная прелесть кофе со вкусом карамели, чудесный запах которой исходил из фарфоровой белой кружки, что стояла на краю стола. Мягкий светлый, молочного цвета диван, был пропитан чудесным оттенком вкусовым дикой розы, на подлокотнике которого красиво висел красный кружевной бюстгальтер. На полу возле дивана, небрежно в скомканном виде лежали красные кружевные трусики, символизируя голодную страсть, возникшую в этом кабинете между Оксаной и Катериной на момент отъезда к Романовым. Поверхность стеклянного маленького кофейного столика, что стоял возле дивана, украшала пустая бутылка из-под вина и два пустых бокала, на которых все еще красовался след смачно размазанной алой помады. Фиолетовый шелковый платок, все еще лежал на полу излучавший чарующий аромат «Les Fleurs: Violette от Molinard», завораживающий запах, которого сливался с гармонией манящего терпкого вкуса черного кофе со вкусом карамели.

Звонко стукая каблуками черных туфель, по паркету прохладного пола, Оксана ходила по кабинету, держа снимок рентгенографии Аришки обеими руками, через тонкие стекла очков пыталась разглядеть причину повышенного легочного кровотока, чем объясняет усиление его рисунка. Почти едва заметная дилатация левого предсердия, которая по мнению Оксаны, сразу же привлекла внимание. Стараясь не смотреть, как сильно была перегружена правая часть на рентгенографии, Оксана сосредоточила свое внимание на левом предсердии, которое, по всей видимости, и отображала проблему. Представляя в голове, как уменьшается давление в аорте, причина которой была неизвестна, в связи с этим возрастала давление в легочных артериях, а так же систолический перегруз правого желудочка, вызывающий легочную гипертензию.

— Дилатация левого предсердия могла быть вызвана стенозом левого предсердно-желудочкового отверстия

Красиво виляя шикарной красотой упругих бедер, Оксана облокотилась, согнув ногу в колено изящным изгибом, выражая всю прелесть бархатистой кожи бедер, открытой голубым халатиком. Опираясь высоким стройным каблуком черных туфель на стеклянную поверхность кофейного столика, Оксана изогнула спину, выставляя эластичные бедра, красота бархатистой кожи отразилась в зеркале за её спиной, когда она чуть повернула голову, держа в одной руке снимок рентгенографии. Посмотрев через стекло, пластикового окна, за которым, в ночи сумрака, едва было видно, как колыхалась громадная ветка мощного кедра, Оксана проворачивала в голове цепочку всех событий необъяснимой головоломки, разум которой поддавался искушению разгадать. В самой комнате кроме настольного светильника была полнейшая темнота, лишь блеклые, едва видные тени ветки кедра за окном, исполняли строптивый танец теней на стенах этого кабинета.

— Следовательно, значит расширением полости левого предсердия….

«Хм… нет, тогда, скорее всего, был бы виден артериовенозный сброс крови, блядь да что я несу, я явно что-то упускаю, но иммунная система Аришки сильно ослаблена, плюс почечная недостаточность, вызванная гломерулонефритом, не дает нам сделать артериографию, почки просто не смогу вывести контраст из организма», рассуждала мысленно Оксана.

— Блядь пойду, попробую в книге найти нужный мне ответ — психанула Оксана, испытывая эмоциональное раздражение, выпустила снимок из рук, позволяя ему ровно упасть на столик

Томительные часы, Оксана, стукая звонко каблуками, ходила возле своего стола, с большой книгой в обеих руках, читала сквозь стекла тонких очков схожие симптомы болезней врожденных пороков. Раскрытый ноутбук фирмы Apple излучал открытый браузер Google Chrome, на котором были открыты десятки медицинских сайтов в интернете, но не один не объяснял всю последовательность головоломки. За окном уже на дальнем горизонте, прорисовывалась яркий рассвет, сила которого постепенно нарастала, вытесняя сумрак окутавшей небо ночи. Первые золотистые лучи восходящего солнца, меньше чем через час лучезарным светом озарили кабинет, по которому ходила Оксана, изматывая себя с толстой книгой в руках. Виляя красивыми упругими бедрами, Оксана, чувствуя изнемогающее состояние, подошла к черному кожаному креслу возле стола. Положив раскрытую энциклопедию по кардиологии на край стола, Оксана аккуратно ладонями обеих рук расправила халатик на бедрах, села утопая, в нежности кожаного материла удобного кресла. Положив ногу на ногу, оголяя красивый изящный изгиб бедер, Оксана облокотилась на спинку кресла, через стекла внимательно посмотрела в ноутбук одного из медицинских сайтов, вчитываясь в формулировку его описания.

— «Аортальный стеноз» хм… странно! — нахмурила Оксана алую прелесть губок, взяв в руку со стола, остывшую кружку с кофе — Вполне может, возможно, объяснить все, брадикардию у Аришки, а действие Эуфиллина расширением кровеносных сосудов, что еще раз отразило мне тахикардию, которую я заметила, когда держала её сидя в коридоре на руках

Поднося медленно кружку к раскрытым алым губам, размышляла вслух Оксана, разговаривая сама с собой в одинокой комнате, облокотившись на спинку мягкого кожаного кресла. Яркие лучи рассвета проникали через стекло окна, озаряя темное пространство комнаты на втором этаже. Атмосфера воздуха становилась душной, на спине и на ягодицах у Оксаны под голубой нежной прелестью халатика выступили капельки пота. Тяжелые веки глаз сами закрывались, а слабость рук не давала толком довести кружку с кофе до алых губ.

— Хотя опять же не объясняет отставание ребенка в физическом развитии, Аришки ведь четыре года, а выглядит на три с очень большой натяжкой — произнося тихо шепотом вслух, держа кружку возле открытых алых губ, Оксана опровергла свою теорию

Вставая тут же с кресла, с кружкой в руках, Оксана подошла, покачивая бедрами, уставшими изнемогающими ногами к окну, через которое так ярко проникали лучи восходящего солнца. Наслаждаясь сладостью вливаемого кофе, головокружительная сила карамели, даже буди, едва теплой, придавала сахарной вязкости вкуса, легкую бодрость телу Оксану. Играя, сокрушительную гармония разума, сахарная прелесть карамели в кофе, в сочетании с собственной слюной, оставляли на алых губах Оксаны, тонкий насыщенный вязкостью слой. Опираясь рукой на подоконник окна, Оксана изогнула спину, виляла бедрами, наслаждаясь нежностью вливаемой ей в рот с кружки карамельного сладкого вкуса кофе, тщательно его смакуя.

«М… как приятно, сейчас бы чьи-то руки меня обвили бы сзади, жадно самым тока отвратительным сексуальным образом ласкали мое тело, а потом сорвали с меня этот халатик», ощутила Оксана хлынувшую в кабинет легкую прохладу воздуха из открытой его входной двери, но не придала этому никакого значения для себя.

— Оксана! — послышался голос Марины Николаевны со стороны открытой входной двери, врывающаяся волна прохлады которой охватила тело Оксаны — Ты что еще и не ложилась?

— М…. мама! — скривила Оксана алые смоченные вязкостью завораживающей сладости кофе губы, отразила самой себе в стекле окна лучезарную голубую красоту безупречных глаз — Я работаю мама над делом

— Над каким делом Оксана?! — заставила Марина Николаевна, обратить на себя внимание Оксаны

Прекрасный халат облегал тело Марины Николаевны, очертание обнаженных полностью форм, скрывалась за его красной бархатистой тканью. Изумительные сексуальные объемы тело этой женщины, могли вызвать со стороны мужчины сексуальное восхищение, даже оставаясь в таком возрасте, Марина Николаевна, строго следила за своей внешностью, сохраняя в целостность эротических изгибов. Шикарный взгляду размер груди, вырисовывался за гранью v-образного выреза с передней части халата. Изумительная кожа красоты стройных ног, выражалась благодаря разрезам на бедрах этого халата. Золотистая пышность волос на голове Марины Николаевны, отображало стихию волн бурлящих во время шторма, объемная укладка которых имела весьма взывающий к себе вид. Чарующая сила перегара, исходила из алых, размазанных помадой губ Марины Николаевны, и быстро насытила воздух в кабинете сладкой прелестью безмерно выпитого прошлым вечером красного вина.

— Ты только что вышла из комы — начала высказывать возмущения Марина Николаевна, проходя по кабинету, стукая звонко каблуками красных туфель, что чудесно придавали выражение её стройных ног — Тебя чудом удалось спасти

— Я спасаю свою дочь! — заявила Оксана, повернувшись с раздражением, посмотрела на вошедшую мать в её кабинет — Которую ты два с половиной года назад, меня лишила

Отражая всю злость скопленных эмоций, Оксана интонацией голоса выплеснула на Марину Николаевну весь накопленный гнев.

— Не может быть! — словно потеряв дар речи, произнесла тихо Марина Николаевна, произнося это тихо вслух, направилась с поникшим видом в сторону дивана

— Ты не имела права так делать — заявила Оксана, проходя мимо стола, поверхность которого была покрыта анализами и результатами проведенных процедур из открытой папки Аришки — Она была моя дочь, понимаешь моя — выражая всю иронию голоса, она сняла с глаз очки

— И что ты намереваешься сделать? — спросила Марина Николаевна, чувствуя вину утерянных событий, села на диван, расправляя, одной рукой, краешек халата на бедрах

— Вернуть её — более спокойным тоном заявила Оксана — И надеюсь впредь мама, больше не вставай у меня на пути, Аришка моя — направляясь к открытой входной двери, Оксана громко стукала каблуками черных туфель по паркету комнаты на втором этаже

— Оксана стой, подожди! — оставаясь сидеть на диване, силой нежности и ласки интонации материнского голоса, заставила обратить на себя внимание Оксаны, когда она была посреди комнаты — Я хотела сказать тебе….

— Что ты мне хотела сказать?! — перебивая её, Оксана не могла сдержать пыл своих накопленных эмоций, посмотрела на неё, испытывая парадоксальную злобу — Что тебе вдруг стало жалко, хм… блядь да не смеши — продолжила дальше она реплику за свою мать, не поверив её чувствам сопереживания, выразившись так ярко на лице

— Прошу подойди ко мне — серьезным расстроенным отображением глаз посмотрела Марина Николаевна на Оксану, что стояла, чувствуя ярость посреди кабинета — Я в замешательстве Оксана, мне нужен твой совет

«Мой совет, хм… странно, сколько я ё знаю, она всегда поступала по своему усмотрению, что же теперь изменилось», усомнилась Оксана, состроив задумчивое очертание собственных скул.

— И с каких это пор ты стала со мной советоваться?

Недоверчиво посмотрела на неё Оксана, все же взгляд Марины Николаевны, вынудил её сделать шаг навстречу к пьяной матери, что сидела на диване.

— Я просто хотела с тобой поговорить — радушной пьяной улыбкой улыбнулась Марина Николаевна, прикрывая слегка открытую грудь красной бархатной материей халата — Уверена, что ты найдешь для матери хотя бы пять минут, а потом можешь бежать по своим делам

— Так и о чем же пойдет наш с тобой разговор? — подходя к дивану, все еще сохраняя возмущение на лице, спросила Оксана, встав в метре от дивана на котором сидела пьяная Марина Николаевна

«Блядь не понимаю почему, ну пьяной она мне больше нравиться», допуская для себя грань запредельных мыслей, подумала Оксана, прикусывая от неожиданного волнения краешек губы.

— Присядь — чарующей нотой голоса обратилась Марина Николаевна к Оксане

— Куда?! — удивилась Оксана, заметив каким пленяющим жестом, она положила ногу на ногу, облокотившись на спинку мягкого дивана — К тебе на коленки?! — понимая, что сказала для себя глупость, все же решила немного потешиться нежностью рук матери

— Ох… пожалуйста, пожалуйста — словно засмущалась Марина Николаевна, положила ноги нормально, сомкнув их вместе — Я думала ты просто сядешь рядом

— Ну, если ты так хочешь — быстро сменив свой пыл, Оксана подошла к ней, повернувшись спиной к сидевшей Марине Николаевне на диване, позволила ей самой сделать выбор — Я могу сесть просто рядом с тобой

— Нет-нет — возразила Марина Николаевна, нежностью рук обвила сзади бедра Оксаны, вынуждая её сесть к себе на колени — Я хочу этого сама Оксана

— Так о чем ты хотела со мной поговорить? — наслаждаясь прелестью сладкого перегара исходящих от губ Марины Николаевны, спросила Оксана, сидя у неё на коленях, чуть повернулась к ней боком

— Не понимаю, как это произошло но… — медлила Марина Николаевна с ответом, обвивая руками бедра Оксаны, прижимая её тело к себе

— Но что мама?! — поинтересовалась Оксана, зная дальше продолжения столь загадочного откровения, положила голову на плечо Марины Николаевны — Я не экстрасенс, я мысли не умею читать — случайно обнажила плечи от нежной нейлоновой материи голубого халатика

«Ну же, что так трудно, я переспала с твоим отцом, что мне дальше делать?», мысленно за неё в голове провернула Оксана реплику, которая должна была сказать ей Марина Николаевна.

— Ты ведь взрослая женщина у меня Оксана — разглаживая нежностью теплой руки волнистую пышную прелесть волос Оксаны, тянула с ответом Марина Николаевна — И должна все понимать

— О… боже мама — глубоко и изнуренно вздохнула Оксана, почувствовав как пояс её голубого халата чуть ослаб, а сам голубой халат будто специально сполз до талии, обнажая красоту очертания изящных изгибов её безупречного тела — Да, что в самом деле у тебя случилось?

— В общем, у нас с твоим отцом что-то было

— Естественно! — ухмыльнулась Оксана, улыбаясь застенчивой улыбкой, пожала перед матерью обнаженными хрупкими плечами — Я же ведь как-то появилась на свет!

— Да нет, не тогда — возразила Марина Николаевна, положив обжигающую теплом ладонь на изогнутую обнаженную спину Оксаны, что сидела у неё на коленях

— Ах… — издавая насыщенный нежными нотками сладкий сексуальный стон, Оксана закрыла глаза, раскрывая алые губы, ощущая тепло материнских рук на своей голой спине

— А вот этой ночью — пояснила Марина Николаевна, разглаживая ладонью по изогнутой спине Оксаны, создавая приятное ощущение трения

— Ну и что тут такого — радушно ответила Оксана, одаряя мать прелестью лучезарной улыбки восхитительно красивых алых губ — Это я заметила по использованному презервативу на моем кофейном столике и то, как ты прижималась к нему во сне голой

— Значит, ты уже обо всем знаешь

— Тут и знать нечего — открыла неожиданно Оксана глаза, оказавшись полностью обнаженной на коленях у Марины Николаевны

Голубая нежная ткань халатика в чарующем, переливающимися изгибами падении упала на пол, прямо на носки красивых красных туфель Марины Николаевны.

— Что мне делать Оксана? — нисколько не смутившись сидевшей голой Оксаны у неё на коленях, обвивая лаской теплых ладоней, красивые бедра дочери, спросила Марина Николаевна

— Для начала — повернулась к ней Оксана, чарующим отблеском голубых лазурных глаз посмотрела на эту женщину, положив свои руки к ней на плечи — Может мне стоит одеть мой вон тот голубой халатик, что лежит у тебя в ногах, а то если ты не заметила я полностью голая

— Это подождет? — возразила Марина Николаевна, аккуратно обивая талию Оксаны, другой рукой поверхности пленяющей касания ладони прикоснулась к её ребру — Что мне делать?

— Хм… а почему нет?! — удивилась Оксана, лелея себя нежностью материнских теплых рук, прижалась к ней

— Что ты хочешь этим сказать? — не понимая Оксану, спросила Марина Николаевна

— Почему бы вам не возродить былую связь?

Предложила Оксана, разводя ноги в стороны, опираясь коленями о мягкую обшивку дивана, медленно упругой прелестью ягодиц, коснулась колен Марины Николаевны, оставляя свои руки у неё на плечах. Водопадом бурлящей страсти пышная золотистая прелесть Оксаны, хлынула волнообразным потоком на её спину, когда она, держась за плечи Марины Николаевны, изогнула спину. Закрывая медленно глаза, открывая алую красоту безупречных губ, глубоко вдохнула запах перегара сладкого вина, излучаемый от губ матери, позволяя себе так распутно вести перед ней.

— Но…. Оксана! — не решаясь спешить с ответом, Марина Николаевна, оставляя теплоту прекрасных нежных ладоней на спине Оксаны — У него ведь семья

— Это не проблема — открывая медленно уставшие веки глаз, ответила Оксана, зевая похотливо развратными губами, издала легкой насыщенности сексуального голода стон — Вы мне нужны, оба, и вместе — придавая убедительность своей речи, состроила губы бантиком

— Тебе одной меня не хватает? — поинтересовалась Марина Николаевна, обнимая Оксану, держа одну руку у неё на спине, а другой на ребре, прижала её к своему трепетно дышащему телу

«Странно, я ведь даже не пьяная, а так веду себя с этой выдрой, совсем не чувствуя никакой к ней ненависти за прошедшие годы», лелея себя в ласке теплых материнских рук, подумала Оксана, улыбаясь лживой улыбкой фальши.

— Сегодня ты меня любишь — застенчиво говорила Оксана, скрывая насыщенный подлостью взгляд за прядью золотистых волнистых волос, прижимаясь к телу Марины Николаевны, глубоко дышала ртом, вкушая сладость перегара с губ этой женщины — А завтра мы уже будем, как кошка с собакой

— И ты рассчитываешь — убирая руки с тела Оксаны, возмутилась Марина Николаевна, сурово посмотрев на распущенную, доведенную до безграничного разврата дочь — Что живя дружной семьей, твой отец не даст мне воспитывать тебя

— Не даст тебе, воспитывать меня силой? — скривила губы Оксана, сгорая от стыда, осталась сидеть на коленях у матери

— А как еще тебя воспитывать Оксана?

— Только не надо так! — не согласилась Оксана, опуская ноги с дивана, коснулась каблуками черных туфель паркета пола

— Как Оксана? — высказывая возмущение, повысила голос Марина Николаевна, посмотрев недовольно на свою распущенную дочь

— Вот так как ты сейчас делаешь! — заявила недовольно Оксана, вставая с колен матери, опасаясь получить взбучки от неё, говорила очень расчетливо, аккуратно подбирая слова

— Как я делаю?! — развела руки в стороны, сидя на диване, Марина Николаевна, была удивлена возмущенным поведением со стороны Оксаны

— Мне нужно на работу — нагнулась Оксана, красиво выгибая спину, поднимая лежащий синий халатик, возле ног своей матери

— Нет погоди! — схватила она за руку Оксану, оставляя её тело в согнутом положении — Мы еще не закончили! — со строгостью голоса заявила Марина Николаевна, суровым взглядом посмотрев в глаза дочери, когда она подняла голову так возмутилась наглости её поступка

Расположившись в согнутом положении к своей матери, с раздвинутыми в стороны ногами, когда Марина Николаевна, держала её крепко за запястье одной руки, Оксана чувствовала проникающее влияние холодной свежести воздуха на своей промежности, что лаской касания ласкала обнаженную кожу. Легкая оправа очков Оксаны, что были на её глазах, начали медленно сползать, держа в другой руке скомканный край голубого халата, она не могла предотвратить сползание своих очков. Легким прикосновением свободной руки, Марина Николаевна сняла очки с уставших обиженных глаз Оксаны, положила их аккуратно рядом с собой на диван.

— Мне нечего тебе сказать — недовольно буркнула Оксана, когда Марина Николаевна держа её за запястье, вынуждала стоять перед ней в согнутом положении — Отпусти меня!

— Вечно бежишь от проблемы

Отпуская руку Оксаны, продолжила разговор Марина Николаевна, положив ногу на ногу, обнажив из-под красного халата изящную красоту стройных бедер.

— Вместо того чтобы попытаться самой их решать — намекая на слабость Оксаны, облокотилась на спинку мягкого дивана

— Я же сказала — прошипела Оксана с ненавистью голоса, одевая на свое обнаженное тело голубой халатик — Мне нужно работать — повторила она еще раз свои намерения, ощущая нежность соприкосновения нейлона с бархатистой кожей

— Я твоя мать Оксана! — заявила, громко, вставая с дивана, Марина Николаевна заставила Оксану обратить на себя внимание, когда она стояла уже возле стола

— Блядь и как я сама об этом раньше не догадалась?!

Огрызнулась Оксана, быстро собирая на поверхности стола, анализы и результаты проведенных процедур Аришки в большую красную папку.

— Хватит со мной так огрызаться! — с угрозой в голосе, предупредила Марина Николаевна, встав за спиной у Оксаны

— Я даже еще не начинала — ухмыльнулась Оксана, держа собранную красную папку в одной руке, взяла в другую руку кожаную белую сумочку, повесила её на плечо

— А что ты сейчас делаешь?

— Пытаясь внятно разговаривать с тобой — повернулась к ней Оксана, ощущая опаску во взгляде матери, решила поспешно покинуть комнату

— Стой! — остановила Марина Николаевна, схватившись снова за руку Оксану

— Что еще? — прошипела Оксана с ненавистью, пытаясь из-за сильных играющих внутри себя эмоций вывести мать из себя

— Вот держи — вложила она собранные аккуратно очки в руку Оксаны

Ничего не ответив, матери, Оксана взяла в руки очки, поджав от обиды нижнюю губу, звонко стукая каблуками черных туфель, направилась к раскрытой входной двери рабочего домашнего кабинета. Выражая всю изящность изгибов своего тела, Оксана поспешно стремительно шла к входной двери, очертание пышности золотистых волос в этот момент играла бурную страсть на её голове, придавая невообразимый объем укладки. Эмоции Оксаны играли ураган наболевшей душевной боли, трепетание сердца, отражала глубокий страх, который она испытала изводя свою мать. Быстро спускаясь по деревянной лестнице, на первый этаж, Оксана, глубоко хватая воздух ртом, не различая даже в пережитом страхе витавший в атмосфере дома вкусный сладости запах красного вина, слышала лишь только стуканье каблуков о ступеньки лестницы. Ощущая себя на эмоциональном уровне, словно загнанной в угол кошкой, с ненавистью посмотрела на раскрытую дверь комнаты на втором этаже, опираясь бедрами на перила деревянной лестницы.

***

Чарующее касание шелковой черной материи чулка, плавно ползло вверх по ноге Оксаны, когда она, опираясь одной, согнутой в колено ногой, на белый пуфик в своей комнате, держалась кончиками пальцев за его резинку. Черные шелковые трусики Оксаны очень изящно прорисовывали очертание упругих ягодиц, выражая стойкий эротический изгиб её безупречного тела. Сковывающие оковы черного бюстгальтера отображали непревзойденный объем сочной прелести груди Оксаны, что отчетливо отражалась в зеркале на комоде, перед которым она стояла. Голубой короткий халатик, аккуратно висел на краю рамки большого зеркала, пленяющей лаской сквозняка, проникающего в комнату, из отрытого окна комнаты, касалась рукавами изогнутой спины Оксаны, придавала её тело сказочной ласки нежности трения. Завораживающая прохлада воздуха, была насыщена прекрасным хвойным запахом, что излучал могучий кедр, который рос, возле дома Оксаны. Атмосфера в комнате была все еще насыщена сладостью аромата перегара красного вина, которым надышала сладко стонущая во сне, обнаженная Елена, что лежала на смятых, бурных порывах сексуальной страсти, простынях постели Оксаны. Черные туфли, в которых была Оксана, были небрежно разбросаны возле белого пуфика, на которого она стояла, опиралась своей согнутой в колено ногой на его чудесную мягкую поверхность.

— Аневризма синуса Вальсальвы что предложила Марина Викторовна — разглаживая теплым касанием обнаженные бедра, рассуждала тихо сама с собой вслух Оксана

Одевая очки на лазурные голубые глаза, Оксана внимательно посмотрела в раскрытую папку рентгенографии Аришки, было видно, как увеличен правый отдел сердца и усиление легочного рисунка. Стойкий перегруз правого желудочка, необусловленный необъяснимым сбросом крови из аорты в камеру правого отдела сердца, вызывающим дилатацию правого предсердия, что в следствие давало легочную гипертензию. Оксана терзала себя мыслью, что же вызывает такой объемный сброс крови, вызывая тем самым систолический перегруз правого желудочка.

— Порыв её объясняет сброс крови из аорты в правый желудочек, там самым вызывая его перегруз, а так же объясняет систоло-диастолический шум, который я услышала у Аришки при прослушивании её стетоскопом

«Разрыв аневризмы синуса Вальсальвы дает перегруз правого и левого желудочков, а так же может вызвать объемный перегруз правого желудочка», предположила Оксана, вдыхая свежий проникающий воздух из открытого окна.

Дверь комнаты тихо скрипнула, издавая механический звук нажатия на дверную ручку, после чего плавно отворилась. Тешась нежностью собственных рук на своих бедрах, Оксана стояла, опираясь одной ногой на пуфик, заметила красный длинный халат Марины Николаевны. Гордая походкой женщина, вошла в комнату словно Клеопатра, звонко стукая каблуками красных туфель по паркету, выражая в каждом своем движении прекрасного очертание скрытых эротических изгибов под красной материей халата на ней. Волна аромата дикой розы, которым пахло тело Марины Николаевны, моментально насытило воздух в комнате завораживающей стихией сексуальной страсти этого запаха. Блеклые серые глаза у Марины Николаевны, с ярко выраженным голубым оттенком, очертание самовлюбленного высокомерного взгляда которого было направлено на Оксану. Изумительная улыбка алых прекрасных губ этой женщины, вызывало восхищение, умение правильно ими жестикулировать, выражая бесподобную мимику лица, делало ей весьма важный статус, в обществе которого она могла оказаться.

«Блядь, как ты меня заебала!», глубоко вздохнув, хватая воздух проникающей свежести ртом, выразила Оксана грязно лексические мысли в своей голове, посмотрев с ненавистью на Марину Николаевну.

— О… боже, что тут между вами произошло?

Удивилась Марина Николаевна, перешагивая порог открытой двери, оценивая обстановку разбросанных по полу женских вещей и голое тело Елены, что так сладко постанывала на скомканных простынях постели Оксаны. Особенно внимание этой женщины, привлек весь этот разврат, что сохранил свою прелесть на белых простынях собранных волнами бурной сексуальной страсти. Вкусовые оттенки аромата женского парфюма настыли постельное белье на большой двуспальной кровати Оксаны. Вминаясь головой в белую бамбуковую подушку, Елена отобразила удивительную объемную укладку черных, как уголь волос, отражая раздвинутыми в сторону ногами, чуть согнутыми в колени всю красоту своего притягивающего взгляду тела.

— Даже боюсь и подумать, что тут все-таки происходило между вами

Скривив губы в изумительной улыбке, медленно вошла в комнату Марина Николаевна, не переставая смотреть восхищенным взглядом, на тело лежащей на постели обнаженной Елены.

— Собираешься? — хладнокровной интонацией голоса спросила Марина Николаевна, внезапно сменив неприятную для Оксаны тему разговора

— Я же тебе сказала мне нужно работать — ответила, недовольно буркнув, надув губы Оксана

— Тебя сегодня дома ждать?

— А тебе это срочно нужно знать? — улыбаясь такой же равнодушной улыбкой, ответила Оксана вопросом на вопрос

— Я твоя мать Оксана! — высокомерно заявила Марина Николаевна, поднимая тон своего голоса, чуть ли не до командующего — Я имею право знать — гордо поднимая подбородок, говорила она

— А я имею права на свою личную жизнь — возразила Оксана, взяв с комода тюбик с алой помадой

— Согласна! — неожиданно решила уступить Марина Николаевна, делая неожиданный уклон на нежность звучания материнского голоса — Но вот только, если бы ты умела бы умело распоряжаться своей личной жизнью — проходя по комнате в сторону открытого окна, посмотрела она критикующим взглядом на Оксану

— Это мое дело — не согласилась с ней Оксана, ерзая нежно губами, жадно посмотрела, держа на кончиках пальцев тюбик помады, выдвинула его поразительной красоты алый стержень

— Пойми Оксана — встав у раскрытого окна, уверяла Марина Николаевна, когда пышную прелесть её золотистых волос, колыхал бурно врывающийся поток прохлады в комнату — Я лишь хочу тебя уберечь

— Я не маленькая мама!

Возразила Оксана, изумляясь в улыбке, медленно прикоснулась алым стержнем помады до своих губ, стала щедро намазывать им губы, оставляя лучезарный отблеск падающего на них света, лучей солнца, на них.

— Оксана! — глубоко вздохнула ртом Марина Николаевна — Для меня ты всегда останешься маленькой, ты ведь мой ребенок

— Иди лучше проспись — возмутилась Оксана её пьяными репликами, оставляя богатый изобилием слой алой помады на губах

— Я уйду Оксана

— Вот и уйди

— Неужели дочка тебя такая жизнь устраивает

— А почему бы и нет?! — удивилась её критики Оксана, задвигая стержень помады обратно в тюбик, надела на него колпачок — Меня бы еще устроило, если вы бы с папой сошлись

— О…. нет, Оксана это невозможно!

Возразила тут же Марина Николаевна, когда Оксана так на неё посмотрела в ожидании положительного ответа, поставив тюбик с помадой на парфюмерный комод. Поправляя ногой туфли, что лежали на полу, Оксана медленно всунула в них свои ноги, лоснящиеся черные чулки, при свете падающих на них восходящих лучей солнца, так приятно облегали их. Звон черных каблуков, туфель Оксаны, громко стукали по паркету комнаты, когда она прекрасно выражая изгибы своего тела, направлялась к гардеробному шкафу.

— Не вижу для этого причин? — пожав плечи, ответила Оксана, придав очертание изумительного выражения своим скулам направлялась, красиво виляя бедрами к белому шкафу

— Да ты с ума сошла — рассмеялась Марина Николаевна — У него же теперь другая семья, жена и двое детей

— По крайней мере — нежностью голоса уточнила Оксана, открывая дверь гардеробного белого шкафа, изгибая спину, выставив шикарную упругую прелесть бедер — Я все еще его дочь — повернула она голову в сторону Марины Николаевны, что стояла у раскрытого окна в комнате

— И причем тут это? — удивилась Марина Николаевна, не понимая, к чему клонит Оксана, делая такой тонкий непонятный для неё намек

— А при том — заявила Оксана, аккуратно снимая с вешалки белую блузку — Ты думаешь, что он просто так по былой между вами когда-то любви с тобой переспал да?! — задавая такой вопрос, она наблюдала за реакцией выражения мимике на лице у Марины Николаевны

— Мы же взрослые люди ты же сама все понимаешь Оксана, ну выпили мы с ним, ну возникла между нами некая связь, которая когда-то горела огнем

— А сейчас разгорелась, потому что я так захотела! — заявила Оксана, желая всем своим сознанием психологически раздавить эту женщину

— Не смеши — не согласилась Марина Николаевна, поспешно направляясь к открытой входной двери комнаты — Я всегда знала, что твой отец меня любил

— Что же ты тогда так быстро покидаешь комнату? — усомнилась Оксана в правоте своей матери, одевая на свое тело белоснежную блузку, лелеяла себя лаской своей кожи с нежностью касания льняной ткани — Если ты так уверена в своей правоте

«Я все-таки зацепила эту выдру за живое, где она наконец-то усомнилась в своей правоте», коварством улыбки улыбнулась Оксана, утопая в нежности, материла белой блузки.

— Пойду еще вина твоего выпью

— Пей, сколько хочешь — насмехаясь, говорила Оксана, с восхищением наблюдая, как Марина Николаевна покидает её комнату, застегивая аккуратно блестящие пуговицы на своей белой блузке — Это все равно ничего не изменит, я же права ты же знаешь

Громко повторила Оксана, в закрытую дверь собственной комнаты, не переставая восхищаться радостью превосходства над ней. Снимая медленно с вешалки шкафа черную короткую юбку, с вырезом на бедрах, Оксана, ощущая знойную слабость в своем теле, направилась к кровати с ней. Присаживаясь на смятую комками постель, Оксана застенчиво улыбнулась лучезарной улыбкой, любуясь обнаженным телом Елены, что лежала рядом с ней на постели. Глубоко вздохнула, Оксана, состроив изумительное выражение скул, отображая губы, щедро накрашенные алой помадой, в кривой улыбке, радовалась произошедшим событиям.

***

Коленчатый вал танцевал танец страсти в цилиндрах двигателя V8, бесконечное число тактов и бесчисленные миллилитры сгораемого топлива, подаваемые через впускной коллектор, испарялись при прохождении через искру свеч, усиливая тем самым крутящий момент. Мотор бешеного зверя разрывался в ярости, когда Оксана легонько каблуком усиливала нажатие на педаль газа. Свист покрышек шин, при плавном повороте на центральной деревенской площади, завораживал плавностью скольжения, по поверхности асфальта, разбрасывая мелкие скопившиеся на нем в стороны. Эмоциональное сознание Оксаны разрывалось на части, разговор с Мариной Николаевной, довел её до крайности кипения, единственным выходом которой она посчитала, чтобы расслабиться, хорошенько выгнать своего красного зверя Mercedes-Benz SLS AMG. Удобное кожаное кресло, а так же руль, гладкая поверхность которого завораживала приятным прикосновением и плавностью его поворота. Разящий разрывающийся шум восьмицилиндрового двигателя разносил по округе всю его мощь 571 лошадиной силы, по деревенской округе, распугивая в сторону стадо проходящих мимо коров, мимо которых с ревом пронесся красный мерседес. Даже внезапно нарастающий порывами ветер не смог сбить машину с курса, обтекаемая форма кузова этого автомобиля, словно как игла рассекала воздух в стороны, проносясь по деревенским улочкам, распугивая деревенскую молодежь, что в ужасе разбегались в стороны, лишь бы только не попасть под колеса этого зверя.

— И так Валентина — выворачивая руль, говорила Оксана, стараясь придать серьезности собственному тону голоса — Как там у нас дела с Аришкой?

Обратилась Оксана, разговаривая по громкой связи сотового телефона, закрепленного на приборной панели.

— Легочная гипертензия усиливается Оксана Владимировна — доложила Валентина, весьма взволнованным и уставшим голосом — У девочки уже почти отказывают почки, последствия гломерулонефрита

— Вы подтвердили инфекционный эндокардит на посеве крови? — игнорируя свою коллегу, задала Оксана другой волнующий вопрос, выворачивая руль в сторону больничного дворика

— Оксаночка! — услышала Оксана, приятный лелеющий слух голос Марины Викторовны, на той стороны трубки — Сегодня прям с утра, мы подтвердили распространение в полости эндокарда у твоей Аришки, бактерии зеленящего стафилококка

— Очень хорошо — обрадовалась Оксана, изгибая красивой формы губы в улыбке, алая прелесть которой отразилась ей в зеркале заднего вида — Начинайте лечение пенициллином, он поможет решить последствия, как и гломерулонефрита, так и инфекционного эндокардита, убьем двух зайцев

— Оксана Владимировна — вмешался сонный голос Ларионова, который Оксана услышала через динамик своего сотового телефона — У девочки разрушен иммунитет, последствия легочной гипертензии довели её до того, что она на ингаляциях кислородом, что-то сильно разрушило её легкие, вызывая там отек

— Провели УЗИ сердца — услышала Оксана, голос Вероники, нотки сексуального звучания которого были весьма бодрыми — На УЗИ ярко выражена гипертрофия правого желудочка и никаких признаков с левым желудочком и левым предсердием, все как будто в норме

— Да нихуя там не в норме! — крикнула Оксана, резким нажатием педали тормоза, резко остановила свой автомобиль на больничной стоянке

— Оксана! — сделала замечание Марина Викторовна

— Послушайте — глубоко вздыхая, переводя дух, продолжила Оксана — Закройте сейчас глаза, на правый желудочек и правое предсердие, проблема в левой его части, что-то дает сброс крови, от чего в аорте не хватает нужного давления, а правый желудочек перенасыщен избытком крови, вызывая повышенное давление в легочных артериях

— Может быть это Тетрада Фалло — опроверг Ларионов — И вам просто кажется, что дело в какой-то неизвестной вам причине сброса крови из аорты

«Блядь как он заебал», промычала самой себе Оксана, находясь совершенно одна в салоне своего автомобиля, заглушила плавно и тихо работающий двигатель легким поворотом ключа.

— Валерий Николаевич! — возразила, успокаивая себя, тихой интонацией голоса Оксана, убирая ключ зажигания с брелком сигнализации обратно в свою сумочку — Мы ведь, по-моему, с вами определились, что это не Тетрада Фалло

— Оксана Владимировна! — настораживающе говорил Ларионов — Если вы ошибаетесь, вы можете убить эту девочку — предупредил он, намекая на правильность своего решения

— Хм… знаете что Валерий Николаевич — ухмыльнулась Оксана, покусывая краешек губы, открыла одной рукой, легким поднятием вверх дверь с водительской стороны — Тетрада Фалло лечиться хирургически в этом возрасте с наложением «центрального аорто-легочного анастомоза» с помощью синтетического или биологического протеза

Знойный поток прохлады, свежего утреннего воздуха хлынул молниеносным потоком в салон автомобиля, окутывая ноги Оксаны завораживающим касанием холода. Пышная золотистая красота волос Оксаны, начала колебаться подобно стихии бурлящих волн в океане во время шторме, подражая в такт дуновения ветра. Чарующие запахи черемухи и сирени, витали в атмосфере воздуха, пленяя сознания Оксаны изысканности цветущих ароматов. Свежесть воздуха была наполнена влагой прошедшего дождя, мокрой листвой, а так же прекрасным вкусовым оттенком хвои, возле большой ели, на больничной стоянке, Оксана остановила свой автомобиль.

— Именно! — согласился Ларионов, когда Оксана взяла в руку свой телефон, с закрепленной на приборной панели — И так что вы предлагаете Оксана Владимировна

— Дайте мне сутки — повесив сумочку на свое плечо, Оксана коснулась каблуками черных туфель сырого асфальта, что сохранил прелесть впитавшейся в него влаги, после прошедшего ночью дождя — Если я не найду решение….

— Если вы не найдете решения Оксана Владимировна — предупредил снова Ларионов, серьезной внушительной интонацией собственного голоса — Девочка может умереть, не дождавшись даже окончания ваших суток, она уже на увлажненном кислороде и мы не можем давать ей диуретики…

— Ясно! — прервала его Оксана, изгибая спину, спину покинула приятный насыщенный теплой атмосферой салон красного мерседеса — Начните давать ей «блокаторы кальциевых каналов»

— Вы издеваетесь! — возразил Ларионов

— Я предлагаю разумный вариант — не согласилась с его мнением Оксана, закрывая за собой дверь красного мерседеса

— У нас может быть не быть суток — предупредила Вероника

— А не нужная операция убьет девочку

Опровергла Оксана, покачивая шикарными сексуальными изгибами тела, продвигаясь по больничной стоянке, между рядами расставленных на ней автомобилей. Чарующая прохлада утреннего холода окутывала её тело, утешая лаской касания прохлады. Игристые тени пышных хвойных веток елей, танцевали танец необузданной страсти, колеблясь в такт дуновения ветра. Огромное густое перистое облако загораживало, большим щитом больничный дворик, от лучей восходящего солнца над поверхностью деревенской больницы.

— Мы продержим вашу девочку еще сутки в таком вот состоянии — заступилась Валентина — Но боюсь, это все, что мы можем для вас тут сделать

— Валентина и вы туда же! — возразил Ларионов, выражая недовольство своим голосом — Поймите медлить сейчас нельзя, нужно срочно уже начинать операцию

— А не нужная операция как будто спасет ей жизнь

— Оксана все указывает на Тетрада Фалло

— Нет, Вероника! — выразила несогласие Оксана своим отказом, подходя к больничным ступенькам крыльца больницы — Прошу вас подождать еще сутки, я найду ответ

— Оксаночка девочка уже в таком состоянии уже сутки у нас в больнице, она ночь не спала, все тебя звала, пока ты….

— Спасибо Марина Викторовна успокоили! — буркнула недовольно Оксана, виляя роскошной прелестью упругих бедер, поднимаясь рядом со стоящими на ступеньках двух молодых медсестер, специально прошла между ними — Вот прям, слов нету

— Всегда, пожалуйста! — стервозной манерой голоса ответила эта женщина — Ты сама, когда соизволишь оказаться в больнице?

— Я уже здесь — ответила Оксана, открывая, потянув за ручку в форме шара большую входную деревянную дверь — Пойду к Аришке сначала забегу

— А тебе не нужно быть уже в клинике?!

— Нет, Вероника не нужно — ухмыльнулась Оксана, изгибая ногу в колено, перешагнула через порог открытой двери, входя в преддверье больницы — Потому что за меня ты сегодня там поработаешь

— Я вчера там работала — обиженно хотела возразить кудрявая девушка

— И сегодня там поработаешь — заявила Оксана о своих желаниях, звонко стукая каблуками черных туфель по бетонному полу, подходя к другой двери

— Хорошо — ответила Марина Викторовна — Тогда встретимся там, думаю сцену с бурными родственниками этой девочки, нам придется пропустить

— Пропустите — улыбаясь застенчивой улыбкой, ответила Оксана, открывая главную дверь вестибюля больницы

Смуглая, окутанная большой тенью обстановка в фойе больницы, предстала перед глазами Оксаны, когда она перешагивая через порог открытой двери вошла в холл. Толпы пациентов уже собрались у стойки регистратуры, ожидая своей очереди, получить медицинскую карту и пойти на прием к своему специалисту, заняв очередь. Атмосфера воздуха была душной и спертой из-за большого количества народу в этом помещении. Разно сортность цветочных растений в огромных керамических горшках, помимо украшения обстановки в помещении придавали гармонию свойственную строптивому бурно играющему запаху. Все словно куда-то стремились с утра, медсестры ходили со стопками медицинских карт, врачи с коллегами других смежных специальностей обсуждая диагнозы своих пациентов, вызывая на себя внимания тоном громко спорящего голоса, утверждая при этом свою правоту. Охранник в больнице, в полицейской черной форме, с табельным блестящим значком слева на грудной клетке своей служебной куртки, проходил вдоль помещения, пил горячий свежеприготовленный кофе в пластиковом стаканчике, приготовленный в кафетерии.

Изображая красоту изгибов своего тела, Оксана направлялась, звонко стукая каблуками черных туфель по бетонному полу к большой массивной лестнице. Ощущая на себе оценивающее внимание со стороны парня, что сидел на креслах ожидания, возле регистратуры, как он любовался телом Оксаны, когда она прошла мимо него, оставляя за собой ковровую дорожку аромата дикой розы. Проходя мимо регистратуры, Оксана заострила свое внимание на, двух очаровательных медсестер, удивительно белый короткий халат, облегал прекрасно их молодые тела, подчеркивая самые привлекательные взгляду внешний вид сексуальных неровностей. Проходя рядом с девушками, Оксана почувствовала удивительный запах ромашки от их тел, чудесное душистое мыло которым пользовались одна из девушек, завораживала нежностью запаха. Удивительно стройные ноги, бархатистая кожа которых была скрыта за обтягивающими джинсами, отчетливо выражающими всю упругость аппетитных бедер рыжеволосой девушки, чудесные веснушки на лице которой так поразительно красиво сочетались с её притягивающей внимания внешностью.

— Оксана Владимировна! — услышала Оксана голос Эдуарда Иннокентиевич со спины, обернувшись, заметила заведующего отделением скорой помощью

— Ах… Эдуард Иннокентиевич — улыбнулась Оксана прекрасным неровностью изгиба своей улыбки — Вы даже не представляете как я рада вас видеть

«Блядь умеет же он не вовремя появиться», раздраженно подумала про себя Оксана, оставаясь стоять между двух разговаривающих медсестер возле регистратуры.

— Рад видеть, что вы себя хорошо чувствуете

Радушной улыбкой улыбаясь, подошел этот мужчина к Оксане, проходя мимо регистратуры, положил на поверхность её стойки голубую папку принятого пациента.

— Оксана Владимировна! — возмутилась рыжеволосая девушка, на которую Оксана уже перестала обращать внимание

— М… Эдуард Иннокентиевич опять новая рубашка? — игнорируя возмущения рыжеволосой девицы, Оксана обратила внимание на фиолетовую рубашку этого мужчины, что вырисовывалась под его длинным белым халатом

— Да она тебя не слышит — обратилась белокурая девушка к своей подруге, что стояла за спиной у Оксаны

— Ничего сейчас услышит — заявила рыжеволосая девушка, позволив себе наглость ущипнуть розовыми коготками за бедро Оксану

— Ай… блядь! — взвизгнула Оксана, повернувшись резко к своей обидчице посмотрела на неё с неконтролируемым возмущение, ощущая неприятный осадок после щипка на своей бархатистой нежной коже — Ты что сука сдурела? — грязно выругалась громко она, чем привлекла на себя всеобщее внимание, замахиваясь в добавок на девушку ладошкой

— Просто хотела, чтобы вы на меня обратили внимание

— Я тебе сейчас так обращу! — возразила Оксана, желая ударить свою обидчицу, но её руку неожиданно сзади схватил Эдуард Иннокентиевич

— Оксана Владимировна! — возразил Эдуард Иннокентиевич, держа со спины согнутую руку в локоть Оксаны — Только не здесь прошу вас решать свои конфликтные ситуации

— Да она меня ущипнула! — возмутилась Оксана, растирая другой ладонью наболевшую кожу на бедре, все еще чувствуя раздражение на ней

— Я хотела у вас спросить, вы работать сегодня в клинике будите, у вас уже очередь там скопилась

— Нет! — возразила Оксана, прошипев на неё змей, почувствовав, как Эдуард Иннокентиевич ослабил её руку, тут же вырвала её — У меня других забот хватает

Направилась Оксана к большой массивной лестнице, что вела на второй этаж, ощущая на себе посторонние любознательные взгляды, как со стороны персонала самой больницы, так и со стороны пациентов за свой бурный грязный возглас. Осадок на бедре беспокоил, Оксана, стиснув зубы, старалась его не растирать ладонью. Поднимаясь по большим мраморным ступенькам лестницы, проходя мимо врачей, Оксана застенчиво прятала взгляд, скрывая сгорающий от стыда взгляд за прядью золотистых волнистых волос.

«Вот же сука ненормальная, да как она только посмела», надула обиженно губы Оксана, поднявшись на второй этаж самой больницы.

— Хм… а вот и ты — заметила Оксана, поднявшись на второй этаж в коридоре, белокурую женщину, что была в длинном белом платье, фасон которого напоминал сарафан — Долго же тебя не было, ты хоть знаешь как настрадалась моя дочь пока ты…

— Заткнись! — прервала её Оксана, грозно посмотрев на неё проходя мимо, закрывая от её критикующего взора красной папкой, что держала в руке

— Да как ты смеешь? — возмутилась женщина, последовав следом за Оксаной

Внешний образ этой женщины был весьма уставшим и поникшим, судя по разводам черной туши на её серых глазах, Оксана обратила внимание, как она настрадалась только за эту ночь. Само тело этой женщины пропахло больничной атмосферой, ткань белого платья была смята, слегка даже открывая прелесть кожи плеча. Пышная растрепанная укладка белокурых её волос, говорила о том, что всю ночь она провела в палате своего ребенка, наблюдая за его состоянием. Унылое чуть живое движение её тело, говорили о том, как сильно она изнемогала от усталости и желала крепко выспаться. Блеклый почти стертый оттенок алой помады на её губах, выражал как сильно она от волнения кусала губы, стирая, ерзая ими с губ помаду.

— Надеюсь, теперь ты понимаешь — замечая все внешние признаки страдания и даже раскаяния на её лице, Оксана решила не выплескивать на неё свой гнев — Что значит быть матерью?!

— Это ты о чем? — делая вид, следуя покорно за Оксаной не видя, куда она идет, спросила как будто не в чем, не бывало

— О твоей одежде и о том, как от тебя пахнет — заявила Оксана, обернувшись к ней в пол оборота, посмотрела на неё, едва сдерживая смех — А вообще знаешь, помнишь как ты два с половиной года назад, критиковала мой внешний вид, так и теперь, мы просто поменялись местами

— Признаю — согласилась Мария Радионова — Но ты хоть знаешь через что я прошла за эти годы, через что я прошла за эту только ночь — создавая иронию драмы, она заплакала, рассчитывая на поддержку со стороны Оксаны

— Я знаю через что ты прошла, прежде чем ты родила мне Аришку, а тем более что ты говорила до родов мне, в роддоме, а так же во время самих родов, а так же после родов…..

«Нет блядь, даже не думай отворачиваться и отходить к окну, все равно я тебя достану тем, что я вытерпела, тогда, когда ты сука такая затраханная лишила меня моей Аришки», направилась Оксана следом за ней к окну коридоре.

— Это не справедливо….

— Теперь ты говоришь о справедливости да!!!

Крикнула Оксана на весь коридору, встав у неё за спиной, положила раскрытую папку Аришки на подоконник окна в том месте где была снимок рентгенографии.

— Вот глянь гипертрофия правого желудочка и дилатация правого предсердия это твоих рук дело, а так же не понятный мне пока еще по всей видимости сброс крови из аорты, в правый желудочек перенасыщая его, образуя стойкое повышенное давление в легочных артериях….

С угрозой в голосе говорила Оксана, указывая коготком указательного пальца, обводя отделы сердца на снимке, что только что назвала перед этой женщиной, делая это так словно читая ей мораль. Эмоции внутри Оксаны бурлили, вынуждая её излить на неё все накопленные страдания, опираясь руками на подоконник, изогнула спину. Испытывая неприятность к этой женщины, Оксана, выказывая мимику раздражения на своем лице, посмотрела на её унывающий образ.

— Я все понимаю…

— Нихуя ты не понимаешь! — грязным матом выругалась Оксана — Вот это вот все последствия твоих гуляний, твоего блядь развлечения, которое я тут пытаюсь устранить

— Чего ты ждешь от меня? — прокричала женщина в тишину коридора, когда Оксана замолчала и удивленным изумительным взглядом с улыбкой уже посмотрела в её заплаканные глаза

— Свою дочь обратно — заявила Оксана, закрывая папку, кончиками пальцев стянула её с подоконника

— Нет!

— Вы не поняли Мария — пояснила Оксана, серьезностью вынуждающего взгляда, посмотрела снова в её глаза — Это не просьба, это требования

— Оксана Владимировна у вас все нормально?! — подошел охранник со спины, вынуждающий мужской голос которого требовал обратить на него внимания

— Да все хорошо — застенчиво улыбаясь, ответила Оксана, состроив этому мужчине лазурную голубую, как сапфир, прелесть глаз — Покажите этой женщине, черный выход из больницы, не хочу, чтобы она своим видом тут распугала всех тут пациентов

— Но я хочу остаться! — возразила женщина, схватившись за руку Оксаны, умоляющим взглядом вынуждала её изменить свое решение

— Ты посмотри на себя — насмехаясь, ответила Оксана, снова вспомнив, как она крепко умеет хвататься за руку

«Блядь даже не думай, я не передумаю», вырывая свою руку из её крепкой женской хватки, чувствуя уже вновь нахлынувший порыв раздражения, Оксана прикусила краешек губы.

— Выведите её, пожалуйста, из больницы, пусть отдохнет и приведет себя в порядок, пока я займусь лечением своей дочери — повторила Оксана свои требования, не проявив даже не капли жалости к этой женщине

— Оксана — обратилась эта женщина, когда охранник спокойно подошел к ней — Спасибо!

«Ну надо же блядь как искренне», ухмыльнулась Оксана, изображая радушную улыбку, мило улыбнулась ей в ответ, после чего повернулась и направилась дальше по коридору.

***

Звонко стукая каблуками черных туфель по бетонному полу, Оксана направлялась по больничному коридору отделения стационара. Подходя к нужной палате, дверь которой была закрыта, Оксана легонько коснулась пластиковой ручки, делая легкое нажатие. Издавая легкий механический щелчок, дверь плавно поддалась вовнутрь. Душная атмосфера спертого воздуха в палате девочки, пропитанная потом, раствором физиологического раствора, что поступал через катетер в ручке Аришку ей в организм. Большие белый занавески на пластиковом окне в палате, вид из которого выходил на сторону больничной стоянки автомобилей были, слега прикрыты. Тень большого громадного тополя за окном, игристыми оттенками, танцевали медленный танец, покачивая громадными ветками за окном. Свет светильников дневных люминесцентных ламп, был полностью выключен, от чего в самой палате создавалась легкая тенистая обстановка. На тумбочки у девочки, помимо сока и бесконечного ассортимента фруктов, бананов, апельсинов, лежал так же аккуратно свернутый стетоскоп, Оксана сразу подумала, что кто-то из её команды забыл его тут при прослушивании сердцебиения и дыхания Аришки. Легкая белая простынка, которой была укрыта Аришка, наполовину свисала с кровати, касаясь одни кончиком линолеума пола. Аришка была одета в больничную рубашку, немного большего размера, переворачиваясь во сне, девочка смяла её полностью на своем теле гармошкой, обнажая опухшие маленькие ножки.

В палате не было никого, кроме спящей Аришки, на больничной койке, девочка с хрипами в легких с кислородной маской на лице, сладко спала. В мочеприемник по катетеру стекала моча, по трубке катетера, Оксана смогла обнаружить, что в моче еще остался признак гематурии. В душной атмосфере комнаты, у девочки выступили частички пота на лице. Медленно стараясь бесшумно закрывать за собой дверь, Оксана все равно с легким механическим щелчком закрыла дверь за своей спиной, разбудив девочку.

— Мама! — заметила Аришка, обращаясь через надетую на лице кислородную маску, вошедшую в палату Оксану, что облокотившись, спиной на дверь не решалась дальше входить в палату

— Тихо Аришка не вставай — возразил Оксана, направляясь тут же к её больничной койке

— Мама! — говорила девочка, обращаясь идущей к ней Оксане, с хрипами в груди, пытаясь из-за всех сил отобразить радостный голос — Где ты была мама?

— Маме нужно работать доченька — заботливым голосом, ответила Оксана, поправляя юбку на бедрах села на край кровати, рядом с Аришкой, положив рядом с собой красную папку и белую кожаную сумочку — Как ты себя чувствуешь?!

— Что у меня на лице?

— Это кислородная маска

— Зачем она

— Чтобы тебе зайка моя было легче дышать — положив ладонь собственной руки на пропитанный частичками пота лоб девочки, пояснила Оксана

— Мне она мешает — заявила девочка, пытаясь снять маску с лица

— Не снимай! — запретила Оксана, убирая руки девочки с кислородной маски, что была закреплена на её лице

— Мне она не нужно! — начала капризничать Аришка, желая снять маску с лица

— Нужна! — строго заявила Оксана, вцепившись крепко в руки девочки, не давая ей снять маску с лица — Я твоя мать и позволь мне за тебя решать, что тебе нужно, а что нет

— Почему ты больше не пришла ко мне вчера?! — поинтересовалась девочка, обидчивым голосом, на её ярких голубых глазах, Оксана смогла заметить потеки слез

— Я же тебе говорю доченька — отпуская руки Аришки, чувствовала Оксана как девочка психологически, на эмоциональном уровне давит этим вопросом — Я хочу, чтобы ты быстрей поправилась и выписалась отсюда

Вставая с кровати, говорила Оксана, любуясь тенью мощной ветки тополя за окном, что игристым движением танцевала на стене больничной палаты. Прозрачные белые занавески на окнах были задернуты, не позволяя четко видеть, от чего Оксана вновь расправляя юбку на бедрах, аккуратно разглаживая ладонями, направилась к окну. Испытывая легкий недостаток кислорода, Оксана желала открыть окно, вдохнуть хоть глоток свежести прохлады утреннего деревенского воздуха, но боясь за состояние Аришки, решила этого не делать. Встав у окна, Оксана выставила излюбленную упругую прелесть бедер, чуть расставив их в сторону, легонько постукивала по его пластиковому подоконнику кончиками коготков, жадно хватая воздух ртом.

— И поэтому ты не пришла вчера? — спросила Аришка уже более ясным голосом, по которому Оксана поняла, что она сняла со своего лица кислородную маску за её спиной

— Зачем ты сняла маску?! — тут же взволнованно спросила Оксана, обернувшись к девочки на больничной койке в пол оборота, оставаясь стоять у окна

— Она мне мешает

— Быстро надень!

— Нет

— Я сказала, одень! — суровым воспитательным голосом требовала Оксана

— Не хочу, не буду! — кинула девочка кислородную маску, но из-за подключенной к ней больной кислородной трубки, маска лишь упала на пол

— Аришка! — громко крикнула Оксана, направляясь тут же к кровати ребенка

— Что?! — крикнула таким же по громкости криком девочка, причем Оксана обратила тут же внимание как частота её дыхания начала тут же увеличиваться

— Что ты твою мать творишь? — быстро падая на колени рядом с кроватью, Оксана, поднимая кислородную маску с пола

Девочка тут же начала задыхаться, бронхоспазм, снова проявился, отягчающим действием вызывая сильное удушье. Аришка схватилась обеими маленькими ручками за горло, полностью раскрыв от шока покрытые слезами глаза, с открытым ртом пыталась с жадностью хватать воздух. Сатурация, процентное содержание кислорода в крови. Аппарат, прикрепленный к пальчику, на крохотной ручке Аришки, выводил резко уменьшающиеся показатели. Девочка начала резко задыхаться, температура тела несколько была повышена, Оксана смогла на это обратить внимание, лишь, когда еще раз прикоснулась к ней.

— Аришка миленькая моя — надевая маску на лице девочки, говорила сильно взволнованно Оксана, оставаясь сидеть на коленях больничной палаты

Кислородная маска не помогла уже, девочка начала сильно задыхаться, цианоз, губ, рук и ног был уже ярко виден. Систолическое давление резко подскочило, прибор показателей давления тут же запищал, выдавая угрозу показаний. Оксана быстро вскочила на ноги и ринулась к столешнице, что была напротив больничной койки, отодвигая её ящик, тут же достала набор для интубации. Побежала к входной двери палаты, звонко при этом стукая каблуками черных туфель, чувствуя обеспокоенность за этого ребенка.

— Два миллиграмма «орципреналина сульфат» живо и реанимационный набор!

Громко прокричала Оксана, открывая входную дверь палаты, держа в руках укомплектованный в пакете набор для интубации.

Подбежала быстро к задыхающейся Аришке, разрывая на её кровати пакет набора для интубации, быстро взяла в руки ларингоскоп и эндотрахеальную трубку. Закрепив ларингоскопов в раскрытом рту Аришки, Оксана начала вводить ей в гортань эндотрахеуальную трубку. Трахея не поддавалась, словно как будто все было сжато, тонкая пластиковая трубка для интубации не могла нормально пройти, встав посреди трахеи.

— Оксана трахеотомию быстро! — прокричала Вероника, вбегая с медсестрой в палату

— Нет! — возразила Оксана, используя ларингоскоп, пыталась настойчиво вести в гортань Аришки, прикрепленную к нему эндотрахеальную трубку — Я смогу!

— Оксана Владимировна — вбежала тут же Валентина следом за Вероникой в палату — Нужно срочно делать трахеотомию!

— Я смогу

— Оксана ты угробишь ребенка, делай трахеотомию — прокричала в панике Вероника

— Да отстань ты — крикнула Оксана, пытаясь ввести трубку в гортань

— Мы её сейчас потеряем! — кричала Валентина, подбегая к столешнице в палате, открыла ящик, достала быстро скальпель и раствор йода, вместе с упаковкой тампонов

— Быстрей она сейчас умрет — визжала уже Вероника, схватив со столешницы скальпель, побежала к кровати Аришки

— Подожди! — смочив йодным раствором, тампон ринулась следом Валентина

— Да блядь! — грязно громко выругалась, сильно волнуясь, Оксана, пытаясь ввести трубку в гортань Аришки

Стенки трахеи были сильно сжаты, не давая пройти эндотрехальной трубки для интубации в гортань, между голосовых связок. Вероника, уже обрабатывая быстро с наружной стороны трахею Аришки смоченным йодным раствором, прислонила кончик лезвия блестящего скальпеля к её горлу. Стараясь быстро нащупать, Оксана с большим трудом раздвинула стенки трахеи, быстро всовывая трубку в трахею, схватила баллон для интубации, присоединила его сильно волнуясь к трубке. Нажимая быстро пальцами, сдавливала баллон для интуации, подавая воздух под давлением в эндотрахеальную трубку.

— Остановка сердца! — громко кричала Вероника, прислонив руки к губам

— Дефибриллятор живо! — рявкнула Оксана, передавая баллон для интубации в руки Валентине, что стояла рядом с ней

— У неё отек легких

— Да блядь я знаю — выражая недовольство, ответила Оксана, взяв тюбик геля, быстро смазала электроды дефибриллятора — Заряд!

— Отек слизистой оболочки гортани мог вызвать брохоспазм, при сильной легочной гипертензии

Рассуждала Вероника, пытаясь в такой момент какие-то необъяснимые теории, разрывая медицинскую рубашку на груди Аришки.

— Разряд! — скомандовала Оксана, прислонив электроды смазанные гелем

— Синусовый ритм не вернулся — ответила Валентина, после того как через тело Аришки прошел заряд до 4000В — Увеличиваю до 5000 вольт

— Заряд! — внимательно наблюдая на прямую, на мониторе, снова распорядилась Оксана — Разряд!

— Синусовый ритм не вернулся — крикнула Валентина, как только через тело девочки прошел заряд в 5000В, пытаясь снова увеличить до 6000В

— Ну же Аришки родная — ощущая дикий ужас за этого ребенка, молила Оксана, держа в руках электроды дефибриллятора — Ну же….

— Оксана Владимировна заряд 6000 вольт — доложила Валентина

— Разряд! — взволнованным голосом требовала Оксана, прислоняя электроды к груди девочки

— Синусовый ритм не вернулся — вновь повторила Валентина

— Аришка зайка моя родная прошу тебя

Падая на колени, перед кроватью девочки с электродами в руках, на лазурных глазах Оксаны появилась нестерпимая влага потока бурных слез, что стекали по её щекам. Оксана горько плакала, склонившись над умирающей девочкой, держа электроды в руках, сидя на полу, понимая, что никак не может вернуть к жизни этого ребенка. Сидя на полу склонила голову на постель лежащей на кровати Аришки, сердце которой остановилось, Оксана уткнулась влажным потеками слез лицом в белую простынь.

— Аришка любимая очнись, пожалуйста — слезно просила Оксана, положив руки на голову девочки, нежно поцеловала в её лоб — Аришка я без тебя теперь не смогу…

— Оксана Владимировна заряд 7000 вольт….

— Аришка девочка моя, доченька моя любимая я все для тебя сделаю все что попросишь только вернись ко мне — жадно целуя девочку в лоб, обвивая теплыми ладонями щечки умирающей девочки, молила Оксана вернуться этого ребенка

— Есть! — крикнула Вероника — Есть синусовый ритм

— Аришка! — обрадовалась Оксана, от чего слезы на лазурных сказочно прекрасных голубых глазах, хлынули потоком неудержимого счастья — Родная моя дочка, ты вернулась

— Последствия отека легких нужно удалить

— Я сама лично этим займусь — взяв из пачки влажную салфетку, с тумбочки возле которой сидела на полу, заявила Оксана, вставая на ноги — Подготовьте операционную, нужно удалить жидкость из легких

— Отек легких вызванный легочной гипертензией сочетался с бронхоспазом, непроходимостью дыхательных путей, вызвавший цианоз — рассуждала Вероника, отходя медленно к окну

— У неё была остановка сердца — возразила Валентина, строя свои догадки — Что говорит об острой сердечной недостаточности

— Начинайте вводить водители ритма, «фуросемид», а так же при яркой выраженной брадликардии, если она вдруг появиться «атропин» в сочетании с «эуфиллином» — распорядилась Оксана, направляясь к открытой входной двери — Вытащите пока что трубку из гортани Аришки, всех жду в своем кабинете

— Орципреналина сульфат уменьшает артериальное давление, так же снижает тонус легочной ткани, исключает проблему в атриовентикулярной проводимостью, нормализуя работу сердечного ритма — рассказывала Вероника, взяв у медсестры в палате приготовленный шприц с лекарством

«Блядь, какая ты дотошная», подумала Оксана, подходя к открытой входной двери палаты девочки, когда Валентина, аккуратно вынимала эндрохеальную трубку из гортани Аришки.

— Вероника просто введи эти чертовые два миллиграмма — распорядилась Оксана, вставая в проходе открытой входной двери

— Оксана Владимировна! — обратилась Валентина, убирая ларингоскоп и эндотрахельную трубку на столешницу, что располагалась напротив кровати Аришки — Я бы хотела если вы не возражаете понаблюдать за состоянием девочки

— Ты мне нужна на дифференциальном диагнозе — возразила Оксана — Чтобы все были в кабинете через пятнадцать минут вам ясно?! — грозно повторила она, покидая палату, звонко стукая каблуками черных туфель по плитке, выложенной из белого мрамора

«Порой все же чудо иногда существует», глубоко вздохнула Оксана, жадно хватая воздух ртом, направлялась по больничному коридору.

Медсестры бегали из одной в палату в другую, дверь в процедурный кабинет была открыта, в ней ожидала какая-то женщина, расположившись на смотровом кресле. Яркие лучи солнца проникали ярой силой восходящего солнца в коридор. Оксана проходила рядом с постом дежурной медсестры, обратила внимание, с каким усердием, девушка, медсестра, что сидела там за компьютером усердно стучала по клавишам клавиатуры. Проходящие рядом люди, медсестры, врачи этого отделения больницы, а так же сами пациенты с таким презрением, смотрели, когда Оксана с заплаканным лицом проходила мимо них, скрывая свою искренность за улыбкой фальши. Размазанная тушь на лице Оксаны выражала большой пережитый стресс, сказываемой на эмоциональное состояние, глаза сияли неразделимой радостью, скрывая печаль, сказочной красотой улыбки, безупречно красивых алых губ. Направляясь вдоль больничного коридора, Оксана выказывала красоту своего тела, отображая в каждом своем шаге, прекрасное очертание эластичных бедер, а расстегнутая верхняя пуговица на белой блузке, отражала, в полной мере, пленительный взгляду объем её сочной груди.

***

Утопая в нежности черного кожаного кресла в рабочем кабинете, Оксана наслаждалась приятной проникающей прохладой свежести воздуха, что проникала в помещение, через открытое окно рядом с ней. Облокотившись на спинку кресла, Оксана эффектно, оголяя бархатистую кожу бедер, чуть выше резинки черных чулок, положила ногу на ногу. Стекла тонких очков, через которые Оксана изучала раскрытую карту Аришки, что лежала перед ней на столе, достаточно хорошо излучали отблеск сохранившейся влаги слез на её лазурных голубых глазах. Верхняя пуговица белой шелковой блузки Оксаны, а шикарный v-образный вырез спереди, отображала очертание сочной груди и краешек черного кружевного бюстгальтера, что сковывала её надежными оковами.

Вероника расхаживала по кабинету, заманчиво выражая шикарную прелесть упругих бедер, притягательность изгибов которых, обволакивали темно-синие джинсы в обтяжку. Белый длинный халат подчеркивал кудрявую темноволосую девушку, как врача специалиста, отображая каждую неровность её хрупкого тела. Завораживающая сила аромата «Tom Ford — Black Orchid», чаруя оттенками непревзойденного могущества запаха черной орхидеи, кружила голову, вызывая у Оксаны, когда рядом с ней прошла Вероника Ларионову, внезапную бурю скрытых сексуальных эмоций. Вероника даже сама не замечала, как своей завлеченной походкой, рассматривая снимок рентгенографии, направляя его на проникающий свет лучей солнца в окне, своей любознательностью завлекла Оксану, очертанием внимательного взгляда.

На краю большого стеклянного стола в кабинете сидела Валентина, скрывая прелесть красного кружевного белья под белым халатом, положив ногу на ногу, выгнув спину, сидела с горячей кружкой кофе капучино. Чарующий оттенок рыжеволосой девушки, сочетаясь с чудесными выраженными веснушками на лице, придавал её образу сокрушительную силу сексуальности. Излучая прекрасный аромат кашемирового дерева, своей изысканной коллекции духов «Azzaro Club Women», Валентина, решила кого-то поразить, так щедро выплеснув на себя изобилие этого изысканного запаха. Прекрасная белоснежная кожа ног, шикарная красота бедер прорисовывалась на вырезах в бедренной части белого халата, дополняли красные туфли на удивительно прекрасном высоком каблуке.

— Отек слизистой оболочки гортани — удивилась Марина Викторовна, положив ногу на ногу, стала покачивать ею, читая красную папку собранного анамнеза — Столь стойкое повышение давления в сосудистом русле артерии легких девочки, должно быть чем-то обоснованно

Выражала вслух свои мысли белокурая женщина, притягательная сексуальных аппетитных форм её была скрыта под белым покровом врачебного халата. Сочная чарующей формы грудь Марины Викторовны, ярко отображала очертание пышного объема. Пышная укладка белокурых волос, была аккуратно уложена в хвостик и скреплена бардовой блестящей заколкой в форме большой бабочки. Сокрушительная сила духов «La Roue De La Fortune», обладая непревзойденным ароматом чудесной гардении, отражала в этой женщине недостаток скрытой сексуальной страсти.

— Легочной гипертензией Марина Викторовна — хриплым голосом, кашля заявил Валерий Николаевич Ларионов — Которая как раз объясняет Тетрада Фалло

— Дело не только в сердце — возразила Оксана, закрывая карту Аришки кинула её на стол за которым сидела в черном кожаном кресле — Слабость в теле Аришки, указывает на сильно изнурение, хотя она все время лежит, что свидетельствует на брадикардию

— Значит, вы предполагаете, что проблема с мозгу? — предположил Ларионов, доставая пачку сигарет, отошел в сторону дальнего открытого окна в кабинете

— Оксана! — удивилась Вероника, остановившись за спинкой кресла, на котором сидела Оксана, выражая возмущение взгляда своих глаз, недоверчиво посмотрела на неё — Уж не думаешь ли ты вскрыть девочки череп, чтобы докопаться до истины

— Биопсия коры головного мозга — снимая очки со своих уставших глаз, зевнула Оксана, положила их на край стола сверху карты девочки —

— Да вы с ума сошли Оксана Владимировна! — возмутился, громко крикнув Ларионов, швыряя пачку крепкого Петра на пластиковый подоконник окна — Вам и так чудом просто удалось вернуть девочку, сейчас нельзя делать биопсию мозга…..

— А когда можно? — прервала его реплики Оксана, повернулась в кресле в сторону окна, возле которого стоял Ларионов — Несомненно взяв биоптат, мы сможем определить род вирусной инфекции атакующей её мозг

— Ты не инфекцию там собираешься найти Оксана! — возразила Вероника — Ты предполагаешь, что это возможна одна из форм детского рака головного мозга

«Догадливая сука!», прикусывая краешек губы, грязно Оксана выразила в своей голове мысли, про эту девушку.

— Мне нужно сосредоточиться — заявила Оксана, медленно вставая с кресла, выгибая спину, отобразила сочную прелесть упругих бедер — Пойду, схожу, что ли в кафетерий

— Оксана Владимировна — обратилась Валентина, коснулась каблуками красных туфель линолеума пола, слезая с края поверхности стола — Позвольте мне сходить в кафетерий, я куплю вам тоже самое, что вы всегда берете

— Спасибо — поблагодарила Оксана, одарив рыжеволосую девушку радушной улыбкой и лазурной прелестью голубых глаз — Это так мило с твоей стороны

— Пойду, прослежу, чтобы медсестры дали девочки все необходимые лекарства — направляясь к входной двери, не выдержала Вероника, иронии похоти взгляда возникшей между Оксаной и Валентиной

— А я пойду в лабораторию — вставая со стула, выражая все самые сочные формы своего тела заявила Марина Викторовна — Анализ на инфекционный эндокардит уже должен подтвердиться

— Вы его еще не подтвердили? — возмутилась Оксана, так внимательно посмотрев в сторону Марины Викторовны

— Оксаночка — уверяла Марина Викторовна прелестью нежного голоса — Ты ведь лучше меня знаешь, что такой анализ делается как минимум сутки

— Легочная гипертензия развивается быстрее, чем мы думали — предупредил Ларионов, выкладывая все из карманов белого халата на подоконник пластикового окна — Все указывает….

— Тетрада Фалло не указывает на усиление легочного рисунка, на снимке рентгенографии отчетливо было бы видно его обеднение — догадавшись, к чему он снова клонит, пояснила Оксана, как глубоко он ошибается

Чарующая сладость терпкого черного кофе, манила изобилием сладостного вкуса, насыщая атмосферу воздуха в кабинете своим специфическим запахом. На стеклянном столе в центре самого кабинета, были разбросаны листки бумаги, раскрыты толстые книги энциклопедии, а так же карта собранного анамнеза Аришки. За окном колебался под порыв нежной свежести ветра большой тополь, своими мощными ветками он вырисовывал тенями проникающие на стены в кабинет танец непокорной страсти. Большие белые вертикальной формы жалюзи, что висели на пластиковых окнах в кабинете, слегка колебались в такт дуновения ветра. На диване было две мягких подушек, кремового цвета наволочки с нарисованными на них силуэта цветов, были немного смяты, а красный вязаный плед, красиво застилал поверхность всей этой постели.

Часы в кабинете непрерывно тикали, пропуская постепенно час за часом, на циферблат которых Оксана даже не смотрела, расхаживая по кабинету с медицинской картой Аришки. За окном ярко прорисовывалась лазурная зябь назревающего заката, солнце постепенно заходило за горизонт, окутывая сумраком голубое небо. Свет светодиодных светильников в кабинете, пленительным белым светом нежным свечением, озарял помещение рабочего кабинета. Аромат насыщенного кофе с завораживающим запахом карамели перенасыщал атмосферу в кабинете, сбивая все посторонние запахи. На стеклянном столе, в центре кабинета в полиэтиленовом пакетике было несколько заварных колец и бисквитов, крошки которых были рассеяны по краю стола. Поверхность красного щедро лакированного столика, где был расположен компьютер, была ассортиментом женской косметики, на которой стоял вертикально тюбик алой помады с выдвинутым белым стержнем, тушью, белая керамическая кружка с кофе, на которой сохранился отпечаток алой помады, от губ Оксаны. Воздух в кабинете становился почти невыносимо душным, даже открытые на проветривание пластиковые окна в кабинете не смогли скрасить эту духоту, свежестью прохлады чистого воздуха. Тело Оксаны, постепенно стало покрываться частичками пота, чарующая сила аромата дикой розы, её парфюма, едва справлялась, сохраняя всю насыщенность этого возбуждающего запаха. Черная короткая юбка на бедрах Оксана, прилипала уже к её бархатистой коже нежностью материла, вынуждая её снять.

— Снижение количество «эритроцитов», а так же «гемоглобина» еще раз указывает на инфекционный эндокардит — рассуждала вслух Оксана, находясь одна в кабинете, положив красную папку на край стеклянного стола — Так же повышенная «СОЭ», доказывает это

Соблазнительно прикусывая краешек губы, застенчиво изображая улыбку самой себе, в отражении висевшего зеркала справа от входа, Оксана кончиками пальцев коснулась блестящей бляшки пояса черной короткой юбки. Медленно и очень аккуратно расстегнула её, позволяя черному поясу постепенно плавно подчиняясь изгибом ягодиц Оксаны скатиться вниз, завораживая кожу при этом легкостью касания, падая тут же на пол. Расстегивая плавно молнию на юбке, Оксана держалась за её собачку кончиками подушечек обоих пальцев, извиваясь красотой шикарных эластичных бедер. Повинуясь рельефу очертания стройных ног Оксаны, черная материя короткой юбки, за края которой она держалась кончиками пальцев, сползала медленно по бедрам.

— Микрогематурия и белок в моче, частый признак инфекционного эндокардита

Перешагивая через лежащую на полу черную юбку, Оксана пленительным жестом согнула ногу в колено, выражая при этом всю эластичность изгиба.

— Инфекционный эндокардит — шептала Оксана, вцепившись в спинку черного кресла, повернула его к себе — А если все-таки Марине Викторовне не удастся выявить возбудитель, основная причина болезни кроется за маской легочной гипертензии уже

Присаживаясь в кожаное кресло, Оксана развернулась к столу, лелея себя нежностью его материла, взяла со стола белую керамическую кружку с кофе одной рукой, другой чуть расстегнула следующее по очереди верхнюю пуговицу белой блузки. Не спеша, поднося белую кружку с кофе к раскрытым губам, Оксана чуть оголила прелесть очертания сочной груди, что была сжата оковами черного кружевного бюстгальтера. Чарующая сахарная сладость карамели кофе, вливалась бурным потоком в рот Оксаны, чудесно создавая гармонию вкуса, когда она так смачно смаковала его своей слюной.

«Блядь ну кого там еще принесло», грязно выругалась Оксана, услышав, как открывается входная дверь её рабочего кабинета.

Внезапно входная дверь кабинета издала механический щелчок, плавно открываясь, затевая необузданную силу легкого сквозняка. Оксана, услышав неожиданное открытие входной двери, поперхнулась кофе, разливая его нарочно на себя. Пленяющая касанием влага кофе моментально начала впитываться в поверхность черного бюстгальтера, пропитывая белую блузку, стекала на поверхность черного кожаного кресла, на котором сидела Оксана. Смачно изобилием слюны, Оксана облизнула губы, отодвигая медленно кружку от губ, краем взгляда, заметила Оксана вошедшую в кабинет белокурую женщину. Находясь в кресле, Оксана повернулась к ней, заметила при этом к своему удивлению, разглядела сквозь стекла надетых на глаза очков, медленно перешагивая через порог открытой двери кабинета, вошла Марина Викторовна. Белокурая женщина чарующая завораживающей страсть запахом гардении, держала в руках бумажный планшет с результатами из лаборатории.

— В крови твоей девочки была обнаружена одна из форм стрептококковой инфекции, что относиться к ряду бактерий, называемый инфекционный эндокардит — пояснила Марина Викторовна, двигаясь по кабинету, красиво отображая красоту изгибов притягательных бедер

— Жаль только что эндокардит не единственная причина, что её убивает

— Но, по крайней мере, он объясняет многое — положила Марина Викторовна результаты посева крови Аришки, на стол рядом с Оксаной

— Начинайте лечение пенициллином — распорядилась Оксана, ерзая попкой в кресле, чувствовала обнаженной кожей ног, как вязкость этой жидкости обволакивает её ноги

— Уже начали — ответила Марина Викторовна, заметив черную юбку на полу кабинета — Оксаночка это что правда твоя?!

— Ну, жарко мне стало Марина Викторовна — вспылила Оксана, прошипев сквозь зубы, сгорая от стыда отвела взгляд в сторону окна — Проследите, чтобы состояние девочки не ухудшилось до завтрашнего утра

— У неё опять лихорадка и она бредит — объяснила Марина Викторовна, решила быстро сменить тему — Звала тебя, хотела тебя увидеть

«Блядь её взгляд меня уже так напрягает, не знаю, сколько еще смогу такое вынести», подумала Оксана, заметив отражающиеся сквозь стекла очков нравоучительный взгляд Марины Викторовны.

— И что?! — хладнокровно пожала плечами Оксана, шикарным изгибом выгибая спину, выставляя изящную красоту эластичных бедер, медленно встала с кресла

— Ты ведь собираешься её навестить? — поинтересовалась Марина Викторовна, медленно подошла к Оксане со спины

«Как же вы меня Марина Викторовна, иногда бесите», глубоко и изнуренно вздохнула Оксана, вдыхая ртом чарующий запах гардении, сжимая пальцы своих рук в кулак, сохраняя свое терпение.

— Эмоции мешают сконцентрироваться на главном

— И что?! — не согласилась с мнением Оксаны эта женщины — Ты же её мать, так пойди же проведай как у неё теперь дела

— Я проведаю утром — заявила Оксана, красиво покачивая упругими бедрами, отошла в сторону открытого окна

— Как знаешь, я просто хотела….

— Я знаю, чего вы хотели! — разозлилась Оксана, повернулась к ней, выражая суровый взгляд лазурных голубых глаз — Дайте мне делать свою работу

— Какую работу Оксаночка — возмутилась Марина Викторовна, испугавшись взгляда Оксаны, отошла на шаг назад — Ты весь день прозябаешь в кабинете, пока мы поремся за твою дочь

— Я пытаюсь ей помочь — возразила Оксана, опираясь бедрами на прогретый солнечными лучами пластиковый подоконник — А вы просто делайте свою работу — огрызнулась она на нравоучения этой женщины

— Какую работу Оксаночка? — продолжала упорствовать Марина Викторовна, изображая конкретное несогласие с мнение Оксаны

— Стабилизируйте Аришку до завтрашнего утра — отдала указания Оксана, лелеялась в лучезарных лучах заката солнце, сидя на подоконнике пластикового окна

— Думаю, что ты знаешь, чем рискуешь

Предупредила Марина Викторовна, выказывая возмущения, посмотрев в сторону Оксаны холодным взглядом безразличия, направилась к входной двери. Оставив в гордом одиночестве Оксану одну в кабинете, Марина Викторовна поразительно гордой, самовольной походкой, пленительными очертаниями форм собственного тела, открыв дверь, вышла из помещения. Легкая проникающая в кабинет вечерняя прохлада слегка колебала волосы Оксаны, окутывая её тело лаской потока теплого скользящего по коже воздухом, завораживая силой расцветающих, за окном, ароматов пышных кустов сирени и черемухи. Знойный жар палящего потока воздуха, вынудил Оксану, медленно направляясь по кабинету к столу с компьютером расстегивать пуговицы на белой блузки, обнажая для себя напоказ прелесть изящных форм очертания собственной сочной груди. Чарующим жестом касания, белая льняная ткань белой блузки, повинуясь рельефу сочных форм тела Оксаны, падала на пол, словно парус корабля в море, раздуваемый во время порыва ветра, её рубашка с длинными рукавами медленно упала на пол. По всему телу у Оксаны, начали скапливаться частички пота, что придавал шикарный отблеск бархатистой кожи, завораживая силой притягательного аромата дикой розы.

Постепенно сумрак ночи окутывал пространство над деревней, фонарные столбы освещения больницы достаточно ярко освещали территорию больничной стоянки. В воздухе окутанным мраком наступившей ночи, было ужасно душно, даже сила пленительной прохлады, обжигало горячим проникающим в кабинет потоком сквозняка. Сахарная пудра заварного сладкого кольца на губах Оксаны, оставляла пленяющей вязкостью слой, когда она ходила по кабинету, оставаясь лишь в одном нижнем белье, снова держала карту Аришки раскрытой в одной руке, а другой держала пряную сладость. Время безмерно стремилось вперед, пропуская часы, томления которых Оксана провела в одиночестве рабочего кабинета больницы, изучая толстую энциклопедию, просматривая интернет странички на компьютере, пытаясь докопаться до истины. Усталость во всём теле изматывала Оксану, ноги становились ватными, руки уже не могли держать даже медицинскую карту девочки, голова не могла уже думать, а глаза устали от перегрузки. Рухнув в кожаное удобное кресло, возле которого, проходила Оксана, она тут же потеряв сознание, выронила карту из рук, в которой выскользнул снимок рентгенографии грудной клетки и УЗИ сердца на пол. Ощущая сильное переутомление, с закрытыми глазами, Оксана, жадно хватая воздух, чувствовала, как на её ногах лежала раскрытая карта девочки, не могла даже пошевелиться, чтобы подобрать все с пола. Чарующий сила кофе капучино, из белой керамической кружке, на которой сохранился след смачно размазанной алой помады с губ Оксаны, уже усыплял сладостью непокорного запаха.