Глава 2.8 Приятный сон

Стиг не мог скрыть своей радости. Его лицо исказила блаженная гримаса, которая приводила противников в недоумение.

Мир замедлился. По рассудку наёмника волной прокатились отголоски понесенного урона от предыдущего паладина и тяжелой ментальной истощенности от трудоемкого исцеления. Он по привычке усилием воли заставил себя сконцентрироваться на противниках.

Нужно было порваться к паладину, но путь преграждал навязчивый копейщик, чья скорость была сопоставима со скоростью Стига. Если Стиг бы ввязался в бой то, его настигли бы атаки обезьяны и воина Танасе.

Было одно безумное решение. Конечно не самое лучшее, но сейчас Стиг был в состоянии эйфории, и его тянуло на риск.

Копейщик умело держал дистанцию. Как только наемник приближался к нему, то он сразу посылал на опережение молниеносные колющие удары, а когда требовалось, отступал назад. Скорость и техника боя позволяли ему. Также он хорошо предсказывал движения противника, стараясь заманивать того под траекторию атак его соратников.

Стиг, поймав момент между уклонениями от беспрерывных атак, сумел нащупать ногами на земле крепкую точку опоры для рывка и бросился в лоб на копейщика. Тот ожидаемо выбросил вперед копье. Меч Стига начал движение еще раньше, предсказав траекторию атаки противника. Клинок столкнулся с древком и…

Взрыв.

Стиг наложил на клинок меча взрывную формулу, которую ранее применял на метательных кинжалах. Формула сжимала окружающий воздух, уплотняя его, а потом развеивалась. Сжатый под давлением воздух, высвобождаясь, создавал взрыв, способный дробить камни. Но так как это происходило в его непосредственной близости, наемник постарался сделать взрыв как можно слабее.

Посередине копья древко разлетелось в щепки. Образовалась несильная ударная волна. Копейщик от неожиданности разжал руки и начал разрывать дистанцию.

Стиг гораздо больше пострадал от этого удара. Меч не деформировался от взрыва, но он пропустил через себя сильную отдачу к ведущей руке наемника, отбрасывая ее назад. Стиг сосредоточил усиление на руке, чтобы не выпустить меч. Проще было отпустить рукоятку, но оружие еще пригодится. Он делал это впервые. Стоило додуматься до такого применения взрывной формулы раньше и как следует потренироваться. Но тогда ему и в голову не приходило использовать взрыв, находясь рядом.

В следующий миг наемник приблизился к шокированному копейщику на расстояние рукопашной атаки и направил поврежденной правой рукой апперкотом в его голову заряженный немалой силой удар.

Кости в кулаке Стига немного хрустнули.

Тело копейщика откинуло назад. Его шлем со скрежетом слетел с головы, обнажая шею.

Стиг не стал медлить, сделал еще один рывок вперед и резанул мечом. В следующее мгновение надоедливый противник рухнул, захлебываясь в крови.

Наверное, паладин не сможет исцелить почти разрубленную шею?

Не теряя времени, Стиг уже настигал воина Макеш, который направил в его сторону спираль удлиняющегося клинка. Наемник не видел в этом проблемы, так как сейчас он двигался быстрее и вполне успевал обойти атаку. Однако наличие паладина рядом с рыцарем вызывало некоторые опасения. Его душа была достаточно развитой, чтобы влиять на окружающий фон, — это был сильный маг.

Стиг, нырнув под все встречные изгибы извивающегося клинка, подобрался к воину Макеш почти вплотную, не забывая о том, что его доспехи могут ощетиниться металлическими лезвиями. Приготовив вторую взрывную формулу на кончике своего меча, наемник направил атаку прямо к вражескому шлему, дабы превратить его мозги в месиво, которое нельзя исцелить. Рыцарь не успевал среагировать.

Взрыв.

Меч Стига снова отбросило, но, приложив немалые усилия, он сумел удержать его в руке.

Голова воина Макеш осталась целой и невредимой. За мгновение до взрыва на пути меча образовался сияющий силовой диск, который, видимо, отразил урон.

Стиг не терял времени и приготовился к следующей атаке. Макеш уже успел к тому времени опомниться и приготовился к обороне. Он бросил меч и отрастил из своих лат кучу извивающихся клинков, направленных на врага. Теперь он напоминал своим видом ёжа или, скорее, осьминога.

Воздух наполнился лязгом измученного металла. Клинки хаотично рассекали воздух, пытаясь достать Стига. Фехтовать с этим для наемника было чем-то новым. Он даже чуть не забыл, что на этом поле боя были еще противники.

Сражение затягивалось. Наемник теперь уже опасался применять взрывную формулу вблизи, так как она причиняла существенный урон Стигу. Прежде чем рисковать, требовалось убедиться, что его атаку не заблокируют силовые барьеры, которые, видимо, создавал паладин. Вдобавок ко всему рыцарь-обезьяна уже нагнал его. Рыцарь Танасе прекратил дальние атаки, так как в текущих позициях они могли задеть его соратников, и решил, прихрамывая, подобраться поближе.

В следующее мгновение Стигу пришлось уходить от атак гигантских когтистых лап. Стиг мог бы прорубиться сквозь силуэт обезьяны, если бы они сражались один на один. Субстанция оболочки при контакте по прочности напоминала собой глину. Меч легко вонзался в нее, но чем глубже, тем более вязкой она становилась. Можно попробовать зарядить меч взрывной формулой, и воткнуть в туловище обезьяны, и оценить получившийся эффект. Но остальные не дали бы ему такого шанса, да и цена ошибки была высокой.

Главную проблему вызывал паладин. Пока тот жив, наемник не сможет справиться с остальными.

Стиг сконцентрировался и с учетом потенциальных траекторий движений противника проложил в уме оптимальный путь к паладину. Подобравшись к нему, обойдя воина Макеш, наемник внезапно обнаружил, что его движения ограничены. Его тело зажало силовыми барьерами, которые мгновенно сформировались вокруг него.

У Стига не было в запасе приемов, способных противостоять подобному. Он максимально усилил мышцы, пытаясь вырваться, но субстанция, из которой состояли барьеры, буквально отражала все его попытки, поглощая кинетическую энергию и перенаправляя ее обратно. Взрывная формула тут, очевидно не помогла бы. Была свободна лишь его шея, которой он в скором времени лишится. В его сторону уже летело сечение сжатого воздуха…

Стиг развеял все активные усиления и сосредоточился на укреплении головы. Одну атаку его шея выдержит, но долго ли он сможет вот так продержаться?

Похоже, это конец…

Позади Стига послышался мощный взрыв. Что-то на большой скорости врезалось в воина-обезьяну. Удар уничтожил большую часть оболочки, однако коротышка остался невредим.

Стиг почувствовал сильный жар, и в следующий момент всех врагов обдало мощными потоками пламени.

Кто-то из Ордена Красных Драконов присоединился к их бою.

Культисты остались невредимы благодаря вовремя созданным силовым барьерам. О Стиге все сразу забыли. Он так и остался скованным напротив паладина.

Позади Стига началась в прямом смысле жаркая битва. Он ничего не видел, однако остальные его чувства, усиленные магией, выстраивали в его воображении примерную картину происходящего за спиной. Огненный рыцарь неплохо теснил культистов, но один он не справлялся. Наемник чувствовал, что большую часть урона принимал на себя рыцарь-обезьяна, который достаточно быстро восстанавливал свою оболочку. А паладин, вовремя создавая силовые барьеры, защищал остальных.

Ну, по крайней мере, у Стига было пару секунд, чтобы придумать новый план. В этом положении у него в запасе была атака, однако требовалось подгадать момент, когда паладин отвлечется и не заблокирует ее.

Стиг сконцентрировался на чувстве маны, изучая душу паладина и его магию. Силовые барьеры были достаточно сложной энергетической конструкции. Мало того, что они были плотными, так еще отражали любое физическое воздействие в противоположную сторону. Судя по всему, эта магия питалась в комбинации с энергией молитв, а значит, надеяться на истощение противника не стоит.

Оставалось положиться на случай…

Потасовка с этими культистами уже привлекла довольно много внимания. Обычные воины старались обходить такие магические битвы стороной, но маги же наоборот. Стиг чувствовал, как с разных сторон сюда стекалось все больше умелых бойцов. Один из них был его знакомым.

Воин Танасе направил свои атаки в приближавшегося к нему одноглазого здоровяка, вооруженного железным двуручным молотом. Сечения сжатого воздуха тормозили движение Вильяма, разрезали его кольчугу, но не наносили серьезного урона.

— И это все, что ты можешь, ублюдок! Подойди сюда, и я покажу тебе, что могу я! — заорал капитан Бешеных Быков.

Мечник, казалось, оскорбился, потому как свои атаки прекратил. Вместо этого он встал в странную стойку: согнув колени, выставив вперед левое плечо, занеся меч за спину. Потоки маны, сконцентрировавшиеся в мече, говорили о том, что он готовил мощную атаку, пока подходил Вильям.

В момент, когда здоровяк занес над Танасе молот, рыцарь быстро атаковал мечом наискось снизу вверх. Его атака издала звук, похожий на рокот, и создала мощное сечение из сжатого воздуха, которое, столкнувшись с телом Вильяма, откинуло того на пару десятков метров. Сечение, начавшись от взмаха меча, не остановилось и расширилось дальше на сотни метров, поднимая в воздух пыль и рассекая единицы неудачливых воинов.

Этот прием сильно истощил Танасе. Хотя благодаря паладину его запасы маны быстро восстанавливались, ментальное истощение от столь сложного приема наверняка требовало от разума отдыха.

Атаку такой мощи следовало направить горизонтально, чтобы поразить больше врагов. Вот она, величайшая слабость знатных воинов — гордыня. Стоит кому-то задеть их чувство собственной важности, так и они сразу совершают глупости.

— Вот же урод! Это была моя любимая кольчуга! — послышалось из того места, где упало тело Вильяма.

Облако рассеялось, и Танасе увидел, как на него несется живой здоровяк с рассеченной кольчугой.

Скорость и темп шагов говорили Стигу, что Вильям серьезно не пострадал — удивительная живучесть. Но, очевидно, воин Танасе был не из робкого десятка. Даже видя, как его сильнейшая атака не нанесла урона, он не собирался падать духом. Хоть мечник и стал медленнее формировать магию сечений из-за утомления, все же понял, как ее использовать против здоровяка. Его атаки не могли ранить Вильяма, но зато могли отталкивать. Следующие сечения Танасе направил в его ноги.

Вильям не обладал аналитическими способностями Стига и ловкостью движений, а потому и не мог избежать попадания. Он рухнул, а когда поднял голову, то встретил очередное сечение.

Точно вымеренные атаки Танасе держали Вильяма на расстоянии. Однако эта патовая ситуация, судя по всему, не разрешится, пока в бой не вмешается кто-то другой.

Паладин, похоже, вообще забыл о Стиге. Хоть наемник и завис прямо перед ним, он был полностью поглощен усилением и защитой своих соратников.

Это что, шутка такая?

Прямо сейчас Стиг начинал осознавать всю абсурдность ситуации — он был более чем беспомощен, но на него не обращали вообще никакого внимания. Самоуверенность паладина мешала сделать самое логичное решение в этой ситуации и заставляла его бросать все свое внимание на защиту соратников. Возможно, он даже планировал взять его в плен, как трофей?

Слишком удобное стечение обстоятельств. Богиня удачи очень редко раздвигала свои ноги перед Стигом, но как будто бы все к этому и вело. Это было настолько абсурдно, что в такие моменты он почти готов поверить в существование судьбы, некого божественного замысла. В то, что все произошедшее в его жизни имело какой-то смысл и высшие силы не давали ему умереть, пока не выполнено предназначение… Но пресловутый материализм беспощадно окунул его сознание в русло практического мышления.

Это просто произошло. Незачем видеть в этом нечто большее...

В данный момент паладин поймал огненного рыцаря в плотный силовой купол, пока рыцарь-обезьяна и мечник Макеш, уже покрытый ожогами, переводили дух.

Рыцарь Дракона не придумал ничего лучше, чем попытаться пробить купол всей имеющейся мощью. Его тело полностью воспламенилось и заполонило огнем все пространство купола. Но своими ударами рыцарь наносил урон только себе, так как барьер отражал любое физическое воздействие в точке соприкосновения. Постепенно движения рыцаря замедлились, и вдруг огонь резко погас. Не считая урона от собственных ударов, воин не мог дышать и вот-вот собирался рухнуть без чувств.

В это время Вильяму надоело глотать землю в попытках встать. Он лег так, чтобы атаки Танасе не могли сдвинуть его тело, а потом, подгадав момент, резко рванул вперед. В этот толчок он, видимо, вложил всю свою силу, а потому с высокой скоростью сокращал расстояние с мечником. Тот продолжил атаки сечениями, но Вильям бежал низко, бросая корпус вперед, словно толкал телегу, поэтому не получалось попасть по ногам. А все последующие сечения гасились набранной скоростью. Здоровяк все-таки смог додуматься до эффективной в этом положении тактики.

В ближнем бою Танасе не мог атаковать сечениями, а его обычные, хоть и точно выверенные удары по суставам не давали нужного результата, так как Вильям был крепок и очень быстро восстанавливал точку опоры. А мощные удары молотом здоровяка были слишком быстры.

У воина Танасе больше не оставалось шансов. Но тут ему оказал поддержку паладин. Он блокировал все опасные удары Вильяма.

Вот оно! Поддержание барьера, который сковал Стига, поддержание купола, в котором вот-вот умрет рыцарь Дракона, а теперь еще и поддержка воина Танасе, который был в наибольшем отдалении от них. А еще паладин, дополнительно поддерживал усиления на своих соратниках. Хоть это и было молитвенной магией, уже сформированной магической формулой, он наверняка тратил часть своего внимания на это.

Он бы не успел среагировать, так как полностью погрузился в битву.

Стиг ускорил свое восприятие и начал готовиться к атаке. Он сформировал необходимые формулы, усилил легкие, мышцы живота и груди. Вдохнул максимально глубоко, насколько был способен в этом положении, и совершил плевок…

Взрыв.

Было чертовски трудно нанести взрывную формулу на неоднородную материю…

Паладина отбросило. Он все же сумел вовремя среагировать, укрепить свое тело за мгновение до взрыва и устоять. Однако концентрация была потеряна, и его силовые барьеры развеялись.

Далее Стиг начал приводить в исполнение свой следующий шаг.

Наемник рассчитал, с какой скоростью паладин формирует барьеры. Чем дальше от его души, тем медленнее. В непосредственной близости, учитывая, то с какой легкостью он поймал Стига, это происходит почти мгновенно.

Почти… Все же паладин защитился от взрывного плевка простой магией укрепления тела. Значит, пока он оправляется от неожиданного взрыва, нужно действовать очень быстро.

Первая секунда.

Стиг просчитывал все. Оптимальную траекторию движения, собственный вес, сопротивление воздуха, изменения в душе противника. Тот краткий миг, за который он добрался до паладина, растянулся в его восприятии на часы.

Ему повезло.

Паладин действительно не был способен создавать барьеры так быстро. Возможно, сыграл эффект неожиданности, который не дал ему толком сконцентрироваться или принять верное решение. Но за те доли секунды осознания, что Стиг вот-вот его настигнет, он успел сосредоточить большую часть энергии своей души на усилении своего тела. Так же он вынул меч из своих ножен, висевших на поясе, и принял оборонительную позицию.

Поразительная реакция.

Паладин был полностью облачен в блестящие латы с белой накидкой. Он зачаровал их формулами усиления, прочности, подвижности — богатый набор. В совокупности всех защитных формул, его доспехи и тело было бы трудно пробить. Бой с ним мог надолго затянуться. Но Стиг надеялся ограничиться одним ударом. Еще до освобождения из хватки силовых барьеров паладина он накладывал на меч формулу, максимально заострявшую его клинок.

Любопытно, но подобные техники не пользовались популярностью среди продвинутых мечников-магов, так как считалось, что с помощью нее нельзя разрезать сталь. Поэтому многие находили альтернативные пути увеличения пробивной способности своего оружия. Чаще использовали формулу, которая создает трение на лезвиях, или даже, скорее, микровибрации, которые при соприкосновении с другой материей разрушали ее без приложения значительной силы к удару. Рыцари Красного Дракона раскаляли оружие, расплавляя броню своего противника. А некоторые паладины Светлой Длани наносили сложную пространственную формулу, с помощью которой мечи разрубали, походу, вообще все что угодно. Но в Безымянном Братстве практиковали заостряющие методы, так как они были простыми и не затратными. Они продвинулись, в истончении лезвия острых и режущих орудий до минимальных величин, благодаря чему, при должной точности и силе, разрезание металла и других прочных вещей, становилось более чем возможным. Апогей этой техники, которого смог достигнуть Стиг — это заострить грань лезвия до мельчайших частиц, из которых состоял его меч. Для этого требовалось прочувствовать каждый элемент лезвия своего меча, что создавало внушительную ментальную нагрузку. В связи с чем он мог поддерживать эту формулу лишь пару секунд.

Приближаясь к паладину, Стиг заранее схватив меч двумя руками, занес его над левым плечом. Оказавшись на расстоянии удара, не гася инерцию своего движения, выставив правое плечо и ногу вперед и направил рассекающий удар в ключицу противника. Стиг растянул в своем восприятии заключительные движения, контролируя каждую мышцу тела, стараясь вложить всю набранную инерцию в атаку.

Паладин выставил под атаку свой меч.

Вторая секунда.

Атака Стига рассекла все на вокруг, включая вражеский меч.

Наемник по инерции врезался в тело паладина, которое от столкновения разделилось надвое, обильно орошая его кровью и внутренностями.

Рухнув, Стиг попытался подняться, однако тело его не слушалось. Мышцы и разум молили об отдыхе.

В это время Вильям проломил череп воину Танасе. Рыцарь Дракона пытался отдышаться, но его уже накрывала огромная лапа рыцаря-обезьяны.

Раздался мощный взрыв, в ходе которого погиб воин Макеш. Его обугленное тело упало не далеко от того места, где лежал Стиг.

Рыцарь-обезьяна выжил, однако не мог больше удерживать свою оболочку. Он вынул меч из ножен, висевших на поясе, и собрался добить бесчувственное от магического истощения тело огненного рыцаря.

Но его спину внезапно рассекло сечение сжатого воздуха.

— Ха! А эта штука так просто работает! — усмехнулся Вильям, рассматривая в своей руке поднятый меч воина Танасе.

Стиг с привычным усилием воли встал. У него еще оставались запасы маны, но мозг был перегружен. Сейчас он все воспринимал будто во сне.

Это был очень приятный сон…

Приближались новые воины с обеих сторон. К счастью, битва еще не заканчивалась.