Глава 6

23.06.2020

Глава 6. Понедельник

— Хельда Аманда, — тихонько трясла меня за плечо горничная. — Проснитесь. Вам письмо, хельда Аманда.

Я резко подскочила, проснувшись.

— Что? Что такое? Который час?

— Вам письмо, хельда Аманда, — едва не плача, проговорила горничная, протягивая мне конверт. — Срочное.

Я нащупала выключатель магической лампы и зажмурилась, когда вспыхнул свет. Села на кровати и, все еще с трудом соображая, уставилась на конверт.

"Хельде Д'Астон. Срочно!" было выведено аккуратным мелким почерком.

Уже догадываясь, от кого пришло послание, я вскрыла конверт.

"Подъем! Приеду за вами в десять часов. Р.Б."

— Который час? — спросила я горничную.

— Половина девятого.

Я едва не зарычала от злости. Неужели нельзя было поднять меня чуть позже? Ведь уснула лишь под утро! При необходимости я и за двадцать минут способна собраться. Но, видимо, у мага совершенно другие представления о женской расторопности.

— Ладно, — обреченно выдавила я. — Буду вставать.

Горничная приняла мои слова как сигнал к действию и развила бурную деятельность. Раздвинула шторы, отчего комнату залил солнечный свет, обещавший еще один погожий денек. Приготовила ванну, в которую я залезла, отчаянно зевая, и едва снова не уснула, пригревшись в теплой воде. А после заставила меня делать сложнейший выбор между зеленым и голубым платьем для выхода из дома. Мысль о завтраке вызывала содрогание, зато кофе я готова была залить в себя не меньше трех литров, чтобы голова хотя бы чуть-чуть прояснилась.

Но обо всех моих мучениях вредному магу знать не полагалось. Когда Рейнальдо Борделон подъехал к крыльцу Винтариона на двухместной двуколке, запряженной одной лошадью, его встречала бодрая и жизнерадостная я, сияя аки Северная звезда в ночи.

— Итак, — приступила я сразу к нелегкому журналистскому труду, стоило мне сесть в повозку рядом с Борделоном, — как мы поступим? Предлагаю найти уютное кафе, где нам никто не помешает, и вы ответите на мои вопросы…

— Признаться, я надеялся, что вы успеете позавтракать, — разочарованно протянул Борделон.

— Я успела, — ничего не понимая, ответила я.

— Тогда зачем нам кафе?

— Чтобы поговорить, — я начинала понемногу закипать.

— Разве мы сейчас не разговариваем?

— Да… но… беседовать на ходу не удобно. Во-первых, невозможно сосредоточиться. Во-вторых, я не могу записывать.

— Ах, это, — равнодушно сказал маг. — Не переживайте, у нас еще будет возможность поговорить в подходящей для вас обстановке.

— Послушайте, хельд Борделон…

— Зовите меня Рей, — перебил меня он. — Раз уж нам предстоит много и тесно общаться, можно отбросить формальности. Как считаете?

Я считала, что он всеми возможными способами саботирует интервью. Но он сильно ошибается, если надеется, что отступлю сейчас, когда получила его согласие и выдала "аванс". Поэтому я мило улыбнулась:

— Прекрасная идея. Вы можете называть меня Амандой, — с ангельским терпением разрешила я.

— Договорились.

— Теперь мы можем вернуться к интервью?

— Куда торопиться?

— Послушайте, хельд… Рей, — взорвалась я. — Я полночи не спала, составляла для вас вопросы, а вы тянете резину!

— Зря торопились, — обескуражил меня Борделон. — Подготовка к празднику — дело не быстрое. У нас с вами впереди целая неделя для общения.

— За два-три часа можно записать очень большое интервью.

— Нет, так не пойдет. Вы обещали мне помочь, значит, будете со мной до конца.

— Вы выбрали себе крайне неудачного заместителя. Если вас вызовут на службу, я отправлюсь с вами.

— Нет, милая Аманда, вы останетесь здесь. Прорыв Излома — не место для красивых девушек, тем более не-магов.

— Чем вам не угодили не-маги? — вскинулась я.

— Тем, что не смогут постоять за себя в схватке с нежитью. Поверьте на слово, я искренне желаю, чтобы вам никогда не довелось пережить это.

— Ладно, но и здесь отдуваться в одиночестве я не стану, — предупредила я. — Так что вам лучше никуда не сбегать.

Рей посмотрел на мое хмурое лицо и рассмеялся:

— Даже в мыслях не держал!

— Угу, — не поверила я. — Куда мы едем?

— К хельду Гассариону. Расспросим, что он уже придумал. Но сперва заглянем на главную площадь, прикинем что и как там можно сделать.

— Хельд Гассарион — это тот господин, который занимался подготовкой к празднику, но недавно сломал руку?

— Да. Неудачно упал с лошади.

— Ох, святые меченосцы! Надеюсь, он не сильно пострадал?

— Гассарион — натура увлекающаяся. Страстный поклонник виски и лошадей. К сожалению, одно с другим сочетается плохо, — философски произнес Борделон.

В этот момент мы подъехали к площади. Борделон остановил двуколку у тротуара, и мы, не вылезая, принялись изучать объект будущего применения наших творческих способностей. Жизнь здесь уже кипела вовсю. Ратуша открыла свои двери для служащих и посетителей. Хозяева магазинов развешивали рекламные вывески. Работники кафе застилали белоснежными скатертями столики на веранде. По набережной, куда выходила площадь одной своей стороной, прогуливались отдыхающие.

В прошлый раз, когда мы были здесь с Джоанной, я смотрела на это место глазами восторженного туриста, подмечая интересные, забавные или милые детали. Сейчас же я огляделась с расчетливостью человека, призванного сотворить здесь маленькое чудо, но понятия не имеющего, как подступиться к поставленной задаче.

— Есть идеи? — спросил Борделон, озабоченный тем же самым вопросом.

— Не много, если честно, — призналась я.

— Странно, — Борделон удивленно-подозрительно посмотрел на меня. — Вы, женщины, большие мастерицы по части разных, — он покрутил в воздухе ладонью, — финтифлюшек.

— Сами вы — финтифлюшка! — не подумав, ляпнула я, и тут же смутилась: — В смысле, перед нами стоит серьезная и сложная задача, стоит отнестись к ней со всей ответственностью.

— Угу, — не обиделся на мой выпал Борделон. — Я как раз для этого и взял вас с собой.

Он говорил серьезно, но темные глаза его смеялись. Подозреваю, он все-таки твердо намерен спихнуть на меня всю работу. Я поразмыслила немного и предложила:

— А давайте в центре площади поставим статую основателя. Большую.

— Мммм, — Рей задумчиво вгляделся вдаль, видимо, представляя себе эту самую статую. — А что, — резюмировал он. — Можно. Ледяную.

— Растает, — скептически заметила я.

— Не позволим, — уверил Борделон. — У нас тут один маг-снежник живет, он поможет.

— В темноте статую плохо будет видно, — продолжила безудержный полет моя фантазия. — Надо подсветить ее фонариками.

— Надо, — согласился Борделон. — Вот видите, Аманда, как хорошо у вас получается. А говорили: не умеете. Кстати, вы записываете предложения? А то ведь забудем все.

— Не переживайте, у меня хорошая память, — ехидно сказала я. — Список из двух пунктов как-нибудь запомню.

— То есть идеи у вас на этом закончились? — сделал правильный вывод Борделон.

— Ну почему же? — чисто из чувства противоречия возразила я. — Можно вообще все тут украсить фонариками. Разноцветными. Будет красиво. На ратуше, и музее, и таверне, и…

— Я понял, понял, — оборвал меня Рей. — Ладно, уговорили вы меня и на фонарики. Но только разноцветные!

Он поднял вверх указательный палец, отмечая важность этого замечания. Я прыснула в кулачок.

Сидеть посреди белого дня в коляске на главной городской площади и глупо хихикать — не самое подходящее занятие для благородной девицы. А уж хихикать на пару с самым выдающимся магом современности — и того подавно. Поэтому, когда Борделон сквозь смех спросил: "К Гассариону?", я поспешно кивнула. Раз уж из нас самих не вышло гениальных декораторов, придется воспользоваться плодами чужого труда.

25.06.2020

Я не придала значения словам Рея о том, что Гассарион — страстный поклонник лошадей. И поняла, что эта любовь к животным гораздо больше, чем обыкновенное увлечение, только когда Борделон направил повозку далеко за город.

— У хельда Гассариона большое поместье?

Сам дом не слишком просторный, — охотно ответил Борделон. — Но Гассарион выкупил обширные угодья в предместьях города и почти всю территорию отдал под пастбища. Он не просто увлекается лошадьми, он их разводит на продажу.

Около получаса мы ехали вдоль берега, затем свернули и покатили мимо изумрудных пастбищ, на которых паслись небольшие стада лошадей. Карие длинноногие красавцы с лоснящейся на солнце шерстью приковывали к себе взгляд, и я даже начала немного понимать хельда Гассариона, посвятившего жизнь общению с этими великолепными животными.

Хозяин поместья — упитанный, но не толстый жизнерадостный усач — встретил нас весьма радушно. Они с Борделоном были давно знакомы и, судя по тону разговора, приятельствовали. После того, как Борделон представил меня хельду Гассариону, тот пригласил нас “испить кофею”, источавшего подозрительный аромат коньяка.

— Дайте-ка угадаю! Вы приехали, чтобы узнать про подготовку к празднику! — радостно объявил Гассарион с таким видом, будто выиграл главный приз. Он активно жестикулировал левой рукой. Правая, в магическом стазисе, покоилась на перевязи. — Ох уж эти дамочки из городского совета! Им палец в рот не клади. Если им что-то взбредет в голову — не отвертишься.

— Да, примерно так все и произошло, — поддержал его Борделон. — Я оказался в неудачное время в неудачном месте и вот результат: мы у тебя в гостях.

— А я даже рад! Иначе тебя к себе не заманишь. Вечно ты в своих неотложных делах!

Рей развел руками:

— Что поделать? Вот уйду, как ты в отставку, и надоем тебе своими ежедневными визитами.

— Ха! — заразительно расхохотался Гассарион. — Дожить бы до тех времен! Но раз уж ты заехал, должен посмотреть мои новые приобретения. Без этого я тебя не отпущу. Хельда Аманда, а вы любите лошадей?

— Исключительно как дилетант, — улыбнулась я. — Я в них не разбираюсь.

— Зато хельда Аманда — журналист, — сдал меня Борделон. — Ее долг: изучать все новое и рассказывать об этом своим читателям.

Я метнула в мага испепеляющий взгляд. Припомнил, зараза, наш диалог на рыбалке. В ответ Борделон широко и ехидно улыбнулся.

— Ооо! Так вы попали как раз, куда нужно! — обрадовался Гассарион. — Уверяю, хельда Аманда, вы уедете отсюда настоящим специалистом по конному делу! Я вам сейчас все расскажу.

И хельд Гассарион выполнил свое страшное обещание. Он провел меня едва ли не по всему поместью, показал самые укромные его уголки, прочитал лекцию о правилах разведения лошадей, завалил специфическими терминами, которые я даже не пыталась запомнить. Но самое страшное: он в подробностях рассказывал едва ли не про каждого своего питомца, знал его родословную, особенности характера и повадки.

В процессе нашей малоувлекательной экскурсии Борделон куда-то незаметно испарился, но хельд Гассарион, сосредоточивший все свое неуемное внимание исключительно на мне, этого даже не заметил. Мы обнаружили Борделона на террасе, когда к обеду вернулись в дом. Вредный маг устроился в кресле-качалке с газетой в руках и самым бессовестным образом наслаждался сельским пейзажем.

— Аманда, вы так быстро вернулись! — Издевательски протянул он. — Неужели успели собрать материал для статьи?

— Более чем достаточно, — процедила я сквозь зубы, готовая придушить Борделона голыми руками.

Я устала, ноги гудели от напряжения, я испортила туфли, пока как горная коза перескакивала бесконечные навозные кучи. Платье пропиталось далеко не самыми приятными запахами. Голова буквально распухла от тех сведений, что лавиной обрушил на меня хельд Гассарион. А еще я проголодалась. Могла ли я после такого не злиться на Борделона, сознательно устроившего для меня это приключение? Ответ очевиден.

Радушный хозяин и не думал нас отпустить с миром. Он приказал накрыть обед, и это его решение, пожалуй, оказалось единственным, что немного примирило меня с разочарованием, все явственнее охватывающим душу. Все мои планы летели к вайграм в бездну. Для чего, спрашивается, я ночь не спала, вопросы готовила, репетировала? Кажется, Борделон намерен сделать все в своих силах, чтобы не давать мне интервью. И самое противное: пока ему это удается.

— Итак, что у нас с украшением площади? — приступил к делу Борделон.

— Тут все просто, — охотно ответил хозяин поместья. — Ратуша будет символизировать собой цветок арминорики, которая сейчас зацветает во всем городе. Поэтому по ней будет струиться розовый дождь, только наоборот.

— Это как? — не понял маг.

— Значит, не сверху вниз, как ему положено, а снизу вверх. И каждый луч будет заканчиваться распускающимся цветком. Я уже обсуждал это с хельдом Даррунисом, он мастак в подобных иллюзиях. Обещал сотворить нечто грандиозное.

«Пункт первый: поговорить с хельдом Даррунисом по поводу иллюзии на ратуше» — пометила я в блокноте.

— С двух сторон от ратуши стоят большие особняки. Здание музея и дом хельда Заррена. Они будут изображать зеленую листву.

— Даррунис и для них сделает иллюзии? — уточнил Борделон.

— Точно.

— От музея до набережной идет галерея из магазинов, а по другую сторону площади расположен сквер. Симметрия теряется, — заметил Борделон, мысленно представляя себе картину. — Что решили с этим сделать?

— Вот за что люблю боевых магов! — воскликнул Гассарион. — Всегда зрят в корень! Что мы решили делать? Я скажу тебе: восстанавливать!

— Каким образом?

— Ладно, не стану тебя долго мучить, — смилостивился Гассарион. — С каждой стороны полукругом будут стоять четыре скульптуры, которые расскажут историю основания города. Я заказал их у кузнеца в деревне. Парня зовут Дорн, и скажу тебе, руки у него настоящее золото! Я всех своих лошадок только у него подковываю.

— Статуи уже готовы?

— Вчера он должен был их закончить и отправить хельде Окторвье, чтобы она успела их раскрасить. Знаешь, это такие высокие фигуры, и они будут светиться и переливаться разными цветами. Загляденье!

В моем блокноте появилась еще одна запись: «Пункт два: статуи».

— Неплохо, — согласился Борделон. — Но все равно чего-то не хватает.

— Разумеется! В центре площади будет стоять фонтан. По хорошему, я давно уже предлагал совету установить его, но они все тянули. Зато сейчас мы установим не простой фонтан, а музыкальный! Я заказал его в столице, должны доставить со дня на день.

— Как он работает? — Борделон грустнел с каждой минутой, осознавая, какой ворох забот взвалил на себя. — Кто обеспечивает музыку?

— В конторе, где я заказал фонтан, уверяли, что все сделают. Привезут, установят и наладят. Заряда музыкальных и световых кристаллов хватит на три года непрерывной работы, потом придется заказывать дополнительное обслуживание.

«Пункт третий: фонтан».

— Что ж, неплохо, — одобрил Рей. — Остается набережная и таверна. Как их решили украсить?

— Тут тоже все просто. На таверне будет развешена иллюминация. Все деревья и фонарные столбы опутаем световыми гирляндами из мелких кристаллов.

Ага, все-таки пригодились и мои фонарики! «Пункт четвертый: иллюминация».

— В темноте будет смотреться великолепно. Но днем вся подстветка померкнет.

— Для этого вешаем флаги, плакаты и цветочные гирлянды. Большую часть уже доставили, все храниться в ратуше. Спроси хельда Баррагса, он заведует хозяйственными делами.

— Он же предоставит рабочих, чтобы все развесить? — спросил Борделон.

— Не-ет! — Протянул Гассарион. — Это в ведомстве хельда Тармыша. Он курирует коммунальные службы в городе. Его найдешь в ратуше на втором этаже. Кабинет двести четыре.

«Пункт пять: бумажные украшения».

— Святые меченосцы, — простонал Борделон, — как ты этим занимался?! Это же с ума сойдешь, пока все организуешь!

— Ха-ха! — рассмеялся Гассарион. — На самом деле, когда втянешься, оказывается, что ничего сложно нет. Договорился здесь, сделал заказ там — и все дела!

Судя по кислому виду Борделона, он был категорически не согласен со столь легкомысленным утверждением.

— Ты сам придумал план? — спросил он.

— Кто? Я?! Да ты смеешься! — снова развеселился Гассарион. — Нет, это все хельда Окторвье придумала. Такая затейница! У нее этих идей — больше, чем воды в озере. Пришлось отобрать самую малость, остальное припасти на следующий год. А я человек военный, мне дали приказ — я исполняю.

«Пункт шестой: поговорить с Лилианной Окторвье», — записала я и грустно вздохнула. Отчего-то с художницей беседовать не хотелось совершенно.

На прощание хозяин передал Борделону увесистую папку с эскизами, планами, сметами, квитанциями и отчетами. Мы сели в двуколку, и папка тут же перекочевала мне на колени.

— Можете изучить на досуге, — обрадовал меня Борделон.

— Эй, ее вам отдали! — возмутилась я.

— Это же вы работник пера, хорошо управляетесь с бумажками. А я с ними не в ладах.

— Так не честно! Вы скидываете на меня всю самую противную работу!

— Увы, это неблагодарная участь всех помощников, — флегматично ответил Борделон, направляя лошадь обратно к городу. — Я намечаю основной план действий, вы шлифуете детали.

— Вас бы я отшлифовала в первую очередь, — едва слышно пробурчала себе под нос.

Борделон усмехнулся, но ничего не ответил. Я перебирала бумаги.

— Если у нас все получится, то площадь будет выглядеть очень нарядно, — заметила я. — Жаль только статуя никуда не вписывается. А я уже представляла себе ледяного основателя на коне.

— Можно разместить ее в центре фонтана, — предложил Борделон. — Одно не исключает другого.

— Вы серьезно? И откуда, позвольте спросить, из статуи будет выливаться вода? — скептически спросила я.

Рей несколько мгновений смотрел на меня, соображая, что я имею в виду, а потом расхохотался.

— Аманда! Ваше воображение меня убивает!

— И ничего смешного здесь нет! — насупилась я и уткнулась в папку с бумагами.

27.06.2020

Борделон еще некоторое время хихикал надо мной, а потом предложил:

— Давайте заедем в деревню к кузнецу. Придется сделать небольшой крюк, но мне хочется убедиться, что скульптуры отправили Лилианне Окторвье.

— Я не против, — согласилась я и нашла в папке эскизы. — Вот они. Потрясающе!

Я разглядела искусно выполненные карандашные наброски. Маленькие девочка и мальчик, чудо-рыба, пышный розовый куст. Меч, пронзающий чудовище, похожее на осьминога. Кольцо с крупным камнем, кинжал и прекрасная девушка, обдуваемая ветром. Каждое изображение было помещено в ажурную овальную рамку, обвитую цветущей лозой.

— Кстати, а что за легенда связана с основанием города?

— Их две? — охотно откликнулся Рей. — Одна официальная и красивая, другая — более реалистичная. Вам какую рассказать?

— Давайте начнем с официальной.

— Много столетий назад оказался в этих местах могущественный маг, — тоном заправского сказителя начал Борделон. — На берегу озера он увидал, как страшное чудовище пытается утащить под воду двух детей — мальчика и девочку. Не колеблясь ни минуты, маг сразился с чудовищем и спас малышей. Но сам оказался смертельно ранен. Дети позвали отца — бедного рыбака, что жил неподалеку от берега. Он перенес мага в свой дом, и там, где кровь раненого капала на землю, вырастал прекрасный куст белых роз. В благодарность за спасение своих детей рыбак много дней не покладая рук и не смыкая глаз выхаживал мага, и вот в один день тот пришел в себя. На память о себе маг оставил девочке, которую звали Риса, кольцо. А мальчику по имени Там он подарил свой кинжал. И нарек озеро именем этих детей: Тамарис.

Прошло много лет, и маг снова оказался в этих краях. На берегу озера встретил он деву, красоты неописуемой. Она ухаживала за кустами белых роз. Маг полюбил ее всем сердцем. Он взял ее за руку и вдруг увидел на пальце знакомое кольцо. Тут он вспомнил рыбака и его детей. Маг взял в жены Рису, и основал деревню, которая потом превратилась город.

Борделон замолк, и я не сразу поняла, что легенда на этом закончилась.

— Что ж, неплохо. Только при чем здесь рыба?

— Какая рыба?

— Вот же, одна из статуй должна изображать чудо-рыбу с короной на голове.

— Не знаю, — пожал плечами Рей. — Надо спросить у Лилианны что она имела в виду. Подозреваю, это всего лишь символ того, что озеро богато рыбой.

— Ладно, с этим разобрались, — не стала я углубляться в дебри символизма. — Теперь расскажите вторую версию.

— Она намного короче и прозаичнее, — усмехнулся Борделон. — Жил на свете маг по имени Тамарис…

— Никогда о таком не слыхала, — вставила я.

— Он был не слишком выдающейся личностью, ничем не прославился. Но однажды выиграл в карты участок земли в этих краях. Приехал посмотреть на новую собственность, и так ему тут понравилось, что он построил дом и остался жить.

— И все?

— Еще назвал своим именем озеро.

— Да уж, такую историю не слишком выгодно рассказывать туристам, — усмехнулась я.

— Поэтому предприимчивые жители и придумали красивую легенду со множеством атрибутов, которые можно продавать в качестве сувениров, — поддержал меня Борделон.

Я хотела дальше развить тему, но тут мы въехали в деревню и почти сразу оказались рядом с кузницей. И вот тут все наше веселье как рукой сняло, ибо хватило одного взгляда, чтобы понять: у нас большие проблемы.

Во-первых, у входа в кузню стояли статуи. Я их мгновенно опознала по эскизам, и выполнены они были великолепно. Проблема же состояла в том, что в этот самый момент они должны находиться возле дома художницы!

А во-вторых, статуй было всего семь. Не хватало изображения кинжала, подаренного магом мальчику Таму. И вот это обстоятельство пугало не на шутку.

Борделона, похоже, посетили точно такие же мысли, потому что он нахмурился и даже пробормотал что-то себе под нос. Он соскочил с двуколки, под ногами его выразительно хлюпнула размокшая земля.

— Я схожу, узнаю в чем дело, — сказал он мне. — Вы лучше подождите в коляске. Дорога здесь сами видите какая.

Я махнула рукой:

— Все равно мои туфли уже безнадежно испорчены вашими стараниями. Одной лужей больше, одной меньше — не имеет значения.

И я попыталась спуститься на землю. Борделон подхватил меня на руки и донес до кузни. Там нашел относительно сухой участок земли и поставил меня на ноги.

Навстречу вышел крепкий широкоплечий мужик с окладистой светлой бородой. На нем был кожаный видавший виды фартук, а руки кузнец вытирал сомнительного вида тряпицей.

— Мне нужен Дорн, — хмуро объявил Борделон.

— Вот он я и есть, уважаемый хельд, — с ухмылочкой отозвался кузнец. — Собственной персоной. Коняшку подковать желаете?

— Я желаю знать, почему эти статуи до сих пор не отправлены в город. Хельд Гассарион утверждал, что обо всем с вами договорился.

— Тык я ж писал ему, — удивился Дорн и гаркнул куда-то в недра кузни: — Эй, Стивар, ты отправил вчера письмо хельду Гассариону?!

— Агась, — на улицу выскочил молодой парнишка в таком же, как у Дорна фартуке. — Вчерась, как ты велел, с вечерней почтой передал.

— Ну, ты дубина! — басовито выругался Дорн. — Я ж велел с посыльным отправить. Срочно! А через почту оно дня три идти будет!

Парнишка безразлично пожал плечами, не признавая за собой никакой вины:

— Велено отправить письмо — я отправил. А уж сколько оно там идти будет, не моего ума дело.

— А, исчезни, дурень бестолковый, — Дорн замахнулся тряпицей на помощника, и тот юркнул обратно в кузню. — Что за бестолочь боги послали? Ничего доверить нельзя!

— Так что со статуями? — напомнил о себе Борделон.

— Материала не хватило, — развел руками кузнец. — Я ж металл всегда про запас держу, думал, хватит с лихвой, да вот не рассчитал маленько, — он покаянно вздохнул. — Я и писал как раз хельду Гассариону, чтобы узнать, что делать-то.

— Закупить еще металла, что тут еще придумаешь? — немного раздраженно ответил Рей. — Если нужны еще деньги…

— Да дело тут совсем в другом, — перебил его Дорн. — У нас здесь подходящего металла не раздобудешь. Я его в соседнем Зальбуре заказываю. Даже если со всей поспешностью дело обставить, металл только через неделю привезут, не раньше.

— Не годится, — констатировал Борделон очевидный факт.

— Не годится, — со вздохом согласился кузнец.

— Мы опоздаем! — не сдержала волнений я. — Что же делать?

Борделон молчал, хмуро уставившись на статуи, явно размышляя над выходом из сложнейшей ситуации. Мы с кузнецом не решались мешать его мыслительному процессу.

— Много надо материала? — спросил он через несколько напряженных минут.

— Ну… дык, — кузнец сделал неопределенный жест руками, видимо, показывая требуемое количество.

— Если у готовых статуй убрать овальные рамки, хватит? — не дождался его внятного ответа Борделон.

— Должно хватить, — не слишком уверенно ответил Дорн. — Только не так красиво уж будет.

— А ты сделай красиво, — отрезал Рей. — И чтобы завтра утром все статуи доставили хельде Окторвье. Иначе никакой оплаты не будет. Ясно?

— Да что ж тут непонятного, — пожал плечами кузнец. — Но я все-таки напишу еще разок хельду Гассариону.

— Не стоит, — Борделон протянул ему свою визитку — Теперь я занимаюсь подготовкой к празднику.

Он снова подхватил меня на руки, отчего я ойкнула. Потом развернулся к кузнецу и предупредил:

— Завтра жду статуи. Или возврат аванса, если не уложишься к десяти утра.

Не дожидаясь ответа кузнеца, Борделон зашагал к коляске.

29.06.2020

— Сурово вы с ним, — не удержалась от комментария.

Я обхватила шею мага покрепче, уж больно размашисто он шагал, того и гляди уронит.

— По-другому нельзя, — посетовал Рей. — Иначе мы этих статуй и через месяц не увидим.

— Жаль, что они получатся неполными, — вздохнула я, усаживаясь на свое место в двуколке. — Кузнец прав, будет не так красиво.

— К сожалению, выбирать не приходится, — Борделон сел рядом и тронул поводья. — Я подумал, что нарушенная симметрия будет смотреться еще хуже. Надеюсь, хельда Окторвье не оторвет нам головы за самоуправство.

Он развернул коляску и мы поехали обратно в город.

— Нам?! — возмутилась я. — Решение вы приняли единолично! Даже не посоветовались со мной!

— Вы бы предложили что-нибудь другое?

— Нет… но, — замялась я. — Все равно, разбираться с художницей будете сами! Я тут ни при чем.

Борделон ничего не ответил, и некоторое время ехали молча. Признаться, я изрядно устала. Время уже перевалило за четыре пополудни, и начала сказываться бессонная ночь. Даже обидно: столько готовилась, старалась, переживала, а мое интервью пока не сдвинулось ни на словечко!

— Что будем делать дальше? — спросила я.

— На сегодня, пожалуй, закончим с общественно-полезной деятельностью, — отозвался Борделон. — Я отвезу вас в Винтарион.

— Ну, уж нет! — решительно воспротивилась я планируемому безобразию. — Я свою часть сделки выполнила, весь день вам честно помогала. Теперь ваша очередь.

— Аманда, я же обещал, — лениво поморщился маг. — Получите вы свое интервью, не переживайте.

— Вот и расскажите о себе, — я была непреклонна. — Чтобы я успокоилась.

Борделон покосился в мою сторону и, сдаваясь, вздохнул:

— Давайте свои вопросы.

Йо-хо! От радости даже спать расхотелось, и усталость куда-то улетучилась. Я открыла свой блокнот с записями.

— Расскажите, чем вы занимаетесь, когда бываете в Хэддон-Холле? — спросила я бодрым голосом отличницы.

Решила начать с самой безобидной темы, чтобы усыпить бдительность противника, тьфу, собеседника, а потом расколоть его на более существенную информацию. Это я в редакции подслушала, когда кто-нибудь из репортеров по доброте душевной начинал учить стажеров премудростям профессии.

Борделон понимающе хмыкнул.

— По утрам ловлю рыбу, — терпеливо ответил он.

— Это я уже знаю.

— Иногда спасаю прекрасных дам из озера.

— И много уже спасли? — скептически спросила я.

— Не так уж мало, — ухмыльнулся Борделон и в ответ на мой изумленный взгляд пояснил: — Открою секрет: вы не первая, кто догадался составить мне компанию на рыбалке.

— Жаль, — разочарованно протянула я. — Хотела запатентовать безотказный метод.

— Чего?

— Склонения к сотрудничеству, конечно, — пояснила я, невинно похлопав глазками. — А вы о чем подумали?

— Ммм, — Борделон как-то не хорошо заулыбался, — склонения? Звучит заманчиво.

Я послала ему взгляд, полный упрека и призыва перестать дурачиться.

— А еще чем занимаетесь? — не отреагировала на его провокацию и продолжала гнуть свою линию.

Маг пожал плечами:

— Ничем особенным. Спорт, фехтование, лошадиные прогулки. Иногда катаюсь на лодке. По роду службы я обязан поддерживать себя в хорошей физической форме. Вечерами читаю, хожу в гости к соседям.

— Не густо, — честно сказала я. — А какое-нибудь увлечение у вас есть?

— Я все перечислил.

— Нет, что-нибудь особенное, такое… необычное?

— Увы, азартные игры, продажные женщины и алкоголь меня не интересуют. — И так издевательски — сочувственно добавил: — Мне очень жаль.

— Ничего, я найду, что написать про вас, — пообещала я, записывая его ответы. — В крайнем случае обольем вас водой и сделаем магическую картинку. Читательницы будут в восторге.

— Я так хорошо смотрелся в мокрой рубашке? — тут же не преминул поддеть меня Борделон.

— В целом не плохо. Сами же говорили про хорошую физическую форму. Наш главный редактор по изображениям как-то шепнул по секрету, что дамы просто обожают картинки мужчин с крепким торсом. Так что вы тоже сгодитесь.

— Спасибо, утешили, — буркнул Борделон, и я не поняла, расстроился он или смех сдерживал.

На дальнейшие вопросы он отвечать отказался. Заявил, будто совсем не ожидал, что интервью настолько утомительная вещь и для первого опыта на сегодня достаточно откровений. Затем довез меня до Винтариона и, пообещав заехать завтра в десять часов утра, отбыл восвояси. Ну и ладно. Главное, начало положено, а уж ценную информацию я обязательно выужу! Довольная, я развернулась на каблуках и вошла в дом.

03.07.2020

В холле меня поджидала Джоанна.

— Где ты была? — Бросилась она навстречу. — Я и сама только недавно вернулась, но была уверена, что ты давно дома!

— Надеюсь, твой день прошел хорошо? — я устало начала подниматься по лестнице.

Джо не отставала.

— Конечно, хорошо, — отмахнулась она. — Что в нем может быть плохого? Гуляли, болтали…

— Болтали? — удивилась я. — С Густавом?

— Ох, да, — засмущалась Джоанна. — Он не слишком разговорчивый, но порой из него удается выудить целые предложения. Аманда! Не уходи от темы! Давай рассказывай, что удалось вытянуть из Борделона?

Мы добрались до моей комнаты. Я бросила папку с бумагами на столик и потянула завязки шляпки. Стянула ссохшиеся от грязи туфли и с наслаждением рухнула в кресло. О, Двуликий! До чего я хочу спать!

— Не слишком много, — честно призналась я. — Он не собирается облегчать мне задачу. Знаешь, почти весь день мы обсуждали то, что интересно ему, а не мне.

— Никогда бы не подумала, что он настолько неприятный тип! — тут же возмутилась Джо. — А с виду такой воспитанный!

— Да нет, — улыбнулась я. — Он не неприятный. С ним даже весело… иногда. Только вредный очень.

Джо хитро прищурилась, глаза ее загорелись хищным огоньком.

— Та-ак! Я требую подробностей! — объявила она. — Нутром чую, между вами что-то назревает.

Я закатила глаза.

— Джо, я тебя умоляю, — простонала я. — Между нами назревает статья в журнале, причем, боюсь, с каждым днем она будет все более злобной. Представляешь, Борделон имел наглость свалить на меня все расходные документы! — я указала на папку. — Мне придется составить отчет для городского совета. Как будто я в этом что-то смыслю.

Джо рассмеялась и взяла папку со столика.

— А зачем тебе верная подруга? Вот и для меня нашлось занятие, — сказала она, листая документы. — Святые меченосцы, здесь такой бардак! Ну не беда, разберусь.

— Правда?! — я буквально ожила. — Джо, милая, ты — моя спасительница!

— Не преувеличивай. Ты же знаешь, считать у меня получается хорошо.

Впрочем, как и выпытывать подробности. Джо согласилась подождать, пока я приму ванну и переоденусь, но потом устроила мне настоящий допрос с пристрастием, заставив пересказать события дня в мельчайших деталях.

Стоило ей уйти, я принялась делать первые заметки к статье. Хотелось не просто пересказать, чем Борделон занимается и как живет, а показать, что он за человек, сделать это наиболее полно и ярко. Вопрос, как добиться желаемого, если герой моего рассказа не желает делиться информацией?

До ужина я не дотянула, уснула едва прилегла немного отдохнуть. И, слава Двуликому, горничная догадалась меня не будить. Или у нее это просто не вышло?