Глава 4

Отчаянно зевая, я неслышно спустилась по лестнице и направилась к двери, ведущей на задний двор. Слуги уже поднимались, на кухне слышались шаги кухарки. А в господской половине царила сонная тишина.

Я вышла на улицу. Неожиданно холодный воздух заставил поежиться. Едва светало, на востоке алела чуть заметная полоска света. Не понимаю этих рыбаков! Что за радость вставать в такую рань и сидеть на берегу, пялясь на поплавок. Брр.

— Сюда, хозяйка, — позвал из темноты Ганс.

Возница, бодрый и свежий аки майская роза, уже запряг лошадь в легкую двуколку. Я села рядом с Гансом, и он медленно, чтобы не шуметь, выехал на подъездную аллею.

— Значит так, — начала я инструктаж. — Мне надо остаться с Борделоном один на один. Поэтому ты минут через пять испарись под каким-нибудь предлогом. Садишься в коляску и возвращаешься в Винтарион.

— Нет, хозяйка, даже не просите, — тут же наотрез отказался Ганс. — Густав за такое с меня шкуру живьем сдерет и на муравейник посадит.

— Кто твой хозяин — я или Густав? — возмутилась я.

— Вы, конечно, главней, — согласился Ганс. — А Густав сильней.

— Обещание про некроманта все еще в силе, — хмуро сказала я.

— Ну, не могу я вас одну без присмотра оставить, — взмолился Ганс. — Как вы не понимаете?

— Да что со мной может случиться рядом с Борделоном? Он сильнейший маг в королевстве!

— С этим я бы поспорил, — упрямо гнул свое Ганс.

— Ладно, один из сильнейших, — уступила я. — Все равно с ним я в полной безопасности.

— Не уверен.

— Ганс, довольно! — разозлилась я. — Говоришь, что забыл что-нибудь в коляске и исчезаешь. Понял?

Он смотрел на меня с забавной смесью упрямства и осознания неизбежности. Для пущего эффекта я грозно нахмурила брови и сделала самое устрашающее выражение лица. Ганс нисколько не убоялся хозяйского гнева, только обреченно вздохнул и выдавил через силу:

— Как прикажете, хозяйка.

— Вот так-то лучше.

А то совсем разбаловался мой дуэт ГГ, командуют мною как хотят!

11.06.2020

Светало быстро, когда мы остановились недалеко от Хэддон-Холла, было уже почти светло. В звенящей тишине заливалась какая-то птаха. Над озером стелился туман. Я вдохнула полной грудью свежего прохладного воздуха. Хорошо! Может, не так уж и неправы эти заядлые рыбаки? Когда еще поймаешь миг настоящего величия природы, как не в момент пробуждения нового дня!

Ганс взял удочки и объемную холщовую сумку — неужели для рыбалки нужно так много вещей? — и повел меня по тропинке, спускавшейся к берегу. Местечко оказалось уединенным и живописным. Высокие сосны стеной обступили небольшой кусок суши, сплошь усеянный большими валунами. Вода тихонько плескалась о берег. Но самым главным достоинством этого укромного уголка оказался Рейнальдо Борделон, восседающий на одном из камней. О да! Стоило встать ни свет ни заря ради того, чтобы узреть его выражение лица при виде меня.

— Доброе утро! — шепотом приветствовала я.

Ганс предупредил, что шуметь нельзя, чтобы не распугать рыбу. Когда выходишь на охоту на заядлого рыбака, стоит учесть его повадки.

— Доброе утро, хельда Д'Астон, — Борделон быстро справился с удивлением и нацепил маску доброжелательного соседа.

Ко мне радостно подскочил Дунга, виляя хвостом и громко стуча костяными лапами по камням.

— Привет! Привет, малыш! — я потрепала пса по черепу.

Каких сил мне стоило перебороть страх и сохранить при этом улыбку на лице одному Двуликому известно!

— Вы ему нравитесь, — сообщил Борделон.

— Я начинаю к нему привыкать, — ответила, играя с Дунгой.

— Это меня и пугает, — пробормотал маг себе под нос.

— Что? — я сделала вид, будто не расслышала.

— Говорю, он любит играть со всеми, — ответил Борделон намного громче.

Я подняла мелкий камешек и бросила в кусты. Дунга бросился искать добычу. Я немного понаблюдала за тем, как скелет носится между кустов, выискивая игрушку.

— Какое совпадение, — перескакивая с одного камня на другой, я подошла ближе к магу. — Любите рыбачить?

— Да, бываю здесь почти каждый день. Не знал, что вы тоже страстная поклонница рыбной ловли.

Ой, сколько сарказма-то у нас в голосе! Нет, хельд Борделон, людоедскими улыбочками вы меня не напугаете. Это вчера я чувствовала себя незваной гостьей в вашем доме, но сейчас у меня в рукаве припасен коварный план.

— Я? — захихикала я. — Какой вы шутник! В жизни ни разу не держала в руках удочку!

— Вот как? — притворно изумился Борделон. — Что же вас привело сюда да еще в столь ранний час?

— Журналистское исследование, — авторитетно заявила я. — Надеюсь, я вам не помешала?

— Нет, что вы! — ответил он и вернулся к своей удочке.

Ха! А что еще ему оставалось делать? Ведь не думал же он, что я заявлюсь сюда без непробиваемой причины!

Каждый из нас демонстративно занялся своим делом. Борделон сосредоточил все внимание на поплавке в нескольких метрах от берега и мужественно пытался не коситься в мою сторону. Ганс раскладывал удочки, какие-то крючочки и коробочки. Я с подчеркнуто-повышенным интересом следила за его действиями.

— Ах ты ж! — Ганс вдруг хлопнул себя по лбу. — Дырявая моя голова. Самое важное — наживку — в коляске забыл. Я мигом, хозяйка!

И не дожидаясь моего разрешения, сорвался с места и мигом исчез за деревьями. Я с растерянным видом посмотрела ему вслед и вопросила в воздух:

— Наживку? Что такое наживка?

— Это корм, который привлекает рыбу, — любезно пояснил Борделон. — Она его заглатывает вместе с крючком.

— Как интересно, — я взяла в руки удочку и разглядела ее. — Наживку крепят вот сюда?

— Да, верно.

— А вот эта штучка для чего? — я указала на связку маленьких разноцветных перьев.

— Эта штучка называется поплавок, — терпеливо объяснил Борделон. Кажется, ситуация начинала забавлять его. — Когда рыба заглатывает наживку…

— … с крючком? — блеснула я сообразительностью.

— Точно! — издевательски обрадовался он. — Поплавок дергается, и вы понимаете, что рыбка попалась.

— И все? — изумилась я. — Так просто? Мне казалось, что рыбалка — чрезвычайно сложное занятие.

— И все-таки решились удить рыбу? — ахнул маг.

Я воззрилась на Рейнальдо Борделона с самым серьезным видом. Вот и нечего тут ерничать. Источать потоки сарказма я и сама умею.

— Это мой журналистский долг, — с легким укором сказала я. — Сталкиваясь с чем-то новым, я обязана исследовать это во всех деталях и рассказать людям.

— Вы занимаетесь благородным делом! — поддержал меня Борделон.

Зараза! Как ему удается сохранять такое непроницаемое выражение лица? Готова поспорить на сотню золотых, он едва не лопается от смеха.

— Вот именно! И мне не терпится поскорее все узнать, — я огляделась по сторонам. — Куда запропастился этот лентяй Ганс? Всегда с ним одни неприятности. — Я снова принялась рассматривать удочку, пытаясь понять, как та устроена. — Он сказал, что научит меня рыбалке. Этот крючок надо закидывать в воду?

— Да, но сначала на него крепят наживку.

— Это я уже поняла, — я размахнулась и попробовала закинуть удочку.

Грузило с шумом плюхнулось в воду у самого берега, щедро обдав нас брызгами.

— Ой!

— Что вы делаете? — спросил Борделон, отряхивая капли воды с одежды.

— Тренируюсь, — честно ответила я. — Слышала, в этом деле главное — практика. И сейчас даже понимаю почему.

Я вытянула леску из воды и снова приноровилась для броска.

— Вы не правильно держите удочку, — не выдержал Борделон моих издевательств над его любимым предметом. — Так у вас ничего не выйдет.

— Покажете? — я невинно похлопала ресницами.

Борделон понял, что попался в ловушку. Вздохнул, отложил в сторону свою удочку и подошел ко мне.

— Этой рукой держите здесь. А этой здесь, — чтобы показать наглядно, ему пришлось обнять меня со спины. — Так, теперь замах, — он проделывал все, управляя моими руками, — и бросок!

Крючок сделал красивую дугу в воздухе и почти бесшумно зашел в воду метрах в пяти от берега.

— Вот так.

— Ух ты! — я восхищенно переводила взгляд то на мага, то на удочку у себя в руках, то на поплавок. — Как ловко у вас вышло.

— Я много практиковался, — Борделон вернулся на свое место.

Я подтянула леску и вытащила крючок из воды.

— Попробую еще разок, — объявила я, объятая азартом.

Борделон и думать забыл про свою удочку, он с интересом наблюдал, как я, следуя его инструкциям замахиваюсь и….

— Ай, что это?! Ох, святые меченосцы, что происходит?! Спасите!

При замахе крючок зацепился сзади за мою юбку, и теперь я его судорожно дергала, окончательно запутываясь в леске.

— Стойте! Не шевелитесь! — Борделон снова спешил ко мне. — Я вам помогу.

— Умоляю, скорее! Я не понимаю, что происходит! Я не знаю, как распутаться!

— Да не вертитесь же!

— Помогите мне! Скорее!

— Я помогаю! Стойте смирно! Я почти отцепил вас.

— Я не кобыла, чтобы стоять смирно! Я нервничаю! Бессердечный вы человек!

— Да что б вас! — заорал Борделон, когда нога его поскользнулась на влажном камне, и он потерял равновесие.

Нет, у мага не было ни шанса. Я изо всех сил вцепилась в его куртку, и мы вдвоем под мои визги и его проклятья свалились в озеро.

Вода оказалась ледяной! Я ушла с головой под воду, а когда вынырнула, от шока не могла издать ни звука.

— Аманда! — кричал Борделон, оглядываясь. — Аманда, с вами все в порядке.

Мы стояли по пояс в воде, я стучала зубами и мечтала только об одном: чтобы время вернулось назад и мы бы не падали в это проклятое озеро.

— По-посмотрите, что вы на-на-наделали!

— Я?! — опешил Борделон. — Это из-за вас мы упали!

— Конечно, теперь вы меня во всем вините!

— Я же просил стоять спокойно!

— Вот, стою! И что дальше?

Борделон метнул в меня взглядом молнию, осознав, что себе дороже спорить с неадекватной девицей. Для начала он резко дернул леску, которая все еще опутывала меня, и отбросил на берег проклятую удочку. Затем стал ощупывать камень, с которого мы упали.

— Я сейчас вылезу и вытащу вас, — сказал он, ловко запрыгивая на валун.

С него струями стекала вода. Он стянул отяжелевшую куртку. Мокрая белая рубашка прилипла к телу, подчеркивая крепкие мышцы. Вынуждена признать: в мокром виде Рейнальдо Борделон смотрелся еще более привлекательно, чем в сухом, и в некотором роде даже романтично. Джо обзавидуется, когда я ей расскажу. О, боги! Мне бы так! Уверена, что сама я сейчас похожа на ощипанную курицу!

Борделон опустился на колени и протянул мне руку:

— Держитесь!

Он потянул меня вверх. Давалось это ему без видимых усилий, и я засомневалась: то ли я такая легкая, то ли боевые маги слишком сильные? В любом случае, облегчать задачу я не собиралась.

— Нет, я знала, что вы терпеть не можете журналистов, — пыхтела я, наполовину забравшись на валун, — но не предполагала, что попытаетесь меня утопить!

— Больно много чести, — беззлобно огрызнулся маг. Камень намок и стал слишком скользким, поэтому дело застопорилось. — Реши я вас убить, топить не стал бы точно.

— Это еще почему? — я барахталась изо всех сил, но ничего не выходило. Обратно в воду категорически не хотелось!

— Мороки много и тело останется. Проще вас сжечь магическим огнем.

— Вот спасибо, уважили! — я почувствовала, что сползаю вниз, увлекая Борделона за собой.

— Да что б вас!

И снова у жертвы журналистики не было шансов: камень намок, и мы, скатившись словно с горки, опять плюхнулись в воду.

— Да вы смерти моей хотите! — завопила я, отплевываясь.

У меня уже зуб на зуб не попадал от холода.

— Здесь мы не выберемся, — Борделон мудро решил игнорировать мои вопли. — Надо пройти вон туда, там камни не такие высокие.

Он схватил меня за руку и потащил за собой.

— Стойте же! Я не успеваю!

— Скажите, хельда Аманда, все журналистки капризные, или вы одна мне такая особенная попалась?

— Вообще-то по законам жанра вы меня спасать должны, а не гадости говорить.

— По законам жанра я, милейшая хельда Аманда, должен сейчас в приятном одиночестве удить рыбу, а не вытаскивать из озера назойливых девиц.

— Хам! — обиделась я.

— Интриганка, — спокойно констатировал маг.

С этими словами он подхватил меня самым некультурным образом под зад и закинул на камни. Следом выбрался сам. Я села, обняв колени. Меня била крупная дрожь, вода стекала ручьем. Платье сделалось жутко тяжелым. Борделон опустился передо мной на колени:

— Как вы?

— Хо-хо-холодно, — выбила зубами барабанную дробь.

— Вам надо скорее домой, — он принялся отжимать мою юбку.

— Вам тоже, — от его заботы вредничать расхотелось. — Вы тоже замерзли.

Он взглянул на несчастную меня и усмехнулся:

— По законам жанра, я должен позаботиться о вас. Пойдемте, помогу вам добраться до коляски.

Он поднялся и протянул мне руку, и я с благодарностью приняла ее. Говорить, что меня не ждет никакая коляска, не стала. Зачем расстраивать человека раньше времени?

Сделав первый шаг, едва не свалилась: мокрые юбки плотно облепили ноги и мешали идти. Борделон глубоко вздохнул и подхватил меня на руки:

— Думаю, так выйдет быстрее.

Он бодро зашагал вверх по тропинке. И вот что удивительно: даже не запыхался. Откуда только силы берутся? Я понимаю, если бы на его месте оказался Густав, тот — парень здоровый, подкову запросто в узелок завяжет. А на Борделона со стороны посмотришь — ни за что не догадаешься о его физических способностях. А вот поди ж ты!

— Где вы оставили коляску? — спросил мой спаситель, поставив меня на землю.

— Здесь, — честно ответила я. — Но ее почему-то нет.

— Это я вижу, — нехорошо ухмыльнулся Борделон. — Куда ваш слуга мог запропаститься? Он же сказал, что забыл наживку в коляске.

— Откуда я з-з-знаю?! — возмутилась я. — Ничего страшного, дойду пешком. Ту-тут недалеко.

Я заметно дрожала от холода, но как ни старалась сохранить достоинство, ничего не выходило. Зубы предательски стучали друг о друга.

— Куда вы пойдете? — риторически вопросил Борделон и снова подхватил меня на руки.

— Куда вы меня несете?

— К себе домой. Вам надо скорее согреться.

13.06.2020

В принципе, я не возражала. Надо бы, конечно, отказаться, настоять на том, чтобы отправиться в Винтарион, но я замерзла настолько, что на меня навалилась апатия, глаза смыкались, а голова сама собой склонилась на плечо мага. От него исходило приятное тепло, я так приятно пригрелась и неосознанно крепче обняла Борделона за шею.

Тихое блаженство длилось недолго: минут через пять мой спаситель добрался до Хэддон-Холла и заколотил ногой в дверь. Тут же сбежались слуги, все вокруг засуетились, зашумели.

— Срочно горячую ванну для хельды Аманды! Ей надо согреться, — приказал Борделон. — Питер, сообщи в Винтарион. Пусть пришлют коляску и сухую одежду.

Он поднялся на второй этаж и занес меня в гостевую комнату, уложил на кровать.

— Магда позаботится о вас, — сказал он, уступая место молоденькой горничной.

Когда за хозяином закрылась дверь комнаты, та принялась споро меня раздевать. Я бы и хотела ей помочь, но окоченевшие пальцы не слушались. Кто бы мог подумать, что можно до такой степени замерзнуть теплым весенним утром! Нет, я к этому озеру теперь даже близко не подойду, мне до конца жизни хватило водных процедур.

Через час я, закутанная в огромный махровый халат и абсолютно счастливая, сидела у горящего камина с огромной дымящейся кружкой кофе и пыталась просушить волосы. Вот когда в полной мере ценишь такие маленькие радости, как горячая ванна или тепло очага. Кажется, это и есть самое важное в жизни, и ничего больше и не надо.

Раздался тихий стук в дверь, в комнату зашел Рейнальдо Борделон. Он тоже переоделся, согрелся и выглядел так, словно это утро вовсе не является одним из самых отвратительных в его жизни.

— Как вы?

— Спасибо, хорошо, — мягко улыбнулась я. — Магда чудесно обо мне позаботилась. Она настоящая волшебница. И кофе готовит божественный, — я поставила на столик пустую чашку.

— Согрелись? — он присел на стул напротив меня.

— Да, осталось только досушить волосы.

— Позволите? — Борделон протянул руку и провел ладонью над моей головой.

По коже пробежался легкий теплый ветерок.

— Что? — я запустила пальцы в совершенно сухие волосы. — Как вы это сделали?

— Немного магии, ничего сложного.

— Тогда почему вы не высушили нас у озера?

— Увы, я не в ладах с водной стихией. Когда требуется малое ее применение, кое-что могу сделать. Например, сейчас, я использовал смесь огненной и воздушной стихий. Но когда приходится иметь дело с большим количеством воды, тут я бессилен.

— Простите, — я опустила глаза. — Мне казалось, у знаменитого Рейнальдо Борделона нет слабых сторон.

— Они есть у всех, — маг наклонился ближе и взял мои ладони в свои. — У вас ледяные пальцы!

— Это нормально для меня. Я мерзлячка от природы.

Мои ладони буквально утонули в его больших горячих руках, и от этого жаркого прикосновения по коже разливалось упоительное тепло.

— Там у озера я наговорила лишнего, — проговорила я. — Это от испуга. На самом деле я вам бесконечно благодарна. Вы спасли меня.

Рейнальдо улыбнулся, не глядя на меня. Потом поднял взгляд на мое лицо.

— Мы оба знаем, что вы специально спровоцировали это падение, — мягко сказал он. — Вам так нужно это интервью?

Стоило бы обидеться. Или хотя бы возмутиться. Вырвать ладони из его рук, разыграть оскорбленную невинность. Но мне было так уютно, спокойно и совершенно не обидно от слов Борделона, что я просто ответила:

— Жизненно необходимо. Оно позволит мне и дальше заниматься делом, которое очень много значит для меня. Если я не докажу, что чего-то стою, мне придется оставить журналистику и выйти замуж.

— Вы из эмансипированных девиц, что желают работать наравне с мужчинами? — изогнул бровь Борделон. — Слышал, сейчас это очень модно.

— Нет, — я покачала головой. — Мне всего лишь нравится писать, узнавать что-то новое и рассказывать об этом читателям. Говорят, у меня неплохо получается.

Рейнальдо помолчал, раздумывая. Мы сидели так близко друг к другу. Он сжимал мои ладони, согревая. Тихо потрескивали дрова в камине. Мое сердце заполошно билось в груди.

— Аманда, я…

Борделон начал фразу и снова замолк. Поднял голову, посмотрел мне в глаза. Я кожей ощущала, как он колеблется, борется с собой. Давай же! Скажи это! Ради всего святого обещай, что поговоришь со мной, ответишь на все вопросы и разрешишь напечатать статью. Умоляю!

— Я… ладно… думаю…

И тут сработал самый непреложный из всех законов — закон подлости. Именно в тот самый момент, когда непробиваемый Рейнальдо Борделон готов был согласиться на интервью, дверь с легким стуком отворилась, и в комнату вошла Магда. В руках она держала стопку одежды.

15.06.2020

— Прибыл экипаж из Винтариона, — сообщила она. — Хельда Багвайр ожидает в гостиной.

Борделон кивнул и поднялся. Я с сожалением проследила, как он медленно отпускает мои ладони.

— Не буду вам мешать, — сказал он и вышел.

Я спрятала лицо в ладонях и с трудом сдержала вопль отчаяния. Все напрасно! Ранний подъем, идиотское представление с рыбалкой и даже опасное для жизни купание в озере — все пошло прахом. Рейнальдо Борделон остался неприступен словно стены Тан-Гонской цитадели, а моя последняя надежда обратилась в пыль.

Магда помогла мне одеться, и я спустилась вниз. В холле меня ожидали Джоанна и Густав.

— Аманда! — подруга бросилась мне навстречу. — Слава богам, с тобой все хорошо!

Она обняла меня. Рядом топтался Густав.

— Хельда Аманда, вы не хорошо поступили, — с упреком сказал он.

Я хотела извиниться перед Густавом, все-таки я понимала, как сильно перед ним виновата. Но не успела.

— Это ваш охранник? — раздался за спиной голос Рейнальдо Борделона.

Я обернулась к нему.

— Да. И, кажется, он сердится на меня, — улыбнулась я. — Придется мне с ним поговорить.

— Хельда Багвайр, — Борделон слегка поклонился Джоанне, утратив всякий интерес к Густаву, — доброе утро.

— Здравствуйте, хельд Борделон, — ответила Джо. — Спасибо, что позаботились об Аманде. Она нас страшно напугала своим отсутствием. А когда мы получили вашу записку, я и вовсе едва не умерла от страха!

— Как видите, все закончилось благополучно, — ровно ответил он, показывая, что не горит желанием продолжать беседу. — Ваша подруга жива и, надеюсь, здорова.

Умненькая Джо тут же сообразила, что от нее ждут.

— Аманда, мы с Густавом ждем тебя в экипаже, — она взяла охранника за рукав и потянула к выходу. — Доброго дня, хельд Борделон!

Они вышли. Мы с магом остались одни. Святые меченосцы, до чего мне не хотелось уходить вот так, с пустыми руками! Но еще раз умолять Борделона об интервью просто унизительно.

— Что ж, — я нарушила неловкое молчание. — Мне пора. Еще раз прошу простить меня за … все. И спасибо.

— Прощайте, хельда Аманда, — ответил Борделон.

В голосе его мне почудилась нотка сожаления. Я улыбнулась на прощание и пошла прочь. У двери не удержалась, оглянулась. Хозяин дома стоял в той же позе и смотрел мне вслед. Упрямый уггр!

На улице я тут же угодила в руки Джо. Она мгновенно схватила меня под локоть и затараторила:

— Давай же, скорее рассказывай! Я сгораю от любопытства! Что случилось? Ты выглядишь расстроенной. Он тебя обидел?

— Нет, что ты! — Мы подошли к экипажу. Густав помог нам сесть. — Просто, несмотря на все мои титанические усилия, Борделон так и не дал мне интервью. Все напрасно, Джо. И я в отчаянии!

Мы должны были уже тронуться, но тут Густав соскочил с козел на землю:

— Прошу прощения, хельда Аманда. Шляпу забыл.

Он в два шага добрался до крыльца и скрылся в доме.

— Не переживай, — принялась утешать меня подруга. — Подумаешь, какая важная птица этот Борделон! Да о нем никто и не знает. Возьми лучше интервью у оперной дивы. Хельда Лаурвиген говорила, она очень приятная и общительная дама.

Я безнадежно махнула рукой:

— Она раздает интервью направо и налево. Это никому не интересно.

Из дома выскочила Магда с корзиной в руках:

— Как хорошо, что вы еще не уехали! Ваше платье, хельда Д’Астон. К сожалению, оно еще не до конца высохло.

— Ничего страшного, — улыбнулась я, принимая вещи. — Спасибо, Магда.

Тут вернулся Густав, резко запрыгнул на сидение рядом с Джо, и экипаж тронулся с места. Поглощенная собственными мыслями, я не сразу обратила внимание на то, что на меня обвинительно взирают две пары глаз.

— Что? — спросила я под давлением молчаливого укора.

— Ты не представляешь, как напугала нас, — объявила Джоанна. — Мы с Густавом чуть с ума не сошли, когда поняли, что тебя нет дома.

— Хельда Джоанна сильно за вас переживала, — подтвердил ее слова Густав и добавил в священном ужасе: — Даже плакала. И завтракать отказалась. Не приведи Двуликий, дойдет до вашей матушки. Вот тогда всем нам мало не покажется!

Я удивленно воззрилась на охранника. Обычно без лишней на то необходимости из него слова лишнего не вытянешь, а тут целая тирада. С чего, позвольте спросить, такой фонтан красноречия? Додумать эту интересную мысль мне не дала Джоанна:

— А потом вдруг эта записка из Хэддон-Холла! Написали, что ты упала в озеро и нужна новая одежда! Чего я только не передумала! Если бы не Густав, я, наверное, до сих пор билась в истерике.

— Густав? — я вопросительно посмотрела на охранника.

Тот скромно потупился.

— Он так быстро, так решительно велел мне не паниковать и нашел Ганса…

— Та-а-ак, — я повысила голос, чтобы возница меня лучше услышал. — А где все это время был Ганс?

Парень вжал голову в плечи.

— Он как раз возвращался, — пояснила Джо. — Бедняга ничего толком не мог объяснить. Сказал, что ты куда-то пропала, он отправился тебя искать. Мы заставили его развернуть экипаж и помчались в Хэддон-Холл.

— Искал, значит? — недобро спросила я у спины Ганса.

— Искал, хозяйка, ох, как искал, — закивал головой возница, полуобернувшись ко мне. — Вы как пропали, так я все обегал кругом, звал вас, кричал. Потом уж отчаялся, и поехал в Винтарион. Подумал, вдруг мы разминулись, и вы домой вернулись.

— Ладно, с тобой мы позже поговорим, — пообещала я.

— Обязательно поговорим, — подтвердил Густав.

Ганс мученически вздохнул.

— Так что произошло? Расскажешь ты когда-нибудь или нет?! — потребовала Джо.

Теперь уже мученически вздохнула я. И принялась рассказывать свою, более стройную версию событий о том, как хотела поговорить наедине с Борделоном, но оступилась на влажном камне и упала в озеро, а маг мужественно спас меня из ледяной водной стихии. Густав сверлил меня недоверчивым взглядом, всем видом показывая, что беседа даже с живой легендой не стоит того, чтобы подсыпать верному охраннику снотворное. Зато Джоанна верила каждому моему слову, восхищенно и одновременно испуганно ахала и вскрикивала, страшно волновалась, но в конце заявила, что я самая храбрая и отчаянная журналистка на всем белом свете, и дядя Бенджамин будет последним дураком, если не оценит моих героических стараний.