Каменная тропа

Гай стоял ошеломленный, глядя на расходящиеся по воде круги. Отражения звезд дробились цветными осколками, играя в пятнашки там, куда нырнул ящер.

— Ты что, не могла его схватить?

— Терпеть не могу воду! — фыркнула бастийра. — И под его коготки попасть не хотелось.

— Непобедимая Сехмия упустила добычу?

— Слушай, что не так? — девушка обернулась к магику, яростно сверкнув желтыми глазами. — Я же не спрашиваю, почему он вообще смог вскочить? И боло мое утащил! Ты уверял: двадцать минут…

— Мана, это тебе не хвостовой яд.

— Намекаешь, что я могла его уколоть? Ты его кожу видел? Не собираюсь ломать свой коготок.

— И не надо, он мог не подействовать. — Гай достал зрячий амулет, склонился над ямой в песке. — Парализующее заклятье останавливает токи жизни любого живого существа и действие у него сходное с твоим токсином. Значит, объяснение может быть только одно: у прыгуна защита от магических влияний и, вероятно, от разных ядов. Потому и охранный круг его почуял слишком поздно. Возможно, вспышка на него совсем не подействовала, он просто испугался и выжидал.

— Хочешь сказать, здесь замешаны неизвестные нам маги? Вы же не узнали амулет.

— Не узнали. Так что держи камень возвращения наготове. — Искатель повернулся к озеру. — Хотя мне кажется, нападать на нас в этот раз он не собирался.

Бунар разглядывал цепочку трехпалых отпечатков, освещая их головней из костра.

— Ну, что можешь о нем сказать? Это же твой родственник? — Магик встал рядом, в руке вспыхнул белый огонек в стеклянной капле, высветив каждую черточку углублений в песке. — Я хотел сказать, он явно ближе к ящерице, чем к обезьяне.

— Общий облик довольно примитивен, но сила и скорость слишком велики для природного существа.

В ровном тоне голоса летописца не было ни капли обиды, хотя понять чувства наби сложно. Они своеобразно понимали юмор, да и своего родства с рептилиями совершенно не стеснялись. В Гексагоне встречались и более странные расы.

— То есть он искусственно изменен? Или на эликсирах?

— Вполне возможно и то, и другое. — Наби указал на углубление. — У него есть перепонки между пальцами, он отлично плавает, с его пастью и мелкими зубами очень удобно ловить рыбу. Аналогов этому существу довольно много в различных мирах, поэтому точно определить его родину по внешнему облику невозможно.

— А озеро для него, как дом родной, — кивнул Гай. — Значит, ждать, когда он вылезет на берег, смысла нет. Разве что Мия решит немного поплавать, и поймать для нас эту рыбку.

— Не дождёшься!

— Тогда идем дальше, рассвет уже близко, спать поздно. Посмотрим по следам, откуда он взялся.

Лагерь собрали быстро, остатки костра залили водой. Сехмия снова шла впереди, всегда наготове, как сжатая пружина. Но на этот раз она двигалась посредине между водой и лесом, следя сразу и за темной стеной справа, и за сверкающей гладью слева.

Древесная сущность шла по кромке пущи, сверкая глянцем листьев, словно зрачками глаз, заставляя магика ежиться и передергивать плечами. Но бастийра, кажется, уже привыкла к бесплотному хозяину чащи. А что чувствовал летописец, было совершенно непонятно.

— Я вот что думаю, — нарушил молчание магик, — может, мы зря на него накинулись? Может, он просто хотел с нами поговорить? Узнать, кто мы, и зачем явились?

— Тогда нужно было подойти к нам открыто, — фыркнула девушка, не оборачиваясь, — а не подкрадываться в темноте, когда мы спим.

— Да, согласен. А он подкрался, да еще с той стороны, где его не видно. Так не знакомятся.

— Нечего прятаться в тени, если хочешь поговорить. — Сехмия остановилась, рассматривая песок. — Смотри, здесь он явно приостановился, видно, нас заметил. А до этого просто бежал по берегу. Как думаете, кто его хозяева?

— Пока не знаю. Если это одна из зверюшек недавних гостей, тогда непонятно, как она так быстро добралась до озера. Судя по всплеску маны, до портала дня три пути.

— Местным он может быть?

— Вполне. Здесь для него раздолье, рыбы — хоть отбавляй.

— Я все-таки настаиваю, что это преобразованное существо, — поднял палец Бунар.

— А озеро его домом быть не может. Кто-то же создал медальон? В воде медь не расплавишь. Кстати, он тоже боится леса, посмотрите, вот здесь остановился на ночь, но к опушке не приближался.

— И следов больше нет.

Трёхпалые отпечатки выходили из воды, а дальше песок был совершенно чист и гладок. Троица еще долго шагала вдоль берега, но не отыскала ничего нового. Только безликие статуи, безучастно глядящие в зеркало озера.

Просвет в лесной стене обнаружили к концу дня, когда холодное солнце накинуло красноватую закатную вуаль. Небольшая прореха в ровном ряду коричневых колонн. Кроны над ней смыкались, образуя темный тоннель, но сама дорожка была чиста от травы и поросли.

Сехмия подошла к устью прямой аллеи, остановилась у кромки древостоя, держа пальцы на рукоятях кинжалов.

Гай привычно повесил на цепочку камень зоркости. Настроил взгляд на отблески привнесенной маны. И ничего не увидел, все тот же лес, тот же песок и камень.

Бастийра шагнула вперед, пересекла границу, постояла в тени ветвей, обернулась.

— Ну как?

— Ничего не изменилось.

— Идем?

Магик достал компас, сверил направление.

— Где-то там открывался портал. А тропка должна куда-то вести. Вот только день к концу идет.

— Да уж, — фыркнула Сехмия, — аллейка узковата, и ночевать под деревьями я не собираюсь. Сколько еще до заката?

— Три часа.

— Значит, остановимся здесь?

— Да, вон у той статуи.

Пока наби разжигал костер, натягивал полог, Гай не спеша расставил сторожевые камни, подпитав маной из кубышки — костяного шара, и усилил чуткость охранного круга. Бастийра отправилась на рыбалку. Жареная рыба уже начала надоедать, но припасы решили экономить.

Но на этот раз установили дежурство, не полагаясь всецело на магию. Первым выпало караулить искателю. Он сидел на подстилке, прислонившись к холодному камню, смотрел на спокойную воду. Звезды отражались в зыбком зеркале, пронзая лучами кристальную глубину до самого дна. Там, над белым песком, скользили быстрые рыбы, отыскивая добычу. Уследить за их толчеей, несмотря на выпитую кружку возбуждающего отвара, становилось все труднее, дремота обволакивала мягким покрывалом.

И вдруг под глянцевой пленкой скользнула большая тень. Послышался тихий всплеск.

Над гладью озера поднялся бугорок и начал медленно двигаться к берегу.

Сон мгновенно слетел с век. Опасность обострила чувства.

«Что делать, будить Сехмию? А если я его спугну?»

Гай ощупал амулеты, прикидывая, чем остановить пришельца. Если это действительно недавний знакомец, изменяющая мана не поможет. Нужно что-то сильное и грубое, состоящее из чистой элементалы. В наличии есть «воздушный удар», «ледяной спрут» и «огненное дыхание». Что из этого будет действенно?

«Пусть будет пламя. У земноводных существ кожа всегда чувствительна. По крайней мере, вспышка его отпугнет».

Магик активировал камень зоркости, настроив на ночное зрение. Сжал в кулаке костяную трубку с «огненным дыханием».

«Ну, можешь нападать!»

Существо подплыло совсем близко к берегу, но над водой поднялась только часть головы с большими темными глазами.

Человек и ящерица смотрели друг на друга больше получаса.

«Чего ты хочешь? Ждёшь, когда я засну?»

Гай снова сунул руку в суму, пробежался по кармашкам, проверяя свой арсенал.

«Может, прощупать тебя?»

В арсенале искателя хранился единственный шарик с заклятьем «вора воспоминаний». Для магика это предел возможностей. Если собрать его в иглу, можно проникнуть глубоко в память существа, собрать самые яркие образы.

«Вот хотел же пополнить запас. Но решил прихватить больше сырой маны. И кто даст гарантию, что в этом вояже мозговой зонд больше не понадобится?

Жаль, мне недоступно настоящее плетение маны. «Заклятьем истоков» можно прощупать ауру, даже определить чары, наложенные на амулет существа. Ладно, это только мечты.

А если заклятье не подействует? У него же наверняка есть защита, если даже обездвиживание не сработало. Будь это иммунитет к магии, была бы ответная реакция, отражение, эхо.

Охранное заклятье нужно отвлечь на другую угрозу. Напугать как можно сильнее. Только чем? «Парализующий свет» уже был.

«Ледяной спрут»! Конечно, он продержится недолго, но чары отвлекутся на него, и появиться брешь для удара.

Нужно еще незаметно пустить шарик в существо, не спугнув его. Где моя метательная трубка?»

Гай нащупал массивное устройство в кармане сумки. Осторожно, стараясь двигаться как можно меньше, извлек метатель наружу. В этом произведении гильдии механиков нет ни грана магии, только дуло с тугой пружиной, взводной рукояткой, прицельными колечками и спусковым крючком. Осталось навести жерло на бугор в воде, выставить нужный угол и вложить снаряд.

Рука скользнула в суму. В ладонь лег прозрачный холодный шарик. Магик привел в движение туго свернутые нити плетения каплей собственной маны. Заклятье подействует, когда сосуд коснется воды.

Пришла пора запустить ментальный зонд, поднести продолговатую горошину к носу, раздавить пальцами и вдохнуть дымок. Главная трудность — собрать настроенную на чтение памяти ману в тонкую иглу и держать ее готовой к удару.

Палец потянул стальной крючок. Тихий щелчок, звон, пружина бросила склянку в озеро. Слабая вспышка, вода вокруг ящерицы осветилась и вскипела. Из родившегося вихря вглубь потянулись ледяные щупальца, охватывая противника.

Гай зажмурился и ударил существо между глаз ментальным щупом.

Острие действительно пробило ослабленную нападением защиту, перед глазами магика замелькали образы, похищенные из памяти ночного гостя:

Решетчатая стена загона, рядом пруд и высокие кусты с длинными синими листьями. Вокруг резвятся детеныши водяной ящерицы. Толчея у широкого корыта с грудой живой рыбы и бесформенными морскими моллюсками. Зубастые крохи, рыча, бросаются друг на друга, вырывая куски корма.

Вид сменился. Сухая, поросшая пучками цветущих колючек степь. По ней бегут взрослые ящеры с белым камнем между глаз. Впереди колесница, на которой стоит хозяин — двуногий, в сапогах чешуйчатой кожи, грубых штанах и красном балахоне. Голова под капюшоном, в руках длинная палка с гибким оперенным наконечником. Он оборачивается, поднимает свое орудие…

Поток видений прервался. Чужая защита справилась с атакой, разнесла в пыль ледяные сосульки и обнаружила ментальное проникновение. А сам соглядатай уже убегал, плеснув хвостом, устремился вглубь озера.

Бунар не обратил на магическую схватку внимания и спокойно спал. Но Сехмия все-таки шевельнулась под покрывалом, приподняла голову, прислушиваясь, и снова уснула. Теперь только тающие куски льда среди звездных бликов напоминали о происшествии.

Сколько Гай ни всматривался в водоем через завесу зоркости, но не сумел разглядеть даже малейшего всплеска. Соглядатай ушел, посчитав троицу слишком опасной, или узнав все, что было нужно.

В полночь магик разбудил девушку и улегся к костру, спиной к лесу. Древесный дух ждал у кромки песка, тянулся к добыче ветвями и листьями, но камень остался для него непреодолимой преградой.

Утро, такое же прохладное и безоблачное, как и остальные, сделало воду озера розовой.

Собирая подстилку в скатку, Гай заметил:

— Наш друг приходил ночью.

— Сшшеффт! — Девушка отбросила нож, и он вошел в песок по самую рукоять. — Почему меня не разбудил?

— Боялся его спугнуть. Он смотрел из воды, близко не приближался. Я пытался его связать, но ничего не вышло. Зато успел пошарить в памяти.

— Да? И кто он? — Сехмия подняла нож, обтерла и вернула в ножны.

— Это шпион, разведчик, как и мы. Но неразумный, просто сообразительное, натренированное животное. Его растили в виварии, и таких, как он, там было много.

— Кто растил?

— Не рассмотрел, но они антропоморфны, две руки, две ноги. Обувь, одежда.

— Откуда они?

— Этого я понять не успел. На его родине тепло и даже жарко. Солнце большое и красное, листья синие. Хотя, может, зрение рептилии так исказило цвет. Есть каменная пустыня, большое, соленое море. Здесь ему не слишком уютно. Бунар, есть предположения?

Наби отложил свой, уже упакованный тюк, прикрыл глаза, вспоминая, покачал головой.

— Подобных миров поблизости не припомню. И сведений слишком мало. Возможно, это один из блуждающих.

— Что делаем дальше? — бастийра проверила тетиву и вложила лук в чехол. — Будем ждать, когда рыбоед вылезет на сушу?

— Думаю, я сильно его напугал. Вряд ли он снова подойдет к нам близко.

— А ты не мог посадить на него метку?

— Точно. — Гай хлопнул себя по лбу рукой. — Как я не подумал! Но если он выйдет на берег, мы и так сможем его отыскать, я запомнил отпечаток плетения его защиты.

— А если нет?

— Тогда я бессилен, вода глушит ману.

— Значит, в лес?

— Да, идем по тропе.

Прямая дорога шла почти точно на север. Сехмия шагала впереди, Бунар следом. Несколько раз на пути попадались упавшие поперек бревна. По останкам сгнивших гигантов ползли травы и мхи. Здесь они отвоевали у камня часть пространства, но в других местах не могли продвинуться дальше края плиты.

Чем дальше уходили путники от побережья, тем более удрученным казался лес. Даже зелень под деревьями была тусклой, словно поблекшей, и листья безжизненно обвисли на ветках.

— Чувствуете, — девушка потянула носом. — Стало суше.

— Да, — кивнул Гай. — Словно сама пуща вытягивает влагу. А ведь в других мирах всё наоборот — в чаще всегда влажнее.

— Не обязательно, — возразил Бунар. — Я знаю несколько обратных примеров. Растения могут отбирать влагу непосредственно из воздуха. Например деревья-губки Алстарота, или стеклянные леса Риила.

— Похоже, здесь то же самое, — кивнул искатель. — Вот только, на мой взгляд, это самые обычные деревья. Кстати, сколько мы уже идем? Почти полдень!

— Если через полчаса не найдем место для ночлега, вернемся назад, — заявила хранительница. — Будем искать другой путь на север.

Поляна появилась впереди, словно по заказу. Узкая аллея неожиданно расширилась, открыв ярко-голубое небо. Совершенно круглая проплешина в лесу вымощена все тем же песчаником, цельной плитой без единого шва. А в центре возвышался каменный монолит — приземистый цилиндр по пояс высотой и в три шага шириной, с глубоким полусферическим углублением посредине, наполненным чистой водой.

— Вот это подарок! — Сехмия зачерпнула влагу, пропустила между пальцами. — Не находишь, что все это слишком подозрительно? Словно приспособлено для путешествий через этот хищный лес.

— Согласен, — кивнул Гай, доставая кольцо и одевая на палец. — Наша задача узнать, кем, и живы ли они до сих пор. Воду можно пить.

— Обратите внимание на материал и отсутствие швов. — Бунар указал на основание чаши. Здесь, как у статуй и плиты под пляжем, единый монолит.

— Да, верно. И он тянется тропой дальше в лес. Остановимся здесь?

— Конечно, — фыркнула бастийра. — Других вариантов нет. Интересно, откуда в чаше вода?

— Судя по всему, дожди тут редкость, значит, поступает откуда-то снизу.

Гай настроил видящий амулет на проникновение, прищурился.

— В песчанике мельчайшие каналы. По ним и поднимается вода. Вот только для чего?

— Или для кого, — кивнула девушка, поглаживая рукоять кинжала. — И не явится ли он на водопой?

— Главное, что здесь можно заночевать, — Гай уселся на край чаши и принялся распаковывать тюк. — Лес до нас не дотянется.

— Если мы сами не сойдем с ума, пока эти деревяшки будут на нас пялиться.

— У меня есть отвары. Они притупят чувство взгляда.

— Ладно, — нехотя кивнула хранительница, — только потом. Нужно заготовить дров на всю ночь. Давай, начинаем прямо сейчас.

Втроем они натаскали солидную кучу, приготовив сразу три костра. Заодно обследовали лес и поляну, но ничего нового не нашли. Все тот же камень. Все те же травы и деревья.

— Может быть, мне пройти вперед по тропе? — предложила Бастийра. — Время до заката еще есть.

— Нет уж, не будем делить группу. Завтра тронемся вперёд все вместе. А пока предлагаю отоспаться. Сторожевые камни я уже установил. Так что лягу спать, а вы с Бунаром можете пока заняться ботаникой и энтомологией. Ему же нужно изучать этот мир. Вот вам лопата и сачок для мух.

— Ладно, спи, — сжалилась девушка, поднялась, подхватив инструмент, и направилась к опушке.

Гай заварил кружку сонного отвара, выпил, накрылся одеялом.

Когда Сехмия разбудила его, стояла глухая ночь. Здесь, на поляне, огороженной высокой стеной деревьев, было куда темнее, чем на берегу, несмотря на сияющие в небе яркие, с кулак, голубые звезды.

— Ну, давай свой отвар, — сразу же потребовала бастийра, подав магику кружку с водой. — Эта тварь меня уже измотала.

Гай всыпал в кипяток щепоть желтого пахучего порошка.

— Специально для вашего рода.

Хранительница фыркнула, выпила все залпом и улеглась лицом к камню, закутавшись в покрывало с головой.

Искатель снова остался с хозяином пущи один на один. Лес таращился, вызывая у человека противную дрожь и холодный пот. Волна злобы накрывала пришельцев со всех сторон, обволакивая вязкой патокой ужаса. Казалось, направление взгляда меняется, словно что-то бродит вокруг поляны. Но три костра, огородивших лагерь, пугали неведомого, заставляя отступать назад при каждой вспышке пламени.

Хорошо, что пришла пора ужинать, приготовление каши из сухой крупы, орехов и мясного порошка отняло некоторое время. Когда трапеза была окончена, снова пришлось взглянуть духу растений в глаза. Не очень помог даже отвар, а ментальную защиту искатель оставил на крайний случай.

Гай едва дождался первых проблесков рассвета, растолкал девушку, рухнул на постель, пробормотав что-то про час на отдых, и провалился в забытье.