Безликие у берега

Сехмия и Бунар разглядывали звезду на ладони магика. Вспышки света в стеклянном луче затухали, но Гай успел выдернуть из сумы еще один артефакт — компас и отметил направление.

Амулет указывал почти точно на север, туда, где по равнине раскинулось бескрайнее лесное море.

— Это ваши высоколобые метафизики поняли, что вляпались, и отправили собственную группу, в обход коллегии? — Бастийра раздражённо фыркнула. — Опять ни с кем не считаются, хотят нас обскакать? Учти, я не буду их покрывать, и все доложу гильдии.

— Не сомневаюсь, после того, что ты им в прошлый раз устроила. Только можешь успокоиться. — Гай встряхнул звезду и повесил назад на ремешок. — Это не наши, эхо совсем другое. Нечто грубое и архаичное, но очень мощное. Думаю, это местный переход. Кто-то из соседей.

— Местные маги? И зачем они явились?

— Откуда мне знать? Я что, создатель!? Нет, простой магик.

— Знаешь, это мы уже слышали. Бун, есть поблизости населенные магомиры?

— Возможно, что следующий в круге обладает развитой магической культурой. В прошлый визит Гексагона она была в зачаточном состоянии, но благоприятные условия делают вероятность весьма высокой.

— Значит, это они явились, — кивнул Гай. — Огромная толпа, или что-то очень крупное. Только зачем?

— Может, как и мы, на разведку, — фыркнула девушка. — Может, у них нехватка древесины, или местных травок набрать решили. А может, и поселиться собрались. Идем навстречу?

— Конечно, но только не через лес. Где-нибудь эта чаща кончится, на крайний случай подойдет и русло реки, а пока по берегу. И для начала доберемся вон до того валуна.

Гай подтянул лямки поклажи и решительно направился вдоль кромки воды.

Валун оказался странным яйцеобразным изваянием двухметровой высоты. Магик трижды обошел вокруг него, встал спиной к озеру, рассматривая плоский отшлифованный овал, расположенный там, где у человека должно быть лицо. Слева, дальше по берегу, виднелся еще целый ряд таких же столбов.

— Ну, а что вы на это думаете? — продолжая рассматривать камень, спросил искатель.

— Насколько я могу судить, — с готовностью ответил наби, — у предмета идеальные пропорции, кроме того, размеры подобных близлежащих объектов в точности совпадают. Это можно соотнести с некоторыми ритуальными, или культурными сооружениями. Особого внимания заслуживает отшлифованная плоскость, вероятно, символизирующая лицо. Для примитивных культур подобные статуи олицетворяли сверхъестественные сущности. В таком случае у него, должен быть остаточный фон психогенной маны.

— А короче — это чьи-то идолы, — кивнула Сехмия.

— Обратите внимание на материал. Тот же, что у плиты, а может быть, они одно целое.

Магик вынул молоточек с острым бойком, отколол крохотный кусочек на краю плоского овала, вынул «камень зоркости» и принялся всматриваться в скол сквозь стеклянный медальон.

— Ну, и что ты там ищешь? — не выдержала хранительница.

— Идите сюда, смотрите, — Гай взял спутников за руки, накладывая на них действие амулета. — Видите? На краях скола? Этот способ постройки просто удивителен. Все как в классическом: создание форм воздействием маны, но вместо единого поля всей фигуры, каждая песчинка содержит фрагмент, лишь толику силы земли, и столь крохотную, что поначалу ее и не заметишь. Даю слово, через пару дней этот скол зарастёт, за счет песка с пляжа.

— Я должен изменить мнение. — Наби тронул длинным пальцем царапину. — Данная технология, безусловно, принадлежит к магическим. И не имеет аналогий.

— Интересный мир? Только за этот секрет наши строители душу выложат. Дома, которые сами себя чинят. Золотое дно!

Сехмия выдернула пальцы из кулака искателя.

— Ну, идем дальше? Или вечно будем глазеть на этот булыжник.

— Еще немного, вот, поток элементалы потек вниз…

— Искать хозяев ты уже раздумал? И недавних гостей?

— Нет, конечно. Ладно, идем, пусть стихийники сами разбираются…

До вечера они насчитали еще сорок восемь таких же изваяний. Каменные стражи стояли вдоль берега, лицом к воде, словно охраняя, только кого, воду или лес? Ни одной прорехи в ровном древостое найти так и не удалось. А день уже подходит к концу.

— Похоже, эта пуща покрывает весь континент! — хранительница, шагавшая налегке впереди, остановилась, обернулась, уже в который раз поджидая отставших спутников. — Будем идти, пока не обойдем озеро по кругу? Оно довольно большое. Берег до сих пор прямой, без изгиба.

— А ты предлагаешь через чащу? — Гай сбросил тюк с поклажей, сел на песок, тяжело дыша.

— Гостей упустим, если уже не упустили.

— Лучше упустить, но вернуться живыми.

— Из-за твоих ночных страхов? — Сехмия презрительно фыркнула. — Ты же магик! Распечатай свой арсенал. За это голову не снимут.

— Вот именно, я только магик, и все мои возможности в амулетах. И я не знаю, с чем мы тут столкнулись. Давай сначала переночуем. Кстати, Бунар, какую опасность может представлять лес?

— Если исключить магическую составляющую, список довольно обширен. Многие растения выделяют в воздух яды, агрессивные споры. Могут стрелять отравленными шипами или семенами. Плотоядные виды обладают большим разнообразием ловушек…

— Ладно, молчи, убедил. — Девушка недовольно надула губы. — Двое против одного. Остановимся здесь?

— Какая разница, где? Весь берег одинаков.

— Если уж вы так боитесь этих зеленых метелок, то располагайтесь, дров я наберу сама.

Сбросив перевязь с оружием, бастийра направилась к стене деревьев.

Не особо благоговея перед местными идолами, Гай натянул один угол полога на макушку изваяния и пригвоздил три остальных к песку. Хотя при здешнем безветрии особого смысла в нем не было, разве что ночью пойдет дождь. Пока небо совершенно чисто, но кто знает, как здесь меняется погода. Прикрыть навесом свет будущего костра от леса тоже не лишне. Нет нужды извещать всех о своем присутствии.

Бунар успел вырыть яму для костра как раз к возвращению хранительницы. Вскоре аккуратный костерок кипятил воду из озера, а спутники раскладывали свои спальные коврики на влажном песке. Хорошо, что ткань была зачарована от сырости, и к тому же отлично держала тепло.

Ужинали, по традиции, рыбой, которую Сехмия настреляла в озере. Чем ниже опускалось солнце, тем неуютнее становилось искателю. Амазонка же, напротив, ожидала темноты с нетерпением, разложив на песке свой арсенал: парные сабли, лук и колчан со стрелами, гирьки на длинной тонкой цепочке, кинжалы, перевязь с метательными ножами, кожаные наручи с нашитыми стальными бляшками и шипами.

Магик давно был наготове, развесив амулеты на груди. Вот только бы знать, какой из них поможет. Для начала он выбрал защиту и зоркость. Они мешали друг другу в наименьшей степени. А дальше будет видно.

Бунар в приготовлениях не участвовал, любовался закатом, привалившись к камню, и подбрасывал ветки в огонь. В предстоявшем действе его задача — не мешать.

Солнце уже наполовину скрылось за горизонтом, и темная стена леса выглядела все более зловеще, но ничего похожего на вчерашний взгляд не ощущалось. Возможно, нужна была полная темнота.

Гай всматривался в лесную чащу, отыскивая признаки движения сил, но видел только вялое течение растительной жизни. Возможно, все начнется, когда потухнет последний закатный луч. Вот кромка солнца опустилась за горизонт, оставив только алую полоску по окоему.

И снова ничего не случилось. Лес был прежним сонным царством.

— Смотрите! Смотрите на статуи, — привлек внимание спутников наби.

Гай обернулся. Из-под тонкой ткани полога лился ровный голубоватый свет. Такое же сияние виднелось дальше по берегу, и справа, и слева, исходя от плоских «лиц» изваяний, Вдалеке виднелись уже две светлых цепочки, очень плавно изгибаясь к югу и теряясь из виду. Одна из них — зыбкие отражения в зеркале озера.

«Значит, эта странная каменная лохань не так уж и велика».

Вдруг по спине пробежал холодок. Неведомый дух растений снова явился взглянуть на дерзких нарушителей. Алчная жажда, злоба, недовольство. Чужие чувства окатили, как ведро ледяной воды. Лес, как единое существо, смотрел на чужаков, видя в них только пищу, которая не желает сама идти на переваривание.

Все амулеты, хитрые вместилища, накачанные грубой обезличенной маной, молчали. Воздействие шло на тонком, недоступном для них уровне. Вооруженный заклятьем зоркости, взгляд магика до сих пор не видел там, под пологом листьев, ничего активно живого. Только у растений едва заметно возросла жизненная сила.

Сехмия тоже стояла в нерешительности, не зная, как реагировать на угрозу. Рука сжимала лук, но взгляд не находил цели. Ее отличное ночное зрение видело лишь листья и ветки, совершенно неподвижные в холодном безветрии.

Гай не выдержал и раздавил шарик ментальной защиты, втянул ноздрями щекочущий аромат. Сразу стало легче, теперь поток чужих вожделений растекался по невидимому куполу. Нужно понять, реальна ли опасность, или это только защитный механизм леса.

Бастийра оставила лук, вынула любимые кривые клинки и с шипением рассерженной кошки шагнула вперед. Ее дикие инстинкты требовали атаковать угрожающий объект, вот только где он? Стальные острия описали две дуги, рассекая воздух.

Гай последовал за ней, до предела усилив чувствительность зрения. Теперь он видел малейшее трепетание крон, видел ток древесных соков в ветвях, удары пылинок, падающих на листья, но все-таки ничего иного заметить не мог.

— Где ты? Шшооффт! Ну, боишься показаться? Выходи! Вот я, иду к тебе, ну!

Хранительница все ближе к темной стене. Гай немного отстал, и благодаря этому заметил, наконец, изменения.

Вокруг девушки, вокруг клинков, появился очень зыбкий ореол. Сама основа воздушной стихии начала истончаться, меняя насыщенность элементалы.

— Мия, стой! Мия, назад!

Но воительница, в боевом запале, не слышала его.

Тогда Гай бросился вперед, схватил бастийру за перевязь и рванул на себя.

Он очутился на песке, перед глазами растопыренная пятерня с остриями когтей.

— Не смей меня останавливать!

— Еще мгновение, и ты бы умерла!

— Шшооффт! — оскалилась бастийра. — Это мое дело!

— А мне потом объяснять, почему хранитель пал от магической угрозы?

— Ладно. — Сехмия выдохнула и сняла колено с его груди. — Что ты увидел?

— Пошли к костру, поднимаясь и отряхиваясь, предложил магик. — Не могу здесь стоять, пока он смотрит.

За пологом, да еще и около весело пляшущего над ветками огонька, взгляд леса почти не ощущался. Бунар невозмутимо попивал свой взвар, подбрасывая в костер веточки.

Девушка влила в себя две кружки любимого бульона и повернулась к Гаю.

— Ну, рассказывай!

— Я уловил только начало изменений. Разжижение первоосновы воздуха без воздействия маны. Это неизвестный мне вид колдовства. Возможно, это вообще не магия! И я не знаю, что бы было дальше. И клинки не помогут. Это очень глупая смерть!

— Не тебе судить, — фыркнула рассерженная хранительница. — Пасть при защите Гексагона почетно для хранителя.

— Но не так.

— А как? Ты же не знаешь!

— Не знаю! Ты могла сгореть, задохнуться, отравится, лопнуть, как пузырь… я не создатель! Я простой магик!

— Перестань это повторять!

— Некоторые организмы, в том числе растительные, способны изменять среду вокруг себя без взаимодействия с элементалой, только с помощью своих жизненных сил. — Вмешался в перебранку летописец. — Такое наблюдалось во многих мирах. Но этот эффект очень слаб…

— А если это сразу весь лес? — Гай оглянулся. — Или его большая часть.

— Так мы можем его убить или напугать… — кровь бастийры все еще бурлила.

— Как можно напугать то, что не чувствует, то, что повсюду?!

— Это что, лесной бог?

— Нет, в том все и дело — будь это молодой всевышний, было бы проще договориться. А здесь никаких признаков разума и воли.

Ночевали под навесом, у костра. Гай всыпал себе в отвар успокоительных трав. Бунар и Сехмия отказались. Летописец, как и все его племя, не был впечатлителен. Даже неотвратимую гибель он примет с таким же стоическим спокойствием. Девушка отказалась из гордости. Бастийра, и чего-то боится?

— Кто первым на дежурстве? — Сехмия явно хотела остаться с угрозой один на один.

— Не нужно, — качнул головой Гай. — Я поставлю сигнальные камни.

— И не пожалеешь маны?

— Наши нервы дороже.

Магик достал из поклажи сверток толстого войлока, развернул, достал семь синих кристаллов в ладонь длиной, утолщённых с одной и заостренных с другой стороны. Один воткнул в песок прямо у костра, остальные вокруг лагеря в вершины шестиугольника, стараясь не приближаться к лесу. Сел на подстилку, потянулся к огню, согревая руки.

— Можно спать.

— Уверен?

— Через это кольцо не проскользнет даже дух, а против всего остального я бессилен.

Сонная трава в настое давала себя знать. Глаза слипались, взгляд в спину уже не беспокоил.

«Жди, ничего не получишь!» — подумал Гай и показал лесу фигуру из пальцев. — «Таращись, пока не надоест. Достать нас ты все равно не можешь!»

Лежать на песке было много удобнее, чем на жёстком камне. Сон накатил мгновенно, но выспаться, как следует, снова не удалось.

Над ухом зудел, пульсируя, главный охранный камень.

Магик открыл глаза, глянул на Сехмию.

Постель бастийры была пуста. Хранительница стояла, прижавшись к камню, держа в правой руке метательный кистень — две гирьки, связанные длинной цепочкой, а в левой длинный кинжал.

Вокруг было пусто, все видимые сторожевые камни были темны, значит, тревога пришла с других, тех, что за статуей и пологом.

Гай осторожно поднялся, отложил плащ, поднял суму с амулетами. Он тоже мог двигаться почти бесшумно, но, конечно, куда как медленнее Сехмии.

Тем временем бастийра выглянула из-за камня и начала раскручивать грузики.

Гай уже рылся в суме. Пальцы нащупали обездвиживающие шарики, он зажал в руке две штуки и осторожно поднялся. Сехмия выпрыгнула из-за камня и метнула свое оружие.

В сторону берега устремилось нечто двуногое, Гай швырнул в него шарики. Вспышка породила белое сияющее облако, но прежде, чем угодить в него, существо рухнуло на песок, сгрудив его перед собой.

— Бунар, вставай, неси веревку.

Магик и бастийра осторожно приближались к противнику. Девушка сжимала в руке кинжал, мужчина еще один, последний, шарик.

На берегу неподвижно лежало существо с маленьким туловищем и мощными задними лапами. Лодыжки обмотало цепочкой. Зеленоватая чешуйчатая кожа, вытянутая морда, пасть с мелкими зубками. Большие темные глаза смотрят на гладь воды, в зрачках блики от костра. Довольно длинные передние лапы так и хотелось назвать руками, если бы не слишком большие когти величиной с палец.

— Милая ящерка, — ухмыльнулась девушка. — Сколько она пролежит?

— Любой зверь отключается минут на двадцать, — задумчиво ответил магик, пряча целый шарик. — Так что время у нас есть.

— Смотри, у нее на груди!

— И на лбу!

Между глаз существа сверкал молочный камень величиной со сливу, короткую мускулистую шею охватила цепь с подвеской — полированной медной пластинкой. По краю зеркальце охватил витой орнамент.

— Красиво сделано. Бунар, помнишь что-нибудь похожее?

— Нет, этот стиль мне не знаком.

— Гай, глянь на затылок, — указала девушка. — Там у нее тоже глаз!

— Подобное встречается у некоторых примитивных созданий, — заметил наби.

— Брось мне веревку, сейчас мы его свяжем!

Сехмия шагнула к незваному гостю, разматывая шнур. Но ящерица вдруг дернулась, ударила по песку спутанными лапами, взвилась в воздух, в два прыжка долетела до озера и нырнула в воду.