Глава 4. / Осколки былого. Часть 1. / Заварзина Надежда
 

Глава 4.

0.00
 
Глава 4.

Глава 4.

Зацепившись ногой за колючую ежевичную плеть, Маша рухнула на четвереньки, да так и осталась лежать, не в силах подняться. Всей душой надеясь, что хотя бы первая половина пути минула за спиной, землянка отерла сочившуюся из носа кровь, силясь восстановить сбившееся дыхание.

Последние пять лет нос ее кровил по десятку раз на дню. Мария давно привыкла к этой неполноценности своего мутировавшего организма, но именно сейчас ее особенно нервировала запекшая в полостях и затруднившая дыхание жидкость. Хотя гораздо больше Машу все же беспокоила обожженная спина. Пот залил не успевшие затянуться раны, и боль от этого стала попросту невыносимой. Девушка не была неженкой. За годы военной, а затем и сопротивленческой практики ее болевой порог значительно повысился. Терпеть, сжимая зубы, стало для нее обычным делом. Если бы не это сомнительное умение, она давно бы уже свалилась без сознания рядом с пришельцем. Кстати о нем...

Девушка грязно выругалась и перекатилась набок. Вывернув шею, поймала в фокус обзора тело иномирянского мужчины, привязанного нейлоновой бечевкой к волокуше из ореховых жердей.

— Разве такое возможно?! — Возмущенно выдохнула она. — Разве может вегетарианец весить добрых сто двадцать кило?! Это сколько же нужно сожрать капусты?!

Еще сотню метров назад Маша поняла, что не справится с ношей без чудо-пилюли стимулятора. Что может быть проще? Раз, и проглотил глянцевито-черную таблетку! Но Маша тянула до последнего, зная, чем придется расплачиваться за мгновенный приток энергии.

Экспериментальный препарат выпустила французская фармацевтическая компания для нужд действующей тогда армии. Черные пилюли сочли панацеей, ответом вражеской магии. Солдаты, употребившие стимулятор, могли не есть, не спать и не отдыхать целыми неделями. Пилюли шли «на ура». И только спустя месяц тестирования на военнослужащих выяснилась неприятная обратная сторона монеты. Зачастую люди, съевшие чудо-таблетку, начинали ощущать себя супер-героями и переставали делать необходимые перерывы между приемами. Хуже того — препарат вызывал полное привыкание у девяносто пяти процентов военных. Закономерный итог: вернувшись с успешно проведенной операции погиб целый полк солдат. Вечером они праздновали свою победу, а утром товарищи обнаружили на койках их хладные трупы. Вердиктом врачей стало критическое нервное и физическое истощение из-за неконтролируемого приема стимулирующих пилюль. Выпуск препарата запретили, с чем Мария была полностью солидарна.

Одна чудо-таблетка не сможет навредить ей слишком сильно, но за оглушающий всплеск энергии девушке придется заплатить несколькими днями немощной дряблости и приступами сильнейшей головной боли. Однако иного выхода нет: если она действительно желает оттащить не в меру упитанную тушу шикара до скрытой в глубине леса лежки, не останавливаясь на ночлег в чаще, Маше просто необходимо употребить коварную пилюлю. Простонав колкое нелитературное словечко, девушка снова перевалилась на четвереньки и неуклюжей коровкой поползла к заплечному мешку, покоившемуся между икр шикара.

Вяло копаясь в содержимом рюкзака, Маша бросила взгляд на лицо пришельца и вздрогнула, от неожиданности выронив раскрытую аптечку обратно в сумку. Льдисто-серые глаза мужчины были открыты и безучастно-холодно наблюдали за ее действиями. Увидев, что Мария обратила на него внимание, шикар твердо произнес:

— Убей меня! — Короткая фраза-приказ не приемлющая неподчинения.

Брови девушки столкнулись на переносице:

— Если тебе так хочется, — сухо ответила Маша, — убей себя сам. У меня для этого нет ни сил, ни желания. Я вожусь с тобой не первый час вовсе не для того...

Мария осеклась, на полуслове прервав свою нравоучительную речь. Шикар больше не слушал — он вновь провалился в омут забытья. Холодной волной на девушку нахлынуло понимание: дав волю чувствам, она прозевала шанс убедить шикара в его безопасности. Маша должна была сказать, что он не пленник в ее руках, настоять на необходимости регенерации, а совсем не одобрять его самоуничижительные действия! Ведь после ее слов шикар с удвоенной энергией продолжит сопротивляться своему исцелению!

— Да, Мария Смородина! Умеешь ты поддержать раненого!

В расстроенных чувствах она снова принялась ворошить содержимое рюкзака. В животе послышались пронзительные рулады. А ведь и правда, когда она последний раз ела? Мася сморщилась и постучала по исхудавшему брюшку:

— Потерпи, мой маленький. Не время, сейчас стимулятором травиться будем.

Нащупав гладкий прохладный овал капсулы, девушка поколебавшись отправила ее в рот. Надкусив оболочку, Мария высвободила горькое содержимое, растекшееся густой лужицей на сморщившемся от ужаса языке. Землянка вздрогнула от отвращения и на корню подавила рвотный позыв. Гадость редкостная… С минуту она не чувствовала никаких изменений, только сердце быстро наращивало частоту ритма. В висках застучало, обжигающая волна растеклась по ослабшим членам и вот, наконец, девушка воспрянула духом, готовая к немедленным действиям. Энергия и самоуверенность забила ключом. Не задерживаясь боле не секунды, Мася вернулась в лямку волокуши:

— Ух! Вот это витаминка! Где пришельцы? Подавайте их сюда! Готова сразиться со всеми разом! Хотя, лучше направлю-ка силы в мирное русло...

С помощью стимулятора скорость движения по лесу возросла втрое. Еще бы! Да Марии сейчас и море было по колено, и горы по плечо! Поддавшись накатившему вдохновению, девушка едва не прозевала скрытое по всем правилам убежище. Так и прошла бы мимо врытой в землю партизанской лежки, если бы вовремя не споткнулась о выпирающее из почвы бревно кровли. Осмотревшись, она заключила:

— Тпррууу! Приехали!

Чудо-пилюля требовала выхода. Мария высвободилась из бечевки, лишь мельком обратив внимание, что тонкий нейлон прорезал дыру в рубахе и растер в кровь нежную кожу груди. Не придав тому значения — что есть эта кошачья царапина для супер-героя? — девушка отыскала заросший мхом и лишайником деревянный люк в убежище. Спустившись вниз по крутым ступеням, в ветхом мраке жилища она решила на ощупь отыскать керосиновую лампу, и только несколько минут погодя додумалась, что сподручнее будет воспользоваться походным фонариком. Выкарабкавшись наружу, слепо сощурилась в предзакатном солнечном свету. Шикар все еще был без сознания. Вытряхнув из заплечного мешка светодиодный фонарик, девушка вдохновленно устремилась к темному зеву убежища.

Внутренности землянки представляли собой одну, не очень-то просторную комнату. Пол из вертикально вбитых в почву древесных чурбанов не отличался ровностью. Стены безымянные мастера выложили осколками разнокалиберного песчаника. Пара отсыревших бревен по центру поддерживала бревенчатый же потолок, сплошь увитый гирляндами выпавшей из щелей паутины и пакли. У дальней стены возвышалась простая каменная печь, местами выпачканная сажей и копотью — Мася с шикаром не первые гости сей славной обители. Меблировка более чем скромная, этакий яркий пример абстракционизма, когда смотришь и недоумеваешь: как оно вообще стоит, от чего не падает и для каких целей предназначено. Пара узких не то коек, ни то лавок из не тесанных кривоватых бревен, колченогий стол, покосившийся табурет — вот и вся простецкая обстановка. В первую очередь строители думали о безопасности и практичности. Вряд ли их посещали мысли о красоте и уюте внутреннего убранства. У неровных, вырубленных в слоях глинистой почвы ступеней возвышалась древняя гора пустых консервных банок. Похоже, кто-то основательно подчистил неприкосновенный запас провизии. Что ж, того и стоило ожидать.

По всем правилам у дальней от входа стены рядом с очагом должен был иметься небольшой земляной погребок, исследованием которого безотлагательно занялась Маша. Там явно по хозяйничал кто-то весьма неряшливый — большинство вещей были свалены с деревянных полок в одну неопрятную кучу на полу. После беглого осмотра Мася удовлетворенно покачала головой — того, что оставили прежние жильцы, вполне достаточно для жизни в минимальном, но все же комфорте. Выудив пыльную керосиновую лампу (к чему бес толку тратить заряд фонарика?) и пластиковую канистру с остатками топлива, девушка занялась приведением жилища в подобающий для раненного пришельца вид.

Первым делом Мария организовала шикару постель. Решив, что на эту роль подойдет ближайшая к очагу койка, девушка удалила с нее тонкий, прогнивший насквозь матрас. Запасного обнаружить не удалось, но в кладовой нашлись четыре вакуумные спайки с утепленной армейской формой. Две из них были повреждены и впустили внутрь гибельную влагу. Но остальные прекрасно сохранились от влияния агрессивной окружающей среды. Двое толстых форменных брюк и теплых курток отлично исполнили роль, отведенную матрасу. С белье тоже повезло: на верхней полке нашелся не поврежденный герметичный сверток с надувной подушкой, сухим холафайберовым одеялом и бумажной простынью. Не бог весть что, но лучше, чем вообще ничего.

Мася торопилась. Действие чудо-пилюли могло закончиться в любой момент, а ей нужно переделать еще множество дел. Завладев в кладовой мало пригодной для носки, но еще довольно крепкой плащ-палаткой, девушка выкарабкалась на поверхность. Солнце уже почти скрылось за горизонтом, и лес погрузился в серый полумрак. Аккуратно распутав нейлоновые путы, не дававшие телу шикара сползти на землю с ореховых жердей ( разрезать, конечно, проще, но крепкая веревка может не раз пригодиться в хозяйстве), она бережно перекатила пришельца на расстеленный рядом плащ.

— Ну-с, поехали. — Мася поднатужилась, сдвигая ношу с места. — Чуть-чуть… Еще немного… Раз ступенька, два ступенька — будет лесенка… Ой-ой! Не падай! Нам только переломов не достает...

Перед кроватью ее задумка встретила весомые затруднения. Очень весомые — килограмм так сто двадцать. Поднять тяжелую тушу на высоту полуметра не шуточная задача даже для пропитанных стимулятором девичьих мышц.

— И что теперь? Тут бы парочку домкратов.

Но вот беда — вряд ли домкраты входят в список обязательного снаряжения убежища.

— Ладно попробуем по частям...

Конечно же, Мася не имела в виду распилить шикара на части и сшить обратно на койке, хотя идея показалась ей крайне заманчивой. Девушку выручили пустые жестяные бочонки из-под солярки, нашедшие свой приют в уютном закутке у печи. Лежа на боку, они практически совпадали по высоте с бревенчатой койкой.

Первый бочонок Мария поместила под колени многострадального иномирянина. Потянув беднягу за обутые в высокие кожаные сапоги лодыжки, девушка заставила бочонок переместиться к пояснице. Под колени она подсунула вторую емкость, подтянув мужчину еще. Тем самым землянка добилась, что свешенной на пол осталась только верхняя часть туловища, под которую и впихнула третий бак. Оценив плоды рук своих, Маша кивнула:

— А дальше ловкость рук и никакого мошенничества.

Девушке не понадобилось применять много усилий, чтобы бережно перекатить несчастного шикара с подложки из жестяных бочонков на узкую застеленную койку.

Стянув с мужчины кирасу, надетую на голое тело, так как рубашку она уже позаимствовала раньше для нужд обозлившегося узаши, Мария осмотрела загорелое тело в неверном свете керосиновой лампы. Запекшаяся кровь смешалась с пылью, образовав крайне не гигиеничную корку на коже шикара. В прошлом мягкие, светлые брюки пришли в полнейшую негодность — бурые заскорузлые пятна покрывали большую их площадь. Сняв кожаные сапоги, Маша размотала с ног раненного влажные от пота портянки. Безжалостно вспоров ножом грязные брюки, она брезгливо откинула их в угол. Переведя дух, Мася задумчиво уставилась на нижнее белье воина, пожала плечами, взмахнула ножом и отправила тряпку вслед испорченным брюкам. Прикрыв обнаженное тело одеялом, девушка отправилась решать проблемы с горячей водой.

Перво-наперво Мария решила проинспектировать колодезную скважину. Источник питьевой воды неизменно присутствовал в любом скрытом партизанском убежище, как и запас консервированной пищи. Не даром укрытия носили говорящее название «лежки». Небольшая мобильная группа могла автономно прожить в них долгое время пережидая неприятности и скрываясь от погони. Оснащение лежки позволяло более месяца не высовывать носа на улицу, а значит остаться не обнаруженным.

Запасы провианта предыдущий жилец уничтожил подчистую, если не считать четырех сиротливых банок с фасолью. Мария искренне надеялась, что уходя ему хватило совести по всем правилам законсервировать скважину. У дальней стены кладовой Мария отыскала большой обломок песчаника, призванный придавливать крышку колодца. Использовав печную кочергу в роли рычага, она сместила груз в сторону и подцепила вросший в землю край просмоленной деревянной крышки. На первый взгляд скважина показалась вполне функционирующей. Подобрав маленький острый камушек, отколовшийся от отделки стены, девушка запустила им в узкий темный зев колодца. Где-то глубоко под землей раздалось отчетливое мокрое «плюх!», значит вода не ушла. Возликовав, Мася сняла с полки древнее пластиковое ведро с привязанной к ручке веревкой. Последняя истлела практически в труху. Вот здесь-то бережливость девушки и сослужила добрую службу общему благу: в ход пошел аккуратно отпутанный нейлоновый шнур с отслуживших свое волокуш.

Кряхтя от напряжения, Мария вытянула на свет керосиновой лампы пробную порцию воды. Прозрачная, прохладная. Девушка шумно втянула носом воздух над живительной влагой — и пахнет ключевой свежестью, а не торфяным болотом. Однако, времена юности землянки канули в вечность. Теперь испить из пробивающегося из-под листка папоротника ключа чаще всего означало не спасение, а погибель. Голубая планета мстила своим детям за безразличное отношение к себе. Все яды, что люди веками хоронили в ее недрах, выступили на поверхность. Воздух, вода, почва отныне отравлены на многие годы. Планета не желает больше прощать и питать жизнью детей своих.

Привычным жестом правой руки Мария вынула из кармана куртки пластиковый футляр. Одно отточенное движение, и в воду нырнуло несколько обеззараживающих таблеток. Глядя, как они растворяются в кристально-чистой жидкости, девушка загрустила. На момент первого вооруженного столкновения с армиями шикаров ей было пятнадцать полных лет. Потому она отлично помнит, каким голубым было небо, какой вкусной была родниковая вода и как приятно было летом окунутся в прохладную речку. Но большинство детей, родившихся во время опостылевшего сопротивления, запомнят только пожухлую сероватую зелень листвы, грязное запыленное небо, в котором плывет смертоносное для всего живого солце. Кисловатую, с привкусом обеззараживающих таблеток воду, детские закрытые лагеря и нейтральные поселения. А о том, что совсем недавно все было в корне иначе, они станут недоверчиво перечитывать в учебниках истории и тормошить наставников вопросами: «А что, правда так было? Не может быть!». Но со временем и взрослые привыкнут и забудут. Как привыкли многие знакомые Маше люди да и она сама… Довоенное прошлое сейчас кажется прекрасным, фантастическим сновидением, о котором можно вспоминать долгими ночами и украдкой мечтать.

Маша зачерпнула пригоршню очищенной воды и энергично плеснула в лицо, разгоняя навалившуюся апатию. Почмокав мокрыми губами, девушка сочла жидкость годной к употреблению.

— Так. Теперь дровишки.

Выбравшись из недр укрытия, Мася с удивлением отметила, что ночная мгла полностью оккупировала затихший лес. Благо топлива здесь было навалом. Быстро насобирав охапку сухих веток у себя под ногами, девушка вернулась в землянку, плотно притворив за собой низкую дверь. Растопить печь не составило труда, сухие дрова занялись мгновенно. От тепла, разбежавшегося вокруг печи, да от уютного потрескивания огня в очаге и на душе стало особенно приятно.

Перелив обеззараженную воду в тонкостенный котел и водрузив сей на печную плиту, Маша занялась перевязочным материалом. Чудо-пилюля стимулятора потихоньку ослабляла влияние на организм. Силы покидали перетруженные мышцы, уступая место чудовищной усталости. Раскопав упаковку стерильного бинта в темноте кладовой, Мария воодушевленно приступила к самому важному делу.

Не было смысла кипятить и без того обеззараженную воду. Сняв подогретый котел с печи, девушка перенесла его к постели раненого. Срезав пропитанные кровью повязки, Мария повторно оглядела шикара. Навылет простреленное плечо, глубокая царапина от локтя до запястья, рваная рана в брюшной полости, и чуть не задетая пулей бедренная артерия. Если не помрет, то жить будет! Тщательно промыв все повреждения и при этом стараясь не намочить постель, Маша густо засыпала раны антисептиком и прикрыла тугими стерильными повязками. Все еще надеясь на хваленую шикарскую регенерацию, она не стала накладывать швов. Отерев остатками воды основные грязные разводы с лица и туловища своего пациента, Мария впервые обратила внимание на его внешность. А ведь было на что посмотреть.

По человеческим меркам все шикары без исключения считались поразительно красивыми. Даже те, что на самом деле таковыми и не являлись, выглядели гораздо лучше подавляющего большинства человеческих мужчин. Возможно виной тому был образ жизни, ведь в шикарах с младенчества тренировали воинов. Подтянутые, поджарые, высокие, мускулистые атлеты — женщины и на лица их почти не глядели, все больше фигурами и пластикой любовались! Мария не разделяла общественного мнения на счет иномирянской красоты, на то у нее были личные мотивы. Шикары буквально сводили с ума все женское население Земли. Чего стоили одни их хрустально-серые глаза и выбеленные лунные волосы, которые они, будто подозревая о влиянии на женские сердца, растили строго до поясницы. Высокие скулы, аристократические носы с легкой горбинкой, мужественные подбородки — типичное описание среднестатистического принца.

Однако шикар, доставшийся Маше, являл собою некоторое исключение от общего стереотипа. Не менее двух метров ростом, широк в плечах. Но его льняная грива доходила всего только до лопаток. Странно, Мася была уверенна, что длина волос — это непреложная дань их культуре и обычаям. За десять лет она ни разу не встречала шикара с шевелюрой длиннее или короче поясничного отдела. Ну, один раз все-таки видела, но о нем девушке вспоминать категорически не хотелось.

Недостаток волос не единственный изъян в облике ее пациента. Загорелое до шоколадного оттенка тело шикара, а вернее плетеную гору стальных мышц без грамма жира, обтянутых тонкой эластичной кожей, сплошь и рядом испещряли загадочные шрамы. И это при том, что благодаря способности иномирян к регенерации у них не оставалось следов и от самых глубоких ран! А тут картина маслом под названием «боевая слава матерого воина». Даже грубые, жесткие черты лица шикара не избежали участи быть отмеченными: кривой белый рубец разделил пополам левую бровь, спустился к переносице и переполз на правую щеку до самого подбородка. Многие сочли бы это ужасным, отпугивающим уродством, вот только Мася видела и пострашнее, достаточно просто представить себе собственную спину. Но среди своих безупречных соплеменников воин-шикар все же смотрелся белой вороной.

— И где же тебя так угораздило..?

  • Автор - Великолепная Ярослава - три работы / КОНКУРС АВТОРСКОГО РИСУНКА - ЗАВЕРШЁННЫЙ КОНКУРС / ВНИМАНИЕ! КОНКУРС!
  • Строители / Бывает... / Армант, Илинар
  • Ледяная сказка / Fantanella Анна
  • Блюз тридцатилетнего / Чепурной Сергей / Тонкая грань / Argentum Agata
  • Вася рассказывает о своих похождениях / Как Вася ого-го / Хрипков Николай Иванович
  • Киношное: игла / Киношное / Hortense
  • О чем мечтают дети / Подарки на Новый год / Хрипков Николай Иванович
  • Заключение / Тайный Санта / Микаэла
  • Оливия (Романова Леона) / Лонгмоб "Байки из склепа-3" / Вашутин Олег
  • Маленькое чудо (лемуру) / "Теремок" - ЗАВЕРШЁННЫЙ ЛОНГМОБ / Ульяна Гринь
  • Иллюзия зелёного / Лещева Елена / Лонгмоб «Четыре времени года — четыре поры жизни» / Cris Tina

Вставка изображения


Для того, чтобы узнать как сделать фотосет-галлерею изображений перейдите по этой ссылке


Только зарегистрированные и авторизованные пользователи могут оставлять комментарии.
Если вы используете ВКонтакте, Facebook, Twitter, Google или Яндекс, то регистрация займет у вас несколько секунд, а никаких дополнительных логинов и паролей запоминать не потребуется.
 

Авторизация


Регистрация
Напомнить пароль