Глава 8

Райтгарт задавался тем же вопросом, глядя на то, как Селли, один из лучших клериков в гильдии, молниеносными движениями пришивает руку Кайлу. Он едва улавливал мелькание рук умелого доктора, и то только благодаря демонской половине. Обычному человеку этого не дано увидеть. Какое-то время мужчина заинтересованно наблюдал. Это был первый раз, когда наемнику пришлось видеть работу клериков. И, скорее всего, последний. Благодаря демонской половине у Райтгарта была повышенная регенерация, поэтому медицинская помощь не требовалась в принципе. Если бы не срочность в этот раз любоваться ювелирной точностью и скоростью работы медиков гильдии тоже не пришлось бы. Мастер Рейно даже позволил перепачкать кабинет кровью, чтобы быстрее с этим покончить.

Райтгарт смотрел на работающего Селли, но мысли снова и снова возвращались к Лючии. Он чувствовал, что с ней все в порядке, но не мог не беспокоиться. Да и ситуация складывалась паршивая. С одной стороны — Райтгарт имел полное право вступиться за Лючию, с другой стороны — ничего не запрещало блондину поступить так, как он поступил. Исход дела решит Рейно, и будет прав, даже если испепелит обоих на месте после того, как потратил и время и деньги на лечение убийцы из клана.

Положение усугублялось ещё и тем, что семья наемных убийц имела большое влияние в гильдии, а Райтгарт до этого хорошенько накосячил. Но наемник жалел только о том, что не успел добить блондина, только руку почти оторвал… Мастер вмешался раньше, чем он дорвался до чего-то другого. Правда, Райтгарту и самому сильно досталось. Но полудемону на это плевать с высокой колокольни. Высокий уровень регенерации позволял восстановиться даже от смертельных ран.

Мастер Рейно сидел напротив и задумчиво рассматривал обоих мужчин. Несмотря на внешнее спокойствие, его мозг лихорадочно пытался придумать выход из ситуации. Райтгарт ему нравился. Хороший, нет, прекрасный убийца, дисциплинированный и всегда выполняет работу чисто. Парень похож на него в молодости. Умен, в меру кровожаден, и что самое важное — любит оставаться незамеченным. Если есть возможность пройти тихо — он пройдет тихо. Да и в отличие от того же Кайла — предпочитает обходиться без лишних жертв. Рейно подозревал, что у парня на то свои резоны, однако и сам всегда делал только то, за что платят.

Глава гильдии уже присмотрел наемника в преемники. Его радовал тот факт, что Райтгарт равнодушен к власти и у него, в итоге, будут все шансы уйти с поста живым.

И тут такой финт от жизни...

— Ну, и что вы не поделили? — строгим тоном спросил Рейно, едва клирик закончил работу и покинул кабинет.

Кайл и Райтгарт переглянулись. Обоим не хотелось признаваться, "что" они не поделили.

— Не торопитесь отвечать, — иронично усмехнулся мастер, чувствуя себя директором школы, к которому привели учеников хулиганов. — Говорите по очереди.

Убийцы по-прежнему молчали. Ни одному, ни другому, правда, по разным причинам, не хотелось невзначай брякнуть какое-то слово, способное разозлить Рейно.

— Ладно, — отбросил шутливый тон мастер. — Если вы стесняетесь, я сам скажу. Вы разнесли пол гильдии и кухню Мадлен, потому, что не поделили игрушку...

— Она не игрушка! — резко осадил его Райтгарт.

— Так значит все-таки она… — довольно усмехнулся Рейно.

Наемник сидел с каменным выражением лица, и сложно было сказать, о чем он сейчас думает. Но мастер готов был дать руку на отсечение, что Райтгарт мысленно разделывает его и Кайла на кусочки.

Глава гильдии подавил тяжелый вздох. Он с самого начала знал, что от этой… принцесски будут одни неприятности.

— Вы, может, успели забыть, — немного помолчав, заговорил Рейно. — Гильдию и клан связывает долгое и плодотворное сотрудничество. Веками занимаясь одним и тем же делом, мы не находили причин для ссор и всегда приходили к устраивающему обе стороны компромиссу в любом деле. И я не собираюсь прерывать эту традицию только из-за вас двоих. Мне проще убить вас и решить проблему.

Райтгарт и Кайл молчали. Наемник не мог перечить по двум причинам. Во-первых, это глава гильдии, верховная власть. При всем том хорошем отношении, которое мастер проявлял к Райтгарту, в его руках была власть казнить и миловать. И что самое главное — в его руках была возможность. Зачарованный амулет, который передавался от главы к главе. Это древнее оружие, к которому не мог прикоснуться никто кроме действующего мастера. Всех остальных, в том числе и убийц из клана, сила амулета испепелила бы на месте. Только поэтому клан Кайла пока не наложил на него лапы, и не решается вступить в отрытое противостояние с гильдией, а не из-за мифических дружеских отношений.

То, что амулет исправен и опасен, Райтгарт и Кайл имели возможность испытать на своей шкуре, когда появившийся, будто из ниоткуда, мастер ударил огненным лучом и пробил ими стену. При этом Райтгарт никак не мог понять одного — ладно он демон с повышенной регенерацией. Но как выжил Кайл? Наемник ему, считай, руку оторвал, луч должен был его испепелить, а даже если и нет, то от удара о стену парень точно должен был отдать концы. Но этого не произошло.

Вторая причина осталась на попечении Ардена и Мадлен. И хоть Райтгарт знал, что те будут охранять её даже ценой своей жизни, но мысли нет-нет и возвращались к Лючие.

Кайл, в свою очередь, тоже не стремился к беседе. В голове убийцы крутилось множество мыслей, и все вращались вокруг наемника. Он давно заприметил полудемона, но тот никак не реагировал на провокации, не желая ввязываться в драку. У тщедушного и очень молодого на вид Кайла за плечами был вековой опыт сражений. Их было так много, что он не только потерял им счет, но и перестал получать удовольствие. Все, чего ему хотелось — достойного соперника, которого трудно будет одолеть, нужно будет воспользоваться всеми знаниями и умениями. И ни разу до этого ему не встречалась такая сила, мощь, сметающая все на своем пути. А ведь Райтгарт даже не до конца трансформировался.

Уже не одно десятилетие Кайл не чувствовал себя таким живым, как во время боя с полудемоном. Эту драку нужно повторить, непременно! И обязательно довести до конца.

Правда, имелась одна загвоздка… Сидящая напротив и считающая себя вправе решать его судьбу. Ничтожество, которое при всем своем хваленом опыте не выстоит против него и нескольких секунд. Если бы не амулет! От него никакое, даже самое сильное колдовство не спасет. Поэтому отец и велел не связываться с наемниками на их территории. Сработай план как надо, Кайлу и не пришлось бы. Наемник сам пришел бы мстить за своих женщину и друзей. Осталось придумать, как сделать так, чтобы Рейно не уничтожил ни его, ни Райтгарта. К счастью, мастер гильдии сделал это за него.

— Ваша драка, безусловно, заслуживает самого строго наказания, — продолжил Рейно. — Я могу испепелить вас обоих на месте, и никто не посмеет меня этим упрекнуть.

Глава гильдии выдержал паузу и обвел взглядом моментально напрягшихся мужчин.

— Вы оба выполните по три заказа во благо гильдии бесплатно. Возражения?

Возражений не возникло.

— Тогда выметайтесь отсюда. И Кайл, — Рейно посмотрел на молодого убийцу тяжелым взглядом, давая понять, что это его первое и последнее помилование. — Не смей больше появляться на территории гильдии. Ясно?

— Мне это больше не понадобится, — жестко усмехнулся тот. — Я нашел способ сделать так, чтобы решение вопроса, заставившего меня прийти сюда, само нашло меня.

Он одарил Райтгарта многообещающим взглядом и вышел за двери, едва не столкнувшись носом со своей точной копией. Впрочем, появление брата близнеца не особо удивило. Во-первых, он чувствовал, что Кило где-то рядом. Связь между ними была очень тесной. Во-вторых, слишком увлечен, разрабатывая план как заставить Райтгарта превратиться в демона полностью. Кайл так бы и прошел мимо, но Кило его удержал и учтиво спросил у главы гильдии:

— Мастер Рейно, что вы решили по поводу моего брата?

Тот вел себя крайне странно — не сводил обожающего взгляда со стоящего рядом рослого наемника, с которым, по всей видимости, и подрался.

— Выполнит для гильдии несколько заказов и свободен, — холодно отозвался мастер. — И Кило, ты как более… здравомыслящий из вас двоих, проследи, чтобы его не видели в гильдии в ближайшее время. Для него же лучше.

Кило сдержал улыбку. Как Рейно, однако, тактично заменил слово адекватный. Главе гильдии бы в политику с такими способностями. И скосил глаза в сторону брата. Его поведение тревожило. Не потому, что Кило понимал всю глубину его проступка или считал это недостойным. Нет.

Сегодня утром Джермейн, глава семьи наемных убийц, на том самом семейном совете, который Кайл пропустил, объявил, что у них новая цель. И эта цель — принцесса Луричия, по странному стечению обстоятельств находящаяся сейчас в гильдии наемных убийц. Небо может расколоться напополам, но эта девица нужна целой и невредимой. За мертвую никто не заплатит, а живая она стоит состояние. Ментальная связь между братьями всегда была сильной. Они чувствовали друг друга: мысли, чувства, где кто находится. Кило не стал выдавать брата отцу. Сразу после собрания он отправился за ним сюда.

— Ты не должен был этого делать, — Кило попытался достучаться до брата. — Отец этого не одобрит.

Тот все понял моментально, но отреагировал совершенно неожиданно:

— Далась мне твоя девчонка, — расплылся блаженной улыбкой Кайл. — Пусть подавится. Кило, я нашел себе соперника.

Повисла полная тишина. Кайл смотрел только на Райтгарта, который не стразу сообразил, что блондин ждет ответа.

— Не собираюсь я с тобою драться! — фыркнул он.

— Тогда я бросаю тебе вызов! — фанатично воскликнул Кайл.

— Да ты даже в гильдии не состоишь, — рассмеялся Рейно.

— Я вступлю! — повернулся к нему убийца.

— Папа не позволит, — осадил пыл брата Кило. Как ни странно, подействовало. Кайл притих, да так и стоял, с поникшими плечами, глядя в пол. Даже брат не успевал следить за вихрем эмоций у него внутри. Все прекратилось резко. Кайл зацепился за два чувства: злость и решительность.

— Ты все равно со мной смахнешься, — гаденько улыбнулся он. — Я найду способ.

Он повернулся и пошел к выходу. У самого порога, оглянувшись, тихо сказал:

— Красивая у тебя зазноба. Жаль будет, если она станет женщиной кого-то другого...

Райтгарт глухо зарычал, глядя в след блондину. В нем все сильнее крепла тревога за Лючию, и уверенность, что Кайлу недолго осталось топтать землю.

*****

Лючия сидела в комнате и думала. Много думала. Мысли скакали как тараканы на сковородке. Что там с Райтгартом? Вернется ли он? Мастер гильдии… Даже звучит страшно… А Райтгарт сейчас там… А вдруг его пытают? Отец бы точно отправил наемника сначала в пыточную. А потом какая-нибудь публичная казнь. Но с Райтгартом такого не случится. Он же наемник в нелегально существующей гильдии. Какая тут публичная казнь? Его, скорее всего, тихонечко...

Девушка закусила губу, пытаясь, справиться с тревогой и села на кровати. Даже додумывать эту мысль было страшно. В таком случае её ждет незавидная во всех отношениях судьба… Лючия, незаметно для себя, снова принялась грызть ногти. Но осознав, что опять взялась за старое с досадой стукнула кулачком по кровати.

Что за жизнь?

Невольно вспомнился Фердинанд. Такой умильный старикашка. С чувством юмора опять же — абсолютно серьезно думал, что Лючия станет ему детей рожать. Чего ей не хватало? Была бы сейчас королевой...

Вспомнились слова советника Лайонелла про супружеский долг, и она невольно скривилась от отвращения.

Райтгарт… Мысли снова вернулись к наемнику. Как ни старалась, но так и не смогла прогнать тревогу.

Девушка встала и зашагала по комнате. Нет, о чем она вообще переживает? Арден сказал, что Райтгарт лучший. А значит непобедимый. Что с ним случится? Он во дворце пол армии убил почти один… Тогда почему он не мастер гильдии? Если Лючия правильно уловила суть внутренней структуры гильдии, то мастером становится сильнейший. Получается, есть кто-то сильнее Райтгарта?

Она обессилено села на кровать. От постоянных раздумий начинала болеть голова.

Хаос мыслей медленно отступил, и Лючия осознала, что нуждается в Райтгарте. Не только в защите и силе. Ей просто нужен он сам...

Лючия воровато закусила губу и оглянулась, как будто боялась, что кто-то услышит эту неожиданную мысль. Что теперь делать? Что это значит? Кого спросить? Первой была мысль про Райтгарта, которую пришлось отмести. Вторая показалась более здравой.

Лючия решительно встала и тихонечко выбралась из комнаты. Осторожно, чтобы ни одна скрипнувшая половица её не выдала, спустилась по лестнице. Никем не замеченная, пересекла холл. Входная дверь едва слышно скрипнула, выпуская девушку. Где-то внутри шевельнулась мысль, что стоило бы предупредить Мадлен и Ардена об уходе… Но, во-первых, в таком случае её просто никуда не пустят. А во-вторых… во-вторых, врожденное упрямство и приобретенный эгоизм. Ну, и, в конце концов, она не пленница тут! Никто не смеет удерживать аселайн против воли.

Едва выйдя за порог, Лючия столкнулась с Чико.

— Простите, — извинился парень, хотя и не был виноват.

Лючия готова была танцевать от радости. Все же, кто-то там, наверху, любит её!

— А я как раз тебя искала, — расплылась в самой дружелюбной улыбке, на которую только была способна, Лючия. — Райтгарт сказал, что ты проводишь меня к одной нашей знакомой, к Санте.

— А, почему я? — буркнул он, не проявляя особого энтузиазма.

— По кочану! — огрызнулась принцесса. — Топай, давай! Пока ветер без камней...

— Что? — вытаращил глаза Чико.

— По дороге расскажу, — улыбнулась Лючия, легонечко толкая маленького карманника в спину. Они уже и так здесь задержались, не хватало, чтобы её отсутствия хватились раньше времени.

Чико взял девушку за руку и повел за собой. Сначала принцесса удивилась и разозлилась. Что она — ребенок? А потом поняла, что все правильно. Шагал парень быстро, даром, что Лючия выше него ростом, все равно едва поспевала. И без провожатого в такой толпе давно бы потерялась.

Город поражал. Он бурлил людьми, как котёл, и жил своей жизнью. Раньше Луричия не ходила пешком. Её всегда возили по городу в открытом экипаже по предварительно огражденной от случайного транспорта и прохожих дороге. И каждый раз, когда аселайн оказывалась в городе, был какой-нибудь праздник. Сегодня, впервые она вживую увидела повседневную жизнь простых горожан.

Ивори походила на большой муравейник. Люди сновали туда-сюда, и каждый занимался своим делом, сосредоточившись на себе. Горожане шли по своим, очень важным делам, не обращая внимания на мир вокруг. Словно кроме его проблем ничего вокруг не происходит. Лючия заметила удивительную вещь. Люди, несмотря на то, что вместе были толпой, причем не маленькой, держались при этом каждый сам по себе. Аселайн не могла понять, как же они умудрялись не быть частью толпы. Почему они отдельно друг от друга, но все равно не одиноки. Толпа, которая состоит не из бездумного стада овец, как говорила её мать, а из личностей и характеров.

Изредка, горожане встречали какого-то знакомого, обменивался парочкой незначительных реплик, чтобы тут же обронить:

— Прости, очень спешу. Пока! — и снова отправиться по своим, очень важным делам. У знакомого, скорее всего, тоже есть важные дела. Ведь не просто так он тут стоит и выглядывает с кем бы поздороваться. Но кому хочется слушать про чужие проблемы, когда есть ворох своих, нерешенных?

Увиденное сильно отличалось от того, какой была жизнь во дворце. Слуги знали друг друга и практически всех придворных, постоянно сплетничая о них. Если при дворе появлялся кто-то новенький, то всю его подноготную знали задолго до этого. Не сплетников во дворце не было. Их просто затравливали и выживали те, у кого не было ни стыда, ни совести и язык без костей. Матушка всячески поощряла шпионаж, доносы и сплетни. Таких слуг и брала на работу, а если случайно подался кто-то порядочный, желающий просто делать свою работу и быть в сторонке от всей этой придворной грязи — сама натравливала свою свору. Лючия никогда не могла понять удовольствия, которое испытывала Рамония, глядя на то, как морально давят очередную жертву. Не из-за того, что ей жаль слабых сирых и убогих. Просто ей казалось в высшей степени глупым уделять столько внимания и сил слабакам. Это либо делает тебя таким же слабаком, либо поднимает его до твоего уровня. В любом случае — глупо. Только воюя с сильным противником, становишься сильнее. Именно поэтому аселайн тратила столько времени учась ставить на место и как бы невзначай унижать Лайонелла. В чем достигла неплохих успехов, но до его уровня все равно расти и расти.

Выросшая в такой обстановке, Лючия очень рано поняла, что то, каков человек, и как о нём говорят — разные вещи.

Главное отличие, которое стало для неё полным откровением, это то, что люди в городе умудрялись быть наедине с собой, находясь в такой огромной толпе. Обитатели царского дворца не оставались наедине, даже в собственной спальне за закрытыми дверями.

Лючия резко остановилась и посмотрела на эту серую массу, на эту безликую толпу… Как же она завидовала им! Их обыденности, их провинциальности и недалекости. Как же просто им живется, когда не думаешь ни о чем, кроме куска хлеба на следующий день...

Чико вывел девушку из задумчивости, дернув за рукав. Лючия тряхнула головой, отгоняя от себя эти мысли. Что на неё нашло, в самом деле? Ей пора идти, поговорить с Сантой. Вокруг происходит гораздо больше, чем дано понять одной, сбившейся с пути принцессе...

Маленький карманник быстро и уверенно провел аселайн одними ему известными лабиринтами улиц и переулков. Вскоре показалась и цель, ради которой был проделан этот путь. Девушка без труда узнала дом, в котором ей оказали столь гостеприимный прием. Она оглянулась, чтобы поблагодарить своего маленького проводника, но того и след простыл. Несколько секунд принцесса удрученно осматривалась, не понимая, как он смог так незаметно улизнуть, но потом пожала плечами. Какая разница?

Девушка подошла к двери и стала гипнотизировать ручку взглядом. Что же такое Райтгарт делал в прошлый раз, что дверь открылась?

Так ничего и, не придумав, она просто позвонила и через несколько мгновений дверь открылась.

— Входите, госпожа Эсмеральда, — прозвучал из глубины знакомый ехидный и насмешливый голос.

— И я рада тебя видеть, Висельник, — промурлыкала довольная Лючия. Санта сдержала слово. — А твоя госпожа дома?

Дверь позади неё волшебным образом закрылась с оглушительным грохотом. Девушка подпрыгнула от неожиданности и оглянулась на шум позади. И второй раз подпрыгнула от испуга, когда почти у неё над ухом прозвучал голос дворецкого:

— Хозяйка примет вас в гостиной, — и чуть удар не получила, когда оглянувшись увидела череп Висельника очень близко от себя.

— Ты что смерти моей хочешь? — воскликнула Лючия.

— У меня не может быть своих желаний, — заметил дворецкий. — Прошу за мной.

Принцесса поежилась от холода, прозвучавшего в его словах, но покорно пошла следом.

Целительница уже ждала её, сидя на том же диванчике. Как и в прошлый раз, эта женщина выглядела ухожено, подтянуто и обворожительно, несмотря на зрелые годы. Правда сегодня её лицо было бледнее обычного, да и под глазами залегли мешки. Но хозяйка дома сделала все, чтобы это было как можно незаметнее.

Лючия невольно позавидовала ей. Вряд ли у неё получиться выглядеть так хорошо в том же в такие годы. Девушка невольно грустно усмехнулась, подумав, что если свяжет свою жизнь с Райтгартом, то вряд ли доживет до такого возраста...

— Девочка моя, — целительница встала и протянула ей руки для того, чтобы обнять. Но Лючия медлила. — Что с тобой, родная? Тебя кто-то обидел?

В её голосе прозвучало столько материнского тепла, столько участия… принцесса почувствовала, что ей трудно дышать, грудь сдавило, от еле сдерживаемых слез...

Санта много лет прожила на свете, много повидала и понимала. Весь этот опыт и женское чутье подсказали, как правильно поступить. Женщина подошла к Лючие и крепко обняла, хотя ещё несколько минут назад, узнав о приходе неожиданной гостьи, всерьез раздумывала, не послать ли Висельника за Рамонией немедленно. С одной стороны — отдать девочку сейчас, когда она сама пришла сюда вполне разумно. Если ночью снова придется схлестнуться с неожиданным соперником, то не факт, что Санте повезет победить. С другой стороны — раз Лючия тут, значит, её послал Райтгарт. С ним проблем тоже не хотелось.

Санта все ещё колебалась, когда вошел Висельник, а следом за ним и Лючия. Чашу весов перевесил материнский инстинкт, проснувшийся у травницы, стоило девушке войти в комнату. Растерянная, расстроенная… Невольно вспомнилось путешествие в её сон. И Санта просто не смогла забрать у Лючии последние часы свободы.

Ласка и тепло в голосе травницы словно послужили спусковым крючком. То, что Лючия отодвигала на задний план, чувства, которые старалась не замечать — все разом навалилось, и девушка не сдержала слез. Боль от предательства родителей, горечь утраты, скорбь, по той жизни, которой уже не жить… одиночество… Сколько всего приходилось держать в себе… А Санта, такая понимающая и ласковая, просто оказалась рядом в нужный момент.

Внутри Лючии словно сжималась все это время тугая пружина. И вот, достигнув своего предела, она спружинила назад с большой отдачей.

Аселайн долго плакала, прежде чем успокоилась. Хотя успокоением это трудно назвать. Скорее, просто выплакала все слезы, но облегчение так и не пришло.

— Тебе легче? — участливо спросила Санта. Лючия пропустила тот момент, когда они снова оказались на диване. Целительница сидела и успокаивающе поглаживала ей волосы, а Лючия лежала, свернувшись калачиком, и положив голову на колени хозяйки дома.

— Нет, — честно призналась девушка.

— Тогда не вороши прошлое, пока не почувствуешь, что это тебе нужно, — мудро посоветовала Санта. — Лучше расскажи, что же привело тебя в мой дом. А Висельник пока принесет ромашковый чай и черничные кексики.

Лючия против воли улыбнулась. Определенно эта женщина знает толк в том, как принимать гостей.

А черничные кексы, как, оказалось, умеют возвращать к жизни. И развязывать язык.

Девушка даже и не заметила, как рассказала обо всех тревогах старой целительнице, пока одно за другим уничтожала вкусное угощение.

— Правильно ли я поняла, — подытожила довольно путаный рассказ Санта. — Ты беспокоишься из-за Райтгарта, потому что не знаешь: вернется ли он? Что у вас за отношения, и какие у него на тебя планы? (согласный кивок) Беспокоишься по поводу выбора, который сделала, уйдя от родителей? (согласное мычание с набитым ртом) Но самое главное не знаешь, кем теперь являешься, и какое будущее тебя ждет?

Лючия отложила недоеденный кекс в сторону и посмотрела на целительницу грустными и влажными от слез глазами:

— Не-не-не! — замахала руками Санта. — Только не начинай по новой сырость разводить… На вот, съешь кексик...

Целительница попыталась подсунуть недоеденную выпечку, которая до этого неплохо выполняла обязанности успокоительного.

— Я не знала к кому ещё могу пойти, — шмыгнула носом Лючия.

Кексами девушка уже объелась, придется Санте отвечать на вопросы. По правде плакать тоже уже не хотелось. Это был только момент, и он уже прошел. Но, пока у неё глаза на мокром месте, женщина выложит все, как на духу.

— Послушай, девочка, — вздохнула Санта. — Единственный, кому ты сейчас можешь верить — это Райтгарт. Он человек слова, и не предаст. Особенно, после того, как ты так качественно приворожила его. Что касается семьи. Я спросила: уверена ли ты, и вспомни свой ответ!

— Мне хоть так, хоть так некуда возвращаться, — недовольно пробурчала принцесса. Никто не любит признавать чужую правоту.

— Правильно, — Лючия бросила на свою собеседницу быстрый взгляд. Ей почудилось, или в этом умудренном опытом голосе скользнула нотка превосходства? — Тебя никто не заставлял. Ни я, ни Райтгарт. Это было только твое решение. Я просила тебя подумать хорошенько, не решать сгоряча. Он стоял рядом, и не вмешивался. Райтгарт готов был принять любой твой выбор.

Лючия насупилась. Ей почему-то казалось, что целительница должна поддерживать, а не тыкать носом в ошибки, как провинившегося котенка.

— За все свои поступки несешь ответственность только ты одна, — все тем же всезнающим тоном продолжила Санта. — Ты не ребенок, Лючия. Нельзя пойти к маме с папой и попросить, чтобы они все исправили. И Райтгарт видит в тебе равную себе. Поэтому и дает решать самой, что для тебя хорошо, что правильно. Он терпелив, но так будет не всегда.

Девушка залилась краской стыда. Она не сильно понимала, на что намекает эта женщина, но покраснела, наверное, до кончиков волос. Да что с ним не так, с этим Райтгартом? Почему он на неё так действует? Сердце гулко бьется о ребра, краска заливает лицо, она словно забывает, как нужно дышать...

— Ах, ты ещё совсем, совсем ребенок, — умиленно вздохнула Санта. — Ничегошеньки ведь не понимаешь?

Вместо ответа Лючия просто кивнула.

— Ничего, придет время — поймешь, — по-отечески улыбнулась она. Сейчас Санта выглядела старше, мудрее, опытнее и… честнее что ли. Лючия несколько мгновений думала, прежде чем на ум пришло подходящее слово. Сейчас целительница более настоящая, она не играет, не притворяется. Но это был лишь момент… И он тоже быстро прошел. Женщина вернула на место прежнюю маску дружелюбности и понимания. — Райтгарт вернется, и вы поговорите...

— Да что вы заладили со своим Райтгартом! — вскипела девушка. — У меня своя голова на плечах есть!

— Никто ж и не спорит… — попробовала успокоить её целительница.

— Тогда почему все как один отправляют меня к нему? — устало переспросила принцесса. Этот разговор начал утомлять и раздражать. — Почему вы перед ним по струнке все ходите? Не такой он и страшный...

— Такой! — резко перебила хозяйка дома, сделав глоток чая.

— Что? — опешила Лючия.

— Я честно пыталась поговорить с тобой дружелюбно, но ты любого выведешь из себя, — холодно заговорила Санта. — Ты действительно не понимаешь, что Райтгарта не просто так боится целая гильдия? Лючия, мужчина, с которым ты связала свою жизнь, монстр во всех смыслах этого слова. Безумно влюбленный монстр. Твое счастье, что до сих пор не пришлось видеть его истинную натуру.

Лючия молчала. Ей нечего было возразить. Она чувствовала правоту собеседницы, но дух противоречия не позволял сдаться. Просто девушка пока не придумала аргументов.

Целительница восприняла молчание собеседницы как знак согласия и продолжила:

— Лючия, я ни в коем случае тебя не пугаю. Райтгарт с тобой очень терпелив и доверяет...

Принцесса скептически хмыкнула. Как же… доверяет.

— Отпустил же он тебя сюда одну, — привела разумный довод Санта.

— Я его и не спрашивала, — фыркнула Лючия.

— Как… не спрашивала… — впала в ступор целительница.

Девушку привел Чико, паренек, который у Райтгарта на побегушках, и она вполне разумно предположила, что наемник сам прислал её сюда, пока не ушел к мастеру.

— Просто ушла из гильдии и все, — пожала плечами аселайн, с удивлением глядя на то, как краски покинули лицо собеседницы, и оно неестественно вытянулось, а глаза округлились. Всем своим видом женщина олицетворяла гремучую смесь крайней степени изумления и ужаса.

Ещё бы! Райтгарт под заклятием, ему и так трудно себя контролировать. Сама того не ведая, Лючия приворожила наемника действительно очень качественно. Санта пробовала снять это заклятие, но не получилось. А это уже о многом говорит. Райтгарт пытается держать себя в руках. Но судя по тому, как он отреагировал на платье аселайн тогда в гостиной — это пока выше его сил. Не приведи великое созвездие, он подумает, что её похитили.

Санта аж посерела, когда представила, как наемник будет искать Лючию, и что будет, если найдет в этой гостиной. В отличии от легкомысленной и наивной принцессы, хозяйке дома приходилось истинную сущность наемника.

Райтгарта нужно предупредить!

Изумленная Лючия проводила взглядом, резко вскочившую и убежавшую из комнаты Санту, и уже собралась вернуться к чаю, когда где-то совсем рядом послышался полный ярости оглушающий рев. Входная дверь, служившая верой и правдой этому дому не один год, слетела с петель с такой силой, что пролетев через всю комнату впечаталась в противоположную стену, да так и застряла. Девушка даже моргнуть не успела, не то, что испугаться, настолько быстро все произошло. В комнату ворвался огромный ужасный монстр и снова заревел. Лючия с содроганием почувствовала звук, волной прошедший сквозь все тело.

Аселайн невольно задержала дыхание.

Монстр отдаленно напоминал человека: две руки, две ноги, мощный торс с панцирными пластинами на груди, непропорционально большая голова на толстой шее, и огромный хвост, которым это двухметровое нечто размахивало со стороны в сторону. Руки с длинными и толстыми когтями, тело покрыто кожей мутного, болотно-зеленого цвета. Но не это больше всего поразило принцессу. Внушительнее всего смотрелась огромная пасть усеянная тысячами мелких зубов-игл.

Лючия зачарованно смотрела на то, как эта огромная махина медленно идет в их сторону.

Нужно вскочить, бежать… Но было в этом огромном хищнике нечто гипнотическое, что не позволяло отвести взгляд, шевельнуться. Словно вся комната, как желе заполнилась его жаждой убийства, и это чувство физически давило, прижимало к полу не позволяя двинуться. Чем ближе подходил нежданный гость, тем тяжелее становилось. Принцесса сползла по стульчику на пол, обхватив голову руками, стараясь хоть немного облегчить самочувствие. Боль, отчаянье, страх… Целая гамма эмоций нахлынула разом. Девушка понимала, что это не её чувства, но ничего не могла поделать. Тонкая струйка крови потекла из носа, сознание начинало потихоньку затуманиваться.

И в тот момент, когда девушка уже решила сдаться, рядом раздался другой рев — могучий и пронзительный. Огромная подавляющая сила отступила, и Лючия судорожно вдохнула. Огромное четырехпалое чудовище с массивным туловищем, большими сильными лапами и голова с внушительным набором клыков в пасти. Кожа второго неизвестно откуда появившегося монстра была насыщенного медно красного цвета и словно сияла изнутри. А голову украшал кожаный воротник, который то поднимался, то опускался. Пришелец тоже стоял на двух ногах и слегка опирался на массивный хвост. В таком положении его рост и рост противника практически совпадали.

Два чудовища сошлись в схватке так быстро, что Лючия, не ожидавшая подобного варианта развития событий, просто не успела никуда отскочить, или хотя бы уползти. Сжавшись в комочек, обхватив голову руками и подвывая от страха, принцесса следила за тем, как сражаются два исполина. В этом бою не было ничего человеческого — они дрались как звери, полосуя друг друга когтями, вырывая зубами куски плоти, стараясь добраться до горла противника.

Лючия так и сидела, застыв от страха. Если бы девушка знала хоть одну молитву, то молилась бы как никогда искренне. Но аселайн их не знала — никто никогда не учил её этому. Все, что могла несчастная — сидеть и умолять: "Пожалуйста… пожалуйста… пожалуйста...". Что именно девушка вкладывала в это "пожалуйста" так сразу и не скажешь — чтобы все закончилось, чтобы не убили и не покалечили, чтобы кто-то пришел и спас...

Два чудовища в который раз разошлись.

Монстр, появившийся в доме, стоял, справа и перешагивал с лапы на лапу, виляя хвостом со стороны в сторону. В коротком и ожесточенном бою он получил множество ран — серьезных и не очень. При этом весь измазан в крови — своей темно бордовой, почти черной, и алого цвета, явно принадлежавшей сопернику, так как больше всего у него была измазана пасть. Комната содрогнулась от его полного ярости рева.

Соперник ответил тем же.

Перепуганная до смерти аселайн воспользовалась единственным способом защиты — подняв вверх дрожащие руки, прочитала то самое короткое заклинание, которое уже спасало ей жизнь.

Это было последним, что запомнила несчастная, оказавшаяся на пути двух разъяренных монстров. Нервы не выдержали, и Лючия просто упала в обморок от страха.

*****

Лючия пришла в чувство от приятного ощущения влаги на лице. Кто-то держал её на руках. И, почти сразу вспомнила, что случилось. Принцесса резко сбросила с себя какую-то мокрую тряпку и в панике попробовала вырваться. Но ничего вышло. Едва прошел первый испуг, девушка поняла, что никто не собирается убивать её, просто нежно, но твердо удерживает. И этот кто-то человек.

Лючия приподняла голову, чтобы рассмотрела своего "пленителя".

— Райтгарт… — выдохнула она с облегчением.

Мужчина ослабил свою хватку и, выпустив из рук, помог сесть, придерживая за талию.

— Ты не пострадала? — серьезно спросил он. — Где-нибудь болит?

Лючия прислушалась к себе — ничего не болит. Даже странно, ведь она оказалась между двух огней. Вместо ответа, принцесса вцепилась в наемника мертвой хваткой:

— Там были два чудовища! — сглотнув комм в горле, сказала она. — Ящерица и… чудовище...

— Ты не пострадала? — снова с напором спросил Райтгарт.

— Я думала меня убьют, — одинокая слезинка скатилась по щеке. Голос предательски дрожал. — Я боялась… я так боялась...

— Лючия, — неуверенно заговорил наемник, отведя глаза в сторону.

— Ты спас меня! — неожиданно перебила его принцесса. — Снова спас!

Девушка обняла его:

— Прости меня, — слезы ручьем текли по щекам. — Я никогда… никогда больше не уйду!

Райтгарт крепко прижимал к себе хрупкую содрогающуюся от рыданий фигурку, позволяя выплакаться. Он понимал, что ей это нужно после пережитого. Прошло достаточно много времени, прежде чем принцесса успокоилась. Но покидать надежные, и теплые объятия Райтгарта не спешила, наслаждаясь тем, как наемник успокаивающе поглаживает спину. Взгляд блуждал по разгромленной гостиной, и вскоре у Лючии невольно возникли вопросы:

— Где Санта? Кто были эти… двое?

— С Сантой все в порядке, — уклончиво ответил наемник. — Она наверху, отдыхает.

— Но куда делись чудовища? — Лючия немного отстранилась и заглянула ему в лицо. — Как ты их победил?

— Это было не трудно, — принцесса обернулась на знакомый насмешливый голос и обомлела.

Голос явно принадлежал Висельнику. Но вместо скелета в кресле напротив, подперев левой рукой щеку, вольготно расположился молодой брюнет лет двадцати-двадцати двух, с необыкновенно яркими зелеными глазами и наглой полуулыбкой. — Он был одним из них.

— Что?! — неестественно тонко взвизгнула девушка, и чуть не подпрыгнула, когда голос наемника тихо сказал ей на ухо:

— Это правда.

Мужчина намеренно сказал это таким спокойным, твердым и решительным голосом. Лючия должна осознавать — что его второе я, в любой момент может выйти из-под контроля. Райтгарт не принц из рыцарских романов — он действительно такой: жестокий, дикий убийца, постоянно испытывающий жажду убивать. Это никогда не изменится, ему не повезло таким родиться и пришлось потратить много времени, чтобы научится держать своего демона под контролем. Правда, с тех пор, как в его жизни появилась эта хрупкая, теперь уже брюнетка весь самоконтроль сошел на нет. Она заставляет его переживать слишком сильные эмоции, испытывает силу воли на прочность. А с этим не стоит играть. Особенно, пока Райтгарт не научится адекватно реагировать на Лючию.

Для Лючии все происходящее оказалось шоком. Она узнала, что Райтгарт полудемон ещё в гильдии. Но знать и видеть это совершенно разные вещи. Безумный демон, чудовище, которое пыталось её убить, и Райтгарт, возле которого сердце забывает правильный ритм, а дыхание постоянно сбивается. Как эти двое могут быть единым целым?

Лючия обессилено села на стоящий рядом пуфик. Почему? Ну, почему у неё всегда так? То противный старикашка, единственное достоинство которого в том, что он мертв, то чудовище… Или не чудовище? Лючия посмотрела в сторону Райтгарта, и взгляд невольно зацепился за его руки. Да, это руки кровожадного монстра и наемника убившего много людей. И в то же время Лючия ещё помнила их нежность.

Никто никогда не пугал аселайн так, как Райтгарт, и в тоже время никогда не любил её, как любит наемник.

Лючию вообще никто никогда не любил...

И что же ей теперь делать? Бежать? Ненавидеть его? Боятся?.. Любить?

Аселайн готова была снова расплакаться.

— Кто из чудищ был красивее? — неожиданно спросил Висельник.

— Что?! — опять перешла на ультразвук девушка. Настолько неожиданным оказался вопрос. — Что значит, кто красивее? Ты в своем уме? Райтгарт чуть не прибил меня, пока дрался с огромной ящерицей...

— Просто ответь, — попросил Райтгарт, сообразивший, что Висельник пытается таким образом отвлечь девушку и не допустить новой истерики.

Лючия часто-часто заморгала глазами и сказала первое, что в голову пришло:

— Ящерица...

— Выкуси! — эмоционально воскликнул и вскочил с кресла бывший скелет. — Я круче тебя!

Девушка почувствовала дискомфорт, когда наемник сильно прижал её к себе левой рукой. Как будто пытался удержать. Лючия с удивлением поняла, что возле него совершенно не боится. Несмотря на то, что видела. Это все равно Райтгарт, тот, с которым она познакомилась во дворце, которому доверила свою жизнь, хоть у него уже тогда были руки по локоть в крови.

Чудовище? С двумя она жила во дворце, называла их мама и папа. И была ужасно одинока. Девушка посмотрела на Райтгарта другими глазами. Мужчина ведь действительно пытается её удержать… Он тоже одинок!

Лючия поддалась моменту и взяла Райтгарта за руку, тепло улыбнувшись. Мужчина опешил, от этого внезапного проявления чувств, но быстро совладал с собой и крепче сжал ладонь, словно боялся, что девушка вдруг передумает и убежит. Аселайн почувствовала необходимость как-то смягчить свой ответ, и сказала первое, что пришло на ум:

— Ну, просто ящерица красивее с виду и все!

Парень с видом победителя поклонился по сторонам, словно вокруг стояла огромная толпа, а он принимал поздравления.

— Чему ты радуешься? — насмешливо спросил наемник. — Она твою саламандру ящерицей обозвала...

Висельник как-то сразу сник, и снова плюхнулся в кресло с самым обиженным видом:

— Все равно, я был круче!

Лючия не верила собственным ушам.

— Да что вы тут несете?! — вскочила она на ноги, вырвавшись из удобных и надежных объятий, и принялась расхаживать по комнате, эмоционально размахивая руками: — Вы напугали меня до полусмерти, разнесли дом… Вы меня чуть не убили! И все только для того, чтобы узнать кто из вас круче?!

Мужчины переглянулись и синхронно пожали плечами. Лючия чуть не взвыла:

— И как далеко вы собирались зайти? Вы бы ограничились только домом или в расход пошли бы я и Санта?

— Ну, все же обошлось, — легкомысленно улыбнулся Висельник.

— А кстати как все обошлось?

Вопрос возник в голове аселайн настолько неожиданно, что она даже сама немного удивилась, когда задала его. Уже после любопытства проснулся и здравый смысл. Райтгарт не мог её спасти — наемник был одним из монстров. Тогда кто? Кто-то сильнее него? Это вряд ли. Информацию о наемнике Лючия собирала по крупицам то тут, то там. И насколько могла судить — он не победим. На его счету всего одно не выполненное задание — сама Лючия.

И тут её осенила догадка:

— Неужели мое колдовство сработало?!

— Да, — абсолютно серьезно сказал Висельник. — Твое колдовство определенно сработало...

— А потом пришла Санта и хорошенько поджарила нас молнией, приведя в чувство, — перебил его Райтгарт.

— О-о-о!!! — протянул зеленоглазый. — Прилетело нам знатно!

— Тогда почему ты говоришь, что мое заклинание сработало? — перебила его Лючия. Сейчас её больше интересовало другое. Аселайн никогда в жизни не колдовала. У неё не было способностей к магии. Вообще никаких! А тут все три попытки колдовать увенчались успехом. Причем как минимум две — оглушительным. Какова природа того, что она делает? Можно ли от этого избавиться, чтобы все стало как раньше? Не будут ли эти способности проявляться спонтанно, даже когда она не произносит заклинания? Не вредит ли использование магии ей самой?

— Ну, теперь помимо Райтгарта в тебя влюблена моя саламандра, — с явным неудовольствием в голосе пояснил он. — Кому сказать — засмеют. Могущественный дух огня — в жалкую человеческую женщину. Я до этого переживал, что узнают про службу у этой ведьмы, и от позора не отмоюсь. Хоть бы про тебя не узнали.

Аселайн не понравилось, с каким тоном Висельник говорил. Лючию задело то, что он считает её жалкой. Вспомнились родители, которые думали также. Стало не по себе. Не иначе как от стресса накатило такое же чувство, которое она испытывала каждый раз на балах устраиваемых Ветиленом и Рамонией. Ощущение того, что она не достаточно хороша, пустышка в красивой обертке, которой никогда не стать достойной завтракать с родителями, ездить с отцом на верховые прогулки или с матерью за покупками. Захотелось побыстрее убраться отсюда, все равно куда.

Поэтому сделала то, что всегда её выручала — надела на лицо улыбку, под которой привыкла прятать настоящие чувства, и спросила у Райтгарта:

— Когда мы вернемся в гильдию?

— Можем хоть сейчас, — наемник встал и, подойдя к ней, взял за руку, снова удивив девушку. Будто чувствовал, что ей это нужно именно в это мгновенье, именно здесь.

— Я говорю дух огня… могущественный… — растерянно пробормотал зеленоглазый.

— С Сантой все будет в порядке? — решила позабыть о существовании Висельника Лючия.

— Да, она просто переутомилась, — успокоил её Райтгарт.

— Вот и славно, проведаем её потом, — рядом с этим сильным мужчиной, девушка начинала по-настоящему успокаиваться.

Висельник не выдержал. Вскочив на ноги, парень быстро пересек комнату и, схватив Лючию за плечи, несколько раз хорошенько встряхнул во время своей пламенной тирады:

— Да ты, верно, не понимаешь, что я тебе говорю глупая женщина? Заклинание сработало! Моя саламандра привязана к тебе, пока ты жива! Могущественный дух огня, огненный дракон...

Райтгарт быстро успокоил разошедшегося Висельника хорошей оплеухой.

— Я так думаю, что если бы Лючии было интересно, то она сама бы спросила, — холодно сказал наемник, стоя между девушкой и возмущенно пыхтящим парнем.

— А мне что делать прикажешь? — эмоционально воскликнул Висельник.

— Успокоиться, — посоветовала Лючия.

— Женщина, — вздохнул зеленоглазый, всем своим видом показывая, что смирился с её глупостью. — Ты явно не понимаешь, в какой ситуации оказалась… Знаешь хотя бы кто я?

— Да мне как-то все равно, — честно призналась она.

Лючия действительно ничего так не хотела, как уйти.

Висельник продемонстрировал, что умеет слышать только те слова собеседника, которые хочет, проигнорировав её последнюю реплику, и продолжил:

— Я джин! Могущественный и...

— Исполняешь желания? — перебила Лючия.

— Да что у вас за стереотипы! — обиделся тот. — Эта старая ведьма тоже призвала меня, чтобы я ей желания исполнял. Меня! Сильнейшего среди джинов, крылатого духа огня! Исполнять желания! Придумается же вам такое, жалкие людишки...

— Понятно, — потеряла интерес Лючия.

— Я могу призвать тысячу ипостасей из другого мира! — увлеченно продолжал Висельник, полностью игнорируя все, что происходит вокруг.

— Рада за тебя, — сказала принцесса и сняла одну туфлю, придерживаясь за руку Райтгарта. Кажется, туда камешек попал.

— Старая карга своим заклинанием привязала меня к дому! — вдохновенно продолжал зеленоглазый.

— Угу, — туфля вернулась на место.

— Но ты разбила заклятие более сильным, — продолжал он, глядя на то, как Лючия взяв наемника за руку шагает к выходу:

— Ну, пока, — помахала она ручкой на прощание, даже не обернувшись, и вышла за дверь. И чуть не столкнулась с подленько улыбающимся Висельником нос к носу:

— И теперь я привязан к тебе, — злорадно сообщил тот.

— Что-о-о? — впервые со дня знакомства Райтгарт и Лючия проявили такое единодушие.

— Что слышали, — улыбка зеленоглазого джина стала ещё шире. — Одна из моих ипостасей, причем сильнейшая из них, влюбилась в Лючию. Теперь, куда ты, туда и я!

— Ты влюбился в меня? — уточнила принцесса.

— Не я, а саламандра! — поправил джин.

— В чём разница? — бесцветным голосом спросила девушка.

— Каждая из моих ипостасей — по-своему индивидуальна. Но все равно они часть меня!

— У тебя тоже так? — повернула голову Лючия. — Ты и демон одно целое но все-таки разные...

— Не совсем… — Райтгарт на мгновенье задумался подбирая правильные слова. — Демон внутри меня он больше похож на зверя. Жестокого и беспощадного. В то же время он просыпается только тогда, когда меня одолевают сильные эмоции. Страх, ненависть… любовь.

— И ты не можешь его контролировать? — продолжала допрос аселайн, радуясь тому, что смогла вызвать его на откровенность.

— Не могу, потому, что не думаю, что он действует как разумное существо. Скорее, им движут инстинкты. Сюда меня привел страх за тебя. Демон чувствовал только страх, источником которого была ты. Он не разбирал хорошая ты или плохая. Просто на инстинктивном уровне понимал, что страх связан с тобой.

— И так будет всегда?

— Нет, — покачал головой наемник. — После твоего сегодняшнего заклинания он тоже воспринимает тебя как свою подругу.

— В смысле влюбился?

— Нет, влюбился я. А он как бы моя звериная натура. Он слушает свои инстинкты и сейчас они ему говорят, что ты его пара, тебя нужно защищать и… — он замолчал и как-то загадочно улыбнулся. — Потом покажу, что ещё нужно.

— У Висельника и его ящерицы тоже так? — вдруг вспомнила Лючия.

— Саламандры! — недовольно поправил Висельник. — И нет, я не выпускаю наружу свою звериную суть, как некоторые (косой взгляд в сторону наемника). Саламандра просто… вроде как замещает меня на время.

— В смысле? — аселайн была заинтригована, и раз уж ей удалось вытянуть мужчин на откровенность старалась узнать побольше, поэтому жадно ловила каждое слово.

— Ну… как тебе объяснить чтобы ты поняла… — бывший дворецкий почесал затылок. — Саламандра — дух огня. Она живет в мире духов. Чтобы сражаться в этом мире ей нужно реальное тело. Поэтому, когда мне угрожает опасность, с которой своими силами не справиться, я ухожу в мир духов, впуская саламандру в себя.

— Но у неё совсем другое тело, — заметила Лючия. — И она намного больше тебя.

— Трансформация, — коротко ответил Висельник, как будто это все объясняло, но девушка все равно ничего не поняла. Видимо парень прочитал это по её лицу, потому, что с тяжелым вздохом пояснил. — Тело может превращаться в другое по моему желанию.

— Да, но когда появляется саламандра, ты исчезаешь. Как тогда тело превращается? И куда ты исчезаешь?

— Хороший вопрос, — удивился парень, явно не ожидавший от неё сообразительности. — Я ухожу в мир духов. И сразу скажу — не вселяюсь в тело саламандры. Все мы по своей природе духи, заключенные в телесную оболочку, и перемещение в другой мир никак на этом не сказывается. А тело приобретает такой вид, как себя ощущает саламандра на подсознательном уровне. То есть, если она чувствует, что имеет две руки и две ноги покрытые чешуей — они у неё будут.

У Лючии было множество вопросов, которые очень хотелось задать Висельнику: всегда ли он таким был? А сможет ли она сама в кого-то превращаться? Кем ещё парень может становиться, но все это прекратил Райтгарт.

— Зачем ты это ей рассказываешь? — достаточно жестко спросил наемник, становясь между ними.

— Пусть знает, как ей повезло, что теперь куда она, туда и я, — пафосно пояснил зеленоглазый. — А то до неё все не доходит.

К Лючии моментально вернулось все раздражение, которое она испытывала к этому парню.

— Надо же какое совпадение, — ехидно улыбнулась она. — А у меня единственное вакантное место тени занято, и замена пока не требуется! Так что свободен… Отпускаю на волю… освобождаю… Чего там ещё надо сделать, чтобы ты ушел по своим делам?

— Умереть, — хором ответили наемник и джин, безрадостно глядя на неё.

— А? — растерялась девушка и невольно сделала шаг назад.

— Колдовство будет действовать, пока ты жива, — мрачно объяснил Висельник. — Поэтому я буду рядом до конца твоих дней.

— Я не хочу, чтобы Висельник до смерти ходил за мной следом, — жалобно прохныкала Лючия, глядя на наемника. Девушка живо нарисовала пред мысленным взором картину — она в ванной, голая, и зеленоглазый тут как тут. Только в отличие от подобных картинок с участием Райтгарта, после которых девушка густо краснела (она вообще часто краснела думая о наемнике), ничего кроме раздражения такие мысли не вызывали.

— Раньше думать надо было, — припечатал джин. — Когда колдовала!

— Я нечаянно, — промямлила девушка.

— Ну, я мог бы тебя освободить, — предложил Райтгарт.

— Нет такого способа, — убежденно заявил Висельник. — Если бы существовал — я бы уже освободился.

— Один — есть, — уверенно повторил Райтгарт.

— Только если убьешь её! — рассмеялся джин, понимающий, что наемник, даже если и захочет, не сможет убить принцессу.

— Райтгарт меня никогда не убьет, — как можно увереннее сказала Лючия, но потом не удержалась и все же посмотрела на него, ища подтверждение своим словам.

— Я не смогу причинить тебе вред, — Райтгарт приобнял заметно напрягшуюся девушку за талию и легко поцеловал, успокаивая.

— А как тогда? — с облегчением подняла на него глаза принцесса.

— Могу убить его, — обыденным тоном сказал наемник, поправляя выбившийся из прически локон.

Висельник, глядя на заинтересованное лицо Лючии, явно всерьез задумавшейся над предложением, тут же затараторил:

— Во-первых, это не так легко как кажется! Я — джин...

— Я справлюсь, — просто констатировал факт Райтгарт.

— Это очень трудно...

— Не набивай себе цену, — немного раздраженно фыркнул наемник. — Ламию убить куда труднее. А ты ифрит, достаточно янтарного кинжала в сердце.

Зеленоглазый раздосадовано смолк. Наемник явно подготовился. Немного помолчав, джин все же нашелся:

— С другой стороны, — теперь Висельник перешел на деловой тон и разговаривал с наемником, правильно определив, кто в этой парочке принимает решения. — Если останусь рядом, то могу проконтролировать её. И защитить если что.

Теперь уже лицо наемника приобрело задумчивое выражение.

— Не нужно меня контролировать! — возмутилась Лючия. — Я в состоянии о себе позаботиться!

Райтгарт смерил девушку оценивающим взглядом. Учитывая, что она умеет пользоваться всего одним средством защиты — мощнейшим приворотом, да и то неумело, то это заявление смело можно ставить под сомнение. Лючия пока толком не понимала, в каком кругу вращается, а ведь любой, даже только начинающий член гильдии может убить её, не напрягаясь. А Райтгарт не всегда рядом, чтобы защитить. Как показали последние события, гильдия тоже не достаточно безопасное место. Ну и, конечно, не стоит забывать, про Кайла. Его брат, Кило, абсолютно прав, говоря, что тот будет бить по самому дорогому. Поэтому Райтгарту необходимо обезопасить и вывести Лючию из-под удара. Наемник посмотрел на джина:

— Не приведи Великое созвездие, ты не уследишь!

— Можно остаться? — затаив дыхание, на всякий случай уточнил Висельник, боясь поверить в такую удачу. Плевать ему на то, чего хочет или не хочет капризная принцесса. Все равно у неё не хватит сил, чтобы его прогнать. Другое дело наемник. Вот кого нужно будет умолять, если придется. Саламандры моногамны и Висельнику тяжко будет без этой пигалицы, раз огненный дух признал в ней пару. Ещё хуже будет, если придется отказаться от мощнейшей из своих ипостасей. Какой из него тогда будет ифрит? Свои же загрызут.

— Да! — рявкнул Райтгарт, немного занятый в этот момент — он уворачивался от кулачков разозленной Лючии. Била она не сильно, но активно. Улучив момент, наемник схватил девушку за руку и резко дернул на себя. Не удержавшись, принцесса упала прямо ему в объятия:

— Злись, сколько хочешь, — мягко прошептал он, наклонившись к уху, и поцеловал мгновенно присмиревшую девушку в плечо. — Лишь бы ты была в безопасности.

Лючия замерла, боясь вздохнуть, не зная, чего дальше ждать. Сердце билось как сумасшедшее, а Райтгарт просто стоял, и обнимал её, немного покачивая со стороны в сторону.

Пугаясь собственной смелости, Лючия подняла голову и посмотрела ему в глаза. Взгляд серых глаз наемника завораживал, действовал гипнотически, а полуулыбка навевала воспоминания о его поцелуях. Аселайн уже не могла, да и не хотела отрицать, что они ей нравятся. Также как и чувства, которые просыпаются с ними. Девушка многое могла бы отдать, чтобы снова испытать их здесь и сейчас. И она могла руку дать на отсечение — наемник об этом знает. Так почему же он медлит? Лючии захотелось кричать.

Наконец, Райтгарт наклонился и поцеловал её медленно, дразняще. И очень нежно… Так, как не целовал никогда до этого. Для девушки больше не существовало ни земли, ни неба. Только он, она и этот необыкновенный поцелуй.

Когда мужчина отстранился, Лючия неосознанно потянулась за ним, желая продлить удовольствие. Но вовремя спохватилась, и, покраснев, как маков цвет, попыталась отвернуться.

Наемник удержал девушку, взяв кончиками пальцев за подбородок.

— Я люблю тебя, — просто сказал он, глядя ей прямо в глаза. Всего три слова, от которых у Лючии в душе разлилось щемящее тепло. — Я не сделаю тебе больно. Никогда.

Утробное рычание испортило момент.

Лючия и Райтгарт обернулись — Висельник покрылся огнем, глаза приобрели красный цвет, а из горла вырывалось рычание.

— Ревнуешь? — довольно улыбнулся наемник, и посильнее прижал к себе девушку. Он сделал это намеренно. С одной стороны — чтобы успеть защитить её в случае чего, с другой — чтобы проверить, сможет ли ифрит удержать саламандру под контролем. Ну, и ему просто приятно было вот так обнимать Лючию, куда без этого.

Висельник взревел раненным зверем. Райтгарт отметил про себя, что это очень плохо. Не может говорить, значит дошел до грани. Если сейчас не остановится и не вернет себе нормальный вид, придется убить его. Он не может доверить заботу о любимой женщине дикому зверю — саламандра, так же как и демон Райтгарта неконтролируема. Если эта огненная ящерица вырвется на свободу — Лючия может попасть под горячую руку, так сказать.

Райтгарту очень хотелось бы такого охранника для Лючии. Как женщина она ифрита не интересует, но любовь саламандры "заставит" джина быть преданнее любой собаки. Но если джин не сможет взять себя в руки, то придется его убить.

Висельник издал последний, леденящий душу рык, и пламя начало потихоньку гаснуть, пока полностью не исчезло. Висельник обессилено упал на одно колено и, немного отдышавшись, поднял на обнимающуюся парочку хмурый взгляд:

— В следующий раз снимите себе номер!

Райтгарт хмыкнул. И тут же распорядился:

— Отведи её в гильдию, к Мадлен, и делай что хочешь, но она должна там оставаться, пока я не приду.

Висельник встал с колен и, обойдя Райтгарта, подошел к принцессе. Взяв девушку за плечи, парень начал толкать перед собой:

— Мы бы с тобой поболтали, но нам пора...

Он ещё что-то говорил, Лючия вяло сопротивлялась, но Райтгарт был спокоен. Пока девушка под присмотром Висельника, Кайл до неё не доберется.

В глазах снова потемнело от еле сдерживаемой ярости, при воспоминании о том, как Лючия пропала.

Интересно, Кило выжил?