Глава 4

Райтгарт бодро зашагал по небольшой тропинке, ведущей к городу. Ночная прохлада освежала, роса на траве приятно холодила ноги, принцесса сосредоточено пыхтела сзади, стараясь не отставать… Идиллия!

Он, конечно, любит Луричию, но боги огня и меча, уж слишком её много. Понятие рот на замке этой девушке не ведомо. За недолгое знакомство выяснилось, что юная принцесса молчит только когда бежит и когда напугана. Хотя тут как повезет. Райтгарту вспомнилась крыса, и он снова прочистил себе ухо.

За размышлениями наемник даже не заметил, что они подошли к городским вратам. Ивори не только одна из самых красивых столиц континента Дайодженес, но и одна из самых неприступных. Райтгарт как воин и профессионал всегда поражался, как смогли древние зодчие создать такое, и по сей день не превзойденное укрепление. Город окружала каменная стена, высота которой достигала десяти метров, а ширина до трех. За всю историю существования, стены ни разу пали, служа горожанам верой и правдой.

Городские врата были ещё закрыты, но Райтгарт готовил путь к отступлению заранее и подкупил сержанта, отвечающего за их охрану. Так, что в столице они оказались без проблем. Улочки только начинали оживать. Редкие прохожие спешили по своим делам и не обращали внимания на странную парочку в грязной, потрепанной и полусухой одежде. Тем не менее, Райтгарт все равно петлял переулками, в которых вероятность наткнуться на случайного прохожего была минимальной. Уж, слишком приметной была Луричия. Даже сейчас, всем своим видом напоминающая, скорее служанку в местном трактире, чем принцессу.

Райтгарт вздохнул с облегчением только тогда, когда добрался до нужного дома. Ничем не приметная для простого человека дверь ярким фонарем мигала для любого преступника, коим он по сути дела и являлся. Но что ещё важнее, в эту дверь могла войти только элита криминального мира. Обычный сброд, который побирается на улице не сможет миновать барьер установленный хозяйкой.

А владелица дома, надо сказать, являлась и весьма одиозной личностью. В молодости Санта была чародейкой при дворе. Очень сильной и талантливой. Ей пророчили большое будущее. Она дружила с нынешней королевой и поговаривали, что у неё был роман с королем Георгом.

Райтгарту не были известны подробности того, как именно Санта связалась с криминальным миром. Но ему не раз приходилось пользоваться её услугами. Сегодняшнее утро не стало исключением.

Наемник не стал стучать в дверь, она легко открывалась, если знать нужную комбинацию — два поворота ручкой вправо, поворот влево и снова вправо. Ничего сложного. И по-своему гениально. Тем, кому эта комбинация была неизвестна, не оставалось ничего другого, кроме как воспользоваться дверным звонком. А там уже на усмотрение хозяйки — впускать незваного гостя или нет.

— С возвращением, Райтгарт, — поприветствовал его открывший дверь дворецкий. Луричия взвизгнула и подпрыгнула с перепугу, спрятавшись к наемнику за спину. Нормальная реакция каждого, кто впервые встречается с ним. Санта весьма своеобразный человек, и дворецкий у неё такой же — скелет, одетый во фрак. Наемник боялся, что аселайн вообще в обморок упадет. Обошлось.

— Доброе утро, Висельник, — устало ответил на приветствие Райтгарт. — Санта ещё отдыхает?

— Вы же знаете, — беспечным тоном, словно поддерживал светскую беседу, ответил скелет. — Госпожа Санта не самая ранняя пташка.

— И то верно, — согласился молодой человек и попросил: — Мы подождем в гостиной. Будь добр, принеси нам чаю, — и кивком указав на аселайн, добавил: — Ей — ромашковый.

Гостиная, в которую Луричия проследовала за Райтгартом разительно отличалась от её собственной. Выдержанная в темно-бордовых тонах, обставленная темно-коричневой мебелью и с плотно закрытыми гардинами. Принцессе очень понравился такой интерьер, особенно картина руки известного художника, которого девушка обожала с юных лет. Правда именно эту картину она никогда и не видела.

— Прекрасно, — восторженный полушепот слетел с её губ.

— У молодой леди отменный вкус, — одобрительный женский голос напугал принцессу.

Обернувшись, Луричия увидела его обладательницу — невысокого роста женщину около сорока лет на вид, худосочную, с синяками под глазами и проседью в волосах.

— Райтгарт, пройдоха! — незнакомка подошла к наемнику и ласково потрепала по щеке. — Кто твоя спутница?

Наемник к девушке и успокаивающе приобнял её за плечи:

— Она со мной.

— Я так и поняла, — рассмеялась Санта. — Но все же?

Санта обратила свой взор на принцессу. Девушке срочно захотелось провалиться сквозь землю, до того знакомым казался взгляд — умный, проницательный, пронизывающий насквозь… Так на неё смотрел отец. Луричия ощущала себя жутко неуютно — ещё не соврала, даже и не собиралась, но уже чувствовала себя виноватой. Правда, женщина Луричие все равно понравилась, потому, что в её глазах не было той холодности и жесткости, что царила во взгляде царственного батюшки.

— Она — со мной, — со сталью и нажимом в голосе повторил наемник, и Луричия удивленно подняла на него глаза. "Бабушка" и Райтгарт в упор смотрели друг на друга, обстановка в маленькой комнате сильно накалилась и желание провалиться сквозь землю накатило с новой силой.

— И что привело тебя ко мне в этот раз? — первой отступила Санта, и принцесса облегченно вздохнула.

Райтгарт тоже расслабился и, отойдя от Луричии, сел на диване, вызвав ассоциацию с очень большой и хищной кошкой. Пума или ягуар. Принцессе однажды пришлось их видеть, правда, в клетке. Вот ягуар, так же как и Райтгарт, спокойно лежал, пока не бросился на охранника, который слишком быстро подошел к решетке. Всего один лениво грациозный бросок и охранник остался без глаза, со страшными шрамами на лице.

Так и наемник — не важно, насколько расслабленной была сейчас его поза. Всего один, лениво грациозный бросок… Принцесса не строила иллюзий на этот счет — мужчина, не напрягаясь, мог свернуть ей шею.

Её размышления прервал дворецкий, протягивая чашку:

— Ромашка...

Принцесса испуганно подпрыгнула от неожиданности, благополучно выбив чашку вместе с кистью руки.

— Великое созвездие, — в сердцах воскликнула Луричия, даже с дыхания сбившись, и только после этого заметила, как укоризненно смотрит Висельник. Своеобразный подвиг, учитывая, полное отсутствие мышц у него на лице и глаз. Аселайн виновато промямлила: — Простите...

— За что? — язвительно поинтересовался дворецкий.

Луричия покраснела, с неудовольствием отметив про себя, что это начинает входить в привычку:

— За то, что выбила чашку...

— И-и-и? — протянул скелет.

— И за то, что оторвала вам руку...

— И-и-и? — он был неумолим. А вот Луричия растерялась. За что ещё извиниться девушка не придумала, поэтому беспомощно посмотрела на Райтгарта, который намекающее покосился на лежащую, на полу чашку. Принцесса намек не поняла и, скорчив соответствующую рожицу, развела руками. Санта рассмеялась и сквозь смех пояснила:

— Чай...

— Что?! — девушка все равно не понимала.

— Боги огня! — не выдержал дворецкий. — Я только что почистил этот ковер!

— Ну, откуда мне было знать?! — огрызнулась принцесса, которой не понравился такой тон. Она к этому не привыкла. Кроме родителей никто её не отчитывал.

— А у Висельника все ковры свежевымыты, — вяло прокомментировал Райтгарт. — Он питает к ним особую симпатию.

Луричия только собралась высказаться по этому поводу, с подробным разбором родословной дворецкого и с ярким описанием того, где она видала его отношение, когда вмешалась хозяйка дома:

— Как дети малые, — умиленно прокомментировала она, и, подкурив сигарету на длинном резном мундштуке, тут же сменила тон на подчеркнуто деловой: — Итак, чем я могу помочь, Райтгарт?

— Нужна маскировка, — равнодушно ответил мужчина, отпив чай.

Луричия даже не поняла, как чашка оказалась в его руках! Видимо, Висельник подал горячий напиток раньше, чем ей. Хотя девушка могла бы поклясться, что ещё несколько мгновений назад ничего не было. Что за чудеса?

— Неужели ты засветился? — Санта так удивилась, что подавилась дымом.

— Не мне, ей, — тем же тоном пояснил наемник.

Санта смерила принцессу оценивающим взглядом. Луричия тут же расплылась своей самой очаровательной улыбкой.

— И что она натворила? — заинтересовалась хозяйка дома.

— Сделай свое дело целительница, — сухо процедил сквозь зубы Райтгарт. — Остальное тебя и не касается.

Женщина какое-то время смотрела на него немигающим взглядом, потом повернулась к принцессе, которая все ещё улыбалась, не зная как себя вести в этой ситуации. Она даже на всякий случай быстро подняла с пола чашку.

— Крепко же ты его зацепила, девочка, — хмыкнула Санта. — И что с тобой сделать?

— Думаю, ничего кардинально менять не нужно, — поделился своими соображениями наемник. — Волосы, глаза — и она станет неузнаваемой.

— Согласна, — Санта одобрительно кивнула головой и снова затянулась.

— Что волосы и глаза? — стараясь держать улыбку, с подозрением спросила Луричия.

— То, что в тебе следует изменить и ты станешь неузнаваемой, — пояснила целительница и, подойдя к принцессе, взяла в руки прядь, чтобы оценить их структуру и степень работы, которую придется проделать. Но Луричия тут же отскочила от неё, как ужаленная:

— Не дам портить свои чудные волосы!

— Но...

— Нет! Я люблю свои волосы больше всего на свете!

— Райтгарт, — тяжело вздохнула женщина. — Я не могу так работать!

Наемник встал со своего места и подошел к спорящим женщинам. Он положил руку Санте на плечо и успокаивающе сказал:

— Минуту, я её уговорю.

Прежде чем Луричия успела сказать что-то протестующее, Райтгарт повернулся к ней, одним резким движением притянул к себе и поцеловал. Это было так неожиданно, что растерявшаяся принцесса не успела ничего ни сказать, ни сделать… Она даже забыла, что по идее должна бы сопротивляться.

Когда наемник, наконец, оторвался от её губ, девушка все ещё находилась в легкой прострации.

— Можешь ничего не делать со своими волосами. Но тогда я буду делать так снова и снова тогда, когда мне захочется.

Луричия несколько мгновений смотрела на неё немигающим взглядом, потом выскользнула из объятий и подошла к целительнице:

— Я тут подумала… — она сделала небольшую паузу и посмотрела в пол. — Это же только глаза и волосы, верно? Меняйте их, как вам будет нужно. Хоть повыдергивайте!

Последняя фраза прозвучала почти истерично. Санта отреагировала на такое заявление громким хохотом. Райтгарт ухмыльнулся каким-то своим мыслям. В картину общего внепланового веселья не вписывался только висельник, который шастал с веником и совком по всей комнате, подметая несуществующий мусор, и бурчал:

— Ходят тут всякие, мусорят… пепел на ковер везде бросают...

Выходка Райтгарта настолько ошеломила и напугала принцессу, что Луричия заперлась в комнате, любезно предоставленной хозяйкой дома, боясь показаться наемнику на глаза. Девушка то и дело вспоминала поцелуй… Она, то краснела от стыда, то злилась, то хотела плакать. Но чаще, и в этом страшно было признаваться даже самой себе, хотелось, чтобы он повторил поцелуй… Новые ощущения не просто взволновали девушку. Они совершенно выбили её из колеи. Принцессе не приходилось раньше ни с кем целоваться. И теперь девушка совершенно не представляла, что делать. И спросить не у кого.

В невеселых размышлениях прошел весь день, который скрашивали только необыкновенно вкусные кексики, присланные хозяйкой дома, после того, как принцесса не вышла к обеду.

Луричия решилась покинуть комнату только к ужину, хотя по-прежнему чувствовала себя неловко. Во-первых, девушка так и не решила для себя, как реагировать на выходку Райтгарта, и стыдно было показаться на глаза свидетелям этой сцены. Во-вторых, платье, которое ей прислала хозяйка дома. Сам наряд-то приличный… Длинное платье, черного цвета с красными вставками. В таком и ко двору показаться можно. Но принцессе было неудобно носить такие цвета. Матушка всегда одевала её как куколку только в светлые тона: бежевый, голубой, кремовый и победитель — белый. Луричия видела красные и черные наряды только на придворных и могла о них только мечтать. Поэтому, впервые одев платье в таких тонах, чувствовала себя ужасно неуютно. Ещё одна вроде и не большая, но вполне существенная деталь — у этого платья имелось декольте. Не подумайте, Луричия не ханжа. В большинстве нарядов, которые у неё были лет с пятнадцати, тоже было декольте. Просто… в отличие от хозяйки дома, любезно предоставившей этот наряд из своего личного гардероба, у принцессы имелась грудь. И то декольте, которое позволительно было одеть на грудь первого размера, с её третьим смотрелось, мягко говоря, не скромно. Да что там не скромно! Декольте было таким откровенным, что граничило с вульгарностью!

Но выбирать особо не из чего. Или идти в этом, или остаться без ужина. А девушка и так целый день голодала. Ей было очень стыдно, поэтому она пропустила обед, сославшись на усталость. Строго говоря, Луричия была твердо намерена и к ужину не показываться. Но маленький противный желудок победил твердые убеждения. Чтобы как-то прикрыть декольте, принцесса распустила волосы и лишь слегка сколола их на затылке.

В таком виде она и вошла в столовую. Первой её увидела Санта. Она как раз затянулась сигаретой, да так и застыла. Мундштук выпал у неё из рук, и только закашлявшись дымом, старая целительница пришла в себя.

— Луричия! Ты принцесса Луричия! — женщина вскочила на ноги и принялась метаться по столовой. — О, боже! Луричия! В моем доме!

Принцесса растерянно переминалась с ноги на ногу, не зная, что делать. Её волновал Райтгарт. Точнее, темное пламя, которое витавшее над ним. И глаза медленно затягивало темной пеленой, как во дворце. Девушка готова была расплакаться. Положение спас Висельник:

— Госпожа, — он остановил разволновавшуюся целительницу, и кивнул на Райтгарта. — Пока не поздно...

Луричия нервно сглотнула. Ей доводилось видеть мужчину в таком состоянии. Девушка замерла, боясь шевельнуться, как тогда в замке. Сейчас, при ясном свете, она видела, не только темный дым, но и то, как менялся наемник — кожа темнела и грубела, словно обугливаясь, белки и зрачки медленно тонули во тьме...

— Райтгарт, — властным голосом окликнула целительница, и наемник начал приходить в себя.

— Что? — ровным голосом спросил он, сделав ещё один глоток чая.

— Держи себя в руках, — резко сказала женщина. — Что ты творишь?

— О чём ты? — уточнил он.

— Не прикидывайся дураком! — взорвалась Санта и принялась мерить шагами комнату. — Ты совсем из ума выжил? Она наследная принцесса!

— Я знаю, — сухо прокомментировал Райтгарт.

— А ты в курсе, что жених разыскивает её по всем углам?

— Наследник Диармайда тут? — удивилась Луричия. По идее он не должен был оказаться в городе минимум четыре дня.

— Какой наследник? — раздраженно фыркнула Санта. — Ты деточка моя выходишь замуж за первого советника короля. Он к тебе питает большую и чистую любовь. Даже оплатил долги королевства...

— Невозможно, — уверенно сказал Райтгарт. — Советник заказал убийство. Какая там любовь?

— Большая и чистая, — тихо ответила Луричия стараясь смотреть куда угодно, только не на наемника. И добавила, чтобы тот понял: — Обратный эффект не предусмотрен...

Райтгарт вскочил на ноги:

— Боги огня и меча! Что ты натворила женщина? — он не на шутку разозлился. — Когда ты вообще успела?

— Ну, ты велел искать помощь… я думала советник поможет… А потом он запер нас в кабинете… хотел меня убить… — заикаясь, сбивчиво лепетала Луричия. Видя, что наемник собирается высказаться по этому поводу, она заявила упреждающе:— Я защищалась!

Райтгарт застонал.

— А ты не могла, защищаясь, превратить его в лягушку? — раздраженно спросил он. — Или наслать чуму?

— Да это единственное заклинание, которое я знаю, — так же зло ответила ему девушка.

Теперь уже Райтгарт начал измерять шагами комнату, пытаясь что-то придумать. Через какое-то время он принял решение:

— Ладно, это, конечно, осложнение, но не столь существенное, чтобы менять первоначальный план, — его голос снова стал ровным и спокойным.

— Какой план?! — эмоционально воскликнула Санта. — Райтгарт, ты и раньше чудил, но это перебор. Ты похитил единственную наследницу трона...

— Я с ним по доброй воле, — тихо поправила её Луричия, и на какое-то мгновение повергла целительницу в ступор. Но затишье длилось недолго. Санта сменила тактику и, подойдя к принцессе, взяв за руки, принялась ласково, как набедокурившему ребенку объяснять:

— Пойми, деточка, сейчас тебя ищут все. Охранники проверяют мужчин и женщин. Какую бы магическую личину на тебя не нацепили — её развеют. Ко мне сегодня уже приходили несколько наемников за информацией. Твое счастье, что когда Райтгарт привел тебя утром, растрепанную, перемазанную грязью и воняющую канализацией, я не признала в тебе принцессу.

— Но я не хочу домой… — у девушки на глазах появились слезы.

— Санта, — холодно сказал Райтгарт. — Луричия со мной. И пока я жив никуда не уйдет.

Целительница снова замолчала на некоторое время, а наемник продолжил:

— Я обо всем подумал. Если бы мне нужна была просто магическая личина, вряд ли мы показались у тебя на пороге...

Это прозвучало слишком многозначительно, и Санта изменилась в лице:

— Ты понимаешь, что просишь? — шокировано спросила она, и повернулась уже к принцессе: — Деточка, если ты на это согласишься… Если я это сделаю… Обратного пути не будет. Ты не сможешь вернуться! Никогда!

Настал черед Луричии задуматься. Значит, маскировка будет необратимой… Она не сможет вернуться домой, никогда не увидит родителей… Перед глазами сам собой всплыл образ отца, говорящего: "Ты выйдешь замуж за наследника Диармайда, даже если небо рухнет нам на голову. Ясно?", и матери счастливой от того, что нашелся дурак, готовый на ней жениться...

— Делайте, — холодно и решительно сказала Луричия, глядя прямо в глаза целительницы. — Мне хоть так, хоть так возвращаться некуда.

Санта ещё какое-то время пыталась уговорить, но девушка была непреклонна. Поэтому после ужина целительница провела её и наемника, наотрез отказавшегося отпускать девушку одну, в свою лабораторию. Луричия была ему по-своему благодарна, неизвестность сильно пугала. Санта проводила приготовления четкими, давно отработанными движениями. Принцесса далеко не первая, кто попал к ней в руки. Клиенты могли реагировать на происходящее по-разному — закатать истерику, откровенно показывая свой страх, или не издать ни звука. Но Санта всегда твердо знала, что они напуганы. Такова человеческая природа — бояться неизвестного. Поэтому, она всегда говорила с пациентом, объясняя каждое свое движение. Этот раз не стал исключением:

— Процедура очень простая и безболезненная, — приговаривала Санта, ставя перед собой разнообразные баночки с кремами, мазями и настойками, в которых только она ориентировалась по каким-то ей понятным признакам. — Может быть неприятно, но не более того.

Она нашла то, что искала и показала девушке:

— Сейчас мы намажем тебе волосы этой краской. Ты походишь с ней около часа и после того, как смоем, твои волосы станут иссиня черными. Отрастающие тоже. Обратный эффект не предусмотрен...

В этот момент принцесса издала неопределенный звук, и Санта с надеждой посмотрела, не передумала ли она. К её удивлению принцесса улыбалась. Девушка вспомнила то самое заклинание, которое втравило её в эту историю. Оно тоже заканчивалось словами: "Обратный эффект не предусмотрен". Странно, как несколько слов могут повлиять на суть.

— Что? — спросил обеспокоенно Райтгарт. Не тронулась ли она умом от переизбытка эмоций?

Луричия рассмеялась, укрепив его в подозрениях:

— Обратный… эффект… не предусмотрен… — бормотала она сквозь смех.

— Ты в порядке? — наемник присел, обеспокоенно заглядывая ей в глаза. — Скажи только слово и мы все отменим...

— Не обращай внимания, — отмахнулась Луричия. — Мы сделаем это, даже если небо рухнет нам на голову.

— Ну, если ты настаиваешь… — неуверенно протянул Райтгарт, с опаской поглядывая на целительницу.

— Я требую, — с нажимом сказала девушка, состроив самую уверенную рожицу, на которую только была способна.

Санта переглянулась с Райтгартом и, пожав плечами, продолжила:

— Кроме краски мы так же воспользуемся вот этой маской для лица, — она продемонстрировала небольшую колбу ядовитого зеленого цвета, не внушившую особого доверия принцессе. Видимо, эта мысль большими прописными буквами отразилась у неё на лице, потому, что целительница мягко улыбнулась и сказала: — Пахнет, конечно, отвратительно, но могу тебя заверить с абсолютной уверенностью — это абсолютно безопасно. Маска подкорректирует черты твоего лица. Ничего радикального — просто сделаем более мягкую линию подбородка и чуть выше скулы. Черты лица станут нежнее и в сочетании с другим цветом волос и другим цветом глаз...

— Откуда у моих глаз возьмется другой цвет? — спросила Луричия, которую в этот момент интересовало, не больно ли это и сколько времени уйдет на все про все.

— Хороший вопрос, — похвалила Санта, и с энтузиазмом принялась рассказывать: — Сейчас твои глаза серые. Какой цвет ты хотела бы?

— Ну, — принцесса посмотрела в сторону, и назвала первое, что пришло в голову: — Зеленый.

— Отлично, — почти промурлыкала довольная Санта, доставая небольшую глиняную колбочку. — Загадай ты, например, карие или чего по экзотичнее — рубиновые там, или фиолетовые, как нынче модно — было бы сложнее. Но зеленые это плевое дело. Возьмем эти капли, и в течение десяти минут ты навсегда станешь зеленоглазой.

— Но ведь все что вы сделаете, на самом деле, не так и сильно изменит мою внешность, — недоуменно воскликнула Луричия. — Какой тогда смысл?

— А-а-а… — по реакции Санты принцесса поняла, что случайно зацепила очень интересующую её тему. — Только дилетанты станут портить твою внешность милая. Ты очень красивая и это следует только подчеркивать.

— Не понимаю, — развела руками девушка.

— Деточка, если тебе нужно что-то спрятать — то прячь это на виду, там, где никто не станет искать. Все будут искать голубоглазую блондинку, и никто не станет проверять похожую на неё зеленоглазую брюнетку. Потому, что это слишком очевидно.

Луричия на несколько мгновений задумалась. Потом кивнула головой в знак согласия.

— И имя.

— Что деточка? — переспросила Санта.

— И имя. Мне нужно изменить имя, — решительно сказала пока ещё Луричия.

Все процедуры, о которых рассказывала старая целительница, заняли намного меньше времени, чем рассказ перед этим. Прошло немногим больше часа, и принцесса уже любовалась своим новым образом.

— Тебе нравится? — спросила целительница с улыбкой.

— Это… неожиданно… — уклончиво ответила девушка, рассматривая свое отражение в зеркале.

— Что-то не так? — Райтгарт наблюдал за ней со скрещенными на груди руками.

— Странно смотреть на себя такую, — пожала плечами принцесса. — Мои волосы такие… черные. А глаза такие… зеленые… И это дико!

Санта рассмеялась:

— Ничего, ты привыкнешь. Ты хотела себе новое имя...

— Тебя будут звать Лючия, — сказал Райтгарт.

— Мне нравится, — одобрила целительница.

— А мне нет! — отрезала девушка. — Что это за имя? Лючия! Да оно почти такое же, как и мое. Смысл тогда менять мое имя?

— И какое имя хотела бы ты? — спросила Санта, не подозревая, что принцесса только и ждала этого вопроса. Все время пока её намазывали разными кремами и масками, девушка перебирала в памяти самые разнообразные имена.

— Я хочу, чтобы меня звали Изабелла-Эсмеральда! — азартно воскликнула она.

Райтгарт и Санта её энтузиазма не разделяли. Несколько секунд они смотрели на неё, а потом наемник спокойным голосом сказал:

— Тебя зовут Лючия, — и отвернулся со скучающим видом.

— Согласна, — выступила с ним единым фронтом Санта.

Принцесса пыталась возмущаться, но без толку — эта парочка её успешно игнорировала. Она уже собралась на них обидеться. Но тут Санта полюбопытствовала:

— Вы останетесь здесь ещё на одну ночь?

Вместо ответа Райтгарт отрицательно покачал головой.

— Куда ты её поведешь? — продолжила расспрашивать целительница, а Луричия затаила дыхание, и прикинулась частью мебели. — Неужели...

Услышать окончание фразы не удалось, потому что с противным скрипом открылась дверь и заглушила самое интересное, впуская Висельника.

— Да, — коротко ответил Райтгарт, и девушка воскликнула:

— Куда? Куда мы пойдем?

— А ты очень любопытная, — по-матерински улыбнулась Санта, но от бдительности принцессы не ускользнуло то, что на вопрос никто не ответил.

— Ладно, плевать, — спокойно сказала Луричия, равнодушно махнув рукой. — Все равно куда, лишь бы меня звали Изабелла-Эсмеральда.

И с надеждой посмотрела на Райтгарта. Но он был непреклонен:

— Отныне тебя зовут Лючия. Запомни.

— Ну, почему именно Лючия? — разочаровано воскликнула девушка, всплеснув руками.

— Потому, что это имя похоже на твое настоящее, и ты будешь откликаться на него, если кто-то тебя позовет или заговорит с тобой, — объяснила Санта.

Луричие нечего было возразить. Довод звучал вполне разумно. Но из врожденного упрямства она ещё немного поспорила. И ужасно обиделась, когда все аргументы были отвергнуты.

В таком настроении она и покидала дом гостеприимной целительницы. Санта на прощанье по-матерински обняла её, и сказала:

— Если что-нибудь понадобится — обращайся. Тебе всегда будут рады в моем доме, — видя, что девушку это не сильно подбодрило. Она с лукавой улыбкой добавила: — Я велю Висельнику называть тебя Эсмеральдой.

Лючия расплылась счастливой улыбкой:

— А кексики будут?

Целительница лукаво подмигнула:

— А как же без них?

Теперь уже Лючия сердечно обняла Санту:

— Спасибо вам большое. За все.

Попрощавшись, девушка пошла за Райтгартом. Плохое настроение улетучилось, как и не бывало. Она начала мурлыкать под нос что-то бодрое, пока они петляли улочками города. Лючия не пыталась запомнить дорогу, которой они шли. Принцесса умудрялась теряться и в собственном дворце. А большой незнакомый город… Какие шансы, что она найдет верный путь?

Райтгарт резко остановился и задумавшаяся Лючия, не успев притормозить, больно стукнулась носом о его широкую спину. Только принцесса собралась поведать, кто он есть после такой подлянки, как наемник повернулся и сказал:

— Видишь эту таверну?

Лючия посмотрела на здание за ним. По виду самое злачное из злачных местечек в этом мире.

— Что это за гадюшник? — сморщив носик, спросила она.

— Запомни, очень важно, чтобы ты сделала все в точности так, как я скажу, — серьезно сказал Райтгарт, проигнорировав вопрос. — Зайдешь туда и спросишь Лекс. Ни с кем не говори, кроме неё. Ей скажешь, что Райтгарт велел усадить тебя за столик и напоить ромашковым чаем. Запомнила?

— Да, — рассеяно кивнула Лючия, мысли, которой были обращены к невеселой перспективе идти туда в одиночку.

Наемник взял её за плечи и встряхнул:

— Это не шутки! Повтори!

— Зайти внутрь, спросить Лекс, сказать, что Райтгарт велел усадить меня за столик и напоить ромашковым чаем...

— И ни с кем не говорить! — строго напомнил он. — А теперь иди. Я приду, когда улажу некоторые вопросы.

Лючия повернулась и послушно пошла к таверне, но, сделав пару шагов, обернулась:

— Почему я должна идти туда одна?

Ответом ей была тишина. Наемник словно испарился.

Девушка какое-то время нерешительно потопталась на месте. Ушел. Сейчас нужно либо довериться наемнику и войти, либо сбежать. Никто никогда не узнает о судьбе наследницы престола. Можно будет раствориться в этом большом мире, смешаться с толпой и прожить долгую ничем не примечательную жизнь. Безопасную жизнь. Можно будет печь булочки, и быть Изабеллой-Эсмеральдой. Девушка сделала шаг в противоположную сторону. И замерла. Безопасная жизнь. Вся существование было таким… До встречи с Райтгартом. За сутки с ним принцесса пережила больше приключений, чем за все прожитые годы, и авансом на будущее. Если остаться с Райтгартом, то её век будет недолгим. Но однозначно более красочным.

Девушка ещё какое-то время потопталась в нерешительности. А потом твердо зашагала.

В сторону таверны.

Лючия не подозревала, что за её действиями наблюдали две тени.

— А если бы она пошла в другую сторону? — спросил один из двух мужчин.

— Я бы отпустил. Дал бы жить той жизнью, которую сама выберет, — тихо ответил Райтгарт.

— И навсегда бы оставил в покое? — насмешливо спросил собеседник.

— Всегда бы присматривал, — тихо сказал наемник. — Убью любого, кто захочет её обидеть.

При этом наемник красноречиво посмотрел на своего напарника.

— Да не меня бойся, — рассмеялся тот. — Тебе ещё с мастером объясняться.

Райтгарт мрачно вздохнул. Будто он сам об этом не знает...