5 глава

— Будем учится, будем учится…Мучится будем! И кто меня за язык-то тянул?!

— Бес, не иначе, — поддакнул дроу, с улыбкой наблюдая за моими стараниями.

Смешно ему, сидит себе в кресле и в ус не дует. А есть ли у эльфов усы?

— Нету, не растет у нас растительность на лице, не отвлекайся, — перебил он меня.

— А как же брови? — вякнула я, за что сразу схлопотала подзатыльник.

Вот и как он это делает? Вроде и прозрачный, и сквозь стены ходит, к предметам прикасаться и то не может, а как ученице своей нерадивой «подмогнуть» в обучении, так это он всегда за. Я встряхнулась от еще одной не болезненной, но, тем не менее, обидной затрещины и сосредоточилась на своем задании. Отражение в зеркале сердито нахмурилось и убрало довольно длинную челку с лица. Моим наипервейшим желанием было вернуть себе более очеловеченный вид, к тому же с каждым днем дела обстояли все хуже и хуже.

Это началось месяц назад, когда я впервые познакомилась со своим не совсем живым учителем. Мы засиделись до вечера, как раз когда запаниковали маги, не обнаружившие меня в башне, и поднявшие кипеш на весь замок. Алагос нехотя признался, что убрал меня из зоны видимости «старых маразматиков и интриганов», и после моего громкого и долгого, по его меркам, возмущения, длившегося всего минуты три. Недовольно поморщившись, он обещал найти меня завтра, и исчез. Вскоре после его отбытия передо мной материализовать толпа недовольных и слегка помятых магов. Они хмуро оглядели меня, и принялись выспрашивать, что я тут делаю, как сюда попала и т.д. Я честно отвесила, что шла-шла, задумалась и вот пришла, а потом заблудилась и не смогла вернуться назад. Кто-то из мужчин спросил, почему я не пошла назад по следам, отчетливо отпечатанным в пыли подземных коридоров. Нарисовав на лице удивление, я спросила, что неужто так можно делать и как это я сама не догадалась. После этого вопроса слегка напряженные маги полностью расслабились и начали посмеиваться, снисходительно поглядывая на меня. Один лишь Рематиан, к моему неудовольствию, входящий в состав поисковой комиссии, недовольно сверлил взглядом. «Ни слову не поверил,» — поняла я, делая в памяти зарубку, держаться от него подальше.

— Ну что ж, на сегодня я отменяю все дела. Девушка наверняка устала и перенервничала, блуждая тут в одиночестве. Так что, милорды, все свободны, — Рематиан улыбался, однако в глазах не было и тени веселости. Он внимательно пригляделся к одинокой цепочке следов, которая с потрохами выдавала то, что никуда я больше не ходила и выхода не искала. С не меньшим вниманием он пригляделся к вытоптанной площадке и все это, не отрываясь от своей сладкой как патока, речи. Я поежилась, неприятный мужчина, и как же хорошо, что призраки не оставляют следов…

На следующее утро после произошедшего я взвизгнула так, что вновь примчалась вся магическая дворцовая элита. Они ввалились в дверь, даже не постучавшись, да и мне в тот момент было не до церемоний. Увидев меня, маги напрочь позабыли все свои неотложные дела и кинулись меня рассматривать. Оказалось, что вопреки мнению Рематиана, мой облик еще не был окончательным для элементаля, и что-то послужила толчком к дальнейшим изменениям, или же просто пришло время. Вдоволь наигравшись и насмотревшись, маги степенно удалились к себе, обсуждая неожиданность хода эксперимента.

Я же залезла под одеяла и проплакала весь день. Вот такую красивую, опухшую и зареванную меня ближе к ночи нашел Алагос. Каким-то немыслимым образом ему удалось выковырнуть меня из постели, и, разглядев меня при свете, нахмурился. Все тело покрывали пока еще мелкие синие чешуйки, которые в будущем грозили многими житейскими трудностями да и эстетическими неприятностями. Без лишних слов меня усадили обратно на кровать и завернули в одеяло. Сам дроу уселся на стул и вперил в меня задумчивый взгляд, когда я немного успокоилась и перестала хлюпать носом, то заерзала под взглядом задумчивых призрачных глаз. Заговорил эльф неожиданно, не отрываясь от меня.

— Я знаю не все, но и это будет намного больше чем знают или делают вид, что знают человеческие маги. Но прежде чем я расскажу тебе, скажи мне, кто ты? Ты не знаешь самого элементарного для элементаля, хотя уже не маленькая и твой вид оберегался и обучался самыми талантливыми представителями всех рас.

— Я — человек, но из другого мира. Там у себя потеряла сознание, а тут очнулась в гробу на деревенском кладбище, — я не видела смысла скрывать то, что не является тайной ни для одного человека в этом дворце. А то, где я очутилась по прибытии, вообще не имеет ни скрытого важного смысла, ни значения, но похоже я ошиблась. Дроу удивленно округлил глаза и пару раз моргнул, а потом как то рассеянно кивнул каким-то своим мыслям.

— Это многое объясняет, Иная.

— Что объясняет? Какая, Иная? — совершенно запуталась я. Ну допустим Иной у них называют попаданок, но как моя принадлежность к другому миру влияет на изменения во внешности…а вдруг?

Эль улыбнулся, читая мои мысли, крупными буквами написанные на моем лице.

— Да, элементали пришли к нам из другого мира. Жалкая горсть выживших. Остатки некогда великого, как они сами говорили, народа, покинувшего свой умирающий мир, в поисках пристанища. Их небесное светило остывало и сделать ничего было нельзя. Самые сильные из их магов создали односторонний разовый портал, и, отдав за его активацию свои жизни, отправили выживших в другой мир. Элемы, так они себя называли, прибыли сюда слабые. В основном это были женщины и дети, но было и некоторое количество стариков, которых уважительно звали Памятью. Они поселились в горах, пугливые, не общительные, странные и не похожие на других, они вырубали на корню любые попытки к завязыванию хоть каких-нибудь отношений. На много веков все забыли о них, сами же элемы о себе не напоминали, ни с кем не враждовали. Мир жил и развивался своим чередом, но…

Однажды молодой дракон попал в грозу и рухнул в ущелье. Поисковый отряд прочесал все горы вдоль и поперек, не обнаружив и малейших следов, которые могли указать на место крушения и дальнейшую судьбу парня. Его семья очень горевала, ведь их мальчик еще ни разу в жизни не перекидывался в двуногое существо.

Я недоуменно моргнула, не понимая о чем говорит эльф. Разве драконы не имеют свой особый облик в человеческой ипостаси. Какие-нибудь двухметровые красавцы с золотыми глазами и харизматичной внешностью Хью Джекмана. А женщины стройные, прекрасный и совершенные. Об этих сомнениях я и уточнила у рассказчика, который долго ржал на харизматичностью и двухметровостью. Немного отсмеявшись, он пояснил для особо необразованных особ.

— Понимаешь, такого понятия как дракон-человек, не существует. Драконы существа магические и их истинным обликом является тело огромной крылатой рептилии, но особенность их магии такова, что они могут становится другим существом даже на клеточном уровне, но только одним. Когда дракончик достигает определенного возраста, то сам выбирает, каким будет его очеловеченная версия. Для этого требуется хотя бы один представитель той расы, в которую желает перекинутся дракон. Так сказать пример для подражания. Превращаясь, скажем, в эльфа, дракон сканирует ауру и все биоритмы наблюдаемого, а так же выпивает немного крови. После этого обряда дракон погружался в летаргический сон ровно на месяц, а по истечению этого срока из кокона магических нитей выходил эльф, дроу или человек с полностью индивидуальной внешностью, а не как ты думаешь копия того, с кого снимали параметры. Все драконы предпочитают жить в горах или в жерлах вулканов, где держат свои кладки. Когда же приходит время изменения, они прилетают на окраину города и просят того или иного представителя рас помочь им в этом.

— А бывают такие, кто ни разу в жизни не перекидывался?

— Да, такие есть, но наукой доказано, что при отсутствии второй ипостаси дар дракона не раскрывается в полной мере, к тому же они более агрессивны. Поэтому одноипостасные живут в отдалении от своих сородичей и в основном это личный выбор каждого. Поняла?

Я понятливо закивала и попросила продолжить ту историю про раненого дракона. Алагос, какое-то время молчал, видимо собираясь с мыслями, ведь я все-таки сбила его с мысли своими вопросами, прыгая с одной темы на другую. Эльф вздохнул, потер переносицу и продолжил:

— Спустя несколько лет в одной из пещер драконов появился молодой человек, хотя человеком его можно было назвать с большой натяжкой. Темно бардовая кожа, ярко рыжие волосы, подобные языкам пламени и красные как кровь глаза. Драконы заволновались и попытались выгнать незнакомца, но тот лишь расхохотался и перекинулся в того самого пропавшего дракона. Когда радости и восторги от воссоединения семейства поутихли, сородичи принялись выяснять, что же это за вид такой представляет собой его вторая ипостась, тогда то драконы и вспомнили про элемов.

Карагус, так звали того дракона, поведал о народе, спасшем и выходившем его после неудачного полета в горах. Элемов был не много, жили они под землей и в пещерах. Когда молодого дракона выходили, он узнал, что спасителей его преследует ужасное горе. Они вырождаются. Прибыв в наш мир эти необычные существа поняли одну ужасную вещь, они полностью не совместимы ни с одной из наших разумных рас. Детей от такого брака ни разу ни рождалось, поэтому элемы и спрятались ото всех, не желая конфликтов, которые могли подкосить их итак не высокую численность. На тот момент их насчитывалось не более сотни, что непомерно мало. За время пребывания среди элемов Карагус проникся симпатией к этому народу, и в один прекрасный день он перекинулся, выбрав для своей второй ипостаси образ элема. Те с радостью приняли его в свою общину, дракон даже влюбился в одну из их девушек. Сыграли свадьбу, так как молодые были по уши влюблены и никого и ничего вокруг не видели. И какого было удивление всех элемов, когда через год у молодых родился ребенок. Счастью старейшин не было предела. Карагус отправили к драконам, чтобы он рассказал все, что узнал. Драконы охотно использовали новые образы забавных существ с необычной силой и внешним видом. Не всегда, перекидываемые в элемов влюблялись в представителей этой расы, даже можно сказать, что их были единицы, но это никого не волновало, все были слишком счастливы. Элемы, что не вымирают, потому, как дети от союза дракона и элема могли рожать не только от себе подобных. А драконам нравились их новые тела, здоровые, сильные и необычайно красивые. Так драконы стали спасением элемов, но они же и послужили причиной их гибели и частичного изменения. Постепенно кровь элемов разбавилась настолько, что ни одного истинного в нашем мире не осталось. Конечно еще есть драконы, у которых вторая ипостась элем, но их мало и они очень старые. Тут и вступают на арену те, кого сегодня мы зовем элементалями. Это, как ты уж догадалась, очень дальние потомки элемов и драконов. Элементали имеют облик элемов, но с большим количеством нюансов, привнесенных в ваш облик драконьей кровью. До периода полового созревания они ни чем ни отличаются от тех, среди кого живут и родились. Когда же пора приходи их внешность меняется и в элементалях просыпается дар их предков, а именно способность управлять стихией, но это не совсем правильное определение. Элементаль с древнего языка переводится как «часть стихии», «часть элемента». Говорят, огненные элемы могли жить в пламени огня, а водные растворятся в любой жидкости и перемещаться таким образом. Нынешние же элементали не способны на такие немыслимые вещи, хотя кто знает, возможно, для дара элемов не имеет значение густота крови, а только её наличие. Никто так и не понимает по какому признаку и почему у того или иного человека проявляется дар элемов, хоть и понятно, что для этого нужно, чтобы в предках был элем, но случается это очень редко. На сегодняшний день, если считать с тобой, у нас три элементаля. Ты — ледяной потомок элема, мой брат и кронпринц дроу Эридиан — водяной, и принцесса дражби Малика ветряная. Вот в общем-то и все, что я знаю. Довольна?

— Нет, — мотнула я головой, хотя признаться честно, история меня восхитила, но оставалось много неясного. — Кто такие дражби, и как получилось, что я стала элементалем, я же из другого мира.

— Вот неуёмное создание, — буркнул эльф, но я видела, что ему интересно и приятно поговорить хоть с кем-то, ведь он так долго молчал…Моя мама называла такое явление словесной диареей. — Дражби, если дословно, то ДРАконы Без Ипостасьи. Если мать дракон, а отец нет, то рождается дракон, не способный к обороту никогда в жизнь, это никак на него не влияет, хотя бы потому, что дар у него итак слабый из-за кровосмешения. Если отцом является дракон, то ребенок не способен к обороту в обратную сторону, но кровь драконьего племени сильна, и проявляется в виде магических или незначительных анатомических изменений. Что касается тебя, то я без понятия, как ты стала элементалем, может у тебя в роду драконы. Так, все, молчи, ни слова, я уже устал. Скоро рассвет, иди спать, завтра помучаешь меня еще. Спать!

…Вот так и исчезло моё спокойное существование. Днем я несколько часов мучилась под пытками магов, а потом где-нибудь запиралась и занималась с Алагосом. Он пытался хоть как-то объяснить мне на словах, что и каким образом делал его брат, чтобы достичь нужного эффекта. Так как сам он никогда не пробовал это делать и описывал свои ощущения и наблюдение, то изучение шло с баааальшим скрипом, но все же шло. Моя чешуя отросла очень значительно и начала твердеть, но я теперь могла так сказать убирать ее. Это была не видимость и не иллюзия, а частичная трансформация. С остальной пугающей атрибутикой было сложнее. Клыки отказывались принимать нормальный размер, глаза по прежнему прятали от меня и белок и зрачок(стеснялись наверно), а волосы не становились русыми. Сейчас же я сидела перед большим зеркалом с высунутым языком и старалась сделать из двух половинок одну. Этот дроу, чтоб ему не развеяться, в шутку предложил потренироваться с той частью тела, что пони же спины.

— У меня уже язык болит, — пожаловалась я.

— Меньше болтать будешь! — назидательно ответил на мой скулеж злобный дроу.

Вперившись в зеркало я уставилась на свое отражение, потом закрыла глаза и представила, как два кончика срастаются в один, язык обдало холодом, я обрадованно вперилась в зеркало и разочарованно завыла. Дроу заинтригованно подался вперед и, узрев причину собачьего концерта, схватился за живот и захохотал. Я зло прищурила глаза, и тут же спрятала язык за зубами, старательно его согревая. Две половинки таки стали одной, правда не так как надо, они элементарно смерзлись, отчего конечность онемела.

Алагос все еще всхлипывал, утирая призрачные слезы, и бормотал сквозь смех, расслышать было проблематично, получалось что-то на подобии: «Ахахах…в одну… ахахахах…. вот ты сморозила…АХАХАХАХХ… сморозила!.. ахахахахах… умора…ахахаххаах…а если бы тренировалась на задн…ахахахахха»

Язык начал оттаивать, постепенно вновь возвращая возможность им шевелить. Я пару раз причмокну, провела им по зубам и недоверчиво замерла. Сунула пальцы в рот и ощупала свою ЦЕЛУЮ часть тела! Схватив, намучившийся за сегодня орган, я выволокла его на свет божий.

— Смотли! У меня полусилось! — завопила я, подскакивая к своему учитель.

Призрак только— только переставший ржать, посмотрел на меня и, хрюкнув, сполз со стула на пол.

Похоже у него истерика, подумала я, разглядывая скошенными, на нос глазами свой родной и целый язык.

Отсмеявшись, Ал распластался на полу в позе морской звезда. Я присела на корточки, понятливо разглядывая полупрозрачную фигуру.

— Давно так не смеялся?

— Ни разу с того момента, как перестал быть ребенком, — счастливая улыбка послужила ответом. — Весь этот этикет, обязанность держать лицо в любой ситуации, а тут хочешь валяйся, хочешь хохочи над неумехой ученицей ради этого стоило…— он запнулся.

— Нет, дорогой учитель, ради этого не стоило умирать, — хмыкнула я, вздохнув, но тут же перевела тему. — Чему дальше учиться будем? Слушай, а я в принципе вполне так довольна своим видом. Принцип вполне понятен, могу и сама потренироваться в свободное от всего время. Может к способностям перейдем? Мне надоело все морозить…особенно живых существ.

Эльф перевернулся на живот и задумчиво положил голову на сцепленные в замок руки, прикрыв глаза.

Я не прерывала его размышлений, лишь старательно вглядывалась в черты лица, стараясь угадать его решения.

— Давай начнем с того, что маги и здесь тебя обманули. Просто твои возможности не поддаются контролю как обычные. Вот скажи мне, когда начинает замерзать все вокруг тебя? — он открыл глаза.

— Когда мне страшно или я волнуюсь.

— В том то и дело, что твои силы замешаны на твоих эмоциях. Магический резерв у элементалей находится слишком близко с аурой, поэтому разумом влиять на него невозможно, только контроль над собственными эмоциями.

— Тогда мир в опасность и маги меня не обманули. Мои силы не поддаются контролю, — я нервно хихикнула и вытянула ножки, которые начали затекать от долгого пребывания в скрюченном состоянии.

Дроу хмыкнул и загадочно улыбнулся.

— Ты права, ты ведь и улыбки сдержать не можешь, а когда о чем-то думаешь, все на лице написано, даже телепатом быть не надо. Но тебя никто не заставляет меняться. Я говорю только о тех эмоциях, которые вызывают всплески, ты же не устраиваешь снегопад, когда стесняешься или не обрастаешь сосульками при смехе. Будем с тобой учится обуздывать страх, восторг, отчаяние и тому подобные сильные штучки.

— А как? — заинтересовалась я. — Медитировать будем? Или в транс впадать? Хотя нет, в транс не надо, а то орет на меня кто-то, чувствую, что на пределе, и тут ка-а-а-а-к впаду посреди ссоры в транс. Еще за припадок примут, сразу сожгут на костре.

— Нет, транса не будем, — улыбнулся дроу, видимо представляя описанный мной процесс. Потом как-то уж слишком по-кошачьи фыркнул и встряхнул головой. — Такого счастья нам точно не надо. Мы просто преобразуем твои возможности, так сказать переведем бурю в мирное русло.

— Хм, как же ты себе это представляешь, я же буду не в стабильном состоянии, чтобы контролировать процесс, а…

— Рика! — в дверь постучали. Я испуганно глянула на дверь, потом на учителя, которого, к счастью, и след простыл. Глубоко вздохнув, чтобы унять учащенное сердцебиение, я недовольно глянула на заиндевевшие штаны и погрозила в темноту пальцем, пробурчав:

— Вот тебе и контроль с мирным руслом, хорошо хоть теплообмен наладили с тобой.

Стук повторился. Натянув на лицо хмурое выражение, я позволила войти. Дверь немного приоткрылась и в ней тут же нарисовалась лохматая голова моего друга.

— Привет, Дамик, — улыбнулась я. — Ты чего там встал, как не родной. Иди сюда! Я тебе сейчас такое покажу!

— Я тебя искал везде. А ты с кем болтала, я голоса слышал? — он прикрыл за собой двери и плюхнулся на ковер рядом со мной, пряма на то место, где лежал Алагос.

Я не растерялась, так как уже давно придумала энное количество отмазок на случай вот таких вопросов. Поэтому пожала плечами и с самым обиженным выражение лица пожаловалась на то, что огромный талмуд свалился на маленькую бедную меня, придавив ножку. Но под мои вдохновенные завывания и претензии противная книжка не реагировала, и даже не устыдилась своего поступка. На душе остался противный липкий осадок от того, что пришлось врать другу, но так было надо, ведь хоть и нечаянно, но он мог выдать магам мою маленькую тайну по имени Алагос.

Как ни странно, но Дамиан проглотил мою ложь, и даже посмеялся над моей непутевостью. Он одним щелчком отправил талмуд на свое место.

Я проводила книжку восхищенным взглядом:

— Класс, а теперь верни ее мне. Я ее пол дня пыталась достать, чуть с лестницы не навернулась.

Маг обиженно засопел, но уже менее пафосно доставил книжку в мои объятия, напоследок шлепнув меня ею, отчего я опрокинулась на спину.

— Ах так да?

— Я тоже скучал, вредина, — улыбнулся парень, стаскивая с меня книгу, которая наверняка в прошлой жизни была о-о-очень крупным быком.

— Ты чего пришел-то? Неужто варенье закончилось? — привычно придралась я, скрывая смущение, вызванное его словами.

— Да вот вырвался наконец от этих извергов старых, они совсем очумели. Замучили до смерти, даже чайку попить некогда. У меня твоя банка до сих пор непочатая стоит. — он тяжело вздохнул.

— Ути мой бедненький, совсем злые дяденьки моего мальчика переутомили. Давай их отлупим?

Маг покрутил пальцем виска, но потом рассмеялся, на моё рассерженное пыхтение. Он задумчиво побарабанил ногтями по коленки, задумчиво гладя на меня, потом встрепенулся.

— Я чего пришел-то, хотел тебе штуку одну показать. Недавно в подвале нашёл, думаю тебе понравится, пойдем?

— Что, сейчас что ли? — тем не менее я подала ему руку, в ставая с пола.

— А ты занята? — вроде как обиделся маг. — Я как лучше хотел, к тебе бежал.

— Ну все, не дави на психику, идем уже.

Когда я закрывала за собой дверь в библиотеку, то увидела обеспокоенное лицо Ала. «Я скоро вернусь,» — прошептала одними губами и подмигнула.

Шли мы почему-то в тишине, как я не пыталась разговорить друга, тот отделывался скупыми фразами, а потом и вовсе принялся игнорировать вопросы.

— На обиженных воду возят, — буркнула я, подстраиваясь под размашистые шаги Дамика. — Я между прочем научилась чешую убирать, а то она так отросла и топорщится при движении. Я ведь столько рубашек порвала, пока не научилась трансформироваться. С одеванием то проблем не возникало, как никак она в одном направлении растет, а как стягивать с себя начинаю, так она цепляется и прям рваться начинает. Штаны одни так на ленточки порвала, а уж как я намаялась когда гребень расти начал. Представляешь? У меня на спине шипы вдоль позвоночника появились, миленькие такие, синенькие, как ногти. Я их конечно тоже убирать научилась, но прикинь какая вещь полезная. Полезет какой мужик обниматься, а я бац и шипы выпущу! Дамик, ты меня слушаешь или я с призраком говорю? Мы куда идем— то? Далеко еще? Ну Дамик, ну не будь букой. Мне просто лень идти было, вот я и уперлась.

Своей болтовней я ничего не добилась. Маг все так же молча шел, изредка оборачиваясь, видимо ожидал слежки. Значит нашел что-то запрещенное и явно интересное. Мысленно потирая ручки, я тоже огляделась. Но в коридорах было пусто.

Дамиан остановился возле сплошной стены, на которой после некоторых манипуляций проступили контуры арки. Любопытство взыграло ни на шутку и я сунула нос в проход. По ту сторону оказалось небольшое помещения, посреди которого стоял тот самый артефакт, который я заморозила чуть больше года назад, только сегодня он пульсировал странным бардовым светом, придавая зловещее освещение комнате. Возле одной из стен стоял стол, а рядом пристроились несколько кресел с высокими, повернутыми к входу, спинками.

— Странное место, а что тут делают? — спросила я.

— Это мы сейчас и узнаем, — донесся голос со стороны кресел. С них один за другим начали подниматься маги, во главе которых, конечно же, был Рематиан.

— Ой, — пискнула я. — Дамик, нашли твое тайное место.

— Она ваша, — прозвучал голос друга за спиной. Я тут же обернулась, изумленно распахнув глаза. — Что это значит?

— Это значит, милая моя, что ты допрыгалась.

Ласково потрепал меня по голове…кто?.. друг ли?

— Привяжите ее к камню, только стукните чем-нибудь, чтоб не верещала. — прозвучал приказ Рематиана.

— Ты что творишь?! Как?! Как человек без способностей стал магическим созданием в твоем мире?! Или тебе закон сохранения совсем ни о чем не говорит?!

— Да успокойся, Зарун, ты вопишь как гарпия. Это же мой мир, да и так лучше. Ты же своего парня наделил способностями, а я что не могу? — Демиург сидела на подоконнике и методично полировала итак идеальные ноготки, совершенно не обращая внимания на мечущегося по комнате мужчину.

В моем случае все соблюдено, я перекинул парня в тело, которое уже обладало силой, а то, что своими выходками он разбудил кровь огненного элементаля, так это уже не мое вмешательство. Он сам наворотил, теперь пожинает плоды. Но ты перенесла ВСЮ её, а не душу. Откуда сила взялась, на Земле никогда не было элемов. Скажи еще спасибо, я не убил тебя за то, в какое место ты ее перекинула. Это надо было додуматься дитя урбанизации закинуть в гроб, а если бы она задохнулась? Ты вообще чем думаешь.

— Так весело же было, особенно когда ее старик святой водой поливал, вот умора, — красавица пристально оглядело дело рук своих и ногти поменяли цвет на ярко красный, удовлетворенно хмыкнув, девушка развеяла пилочку и закинула ногу на ногу. — И вообще, я в дела твоего игрока не лезу, и ты к моему не лезь. Что хочу, то и делаю, а по поводу силы, так во время переброски выброс сильный бы, ну я его перехватила и модернизировала куколку. Такая милашка получилась, все людишки шарахаются, — девушка рассмеялась.

— Выброс? — удивился мужчина и замер, задумавшись.

В это мгновение послышался мелодичный перезвон и посреди помещения открылся меж пространственный портал. Демиурги переглянулись.

— Ах ты тварь продажная! — рев появился в комнате раньше, чем его обладатель.

Мириам вздрогнула и постаралась вжаться в то место, на котором сидела. Из портала вылетел метеоритом разъяренный мужчина с невероятным цветом волос, отливающем всеми цветами радуги. На его руках образовались когти, в мгновение ока сжавшиеся вокруг тонкой женской шеи.

— Ты убила её! Ты мелочная эгоистичная дрянь!

— Станор, успокойся, — откинул взбесившегося демиурга Зарун, закрывая собой испуганную напарницу. — Ты не в себе, остановись!

Мужчина зарычал, обнажая внушительный арсенал клыков. В узких вертикальных зрачках плескалось бешенство. Мгновенье демиурги сверлили друг друга взглядами, но постепенно самообладание вернулось к тому, кого назвали Станором. Он гордо вздернул подбородок и поправил сбившуюся рубаху.

— Я требую дуэли Чести!

— Кого убила Мириам? — прервал его Зарун.

— Она убила мою Шеорен, — его голос дрогнул. — Она её уничтожила!

— Никого я не убивала. Она же умерла пять веков назад! — пискнула девушка, выглядывая из-за плеча своего защитника.

— Твоя новая игрушка была беременна, но во время пространственного перехода ребенок погиб! — рычание вырвалось из глотки мужчины. — Ты лишила ее права на реинкарнацию, использовав жизненную силу на изменение девчонки!

— Тот энергетический выброс, — охнула девушка, прикрыв рот ладошкой.

— Верни её! Немедленно! — вновь разъярился мужчина.

— Успокойся, друг. Как ты себе это представляешь? Год без интима и тут ребенок? Что ей ветром надуло? Потребуй клятву, что она вернет энергию, потраченную на изменение девочки. И возьми обещание, что при первой же возможности, твоя Шеорен возродится. Наша игра предусматривает соединение её будущих родителей вновь.

Станор задумался, пристально глядя на двух демиургов, стоящих напротив.

— Хорошо, но учтите. Я Станор — покровитель элемов и оставляю за собой право вмешиваться в вашу игру. Договор?

— Договор, — раздался слаженный хор.

Удовлетворенно кивнув, демиург исчез за аркой портала.

— Кажется наша игра выходит из-под контроля.

— Что ты имеешь в виду? — удивился Зарун.

— Они собираются ее уничтожить…

Самое мерзкое и отвратительно в жизни — это предательство. То, чего я боялась больше всего в жизни, помимо боли. Как же можно так бездушно играть чувствами людей, а после этого не испытывать не капли раскаяния.

Вырубать меня не стали, просто схватили и начали привязывать к камню, который сегодня играл роль жертвенного алтаря. Сопротивляться я даже не думала, какой в этом смысл, когда в помещении собрались пятеро сильнейших магов этого королевства. Мои способности, который в момент сильного стресса как всегда вырвались на свободу, мгновенно впитались в артефакт, усилив его свечение. После этого я впала в какую-то апатию, будто со стороны наблюдая за происходящим.

В четыре руки меня оперативно распяли не алтаре. Тугие веревки больно врезались в кожу, немного отрезвив, но не столько, чтобы до меня начал доходить весь ужас происходящего. Я смотрела в, ставшие за последнее время, такие родные карие глаза и пыталась найти в них объяснение, но его там не было, как и не было раскаяния или вины. Черты лица Дамиана будто заострились, а на губах играла ехидная усмешка, довольного своими деяниями человека. Он что-то говорил мне, но я не слушала, широко распахнув глаза, из которых текли беззвучные слезы, застывающие ледяной коркой на моих щеках.

К реальности вернула острая боль в правой руке. Я повернула голову, чтобы рассмотреть, что там творится. Один из магов сосредоточенно вырезал острием кинжала руны на моей ладони. Дернувшись как можно сильнее, я добилась того, что стилет соскользнул и оцарапал один из пальцев, но рисунок мага был нарушен, отчего я удостоилась гневного взгляда. Недобро усмехнувшись я напряглась и дернула второй рукой, чтобы услышать злобное шипение с другой стороны.

За свою самонадеянность я дорого поплатилась, кто-то с силой потянул меня за волосы, отчего слезы брызнули из глаз. Стиснув зубы, я наткнулась на сладко-приторную улыбочку «друга».

— За что? — шепотом спросила я.

Маг удивленно приподнял брови.

— За силу, конечно. Ты думаешь, мне интересно было милого дурачка изображать, да если бы не просьба отца, я бы ни за что не согласился столько времени на тебя тратить.

— Отца? — не поняла я.

— Ну да, я лорд Дамиан Дерлосский, сын Лорда Рематиана Дерлосского, — и гаденько так усмехнулся.

— Чему я удивляюсь, еще одна ложь. И все ради моей силы, которую я итак отдала бы, стоило лишь попросить.

Дамиан нежно, как маленького ребенка погладил меня по голове:

— Глупенькая маленькая девочка, ты не можешь отдать нам силу, ты и есть сама сила, так что придется разрушать не только телесную оболочку, но и душу разорвать на кусочки, чтобы забрать по максимуму. Ох и намучались мы с тобой, пока смогли формулу и ритуал составить, да и отвары, которые ты пила из дорогостоящих и редких компонентов созданы. Это же такая кропотливая работа, ослабить функции и иммунную систему первоначально идеального существа. Ты же просто идеальна, девочка моя, ты не волнуйся, больно будет долго, но твои страдания не напрасны, я потом аккуратно заморожу части твоего тела, ведь надо будет их потом изучить, — он все гладил и гладил меня по волосам, дергая и причиняя боль каждым движением, и с его лица не сходила безумная улыбка.

У меня все похолодело внутри, да он же ненормальный! Псих!

— Срежьте с нее рубашку и брюки, нужно будет начертить знаки над сердцем и на животе, и вогнать пару кристаллов между третьим и четвертым ребрами, — четко и спокойно отдавал приказы придворный маг.

— Я не хочу умирать. Вы, вы не посмеете!

— Заткните её! — поморщился один из магов. — Что за…

Стены внезапно дрогнули и в воздухе почувствовался запах озона, а маги вскинули руки, что-то завывая на своем непонятном языке. Веревки начали извиваться, внезапно опали, высвободив из плена мои конечности. Я дернулась вперед, надеясь вскочить с жертвенника, но как оказалось меня по прежнему удерживали цепкие пальцы Дамиана, впившись в волосы, почти у самых корней.

Маги отбивались от чего то невидимого мне, но по видимому видимого им. Дамик вскрикнул и разжал руки, схватившись за лицо. Я скатилась с камня, больно ударившись головой.

— Беги, малышка. Беги и не оглядывайся, — раздался едва различимы шепот. Сердце отчаянно забилось в груди. Алагос! Он меня не бросил!

— Мерзкий дух! — завопил маг и с его пальцев сорвалась молния. Я пригнулась и быстро-быстро поползла на коленка к выходу, шипя от дикой боли. В ладони и колени впивались осколки камня и разбитых магических фонарей, которые Алагос разбил в первые минуты, видимо, чтобы дезориентировать магов.

Выход из помещения заслоняло трое мужчин, размахивающих руками, с которых не переставая сыпались разнообразные заклятия. Я лавировала, пытаясь остаться незамеченной и не попасться никому под ноги. Один из магов, загораживающих дверь выкрикнул заклятие на шипящем языке и ухватил светящейся рукой край призрачного одеяния. Не знаю как ему это удалось, но Ал дернулся как от удара током. Его тело перестало светится и начало наливаться красками. Стальные волосы диковинным плащом упали на плечи, кожа стала пепельно-серой, из груди с хрипом вырвался вздох. Он на мгновение обернулся ко мне и клыкасто улыбнулся, в руках его материализовались парные клинки, которыми он тут же отбил чье-то заклинание. Я замерла, прижавшись спиной к стене, и даже старалась не дышать, чтобы не привлекать к себе внимание.

— Как же я люблю быть живым! — счастливо вскрикнул мой друг, один за одним парируя магические атаки противника. — Мелкая, ты чего там депресуешь, помоги учителю, или сваливай, пока на орехи не получила. Ну что, человечки, призрака мы не боимся, а с боевым дроу кишки слиплись драться?!

«Да у него от счастья крыша съехала,» — подумала я, выпуская страх наружу. Пол мгновенно заледенел, выведя магов из равновесия, но тут же вновь исчез, впитавшись в артефакт. Тот раскалился уже до такой степень, что смотреть на него было больно, но похоже это волновало только меня, так как сражающаяся половина даже не обращала внимания на то, что каждое их заклятие не достигает цели, а растворяется в ненасытной утробе алтаря.

Одним из клинков Алагос достал горло, нападающего на него мага. Тот осел на пол, обдав брызгами крови всех, находящихся рядом. Рематиан старался держаться подальше от взбешенного дроу, найдя укрытие за спинами товарищей, и что то бормотал себе под нос.

— Алагос, сзади! — крикнула я, вскакивая с пола. Тело несло меня вперед, не обращая ни на что внимание. Дамиан подкрался к Алу сзади, с кинжалом в руке. Я прыгнула, всем весом наваливаясь на этого гада. Маг не устоял, упал и покатился вместе со мной. Остановило наше бешеное вращение стена. Дамиан навалился сверху, приставив кинжал к моему горлу.

— Эй, дроу, тебе какая часть девчонки нужна? — поинтересовался парень.

Алагос быстро обернулся, со злостью уставившись на нож.

— Опусти оружие, или я вскрою ей глотку.

— Нет, — пискнула я, но рот закрыла грубая ладонь, не давая возможности предупредить учителя об опасности.

Не было не вскрика, ни возгласа. Эльф удивленно смотрел на дыру у себя в груди, из которой торчала закованная в светящуюся браню рука Рематиана.

Тело дроу внезапно растворилось в воздухе, оставив вновь бестелесный дух, так же прошитый насквозь.

— Прости, Ри, заигрался, — улыбнулся Ал и дух начал исчезать. Я с широко распахнутыми от ужаса глазами наблюдала за тем, как светящееся облачко, бывшее раньше моим наставником, втягивается тонкой струйкой в раскалённый до бела артефакт.

— В темницу ее, потом закончим, а то надо убрать за этой отрыжкой демиург. И откуда у нас эльф в замке? — он брезгливо тряхнул рукой.

Что же я натворила?!

****

— Таким образом эти земли перестают давать нам прибыль. Или придется урезать их содержание, или направить дополнительные силовые ресурсы…

Алагос сцедил зевок в кулак, чем заслужил неодобрительный взгляд от дяди, и тычок в бок, от кузена.

— Ты еще усни, и на пол упади, — прошипел на ухо последний.

— А что, такого послы еще не видели, — вдохновился дроу, прикидывая, далеко ли лететь со ступеней королевского помоста и не сломает ли он чего-нибудь себе, или охране, кинувшейся спасать сиятельное высочество. Представив эту кашу малу, Ал, хмыкнул, тут же переведя взгляд в окно, по которому стучали капли осеннего дождя. На улице наверно жуть как холодно, а холод он не любил, еще со своей предыдущей жизни…

— Ал, у тебя камзол горит! — вновь привлек его внимание голос брата. Дроу перевел взгляд на руку, и правда, край камзола воспламенился. С независимым видом мужчина накрыл ладонью пламя, втягивая его в себя. И показательно кашлянул, делая вид, что ничего сверхинтересного не произошло.

— Хватит гадюку изображать, все ухо мне ядом заплевал, — шепотом отозвался эльф. Эридиан обиженно фыркнул.

— Мне до твоей невесты еще расти и расти, — съязвил он.

Дроу выдохнул сквозь стиснутые зубы. Проклятые интриги. Проклятая страна. Проклятый мир. Ему не нужна была безмозглая эльфийка, не нужен был дядя со своей заботой о том, что род его брата прервется. Ему нужна была его женщина, которую забрали заигравшиеся демиурги.

— Эй, мститель, у тебя штаны горя, — заржал брат.

— Ваше высочество, вы горите! — вскрикнул советник отца, стоящий рядом с ним. По правую руку.

— Кронпринц изволит шутить, — скучающим тоном ответил Алагос. — Запас моих праздничных костюмов сокращается с каждым мероприятием.

— Что? — возмутился Эридиан, не имеющий никакого отношения к самовозгоранию брюк.

— Ваши высочества! — раздался раскатистый голос Шалуа.

— Да ваше величество? — хором откликнулись принцы.

— Прошу не превращать мое заседание в фарс… снова! — для большей убедительности обоим был отвешен ментальный подзатыльник.

— Как скажите, ваше величество, — поклонились братья.

— И это еще не все, наши северные границы…

Хриплый стон прервал речь посла. Тот удивленно распахнул глаза.

— Алагос, я же просил! — взревел король, но тут же осекся.

Его племянник медленно оседал на пол, теряя материальность…

…Как же я люблю быть живым...

…Алагос, сзади...

…Прости, Ри, заигрался…

…Полные ужаса голубые глаза, на нереально белом лице…малышка…

— Ал! Дыши, мерзавец! Отец, у него пробиты легкие и повреждено сердце!

— Все вон отсюда! Лекаря и придворного мага!

— Дыши, сукин сын, ты не имеешь права умирать!

— Маму не тронь, — просипел Алагос.

Кронпринц облегченно вздохнул и плюхнулся на царственную задницу, рядом с братом.

— Дышать можешь?

— Нет, но лекаря дождусь.

Тусклый свет за решеткой темницы стал настолько привычен за эти несколько дней, а может недель, или месяцев? Я совершенно потеряла счет времени в этой холодной, сырой и промозглой темнице, в которую меня заточили. Думаете как принцессу, чтобы спасти и уберечь? Скорее как подопытного кролика, чтобы не сбежал. Каждый раз, заглядывая в мою скромную обитель, маги удивленно вскидывали брови. Как, ты еще жива? И новый день приносил бесконечную всепоглощающую боль. Мне вскрывали вены, выворачивали суставы, сдирали кожу, но я чувствовала это все как через вату, потому что душа болела в сотни раз сильнее… Алагос…я потеряла единственное существо в этом ненормальном мире, которое желало мне добра. Лишь я виновата в том, что алтарь поглотил его душу, и теперь каждый вздох отдавался мучительной болью. Я не плакала, не молила о пощаде, не рвала на себе волосы, я просто наблюдала как раз за разом маги все глубже вгрызаются в мое тело в поисках ответов, которые их волнуют. Пару раз на такие оргии заходил Его Величество. Со скучающим видом поинтересовался, как проходит исследование и так же тихо покинул комнату, пожелав Рематиану удачи.

Я ненавидела их всех каждой частичкой души за то, что они сотворили с моей жизнью. В одну из пыток Дамиану удалось ненадолго вывести меня из апатии, он медленно и со вкусом рассказывал, как сгорала деревня, ставшая моим последним приютом. Как кричали люди, запертые в своих домах, и плакали дети, задыхающиеся от дыма. Ничтожества! Все глубже и глубже приходилось погружаться в себя, чтобы не ощущать, не слышать и не видеть. В той комнате, в которой проходили ежедневные мучения жутко пахло горелой плотью, а на языке чувствовался металлический запах крови. Магия, видимо, покинула меня, или просто пряталась от магов где-то далеко.

К алтарю меня больше не привязывали, для этих целей притащили огромный стол, но находился он рядом с артефактом, чтобы блокировать меня.

Не помню кормят ли меня, не знаю поят ли, все время в камере я нахожусь в беспамятстве, плавно покачиваясь в объятиях всепрощающей тьмы. Иногда во мне вскипает ярость, быстро подавляемая каким то из успокаивающих или усыпляющих заклятий, и тогда злоба уходит, вновь возвращая меня к безразличию.

В очередной раз выплывая из беспамятства, я услышала пока еще тихие шаги и голоса в коридоре.

— Нельзя больше это использовать. Скоро успокаивающие заклятия перестанут действовать и мы с ней не справимся, она разнесет все, что только можно.

— Вливайте наркотики, уже не помещают. Что с артефактом?

Голоса приближались, в одном из них каким-то краем сознания я узнала Дамиана.

— Он отказывается подчиняться, похоже этот ушастый твареныш что-то с ним сделал.

— Поосторожнее в выражениях, на неделе прибудет темноэльфийская делегация и за такие выражения тебе язык отрежут.

Дверной засов со скрипом вышел из пазов и дверь открылась.

— Солнышко, вставай! Новый день настал, — весело пропел Дамиан, склоняясь над моим ложе из соломы. — Ты сегодня необычайно хороша, детка.

Он расплылся в фальшивой насквозь, как и его натура, улыбочке.

— Как спала, радость моя?

Я молча отвернулась к окну. Зачем напрягаться и что-то отвечать, итак сил нет, а еще на него тратить. Мое измученное тело окутала магия и подняла над землей.

— Надеюсь, лорд не будет против, если она пару раз по дороге стукнется головой о стену или на ступеньки упадет. Дамы, они такие не аккуратные.

Кто-то из магов захихикал, но я уже не слушала, а молила лишь об одном: сломать себе шею, после его очередной шутки, чтобы прервать эту глупую шутку, в которую превратили мою жизнь.

— Тук-тук, тук-тук.

Легкий стук молоточка вырвал меня из тьмы забытья, заменившей сон. Я сидела в углу, облокотившись на холодную стену и обхватив себя руками. Мрак подземелья не мешал видеть все, что происходило в моем «жилище». Откуда этот звук?

— Тук-тук, тук— тук— тук.

Небольшая квадратная плита пола начала с треском раскачиваться, поднимаясь в верх. Вот она выбралась из лунки на всю толщину и отъехала в сторону, скрипя о каменную крошку. В получившемся отверстии показался пучок оранжевой то ли шерсти, то ли соломы.

— Есть кто?

Глухой бас, хоть и говорили явно шепотом, разнесся по камере громким эхом.

Я молчала, ожидая дальнейшего развития событий.

Вслед, как оказалось, за макушкой в лазе показалась голова целиком, щедро заросшая бородой и пышными усами, заплетенными в две косицы. Далее посетитель пытался протиснуть, наверняка, не маленькие плечи, судя по тому, что он что-то приглушенно рычал и фыркал, не продвигаясь при этом ни на сантиметр. В груди защипало, и я закашлялась. Незнакомец замер, прекращая попытки пробраться внутрь камеры и прищурился.

— Руда и самоцветы, да это не оружейная и не кладовая! Видимо на тридцатом участке не туда повернул! Ты кто?

— Не знаю, — шепнула я и снова зашлась диким кашлем, отчего силы быстро истаяли, и я потеряла сознание.