8 глава

Очнуться мне удалось только на утро следующего дня. И начался мой день с крика… А вы бы что сделали, проснувшись по утру в совершенно незнакомой обстановке, а в окно около кровати заглядывает очаровательная пара фасетчатых глаз ярко алого цвета в комплекте со жвалами?

Вот и я заорала, а еще подушкой кинула, и отползать начала, правда не далеко, буквально рядом…до края кровати.

На вопли и крики в комнату ворвался Дизель, вооруженным сковородой, с которой на меня заискивающе поглядывала одноглазая яичница, намертво пригоревшая ко дну.

— Чего вопишь? — уточнил он, убедившись в отсутствии опасности.

— Что он тут делает?! — заорала я, для достоверности ткнув пальцем в сторону окна.

Дизель задумчиво подергал себя за бороду и выдал.

— Ухажер. Девушке в твоем возрасте уже пора собирать поклонников с серенадами и…

С чем еще должны заявляться ухажеры я не дослушала, так как вторая подушка полетела в гнома. Тот с философским видом отбил ее сковородкой, отчего та вернулась ко мне. Причем не просто ко мне, а прямо к голове потянулась родимая, познакомив ее со всеми прелестями внезапной усталости(проще говоря шмякнуло меня об пол). Лежа на полу в позе морской звезды и с подушкой на лице я чувствовала себя на диво отдохнувшей и как ни странно счастливой. Как мало человеку оказывается надо для счастья.

Вставать пришлось, так как «нянюшка» Дизель громко возвестил о готовности завтрака. Поднявшись с пола, я с любопытством огляделась. Если подумать, то притащить меня могли в два места либо к Норе, либо в новый дом. Но поскольку на кухне хозяйствовал гном, то дом тетушки отпадал сразу, значит это мой домик. Являл он собой довольно интересное зрелище, так как комната была огромной полусферой, а окна овальные, вытянутые в горизонтальном направлении. Кровать, стоящая под окном, круглая деревянная и по периметру почти на половину защищена спинкой, обитой мягкой тканью. Напротив виднелись огромные шкафы, упирающиеся в самый потолок. Я сунула свой любопытный нос за дверки и убедилась, что верхние полки не такие глубокие, как нижние. А следовательно задняя стенка шкафа была так же закруглена, чтобы вплотную примыкать к странным стенам в этом помещении. Справа от шкафа была стена с огромным количеством разнообразных подвесных полочек, соединенных между собой тоненькими металлическими цепочками, предназначение которых осталось тайной. Слева же стоял небольшой столик с лавочкой и большое, опять же овальное, зеркало, в ажурной раме, оно не крепилось к стене, а упиралось в пол массивной подставкой. Пол же был деревянный и старательно отполированный, а возле кровати имелся огромный песчаного цвета ковер с мягким ворсом. С умилением и не скрываемой радостью я смотрела на окружающее пространство, пытаясь побороть желание хохотать и подпрыгивать от счастья. Дверь в комнату приоткрылась и представила моему вниманию странное зрелище. В комнату медленно, но целеустремленно вползала уменьшенная в пятьдесят раз копия тарла. Я изумленно проводила его взглядом до своей кровати, на которую этот наглец забрался по свесившемуся концу покрывалу, попискивая, ухватился «зубками» за кончик одеяла и потащил к подушке. Только когда кровать оказалась наполовину застелена я сообразила, что это гусеница заправляет мою кровать. От увиденного я впала в ступор, а тарл, дополз до подушек и озадаченно засвистел, видимо не досчитавшись одной из них, поднял верхнюю часть тела и начал вертеть головой. Найдя потерянный экземпляр, он устремился к нему, недовольно потрескивая, как старый советский радиоприемник.

Я нервно хихикнула. Тарл затормозил и уставился на меня. Так мы и стояли, разглядывая друг друга. Малыш был не больше метра в длину, и толщиной с мой ногу, хотя подозревая, что без шерсти он намного тоньше, кстати шерсть была нежно голубого цвета с редкими белыми пятнышками и белым же пузиком. Глаза были как два горных кусочков хрусталя. Незнаю сколько мы так простояли, но «гусеничка» встрепенулась и поползла за подушкой. Точно так же спокойно я вышла из комнаты, тихонько прикрыв за собой дверь. Ну а что вы хотели? Истерики? Нифига, человек ко всему привыкает, я под пытками магов выжила, в шахте работала. Подумаешь метровый пушистый червяк застилает постель с утра, ну так а гном вообще сковородой как ракеткой в теннис воспользовался!

Выйдя из комнаты, я очутилась в небольшом коридорчике, слева и напротив меня было по двери. Та что напротив была приоткрыта, и оттуда явно чувствовался запах горелой яичницы. Решив повременить с осмотром второй, сунула свой любопытный нос комнату. Та оказалась кухней с плитой — одна штука, круглым массивным столом — одна штука, окруженным небольшими стульчиками — три штука и окном-иллюминатором — одна штука. Так же имелась куча подвесных полок на стенах и один чудный буфет из темного дерева и длинная поверхность для готовки рядом с плитой из того же материала. По другую сторону от плиты сиротливо стояла раковина с бачком для воды над ней и ковшиком, прикрепленным на петельке сбоку. Смотреть на потолок я даже не стала, итак ежику понятно, что он куполом. У меня вообще сложилась впечатление, что я перехожу из одного мыльного пузыря в другой. Дизель, задумчиво сидящий на одном из стульев с грустным видом разглядывал сковороду перед собой. Я присела напротив, подперев подбородок кулачком и наигранно горестно вздохнула. Гном сдвинул брови на переносице и указал пальцем куда-то за спину. За его спиной возвышался тот самый буфет, озорно подмигивая мне слюдяными окошками на дверцах, которые прятали в своих ящиках кусок сыра, завернутого в ткань, свиной окорок, накрытый стеклянным колпаком и тарелку с ароматным хлебом. Рот наполнился слюной. Я перетащила это богатство на стол, порыскала по кухне еще в поисках ножа и чего-нибудь вроде разделочной доски. Нож нашелся в подставке в одной из полок, а доска, представляющая из себя квадратную дощечку без каких либо декоративных излишеств, обнаружилась в ящике под столешницей. Попутно мной было выявлено огромное количество всевозможной утвари и механизмов непонятного предназначения. Под плитой обнаружилась духовка, почему — то глиняная, с длинным желобом внизу и без каких либо механизмов включения. К тому же по бокам имелись прорези, каждая из которых закрывалась отдельным металлическим мини «люком». Озадачено почесав лоб, я направилась к столу. Дизель ужу отправил несчастную сковородку в мойку и оперативненько поставил на плиту чайник. Когда он принялся ее включать, я не вынесла мучающего меня любопытства и полезла смотреть. Отпихивать меня не стали, а наоборот отодвинулись для лучшего обзора. Его действия привели меня в ступор, очередной раз за день.

Местный аналог плиты представлял собой прямоугольную поверхность с шестью круглыми углублениями различного диаметра и степени углубленности, прикрытые крышками с ручками, в правом углу имелась коробочка со странного вида шариками, больше напоминающими шерстяные комочки, а рядом с ними изящная бутыль с носиком и прозрачной жидкостью. Заинтригованная я наблюдала, как гном открыл одно из углублений самого большого радиуса, кинул туда пару шариков и добавил несколько капель жидкости, после чего из лунки показалось ровное желтоватое пламя. Мои глаза стали квадратными, что, похоже, совершенно не гармонировало с дизайном этого помещения.

— Это как? — удивилась я, когда Дизель с гордым видом водрузил на конфорку металлический чайник. — Ты его керосином сбрызнул? А искру почему не видно было? У вас зажигалки что ли есть? Или это магия?

— Нет там магии, это подшерсток тарлов, обработанный и высушенный особым образом. При контакте с водой и воздухом он воспламеняется и гореть может пару недель, нисколько при этом не уменьшаясь, а что бы его потушить, нужно прервать поступление воздуха. Готовить закончишь, и просто накроешь крышкой, он мгновенно потухнет.

— Офигеть! А в бутылке вода? Обычная? — я приподняла чайник и убедилась самолично, что шерсть не сгорела, а просто продолжает гореть, даже не давая налета копоти на дно чайника. — А почему от чайника не тушится, там же по идее тоже воздух не поступает.

Гном хитренько улыбнулся и приподнял чайник повыше, демонстрируя маленькие ножки по всему периметру дна.

— Вот они мешают прилегать плотно, так что пространство остается. Если же ты не чайник собралась греть, то где-то тут на полках есть комплект решеток для каждой лузы, поняла?

— Офиге-е-еть, — только и смогла вымолвить я. Дядюшка хмыкнул и открыл загадочную духовку, приглашая нагнуться для продолжения вогнания… или вгоняния? … меня в культурный шок от таких изысков цивилизации.

Как оказалось, все очень просто, в канавку на дне наливалась вода и равномерно распределялись шерстяные шарики, на решетку ставили глиняные горшки или что-то еще, что требовалось приготовить, дверца закрывалась на щеколду, а сбоку открывались клапаны. Чем больше их открывалось, тем сильнее жар в печи, так как от объема поступаемого воздуха зависела интенсивность горения «фительков», как они называются. Вот такая система, а еще мне Дизель по секрету признался, что иногда засовывает в печку Фирона, того самого маленького тарла, предварительно окунув его в ведерко с водой. Кстати, когда нет времени полноценно плиту зажигать, он так же на тарле мяско готовит, побрызгав водичкой на него, и поставив сверху сковородку и обычно все получается. Но сегодня маленькая пушистая «микроволновка» перенервничала, отчего горела неравномерно и злосчастная яичница подгорела. От такого заявления я, честно говоря, вообще в осадок выпала, причем надолго, представив процесс готовки на тарле. Из нирваны меня выдернул голос гнома, который уже соорудил бутерброды и собрался налить чаю. За завтраком я смущенно уточнила, сколько стоит все это оборудование и посуда и вообще все в этом доме, включая сам дом. Гном недоуменно похлопал глазами, а потом успокоил, сказав, что при совершеннолетии любой из жителей получает полностью укомплектованный дом, при постройке и обустройстве которого участвуют почти все мужчины и женщины. В результате выходит быстро и совсем не затратно. И, действительно, неужели цех резчиков по дереву потеряет много, если выдаст один стол для дома. К тому же ученики, заканчивающие свое обучение в той или иной области предоставляют один из результатов своего труда в качестве итогового экзамена. Так что в городе даже имеется излишек всякого рода вещей, дожидающихся своего часа на городских складах, так как экзаменационные проекты на продажу не выставляют.

Слова Дизеля меня успокоили, и мы продолжили завтрак, в процессе которого мне объяснялся принцип работы тех самых механизмов, коими у меня были забиты шкафы и полочки. Чем больше слушала, тем большим уважением я проникалась к гномам. Это же какие мозги надо иметь, чтобы до такого додуматься. У них же даже солнце было сделано из огромного колочества той самой специально высушенной шерсти, которую смачивали каждый день и следила за тем, чтобы она не расплавила решетку (по описанию большн похожую на друшлак с огромным колличеством клапанов как на моей печке), которой крепилась к своду пещеры. На ночь все клапаны чщательно задраивались, изнутри корридора, проходившего над самодельнам солнецем, полость с мехом закрывалась герметичным колпаком и в течении часа солнце «потухала». Раз в три месяца огромный ком выгорал и его таки приходилось менять. А по большим праздником зажигали звезды. Дизель с таким восторгом рассказывал об этом, что мне стало жутко любопытно. С помощью карт звездного неба и огромного колличества расчетов, на куполе были востановлены наиболее крупные созвездия этого мира и работали по тому же принцепу, что и солнце. Шерсть заранее заготавливалась, выкрашивалась в различные цвета и гномы одновременно «зажигали» все звезды. Те вспыхивали всем спектром доступных цветов и завораживали не хуже северного сияния. Мне до безумия захотелось это увидеть, я даже на стуле заерзала от нетерпения. Гном это заметил и сказал, что если я сейчас быстро доем, то он успееет мне показать как работает ванна и туалет. Запихнув в рот бутерброд целиком, я залила в себя остатки чая и вскочила из-за стола, чуть ли не пританцовывая.

Гном расхохатался и поманил в коридор и повел ко второй двери, открыв ее, мы очутились в гостинной с небольшим камином, диванчиками, книжными стелажами, и столиками. Ровно напротив камина была был выход на улицу, а рядом дверь на второй этаж. Я недоумевала, как такое может быть. Все оказалось с одной стороны просто, с другой странно. За дверью на второй этаж была лестница, которая по дуге вела на второй этаж, где находилась всего одна комната, так же представляющая собой часть шара. Я в эту комнату влюбилась и осчастливила гнома тем, что спальня переезжает сюда, хоть она и была двойником моей спальни, но нравилась мне гораздо больше, так как мое женское существо чисто из принципа хотело жить повыше, потому что…ну вот потому что.

Дизель объяснил, что это комната для гостей, которой положено быть отдельно от хозяйских комнат, ибо мало ли… На вопрос: «Что мало ли?» — тот только подвигал бровями и сделал страшные глаза. До меня не дошел сей сокральный смысл, поэтому я бараном уперлась. Ругались мы долго, в итоге мной был приведен железный аргумент: «Мой дом, что хочу то и делаю!»

Меня обозвали ржавыми гвоздями и собрались сплюнуть, но я погрозила пальцем и сказала, что сам убирать будет. Гном выплеснул все негодование в мою сторону мало понятной тирадой и сдался. От ванны, которых было две, по одной на этаж, я пришла в восторг, причем полный. Огромное углубление в природном камне было покрыто цветной эмалью и даже на ощупь казалось гладким. В нем был слив, а из боковой стенки торчала небольшая пробочка. Наблюдая за моей реакцией, гном вынул пробку, предварительно такой же заткнув слив, и из отверстия полилась вода. Я попробовала и нахмурилась, та была холодной. С хитрым видом «кран» был вновь закрыт, а из банки рядом с ванной был щипчиками извлечен комок меха и с победным видом брошен в воду. Не прошло и трех минут, как вода стала горячей, а фителек мы отловили специальным половником и засунули в ту же банку. Моему счастью не было предела, казалось еще немного и я лопну от счастья. Будто в ответ на мои мысли вода в ванной покрылась коркой льда.

— Похоже срок годности фительков в твоем случае укоротится вдвое, — ехидно прокоментировал гном.

— Упс.

Дядюшка махнул рукой, мол что возьмешь с убогово, и показал мне санфаянсового друга, который на фоне остальных изобретений как-то проигрывал. Ну каменный трон, сливом впаянный стену, ну холодная сиделка, и смывается опять таки выдергивание пробки из стены. Ничего так в общем, но если честно не так впечатлило. Гном обиделся, что сие гениальное детище инженерной мысли не было оценено мной по достоинству, но быстро чего-то прикинул и с неугасающей улыбкой потащил смотреть внутренний двор моего дома.

И нет бы мне заподозрить подвох, но увы будущее мне не ведомо. Поэтому я с радостью вывалилась из входной двери во двор…. и заорала так, что незабвенный Витас удавился бы от зависти. Дизель от неожиданности шарахнулся в сторону.

Да-а-а, ну что тут скажешь, «дворик» просто шикарен. На самом деле этим словом было сложно назвать то, что я увидила. Столь громким словом дядюшка назвал площадку примерно десять на десять метров, по периметру огороженную изящной кованной решеткой, а уж за решеткой виднелся город с высоты этажа этак 5-6. Но ведь и это можно пережить, вот только моя входная дверь выводила аккурат на узенький балкончик, загородку которого, если бы не Дизель, я бы при спокойненько снесла и ухнула бы вниз. К тому же какой нормальный человек не боится высоты? Заметьте, НОРМАЛЬНЫЙ! Парашутисты и всякого рода джамперы в расчет не беруться!

Когда воздух в легких закончился, я нервно сглотнула и повернулась к своему дому. Наверно гном что-то такое прочитал на моем лице, так как закрыл уши руками, видимо ожидая еще одно звуковой атаки, и сделал шаг в сторону дома. Но орать я больше не собиралась, так как от увиденного в зобу дыхание сперло. Мой дом представлял собой нагромождение пяти шаров разного диаметра, хаотичного расположения относительно друг друга, и не понятно как отвесно крепившихся к стене пещеры, а по внешнему кругу, сия конфигурация была опаясана «кишкой», которая похоже изнутри была той самой лестницей. Никаких опор, цепей, поддерживающих и укрепляющих не было видно и в помине. Как то резко поплохело, я вновь перевела взгляд вниз, нервно поправила край ворота рубашки и зареклась когда либо открывать окна в доме. Жуть какая!

— Это чего? — хрипло спросила я.

— Чего? — спросил гном, опуская руки.

— Что это? — повторила я.

— О-о-о, эта наша новая разработка. Твой дом первый такой, экспериметальный! Там такая технология сложная, всем городом лепили. Там же каракас такой, — гном мечтательно закатил глаза. Мне стало дурно еще больше, а тот продолжал упоенно расхваливать детище абстракционизма, эпохи… шаризма?.. скорее маразма. — Мы когда породу расплавили, вставили гигантские меха. Маги, а там их штук сорок было, вплаили каркас, а мы мехами раздували. Когда первый ярус был готов, мы проворонили. В итоге не лопнул конечно, там же сеть энергетическая все держит, но он вес привысил и как пополз вниз, и нас с собой потащил, насилу выровняли. Ломать не стали, жалко было, так что просто ниже перенесли работу, дом сначало выше хотели сделать…

Мое сердце поползло вслед за первым ярусом. Еще выше?! Врача мне, а лучше ромашки, на спирту.

— …. Да ты не растраивайся, как наладим серийное производство, так повыше переселим! Так вот, мы побольше уровней надуть хотели, но побоялись сползет еще ниже. Там наши пространственники намудрили чего-то, гвозди ржавые им в подметку, так что кажется что все комнаты на одном этаже, а то лесниц много делать пришлось бы, а так бац, и в коридоре, бац и в комнате. Ну как? Здорово?!

Вот смотрит он с такой неподдельной радостью и ждет реакции, а я стою и думаю, если опять в обморок грохнусь, меня поймают, или я свались с этой площадки?

— Давай покажу как спускаться… — после этих слов я резко перехотела падать. Да, спускаться это хорошо, это очень правильная мысль!