Глава 8

* 8 лет назад *

Маркус перебирал мягкие иссиня-черные пряди в пальцах и не мог надышаться сладким ароматом карамели и персика. Горячее дыхание Эрики щекотало его обнаженную грудь. От ладони, лежащей на его животе, растекался жар. Если бы он не знал лучше, мог бы решить, что держал в своих руках драконицу.

Горечь подкатила к горлу, когда обрушилось очередное осознание, что Эрика была всего-навсего человеком. Почему судьба не могла быть благосклонна к нему и подарить ему одну из его вида?

Злая шутка богов обернулась бесконечной головной болью, ведь Маркус прекрасно понимал, что не сможет связать жизнь с Эрикой, как бы ему ни хотелось. Меньше чем через год она окончит Академию и покинет его. Он не сможет заставить ее остаться, не сможет ей ничего предложить. Король не одобрит союз своего герцога с простолюдинкой, не то чтобы Маркуса волновало его мнение. Хуже всего было другое — Эрика никогда не будет в безопасности рядом с ним. Его кузен не оставит этого так просто и рано или поздно избавится от нее.

Помешанный на чистоте крови Руберт не потерпит человека в их роду, какой бы ни была причина. Хотя этот каменоголовый истукан даже свою собственную семью сохранить не сумел. Он отрекся от дочери, которая отказалась подчиниться его воле. Бедная девушка едва не погибла, когда он вышвырнул ее из логова, словно ненужную вещь. Если бы Маркус не нашел ее вовремя, его племянница погибла бы от истощения, брошенная на произвол судьбы в горах.

Если Руберт поступил так с собственной дочерью, то несложно было представить, что он сделает с человеком. Его не остановил бы даже факт того, что ему пришлось бы нарушить границы чужого логова, чтобы добиться своей цели. Маркус убил бы его за это, вот только Эрику в таком случае все равно ничего бы не вернуло. Он не мог так поступить с ней. Не мог так рисковать ее жизнью. Он любил ее.

Маркус положил ладонь на обнаженную спину девушки и прикрыл глаза. Она была такой хрупкой, такой нежной, такой беззащитной. Ей не справиться с гневом повернутого на чистоте крови дракона.

Проклятье! Маркус сам был таким. До встречи с ней он не представлял себе, как можно было испытывать к людям чувства. Они всегда были лишь краткосрочным развлечением, средством для удовлетворения зова плоти.

Только не Эрика. Сердце яростно пылало рядом с ней, кровь кипела, и пламя бурлило у самого горла. Рядом с ней Маркус был готов свернуть горы. Он никогда не чувствовал себя сильнее, чем сейчас.

Теперь ему стала понятна реакция Филипа, когда он появился перед ним и его парой пять лет назад. Тогда Маркус посмеялся над юным драконом, зато теперь ему было не смешно. Он был готов разорвать глотку любому, кто посмел бы коснуться его Эрики.

Эрика всхлипнула, просыпаясь, и приподнялась на локтях, заглядывая в его лицо. Яркие ларимаровые глаза засверкали в рассветных лучах, отчего белые прожилки стали особенно заметны. Это были самые прекрасные глаза цвета пенного лазурного моря, которые Маркус когда-либо видел. Жаль, что они принадлежали не драконице. У нее была бы удивительно красивая шкура.

Горечь разочарования сдавила горло. Не стоило думать об этом. Ей никогда не стать драконицей, как бы Маркус этого ни хотел. Формула единственного проклятия, которое могло разделить драконье пламя между драконом и человеком, чтобы превратить последнего в огнедышащего ящера, сгинула в реке времен вместе с магом, создавшим ее. Никаких записей отец Бригитты не оставил. Маркус искал.

— Доброе утро, — нежно улыбнулась Эрика, и на ее смуглых щеках заиграл румянец. Сонная нега испарилась из ее глаз, и она в шоке уставилась в окно, — Уже утро?

Страх прокатился по ее телу, отчего она задрожала, словно мгновенно замерзла. Маркус прижал ее плотнее к своей груди и отпустил контроль над пламенем своей сущности. Его тело охватило белоснежным огнем, который быстро сменился на черный.

Эрика изумленно скользнула взглядом по его груди, рукам, засмеялась и с укором посмотрела на него.

— Маркус, твоя магия уже и так кипит в моей крови, — она задорно прищурилась, пряча глаза за пушистыми черными ресницами. — Еще немного, и я сама вспыхну. Мне жарко.

— Ты дрожишь, — Маркус был не в силах сдержать улыбку.

Она даже не представляла, как он желал этого. Маркус больше всего на свете мечтал о том, как ее охватит белоснежным пламенем смены ипостаси, и в его объятиях окажется ларимаровая драконица. К сожалению, это было несбыточной мечтой.

— Ну точно не от холода. Ты горячий, словно огонь в камине. Кстати, зачем тебе огонь летом?

Эрика сползла с его груди и потянулась за бельем, колготками и рубашкой, лежащими на полу рядом с диваном, на котором они спали. Длинные распущенные черные волосы скользнули мимо ее плеч, локонами прикрывая обнаженное тело, пока она одевалась.

Маркус повернулся на бок, приподнимаясь на локте и любуясь красивой девушкой. Ее смуглая кожа была лишь немного светлее его и так красиво оттенялась ларимаровыми глазами. На пухлых губах заиграла улыбка.

— Перестань на меня так смотреть. Ты мешаешь мне одеваться. Почему ты не разбудил меня?

— Зачем?

— Чтобы я вернулась в мою комнату до рассвета, — она обернулась к нему.

На дне ее глаз вспыхнула боль, мгновенно перечеркнув все хорошее настроение. Сердце неровно колыхнулось в ее груди. Даже не распознающий эмоции настолько тонко, как его друг, Маркус ощутил горечь обиды на него.

К сожалению, он не мог ничего с этим поделать. Они принадлежали разным мирам. Скоро их сказка закончится, и им придется столкнуться с суровой реальностью.

— Ты была слишком мила, когда жалась ко мне во сне.

Эрика покраснела, отмахнулась от него и повернулась спиной, чтобы он зашнуровал корсет ее форменного платья. Сама она тем временем быстро заплетала волосы, красиво вплетая ленту с металлическими пластинками в косу. На них виднелись символы оберегов и покровов. Похоже, кто-то из ее друзей подарил ей амулеты. Многие студенты баловались подобным, и было любопытно видеть, что Эрику тянуло к магии, хоть она и была лишена дара.

Маркус завязал бант, поднялся с дивана и, подхватив штаны с пола, натянул на себя. Подойдя к соседнему дивану, он поднял рубашку, когда раздался стук.

Дверь открылась без разрешения, и внутрь вошла Бригитта. Подруга в шоке раскрыла рот, уставившись на его обнаженный торс, затем ее взгляд метнулся к испуганной Эрике за его спиной, и она нахмурилась.

— Святой ветер, Маркус! Не в кабинете же!

— Бригитта, зачем пришла? — раздраженно прорычал он и натянул на себя рубашку, затягивая ворот и застегивая рукава.

— У нас инцидент с одним из третьекурсников. Собирается совет. Чтоб тебя! А если бы не я пришла, а тот же Бернт? Он бы вынес это на обсуждение.

— И это стало бы его последним поступком в жизни, — прорычал Маркус, ощущая панический страх Эрики за своей спиной. Обернувшись к ней и игнорируя возмущенное сопение Бригитты за спиной, он нежно улыбнулся, пытаясь успокоить девушку, — Возвращайся. Извини, что задержал, — едва слышно выдохнул он то, что не предназначалось для ушей наглой подруги.

— Извините, профессор, — Эрика низко наклонила голову, краснея от стыда.

Маркус сжал кулаки и задавил рык в горле, не позволяя ему сорваться с губ вместе с пламенем. Его бесило то, что их отношения вызывали у нее подобные эмоции, но опять же — он был не в силах что-либо изменить. Он был драконом, она человеком. Между ними были возможны лишь подобные кратковременные отношения. Всего несколько лет, и от прекрасной юной красавицы не останется и следа, когда реалии суровой жизни внешнего мира обрушатся на нее, в то время как он не изменится совсем. Люди старели слишком быстро.

— Стоять! — вдруг приказала Бригитта.

Маркус обернулся как раз вовремя, чтобы заметить, как она схватила перепугавшуюся не на шутку Эрику за руку и одарила таким взглядом, что ему тоже стало не по себе.

— Куда ты собралась? Там преподаватели перед рабочим днем расхаживают. Жди меня, вместе пойдем, чтобы ни у кого никаких подозрений не возникло.

— Спасибо, профессор, — тихо просипела Эрика.

От нее исходил настолько удушающий страх, что, даже стоя в другом конце кабинета, Маркус мог ощутить его приторную сладость на языке. Это бесило его еще больше. Хотелось успокоить ее, обнять и укрыть крыльями, спрятав от всего мира. Защитить.

Проклятье! Она была человеком! Он не мог желать подобного. Не мог идти на поводу у своей сущности, которую данный факт совершенно не волновал.

— Маркус! — рявкнула Бригитта, возвращая его в реальность. — Оденься! И вообще, совет через полчаса в главном зале. Трубку свою не забудь, чтоб тебя!

Она схватила Эрику за руку и вышла в коридор, громко хлопнув дверью за собой. Ее раздраженные шаги были слышны сквозь плотную створку, отражаясь от каменных стен коридора.

Маркус прикрыл глаза. Пламя подобралось к горлу, раздражая и зля еще больше. Не удержавшись, он плюнул им в погасший за ночь камин и схватил с дивана камзол. Проклятье!

***

Эрика сидела на кровати в комнате и смотрела на ладонь, объятую белоснежным пламенем. Странный огонь не причинял боли, лишь слегка покалывал кожу льдинками. Это была та самая магия, которая будоражила ее кровь каждый раз, когда она поддавалась эмоциям.

Зарождаясь в солнечном сплетении под сердцем, холод прокатывался по венам, подбирался к горлу и вот наконец нашел выход в таком странном виде. Сформировать огненный шар не получилось. Эрика также не смогла воплотить ни одного заклинания, которым ее обучали, пока не сослали на другой факультет. Эта странная магия действительно оказалась бесполезна.

Посмотрев на амулеты, лежащие рядом с бедром, Эрика улыбнулась. Все же нет — она научилась чаровать покровы, которые не только скрывали ее от других магов, но и подавляли ее собственный дар. Хоть какая-то польза была от этой ущербной магии.

Интересно, почему огонь был холодным?

Эрика положила объятую пламенем ладонь на кровать, но простыни даже не обуглились. Он действительно не был горячим?

Интересно, можно ли было попросить Ингрид проверить это? Хотя нет, Эрика не стала бы рисковать здоровьем подруги, если ее магия окажется опасной. Вдобавок она помнила предупреждение наставницы о том, что нужно было держать это в тайне. Становиться подопытной свинкой не хотелось, так же как лишаться жизни, если другие маги испугаются ее.

Эрика сосредоточилась и попыталась переместить пламя с ладони выше по руке. В животе все скрутило от холода, и обжигающая морозом волна прокатилась по венам. По предплечьям, плечам и груди пробежали белоснежные лепестки, но, не задержавшись, впитались под кожу.

Эрика раздосадовано вздохнула. Она не могла покрыть свое тело огнем так же, как это делал Маркус. Его черное пламя тоже не было обжигающим. Хотя оно и не покалывало льдом. Наоборот, согревало и волновало. Было таким родным и уютным.

Комок горечи подкатил к горлу, сдавливая до боли. Эрика обхватила себя руками и едва сдержала рвущиеся наружу слезы. Меньше года осталось до выпуска, и она прекрасно понимала, что это были последние месяцы, которые остались у нее с Маркусом.

О боги! Она любила его всем сердцем, всеми частичками души. Она не сможет отпустить его, когда придет время.

— Ну и где ты провела прошлую ночь? — в комнату вползла едва живая Ингрид. На ее побледневшем лице застыло измученное выражение.

Эрика подскочила, подхватила заваливающуюся набок подругу за руку и проводила до кровати. Подбежав к своему рабочему столу, она нашла бодрящие мази и втерла их в шею нервно захихикавшей Ингрид.

— Спасибо, а я так надеялась, что смогу вырубиться, когда вернусь в комнату.

— Спать они тебе не помешают, — улыбнулась Эрика и села рядом с ней. — Что случилось?

— Нас заставили оперировать на живом человеке, представляешь? — Ингрид уставилась на нее широко раскрытыми глазами. — Живом! Он дышал.

— Это же хорошо, — смутилась Эрика.

Ингрид одарила ее таким взглядом, что стало не по себе.

— Хвала ветру, он выжил. Нам осталось учиться меньше года, и профессора решили, что пришло время практики на людях. Теперь практически каждый день будут операции.

— Где они наберут столько подопытных? — нахмурилась Эрика.

— Очередной конфликт в песках, — пожала плечами Ингрид. — Их доставляют сюда чуть ли не обозами. Лазареты в Салерно переполнены.

— Как же хорошо, что я не лекарь, — выдохнула Эрика и встала с кровати, возвращая мазь на стол.

— Знаешь, а я больше не жалею, что выбрала этот путь, — улыбнулась Ингрид. На ее щеки вернулся здоровый цвет, и в зеленых глазах снова заблестела жизнь. — Когда увидела, как полегчало тому солдату, что-то щелкнуло во мне. Мы спасли жизнь. Представляешь? Мы! Те, кто бесим преподавателей. Те, кто подорвали турнирную площадку в прошлом году. Те, кто только и делаем, что достаем друг друга, не в силах подружиться, живя вместе уже шесть с лишним лет. Несмотря на все это, тот солдат будет жить. Он вернется домой к семье. У него будут дети, работа. Да, воевать он больше не сможет, но зато у него будет жизнь!

Эрика улыбнулась подруге, прислоняясь бедрами к столу. Ингрид была права. Они столько времени провели здесь, что можно было с легкостью забыть, что за этими стенами тоже существовал мир с совершенно иной жизнью. Теперь они смогут не просто плыть по ее течению, а менять судьбы.

Маги — воины и чарователи — будут защищать и оберегать их мир от захватчиков и катаклизмов. Лекари будут спасать жизни, не позволяя уйти на ту сторону горизонта раньше времени и помогая избежать страшных эпидемий. Травники будут создавать новые более эффективные лекарства, мази и снадобья, будут расширять границы известных веществ, находить им новые применения.

Они выбрали путь тех, кто сможет повлиять на судьбу этого мира. В их руках теперь были не только их жизни.

Ингрид понимающе улыбнулась Эрике, поймав ее взгляд. Похоже, не одна она думала о подобном.

* Настоящее *

Эрика сидела верхом на Азарте на вершине холма, с которого открывался вид на строящуюся у его подножия бескрайнюю армию. На левом фланге во главе семи сотен тяжеловооруженных рыцарей с еще большим количеством одетых в более легкую броню оруженосцев стояли девять огромных песчаных рандов. Их восемь всадников были драконами, один — очень непростым человеком, чьей женой оказалась драконица.

Эрика сдержала неуместную в текущих обстоятельствах улыбку. Кто бы мог подумать, что драконы могли искренне любить людей и не прикрываться странной моралью. Если бы кто-нибудь сказал ей семь лет назад, что Маркус тоже любил ее, она бы ни за что не поверила, не после его слов, брошенных в порыве гнева. Однако сейчас она уже ни в чем не была уверена.

Эрика видела, какие взгляды Маркус бросал на нее. Она знала, что он все время вился поблизости, но, на удивление, уважал ее желание держаться в стороне. Но и других драконов Маркус к ней не подпускал, особенно непонятного Теймена, который с какого-то перепуга оказался главой ее новоприобретенного рода.

У нее был драконий род. Вот бред! Еще месяц назад она была никем. Магом, который был вынужден скрывать свою сущность, маскируя и блокируя свой дар амулетами, которые с каждым годом становились все менее эффективными. Ей приходилось всем вокруг твердить, что она травница, чтобы избежать ненужных проблем. Теперь же окружающие вдруг признали ее как мага.

Хотя Маркус не сообщил в Академию. За пределы их лагеря эта информация не вышла. Благодаря этому Эрика не должна была участвовать в сражении наряду с остальными магами, которые сейчас держались позади лучников. Они удерживали прикрывающий армию полог, который блокировал магию и искажал восприятие пространства. Хотя не то чтобы Эрика смогла им чем-то помочь. Формировать заклинания она так и не научилась. В этом отношении ее дар был бесполезен.

Эрика нашла глазами Рене, которая стояла на холме немного в стороне от основных сил, находящихся под командованием драконов. Ее пегая кобыла на удивление спокойно жевала куцую траву под копытами. Подругу, которой стала для нее красноволосая герцогиня всего за каких-то две с половиной недели, окружали три десятка рыцарей. Сегодня от нее зависели жизни многих. Эрика даже не представляла, как Рене выдерживала такой груз ответственности.

Над степью разнесся звук незнакомых горнов. Через вершину холма у горизонта перевалило море всадников и колесниц. За ними маршировало просто бесконечное войско. Но не это было самое страшное — над вражеской армией летели два десятка драконов. Огромные, они медленно парили над своими воинами.

Из данных разведки, которыми с ней поделилась Рене, Эрика знала, что на самом деле их было гораздо больше. Похоже, не все из них решили показать свою истинную ипостась. Некоторые возглавляли марширующую армию, скрываясь под личинами людей.

Над союзным войском пяти королевств юга и севера пронесся звук горнов, подбадривая на битву. Маги сняли полог, являя встречающую врага армию в полном величии.

Войско степняков у горизонта остановилось, перестраиваясь. Драконы над ним взревели, и несколько из них, взмахнув широкими крыльями, устремились вперед.

Из плотного строя объединенной армии королевств вперед выехали огромные баллисты, и инженеры зарядили длинные стрелы. Арбалетчики, стоящие на колесницах с мобильными тяжелыми арбалетами, взвели оружие, нацеливая его на приближающихся драконов.

Пять огнедышащих ящеров, которые опрометчиво решили в одиночку атаковать многотысячную армию, взмахнули широкими крыльями, поймали ветер и поднялись высоко вверх. Их головы выглядели шире, чем у единственного дракона, виденного Эрикой, и имели внушительные толстые, закрученные по бокам от висков рога. Длинные хвосты заканчивались роговыми наростами, напоминавшими шестигранную булаву.

Ужасающий рев пронесся над долиной, когда драконы зависли достаточно высоко, чтобы стрелы из боевых орудий до них не достали. Вдруг один из них вспыхнул ярким пламенем, заревел от боли и, извиваясь в агонии, устремился к земле. Один из оставшихся четырех драконов сложил крылья и бросился за ним, но щелкнули баллисты, и пять длинных стрел пронзили его тело насквозь.

Эрика поежилась, когда ветер принес едва уловимый вкус магии Маркуса. Холодок страха пробежал по венам, стоило осознать, что он умудрился сбить дракона издалека. Ей казалось, она знала, на что он был способен, но это не шло ни в какое сравнение с тем, что она видела в Академии. Он был просто колоссально силен, ведь подобного рода заклинания неслабо истощали, и не имело значения, дракон ты или нет. Иначе Маркус не ограничился бы одним врагом.

Оставшиеся три дракона разъяренно взревели и повернулись в сторону сидящих верхом и не меняющих ипостась горных драконов. Кто-то из них помахал им рукой словно в насмешку. Грозный рык прокатился над долиной, и степные драконы развернулись, возвращаясь к своим силам, которые уже практически спустились в долину.

Драконы перегруппировались, спланировали ниже и уже приготовились дышать пламенем, судя по раскрытым пастям и раздувающимся грудным клеткам, когда Рене открыла артефакт.

Эрика едва не вскрикнула, когда волна обжигающей холодом боли прокатилась по телу и оставила за собой сосущую пустоту. Сердце сдавило от тоски и отчаяния. Она осталась без магии. Так же как и остальные.

Степные драконы вспыхнули белоснежным пламенем и устремились к земле, неистово работая крыльями. Несколько не успели и камнем упали вниз, когда их тела превратились в человеческие. Пережить такое падение было невозможно. Остальных скрыла надвигающаяся лавина всадников. В том, что они вольются в битву уже в человеческой ипостаси, Эрика не сомневалась.

Союзное войско колыхнулось и ровными рядами устремилось навстречу врагу. Над тяжелой конницей, которая должна была встретить легкую конницу врага, пролетело заклинание, от горечи которого свело язык. Опережая рыцарей, волна огня ударила во фронтовую линию врага.

Эрика недоуменно вскинула брови и повернулась в сторону холма. Маги не лишились дара? Только она и драконы? Что это значило?

Холодок страха пробежал по спине, когда предположение родилось в голове, но Эрика сразу отбросила его, как совершенно абсурдное. Этого просто не могло быть. Такое однозначно точно было невозможно, иначе она бы знала об этом!

Грохот боя, крики боли и приказы разносились над долиной, когда две армии пытались уничтожить друг друга. Где-то там сражались люди и драконы. Маги находились вдалеке под прикрытием лучников и тяжелых мечников. Их заклинания разили редкими огненными всполохами те отряды врага, которые находились на безопасном расстоянии от союзных сил.

Легкая конница врага с колесницами устремилась в сторону холма. Раздались приказы перегруппироваться и прикрыть лучников с магами. Часть союзных сил разделилась и направилась наперерез врагу. Тяжелые мечники заняли оборону вокруг лучников и магов, выставляя вперед огромные щиты и ощерившись мечами в просветы.

Эрика осмотрелась, пытаясь найти драконов. Это оказалось нетрудно. Песчаные ранды сражались наравне с их хозяевами, закованной в металл грудью сбивая врагов с ног и дробя кости мощными копытами. Мужчины, восседающие на них, разили драконьими клинками пеших солдат так, словно не замечали брони. В то время как многие рыцари из их отрядов уже сражались пешими, драконы все еще держались в седлах.

Эрика нашла глазами Маркуса и почувствовала, как от сердца отлегло. Он был цел и невредим, направляя своего огромного вороного коня в самую гущу отряда вражеских мечников. За ним следовали несколько рыцарей, прикрывая со спины. Его броня, так же как пластины на его ранде, были залиты кровью, и хотелось надеяться, что не его. Эрика настолько сосредоточилась на том, кого любила, что, казалось, могла различить его грозный рык.

Любила?

Она улыбнулась, не сдержавшись. Святой ветер, ей нужно было увидеть его на поле боя, чтобы осознать, что она все еще любила его и была готова простить ему все, лишь бы он вернулся к ней живым.

Сердце волнительно затрепетало, и предвкушение разговора прокатилось мурашками по спине. Эрика любила его и больше не собиралась обманывать саму себя. Она скажет ему об этом, когда он вернется. Если Маркус посмеет отвергнуть ее и во второй раз, она лично воткнет ему его же клинок в сердце. Хотя нет, не сможет. А вот приправить его еду какой-нибудь гадкой травкой напоследок… Почему бы и нет? Эрика невольно хихикнула и помотала головой, избавляясь от неуместных мыслей.

Неожиданно ситуация на поле боя переменилась, и часть вражеских сил схлынула назад. Степняки перегруппировались и отступили. То же сделали и союзные силы. Конница отходила назад, перестраиваясь и занимая фланги. Мечники и копейщики медленно пятились, оттаскивая раненных. Вокруг уцелевших лучников и магов стояли тяжелые мечники и легкая конница. Обе армии что-то кричали, но разобрать слова с такого расстояния было невозможно.

Эрика посмотрела на Рене и убедилась, что подруга была в порядке. Рядом с рыцарями, защищавшими ее, лежало несколько трупов, но отряд герцогини уцелел полностью.

Неожиданно в их сторону устремились несколько всадников, отделившись от отряда легкой конницы, которая пыталась зайти с фланга перестраивающейся пехоте королевств. От степняков разило драконами даже на таком большом расстоянии. Вражеская конница сместилась, отвлекая пехоту и скрывая своих командиров, нещадно хлещущих лошадей, чтобы добраться до Рене до того, как их обнаружат.

Эрика пришпорила Азарта, и конь сорвался в стремительный галоп, спускаясь с холма. Она должна была успеть к подруге раньше них.

Отряд рыцарей заметил приближение двух мощных всадников и выехал им навстречу. Двое остались рядом с Рене.

Черт! Там был третий дракон по другую сторону холма! Почему они не видели его? Эрика хлестала Азарта, заставляя коня чуть ли не лететь вниз по склону. Осталось всего ничего — минута!

— Рене! — заорала она, когда дракон практически добрался до красноволосой герцогини, без малейшего труда избавившись от бросившихся ему наперерез рыцарей.

Рене, которая напряженно следила за боем двух других степняков с рыцарями, обернулась, в шоке округлила глаза и, сунув яйцо куда-то за пазуху, спрыгнула с лошади. Достав длинный кинжал и стилет, она низко присела на расставленных ногах, пригибаясь к земле. Оружие было выставлено перед ней в защитном жесте.

Эрика направила захрипевшего от ужаса Азарта в бок коня степняка, на ходу выпрыгивая из седла. Она споткнулась, чудом не вывихнув лодыжку, и, с трудом поймав равновесие, подбежала к Рене. Достав меч, Эрика убедилась, что трусливый конь благополучно убежал в сторону лагеря. Не то что кобыла Рене. Пегая послушно стояла позади, только нервно всхрапывала, кося глазом на приближающегося к ним дракона, чей конь сбросил всадника, когда получил копытами по морде от паникующего Азарта.

Мужчина с ярко выраженными чертами степного народа усмехнулся и медленно двинулся к Эрике и Рене. Покрутив в руке меч, он бросил взгляд куда-то им за спину, и его улыбка стала шире.

Эрика обернулась и выругалась. Двое других драконов справились с рыцарями, хотя один из них и был тяжело ранен. Только несколько из побежденных мужчин подавали признаки жизни, но полагаться на них было больше нельзя.

— Рене, мы вдвоем против троих, — тихо сообщила Эрика и удобнее перехватила меч, вставая к ней спиной.

Рене обернулась, выругалась и резким движением взмахнула рукой. С ее пальцев сорвался короткий клинок метательного ножа.

Степняк, который был ранен и едва переставлял ноги, крякнул, схватился за пробитое бедро и упал на колено. Один из уцелевших рыцарей, оказавшийся поблизости, тут же вонзил меч ему под броню. Степняк закатил глаза и упал замертво, навалившись на захрипевшего под его весом воина.

— Против двоих, — медленно выдохнула Рене и первая сорвалась в атаку на мужчину, который надеялся подкрасться к ним, пока они отвлеклись.

Раздался звон металла, и Эрика тоже встретила опустившийся на нее меч своим оружием, отводя в сторону. Желтоглазый круглолицый мужчина поймал ее взгляд и жутко усмехнулся.

— Ну привет, красавица, — пророкотал он, овевая ее резким запахом хвои, которым пахла его магия. — Не на той стороне сражаешься. Иди к нам, мы тебя не обидим.

Эрика ничего не ответила. Она грубо ударила ногой в его опорную ступню и отскочила назад. Очередной выпад его меча Эрика без труда отбила, но мужчина оказался слишком силен. Еще пару подобных ударов она выдержит, но дальше у нее не будет ни шанса.

Она выхватила амулет из кармана, активировала и бросила в мужчину. Столб огня ударил в небо, и степняк закричал.

Эрика обернулась, пользуясь моментом. Рене успешно кружила вокруг второго степняка, заманивая его к пытающемуся подняться рыцарю. Кажется, это был граф, который служил ее мужу.

— Ах ты ж хитрая какая, — раздался хриплый смех мужчины, выходящего из бушующего пламени.

Его лицо было покрыто жуткими волдырями, местами кожа выгорела совсем. Ни ресниц, ни бровей, ни волос на его голове не осталось. Раскосые глаза прищурились, и на обожженных губах появилась жуткая ухмылка.

— Ну ничего, мы закроем яйцо и еще поговорим.

Эрика не стала дожидаться, пока он наболтается и бросила в него ядовитым порошком из плакучего папоротника. Снадобье вошло в контакт с пострадавшей кожей и кровью и зашипело, разъедая раны еще сильнее. Эрика могла поспорить, что это было очень больно.

Мужчина заорал, попытался смахнуть порошок с лица, но не смог. Он отбросил меч, когда кожа на его руках начала облазить, истекая кровью, и это стало его фатальной ошибкой. Эрика воткнула меч ему под мышку, где не было защитных металлических пластин, нашитых на кожаную броню. Степняк вскинул брови, схватил ее за горло и сильно сжал пальцы, приподнимая ее над землей.

Эрика выпучила глаза, тщетно пытаясь бороться. Почему он не упал? Это был смертельный удар. Меч должен был пробить его плоть и разрезать артерию!

Воздух не поступал в легкие, боль оглушала, а мужские пальцы все сильнее сжимались на ее шее. Казалось, еще миг, и она хрустнет.

Эрика в отчаянии забрыкалась и попала ногами ему в живот. Мужчина выпустил ее шею, отлетел назад и напоролся на меч, который без труда пробил и его броню, и грудь, выходя у основания шеи. Из-за плеча убитого степняка показалось лицо графа.

— Цела? — прохрипел он и прижал руку к сильно кровоточащему боку.

Эрика поднялась с земли и кивнула, не в силах говорить от боли. Она обернулась, выискивая Рене. Подруга кружила вокруг последнего степняка, нанося короткие удары, которые оставляли неглубокие, но не менее опасные раны и только злили мужчину сильнее. В отличие от нее, она не приближалась на близкое расстояние, чтобы не позволить ему схватить себя.

— Рене, сюда! — засипела Эрика, и холодок отчаяния пробежал по спине.

Голоса не было! Горло жгло, и на языке появился металлический вкус крови. Кожа снаружи пульсировала так же, как плоть изнутри.

К счастью, даже такого сипа оказалось достаточно, чтобы Рене сместилась в ее сторону, приближаясь за несколько плавных движений. Эрика бросила активированный амулет в степняка, которого мгновенно поглотило пламя. Не дожидаясь на этот раз, когда враг выберется, она бросила туда же взрывную смесь из разрыв-травы.

Схватив Рене и отвернувшись от огня, Эрика накинула на них обеих ее плотный дорожный плащ и убедилась, что граф не стал геройствовать и повторил за ними. Из-за спины долетели потрескивания, которые очень быстро сменились оглушительными взрывами, которые поглотили предсмертные крики и хрипы степняка.

Эрика выбралась из-под местами прожженного и обуглившегося плаща и посмотрела на то, что осталось от дракона. Поразительно, но без их магии, они точно так же были уязвимы перед огнем, как и люди.

Она обернулась к Рене и осмотрела ее.

— В порядке? — попыталась спросить Эрика, но из горла вырвался только сип. Боль снова прострелила шею, заставляя поморщиться.

Побледневшая Рене округлила глаза и шагнула к ней. Подняв ее подбородок, она осторожно ощупала ее саднящую шею.

— Твою ж мать… Эрика, у тебя сильно повреждено горло. Не вздумай говорить. Тебе нужен лекарь и срочно.

Эрика поймала ее ладонь и крепко сжала, покачав головой. Она указала острием меча на лежащие вокруг них трупы и раненых рыцарей. Последним помощь была гораздо нужнее. Рене поняла ее послание и прикусила губу.

Раздался топот копыт, и к ним подъехали трое всадников на рандах.

— Святое пламя, Рене, ты в порядке? — лорд Девос спрыгнул с коня и бросился к жене, увлекая ее в свои объятия.

Двое других были лордами Дэвером и Киркегором. Сердце сдавило в удушающих тисках, стоило подумать, что остальные могли остаться там внизу, пав в битвах с вражескими драконами.

— Эрика, все хорошо. Все наши живы, — позвал ее лорд Девос, крепко прижимая жену к себе. — Маркус тоже цел. Ранен, но будет в порядке, когда мы закроем этот проклятый артефакт.

— Сюда, здесь раненные! — крикнул лорд Киркегор и махнул кому-то рукой.

По холму поднялась лекарская повозка. Одетые в белые одежды лекари принялись спешно грузить раненых рыцарей на повозку. Несколько оруженосцев, сопровождавших их, проверяли тела погибших.

— Вы убили троих, Торбен, — ошарашенно прошептал лорд Дэвер и повернулся к уцелевшему, но сильно раненному графу.

— Не мы, Элиас. Рене и Эрика. Последнего наша травница подорвала. Еще одного подпалила не слабее, чем один из вас. Я не думал, что маги могут извергать драконье пламя.

Мужчины резко повернулись к ней и нахмурились. Эрика покачала головой и протянула амулет на раскрытой ладони.

Лорд Дэвер взял его в пальцы и покрутил, задумчиво хмыкнув. Вдруг он активировал его и отбросил далеко в сторону. Столб огня поднялся ввысь, растекаясь в стороны на три метра.

— Неплохо, — присвистнул сероглазый дракон.

— У вас выжившие? — на холм поднялись еще два мужчины-дракона — Ливен и Теймен.

— Нет, все мертвы, — повернулся к ним лорд Дэвер.

— Степняки отступили. Наши тоже оттягивают силы. Думаю, до завтрашнего дня они не рискнут сунуться. Как думаете, яйцо уже можно закрыть? — взволнованно посмотрел на Рене голубоглазый Теймен.

— Скольких мы забрали? — прохрипел лорд Торбен, бледнея на глазах.

Эрика подошла к нему и жестом попросила поднять разорванные края кольчуги и поддоспешника. Его нагрудник валялся где-то на земле. Граф недовольно нахмурился, но послушался, хотя это и стоило ему больших усилий. Глубокая рана сильно кровоточила, и он мог не дожить до того, как им займется лекарь.

Эрика достала баночку с мазью из кармана на юбке и, щедро зачерпнув, мазнула по ране. Граф закричал от неожиданности и отшатнулся от нее.

— Что ты!...

Его глаза расширились, и он в шоке уставился на нахмурившуюся Эрику. Она открыла рот, чтобы объяснить свои действия, но он поднял руку и покачал головой.

— Я все понял, извини. Побереги горло.

Она кивнула, подошла к нему и обильно смазала рану. Это должно было остановить кровь и обезболить, но ему все равно срочно требовался лекарь. От таких ранений часто бывали заражения, и он все еще мог сгинуть в лихорадке.

— Если брать во внимание павших вначале и этих троих, то мы забрали жизни четырнадцати степняков, — задумчиво покрутил головой лорд Дэвер, что-то высматривая. — Всё, они ушли за холм.

— Да, маги натянули предупреждающий полог. Теперь они не подлетят к нам незамеченными. Давайте возвращаться.

— Яйцо закроем, когда окажемся в лагере. Не хотелось бы, чтобы слабонервные личности из наших армий решили дезертировать раньше времени, если кто-то из раненных потеряет контроль.

Лорд Девос усадил жену на своего коня, прикрепил поводья пегой кобылы к седлу и повернулся к Эрике.

— Где твой конь?

Она молча указала себе за спину, где на полпути к лагерю трусливо подрагивал Азарт. Лорд Девос вскинул брови и усмехнулся.

— Тебе нужен конь получше. Этот для войны не годится.

Эрика просто пожала плечами. Возразить на это ей было нечего. Она и так прекрасно знала, что ей достался ужасно трусливый конь.

Вдруг кто-то подхватил ее за талию и легко поднял в седло кобылы Рене. Эрика ошарашенно посмотрела на Теймена. Она была далеко не маленькой и хрупкой женщиной. Худой — да, но высокой. Выше, чем любая южанка. Хотя все горные драконы были выше нее, в отличие от степняков, которые оказались более коренастыми.

Теймен усмехнулся, поймав ее взгляд, но ничего не сказал, возвращаясь к своему коню.

Отряд из драконов и уцелевших людей вернулся в лагерь только спустя четверть часа. Здесь царила суматоха. От одного шатра к другому носились лекари. Со всех сторон то и дело доносились жалобные стоны и хрипы. Навстречу въехавшим в лагерь выбежал светловолосый Руланд и требовательно уставился на лорда Девоса.

— Почему яйцо все еще открыто? Мы теряем семерых!

— Рене, закрывай, — герцог спешился и помог спуститься жене.

Она достала артефакт откуда-то из-под платья и свела лепестки вместе.

Мгновенно магия ледяной волной омыла тело Эрики, и она прикрыла глаза, наслаждаясь таким родным ощущением холода в венах. Кто бы мог подумать, что она будет скучать по покалывающим льдом искоркам.

Эрика пришла в себя, спешилась и отдала подбежавшему оруженосцу поводья пегой кобылы и своего трусливого коня, которого они поймали по дороге. Повернувшись к остальным, она в шоке застыла, глядя, как на руке Руланда горит знакомое белоснежное пламя. Лорд Дейк довольно сжал пальцы и вдохнул полной грудью, отчего белоснежный огонь стал больше.

Руланд поманил к себе бледного от кровопотери графа.

— Извини, я только обеззаражу, стяну края и обезболю. Восстанавливаться тебе придется самому.

— Я не возражаю, — благодарно кивнул лорд Торбен и опустил голову.

Руланд коснулся его макушки объятой огнем ладонью. Белоснежное пламя окутало графа, мгновенно погружая его тело в кокон, а затем ярко вспыхнуло в том месте, где была рана, и исчезло.

Граф поднял кольчугу и поддоспешник, рассматривая, как кожа, на которой все еще поблескивали едва заметные искры, прямо на глазах стягивалась и красные пятна начинающегося воспаления исчезали. Все же след от раны остался, хотя ужасного шрама не будет. Граф поднял лицо, которое все равно оставалось нездорово бледным, и поблагодарил Руланда. Странная магия исцелила его только частично.

Руланд довольно кивнул и направился в сторону лекарских палаток. Эрика поспешила за ним. Ей срочно требовалось узнать, что это была за магия такая и как ею пользоваться. Она могла вызывать точно такое же пламя на собственной ладони, но оно никогда ничего не исцеляло. Если бы это было возможно, Эрика бы знала. Она не раз резала руки, занимаясь сбором ингредиентов, но ни одна рана не затягивалась, стоило вызвать этот белоснежный огонь.

Руланд свернул куда-то в сторону, совершенно игнорируя бегущую за ним Эрику, хотя не заметить ее не мог. Это было очень невежливо с его стороны. И окрикнуть его она не могла — горло саднило, и вместо голоса был только сип. Руланд нырнул под полог огромного черного шатра, и материя скользнула на место, скрывая вход.

Эрика застыла, когда в нос ударил любимый пряный аромат жженого кедра и цитруса. Взгляд скользнул по стягам у входа. На голубовато-сером фоне чернел знакомый до боли узор — расправивший крылья дракон с черным алмазом вместо тела. Герб рода Хольст.

Зажмурившись, Эрика собралась с силами, заставила себя не бояться и откинула полог, входя в шатер мужчины, укравшего ее сердце много лет назад.

— Маркус, — едва слышно просипела она, и ноги подкосились.

Пошатнувшись, она бросилась к широкой тахте, где он лежал, бледный и истекающий кровью. На нем уже не было доспехов, только штаны. Страшные раны исполосовали обнаженную грудь. Левый бок был пробит насквозь. Придерживаемые им повязки не могли скрыть ужасающих смертельных ран. Огромная лужа темной крови натекла на ковер, прикрывавший землю. Обсидианово-черные глаза Маркуса в шоке уставились на Эрику.

— Эрика, успокойся, он в порядке, — совершенно не к месту улыбнулся Руланд и повернулся к Маркусу. — Смотри, я привел твою травницу.

Маркус бросил на него испепеляющий взгляд, но промолчал. Руланд улыбнулся, и его ладонь вспыхнула белоснежным пламенем.

— Будешь должен.

— Обойдешься, — прорычал Маркус и закашлялся. Из страшных ран брызнула кровь.

— Ты бы не огрызался мне тут, — фыркнул Руланд и не коснулся его лба. — Я ведь могу и передумать.

— Чего вы ждете? Он умирает! — засипела Эрика, окончательно срывая голос. Рот наполнился кровью, и, схватившись за саднящую шею, она бросила на светловолосого мужчину возмущенный взгляд.

— Побереги горло, тобой я тоже займусь, — он прищурился, и на дне его темных глаз сверкнули искры, озаряя сиреневые прожилки на радужке. — Дракона так просто не убить.

Руланд положил ладонь на грудь Маркуса, и белоснежное пламя окутало все его тело. Страшные раны начали затягиваться и исчезать бесследно, в отличие от лечения, которое сработало на графе. Белые лепестки огня растворяли абсолютно все повреждения, пока не осталась только здоровая красивая смуглая кожа без какого-либо намека на шрамы.

Маркус поднялся с дивана, благодарно сжал плечо друга и в два шага подошел к опешившей от столь быстрого полного исцеления Эрике. Поймав ее лицо ладонями, он очень осторожно задрал ее подбородок, разглядывая ее шею.

— Я справлюсь сам, Руланд. Спасибо.

— Развлекайтесь, — фыркнул он и вышел из шатра.

Эрика знала, что покраснела, но справиться с реакцией своего тела не могла. Не тогда, когда мужчина, которого она любила всем сердцем, стоял рядом с ней, нежно касался ее, и в его глазах было столько переживаний. Она не была безразлична ему, как считала долгие годы.

— Ты не должна была участвовать в сражении, Эрика.

Ее вдруг объяло белоснежным пламенем. Оно растеклось по коже, покалывая знакомыми ледяными искорками. Сконцентрировавшись в районе шеи, оно согрело и принесло облегчение.

Эрика в ужасе осознала, что ее магия ощущалась похожим образом, только по какой-то причине не исцеляла. Что, черт возьми, происходило в этом мире?

— Не бойся, — нежно улыбнулся Маркус, наклоняясь к ее губам. — Это магия исцеления. Она не причинит тебе вреда, поможет. Заберет все твои раны и шрамы.

— Спасибо, — прошептала Эрика, больше не чувствуя никакого дискомфорта в горле. — Маркус…

Она стушевалась, когда дыхание перехватило и сердце лихорадочно заколотилось в груди. Он улыбнулся, но говорить ничего не стал, ожидая ее слов. Эрика прикрыла глаза, собираясь с силами, и затем заглянула в бездонную обсидиановую бездну.

— Я люблю тебя.

Яркое драконье пламя вспыхнуло в его глазах, являя расширившиеся зрачки. С его губ сорвался выдох с упоительным ароматом жженого кедра и цитруса. Пряный вкус растекся на языке, заставляя ее всхлипнуть от удовольствия.

— Эрика, я люблю тебя, — Маркус притянул ее к своей обжигающе горячей обнаженной груди. — Прости, что был таким идиотом. Я потерял столько лет, которые мог бы провести с тобой.

— Если ты когда-нибудь обидишь меня снова, пожалеешь, что вообще поцеловал тогда, когда вы ставили эксперимент, — поджала губы она и встретила изумленный взгляд обсидиановых глаз.

Маркус выгнул брови и громко засмеялся, шокируя ее окончательно. Она ему угрожала, а он радовался?

Он наклонился к ней и завладел ее губами. Родное пламя в его дыхании устремилось к ней, и Эрика застонала, понимая, как сильно скучала по нему.

Сердце волнительно затрепетало в груди. В животе зародилась дрожь, и оглушающее ощущение счастья захлестнуло с головой. Эрика почувствовала, как по щекам потекли слезы. Она разорвала поцелуй, невольно всхлипывая.

Маркус стер мокрые дорожки с ее щек, коснулся их губами и подхватил ее на руки, унося в дальнюю часть шатра в отдельное помещение, где скрывалась кровать. Эрика сжала его огромные плечи в руках и не сдержала улыбки. Как же она скучала по нему!

Он прищурился, и по его коже пробежало черное пламя, лаская и согревая ее. Эрика снова счастливо улыбнулась и сама коснулась его губ в поцелуе прежде, чем он уложил ее на низкую походную кровать. Замерев на мгновение, Маркус словно впервые увидел на ней броню. Он поднял ее на ноги и принялся быстро раздевать. Она засмеялась и охотно помогала ему, стремясь оказаться в его объятиях обнаженной как можно скорее.

Как бы больно Маркус ни сделал ей много лет назад, сейчас это не играло никакой роли. Эрика давно смирилась с данным фактом и была готова двигаться дальше, а услышав его ответное признание, не желала ничего иного, кроме как быть с ним рядом, разделить свою жизнь с ним. Как бы она ни пыталась убедить себя, что смогла отпустить его, но это было не так, и сейчас, глядя на потрясающе сильного и красивого мужчину перед собой, она желала его больше всего на свете. Он был ее сердцем, был половинкой ее души, которую Эрика наконец смогла вернуть обратно.

Яркие искры вспыхнули, обрамляя зрачки в обсидиановых глазах. Взгляд Маркуса скользнул по ее обнаженному телу, и на его тонких губах заиграла жадная собственническая улыбка. Эрика счастливо улыбнулась, протягивая ему руку и ложась на кровать.

По коже пробежали волнительные мурашки, будоражащий кровь холод растекся в животе, и ледяной ком сдавил горло, перехватывая дыхание. Она так скучала по нему! Эрика и надеяться не могла, что Маркус примет ее человеком, признает в ней мага. Теперь же он нависал над ней, обжигая жаром своего раскаленного тела и пряного дыхания. В его глазах искрилось счастье и любовь, по которым она так скучала. Она не позволит ему оттолкнуть себя снова. Эрика из кожи вон вылезет, чтобы остаться с ним любой ценой. Она слишком сильно любила его.

Горячие губы накрыли ее, пряное дыхание ворвалось в рот вместе с пламенем, которое не причиняло боли, но разжигало страсть между ними еще сильнее. Эрика застонала, и все мысли покинули голову, оставляя только сладостную дымку удовольствия, познать которое можно было только в объятиях этого потрясающего мужчины-дракона.