Глава 7

Погода вновь дала прохладу,

А я люблю такие дни

Они всегда моя награда,

Хоть мимолетны как огни

Что очень быстро догорают

Когда захочешь ты опять

Услады, а они растают

И никому их не догнать.

Прохладный ветер обнимает,

И снова очень хочешь жить;

Тебя стихия понимает —

Нельзя природу не любить.

Диан Кехт никак не рассчитывал, что наиболее назойливые господа могут достать его почти в прямом смысле из-под земли, поскольку о родном измерении Тир-нам-Бео знали только избранные, а таковых всегда единицы. Тем не менее Этлинн сообщила, что его ждут, а значит, Луг проговорился, больше некому. Диан решил, что непременно оборвет паршивцу уши, но позже.

Он прекрасно знал как об измерении Крипто, так и о причине его возникновения, более того, хитрый маг прекрасно понимал опасения местных темпоралов% крылатые слишком часто были слишком близко к тому, чтобы устроить пространственно-временной коллапс, а в данном случае уже почти что устроили. Конечно, он мог бы вмешаться, но что «целитель тела» мог сделать там, где нужен грамотный менталист? Пусть пробует Аполлон, а он лучше переждет. Именно так Диан в итоге и ответ посланцам.

Ментор готов был рвать и метать: пока что из колдунов-иномирцев согласился помочь только Аполлон (по слухам, ему вломила собственная сестра, и златокудрый побежал в их измерение как ошпаренный). Если не будет помощи извне, Гиацинт точно умрет, а Крипто схлопнется.

Что же теперь будет?

Запах трав когда-то вызывал у Наталии приступы головокружения, а то и удушья, но сейчас улучшенное тело совершенно ничего не чувствовало, и, если что-то и причиняло ей неудобство, так это вертящиеся вокруг родного измерения мысли. Как там родители и Ланка? Если начнется свертка измерения, им точно не жить, а вот она может вполне остаться в живых, да только зачем? Это в дурацких фильмах герой теряет все, а сам продолжает почти спокойно жить, в реально мире все обстоит совершенно иначе…

Краса Радегастовна или Краса-Яга оказалась и правда красивой девушкой: толстая русая коса свисала ниже тонкой талии, чистая кожа цвета слоновой кости выглядела так, словно за ней тщательно ухаживали (но травнице это просто), облаченное в обычный русский сарафан с вышитой рубахой и передник тело казалось изваянным скульптором. Огромные глаза в обрамлении пушистых загнутых ресниц казались спокойными озерами, особую выразительность лицу придавали соболиные брови.

— Не знаю, — тихим мелодичным голосом сказала она, — возможно, способ и правда есть, но Ягини редко лечили дух, а не тело.

— Но вы можете? — спросил Мэтт.

Краса немного нервно пожала тонким плечиком:

— Если бы Велеса найти — да, но я не знаю, где он, а у нас, простите, не сказка, чтобы в котле будущность увидеть. Может, Миру на Васе в город змеелюдов слетает? Если кто и знает, где Велес, точно они.

Ната и Мэтт переглянулись.

— А ментал? — спросила девушка. — Драконы же им владеют?

— Отчасти, — кивнула Краса, — в основном гипнозом. Тут северные драконы хорошие специалисты, хотя Всеслав не станет, он мог бы, но не умеет — воин, гордость не позволила.

— Кто тогда? — поинтересовался Мэтт.

— Фафнир мог бы, только его из сообщества выгнали. Я бы назвала Ёрмунганда, но согласиться ли?

Ребята приуныли: какое ящерам дело до чужого измерения? Если только Фвфнира ловить, раз бездомный, от безысходности все сделает.

Видимо, к такому выводу пришла и Краса — она вскочила:

— Вот что, за Велесом поедет Миру, за Фафниром — сестра с Всеславом, а вы двое немедленно к волхвам, они помогут увидеть будущее, вдруг есть ключ к происходящему.

Ната сочла совет девушки весьма здравым — ее латентный дар предвидения ни раз выручал ее и ребят из команды, так что грех им не воспользоваться.

Отвязав коней, оба одним прыжком оказались в седле, отчего Ната невольно улыбнулась: пусть все рушится, возможно, навсегда, но пока есть надежда, а рядом с ней, после столь долгой разлуки, ее единственная любовь. Мэтт, словно поняв, о чем она думает, слегка нахмурил брови и незаметно вздохнул — он хорошо понимал, что ничего путного не выйдет. Серый Шут, прекрасно знающий безответную любовь, успел предупредить своего друга-ангела, что, если не будет выхода, девушке придется стереть память. Мэттью до сих пор ее любил, но только в глупых романах любовь побеждает все, реальная жизнь диктует свои правила.

Девушка закусила губу, она чувствовала что-то неладное, но спросить своего Мэтти не решалась, если бы мог, сказал бы сам. Оставалось только молчать. Они синхронно пришпорили коней.

Похоже, система оповещения тут все же имелась (пусть это не наливное яблочко по золотому блюдечку), поскольку, стоило ребятам достичь некоего места, напоминающего капище, как они увидели встречающую путников Девану Перуновну — та беззаботно улыбалась. Стоящий рядом с ней бородатый красавец средних лет был, без сомнения, самим Перуном, а вот кто третий… не важно, вряд ли тут есть враги.

Мэтт спешился и подхватил спрыгивавшую на землю девушку, та улыбнулась.

— Доброго дня, — сказали оба.

— Доброго дня, — эхом отозвалась Девана. — Отец мой, Перун Громовик, а вот добрый наш друг Щек, премудрый волхв.

— Ежели Краса Радегастовна сказала, что к нам надо, значит, дело серьезное, — произнес седой как лунь, но лицом совершенно не старый волхв, — и, похоже, помочь можем. Слави Радегастовне я уже сказал, чтобы не ездила попусту, тут Фафнир.

Да обоим и во сне не снилась такая удача! Ната и Мэтт радостно обнялись, потому что виснуть на волхве все-таки неприлично, а эмоции куда-то девать надо. Щек спокойно дождался конца проявления радости, затем заметил:

— А чтобы порядки, установленные на ночных границах не нарушать, вам обоим надлежит о прошлом забыть.

Девушка стиснула зубы так, что они лязгнули: вот и этот не в свое дело лезет. С чего вдруг? Руки Мэтта до боли впились в ее плечи, Ната же тесно к нему прижалась. Пусть это проявление эгоизма, дальше что? Мир обычно не очень-то интересовало, что у нее на душе, слезы были преимущественно в подушку, а просить у кого-то помощи бесполезно, все равно ее не получишь, да и не умела она этого. Скорее всего, те же мысли бродят сейчас в голове ее любимого ангела.

— Вы должны расстаться, иначе это навредит равновесию миров, таковы правила.

Парочка синхронно опустила головы.

Первым пришел в себя Мэтт, все-таки он мужчина и Страж:

— Я ничего не стану забывать, но и правил не нарушу.

Мысль стиснула зубы еще сильнее, напомнив себе, что она агент Спецтайма.

— Я… ничего не обещаю, — произнесла она с угрозой.

— Другого я и не ожидал, — посох волхва дотронулся до лба девушки.

Мэтт аккуратно опустил безвольное тело на землю.

Когда она проснется, ей покажется, что Мэттью Кавано ей приснился, а задание было выполнено иначе, но выполнено. Командир отряда Козырей промолчит, так надо, плюс он все же довольно сильно любит свою двоюродную сестру, а потому не причинит ей боли.

— Моя миссия тут окончена, — полуутвердительно произнес он.

— Да, можешь идти на свой пост, славный Страж.

Кивнув, Мэтт исчез в портале.

Девана посмотрела на волхва.

— Не слишком ли жестоко?

— В перспективе она еще поблагодарит, — неожиданно современным языком отозвался Щек, — нельзя оглядываться в прошлое и жить только им.

Дочь Перуна закусила губу: мудрый волхв в очередной раз был прав. Вскоре проснувшаяся агент Мысль уведет Фафнира в родной для себя мир, измерение Крипто, скорее всего, будет спасено. Что значит небольшая жертва, если она спасет целый мир? Может даже и не один…

Жизнь шире любви, и это очевидно.