Глава 6

Дуся решила провести остаток каникул у бабушки с дедушкой в с детства любимом домике, на чердаке, с хорьком Севой и кошкой Изаурой (старая сиамка обладала характером дюже независимым, но вместе с тем совершенно не злым). Проблем не было никаких: всего-то пара остановок на электричке, вещи можно не брать, благо лишние имелись и прямо там и оставались, только маму с сестрами предупредить — и вперед.

Она доехала без приключений, под веселые песенки из любимого плеера фирмы «Сони» (ничего лучше еще не придумано для музыки). Крошечный старенький плеер черного цвета, за что он получил кличку Корвин, Дуся выклянчила у Ольги, сестра же сопротивляться не стала, поскольку в ее любимой нокиевской мобилке класса «кирпич» помещалось ничуть не меньше треков. Удобство плеера заключалось в том, что его можно было носить на шее как кулон, а соневские же наушники обладали столь изумительным звуком, что лучшего и не надо.

С легкой руки девочка обожала столь нравящиеся старшей сестре песни ХХ века, то есть, ретро — в них было много слов, чудесная музыка, и все это подстегивало воображение. Дуся помнила наизусть уже штук двести, сестры, видимо, еще больше, они даже порой соревновались, распевая, например, только песенки Леонида Дербенева из любых фильмов или просто прозвучавшие когда-то, по словам родителей, по радио.

Сейчас она мысленно подпевала:

— Не верь календарям, не верь глазам своим —

Там нет бесцветных дат, нет скучных чисел.

Есть горы серебра, есть марафон Весны

Есть осени поход по тропкам лисьим.

Две песенки старого ансамбля «ЭВМ» были на пластинке, которую обожала Ольга, причем на ней стояла дата, вроде бы, 1986 год, какой-то рок-фестиваль. Пластинок было много, целая тумбочка, еще папка собрал, а проигрыватель был им куплен за пару дней до рождения Ольги, из-за чего старшая сестра всегда безапелляционно заявляла, что он ее «собственная собственность». Когда сестры требовали что-нибудь завести, она чаще всего ставила «Машину времени» либо «Ариэль», но и другие, впрочем, регулярно крутила. Маленькая пластинка, с которой улыбался молодой и симпатичный Карел Готт, почти не звучала, но и само ее наличие говорило о многом — страна, в которой выросли родители, знала истинную дружбу народов. Дусе, как и сестрам, было обидно, что сейчас столь радостная дружба явно уступила место ненависти.

Впрочем, философскими вопросами Дуся не заморачивалась, благо она сейчас не на уроке литературы, даже не на истории, она едет к бабушке и дедушке, так что по дороге надо не забыть заглянуть на базирующуюся рядом с поселком городского типа кондитерскую фабрику, дабы в крошечном фирменном магазинчике купить вкуснющий торт.

Сойдя на станции и добежав до магазинчика, девочка испытала первое разочарование: фабрику закрыли окончательно и бесповоротно, нераспроданные торты вывезли. Ну есть ли на Земле справедливость? Девочка поспешила на ягодный базар, хоть это к чаю. Хотелось заглянуть еще в текстильный магазинчик, а заодно поглазеть на только что отремонтированную остановку их небольшого автовокзальчик — именно отсюда порой ездила на учебу Ольга, благо маршруток полно, и стартуют они через каждые пять минут. Дусе страшно хотелось покататься туда-сюда, но сейчас ее ждали, так что накатается еще, но попозже.

Вприпрыжку отправившись в поселок — Сева за пазухой, ягоды в маленькой хозяйственной сумке, — Дуся запела уже в открытую:

— Радуюсь, ещё осталось много мне на долю дней, недель и лет..

Солнцем освещённая дорога, и в конце дороги яркий свет.

И пускай порой пустым обманом тешится мятежная душа,

Ищет путь на ощупь чуть дыша из сомненьем сотканных туманов.

И опять рассвет, и снова в путь

Ранним утром под ноги не глядя,

Отдохну потом, когда-нибудь,

А пока с собой не в силах сладить

Если она кого и любила с самого детства, то группу «Аракс» и неповторимого гения Юрия Михайловича Антонова, от песен которого сладко замирало в груди и хотелось за ближайшим же углов встретить хорошего мальчика, который станет твоей судьбой и вечной любовью. Умница Дуся, зубрила Дуся, талантливая и метящая в ученые девочка была в глубине души неисправимым романтиком.

Самое странное, что все эти склонности горячо одобряла и поощряла серьезная старшая сестра, но, возможно, это от того, что Ольга с пеленок самая что ни на есть настоящая битломанка, даже язык выучила настолько, что песни понимает, а, имея текст, даже и переводит. У Дуси с языками складывалось еще легче, но сестриного авторитета сие не уменьшило. На красавицу Женьку же она слегка дулась: ну как можно быть такой непослушной? Как бы там ни было, все трое все равно друг в друге души не чаяли.

Дуся нырнула в родную калитку.

— Бабушка! Дедушка!

— Гав-гав-гав!

Здоровенный цепной пес дворянской породы со смешной кличкой Барсик был страшен только тем, кто его не знал, хозяева же говорили, что зализывает он смертельно. Сейчас Барсик был на длинной цепи, следовательно, никого нет дома, ночью же его и вовсе спускали. Потрепав пса по голове, девочка занесла в дом ягоды, усадила Севу в клетку и, недолго думая, отправилась гулять.

— Дульсинея, привет!

Навстречу девочке шла младшая сестра Ольгиной одноклассницы, стройная красотка Кира (в школе ее прозвали Кирка-вампирка за то, что была худющей, но при том ела как трактор). Дуся порадовалась, что сестры не приехали, поскольку, раз Кира здесь, то приехала и ее старшая сестра Наталья, та самая одноклассница Ольги, оставшаяся когда-то на второй год, и таким образом попавшая в класс старшей сестры. Ольга и Наталья друг друга терпеть не могли, чуть ли не в волосы друг другу вцеплялись, хотя после школы Кира стала неплохим буфером и даже подругой Жени, хотя и не столь близкой, как Софка-медовка.

— Привет, — отозвалась вежливая девочка.

— Женька вернулась? — поинтересовалась Кира, небрежно-изящным жестом отбрасывая за спину завитые каштановые прядки.

Именно по прическе ее сперва и отличали от сестры, поскольку, несмотря на разницу в возрасте аж в четыре года, они были похожи почти как двойняшки, разве что у Наташки-какашки волосы были почти черные и к тому же прямые.

— Ну да, у нее дембель, — Дуся слегка улыбнулась, — но пока что не приедет. У тебя каникулы?

— Ага, — кивнула Кира, — без хвостов сдала, — похвасталась она.

— Поздравляю, — уважительно отозвалась Дуся.

По слухам, старшая сестра была просто красивой, а потому родители до сих пор платили за ее учебу (теперь в аспирантуре), а вот Кира умудрилась поступить на бесплатное отделение, и будущая профессия ее, кажется, была связана с иностранными языками.

— Может, зайдешь? — поинтересовалась она.

— Нет, спасибо, я в магазин — вдруг там бабушка с дедушкой, помогу им. Приятно было встретится, — Дуся пошла дальше.

Она решила пройти через двор местной школы, посвященной, кстати, какой-то героине Великой Отечественной войны (ей рассказывали, но с маху не запомнила), и, войдя во двор, девочка остановилась как вкопанная — возле памятника стоял призрак мальчика лет так пятнадцати. Дух был задумчив и отчего-то внимательно рассматривал памятник.

— Привет, — сказала Дуся.

Призрак вздрогнул и уставился уже на нее.

— Вот это да! — произнес он. — Давно я таких не видел.

— Каких «таких»? — уточнила Дуся.

— Медиумов твоего класса, с правом призыва, — туманно отозвался мальчик. — Кстати, я Николай.

— Евдокия, — представилась девочка, — можно Дуся, только не Дульсинея.

Мальчик рассмеялся:

— Тогда я Коля, можно Николенька.

Дуся улыбнулась и спросила:

— А ты же гимназистом был?

— Почти, — уклончиво отозвался призрак, — я тебе лучше попозже все по порядку расскажу, ты же куда-то спешила.

— Да не особо я и спешу, — честно ответила Дуся, — поговорить мы запросто можем.

Ни один из них не подозревал, что взявшая целиком и полностью способности матери Дуся в будущем может стать для «Алатыря» незаменимым специалистом, ибо сильные медиумы для структуры, что изучает паранормальные явления, на вес золота. Но пока что девочку ожидало совершенно иное приключение, о котором залитый солнцем школьный двор, конечно же, никак не мог их обоих предупредить.