Глава 5

— Мам…

Они вдвоем сидели на кухне и рубили капусту для квашения, которую Ольга страшно не любила и потому говорила матери каждый раз: «Рубить буду, но меня ею не корми». Если бы не нога Женьки, она бы тоже помогла, но не особенно удобно сидеть за столом, когда некуда деть гипс.

— Что?

— Ты слышала про компанию «Алатырь»? — издалека зашла девушка.

Нож матери замер, серые глаза чуть сузились:

— Ты прочитала что-то интересное?

— Н-не совсем.., — промямлила старшая дочь.

Ольга принялась все рассказывать матери обо всех странных событиях, начав с Марьи Павловны, закончив же недавним интервью с Марианной Ставицкой. Мать слушала очень внимательно, только иногда вставляя односложные реплики или короткие уточняющие вопросы, под конец же протянула дочери морковь и терку, после чего спокойно сказала:

— Не думала, что вы переняли наши дары.

Морковь чуть не грохнулась на пол.

— Мам, ты о чем?

Мать слегка улыбнулась:

— Понимаешь, для инициации нужно увидеть хотя бы одного призрака, поэтому я всегда просила их не подходить к вам троим до времени, все же дети порой пугаются.

— Так ты..? — вытаращила глаза Ольга.

— Медиум, — закончила за нее мать, — мы умеем не только видеть и слышать, а еще и отыскивать или призывать духов, это дано не каждому. Например, ты их видишь и слышишь, но вряд ли сумеешь призвать, зато у тебя дар предвидения — это от отца, он авгур.

Ольга непонимающе хлопала глазами, и потому матери пришлось объяснить классификацию способностей, а заодно раскрыть все карты.

В ранней молодости они с мужем познакомились именно благодаря работе, так как оба попали в компанию «Алатырь» — у исследователей паранормальных явлений на вес золота были хорошие медиумы, а что до предсказателей, так это еще ценнее. После свадьбы молодые люди еще какое-то время работали в «Алатыре», но затем грянул кризис, предприятие практически перестали финансировать, а дочек — тогда еще двух — кормить все же было надо. Родители ушли на обычную человеческую работу.

Единственное, что успела сделать молодая мать, так это измерить способности дочерей, обнаружив у Ольги два дара, а у Женьки слабый дар медиума — увидеть-то она призраков увидит, а вот услышать их уже не получится. Дуся, получается видит духов тоже, а вот насколько она в том хороша пока что не понятно.

Ольга отставила миску с натертой морковкой.

— Мам, а если я попробую на них поработать? — спросила она. — Вдруг зарплата нормальная…

— Решать только тебе, — отозвалась мать, — не ошибись только.

— Меня достала моя контора! — прорвало девушку. — Одни мещане, работа тоже тупая! А я так мечтала быть как Скалли…

Мать сдержала улыбку: умеренная склонность ко всем наукам, а также дар и слабенький, но явный талант литератора явно мешали старшей дочери спокойно спать. Ну да ладно, пусть осуществит свою мечту, ведь самой ей жизнь помешала как завершить столь вожделенное образование в области экономики и финансов, оставив в качестве утешения незаконченное высшее и талант к работе с цифрами, так и осуществить пару-тройку еще более честолюбивых планов. Пусть попробует Ольга, не возбраняется, а Женечка и вовсе смогла бы стать оперативником, с ее-то спортивными данными и незаурядным умом. Дуся тоже вполне может в будущем стать работником «Алатыря», да еще и весьма ценным, потому что тоже не обделена талантом аналитика, как и старшая сестра, плюс книги любит и языки даются просто отлично. Неужели всем трем дочерям в итоге может повезти?

— А что. испытай себя, тем более, что возможность есть, — отозвалась она.

— Попробую тотчас же, — пообещала Ольга.

Вдвоем с мамой они перемешали капусту с морковью, после чего мама принялась ее солить, а Ольга отправилась к себе, прихватив сырое мясо — черепах следовало кормить по возможности пару раз в неделю, а пока любимые рожи зеленые выхватывают кусочки прямо из рук, можно поразмышлять о будущем.

Итак, если «Алатырь» даст возможность воплотить мечту да еще и денег подкинет, так за чем же дело стало? Нужно бросить осточертевшую за годы учебы контору и отправиться туда, где будут ценить твои мозги и таланты. Вот интересно, Женя тоже захочет работать? Уже через пару недель сестренке снимут гипс, и она уже вовсю мечтает гонять на велосипеде, вот только отец ругается, говоря, что сначала разработать надо (он знает, что говорит, поскольку сам ломал ногу в двух местах, да еще и знает рецепт очень хорошего врача как ускорить заживление).

Кормежки не хватило для размышлений, так что Ольга принялась перетирать в старой аптекарской ступке яичную скорлупу, продолжая размышления. С бухты-барахты в жизни ничего менять нельзя, для всего нужна серьезная подготовка, а тот, кто утверждает обратное, либо авантюрист, либо форменный болван. Прежде чем жечь мосты, стоит возвести иную переправу.

— Ой, Оль, спасибо тебе, — отвлекла пришедшая Женя, — нудно же все это перетирать…

Сестренка достала лимон из холодильника, затем взяла в буфете чайную ложку — Ольга наблюдала за этими простыми действиями как за картиной параллельной Вселенной, она все еще не могла выбраться из своих размышлений. Машинально проследив, как Женя загасила порошок из яичной скорлупы соком лимона, после чего приняла сей «строительный материал» для костной мозоли, девушка решилась.

— Женька, я маме все рассказала… про Марью.

— И что? — обалденно красивые глаза сестры смотрели абсолютно непонимающе.

— Я бы не решилась, если бы не Ставицкая…

Слово за слово, и вот уже старшая сестра пересказала средней все услышанное от матери. Женька прямо-таки засияла изнутри, лишь только слезно попросила Ольгу не ходить на собеседование в «Алатырь» без нее, не важно, снимут ей гипс в тот момент или нет.

Старшая сестра красиво заломила густую бровь:

— Ты как на работу в гипсе пойдешь? Лучше сначала выздоровей и ногу разработай.

Женя надула губы:

— Ты так и осталась занудой…

— Зануда я и есть, за это мне и честь, — парировала Ольга.

Перепалки были полностью в стиле их школьного детства, поэтому обеих сестер очень даже порадовали, в Женькину комнату отправились обнявшись, следом еще и Фаня отправился. Решено было сегодня же резюме составить, чего зря терять время.

Безусловно, родители могли гордиться своими детьми, причем совершенно заслуженно, а не потому, что чокнутый XXI век позволяет спиногрызам делать все, что им вздумается. К чести сестриц, ни одна из троих не позволяла себе садиться родителям на шею и свешивать ножки, словно все трое помнили простую истину, что следует почитать отца с матерью. Ольгу, как старшую и самую ответственную, даже злило или, по крайней мере, раздражало, что многие «детки», особенно если они великовозрастные, позволяют себе самодурство и самоуправство там, где этого делать не следует. К чести же родителей, те на девочек не давили, воспитали пусть и частично строго, но неизменно справедливо, не нянчась там, где это не нужно, но и не давая спуску там, где это необходимо. Говоря коротко, гармоничная семья жила по принципу «родители не мешают, дети не возражают».

Тем не менее, мама решила на первый раз придти на бывшее место работы вместе с дочками, пока что с двумя, а там уже понятно будет, чего хочет Дуся и — самое главное — что она для этого может. Поскольку в пятнадцать лет уже можно работать с разрешения родителей, но надорвать бедную девочку-отличницу никто не хочет, следует искать компромисс, если Дуся решит все-таки стать стажером, пойдя по стопам их старательной матери. Отец, к слову сказать, хоть и был всегда настоящим мужчиной и старательным работником, склонности к обучению никогда не проявлял, ему до сих пор куда больше нравилось просто читать книги, и, основываясь только на этом, папаша, казалось, все на свете знал.

В одном симпатии родителей и детей разошлись точно — папа с мамой обожали «науку и жизнь», дочери их склонности так и не разделили, хотя родители полагали, что всему вина отсутствие в современных изданиях влияния Сергея Капицы. Девочки деликатно молчали, не имея возможности оценить все обстоятельства, зато организованно зачитывались Стругацкими, особенно циклом о Полдне человечества. Ольга с Женей также обожали «Лунную радугу» и «Акванавтов» Павлова, а Дуся сходила с ума от Мирера, даже порой обзывала достававшего ее одноклассника или одноклассника головоногой козявкой.

Всегда склонная к размышлениям Ольга подозревала, что столь неординарная в современном мире семья, как их собственная, в ХХ веке, особенно в период расцвета легендарного СССР была бы абсолютно рядовой, ведь именно тогда народ был наиболее грамотен и начитан. с другой стороны, им не портили мозги дурацкими гаджетами, а умственные способности, помимо книг и наук, очень хорошо тренировали физкультура и спорт (к последнему выводу она пришла прочитав книжку профессора Такаси Цукиямы). Историю Ольга не сильно любила, но о прошлом веке много что знала, заразив этим же младших сестренок, особенно Женю, которая полюбила стиль 80-х в одежде и музыке, а заодно отыскала записи ритмической гимнастики, с которых и начала свой путь в большом спорте. «Нет ничего бесполезного в этом мире», — считали девушки.

Разумеется, все подобное в резюме не влезло, так что обе девушки составили все кратко, рационально и конкретно, как ценилось сие в деловых кругах. Ответ пришел довольно быстро: их ждали на собеседование в головном офисе «Алатыря» в ближайшее удобное для этого время.

— Сначала гипс сними, — сказала Ольга Жене.

— Сначала отпуск возьми, — сказала Женя Ольге.

Мама весело рассмеялась от шуток любимых дочек.