7

Серый костюм посла Станиславы прекрасно гармонировал с благородной сединой в его волосах, которая высеребрила некогда отливавшие золотом темно-русые кудри. В густых и тяжелых соломенных волосах его супруги седина пока что терялась, но и они смотрелись уже значительно светлее, чем раньше.

В остальном они смотрелись совсем молодыми, особенно хорошо подчеркивало сие красота жены посла, оттененная льдисто зеленым — цвета глаз — длинным декольтированным платьем. Высокая прическа не скрывала стройной шеи и маленьких изящных ушей, украшенных золотыми серьгами с алмазной огранкой. Лорейн Старк-Куин и ее дочь Элиана смотрелись почти ровесницами.

Президент Земли Гордон Уэбстер всегда завидовал жителям Станиславы. Мало того, что поганцы живут лет по триста, так еще более двухсот из них они молоды и красивы! Отсутствие патологий, железное здоровье и прекрасное образование жителей этой планеты давно уже вошло в поговорку по всей галактике (глядя на семью дипломатов, в это верилось легко, хотя злые языки и утверждали, что у дочери посла есть внебрачный ребенок). Было несколько странно, что Элиана всегда была на раутах в платье, хотя на иных мероприятиях надевала парадную форму космофлота, белоснежную настолько, что казалась в те моменты мраморным изваянием.

А вот и наследник Церекса, очередное напоминание о том, что его планета вообще-то была колонией Земли, но уже больше века назад бароны ушли под знамена Станиславы. Неблагодарные зажравшиеся мещане во дворянстве! Уэбстер поджал губы, чувствуя, что со злости у него перед глазами начинают мелькать черно-синие пятна в тон костюму темноволосого Ферриса.

Представители планеты Драгопир, а, конкретно, Эрина и Гардарики, тоже были в родовых цветах, из-за чего Щек смотрелся странновато белых одеждах и небрежно наброшенном на плечи красным плащом, а сэр Роман, глава лейб-гвардии, был в твидовой тройке цвета индиго и светло-янтарной рубашке. Не менее экзотично смотрелся в тамплиерском облачении черноволосый и темноглазый изящного телосложения рыцарь сэр Бриан.

Самое главное, вся эта компашка утверждала, что вскоре разразиться страшная война, но так ли это?

Уэбстер покосился на двух телепатов-наблюдателей со значками «Маинд» и «Парапси» на лацканах — они стояли неподвижно, но смотрели друг другу в глаза (если бы для полноты картины еще и воздух искрил, зрелище было бы еще эффектнее). Как и любой другой землянин, он ненавидел тех, кто умеет в мозгах копаться, особенно если гаденыш прилетел с другой планеты. Специалист из «Маинда», пепельноволосый и синеглазый Дании Шаламов стряхнул с табачного цвета комбинезона несуществующую пылинку и лукаво подмигнул заскрежетавшему зубами президенту. Совсем обнаглели!

Самое странное, что Янис Мигунько из «Парапси» ни единым жестом не присек вопиющие нарушение этикета, что само по себе доказывало только одно: проклятые мозгососы спелись.

Взгляд Уэбстера упал на еще одну пару.

Сенатор Юджин Бейлок прибыл со свое женой Ниной Старк Саммерс, дважды вдовой (президент совершенно точно знал, что Нина Старк, в девичестве Нина Белая (ударение на последний слог) — теща посла Станиславы). Красавице с платиновыми волосами было за семьдесят, но для жительницы планеты Станислава это еще не вторая, а первая молодость; ныне покойная Александра Куин прожила восемьдесят лет, а смотрелась тридцатипятилетней, только в каштановых с янтарным отливом волосах залегли на висках белые крылья седины. Светло-зеленые глаза Нины стали совсем прозрачными от ее способностей медиума, а взгляд напоминал дуло пищали. Президента мысленно передернуло.

Светская болтовня его утомляла, а на горизонте еще и танцы под любимую станиславцами эстраду ХХ века — президентов на Земле танцевать не учат, есть и другие проблемы, более серьезные, а вот проклятые инопланетяне словно рождаются с этими способностями.

Пока президент размышлял, к кронпринцу Церекса подошел бывший властелин Каори, и мужчины заговорили на чистейшем русском языке. Еще один маленький захват: до контакта со Станиславой системным языком был английский, теперь этот язык практически умер как и породившая его латынь, все начали говорить исключительно по-русски, сохранив «на всякий случай» немецкий, японский и польский.

Резидент решительно двинулся к Элиане Куин и пригласил ее на танец. Звучало нечто совершенно древнее, и Уэбстер понимал слова с трудом:

— Ты полыхай, ты не бледней,

Ты пламеней, осенний сад,

Еще совсем немного дней

Повремени, о, листопад!

И смех в журчаньи ручейка

Еще услышать должен сад!

Ручей, беги, звени всегда!

Повремени, о, листопад!

Он знал, что Элиана — телепатка, но ей было положено отключать свои способности на светских мероприятиях с помощью техногенной заглушки (поговаривали, что станиславских телепатов сначала обучали использовать свои способности, а затем — обходиться без них, если это нужно). Грациознее лани, дочь посла танцевала так, словно летела.

— Прекрасная песня, не правда ли? — спросила она. — Подлинная запись ХХ века, настоящая «Синяя птица».

Уэбстер промычал нечто нечленораздельное.

Будь он сам телепатом, понял бы, что Элли издевается, мягко намекая на то, что на ее планете люди все же образованнее и культурнее, нежели на Земле, ибо было на легендарной Терре такое варварское племя — американцы — что мечтало подмять под себя весь мир, а спровоцировало лишь культурный упадок в оном. На Станиславе же жили великие ученые, а их потомками командовали не менее легендарные русские, предки которых древнейшие и мудрейшие на той же Земле. Конечно, приличный человек никого не унижает вслух, но и ангельское терпение капитана «Арбинады» порой иссякало.

Танец кончился, а президент так ничего и не изрек, вот и отлично. Еще успеют наораторствоваться всласть на завтрашнем заседании суда.

Покосившись на бабушку Нину, Элли четко поняла даже не читая мыслей — плетет. В древней и прекрасной сказке «31 июня» четко звучала фраза: «А бабушка! Вы бы лучше у нее поучились искусству плетения интриг — как она вязала, до сих пор никто развязать не может». Вспоминая это, капитан отчетливо чувствовала себе Милисентой, ибо фраза о бабушке подходила на все сто процентов. Стоит рассказать ей о том, что видел и слышал на борту «Голиафа» Аркуэнон.

Не миновать вечером семейного совета!