Глава V (Дивный новый мир)

ГЛАВА VI

(Дивный новый мир)

Проснулся я рано утром на следующий день. Оно было таким же прохладным, как когда-то в Оёке.

Видать, солнце и здесь за мной не успевает, пусть я и дал ему фору в виде собственной большой усталости.

Я не стал терять много времени на любование рассветом и пошёл осмотреться вокруг.

В гостинице всё было стандартно. Разве что двери были подписаны именами участников.

Насчёт остальных я ничего не знаю, но, несмотря на довольно скромную покраску стен. А точнее полное её отсутствие (видно, они очень торопились во время постройки), с мебелью был полный порядок. Было три кровати и столько же небольших тумбочек. Имелась ванная комната с душем, а в углу основной комнаты ещё и небольшой письменный стол.

На улице также было тихо, мимо проехало лишь пару машин.

Больше всего мне, конечно же, было интересно попасть на аэродром и посмотреть на другие корыта.

Да и находился он буквально на той стороне дороги. Однако, тот охранялся, что и помешало мне это сделать, однако, один из охранников сказал мне, что нас скоро туда пустят. Надо лишь немного подождать.

Я пошёл назад и тут же наткнулся на проводника.

Она сказала мне, что я как раз вовремя, но надо подождать остальных участников.

Я тихо подождал снаружи, и через минуту на улицу уже хлынула огромная толпа, которая заполнила пустовавшую улицу. Кстати, небольшая деталь.

В отличии от меня, у всех была нормального цвета одежда. Один я такой цветастый в серебряной куртке и весь из себя выделяющийся.

У меня в голове возникла мысль о том, чтобы засунуть Никите эту куртку, куда не следует, но позже я отказался от подобной мысли, потому что она мне всё же нравилась. Пускай, даже и вызывает много лишнего внимания.

Ладно, возвращаемся к нашим баранам. То есть пилотам.

(Или всё же лётчикам?)

Нас провели в актовый зал, расположенный на территории нашего аэродрома.

(Я не знаю, как называют комнаты, где пилотам раздают задания и данные о целях, помню, в фильме «Memphis Belle» была такая)

Там нас рассадили и снова сказали подождать.

И где-то спустя минуту перед нами появился лет сорока мужик, одетый в форму Королевских ВВС, которая выглядела вполне новой, а на плечах красовались тёмно-синие погоны с тремя голубыми полосами на каждом.

И вместе с презентацией на стене, тот начал рассказывать нам о правилах соревнования. Если точнее, то:

— Не совершать лобовых атак

— Не стрелять целенаправленно в кабину пилота

(Да, мы должны были стрелять боевыми.)

(Советовали бить по крылу/крыльям и хвостовому оперению сверху или снизу)

— Не вылетать за обозначенную на карте зону, которую рядом сидящий со мной Никита быстро зарисовал её в свой блокнот. Криво конечно, я бы сделал лучше, но как есть.

— Не покидать надолго зоны проведения турнира. (Особенно, когда настал твой черёд)

Также нам сказали, как именно будет проходить турнир, и что нам грозит в случае, если мы решим эти правила не соблюдать. (В лучшем случае, если наши косяки не нанесут сильно много ущерба, то просто дисквалифицируют, а если мы кого-нибудь намеренно убьём, то сдадут полиции).

Единственный вопрос, который у меня был — это личность организатора всего этого действа.

Я задал свой вопрос тому офицеру, предварительно ещё спросив, не является ли он им.

Ответа на вопрос о личности организатора я не получил, но офицер сказал, что мы его увидим, но не сразу.

Единственное, о чём мы могли знать — это то, что у него очень много денег.

Что по поводу оружия, которое кто-то возил с собой, а кто-то хотел приобрести здесь. (Я сам не знаю, как.)

Нам сказали, что мы сможем установить его сразу же после собрания.

И данное обещание действительно было выполнено, поскольку нам сразу после инструктажа и ужина в наскоро построенной столовой открыли ворота лётного поля для проведения технического обслуживания и установки вооружения.

Всё необходимое вместе с некоторыми запчастями и боекомплектом лежало прямо на месте.

В нашем случае это два ящика с патронами 13 мм, и один с 30 мм. Боеприпасов для крыльевых пушек не было,

Пушки, которые были привезены с собой, тоже лежали не далеко.

Никита выпил половину бутылки с водой и сказал:

«Ладно, за работу. У нас всего один день на установку всего этого барахла».

Что я, что мой отец, были согласны с этим утверждением и приступили сначала к разборке капота. А потом снять двигатель для установки центральной пушки. Это и так задача со звёздочкой, так ещё стоит упомянуть, что работали мы не в ангарах, а на открытых площадках.

И пока мы всё это делали, я находился в двухстах метрах от другой стоянки, с которой было слышно, как владелец другого Bf.109 вместе с техником поливал немецким матом проектировщика, который придумал подобное расположение пушки.

(Я, пусть и не очень хорошо знал немецкий, по мне, нужно быть крупным идиотом, чтобы не понять слово «Projektant».)

(Хотя, у остальных там тоже был тот ещё бардак)

Я с Никитой хотел делать примерно то же самое, но сроки у нас были сжатые. Отец нам, если что, тоже помогал, хотя периодически и смеялся во весь голос над всей этой ситуацией.

(Не помню, когда он вообще смеялся).

И в конце выдал фразу: «Никогда бы не подумал, что в своей скромной офицерской жизни хотя-бы раз услышу, как немец материт своих конструкторов на английской земле!».

Движок мы всё равно демонтировали при помощи специальной установки, как и остальные участники с подобной проблемой.

Пушку мы в вал винта вставили. И хорошо, что движок был уже под это приспособлен. Иначе я не знаю, чем бы мы это сверлили.

Движок мы подняли назад и закрепили также, как и сняли.

Затем установили пулемёты, что расположены сверху от двигателя. И также их перезарядили. На всё выше упомянутое мы потратили где-то часа 4.

После, делать мне было нечего, и я решил осмотреть самолёты других участников.

Честно признаться, такое разнообразие даже в музее не встретишь. Там были очень распространённые самолёты войны, первые реактивы, «Уродцы» (Так если что называются странные пользовательские версии самолётов), и даже два тяжёлых бомбовоза.

Это были одни и те же немецкие самолёты, только один был в английской окраске, а другой в немецкой.

Также различались и их имена собственные. Английский назывался «Elephant» (Слон), а немецкий «Riese» (Исполин или верзила).

Я поинтересовался у командира английского экипажа, как они вообще воевать собрались.

(У него мне было спросить легче в виду того, как на английском я говорил, ибо того требовала работа.)

На это я получил следующий ответ: «Представляешь, сынок, какое это будет зрелище. Дуэль двух воздушных линкоров».

Я не стал с этим спорить и согласился с этим. Такого действительно ещё никто не видел.

И почему он назвал меня «сынок»? Он выглядел то всего года на два старше меня.

Также моё внимание привлёк один белый Hurricane с красными звёздами, с бело-синей полосой на фюзеляже, над которой было написано «Искра». С точки зрения окраски выглядел он красиво, пусть и примитивно.

Возле него стоял и что-то высматривал на крыле какой-то парень лет 20-ти.

Я крикнул его на русском и спросил, не его ли это корыто.

Чел засмеялся и ответил: «Знаешь, браток, был бы у меня такой самолёт, я бы сиял от счастья. На этом летает моя сестра, а я так, техник».

Я был озадачен, так как не ожидал, что девушки тоже будут тут участвовать. Мне, конечно же, было известно, что лётчицы воевали во время второй мировой, но сейчас это уже большая редкость. Поэтому я тут же переспросил. Ответ не изменился.

Тот лишь добавил, что она сейчас подойдёт.

Так и есть, через две минуты в моём поле зрения показалась темноволосая девушка, одетая в куртку-пилот коричневого цвета и серые брюки. Внешность у неё в целом была приятной для меня. А в её волосы был заплетён карандаш (интересно, а где у неё был блокнот)

Она приветливо спросила меня о том, что мне нужно. Я хотел спросить про рисунок. Дело в том, что имя искра, а нарисована бело-синяя линия.

Она улыбнулась и сказала: «Ну, искры бывают и такими. Вот когда вы плиту газовую зажигаете, они как раз имеют такой вид. Да и внешний вид — это не главное. Важен здесь пилот».

Я спросил про её имя. Оказывается, её зовут Алиса.

Алиса Литвяк, если быть точнее. В тот момент эта фамилия казалось мне не знакомой, и я просто сказал, что я Макс Амраамов. Прилетел сюда из Иркутска. На этом она ещё больше оживилась и тут же сказала, что сама из Улан-Удэ. Да, мы жили не так уж и далеко друг от друга.

В конце концов, мы просто приятно побеседовали, и я пошёл назад к своей команде, ибо я уже задержался. Но кое-что упомянуть стоит. У неё в кабине был GPS, а я, как идиот, летал вручную по карте, над чем она посмялась.

Никита, по моему возвращению, думал также, и расспрашивал меня о том, где я пропадал.

Сказал я лишь, что нашёл одного интересного человека и заболтался.

В любом случае, поздно вечером мы собрались в нашем номере, чтобы обсудить некоторые вещи.

Приоритетным вопросом являлась стрельба из оружия, так как я не умел этого делать.

Отец сказал тогда: «Что же, тактику ты освоил. Теперь пришло время и стрелять научиться».

И весь ближайший час, он рассказывал мне, как правильно стрелять из пушек.

Основное, что я из этого всего смог выделить — это то, что патронов у меня мало, и чтобы вести огонь, нужно убедиться, что я точно зашёл в хвост противнику. С упреждения лучше не брать.

На практику у нас времени не было, но тут уже ничего не сделаешь.

Также завтра будет известна турнирная таблица и состоится первый поединок.

Так что мы просто легли спать в ожидании завтрашнего дня.

Проснулся я также рано. Это уже меня настораживает.

На сей раз, нас пригласили на завтрак. (Вчера его не было из-за, как нам объяснили, недостатка продуктов) (Как и обеда). А после этого в комнату планирования, где нам сказали о том, что сегодня состоится поединок между двумя владельцами He-111, которые являются тяжёлыми бомбардировщиками. Да, им выпала честь быть первыми и единственными участниками, которым публично объявили об их участии. И дополнительно сказали, что событие состоится сегодня в 12 часов.

Также я заметил, что Никиты рядом со мной не было. Хотя он пришёл вместе со мной. Я спросил у отца, который сидел рядом, но он также ничего не смог ответить.

И всё. Дальше лишь терпеливое ожидание. Разве что активные участники все были как на иголках.

Между тем, в комнате отдыха (где, к слову, располагался большой бильярдный стол), я подошёл командиру английского экипажа и спросил, не боится ли он поражения?

На свой вопрос я получил следующий ответ:

«А чего мне бояться? Как бы, с бомбовозом ты всё равно много не перестреляешь. Но в любом случае, это будет хороший опыт для меня и парней. А после всего этого, я просто вернусь на службу в RAF».

Сразу после этой фразы в комнату зашла Алиса, и заметив меня начала разговор.

— О, привет. Тоже пришёл их поддержать?

— Нет, что ты. Я просто хотел спросить пару вещей.

— Понятненько, а у тебя техник не пропадал?

(Меня это насторожило, но я всё же решил ответить)

— Да, пропадал. С самого утра не видел. А к чему вопрос?

— Да так, я тоже своего брата найти не могу.

— Думаю, они всё равно скоро объявятся.

И тут Никита просто выбивает дверь с ноги, а в руках у него несколько пачек местных чипсов. С ним был ещё брат Алисы с таким же содержимым в руках.

Также Никита, задыхаясь, начал говорить:

— Здарова, Макс. Как видишь, я чипсов тут принёс. Кирилл, как ты видишь, тоже.

— Ладно, а откуда ты их взял?

— Да так, до Хинтона добежал, а там как раз магазин был. Идти всего-то 4 километра.

— Расстояние никогда не было для тебя серьёзной проблемой, но деньги ты откуда взял? Или ты этот же магазин грабанул?

— Деньги тоже не проблема, я их ещё в аэропорту обменял.

И тут в наш разговор встрял один из борт.cтрелков и сказал: «Я прошу прощения, но какого чёрта вы несёте?»

(в тот момент, мы, если что, говорили на русском).

Я уже хотел грубо ответить ему, что это воjбще не его дело, и чтобы тот отвалил.

Но Алиса ответила на это быстрее и просто сказала:

«Поверьте, в нашем разговоре нет чего-то, что достойно вашего внимания».

И вроде как, всё успокоилось. Это было быстро, но я уверен, что мой вариант был бы веселее. Барные драки всегда весёлые.

Но тут командир английского экипажа заметил, что пора бы уже на аэродром. И комната опустела. Мы вскоре пошли вместе со всеми. Но Никита нас поторапливал и говорил, чтобы мы шли быстрее.

А мне он сказал:

— Давай быстрее. Может, займёшь места получше. Для себя и своей подруги.

— Тогда, спрячь подальше свои шутки и погнали.

Мы действительно спешили, но лучшее места были заняты. Нам повезло, что отец занял небольшую площадку недалеко основной толпы, откуда, впрочем, тоже всё было видно. Погода тоже была хорошая. Ветра не наблюдалось, как и облаков на небе. Всё было тихо.

Тишину эту прервали объявлением экипажам занять свои места. Затем, верхний борт. Стрелок одного из самолётов подал сигнал о запуске. И движки очень быстро завелись. И после небольшого прогрева, пилоты подали сигнал техникам об уборке колодок. Воздушные линкоры двинулись в разные стороны условной полосы, где они и остановились друг напротив друга. Они стояли до тех пор, пока специальный человек из наземного персонала не сигнализировал о взлёте.

И на этот раз они уже понеслись друг на друга, но вскоре расстались и поднялись в воздух.

После набора высоты, они снова начали разворот в сторону друг друга. И также снова встретились, но на этот раз, английский «Слон» пробовал зайти в хвост немцу, однако, из-за малых маневренных возможностей тяжёлого бомбардировщика, они оказались друг у друга сбоку. Боковые стрелки поняли, к чему идёт ситуация, и начали перестрелку, которая продолжалась реально долго. Пока не кончились патроны, и пока пилоты могли хотя-бы как-то удерживать высоту, которую оно вскоре начали терять. Англичане смогли дотянуть до аэродрома и совершили аварийную посадку. Немцы тоже сели, пусть уже и за забором.

Но загвоздка состояла в том, что из «Слона» начал быстро выбегать экипаж, а командир при этом что-то кричал. Как оказалось, не зря, ибо через десяток секунд на всю округу прогремел взрыв. Весь экипаж успел убежать, а самолёт оставил после себя лишь множество горящих обломков и чёрное пятно на траве. Экипаж забрала бригада скорой помощи, а остатки самолёта тушили пожарные. И тут я вспомнил фразу английского командира про то, что это будет великое зрелище. Насчёт величия не знаю, но зрелище реально незабываемое. Никита с Кириллом чуть ли не аплодировали стоя.

В любом случае, нам сказали, что результаты будут вечером, а пока нам сказали идти на обед.

Когда мы зашли со всей компанией и заняли места, то заметили, что экипаж поверженного «слона» сидел недалеко от нас, и Никита предложил одну идею:

— Макс, давай их поддержим.

— Не нагнетай, дай им отойти. Они ведь даже к еде не притронулись, не то, что с нами говорить.

— Максим прав — внезапно сказал отец. Поверь, я знаю, что такое быть сбитым.

— Расскажите поподробнее

— Знаешь, Никита, какое-то время я служил в Белой в полку ПВО, однако я хотел большего и после небольшого переобучения в 81-м году, я смог попасть в Афганистан, где на одном из заданий меня всё же сбивают. И это после череды больших успехов. Тогда мне повезло выбраться из той ситуации целым, поскольку меня вскоре подобрали на вертолёте, но я долго был в состоянии шока от того, что меня сбили. Да и потом я там не задержался. Сам знаешь, почему. В любом случае, дай им отдохнуть.

Но этот упрямый объект всё же пошёл к ним. Я, чтобы ничего не случилось, тоже пошёл с Никитой.

Тот просто подбежал к командиру поверженного «слона» и громко говорит: «Здарова, деревня!»

Получатель этих слов, конечно же, ничего не понял, но он обратил на нас внимание, что уже прогресс.

Никита ограничился лишь тем, что ситуация сложная, но их всё равно могут продвинуть дальше.

И также спросили про его имя и звание. На это его ответ был: «Капитан Кен Келли».

Сразу после этого, к нему вдобавок, подбежала Алиса. Подсела рядом, и сказала, что всё будет хорошо.

(Я всё ещё не понимаю, что она вообще здесь делает с её то характером.)

После мы просто их покинули, доели свой обед, и ушли отдыхать.

По пути мы обсуждали дальнейшее соревнование:

— Интересно, а когда твоя очередь?

— Возможно, я буду следующим. А ещё знаешь, что?

Я летел сюда почти двое суток и просто так я отсюда уходить не собираюсь! Я выстою, если ты об этом!

— Да, а ведь когда-то ты не хотел сюда ехать.

— Так откуда я знал, что нам так повезёт?

— Зато я знал, и это факт.

Всё время до вечера мы просто сидели и в потолок плевали. Разве что, я периодически мат.часть повторял. А отец всё это время был с нами и делал примерно то же самое.

Я уже помирал со скуки, но тут нас вызвали на вечерний брифинг. Тогда я быстро нацепил свою куртку и пошёл. Ибо реально интересно, кто следующий.

Перед нами появился тот же человек, и объявил, что победу в сегодняшнем раунде он засчитать не может, а поскольку воевать им больше не на чем, то их исключают.

Также было сказано, что отныне обо всех состязаниях будут говорить только так, поскольку у организатора нет бумаги для рассылок (Бывет, что сказать).

И завтра соревновались Алиса Литвяк и Альфонс Пьер Де’сад.

(Ну и фамилия у него конечно)

Алиса аж подпрыгнула от счастья, а Альфонс как-то впечатлён не был. И я прекрасно его понимаю. Однако, недооценивать противника — это самое страшное, что ты можешь сделать в своей недолгой жизни. Так мне говорил мой отец.

После этого я подошёл к Алисе и спросил у неё:

— Ну, как ты себя чувствуешь?

— Просто замечательно. Я наконец-то смогу показать себя по-настоящему.

— А ты уверена, что победи…

Я не успел договорить, как она схватила меня за куртку и сказала:

— Быстрее ад замёрзнет, чем я проиграю.

— Я тебя понял, а теперь отпусти меня.

(В тот момент я малость напрягся, но она только больше мне понравилась)

— Ладненько, увидимся завтра. Мне ещё надо повторить пару вещей.

(Алиса ушла в неизвестном направлении)

Вау, неплохо она тебя сжала — Сказал Никита.

— И как долго ты стоял за этим углом?

— Да не то, чтобы долго. Минут 10 максимум. Думал пойти куда-нибудь прогуляться, а тут сцена такая интересная.

— Что ещё можешь сказать?

— Что что? Пошли до Хинтона прогуляемся.

— Ок.

Дело было вечером, а от того мы по пути могли наблюдать вполне красивый закат. Да и плотность населения, о которой я говорил при прибытии, уже не так бросалась в глаза. Кругом были лишь поля чего-то там.

Ближайшая деревня показалась где-то минут через 40. Называлась она Вудфорт Халс.

Если говорить о том, как она выглядит, то я скажу, что она очень тесная. И если при входе в неё это не так заметно, то уже в центре от подобного ощущения уже не избавиться. То есть она очень плотно застроена. И это если не считать людей, на улицах, которых мы почти не замечали. (Ну, было уже поздно, так что отсутствие людей не столь удивительно) Я не считаю это чем-то плохим, но и привычной для себя подобную застройку назвать не могу.

К тому же Никита показал мне короткий путь до Хинтона через лес. И так мы дошли быстрее.

Хинтон был уже очень большой деревней. И я бы рад исследовать её побольше, но солнце к тому моменту уже зашло, и нам лучше было возвращаться.

Вернулись мы с трудом, ибо уличного освещения не было, и мы шли практически вслепую. Разве что очень редко проезжающие машины освещали нам путь. Пришли мы где-то часов в 11. Гостиница была заперта. И мы начали придумывать альтернативный способ попадания туда.

— Плохо, друг мой, плохо. Однако, нам надо попасть туда в любом случае.

— Слушай, Никита. Может срезать через прачечную? Она всегда открыта.

— В чём дело, Макс? Трусы постирать решил?

— Да ладно тебе, шутник. По мне, это хороший путь.

— А по мне, он скучный. Окно в нашу комнату открыто. Предлагаю им воспользоваться. Заберёмся мы, используя подоконники.

(На окнах были декоративные элементы, по которым мы могли бы забраться на второй этаж, как бы странно это не звучало).

— Ну, тогда я пойду первым.

Я залез на окно первого этажа и должен был залезть на второй, как тут окно открылось, и я с него упал.

Благо, кости были целыми. А из окна я услышал сонный голос: «Вам что заняться нечем?»

Оказывается, меня скинула Алиса. И тут же я услышал более бодрое: «Макс? Ты в порядке? Тебе не нужна помощь? Хотя постой, а что ты здесь забыл со своим другом?»

— Забираюсь к себе, когда гостиница закрыта.

— Ладно, забирайся. Только впредь спать не мешай.

(Она закрыла окно и ушла)

Я продолжил, и успешно забрался. Пусть и не без трудностей. Никита тоже был на месте, и тут всё должно было закончиться тем, что мы нормально пошли спать, но вместо этого, отец отправил нас обоих в нокаут куском деревяшки. Видно, он принял нас за домушников. Но завтра должен был начаться новый день.

И начался он с того, что я проснулся с трещащей головой и мыслью по типу: «На меня что, наковальня с потолка упала?». У Никиты было то же самое. Но тут отец сказал: «Извините, парни, что вас вырубил. Думал, вы воры какие-нибудь. Да и где вы так надолго пропали? Я Максиму уже раз 10 позвонил».

На это я возразил, что никто мне не звонил.

Отец сказал лишь: «А ты телефон давно проверял?»

Я достал свой коммуникатор, и действительно, 10 пропущенных вызовов от отца. А не услышал я их, потому что у меня был включён беззвучный режим. Мда, неловко вышло. Виноват…

В любом случае, мы пошли на завтрак, как до этого, но я решил дополнительно подойти к Алисе и спросить, не сильно ли её надолго я вчера разбудил.

— Доброе утро

— И тебе не хворать, серебряник.

(Да, эта куртка была всё ещё на мне.)

— Хотел спросить, не сильно ли мы тебя вчера побеспокоили?

— Да нет. Я всё равно всю ночь сидела и читала полезные книжки. Кирилл не даст соврать. Сегодня мне с трудом поднять его удалось. Лишь бы он мне не открутил ничего лишнего, пока сонный.

— Ладно. В любом случае желаю удачи в бою.

— Спасибо. И тебе в будущем.

Я ушёл назад к своим. Тут же Никита высказал довольно любопытное наблюдение: «Слушайте, а где экипажи бомбовозов?»

С соседнего стола мы услышали: «Так они сегодня утром уехали. У них больше нет смысла находиться здесь».

Это был ещё один участник из России. Выглядел он очень самоуверенно, что также выдавал его голос. Я начал с ним разговор.

— Ну, хорошо, что никого не убили.

— Не знаю, не знаю, сам-то выжить сможешь? Обычно самых цветастых валят первыми.

— Сам вижу, ты не аскет. Судя по номеру на твоей куртке и самолёту, ему соответствующему.

(Куртка у него была коричневого цвета с номером на левом рукаве. А вот самолёт выделялся. Это был МиГ-1, покрытый красными полосами. Видно, он пытался повторить «Яковлевскую» окраску, но это выглядело скорее нелепо.)

— Урыл, но наш спор лишит лишь поединок, который, я уверен, скоро состоится. Если не завтра, то через два дня.

Наш разговор не давал мне покоя ещё половину дня. Уж очень мне хотелось понизить его самооценку.

Однако, ход подобных мыслей в моей голове остановился, когда нам объявили о начале следующего поединка.

На поле к тому моменту уже стояли «Харрикейн» Алисы и D.520 её соперника, о котором мне ничего не было известно.

(Как и о многих других).

Техники последний раз всё осмотрели, и двигатели были заведены. Мы с Никитой и моим отцом заняли свободные места на лётном поле. Самолёты также взлетели с противоположных концов поля и повторили тот же маршрут. Я и не ожидал увидеть что-то новое. Это было ещё впереди. Я лишь попросил у Никиты его блокнот. Нужно было запомнить тактику. Чью именно, мне не было тогда известно, но моя рука была готова.

И тут же я увидел довольно необычный ход со стороны Алисы. Она вместо того, чтобы развернуться с помощью полупетли (Иммельмана),

Она пошла вниз с переворотом, слегка не довернув, пока француз совершал иммельман. Таким образом, ей повезло оказаться у него в хвосте. Но победа не досталась Алисе так быстро. D.520 ушёл из-под атаки с помощью «кривой бочки», и вся выпушенная ей очередь полетела мимо цели.

После этого её противник начал боевой разворот (Налево или направо я не разобрал), и в выгодном положении на 6 часов оказался уже он. И тут «Искра» бы прекратила своё существование, но она догадалась сделать кобру (Не кобру Пугачёва), что позволило ей выйти из-под атаки, и самой оказаться в хвосте буквально за две секунды. А ещё через одну, с самолёта противника полетели обломки. Всё закончилось тем, что он лишился крыла, а после выпрыгнул и лётчик.

Победа была за Алисой. Для себя я отметил, что она довольно быстро соображает, хорошо держит положительные перегрузки, умеет использовать нестандартные тактики.

На этот раз один из самолётов успешно приземлился. Примечательно, что недалеко от нас.

Кирилл позвал меня и сказал, чтобы я помог Алисе вылезти. А сам сказал, что пойдёт осматривать самолёт на предмет повреждений. Я считал себя их другом, так что помочь мне было не сложно. Однако, делать мне почти ничего не пришлось. Фонарь кабины медленно сдвинулся, и Алиса выбралась сама. Пусть и через пару секунд легла на землю. Я спросил, в порядке ли она, осмотрел на предмет ранений, но ничего не нашёл. Со спины то же самое.

На мой вопрос она ответила: «Это был один из лучших дней в моей жизни, но я очень устала».

Я просто отошёл и дал ей отдохнуть. И сказал:

— Ладно, команда. Расходимся. Им обоим нужен отдых.

— А технику то он с чего нужен?

— Знаешь ли ты Никита, какая самая тяжёлая вещь в работе техника?

— Дай угадаю, чистить движок от песка в пустыне в +70?

— Нет, самое сложное — это ждать. Особенно, если в кабине твоя сестра.

Отец завершил это фразой: «Всё верно».

Вечер наступил на удивление быстро. (Чёртовы Java-игры) Нас также собрали после ужина и объявили о следующем раунде.

Человек со «сцены» сдержанно поздравил Алису, но я ждал не этого. В моей голове, как и в головах других участников, была лишь одна мысль. Кто же будет следующим? Может быть я?

Следующими оказались Американец Дуглас Фулстон на P-51D и внезапно я.

Меня в тот момент поглотило два чувства. Первое возникает при очень долгом ожидании чего-то желанного, а второе, когда на тебя взваливают большой груз ответственности.

Но деваться некуда. Я был готов ко всему.

После всего этого ко мне подошла Алиса и сказала:

«Вижу, настала твоя очередь. Что могу сказать, с кайфом. И противник твой будет сильнее моего, так что удачи».

Отец быстро позвал меня к нам в номер. Делать было всё равно нечего, так что я подчинился.

Там он сказал мне: «И так, пришёл твой черёд. Против нас сражается P-51D. В умелых руках он очень опасен даже для нашего корыта. Мы не можем знать, насколько наш противник хорошо соображает, но допустим, что он здесь умнейший и самый накаченный, и держит любые перегрузки. Теперь скажи мне, что ты будешь делать?»

Я немного времени провёл в своих мыслях насчёт этой фразы, но всё же придумал ответ:

— Я могу пойти на него боевым разворотом, но не завершать его, а перейти в Иммельман. Поскольку, он, вероятнее всего, захочет повторить самую очевидную тактику. Ты сам знаешь, какую.

— Неплохо, но, во-первых, долго думаешь, а во-вторых, ещё варианты есть?

— Да есть. Как насчёт того, чтобы просто забить на эти планы и пойти играть в бильярд. В процессе что-нибудь сообразим. Да и так понятней будет.

И пока отец побежал бить морду Никите, я задумался над дополнительными вариантами. Вероятных исходов множество. Но вовсе не бесконечность. Так что я начал продумывать их все и записывать их в Никитин блокнот. И спустя несколько часов, всё было готово.

Последний, как оказалось, очень быстро бегает, ибо Отец его так и не догнал.

— (Задыхается) Слушай, Макс. Твой старик ещё ничего. Как его только из ВВС уволили?

— Это понятно. А сам он где?

— Не знаю. Я уже давно от него оторвался.

— То есть, ты его потерял?!

— Да.

— (злобно вздыхает) Значит так, если мы его не найдём, то бегать будешь уже от меня!

— Не паникуй, мы обязательно его найдём, и я в этом уверен.

— Ладно, где ты его последний раз видел?

— Недалеко от аэродрома.

— Пошли.

Мы вышли из отеля, и начали искать его повсюду посреди ночи. В это время уже никого не было. Разве что какой-то дед стоял у двери.

Мы поинтересовались (На всякий случай на английском), не видел ли он старого офицера в российской форме. С языком мы угадали. Он оказался американцем. А ответа на наш вопрос он дать не смог. Его в это время здесь не было. И после этого он ушёл. На его куртке была надпись «Venomous and insipid» (Безвкусный и ядовитый).

Это имя того «мустанга», который должен был со мной сразиться. Но мне было как-то не до этого.

Мы искали моего отца возле аэродрома. И тут Никита спросил меня:

— А что ты так внезапно стал за него волноваться? Что-то мне подсказывает, что, если бы он пропал месяцем ранее, ты бы его искать не стал.

— Слушай, я не могу сказать, что я его ненавидел. Пусть мои слова и действия говорили об обратном. Да, мы поссорились, причём конкретно. Но я не забывал того, что он для меня делал. В любом случае, по твоим словам, он должен быть где-то здесь.

И мы его нашли у забора, недалеко от места, где складировали обломки от побеждённых самолётов, которое я только сейчас заметил:

— Отец, ты живой?

— (усталым голосом) Да, извините, я просто устал за ним бегать.

— Бывает. Но нам надо идти. А то рассвет не за горами.

Никита первым заметил эту кучу обломков:

— А это на металлолом?

— Может обломок можно на память забрать?

— Может быть. Надеюсь, что наше ведро здесь не окажется.

— Это точно.

Я лёг спать вполне спокойно, что довольно удивительно для ближайшего события. Но я был уверен в себе. Пусть и опасался быть излишне самоуверенным.

Проснулся я немного позже обычного, но также рано.

Никиты и отца в номере не было. Это меня смутило, но особого значения я тоже не предавал.

Я оделся и вышел в коридор. Тот пустым уже не был. Там уже стояли люди, и это место за всё время моих «утренних вылазок» оказалось для меня живым. Кто-то из толпы даже крикнул мне пожелание удачи.

Однако я вспомнил, что сейчас завтрак и живо побежал туда. Моей привычной компании там опять не оказалось. Неужели, они опять нашли какое-то приключение? Увидим на аэродроме.

Я быстро поел и пошёл на аэродром, который уже был открыт.

Когда я зашёл в ангар, Никита и мой отец тут же нашлись. Первый копался в кабине, а второй осматривал капот.

Отец заметил меня и сказал: «А, ты уже здесь. Прости, что не разбудили, но думаю, тебе понравиться то, что мы здесь делаем».

Никита тут же вылез и сообщил: «Короче, я кое-как связал две гашетки воедино, и вроде как всё нажимается. И не боись, боеприпасы мы вытащили, а потом зарядили обратно».

Я был доволен результатами их работы. Теперь можно не париться насчёт того, что отвечает за пулемёты, а что за пушки. Также очень повезло, что они закончили уже сейчас, ибо дуэль должна была начаться уже скоро, а точнее, после обеда.

Ну, я был готов. И после быстрого обеда, мне пожелали удачи. Особенно Алиса, Кирилл, и Святослав.

С последним был следующий диалог:

— Ладно, диско-шар, ты красиво выглядишь, но тут выживает сильнейший. И я очень надеюсь, что ты доживёшь до дуэли со мной, ибо я ищу достойных противников.

— Ок. Это было странно, но ОК.

(Мы пожали друг другу руки)

Также встретился я и с противником. Да, он старый, но и дряхлым не выглядит. Иначе бы он здесь не участвовал. А ещё, судя по наградам, он ещё и где-то повоевал. Судя по надписям на его куртке, в Корее.

В тот момент я реально подумал, что буду раздавлен. Однако мы быстро разошлись и заняли свои места в кабинах.

Мы с Никитой вытолкнули самолёт из ремонтного ангара, и я сел в кабину, оставив фонарь открытым.

Я уже хотел запрашивать запуск, и после включения всех тумблеров, переключил канал на положение «треугольник», как тут в эфире послышалось: «Всем активным участникам! Выполнить процедуры запуска двигателя!». А потом нам зачитали сведения о погоде в формате METAR.

Это было неожиданно, но я начал выполнение приказа, и крикнул Никите: «ОТ ВИНТА!».

А он ответил: «ЕСТЬ ОТ ВИНТА!», и начал раскручивать стартер. Я в этот момент собирался с мыслями, пока в мои ужи не влетело: «ЗАПУСКАЙ!».

Я также дёрнул ручку стартера, и движок уже привычно затрясся, и я закрыл фонарь в ожидании следующей команды. Она вскоре поступила, и звучала, как: «Выруливайте на противоположные концы поля». На какие именно, мы должны были договориться сами. (Такого пофигизма в работе вышки я даже в самом глухом сибирском селе не видел).

Я пошёл влево, а он вправо.

Ближе к забору, я развернулся, и был на взводе.

Ждать надо было реально долго. И взлетать сказали только секунд через 30. Грунт к тому моменту уже был для меня привычным, так что я без труда взлетел, а когда мы оба набрали нужную высоту, поступила команда на разворот. Мы пошли встречным курсом, вооружение было включено.

Я немного убавил обороты двигателя и ждал, пока мой противник пройдёт мимо. После, мы чуть не столкнулись, и оба начали боевой разворот с ожидаемым результатом. За этим я толкнул РУД, насколько это возможно, и пошёл вверх. Он тогда тоже пошёл за мной, и мы опять оказались друг у друга во лбу.

На меня в тот момент всё ещё давила перегрузка, поэтому я не заметил, как мой противник получил преимущество в высоте, чтобы потом развернуться и атаковать. Я решил действовать на опережение, и обернуть его преимущество в своё, воспользовавшись тем же способом, что и когда-то Никита. Но двигатель был уже перегрет, и если я, дав полный газ, при этом промахнусь, то он заглохнет, и тогда я действительно потерплю поражение. Момент для раздумья уже упущен, и я решил, пора.

Пошёл вниз, а когда «мустанг» оказался подо мной, вынырнул, и параллельно атаковал снизу из всех орудий. Хвост врага был оторван, а я чудом не заглох. Спасло меня то, что я переключил управление радиатором в положение «auf» (полностью открыто). И при этом сам того не заметил…

Когда температура пришла в норму, я запросил разрешение на возвращение. Мне его подтвердили, так что я спокойно пошёл на посадку, убрав при этом прицел, путём его поворота по часовой стрелке. Это позволило мне куда лучше видеть по курсу.

Я сел на полосу, и зарулил на стоянку. Заглушил двигатель, и открыл фонарь. Никита подбежал ко мне и сказал: «Чел, МЫ ПОБЕДИЛИ!».

Мой ленивый ответ был таким: «Тащи краску, звёзды малевать будем».

Я был также уставшим, но на этот раз у меня была способность самому и без проблем вылезти из кабины. Моих сил, сразу скажу, хватило ненадолго. Я выбрался, и тут же сел на траву.

Спустя пару минут, меня уже окружила толпа из участников, но из всех выделилась Алиса, которая подбежала, и крепко обняла меня, сказав при этом, что я хорошо справился. На этом она не остановилась, и крикнула всей толпе на английском: «Подкидываем лётчика!». Меня взяли на руки несколько человек и три раза подкинули в воздух. Это меня так решили поздравить с первой победой. (Чего с Алисой, к слову, не делали.) И после этого все разошлись, а я до ужина пошёл отдыхать.

Пока я валялся на кровати, меня посещали мысли о том, что это первая моя победа, но это и не подвиг. Впереди ещё очень много противников.

Каких — неизвестно.

Ужин прошёл вполне нормально, вернулись отец и Никита, ушедшие куда-то за краской.

Первый сказал мне: «Поздравляю с первой победой. Но и помни о том, что это не подвиг. Это твоя обязанность».

На тарелке, кстати, помимо всего прочего, лежал ещё и лимонный кекс небольших размеров.

После ужина нас также собрали и объявили о том, что теперь соревноваться будут два участника на реактивах.

И на этом день можно было считать законченным, но нет. Никита должен был проверить самолёт на наличие повреждений, залить топливо в баки, и перезарядить пушки. А в качестве вишенки на торте — нанести звезду в честь первой победы.

Я спросил про то, смогу ли я чем-то помочь, но ответ был отрицательным, и ещё Никита добавил, что справиться сам.

Перечить ему было бесполезно, за сим, я пошёл в гостиницу, а точнее в комнату отдыха.

Так я обнаружил Алису и Кирилла, что заняли бильярдный стол. Кроме них было ещё несколько человек, но они не обращали на игру внимания. Остальные, видимо, разъехались по ближайшим городам. Кирилл заметил моё присутствие и пригласил сыграть, сказав: «Привет, победитель. Присоединяйся к нам». Ну, заняться было всё равно нечем, так что я согласился.

Алиса начала в очередной раз меня расспрашивать.

— Ты играл до этого в бильярд?

— Да, мы с Никитой в старших классах любили зайти в один бар, где стоял очень старый бильярдный стол. Владелец увидел наш талант и выставлял нас против разных команд.

— И как успехи?

— Поверь, мы были чемпионами этого заведения.

— Всегда хотела с таким сыграть.

— В одиночку я не так силён, но попробовать стоит.

Партия была начата заново, Алиса разбивала.

Я заметил один шар, и пытался загнать его в лунку, но он лишь неудачно отскочил от борта.

Алиса забила другой шар, который был ещё ближе. И я понял, насколько велика моя слабость без Никиты. Партия окончилась тем, что я проиграл со счётом 6:9.

Что сказать, это был разгром. Причём первый за много лет.

И понеслось:

— Неплохо, но внимательности тебе явно не хватает.

— Знаю. Но по-другому играть спустя столько лет не могу.

— Ну-ну, а где же твой друг?

— Он в ремонтном ангаре, что-то там с самолётом делает.

Никита на сей раз осторожнее вошёл в комнату и спокойно сообщил:

— Значит так, всё в порядке, повреждений нет, всё перезаряжено…

— Хорошо, но можешь мне теперь и здесь помочь.

Увидев бильярдный стол, его глаза загорелись, и он сказал: «С превеликим удовольствием!».

К Никите вернулась его привычная энергия, команда была полной. Однако, двое на одного — нечестно, и Кирилл тоже присоединился.

Эта партия уже была бодрее. Разбивал, на сей раз я.

Кирилл совершил следующий ход, но, когда пришла моя очередь, я не мог понять, где же мой шанс.

Как тут Никита тыкает меня в плечо и говорит: «Гляди, чего нашёл, этому свояку слагали легенды».

(Свояком он называет шар, который можно забить рикошетом от другого подобного).

И действительно, довольно удобно. Я лёг на стол, прицелился, как мог, и совершил удар.

Попадание было точно в цель. Счёт был в нашу пользу. Второй удар был за Никитой, и он также «свояком» отправил ещё один шар в лунку.

Прервалось сие веселье, когда я попытался ударить напрямую, но не рассчитал силы, и моя цель опять предательски отскочила от борта.

(На деле, так было очень много раз)

Алиса была удивлена таким двойным попаданием, но не подала виду, и сама начала выискивать удобные цели. Кирилл делал точно также.

И они оба нашли одну и ту же, что выглядело довольно забавно, ибо у нас подобного случая никогда не было.

О, они тоже начали забивать.

Так продолжалось ещё несколько партий. Играли мы чуть ли не до полуночи. Результаты были разными.

Где-то выигрывали мы, где-то они. Притом с несильно отстающим счётом в случае поражения одной из команд.

В конце концов, Алиса сказала, что с нами (мной и Никитой) очень весело, и мы все пошли спать.

Но я уснуть не мог. Ибо я никогда не думал, что услышу в наш адрес подобные слова. Обычно в случае победы нас просто посылали, а тут такое.

Был где-то час ночи. Никита заметил это, и мы разговорились:

— Слушай, макс. А ты чего не спишь?

— Столь же хороший вопрос. Но скажу, что я не ожидал, что нас поблагодарят за игру.

— Я тоже. Обычно нас тут же на стрелу звали. И мы всегда убегали.

— Да, кроме того случая…

— Не напоминай лучше. Тогда было реальное мясо. До сих пор удивляюсь, как мы тогда выжили. Благо, на улице валялись пару кирпичей.

— Да… 90-е — это воистину дикое время.

— А Алиса тебе всё же нравиться?

— Да иди ты, а. Она замечательный человек, но нравится? Я бы так не сказал.

— Нет, браток, можешь говорить это кому угодно, но меня ты не обманешь.

— Думай, как хочешь, спокойной ночи.