Глава 9. Первые потери.

…Знаете таких людей, которые теряют голову, когда встречают ту самую? Ту девушку, ради которой они хотят пойти на все, чтобы её защитить. Да, Гюстаф был именно таким. Честно говоря, будь я на его месте, поступил бы наверняка также. Хотя, кого я обманываю, уверен в этом. Вспомнить ту же давку в институте. Но в моем случае были не только чувства — они были подкреплены дружбой. Как оказалось, мы похожи, и наверняка наша встреча была не просто так.

Ночь выдалась не из лёгких, снова погоня, кровь и смерть. Сначала мне было интересно — это не те серые будни за компом или в том обществе, где все подряд хотят тебе насолить для удовлетворения своих потребностей или выгоды. Но теперь это обыденность, и жизнь уже не будет прежней. Я всё меньше верил в то, что это случайность, что наше правительство не знало об этом метеорите. Что никого не предупредили. Эти звери… — бывшие собаки полицейских. Видимо, что-то повлияло на их поведение. Появился вопрос, заразно ли это для нас или других животных?

Гюстаф уже сделал сыворотку и успешно вколол её Кэтрин. По его словам, пульс пришёл в норму и дыхание снова стабилизовалось. Он сказал, что это хороший знак. Кто знает, сколько она ещё будет спать. Это меня беспокоило больше всего. Потому что он явно не уйдет без неё, а еда в городе мало-помалу стала кончаться. Вдобавок, эти псины шастают по городу, а шанса отбиться у нас нет.

Я с детства боялся собак. Уже тогда, проходя мимо обычных дворняг, мой пульс становился интенсивнее. С каждым новым лаем страх был всё больше, и это вызывало всплеск адреналина. У меня были мысли, что они вот-вот сорвутся с цепи, и всё… мне крышка. Бегал медленно, а защищаться или драться я не умел. Именно поэтому в принципе и не любил никогда «лучшего друга человека», и не мечтал привести домой щенка. Другое дело кошки. Безобидные существа, которые спят у тебя на коленях…

Как же хочу, чтобы она скорее проснулась. Один уходить не хочу. Да и как далеко я дойду пешком? Мне просто не хватит смелости. А втроём будет куда безопаснее решать будущие проблемы. Например, есть ли ещё кто-нибудь в городе, и как нам выбираться отсюда?

Я лежал на кровати, размышлял о будущем, вспоминал прошлое и думал о настоящем. Голова была забита всем подряд, и это превратилось в кашу. Вся эта история, которая началась, когда я решил остаться один, путаница. Порой казалось, что именно я стал винтиком этой череды событий. Возможно, я слишком много на себя беру, но это всего лишь мысли, которые не давали мне спокойно спать. Моё уединение прервал Гюстаф, когда заявился в комнату с вопросом:

— Мэврин, хочешь выпить? А то у меня как раз есть кое-что.

Это предложение было, конечно, кстати. Я не особо пьющий, но и не ЗОЖник, конечно.

— А что это у тебя? Я просто хотел бы что-то покрепче.

— Это виски. Джемесон, вроде. Нашёл в нычке у родителей.

Гюстаф возвышал перед собой зелёную бутылку спиртного, точное название которого никто не знал — этикетка была оборвана.

— Видимо, ей уже не один год.

— Вполне вероятно. Так что, будешь?

Я просто кивнул, по вине недавних обстоятельств. Мне показалось, что он берёг её для особого случая. Он выжил сегодня, и вот она победа. Через несколько минут он принёс два стакана и поставил на стол.

— Присаживайся, — сказал он и показал рукой на диван, как-бы «добро пожаловать».

Я сел рядом с ним за журнальный столик. Небольшой, овальной формы, сверху покрытый стеклом. Под ним как аккуратно постриженный газон во дворе лежал бежевый бархатный ковёр. Кэтрин была в соседней комнате, в спальне. А мы сидим в гостиной, смотрим выключенный телевизор и пьём виски. В принципе, всё нормально, учитывая прошлую ночь. Здесь была хорошая мебель, я чувствовал лёгкий запах древесины. Обои на стенах в зелёных тонах. В целом, комната была мне по нраву.

После третьего стакана стало уже мутнеть в глазах. Особо не чувствовал никого опьянения, но нужно было просто встать с дивана.

— Давай выпьем за то, чтобы Кэтрин встала поскорее.

— За это я выпью, давай.

После чего стаканы издали звон при соприкосновении и очередной раз опустошились. Спустя какое-то время ситуация прояснилась.

— Мэврин, встаавай давай тоже, тут классно, — говорил Гюстаф уже пьяным голосом.

— Извини, мне и тут хорошо.

— А, ну ладно тогда. Слышь, переключи, давай, канал, а то чё мы уже второй час одно и тоже смотрим. Вон там пульт, за тобой прям, на подоконнике. Чёрт, как там…, ну, ты понял.

Я повернулся за пультом, не понятно зачем, и мне стало чуть лучше. В голове появлялись какие-то слайд-шоу. Когда взял пульт, стал нажимать всё подряд. В один момент Гюстаф сказал:

— Оставь на этом канале.

Я был пьян, но не настолько, как этот чувак. Исчерпали мы уже почти всю бутылку и продолжали беседовать и веселиться, для кого как.

— Мэврин, ааа как так получилось, что т…тебя оставили? Ладно, я — втюрился и копошусь тут. Но ты, у тебя какие намерения-то были? — медленно повторял Гюстаф.

— Честно говоря, просто хотелось побыть одному. Совсем.

— Мда, любишь одиночество? А девушка есть, ну или нравится кто-то, а?

— Не особо, просто люблю… Не знаю, как объяснить. На самом деле, я боюсь… одиночества. Это звучит как парадокс, наверное.

— Это что-то не понятное. Извини, я туго соображаю.

— Девушка да, нравится одна.

— Понятно. Ну, в этом мы с тобой, видимо, похожи.

— Весьма, — с огорчением отвечтил я.

Гюстаф ходил из стороны в сторону, махая руками, изредка бормоча что-то, иногда подтанцовывая и икая из-за алкоголя. Он задавал и задавал вопросы касаемо меня, моей жизни и подобное этому.

— Ладно, а как ты вообще набрёл на этот дом?

— Чисто случайно. У меня дома закончились продукты, и я пошёл в магазин. Набрал там кучу всего, загрузил в тележку, пакеты и рюкзак. Когда услышал выстрел неподалёку, взяв рюкзак, пошёл туда.

— И что потом?

— Потом я увидел, как одна псина жрёт дозорного, и убежал. Но решил вернуться за припасами, и на меня выбежала стая. Они стали, видимо, мутировать. Ну, и затем побежали за мной вновь. Так я прибежал в этот дом, потому что было открыто окно на первом этаже.

— Значит, ты везучий.

— Почему? — с интересом спросил я и повернулся к Гюстафу, который сидел на подлокотнике дивана.

— Это я его открыл несколькими часами ранее, чтобы сходить отлить. И забыл закрыть, как оказалось.

— И вправду, повезло. Не знаю, насколько бы меня ещё хватило.

— А давай пойдем за теми продуктами, а то есть так захотелось. А там, небось, и закусить будет чем.

— Ты чего? В таком состоянии. Это абсурд.

— Да все в порядке будет, пошли.

— Ты, наверное, забыл, по какой причине мы пьём.

— Чтобы развлечься! — истерично закричал Гюстаф и поднял обе руки вверх.

Я прикрыл лицо ладонью и не знал что ответить, а Гюстаф стал уже собирать вещи.

В эту минуту у меня было два варианта — либо пойти вместе с ним, дабы не бросать его на произвол судьбы, либо остаться здесь и молиться о его возвращении. Потому что убедить его остаться было крайне сложно. Каждый ведёт себя по-разному в подобном состоянии, но надо знать меру. Я был в порядке, пока не встал с дивана, уже не первый раз такое. Закружилась голова, немного потускнело в глазах и подкашивало ноги, но идти можно.

Захватив с собой рюкзак и положив в него некоторые вещи, я зашёл в комнату к Кэтрин. Там, упёршись руками о койку, стоял Гюстаф и что-то неразборчиво говорил. Было похоже на признание в любви. На поясе у него уже висела небольшая барсетка. Не понятно, что он сможет в ней унести? Немного подождав, я решил окликнуть его.

— Эй, так мы идём?

— Оу, ты тоже здесь. Я просто беседовал с Кэтрин тут.

— Даа, я заметил. Ты в порядке?

— В полном, — сказал он и мимолётно прошёл около меня, задев плечом.

Ничего не поняв, я поднял голову вверх и пошёл вслед за ним:

— Подожди, ты куда?

— Думаю, на этот раз выйдем так, как ты пришёл сюда. Давай, пошли.

Тихо со всем согласившись, мы спустились вниз. Уже снова почти стемнело, дело шло к ночи. На небе виднелись звёзды. Присмотревшись внимательно, я увидел шлейф от самолёта, пролетавшего над нами. Это было неожиданно. Прошло почти три недели, как не летали самолёты. Это подарило шанс на то, что мир ещё не полетел к чёрту. Мы проходили те места, мимо которых я бежал не так давно. Дом за домом мы приближались к пункту назначения. Осматриваясь по сторонам, мы видели лишь темные окна — ни в одном не горел свет. А в небе не летали птицы… Любопытство и алкоголь в данный момент мешали сосредоточиться на более главной задаче — хотелось уже побыстрее увидеться с близкими людьми.

К счастью, мы хотя-бы не привлекали к себе внимания. Гюстаф был нем как рыба. Это не могло не радовать. Меня волновало, где сейчас бегают собачки, и остались ли ещё кто-то в живых из бункера. Или может они уже уехали? Вопросов было много.

— Ладно, мы почти пришли. Давай только тихо, хорошо?

— Лады, Мэв. Заберём хабар и домой.

Вдалеке показалась та самая вывеска. Ориентироваться в этот раз было сложнее, потому что сейчас куда темнее, чем в прошлый раз. Либо от опьянения, либо от времени. Шаг за шагом мы продвигались к магазину, как вдруг Гюстаф начал что-то говорить.

— Мэв, иди сюда скорее.

— Что там такое?

— Вот, смотри.

На асфальте лежало тело одного из дозорных. Руки и ноги обгрызаны до костей. Ребра можно было посчитать. Внутренности же практически отсутствовали… Хоть я уже и видел похожую картину, мне стало не по себе и я отошёл в сторону.

Гюстаф же смотрел на все это как следователь и был в норме. Через секунду я услышал щелчок предохранителя пистолета и резко повернулся в его сторону.

— Опа, что нашёл, смотри!

Гюстаф шёл ко мне навстречу, держав в одной рукой пушку, а другой пальцами делал жест, похожий на пистолет.

— Может, лучше его вернуть? Если нас увидят с оружием, могут быть проблемы.

— Какие проблемы, нас трое осталось в Котбусе.

— Это, конечно, может нам помочь, но убивать их? Ты сможешь?

— Как говорится — главное начать.

Данный диалог был неуместен. Он уже был готов застрелить того дозорного? Нет уж! Алкоголь выставляет всю твою личность на показ.

— Ты проверял, сколько там патронов?

— Ещё нет. Если честно, я даже перезаряжать не умею.

— Всё, пошли дальше. И не играйся тогда, а то шальную пулю я не хочу получить.

— Ты только посмотри, он сделал нам подгон. А один из этих уродов целился в нас. По заслугам тебе.

Это звучало очень дико. Мне казалось, что Билл со своими демонами в голове казался спокойнее, чем этот тип в алкогольном опьянении. Это заставляло не действовать ему наперекор, пока у него есть пушка. Оставалось надеяться, что он больше не будет пить.

Наконец, мы дошли. Некоторые продукты были разбросаны по полу, видимо, из-за ветра. Когда мы вошли внутрь, я увидел ту самую тележку, всё было на месте. Оставалось только благополучно вернуться назад.

Мы стояли и думали, как дотащить эту тележку с продуктами до дома. Ведь она громоздкая и шумная, это будет очень неудобно. Всё таки спустя какое-то время мы решились просто взять и везти её. Столько, сколько сможем, надеясь на удачу.

Тихо выдвинув тележку за распахнутые двери магазина, мы устремились в путь. Улицу уже заполонил мрак, и только луна подсвечивала нам путь. Сегодня она на радость была как никогда яркая. Белая-белая, как шарик мороженного. Медленно, квартал за кварталом, мы продвигались по безмятежным, тёмным закоулкам. Я смотрел вперёд, держав в руках ручку тележки, медленно проталкивая её по кривому асфальту. Время от времени ее начинало дико трясти, и продукты чуть-ли не вываливались, это наводили некую суету. Гюстаф шёл, поглядывая то в одну сторону, то в другую, двигая шеей вместе с торсом, держа в руке пистолет, найденный чудом. Надеюсь, конечно, он не пригодится. Это ведь лишний шум, который нам был явно не нужен. Странно, почему товарищи дозорного даже не поинтересовались, куда пропал один из них, и не идут проверить эту территорию? А может, уже и некому проверять? Эти мысли никак не покидали мою голову. С одной стороны, это было кстати. Возможно, это прозвучит неуместно или эгоистично, но с другой стороны прикрывать или опекать нас здесь уже никто не сможет. Я пытался везти тележку как можно тише, но колёсики уже начали стираться потихоньку, издавая лёгкий скрежет. На пол пути, шум становился сильнее, и передвигаться приходилось всё медленнее.

— Не знаю, на сколько ее хватит. Я думаю, надо оставить её здесь и переносить понемногу.

— Не очкуй, всё в порядке. Шумит, ну и ладно. Никого нет кругом.

Не знаю, откуда такая уверенность. Сложно было верить двадцатилетнему парню под кайфом. Я продолжал катить тележку.

— Эй, слышишь, что за звук? Какой-то шорох.

К сожалению, я всё слышал. И эта чёртова тележка вот-вот встанет на второй план. Мы оба понимали, к чему всё идёт, и что таит в себе этот звук. Сейчас всё изменилось — дребезжание колёс, режущих асфальт, ветер, колышущий ветки деревьев, Гюстаф, бормотавший что-то себе под нос, якобы напевая знакомую мелодию. Всё это натягивало обстановку и не могло не смущать меня. Мы проходили здание бывшего отделения полиции, старое, обтёсанное. Нужно будет заглянуть, если всё пойдет не по маслу. Ветер усилился. Шум стал более пронзительным, колёса стало теперь едва слышно, как вдруг мы услышали лаянье собак.

— Гюстаф, иди сюда, тише.

Бросив телегу, каждый решил спрятаться за машиной на парковке недалеко от здания полиции. Было слышно, как ветер шатает деревья. Прислушиваясь всё тщательнее, я расслышал угуканье сов. Оставалась надежда, что с птицами всё в порядке, и на нас сейчас не осядет эта орда. Выглянув из-под машины, я заметил несколько собак, медленно крадущихся в нашу сторону. Они явно нас не видели.

Напряжение всё увеличивалось. Я пытался держать себя в руках. Страх под действием алкоголя, видимо, немного испарялся, как и мышление и сообразительность.

Посмотрев на Гюстафа, я провёл сверху вниз рукой несколько раз, чтобы он прилег, но он не понимал. Он, видимо, подумал, что я пытаюсь затанцевать, и вдруг закричал: «Даа, давай!» После чего встал и начал как-то непонятно двигаться. Я понял, что ситуация вышла из-под контроля. Снова глянув вдаль, собак уже не увидел. Но предчувствие было дурное — либо они просто испугались и убежали, либо готовятся к нападению. Минуту спустя, блуждая глазами по окраинам парковки, я перевернулся на другую сторону и увидел, как одна из собак идет прямо ко мне. Это был питбуль, по слухам — одна из самых свирепых пород. Массивные лапы передвигались друг за другом, тело медленно переваливалось из стороны в сторону. Глаза были наполнены яростью и жаждой насытиться. Пытаясь не спровоцировать псину, я медленно поднялся на колени. Когда я пытался встать на ноги, тварь рванула вперед. Своим тяжёлым телом она повалила меня на пол, подмяв всё моё тело. Изо рта капали слюни алого цвета — видимо, вперемешку с чьей-то кровью. Я пытался сдерживать пасть обеими руками, не давая ей вцепится в моё девственное тело.

С каждой попыткой рывок был всё сильнее. Силы кончались. Всё, что я пытался сделать, было спонтанно, видимо, от страха внутри. В одну секунду питбуль сделал резкий толчок своей мордой. Не ожидав такой напасти, моя рука соскочила с его лысой морды, и, не успев нормально среагировать, мои пальцы направились прямо к его зубам. Всё произошло очень быстро. Я лишь почувствовал острую боль в области ладони и думал, что вот-вот сойду с ума от переизбытка адреналина или боли. Пульс зашкаливал. Я уже не мог больше противиться и держался из последних сил. На меня раньше ни разу никто не нападал, особенно животные, поэтому толком и не знал, как бороться с неожиданным противником. Мне казалось, что моя рука постепенно превращается во что-то иное, и старался второй рукой не дать ему сомкнуть пасть. Внезапно я услышал знакомый голос, говорящий что-то на подобии «пригнись» или «давай в сторону». Не думая, я отодвинулся в сторону, и через секунду пуля пронзила голову этой бешеной псины, из которой на меня брызнула кровь.

— Ты совсем вовремя, — говорил я, задыхаясь.

— Извини, что так поздно — только начал приходить в себя, — сказал Гюстаф, облокотившись на колени. В руке он держал пистолет.

— Помоги встать.

Гюстаф подошел и подал руку.

Встав, я вытер кофтой кровь с лица. Честно говоря, я не отошёл ещё от потрясений и не мог сдержать эмоций. Я будто забыл слова, показывал мимикой всё. Эту гримасу Гюстаф забудет не скоро. Это коктейль из агрессии, злости, отчаянья и страха за жизнь. Фобия собак испарилась в тот момент. Больше была боязнь за то, как будут жить дальше родные, узнав всё это, мой обман и смерть в придачу.

Посмотрев на свою руку, я думал, что там будет что-то ужасное — боль была адская. Но, к моему везению, все пальцы были на месте. На ладони чётко можно было разглядеть несколько отпечатков зубов этой псины, на месте которых были колотые раны.

— Мэв, ты точно везучий — сказал Гюстаф с улыбкой на лице. Первый раз нормально соображая за этот день.

— Не то слово, — сквозь страдания ответил я.