Глава 1. День «Икс».

…Что происходит? Где я? Вернулся в Россию? Я стоял около огромного моста, ведущего на какой-то остров. Он был полностью заросший разной зеленью. Лианы тянулись вниз, как жилы по коже. Создавалось ощущение, что мир, который мы знали, уже давно исчез. Что никто не ухаживал за ним уже с десяток лет. Странно даже, что мост до сих пор не рухнул. Сзади меня был какой-то небольшой город. Отсюда виднелись крыши нескольких домов. Почему я один? Где все люди, животные? Я двинулся вперёд, меня почему-то безумно тянуло навстречу этому острову. Будто меня там что-то ждёт. Шаг за шагом ступая вперёд, я думал о том, как это произошло? Почему сейчас эта картина так напоминает мне апокалипсис? Вдруг сзади я услышал какое-то рычание. Обернувшись, я увидел зверя, изначально напомнившего мне обычного льва. Такая же рыжая грива, только уже немного грязного цвета. Она была не такой пышной, как раньше. Но… Кожа была без меха, с твердыми наростами, напоминающими броню. Пять небольших глаз располагались дугой вокруг его треугольного носа. А пасть, клыки из которой торчали в разные стороны!.. Четыре массивные лапы с когтями внушительного размера держали эту мерзкую тушу. Ну и, наконец, всю антипатию к этому образу дополнял очень длинный хвост, тянувшийся за ним по пятам, на кончике которого было скорпионье жало. Интуитивно я медленно стал отходить назад, как вдруг это существо навалилось на меня всем своим весом и силой. Пытаясь предотвратить приближение огромных клыков к моей шее, я старался удержать его голову руками. По всей округе раздавался дикий рёв. Он пронизывал каждую часть моего тела до мурашек. Видимо, я оказался сильным противником, ибо клыки никак не могли меня задеть, но тут я почувствовал какой-то укол в области груди. Мне становилось всё холоднее и холоднее, хватка стала постепенно ослабевать…

…Запах кофе. Что такое творится? Я умер? Запах был слышен всё сильнее, и, вздрогнув, я открыл глаза — это реальность? Руками я почему-то прикрывал лицо. Фух, кажется, это был всего лишь сон. Было странное ощущение внутри, как будто сейчас будет продолжение. Как бы не хотелось такое пережить наяву.

Это был обычный мартовский день, ничем не отличавшийся от других. Я лежал на кровати, было почти семь утра, и надо было вставать. Мама позвала завтракать. На душе было чувство пустоты и отсутствие ощущения своей значимости в мире. Кошмары мучали меня уже вторую неделю, и с каждым разом засыпать хотелось всё меньше. Каждый новый сон выглядел реалистичнее предыдущего, что вызывало чувство тревоги. Я оделся и привёл себя в порядок. Как всегда причесался набок, иногда наверх, чтобы убрать чёлку. Или, возможно, дабы показать свой широкий лоб. Кто-то говорит — это признак знатного ума.

Мама стояла у плиты. Невысокого роста, она была в длинном бежевом халате, у неё светлые волосы до плеч и карие глаза. Помню, как в детстве мы вместе снимали кошку с дерева. Это было немного волнительно, но мы справились без лишних проблем. С ней у нас, видимо, семейное — быть добрыми, а также оставаться спокойными в самых непредвиденных ситуациях. Это воспитывало меня, делало лучше с каждым днём. Но не совсем ту сторону, которую я хотел развивать. Вся эта вечная мягкость в характере никогда не позволяла дать сдачи. На кухне царил прекрасный аромат блинчиков. Смесь сливочного масла и парного молока, с небольшой ноткой гари. Позавтракав, мне уже надо было спешить в институт.

На улице слегка моросил дождь, в небе сквозь тучи виднелись солнечные блики. Это выглядело завораживающе. Честно, не люблю такую погоду, слякоть, грязь. Но как же можно забыть запах после дождя. Он вполне может посоревноваться с запахом какой-нибудь пикантной еды. В целом, во всём есть свои плюсы и минусы. Мне всегда нравилось наблюдать за всем, что происходит вокруг. Создается ощущение, что мир показывает, как в нём играют новые краски. Накинув капюшон, я пошёл к остановке. Дождь усилился, и я ускорил шаг. Людей на улице было относительно немного для понедельника. На остановке стояло несколько человек. Я спрятался под козырёк и ждал своего автобуса. Возможно, из-за непогоды автобус немного опоздал, и я надеялся, что по пути не будет пробок. Хоть Котбус и не особо крупный город, но движение здесь всё-таки обильное.

Мой институт находится примерно в двадцати минутах езды от дома. Я, как обычно, выбрал место около окна. Говорят, что бесконечно можно смотреть на огонь и воду, я точно так же могу смотреть на то, как идёт дождь или снег. Мало того, что мне безумно нравилось наблюдать за всем, что происходит вокруг, также любил следить и за людьми. За их поведением, жестами, мимикой — я будто пытался понять, что они пытаются всячески скрыть. Так как я не особо хорош физически, это помогло не нарваться на неприятности, главное — не следить за кем-то пристально, а то получится всё наоборот. Надев наушники, время от времени уходил в другой мир — в мир, который сам себе воображаешь. Оказываешься там, где ты по-настоящему счастлив. В один момент я вдруг очнулся и понял, что чуть ли опять не проехал свою остановку. Поблагодарив водителя и оплатив проезд, я выскочил из автобуса и пошёл к посту охраны. При входе в корпус не было ни души, тишина. Моё опоздание очевидно. Постучав в дверь, я извинился:

— Здравствуйте, можно войти?

— Здравствуйте, проходите, садитесь, — сказал он, продолжая листать свои лекции. Его поведение вызвало у меня смятение и чувство грусти, которое я не мог объяснить.

Мэврин не считал себя примечательным человеком. Повадки некоторых людей могли поставить его в ступор. Всё это можно объяснить излишней скромностью и неуверенностью в себе.

Профессор Бэккер — довольно суровый мужик. Как всегда был одет официально. Чёрный костюм с красным галстуком снова выглядел элегантно. Среднего роста, лысый, ему на вид было лет сорок пять. Суровость его подчёркивал стеклянный глаз, которого он лишился во время стычки в прошлом.

Когда я вошёл в аудиторию, почти никто не обратил внимания на мое присутствие. Я молча прошёл и сел к Биллу. У Мэврина практически не было друзей в группе, был только один, Билл. Они сдружились ещё на первом курсе, во время распределения на группы. Он невысокого роста, немного пухлый и с довольно необычной причёской угольного цвета — словно волна, скользящая по морской глади. Одет он был как всегда в клетчатую рубашку, бежевые брюки, на ногах — берцы. На самом деле, как мне кажется, мы не случайно познакомились — мне достаточно интересен и знаком его характер и поведение, ибо мы похожи в этом плане. Я такой же весёлый и харизматичный, с чувством юмора, иногда странным. Говоря иначе, мы отличались от остальных людей. Так как я учился на юриста, группа состояла практически из парней, но было и несколько девушек. У меня, как и у Билла, не очень хорошо складывались отношения с противоположным полом, и это меня расстраивало. Мы начали записывать лекцию. На самом деле мне, конечно, нравилось учиться, но всё это было довольно однообразно, и, порой, хотелось заниматься чем-нибудь другим.

После пары было принято решение пойти в столовую. Длинная очередь казалась нескончаемой, будто вышел новый блокбастер в кино. Билла это не могло не бесить. Только десять минут спустя мы смогли сделать заказ, взяли, как обычно, картофель фри, бутылку холодного чая и сели за стол. После минуты молчания я решил спросить:

— Ну как, ты попробовал погрузиться в осознанный сон?

— Да, попытался. Но ничего не вышло, — говорил он с набитым ртом.

— Что-то пошло не так?

— Как-то не понятно всё это. Я сделал всё, как ты сказал. Лёг в определённое время, выпил воды, бла… бла…

— Ну не страшно, попробуешь потом ещё.

— Да, всё путём.

— Билл, ты только не перестарайся. А то получишь сонный паралич.

— Помню, ты говорил. Но я думаю, это стоит того. Ведь, войдя в осознанный сон… Эй, Мэврин, я кому говорю? Куда это ты уставился? Ааа, ну понятно… Мирцелла пришла.

В это время Билл, встав из-за стола, стал махать руками, чтобы я обратил на него внимание. Выглядело, конечно, очень нелепо, но это было в его манере. А я никак не мог отвезти глаз.

— Ладно, черт с тобой. Признайся ты ей уже, наконец. Я, если что, в буфет. Куплю что-нибудь ещё.

В этот миг я спустился на Землю и сказал:

— Погоди, я с тобой, и, понимаешь, я не могу.

— Давай пошли уже.

После перекуса мы вернулись в аудиторию, почти вся группа уже сидела на своих местах. Началась вторая пара, и, к сожалению, это был семинар. Все потихоньку стали отвечать. Я был не особо готов, а Билл сейчас как всегда сымпровизирует и выкрутится. Чтобы уменьшить накал, решил обсудить с Биллом про Мирцеллу. Как только мы начали говорить, Биллу сразу прилетела повестка от Бэккера.

— Бор, вы желаете ответить? Или вы обсуждаете тот момент, что вы снова пришли не побрившись?

— Вот блин, — тихо сказал Билл и прикрыл подбородок рукой.

Просто он постоянно бреется, а буквально через несколько дней у него снова новые бакенбарды и борода. Конечно, не очень густая, но ему надоедает.

Я настороженно ждал своей очереди, как вдруг зазвонила пожарная сигнализация. «Что за черт», — выражались некоторые студенты, прикрывая уши.

Бэккер подумал, что это учебная тревога, и сказал:

— Народ, давайте быстренько эвакуируемся и продолжим отвечать.

На секунду я обрадовался, что этот инцидент выиграет у меня немного времени, но позже, когда мы вышли на улицу, выяснилось, что тревога была ложной. Внутренний двор института был заполнен студентами и преподавателями. Большое здание располагалось в виде буквы П. Декан попросил откликнуться того, кто нажал на кнопку, но никто не подал никаких признаков. Кто-то из толпы прокомментировал:

— А может быть, повторим?

Со стороны послышались усмешки. Немного позже все вернулись в свои аудитории. Я понимал, что час расправы уже близок, и морально к этому приготовился. Оставалось каких-то двадцать минут до конца пары, как снова завизжала сигнализация. Тут Бэккер вспомнил слова из толпы и громко сказал:

— Второй раз уже не прокатит, так что давайте, отвечайте, или не поставлю зачёт!

Меня почему-то это насторожило, и тут мне Билл сказал:

— Ты думаешь, это нажал кто-то из толпы?

— Если честно, у меня плохое предчувствие.

— И что тогда делаем?

— Я не знаю… Ааа, извините, можно выйти?

— Да-да, и мне можно тоже? — поддержал меня Билл.

На что профессор ответил:

— И что же вы там вдвоём будете делать? — и на его лице появилась сомнительная улыбка.

Почти вся группа рассмеялась. Скорее всего, такая реакция была вызвана нашумевшими слухами об ориентации Билла. Дело в том, что его отношение как к девушкам, так и к парням, было одинаковым. Он видимо никак не мог определиться, что ему ближе. Но я его не осуждал, это его выбор и его жизнь. Единственным человеком, кто не засмеялся, была Мирцелла. Она заурядно смотрела на всех остальных и была в недоумении, но не подавала особого вида. Мы встали и вышли из аудитории, двинувшись в сторону выхода. Беккер, конечно, угрожал «исключением», но нас это почему-то больше не беспокоило…

Сирена продолжала визжать, дикий звон в ушах Бэккера накаливался с каждой секундой. Он уже не мог терпеть этого и закричал:

— Да вырубите уже эту чёртову сирену.

Скорее всего, его напряжение наш уход только увеличил. Обстановка в аудитории стала как будто немой, все сидели неподвижно, стараясь не издать ни звука. Буквально через несколько секунд произошёл резкий толчок и всё вокруг замерло…

…Два дня назад…

«Я — Мэврин, и, честно говоря, очень странное имя выбрали родители для меня, не правда ли? Что даже в интернете нет его значений. Я учусь в довольно престижном институте для нашего города, уже четвертый курс. Поступил, наверное, с помощью чуда, ибо конкурс был, конечно, высоким. Но не подумайте ничего, я всё-таки образованный. Мне двадцать два года, но выгляжу я немного старше своих лет, у меня уже давно не спрашивают паспорт в магазинах, когда хожу покупать знакомым выпить. Это всё из-за моего высокого роста, но я довольно худощавый, поэтому не выгляжу угрожающе. Видимо, так же поэтому у меня до сих пор нет девушки. А еще я шатен с короткой стрижкой».

После часа работы я, наконец, написал этот рассказ о себе, оставалось ещё перевести его на испанский и выучить, а было лень, и я отложил это дело на потом. Скоро уже надо было собираться ехать на пары и пришлось, вдобавок, отложить и обед, ведь на предстоящие пары опаздывать было нельзя. Я быстро оделся и пошёл на автобус, который меня не подвёл. По пути я, как обычно, мечтал и воображал, смотря в окно, о хорошей и счастливой жизни, обдумывал всё, что происходит вокруг и со мной, что делать дальше и к чему стремиться. Проезжая мимо парка, представлял, как в будущем мы вдвоем с Мирцеллой гуляем тут, или же мне это снилось… не пойму. Жаль, что не все сны становятся явью. Помню, как с Биллом беседовали по поводу осознанных сновидений, его, кажется, зацепило тогда, и он говорил, что попробует.

Выйдя из автобуса, я направился в институт. Около входа курили несколько человек. Мне не нравилось когда люди курят, и всё время я старался избегать подобных компаний. Просто раздражал запах дыма, но этот парень стал исключением из-за отсутствия выбора. А сказать прямо, что он не хочет находиться рядом, в этот момент ему не хватало смелости.

Я подошёл к Биллу, мы поздоровались, и он спросил после очередного затяга:

— Готов к испанскому языку?

— Я написал, только не перевел.

— Ты хотя бы написал, я так-то забил на всё.

— Думаю, ничего не случится, если мы ответим через неделю-другую.

— Не понимаю, зачем вообще учить этот испанский.

Я с презрением взглянул на Билла.

— А, ну да, извините. Ты же у нас будущий путешественник. Как там говорил, ты хочешь? Обнять мир. — Возразил Билл, растопырив руки в разные стороны.

— Нет, Землю, — с поникшим лицом ответил я.

— Ну, так зайди в географический класс и обними глобус.

Вновь поднял взгляд на Билла — у него была улыбка до ушей:

— Не в этом смысл.

— Да ладно тебе, я же прикалываюсь, — и махнул друга по плечу.

Тогда Мэврин еще не до конца понимал, какой смысл лежит в этом выражении, и что ему придётся пережить.

Когда Билл докурил, мы зашли в корпус и двинулись в аудиторию. На удивление, мы были практически первыми и сели на последний ряд. Вскоре все потихоньку подошли, и началась пара. Нас стали опрашивать, и пока всё шло по плану, но моё ликование продлилось чуть меньше часа — меня спросили. К счастью, мне разрешили ответить позже. А до Билла очередь не дошла — везёт, как обычно. Немного проголодавшись, пошли в буфет — решили попить кофе с круассанами. Усевшись за стол, Билл спросил:

— Мэврин, так ты же не готов, как ты собрался сейчас отвечать?

— Я сказал на следующей паре, это да. Но не сказал, что сегодня.

— Ха. Ты решил сегодня прогулять?

— Иногда, думаю, можно, — осторожно ответил Мэврин.

Ведь он не любитель прогуливать пары, хоть и не является ботаником или любимчиком учителей. Минуту позже Мэв решил поменять тему, дабы не думать о той ситуации:

— Хотел спросить, ты смотрел фильм «Послезавтра»?

— Неа, но что-то знакомое. Про что он?

— Про апокалипсис, про стихийные бедствия.

— О, интересно, вроде кто-то рассказывал, что смотрел его.

— Как думаешь, такое может случиться? Чтобы Вселенная как бы переродилась.

— Ты чего, это же абсурд, такое только в фильмах и происходит.

— А я верю, мне бы хотелось его ощутить на себе, а главное пережить. Ведь общие проблемы сближают людей, и человек никогда не может знать всего, что для нас приготовила Вселенная.

— Только знаешь, что будет на самом деле? — спросил Билл и ткнул практически мне пальцем в лицо.

— Ну давай, удиви меня, — сказал я, перекрестив руки.

— Война за ресурсы, и люди станут главной угрозой всего сущего.

— Нормально ты так загнул.

Просто Мэврин ещё с детства интересовался различными загадками и тайнами Вселенной. Вместе с сестрой они смотрели фильмы про конец света. Оба мечтали наяву увидеть, как зарождается воронка смерча, а ещё больше с довольно близкого расстояния. Это их манило, как ничто другое. Лично Мэврин также хотел увидеть и волну цунами, которая магически переливается лучами солнца, и извержение вулкана, устраивающее незабываемый фейерверк. Наверное, большинству людей, живущим на планете, показалось бы это весьма странным, и вряд ли их кто-то бы понял. Возможно, этим они отличались от всех.

— Ну ты и псих, ты настолько уверен, что ты сможешь его пережить?

— Ну, не уверен на сто процентов, конечно, но я на это надеюсь.

Внутри Билла как будто что-то заиграло, и в глубине души он всё-таки понимал, что будет со всеми в случае апокалипсиса. Хоть он и был весьма пассивным в осознании этого, он на секунду поверил Мэврину.

— Как думаешь, если это всё-таки случится, как это будет?

— Например, также через стихию, как в фильме, или же будет какой-нибудь вирус.

— Ага, или же нас захватят пришееельцы…

— …И начнут обстреливать из инопланетных бластеров.

— Ахах, да, было бы забавно. И они привезут какую-нибудь штуку, позволяющую приобретать суперспособности.

— О, вот это уже больше похоже на правду.

— Да уж, это точно. Ладно, доедай давай уже, и поедем домой. Кто знает, что приготовил нам завтрашний день.