Глава 1

В июне 2099 года было традиционно жарко, поэтому вчерашние выпускники, а ныне абитуриенты одевались почти по-пляжному, и это даже в России никого не удивляло — в начале века еще изредка бывало холодно, но теперь холода практически ушли. Суровые экзаменаторы не обращали внимания на маечки-шортики, их гораздо больше интересовало, что у будущих студентов в голове.

Прелестная белокурая девушка по имени Анастасия Романова четко поняла, что экзамен по математике она точно не сдаст — несмотря на хорошую школьную подготовку, она явно проходной балл не наберет, а значит, о мечте стать космопилотом можно забыть, ведь в академию имени Юрия Гагарина берут только лучших. Какая несправедливость! У Стаси великолепная реакция и хорошая физическая подготовка, физику она тоже знает, но математика… захотелось зареветь от обиды прямо в аудитории. Внимательный наблюдатель уже мог бы углядеть подозрительный блеск синевато-серых глаз в оправе безупречно черных загнутых ресниц (одна из странных особенностей девушки, как и то, что ее мраморная кожа никогда не загорала, заключалась в резком контрасте светло-золотых волос с черными как уголь бровями и ресницами, хотя ни то, ни другое она никогда не красила).

— Романова Анастасия Михайловна! — провозгласил экзаменатор.

Перед смертью не надышишься — биквадратное уравнение, задача и первая производная решены, а вот квадратные корни и логарифмы, корни других степеней… Стаси подавила дрожь и подошла к столу. Вычисления сунули в анализатор.

— Увы, ваша оценка — 75%, а проходной балл 90%, мне искренне жаль, другие экзамены вы сдали хорошо.

— Профессор…

— Ничего, моя дорогая, придете на следующий год.

Стаси уплелась на негнущихся ногах, мужественно подавляя рыдания, но они все равно подкатывали к горлу. Не видать ей Внеземелья как своих ушей, а за штурвалы космолетов, как и прежде, будут сажать математических гении, ибо компьютер тоже человек и может выйти из строя. Но почему же так больно?

Как во сне девушка добралась до дома, открыла ей Глашка, робот-уборщик, а эта жестянка не посочувствует никогда. У ног закрутилась, мурлыча, Титания, в просторечии Тини — флегматичная рыжая кошка прекрасно чувствовала настроение хозяйки через установившуюся между ними телепатическую связь, с недавних пор ставшую двусторонне. Кроме этого Стаси еще могла двигать предметы взглядом, хотя и уставала от таких усилий.

— Тинкаа, я беездарь! — прорвало наконец не состоявшуюся студентку.

Она схватила кошку, издавшую протестующий мяв, ткнулась в теплое пузичко и заревела.

За ужином воцарилось скорбное молчание.

Михаил Антонович и Любовь Григорьевна понятия не имели, чем же помочь дочкиному горю, ведь она почти с пеленок мечтала стать космонавткой, а тут такое фиаско… взрослый человек на ее месте не опустил бы руки и боролся дальше, но Стаси еще совсем ребенок и, похоронив мечту, может и сломаться. Девчонка уже наревелась достаточно и теперь просто смотрела в одну точку огромными все еще влажными глазами, в которых плескалась самая настоящая обреченность. Родители старались думать о чем угодно, только не о будущим, а то уловит еще.

— Что за траур? — в кухню вышел дедушка. — Выход есть!

— Какой? — в три голоса.

Дед вывел на экран информатория объявление: «Академия космонавтики имени Терешковой объявляет набор курсантов в марсианский филиал, проходной балл по математике — 70%, наличие медицинской карты и страховки обязательно». Стаси сразу же кинулась дедушке на шею, а затем шустро улепетнула собирать вещи.

Так, Марс… что мы о нем знаем?

Год там длиться около двух земных лет, бури, гравитация ниже, но искусственная гравитация поддерживается на уровне земной, зато требования… Пока информаторий жевал ее заявку и отправлял в академию, Стаси заказывала процедуру стерилизации для дальних полетов и всестороннее медицинское обследование, необходимое при вылете. Она знала, ее отпустят, потому что имеется положительная мутация — в составе костной ткани у девушки был адамантий, неразрушимый элемент, делавший эти самые кости сверхпрочными, таким свойством обладали менее одного процента землян, но подобные экземпляры встречались.

«Марс, жди меня!»