Катенька

— Вот, товарищ следователь, это пришло нам сегодня. — с дрожащим голосом сказал Анисин и трясущимися руками протянул коробку. Скалин открыл её, задумчиво хмыкнул и, закрыв, поставил на себе на стол.

— Это что такое, Сёма? — спросил он.

— Палец, Виктор Андреевич, — всё еще с дрожью в голосе ответил Анисин.

— Я вижу. Объясни нормально.

— Не поверите. Пришел сегодня… по почте! Почтальон принес...

— Что? Анисин, что ты несешь? Какой к черту почтальон?!

— Да! Почтальон. Сказал, что первый раз в жизни приносит посылку в участок. Мы все удивились не меньше, чем он. Пробили отпечаток — оказалось, это палец того убитого мальчика, которого вчера без руки нашли. Помните? У озера который.

— Еще б не помнить. Из-за этого вчера к ужину опоздал. Так что, хочешь сказать, убийца решил с нами поиграть? Как в этих фильмах, где нас всегда дебилами выставляют? Пробей адрес, с которого пришла посылка, поедем туда, вернём её отправителю.

— Незачем. Я его запомнил.

— В смысле?

— Это ваш адрес…

— Это шутка? — спросил он с недоумением.

— Нет. Мне жаль, Виктор Андреевич.

Скалин около минуты сидел в ступоре. Прикушенная нижняя губа и выражение его округлого лица выражали глубочайшую задумчивость, словно компьютер пытается обработать большой объем информации. Вдруг он вскочил, резко стянул с себя форму, которая ему уже была маловата(на животе пуговицы не сходились), и спешно подкурив сигарету, скомандовал:

— Поедешь со мной, Сёма. Но больше никто не должен знать о том, куда мы едем. Ты говорил еще кому-нибудь адрес, с которого пришла посылка?

— Нет. Я успел сорвать бумажку с ним. Та никто и не спрашивал. Содержимое посылки удивило всех настолько, что о другом и забыли.

— Хорошо, тогда срочно едем. Бегом!

Через полчаса они стояли у дома Скалина. Это был частный двухэтажный коттедж, с большим двором, посмотрев на который можно сказать, что живет здесь семья не бедная. Напротив дома стояли детские качели, немного дальше — большой мангал, на котором недавно жарили мясо. Была так же летняя кухня с верандой и уютное место под виноградной лозой, где стояли два кресла качалки и маленький столик. «Как же было бы классно сесть здесь летним вечером с другом и выпить виски. Наверное, Скалин так и делает», — подумалось Анисину. Ну а верхом всей роскоши поместья следователя был небольшой бассейн, находившийся почти у границы между этим участком и соседским.

— Пистолет с собой? — почти шепотом спросил Скалин.

— Всегда с собой, Виктор Андреевич.

— Молодец. Доставай. И быстро в дом! У меня дочка одна дома, если он знает мой адрес — может добраться до неё. Только не шумим сильно.

Тихо, насколько это было возможно, они открыли дверь и вошли. В доме не было слышно ни звука, было ощущение, что даже часы остановились и молчали.

— Хоть-бы успели…

Они на цыпочках прошли мимо кухни к лестнице, которая вела на второй этаж.

— Там комната дочки. — шепнул Скалин, кивком головы указывая наверх, — С этого момента действуем тихо. — добавил он, приложив палец к губам. Анисин кивнул головой в ответ, что означало полное понимание того, что нужно делать дальше.

Они поднялись наверх и остановились у двери, которая вела в комнату девочки. Жестами Скалин приказал выбить дверь на счет три. Анисин утвердительно кивнул. Раз. Два. Три. Мужчины одним ударом мгновенно снесли хрупкую дверь с петель и влетели в комнату с пистолетами в руках. На полу с куклой в руке сидела девочка, лет восьми-девяти. Ее кудрявые блондинистые волосы спадали на её маленькие плечи. Весь её вид выражал просто ангельскую невинность.

— Доченька! Катенька! С тобой всё хорошо! — воскликнул Скалин и бросился обнимать и целовать её!

— Папочка! Вы за мной? Ты получил мою посылку?

— Какую посылку, доча? — недоуменно спросил отец.

— Которую я отправила к тебе на работу сегодня. Палец.

Услышав это, Анисин выронил из рук пистолет и застыл на месте. Скалин тоже не сразу понял, что происходит.

— О чем ты говоришь дочка? Откуда ты знаешь? Здесь кто-то был сегодня? К тебе кто-то приходил, угрожал чем-то?! Что он тебе сказал?!

— Никто не приходил, папа.

— Откуда тогда ты знаешь о пальце? Что происходит, доченька?! — со слезами на глазах и в истерике спросил отец.

— Я отправила тебе его. Хотела, чтобы ты обратил внимание на меня, поиграл со мной. Ты ведь постоянно занят на работе. Вот я и решила туда тебе отправить палец. Как хорошо, что ты приехал. Давай вместе играть, вот куклы. — сказала Катя нежным голосом, протягиваю отцу одну из них.

— Дочка… Откуда у тебя он? Что происходит?! — рыдая, простонал Скалин и упал на колени от бессилия.

— От того мальчика. Я решила оставить на память себе его руку. Он почти не кричал, когда я его резала.

— Ты… — не договорив, он потерял сознание. Анисин достал из кармана флягу с коньяком, которую всегда носил с собой именно для таких случаев, набрал немного алкоголя в рот, освежил им лицо Скалина и, убедившись, что тот приходит в чувство, залпом выпил весь остальной напиток во фляге.

— Дочка, что ты сделала? — шепотом простонал Скалин. Его глаза были красными от слез, а на тех немногих волосах, которые остались у него на голове, казалось, проступала седина.

— Я игралась с тем мальчиком. Я взяла с собой на прогулку нож. А потом убила его. Мне не очень понравилась эта игра, больше не хочу так играть.

— А зачем же ты играла? Зачем ты убила его, дочка?! — в отчаянии кричал отец.

— Помнишь, ты брал меня к себе на работу? Ты тогда еще вышел выпить кофе, оставив меня в кабинете с каким-то дядей. Дядя был в наручниках и привязан к стулу. Мне стало его жалко. Я решила поговорить с ним. Он рассказал мне, что убил несколько детей и за это его теперь держат здесь. Когда я спросила его, зачем он это сделал, то он ответил что хотел проверить, насколько он смел. Что когда он читал о других убийцах, то всегда думал, сможет ли он сам переступить эту черту. Всегда думал о том, на что способен он сам. Не трус ли он. И тут я вспомнила о том, что ты часто называешь меня боязливой девочкой, несмелой. Ты мне так часто говоришь о том, что я трусливая, о том, что у меня мало друзей и что я боюсь с кем-то общаться. Так часто ругаешь меня за это. Видишь, пап, я смелая. Ведь правда, что я смелая? Я не побоялась. Теперь ты не будешь больше на меня кричать и будешь со мной видеться чаще? Пап?

Но Скалин уже потерял рассудок, он просто лежал на полу и тихо посмеивался. Анисин, стоявший в стороне, смог сохранить некое хладнокровие и вызвать за это время коллег.

— Куда же ты дела остальную руку, Кать? — спросил он.

— О, она вот там под кроватью, — сказал девочка, и немного наклонившись в сторону, достала её. Теперь даже у Анисина на мгновение потемнело в глазах, при виде и запахе омертвевшей конечности.

Собравшись с силами, он помог подняться несчастному отцу, который уже отчасти пришел в себя, и они вышли на улицу. Как раз прибыло подкрепление. Анисин жестом указал им идти наверх, а сам отвел Скалина в сторону:

— Ну… что делать будешь, Вить? — спросил он

— Плохим отцом я был, Сёма… плохим. Не повторяй моих ошибок, ты молодой ведь еще. Высокий вон, красивый… Я сам должен ответить и за её преступление и за своё. И отвечу.

С этими словами Скалин достал пистолет, мгновенным движением вставил его себе в рот по направлению к нёбу и сделал выстрел.

Анисин закурил сигарету.