Поздравляем победителя: Стеклянный еж!!!
Второе место: Eleonore Magilinon
Третье место: Маруся
_____________________________________________________________________________________
Итоги 32-го тура мини-конкурса «САЛФЕТКИ».
№ 1. Стеклянный еж. 3+3+2+2+2+3+1+3+2+3+2+3=29
№ 2. Маруся 2+2+1+3+2+2+3+1=16
№ 3. Ensom vandrer 1+1+1+1+3=7
№ 4. Малышева Алёна 3+2+3=8
№ 5. Книга Игорь 2+1+1+2+1+2=9
№ 6. Олекса Сашко. Работа снята с конкурса по причине превышения лимита знаков.
№ 7. Рокси 1+2+1+2+2+1=9
№ 8. Eleonore Magilinon 1+1+3+3+3+3+3+3+1=21
№ 1.
Баллада о Лаэнгрин
Когда наступает вечер, стражник спешит впустить путников запоздалых — укрыться от снежной пурги. Один пилигрим с собакой, и девочка, так же бедна; по снегу босыми ножками, как ангел, ступает она.
Снег причудливо падает на город семи ветров; они стоят у порога, и девочка песню поет:
Откройте и Вам воздастся,
Впустите, и к вам придет
Пусть небольшое, но счастье, которое вас спасет.
Город закроет очи, в окнах погаснет свет, и никому в целом мире до странников дела нет.
«Снег им выстудил душу». — Устало сказал пилигрим. — «Может, уйдем из города, милая Лаэнгрин? Там на опушке леса меня поманила свеча, может быть, там услышат наши с тобой голоса».
Откройте и Вам воздастся,
Впустите, и к вам придет
Пусть небольшое, но счастье, которое вас спасет.
Двери вдруг распахнулись, душу согрело тепло. В домике этом старушка с карликом-сыном живет.
— Входите, добрые люди, если болезнь не страшна, сегодня после обедни мой занемог сынок.
Мечется он в лихорадке, бесы спать не дают, если не побоитесь, будет у вас приют. Коркою черствого хлеба с вами я поделюсь, а за сыночка здоровье с вами я с горя напьюсь.
Но, не вкушая пищи, не пригубив вина, девочка-ангел тихо к страждущему подошла.
Руки она простерла над телом больным и худым.
И в этом грешном мире есть еще чудеса: освободились от скверны тело его и душа.
В зимней рассветной дымке слетается воронье, свою кровавую жертву ему собрать суждено.
Над королевской башней черный плещется флаг, колокол поминальный печально поет ему в такт. Черной чумой бубновой город охвачен был — спасся лишь мальчик-карлик, свидетель тому пилигрим.
Выживший мальчик случайно клад нашел золотой, выстроил он у дороги гостеприимный дом. В доме том днем и ночью свет доброты горит, и получает дающий столько, сколько дарит.
И больше никто не слышал о граде семи ветров, но так же поют нам дети ночью под Рождество:
Откройте и Вам воздастся,
Впустите, и к вам придет
Пусть небольшое, но счастье, которое вас спасет.
№ 2.
***
В сумерках замок казался мрачным, ни одного огонька не светилось в окнах. У ворот сидел нищий. Крупная собака растянулась у его ног… Девочка отбросила страх и приблизилась к человеку:
— Уже вечер, а зной не проходит. Я устала, я голодна, два дня не ела и не пила. Что за странный край, как пустыня – ни травинки, ни ручейка…
— Да, дитя, эта земля проклята,- нищий вытащил из-за пазухи кусок хлеба, протянул девочке, — а это замок графа. Граф был богат и жесток. Никогда не делал добра бескорыстно. Его интересовало только золото, сердце было чуждо милосердию. Небо послало ему дочь. Гордый отец созвал самых влиятельных людей королевства на крестины. Гости пировали. Вдруг в ворота постучалась нищенка и сказала: «Я слышала, здесь праздник. Позволь, граф, и мне посидеть за столом и поднять чарку за здоровье наследницы». Но граф велел прогнать ее: «Здесь собрались богатые люди, тебе не место за столом. Хочешь пить – вон река, напейся». Нищенка же сказала: «Не бывать этим землям плодородными – солнце выжжет все. Не быть реке полноводной–высохнет она. Не знать тебе счастья – пока не исходишь сто дорог. Погрузится дом во тьму, пока счастье не постучится само в эти ворота». Граф посмеялся и пошел в комнату дочери – полюбоваться на малышку. Но колыбель была пуста. Девочка пропала. С того дня не было в графстве больше ни снега, ни дождя…
— А граф?
— А граф отправился искать дочь. Десять лет бродил по свету – не нашел. А сейчас вернулся домой. Сидит у ворот и боится войти. Потому что нет больше счастья в доме, все живое граф погубил высокомерием. Ах, как я раскаиваюсь во всем. Ведь я и есть этот граф. А кто ты, дитя?
— Я не знаю. Несколько лет назад старая женщина принесла меня в табор и отдала цыганам. Она сказала, что я не найду своих родителей, пока мой отец не научится милосердию. Я кочевала с табором. А вчера на рассвете проснулась — табора нет. Они ушли и забыли меня. Ах, как мне страшно, эта земля мертва…
-И мне страшно. Я не знаю, что ждет меня в этих стенах. Я боюсь возвращаться к прошлой жизни, ведь тогда мое сердце было сухо и мертво, как эта земля. Может быть, ты поможешь мне, пойдем вместе? – граф протянул руку девочке.
И только нога девочки коснулась первой ступени, ведущей к замку, как вдруг сумерки рассеяли яркие огни – окна замка засветились, вспыхнули фонари. Зной мгновенно растаял, а с неба посыпались на раскаленную землю белые снежинки.
Граф в лохмотьях почувствовал на лице смесь горячих слез и холодного снега:
— Добро пожаловать домой, дитя мое…
№ 3.
***
Был жаркий, нестерпимо жаркий июньский день. По улицам одного из крупнейших на свете городов шёл человек — в общем-то, ничем не примечательный. Мысли его, разнообразные, но читателю вряд ли интересные, постепенно вытесняла одна сущность — солнце. Солнце было повсюду. Солнце горело в небе, солнце сияло на золочёных куполах церквей, солнце играло бликами в оконных стёклах, солнце вместе с рекой автомобилей двигалось по улицам и площадям, солнце слепило глаза и забиралось за воротник. Человек понял, что ему не поможет ни редколистная тень деревьев, ни стакан перекисшего кваса, ни выцветшая панамская шляпа на голове — а поможет только зима. Зимы не наблюдалось, её надо было вспомнить и придумать.
Закрой глаза, представь на миг:
Декабрь наступил.
Под снегом спит весь материк,
От Нанта до Курил.
Блестит, в морозном серебре,
Витражное окно;
Блестит в бокалах на столе
Венгерское вино.
Под лампой в шестьдесят свечей —
Негромкий разговор
Без лживых, пафосных речей;
Струн слышен перебор.
И, как всегда, наш старый дом
Для странников открыт:
Если пришёл ты к нам с добром,
То весел будь и сыт.
И, может быть, как менестрель,
Нам песню напоёт
Пришедший из чужих земель —
Как там народ живёт.
Споёт на языке чужом
О воле и любви —
О том, чего не взять мечом,
Не утопить в крови.
А, может, кто-нибудь из нас
Расскажет что-нибудь
Забрёдшему к нам в поздний час
(Ведь завтра снова в путь).
Июньской душною порой,
Спасаясь от жары,
Давайте вспомним, как зимой
Здесь собирались мы.
№ 4.
***
Никогда, наверно, не привыкну к этому холоду! С ним может сравниться только ледяная пустота одиночества. Ну вот, снова эти мысли. Я ведь сама так решила, сама выбрала этот путь. Не захотела притворяться.
Краем глаза заметила движение. Быстро обернулась. На лестнице стояла хрупкая девочка. В больших, синих глазах читалась мольба.
Ну, наконец-то! Я уж думала, не дождусь.
Сдернула с себя плащ, закутала Лию с ног до головы и подхватила на руки. Прижимая худенькое тельце к себе, постучала в ворота замка.
Надеюсь, графиня дома.
— Кого там несет, на ночь глядя? Хозяев нет! В столице они, — раздался голос из окошка сторожевой башни.
Как всегда, мне очень «везет».
— Может, пустите погреться? Холодно.
— Еще чего?! Ночью?! Нашли дурака!
Достала из сумки мешочек. Постучала в захлопнувшееся окошко.
— Ну, чего еще?
— Это поможет?
Раздалось бурчание, звон монет.
— Заходите!
В башне оказалось два стражника, жена одного из них и мальчик лет десяти. После ужина я вместе с женщиной направилась посмотреть место, выделенное нам для ночевки.
— Проклятие! Убить ее! – донесся злой крик.
Я быстро вернулась в комнату. Оба стражника, угрожая копьями, надвигались на сжавшуюся в углу Лию.
— Прекратить! – прошипела я. – Что здесь происходит?
— Она…
Малышка подняла лицо, и я все поняла. Ее губы были в крови. В янтарно-желтых, без зрачков глазах светились голод и безумие.
Проклятие! Ну почему я каждый раз оказываюсь рядом при первом обращение? Почему это не происходит, когда они уже дома?
Оголив запястье, подошла к малышке.
— Пей! — поморщилась, когда клыки впились в вену. Еще один шрам появится. Третий. Надеюсь, последний.
Кинула угрожающий взгляд на стражников, позволила им заметить свои клыки. Стражники отпрянули. Правильно, с демонами лучше не связываться.
Завернула в плащ заснувшую Лию и направилась к выходу. У двери оглянулась и кивнула на мальчика с кровоточащей рукой.
— Парень здоров. Малышка – не упырь! — и покинула башню.
****
— Ваше величество, надеюсь, больше ни один колдун не доберется до ваших детей?
Владыка демонов кивнул, прикрывая черными крыльями прижимающуюся к нему малышку Лию. Два месяца назад три маленькие наследницы были похищены, но смогли сбежать. Путь домой не нашли. Помочь могла только я, благодаря своей смешанной крови, привлекающей принцесс.
— Алентина, отчего ты бежишь? Почему ты не хочешь остаться? — неожиданно спросила Лия.
Я подняла взгляд на насторожившегося Владыку и про себя невесело усмехнулась: «Не бойся, отец, я сохраню твою тайну!»
— От правды, Лия, от правды…
№ 5.
Игра
– Стань моей звездой, освещающей путь во тьме! – рыцарь с поклоном протянул руку девушке.
Лицо юной красавицы зарделось. Заблестевшие глаза на миг осветили тьму, затмив горящие желтым светом фонари. Верный пес, сидящий подле, посмотрел на хозяина и согнул лапу. Подул холодный ветер, на замок медленно опускались огромные пушистые снежинки…
***
Картинка на экране замерла, и в студии вспыхнул яркий свет. Ведущий ослепительно улыбнулся.
– Дамы и господа! Пришло время познакомиться с героями нашего сегодняшнего шоу.
Яркий свет в студии уступил место полумраку.
– Он, храбрый и благородный рыцарь. Она, прекраснейшая из прекраснейших, единственная дочь короля. Смогут ли их сердца найти путь друг к другу? Это первый вопрос, дамы и господа!
На экране появился циферблат механических часов. Секундная стрелка неумолимо отсчитывала одно деление за другим.
Прозвучал сигнал окончания минуты на размышление.
– Итак … – ведущий окинул взглядом зрителей.
– Я! – девушка во втором ряд уверенно подняла вверх руку. – Мой ответ – да!
– Ага! – ведущий радостно хлопнул в ладоши. – Вы сделали ставку. Смотрим продолжение сюжета…
***
– Ты не получишь ее! – Перед рыцарем приземлился спрыгнувший со стены незнакомец в черном плаще.
Звон скрестившихся мечей, громкий крик принцессы и лай собаки слились с воем ветра. Удар следовал за ударом. Незнакомец был слабее и отступал, поднимаясь по ступенькам. Неожиданно из-за башни выбежали еще трое.
– Твоя смерть близка, воин! – нападавшие обнажили мечи.
Исход поединка был предрешен, осталось совсем немного…
– Нет! – закричала красавица. – Остановитесь или я брошусь вниз! – она подбежала к краю стены.
***
– Нет! – закричала девушка в студии. – Картинка на экране вновь остановилась. – Этого не должно случиться! Прекратите, остановите это!
– Я вынужден снять с вас микрофон, и вы выбываете из игры, – после паузы произнес ведущий. – Но, по правилам, я должен выполнить одно ваше желание. Это было оно?
Толпа в зале разочарованно загудела. Из задних рядов послышался хулиганский свист.
– Да, – тихо произнесла девушка, пробираясь сквозь ряды, украдкой вытирая слезы.
***
С неба ударила сверкающая молния. Нападавших разбросало как детские игрушки. Собака прижалась к хозяину, зализывая рану в боку. Рыцарь медленно отступил к башне, держа принцессу за руку. Перед тем, как войти внутрь, он на миг бросил благодарный взгляд вверх. Сегодня боги смилостивились и помогли ему. Теперь никто не остановит его на пути к трону…
№ 6. Внеконкурс
На крыше
Я стою на крыше. Мне тринадцать лет, и я живу в этом доме со своими родителями.
В доме напротив, живет одна славная девочка, которая мне очень нравится. Мне кажется, что я люблю ее. Просто она очень хорошая, понимаете. Не просто красивая, а именно хорошая.
Ее зовут Катя. Ей двенадцать лет. Я слышал, что так принято. Мальчик всегда должен быть старше девочки. Не знаю насколько это правда. Об этом узнал от родителей. Но если честно, я им не всегда верю. Родители всегда преувеличивают. Порой они говорят то, что на самом деле говорить совсем не хотят. Не могу этого объяснить. Может, потому, что я еще несовершеннолетний. Но то, что родители преувеличивают – это точно. Мне такое не нравится. Как-то не по себе становится. Вы ведь меня понимаете, правда?
Холодный, даже ледяной ветер обдувает лицо, на глазах выступают слезы. Я боюсь, что могу превратиться в ледяного ангела…
Если сегодня вернусь домой, мама обязательно меня накажет. Скажет, что я долго гулял без шарфа.
Мне кажется, Катя встречается с каким-то мальчиком. Я даже догадываюсь с кем, но… не хочется о нем говорить. Совсем не хочется. Но мне жаль, что она не со мной. Я люблю ее. Знаете, так радостно на душе становится. Радостно оттого, что в моих мечтах мы вместе. Держимся за руки, ловим ртом снежинки, смеемся, купаемся в снегу и… и целуемся. Очень приятно осознавать, что кто-то тебя любит.
Но беда в том, что она даже не знает о моем существовании. Я не могу заговорить с ней. Сказать, что действительно люблю ее. Глупо, наверное, правда?
Я и сам все прекрасно понимаю. Многие даже говорят, что я симпатичный, представляете себе такое? Честно признаться, я нет.
Как-то хотел позвонить ей, но именно в этот день дома не работал телефон. Тогда ледяной ангел позвал меня на крышу…
Если я прыгну, то умру. Будут похороны. Там всегда все плачут. Не люблю, когда кто-то плачет. От этого и мне хочется плакать. А тогда меня все называют «плаксой». Я терпеть не могу, когда кто-то меня так называет.
В последний раз, когда я был здесь, на крыше, то взял с собой целую упаковку печенья. Уж не знаю, она ли заставила меня не прыгнуть?
Мой папа говорит, что каждый молодой человек должен обязательно прослужить в армии.
«Это закаляет дух»,- говорит он.
Не знаю. Если я и доживу до того времени, то вряд ли пойду служить. Не люблю смерть… там плачут.
Я никогда не играл в «войнушки». За это мальчишки в школе меня не любят. Называют меня «девчонкой». Я не обижаюсь, нет. Просто как-то это не правильно. Я ведь только делаю, что мне нравится. Разве это плохо?
Вот мне кажется, что Кате нравятся как раз такие «плохие» мальчишки. Я ее не виню за это. Даже могу понять ее. Она очень хорошая…
У меня кружится голова. Тошнит. Я начинаю пошатываться…
Нет, сегодня я вернусь домой. Не знаю, может, осмелюсь позвонить Кате. Вот только что ей сказать?
Я отступаю от края, смотрю на небо, вдыхаю морозный воздух. Мне одиноко, и я хочу увидеть людей. Хоть кого-нибудь.
«сегодня я опять возвращаюсь»
Но никто не знает, даже я сам, какое решение я приму в следующий раз, когда снова окажусь здесь, на крыше…
№ 7.
И я убил бы того, кто пишет нам с тобой диалоги ©
группа «Сегодня Ночью»
Тьма наползла на город и заполнила собой все пространство. Последние оставшиеся в мире пятна света вспыхнули в окнах старого замка. Он угрюмо стоял, возвышаясь всей своей сумрачной громадой над реальностью. По ведущим к входу широким каменным ступеням поднимался облаченный в латы путник. Но не успел он дойти до конца, как навстречу ему вышла совсем юная девушка в белом платье.
— Как зовут тебя, о прекрасная незнакомка?
— Я Мирандель. Скажи же и ты свое имя, о благородный рыцарь!
— Мое имя Рональд.
— Куда ты держишь путь и что привело тебя в наш замок?
— Я…
…Уф, кажется, автор ушел. Спорим, что за очередной чашкой кофе. Как он вообще может столько пить? Вроде бы, ночь на дворе…
— Ну, что ж делать, ведь он даже одного абзаца своего бреда не может написать без порции… Зато у нас есть возможность хоть немного поговорить по-человечески.
Тут, словно по команде, оба замолчали.
— Когда это, наконец, закончится? – ни к кому не обращаясь, начала Мирандель. — Сколько им еще не надоест ваять тексты, которые они, будто школьники на контрольной, переписывают украдкой друг у друга? Или даже, скорее, все у кого-то одного…
— Ну, это же нынешняя литература. Мейнстрим… У них покупаются романы, вот они их и создают.
— Так это они. Но наш-то зачем пишет?.. Ни тиражей, ни продаж как следует… Знаешь, я устала ото всего этого. Приглядись повнимательнее, здесь все ненастоящее. И этот замок, и этот фонарь, и этот снег… Ты посмотри, разве это снег? Больше похож на перышко, летящее с неба в начале фильма про Форреста Гампа! Всё – одни сплошные декорации, в которых побывали до нас уже тысячи персонажей. Иллюзия, созданная ради иллюзии…
— Успокойся! Какие же все-таки вы, современные героини, стали нервные! Вон, смотри, как бывшие до тебя здесь, кажется, разбили окно – пришлось собирать и склеивать по кусочкам… Да, что и говорить, современное искусство стало чересчур искусственным. Литературный жанр умирает, когда умирают его главные представители. Последователи же, пытаясь возродить его, его обычно только хоронят. Это закон жизни, Мирандель.
— Мирандель… Какое же у меня все-таки дурацкое имя.
— Ничего, не расстраивайся. До завтрашнего утра он наверняка забудет его и придумает тебе какое-нибудь другое.
— Но читатели же запутаются! И тогда я – это буду уже не я…
— Читателям все равно. А мы – это и так уже не мы. У нас нет индивидуальности. Мы – бледные тени бывших до нас героев… Тс, тише! Автор вернулся…
№ 8.
Подарок на Рождество
Падает, кружится в вальсе с ветром белый снег.
Часы на старой башне бьют двенадцать.
Мягко оседают на землю пушистые мокрые хлопья.
Холодно. Оборванный плащ — не меховое пальто с горностаевой отделкой.
Давно разошлись по домам последние прохожие, и только уличные фонари приветственно подмигивают запоздалым путникам.
Ри поднимается по высоким ступеням, не помнит уже, которым по счету. И стоит приостановиться — перевести дыхание, как окно рядом манит заглянуть ярким светом в разноцветном витраже.
Там, внутри — тепло. Там — праздничный бал. Платья с пышными кринолинами у дам, расшитые золотом и серебром камзолы кавалеров…
На мгновение Ри закрывает глаза — и представляет себя по ту сторону стекла. На ней солнечно-жёлтое платье, а на голове — золотая диадема, украшенная изумрудами…
Настоящая сказка.
Вот только реальность слишком глубоко въелась в хрупкую материю мечты — и воображение дорисовывает скользкие взгляды, перешептывания украдкой. Зависть впивается в кожу острыми иглами, ненависть жалит дикой осой, а в осуждении тонешь, как в ледяной воде.
Она открывает глаза и отводит взгляд.
Ей жаль их. Они не знают, как они смешны и мелочны.
Она тоже когда-то была птицей в золотой клетке.
И каждое Рождество она засыпала с одним желанием: чтобы кто-нибудь забрал её из стен дворца.
И однажды с последним ударом часов — они тогда пробили на удар больше, чем нужно, Ри точно помнит — пришёл он.
Возник из танца снежинок сидящим на подоконнике и спросил у неё:
— Пойдёте со мной, Ваше Высочество?
— Меня зовут Виктория, — ответила она, и взяла протянутую руку.
Теперь на Рождество каждый год выпадает снег. И каждый день…
— Виктория?
Ри поднимает глаза на вершину лестницы.
Взлетает вверх по ступенькам, и весело хватает за руку своего волшебника.
Ни разу за все время странствий она не пожалела о своем решении.
У неё нет красивых платьев и драгоценностей — зато у неё есть свист ветра в узких закоулках, шуршанье листьев на лесных тропинках и пение птиц по утрам.
А ещё иногда…
— Сегодня все-таки Рождество, — задумчиво замечает её спутник.
И улыбается ей.
… В сиянии невидимых огней улица превращается в радужную реку, из приоткрывшейся щели между мирами вылезают поздороваться жители легенд и сказок, на ней — воздушное белое платье, но ей совсем не холодно.
А рядом с ней человек в черном плаще с серебряной пряжкой закуривает трубку и смеётся весёлыми искорками в молодых глазах.
Самый лучший подарок на Рождество.
Падает, кружится в вальсе с ветром белый снег.
Часы на старой башне бьют тринадцать...
Только зарегистрированные и авторизованные пользователи могут оставлять комментарии.
Если вы используете ВКонтакте, Facebook, Twitter, Google или Яндекс, то регистрация займет у вас несколько секунд, а никаких дополнительных логинов и паролей запоминать не потребуется.