Вы об этом уже писали №16 Голосование

И снова здравствуйте, уважаемые мастеровчане!

Для голосования предлагается 5 прозаических работ и 5 поэтических.

Будет два топа: из трех мест — в прозе, из трех — в поэзии.

Прошу голосовать вдумчиво, спокойно, никуда не торопясь — времени достаточно.

Голосуют все желающие.

Участники должны проголосовать обязательно. За себя не голосуем.

Голосование продлится до 31.10.2025, 23:00 по мск.

На всякий случай, правила writercenter.ru/profile/natali3005/blog/pravila-dlya-konkursa-vy-ob-etom-uzhe-pisali.html

______________________

Конкурсные работы

Проза:

№1

Как поймать Сонникова

Многие из вас, я полагаю, слышали, когда были маленькими, сказки о Сонникове — чудном человечке, который приходит к спящим детям.

Приходит, становится в изголовье кроватки и взмахивает руками. И над малышом появляется полупрозрачная (практически невидимая лестница) со сквозными дверками. Что за ними — не видно. Но, как нам всем рассказывали в детстве, за дверками — потаённые комнатки. В каждой что-то спрятано — страшное, смешное, непонятное… и везде — разное. А что именно — тут уж бывает всякое. История, предмет, существо. Или просто — Нечто.

Хороших деток приводят в светлые и уютные комнатки с добрыми сказками. А плохим достаются заброшенные помещения, тёмные, с гадким запахом и прячущимися под кроватями или в шкафу чудовищами.

Радостный сон или тягостный кошмар — зависит от Сонникова…

Я боялась его в детстве. Когда же стала постарше, начала размышлять, прикидывать… Если он есть — его же можно увидеть, так?

Много раз я лежала ночью с закрытыми глазами, даже слегка похрапывала (нарочно, конечно). Никого! Он был хитрее меня и всё знал!

Хорошо же! Если его нельзя увидеть, то наверняка можно поймать? Вот только он устроится у меня за головой, а ловушка и захлопнется.

Тут уж я не дам маху, решила я. Система веревочек, противовесов и пластмассового ведёрка с водой ждала Сонникова в эту ночь. Да, мне помогал папа, но основное я придумала сама! Получилось отлично.

Как назло всё никак не удавалось заснуть. Я представляла, как хитрый человечек попадает в западню, дёргает верёвочки, роняет ведро, пугается и окончательно запутывается! Представляла — и начинала улыбаться во весь рот. Нет-нет, я не желала зла Сонникову. Но мне хотелось его увидеть, поговорить с ним. Расспросить кое о чём. Он посылал мне странные сны, иногда — просто пугающие. Да уж! У нас были общие темы для разговоров! И он заслужил свою западню.

И вот пришла дрёма, окутала тёплым покрывалом, затуманила мысли. Мне привиделась витая лесенка к луне, сквозные двери, тайны, которые я понимала сейчас, но не смогла бы рассказать — для них ещё не придумали слова. Видела хранилища снов, бесчисленное множество, полки, уходящие в темноту, целые ряды…

И тут мне показалось, что кто-то тронул одну из верёвочек, потом другую… И раздался тихий-тихий смех и потом — голосок, негромкий и весёлый:

— А Сонников умеет ходить по потолку…

И лёгкие шажки над головой. И — силуэт странного человечка на фоне огромной, как неразменная монета, полной луны.

Я крепко заснула, как будто опустилась куда-то глубоко-глубоко, где не было ни звуков, ни тревожащих мыслей и чувств. И до самого утра мне снился долгий-долгий, беспечальный и мирный сон, последний сон детства, закончившегося в эту ночь…

№2

Вещий сон

Алиса с волнением разглядывала свое отражение в зеркале. Слегка подведенные тушью глаза блестели от возбуждения. Растрепавшиеся от быстрой ходьбы светлые волосы выбились из аккуратно собранного на затылке хвоста и торчали в разные стороны. «Схожу-ка я к стилисту. Пусть к свадьбе он изобразит из меня фею как в том сне», — девушка повернулась к зеркалу боком. — Нет ну надо же! Гоша наконец-то сделал мне предложение! А еще говорят, что сны врут».

Алиса рассмеялась и, подхватив сумочку, вылетела из дому. В легком летнем платье, светлых туфлях-лодочках она бежала по улице и радостно размахивала сумочкой. Со стороны ей никак нельзя было дать ее тридцати трех лет. Она напоминала вчерашнюю школьницу.

Алиса встречалась с Гошей не один год, но он не спешил жениться на девушке. А сама Алиса почему-то не решалась заговорить с ним о свадьбе. И тут вдруг сегодня утром за завтраком Гоша, сам предложил, вернее пробубнил:

— Давай, наверное, поженимся что ли!

— Что? — Алисе показалась, что она не расслышала.

— Иди, выбирай себе платье. Сыграем свадьбу.

Тогда Алиса чуть не зарыдала от счастья. А сейчас, когда она бежала по улице, ей казалось, что она летит. Ей хотелось, чтобы все вокруг были счастливы. Алису так переполняли восторженные эмоции, что она боялась если ими с кем-то не поделиться, то лопнет как детский шарик.

— Алиса! – раздался позади знакомый голос. – Ты куда так летишь?

Девушка остановилась у края тротуара и оглянулась. Рядом с ней стояла соседка с первого этажа Майя Петровна.

— Ой, Майя Петровна! У меня такое счастье. Я замуж выхожу! — на одном дыхании выпалила девушка.

— Да? – обрадовалась соседка. — Поздравляю!

— Вы не представляете, — Алиса схватила Майю Петровну за руку. – Мне же сон приснился. А на следующий день Гоша мне жениться предложил.

— И что за сон? – заинтересовалась соседка.

— Ой, я видела себя во сне в белом свадебном платье с фатой и модной прической. А Гоша вел меня к алтарю.

— В белом свадебном платье? – переспросила упавшим голосом соседка.

— Ну да, – кивнула Алиса.

Майя Петровна уставилась на девушку помертвевшим взглядом:

— Это очень плохой сон, Алиса. Видеть себя в белом свадебном платье – к смерти. Подожди, не выходи пока замуж.

— Да Вы что! – взвизгнула Алиса. – Чушь несете! Вы же просто завидуете мне. Сами прожили всю жизнь старой девой и хотите, чтобы и я тоже…

Девушка резко выдернула руку у соседки и, не глядя, шагнула с тротуара.

Визг тормозов и ругань водителей – последнее, что услышала Алиса перед тем как провалиться в небытие.

№3

Фортуна, кто ты?

Моя рука сама потянулась к ручке стеклянной двери маленького, одноэтажного здания.

— Добрый вечер, — послышался неизвестно откуда женский голос, когда я переступил порог.

— Э-э-э… — растерялся я немного, но, взял себя в руки и бодро ответил: — Здравствуйте!

Говорившая, видимо не разделила моего оптимизма и не ответила. Я осмотрелся. В комнате темнели остатки старомодной мебели — словно уродливые скелеты на фоне стен с облезшими обоями. На грязном, усеянном мухами, подоконнике, сиротливо стоял горшок с засохшим цветком. В углу — высокая клетка с чучелом попугая, глаза его были закрыты. Все в помещении давно нуждалось в тщательной уборке. Только огромные напольные часы с кукушкой и вычищенный стол, застеленный зеленым сукном, сияли чистотой.

— Извините, не будете ли вы столь любезны, объяснить, куда я попал? — глухо спросил я, все еще оглядываясь в странной комнате. — Думал, здесь магазин.

— Выбор, выбор, выбор, — внезапно открыл глаза и закричал попугай противным голосом.

Я вздрогнул (не ожидал, что попугай настоящий), шагнул назад и попробовал открыть дверь. Но она не поддавалась.

— Флинт, не пугай гостя, — властно заговорила женщина. — А вы не стойте на пороге, присядьте к столу.

Я еще раз осмотрелся – никого кроме меня. И мои глаза подтверждали, что я здесь один. «Что происходит? Глюки среди бела дня?» — промелькнуло в голове.

Все же, подойдя к столу, осторожно присел на край рассохшегося стула, который жалобно хрустнул.

— Выбор, выбор, выбор, — снова забормотал попугай.

— Женщина, вы где? — начал я нервничать.

— Здесь …

Тяжелая портьера на затянутом паутиной окне пошевелилась и в облаке пыли, закружившейся в солнечном лучике, стал проступать силуэт. Он превратился в даму неопределенного возраста: кудрявые волосы, собранные наспех в хвост, джинсы, цветастое пончо. Качая бедрами, она подошла к часам, облокотилась о них и затянулась сигаретой в длинном мундштуке, элегантно подняв руку.

— Ну, что, Флинт, еще один любопытный пожаловал, — выдохнула она клуб белого дыма.

— Вы кто? — просипел я, неожиданно пересохло в горле.

— Да я, собственно, Фортуна. Раздаю людям удачу, везение. Иногда судьбу подправить могу, особенно особо несчастным.

— Но… мне кажется, Фортуна, богиня судьбы, должна выглядеть иначе, — прошептал я, обливаясь холодным потом, и вспоминая картинки из учебника истории. — Белая туника, глаза завязаны, красивая, стройная, как Венера — древний эталон красоты.

— Я тоже эталон, только современный, — хихикнула женщина и тут же закашляла: поперхнулась табачным дымом. — Да, выгляжу усталой, круги под глазами. А ты попробуй туда, сюда летать, приносить удачу и дарить везение! Это раздражает и тех, к кому не успела, и тех, к кому уже попала. Не все понимают, что я тоже могу ошибаться. Я только предлагаю, а люди сами должны выбирать, чтобы потом не жаловаться. Вот однажды пожалела женщину и помогла ей встретить богатого мужчину. Они поженились. Он работал много, дома почти не бывал, да и понятно — не уютно у них оказалось, не душевно. Так она меня обвинять стала — несчастна, одиноко ей. Но ведь два хорошо не бывает! Закон такой: либо тут повезет, либо там. Сначала хотела выйти замуж – я помогла. А дальше она должна была что-нибудь сама делать. Не могу к одним и тем же летать без конца! Пусть бы работой занялась, домом, благотворительностью, наконец. Тогда и значимость другая, и жизнь потечет по-новому. И муж почаще бы заглядывал домой…

« Халтура, у тебя, а не удача» — вместо «спасибо» женщина обиделась, а мне – выговор за недостаточное понимание клиентов. Разве не обидно? — вздохнула Фортуна. — Не поняла она ничего, а я удачу забрала обратно. Пусть попробует без моей помощи обойтись. Вот смотрю на вас, людей, и удивляюсь, какие же вы иногда бываете эгоисты! Мне ведь тоже не просто, но никого в этом не обвиняю.

Сегодня, например, не выспалась совсем. А знаешь почему? Вчера с Пегасом конкурс устраивали для Муз. Выбирали Мисс Утренняя Поэзия. Не получилось! Музы – они своенравные: передрались. Пока разняли, пока успокоили, царапины зеленкой замазали. Только прилегла, а тут — ты уже на пороге топчешься. Раз открыла здесь филиал по распределению случайных изгибов судьбы, надо выполнять задуманное — хочу того или нет. Выбора особого нет, только подчинение. Чуть оступишься — сразу лишат привилегий, а заслужить их обратно нелегко! Думаешь, мне это все нравится? Работа нервная: столько грустных историй приходится выслушивать. Прилетишь потом домой — а на душе тоска. Начинаешь заедать расстройство сладким, фигура уже совсем не «песочные часы», даже курить начала. Жалко вас, людей, а всем помочь не могу. Человек должен сам добиваться желаний. Не выйдет – тогда уж я поспособствую. Иначе он превратиться в нытика, будет ждать, когда кто-нибудь прилетит, и отвесит ему полкило удачи.

Я слушал ее, широко раскрыв глаза, и не понимал, что происходит. Но судорожно пытался придумать, как отсюда уйти. Наверное, она сбежала из сумасшедшего дома. А я ведь мог эту дверь не открывать, просто пройти мимо. Так нет, открыл! Вот попал!

— Простите, — прервал я ее речь, — мне, собственно, ничего не нужно. У меня все есть. Можно я уйду?

Фортуна удивленно посмотрела на меня, задумалась, потом хлопнула ладонью по часам. Те чуть качнулись, и потрескавшаяся дверца над циферблатом со скрипом открылась.

— Ку-ку, ку-ку, ку-ку, — выскочила черная кукушка со стеклянными, равнодушными глазками.

Прокуковав, она зевнула, потянула лапки и исчезла за хлопнувшей дверцей.

— Видишь, какой поворот твоей судьбы, — многозначительно заметила Фортуна. — У меня строгие инструкции и я обязана их соблюдать, чтобы не обвинили в раздаче везения «по знакомству» или из жалости. Кукушка прокуковала три раза. Вот если бы два — я бы тебя отпустила. А так, думай и выбирай: сейчас уйдешь — удачу потеряешь, останешься — попробуешь выиграть везение в рулетку. Таковы новые правила раздачи благ, их совсем недавно утвердили.

— Выбор, выбор, выбор, — заорал попугай, и на зеленом сукне появилось колесо рулетки с белым шариком.

Я судорожно сглотнул. Собираясь уйти, облокотился на стол (от происходящего дрожали ноги). Но, вдруг, задумался: ведь не так уж плохо я живу. Не то, чтобы шикарно, но достаток есть, жену сам нашел, работы добился приличной. Все, что есть – мое. Может, ну ее, эту Фортуну! Подумаешь, больше везти не будет… или все-таки рискнуть? Вдруг, жизнь изменится, станет интереснее? Я закрыл глаза, и вдруг увидел себя в собственном магазине: бизнес процветает, а мы с женой покупаем квартиру в новом районе…

— Скорее, скорее, скорее! — не дал пофантазировать попугай.

— Давай! — решительно заявил я. — Шанс изменить жизнь выпадает не часто. Глупо его упускать! Ставлю на пять красное.

В воздухе появилась рука. Она ловко раскрутила колесо и запустила шарик по кругу. Фортуна затянулась сигаретой, а я напряженно следил как шарик, громко гремя, перемещается из сектора в сектор. Рулетка замедлила ход и белый вестник удачи, подпрыгнув последний раз, замер на черном секторе с цифрой двадцать три.

— Не повезло, — Фортуна стряхнула пепел на пол.

— Давай еще раз! — прохрипел я, кашляя: сильно запершило в горле. — Восемь красное!

— Можно еще раз, — равнодушно протянула Фортуна, — по инструкции дается три попытки. Бесплатно, между прочим.

Рука вновь закрутила колесо и отправила шарик бежать. Шарик разогнался так быстро, что у меня зарябило в глазах, и… закачался на черном секторе цифры тринадцать, словно сомневаясь в своем выборе. Стало больно рукам: не заметил, как от напряжения вцепился в край стола, и пальцы побелели.

— Не судьба, наверное, — заметила Фортуна, — домой сегодня с везеньем прийти.

— Красное тринадцать, — стиснув зубы, проговорил я, — чертова дюжина, говорят, к неудаче. А может, мне она поможет изменить судьбу?

Рука, повиснув на мгновенье в воздухе, снова запустила колесо рулетки. Я закрыл глаза и замер, напряженно прислушиваясь к звукам. Прогремев, шарик остановился. В тишине слышался лишь стук часов, да попугай встряхнул перьями. Я приоткрыл веки — шарик лежал на цифре тринадцать, но черного сектора.

— Не везет, не везет, — нахохлился несносный Флинт.

— Да заткнись ты! — заорал я, — Не может такого быть! Нет!

Я вцепился в рулетку и попытался ее свалить. Рука тут же схватила меня за ворот пиджака, и подняла, повернув лицом к двери. А появившаяся нога в черном ботинке, пинком вышвырнула меня в услужливо открытую Фортуной дверь…

— Миш, а Миш, ты что уснул, что ли? — кто-то тряс меня за плечо.

Испуганно вздрогнув, я открыл глаза — рядом стояла жена Катерина, с чашкой кофе в руках.

— Да не заснул, задумался просто!

Схватив чашку, я обжегся и пролил кофе на себя и на пульт, который лежал на коленях.

— Вот, черт, не везет-то как сегодня! — проворчал я, ставя чашку на стол. — Теперь пульт работать не будет, опять новый покупать!

— Никто не виноват, что у тебя руки растут не оттуда, — язвительно бросила жена. — Не путай лень с невезением. На прошлой неделе без премии остался — сам же проспал и опоздал на работу! С табуретки свалился, потому что поленился починить. И так можно перечислять бесконечно. Может, сегодня повезет — мне, и ты сходишь в магазин за хлебом? Или будем черствый есть?

— Вот пойду и куплю, — буркнул я, переодеваясь у шкафа. — Зря ты так, мне реально не-ве-зет!

— Кстати, «Фортуна» через два дома хотя и круглосуточный, но туда не ходи – магазин странный. Я там была. Хлеб купила, а он на следующий день плесенью покрылся. Лучше дойди до универсама, — заявила Катерина, сунув мне в руки пакет для покупок и деньги.

Торопливо сбежав по ступенькам, я выскочил на улицу и зашагал по тротуару. Потом ноги сами замедлили шаг, и я остановился, озадаченно рассматривая стеклянную дверь магазина под яркой вывеской «Фортуна».

— Может, пирожных купить Катерине, чтобы не злилась? В универсаме они точно есть… Хотя, до него десять минут пешком, а так хочется на диван и кино посмотреть… — я честно пытался сделать выбор, но потом махнул рукой: — Да какая разница, магазины все одинаковые! Выдумала Катерина эту историю про хлеб, чтобы я подольше домой не приходил, а сама с подругой по телефону болтает. Знает, что меня это раздражает! А продукты просто надо уметь выбирать.

Я еще немного потоптался, сомневаясь, но идти дальше было лень, и моя рука сама потянулась к ручке двери…

№4

СОН И ЯВЬ

Галочка родилась и выросла в деревне. Училась хорошо, по дому помогала. Была неизбалованной, воспитанной не то, чтобы в строгости, но без сантиментов и в жестких нравственных правилах.

Превратившись в очень красивую девушку, она кружила головы многим ребятам, но это у неё получалось нечаянно. Она и сама удивлялась: почему их так много за ней бегает.

И вот однажды приехали в их деревню солдатики: что-то строили. И познакомилась Галочка с красивым парнем, Витей. Он очень отличался от деревенских: красивый, стройный, южных кровей — он был наполовину осетин. Этот Витя вскружил девушке голову.

Они стали встречаться, гулять. Парнишки деревенские приуныли. А Виктор гордо ходил с Галей по улицам, обнимал, целовал… Большего она ему не позволяла.

Он отслужил, но приезжал в деревню часто. Приезжал к ней, и она все ждала, когда же он скажет заветные слова? Когда позовёт замуж?

А он молчал.

Как-то раз их позвали на свадьбу. Общие знакомые. Невеста и жених выглядели такими счастливыми, так нежно смотрели друг на друга… Да и вообще, все было нарядно, красиво. И Витя сказал при всех:

— Галчонок! Я тебя люблю! Выходи за меня замуж!

О! Что тут началось! Радость, крики, восторги.

На следующий день Галочка и Витя подали заявление в ЗАГС. Осталось дождаться назначенного дня. Но Витя ждать не хотел.

Незадолго до свадьбы он потребовал у неё близости. Она отказала. Он разозлился, плюнул и сказал:

— Не хочешь? Не любишь, значит! Не будет свадьбы!

И он ушёл. Совсем. Уехал.

Свадьбы действительно не случилось.

Не рассказать, как переживала Галя, ее родители. Как утешали подруги. Это все понятно.

Прошло много лет. Галине уже было чуть за тридцать. Она вышла замуж, родила дочку. С мужем жили не очень ладно. Выпивал он, скандалили много.

И решилась Галя позвонить этому Вите. Дело в том, что о нем она никогда не забывала. И у неё остались вопросы к этому человеку. Она через общих знакомых многое о нем знала: и что тоже женат, и что дети есть. Но с той поры они не виделись ни разу.

Она позвонила. И он обрадовался! Они договорились встретиться. Оба уже жили в Москве. Там, у метро и встретились.

Она шла на эту встречу и вспоминала красивого парня, каким знала его тогда, в свои восемнадцать.

… У метро топтался лысый потертый человек. Южные черты заметно проступили на его лице. Выглядел он старше своих лет.

Но они все же встретились: вот такие, какими стали. У Гали после родов на лице появились пигментные пятна, правда, они удачно расположились: в виде румянца. А у Вити на видном месте почему-то торчали золотые зубы… Странно. Кто нынче делает золотые коронки?

Им было о чем поговорить, что вспомнить. И Галочка задала свой главный немудреный вопрос:

— Скажи, почему ты тогда ушёл? Ты, значит, не любил меня?

Витя потупился и долго молчал. Потом серьёзно ответил:

— Мне кажется, я себя не любил.

— А меня?

— Не знаю.

— Зачем же замуж позвал?

— Да, понимаешь… Порыв был. Ленка с Пашей, ну эти, жених и невеста, такие красивые были. Наверное, позавидовал. Праздника захотел.

Они что-то ещё говорили, но Гале уже все стало ясно. И ей захотелось домой. Ее терзало какое-то смутное воспоминание. И оно никак не всплывало, но тянуло уйти поскорее. И она стала прощаться.

И тут Витя сделал то, отчего она вспомнила, что ее тревожило. Он сказал ей:

— Пойдём ко мне. У меня сегодня дома никого нет. Я хоть тебя попробую, а то ведь так и не узнал ни разу. Обидно даже.

Так буднично позвал, как в туалет зайти предложил. И Галя ушла, не оборачиваясь.

Сон! Ей перед встречей, вот этой ночью, снился сон! Странный!

Галя не была очень уж религиозной, поэтому и показалось странным все это. Во сне она шла на свидание с Витей и несла прижатую к груди икону. Икону скрывал плащ. Она цеплялась за эту икону и ждала чего-то хорошего. А потом вдруг она увидела себя идущей с этого свидания. Самого свидания сон не показал, а вот икона… икона после свидания почему-то валялась в грязи…

Домой! К мужу и дочке!

№5

Сквозь сновидения

Песчаная буря надвигалась чёрной волной, напоминающей цунами. Алиса поправила защитные очки и ещё раз обернула шарф вокруг лица. Каждый шаг давался с трудом. Зыбучие пески, как голодные твари не раз пытались их проглотить, но импровизированные водные лыжи, делая походку путников смешной до нелепости, помогали передвигаться, хоть и медленнее, чем хотелось. Впереди ковылял Нивенс, в таких же очках и с закутанным в платок лицом. Временами он свистел в маленькую серую трубочку, которая издавала утробный звук, и осматривался по сторонам. Дюны, осыпаясь песком, который сверкал на солнце золотом, походил на бескрайний океан. Указав вперед, Нивенс обернулся к Алисе:

— Осталось совсем немного. Должны успеть до того, как здесь всё снова занесёт песок.

Они направлялись к вышке, чтобы связаться с Хаттером. Алисе не терпелось услышать его голос. Если этого желал Хаттер, любые трудности казались — незначительными, любые средства — оправданными. Она готова была пожертвовать всем, лишь бы снискать его одобрения.

Временами горячая поверхность закипала, и из-под неё выныривали предметы. Справа показался сломанный унитаз, из которого торчал рогатый череп коровы. Слева выглянул сейф, а впереди высвобождался диван. Рядом, гордо противостоя пустынному ветру, медленно передвигались кочующие драконовы деревья. Когда до вышки остались считанные шаги, земля содрогнулась, дрожь прокатилась по дюнам волнами. Вышка накренилась и начала подниматься в воздух. Алиса, не теряя времени, выпустила из широкого браслета лассо, которое обвило арматуру сооружения, и потянуло девушку к цели. Нивенс последовал её примеру. Лыжи путников выскользнули с ног и утонули в волнующемся море песка. Вышка выбралась из пустыни, обнажив основание с батареей, и поднялась в воздух. Молодые люди по железной лестнице добрались до самого верха. Алиса вынула из барсетки на талии мини планшет, соединилась через USB с башней. В наушниках появился шипящий пульс, девушка передала кодовый сигнал. Вскоре, сквозь помехи, послышался голос, который влёк её через всю планету.

— Вы не очень торопились, до часа икс осталось не так много времени, чтобы прохлаждаться.

Алиса не стала спорить, но Нивенс старался оправдаться:

— Нам пришлось укрываться от электрошторма, а сейчас мы в сердце бури…

— Нив, донесите посылку до пункта вовремя, запоминай координаты, — послышалась череда чисел долгот и широт.

— Принято! — подтвердил Нив и связь оборвалась.

Молодые люди сидели на дрейфующей вышке. Внизу, под самыми ногами, бесилась буря, и тем не менее песок с каждым порывом ветра шлифовал железо вышки, берцы, и набивался в складки одежды.

Огромная полуразрушенная луна приближалась к неподвижному светилу, и медленно поглощало его. К бушующей стихии добавилось затмение.

— Ты понимаешь, что ты ему безразлична? — осторожно начал Нив.

— Это не важно, Нив — отстранённо ответила девушка.

— Если бы я мог, я бы придумал мир, в котором ты была бы счастлива… — и после паузы договорил, — со мной.

— Прости Нив, но такого мира нет, ни в одной вселенной.

— Я бы придумал — уверенно отчеканил парень, — ты бы была влюблена в меня, мир был бы прежним, до столкновения, и не было бы никаких страданий…

— Это звучит наивно. Всё, что бы ты придумал, существовало бы в твоей голове, но не долго. Подсознание, знающее правду, превратит твой мир в настоящий кошмар, череда катастроф, потери, апокалипсис, что угодно, и ты будешь умолять вселенную вытащить тебя оттуда.

— Что бы ни случилось в моем выдуманном мире, всё же лучше того, что происходит здесь.

Алиса не спорила, к тому же ей были неприятны разговоры про чувства Нива. Она знала, что он никогда бы сюда не отправился, если бы Алиса не вызвалась выполнить эту миссию. Девушка чувствовала ответственность за это, но понимала, что без него не справилась бы ещё в самом начале.

Алиса поднялась, буря рассеивалась, и на горизонте сумрак разрезал движущийся луч. Виднелось тощее здание с сильным источником света на самом верху, нижние ярусы которого уже утонули в песках. Вышка плавно парила в направлении маяка. Когда они поравнялись с верхушкой, молодые люди спрыгнули на балкон. Алисе показалось, что она подвернула ногу.

— Дай глянуть, — Нив стянул с неё берцы, повёл ступней вправо влево, помассировал пальцы, девушка не издала ни звука. — Вроде всё в порядке.

Пока Алиса обувалась, Нивенс снова потянул в свисток. Луна так же медленно освобождало солнце и возвращало окружающему знакомые краски. Они смотрели на перекатывающиеся волны, словно ожидали увидеть в них спасение. И тут на горизонте взорвался фонтан песка. Что-то под поверхностью быстро направлялось к ним, выпуская в воздух столпы пыли. Парочка спустилась по лестнице на этаж, который поглотила пустыня. Поравнявшись с маяком из под песка всплыл огромный коричневый синий кит. Туловище животного было облеплено ракушками, как панцирем. Кит широко распахнул пасть. Растолкав китовый ус, молодые люди забрались в рот животного…

***

— Элис, проснись уже — кто-то ткнул её в бок ручкой. Алиса открыла глаза, пред ней на мониторе мелькал курсор на недописанном тексте.

— Проснулась? — дёрнул её ещё раз альбинос с голубым отливом коротких волос, подкативший на офисном кресле. — Босс здесь!

Алиса окончательно проснулась. Она поправила каштановые волны волос, сняла, прилипший к лицу розовый стикер и выглянула за перегородку, закрывавшую её рабочее пространство. Её изумрудные глаза засияли, несмотря на недавний сон. Высокий молодой человек с медным отливом волос со своей ассистенткой разбирал статью коллеги Алисы. Хаттер одобрительно кивал журналисту, которому судя по всему светило повышение. Неожиданно Хаттер бросил взгляд в сторону Алисы. Она нырнула назад, на рабочее кресло.

— Вот подлиза-то, — фыркнул Нив на коллегу, и, поправив очки на переносице, откатил на своё место.

Алиса почувствовала легкое покалывание в затёкшей ноге и легким массирующим движением пыталась снять онемение.

***

— Очнись же, Лис, — услышала девушка и кто-то, прикоснувшись к её губам, вдохнул в неё смесь перегара со смрадом дешёвого курева. Приступы кашля привели Алису в сознание:

— Какого чёрта ты делаешь? — оттолкнула она Нива. Белые волосы напарника были испачканы запекшей кровью и гарью, в отблесках линз просвечивало смущение.

— Пытаюсь привести тебя в чувство, — не зло огрызнулся парень.

Ощущение пощипывания и покалывания в ноге стали сильнее. Алиса перевела взгляд вниз. Штанина была разорвана до колен, вдоль икры алела рваная рана, на которой копошились механические паучки и жуки. Они, поблёскивая лазером и вводя инъекции, зашивали рану.

— Долго ещё? — над ними тучей склонился Ханнер так же испачканный кровью и гарью, с разорванным рукавом косухи. — Я лишь на время обезвредил железяк. Надо спешить, — приказал он.

— Ещё пару минут, — сказал Нив, паучки завершили работу и поползли в барсетку на груди парня. — Ты можешь идти? — Алиса поднялась. Но ногу не чувствовала.

Подхватив Алису под руки, юноши спешили покинуть отсек космического судна. Стараясь миновать кучу валяющихся андроидов они забрались в шаттл. Не успели пассажиры пристегнуться, как Ханнер завёл челнок. Груда железа в отсеке стала оживать. Андроиды, потрескивая искрами, медленно поднимались на ноги и направлялись к шаттлу. Ханнер отстыковал челнок и включил ускоритель. Стоило им отлететь от корабля, раздался взрыв, который цепной реакцией разнёс весь корабль на космический мусор.

***

Нив убрал белую чёлку за ухо, за которым красовался встроенный разъём. Сзади него мелькали экраны с оцифрованной картинкой. В очках отражалась криокапсула, в которой в состоянии анабиоза находилась Алиса. Нив смотрел на неё взглядом полным немого обожания и безграничного сочувствия. Удивительное спокойствие на лице девушки отнюдь не отражало того, что творилось в её сознании. Она мерно дышала под покровительством прозрачного стекла. Защитное криобелье облегало всё её тело, кроме механической ноги. Нив зажмурился, будто пытался о чём-то вспомнить или забыть.

— Ты нашёл, что искал? — вопрос Хаттера вывел его из ступора. Медные волосы отразились на стекле капсулы. Он лишь мельком взглянул на девушку. На его сосредоточенном лице сквозило нетерпение и раздражение от того, что желаемое ускользает из рук.

Нив покачал головой и указал на экраны:

— Не могу найти среди этих воспоминаний — настоящих.

18.06.23

ПОЭЗИЯ

№1

Мне снилось море

Мне снилось море. Миллионы жемчужинок соленой пены как губка впитывал песок.

И снова становился первозданным, лишь легкие следы девичьих ног

Вдаль уходили к солнцу на закате

И исчезали где-то там…

Горящий шар так зримо остывал, давая отдых глазу,

Приятно золотил дорожку на воде —

Таким реальным сокровищем она казалась, что хотелось

Немедленно забрать богатство это

И в пляжной сумке унести с собой!

А вечер торопил: лови остатки света, покуда тени различимы на песке,

Пока вода теплом ласкает твои ладони.

Но море засыпает — тише, тише его дыханье,

Почти не слышно… гладь… глубокий сон…

№2

И снится мне лукавый клоун джокер

С улыбкой Гуинплена, с хитрыми глазами.

Играет он со мной не в домино, не в покер —

Играет он на куклу с нежными кудрями.

Он куклу у меня похитил и смеется!

Он машет ею, скачет и хохочет!

А кукла — вдруг живая! — бьется-бьется!

А он-то отпускать ее совсем не хочет.

Я плАчу! Я — вослед! Ведь кукла — моя дочка!

Мне б выхватить ее. И я готова драться!

А джокер шепчет гадко, он ее щекочет.

И дочка тоже начинает улыбаться.

Она идет за ним. И ей мой слышен зов!

Она лицо ко мне небрежно повернула

А на лице ее уже улыбка — вызов!

И револьвер в руке ко мне повернут дулом.

И выстрел… Хохот… Боже, как темно!

Туман тяжелый все закрыл, как будто саван.

И вдруг я вижу дочь. Она опять со мной:

«Он обманул! Он зверь! Как страшно, мама!»

Нет взгляда наглого, улыбки до ушей;

В глазах мольба, печаль и — слезы, слезы!

Да, не доходит без потерь до малышей

Как иногда на свете все серьезно.

№3

Ловец снов

Пространства —

С переходами, арками,

Тупиками,

Комнатами, галереями…

Загнать туда сны,

Заставить метаться,

Теряя дорогу,

Перекликаясь,

Стукаясь эхом о стены,

Угасая…

Ловцы геометрии,

Ловкие пальцы —

Старые и цепкие,

Молодые и быстрые —

Готовят им сети.

Нижут стеклянный бисер,

Вяжут узлы,

Вплетают черно-белые перья:

Чтобы кружилась ловушка,

Двигались тени —

Восходя,

Нисходя,

Неустанно чертя границы.

Пусть качается колыбель.

Сладко спи, безмятежно…

№4

сон, убегающий от...

разум сна

уходит в грани

многостороннего внутреннего мира

создает трещины

разрушает основы

впускает космос

вакуум замораживает

ловит тентаклями

хрупкое тело

вживляет в материю

и там

отбывает наказание

в бесконечной тьме

за горизонтом

где птицы вспарывают горло неба

из артерии хлещется кровь

и вылезает свет

ослепляет

рождает образы

оглушает какофония звуков

причиняя боль

и по убывающей уходит в ничто

остаются шёпоты

шорохи

создают иллюзию шагов

таких знакомых

я впервые не убегаю

иду на звук

теряю связь с навью

угадываю очертания

пытаюсь коснуться

в сердце вонзаются когти

задыхаюсь

и просыпаюсь

в тентаклях сна

08.10.24

№5

Сон

Мне снился сон. Но, будто и не сон.

Быть может, в нём проснулся ото сна я?

Иначе, почему мне так знаком

Вот этот дом? Дорога ли лесная

Меня к нему вела? О, нет — душа,

Что помнит всё забытое однажды.

Теперь за явь не дам я и гроша,

Что в яви той? Корабль… и то бумажный.

Ещё мечты, надежды лишь шипы,

О мире без названья ностальгия.

И поиск затерявшейся судьбы…

Я в яви спал, а думалось, что жил я.

В траве из светлячков живой ковёр

Плетёт луна. И верю, и… не смею,

Но светит маяком в ночи костёр,

Что разожжён тобой — судьбой моею!

И знаю, что проснусь когда-нибудь

Я в этом сне и мире без названья.

Ты только освети костром мне путь.

Мне снился сон. Не сон. Воспоминанье.