Босеан №3 Чёрная игра. Голосование

Цель автора в этом рассказе – наполнить пространство произведения яркими чувствами (слово «эмоция», особенно в этом контексте – холодновато-научное, не очень уместное). И, как дополнительная цель (или она была основная?) – дать представление о свободе как о неопределённости, непредсказуемости, которая и желанна, и страшна.

Итак, чувства. Ожидаешь, что действие понесётся быстро, ярко… Или, напротив, неспешно, вдумчиво, давая вчувствоваться. Тут – ни то, ни другое.

Текст – примерно 9600 знаков. Поцелуи – около 1900 знаков, примерно 1/5 текста. Особых чувств у читателя это не вызывает. Спокойное описание, как сначала Наташа, приветствуя, поцеловала главного героя, потом вторая девушка, потом вспомнили, что есть ещё один друг и надо бы его тоже поцеловать. Потом рассуждают, что вот придёт их друг с девушкой – надо бы и их тоже поцеловать. Описывается не без нюансов, но в целом – спокойно, взвешенно, скучновато. Разве что:

Теперь мне стало неловко перед Вовкой. Посмотрев на него влюблённым взглядом, я решительно обнял и его тоже. На мой дружеский поцелуй в щёчку он отреагировал как то нервно

Забавно, да… Но маловато для 1/5 рассказа.

Остальной текст делится пополам на повествование о «расстановке сил» (кто кого бросил, как главный герой оказался между двумя девушками – на свободе) и чтением стихотворения Высоцкого.

«Расстановка сил» описана долго и многословно. Стихи – «вставной номер» – тоже длятся и длятся… Действие буксует, буксует, вязнет в ненужных словах...… Актёр, читающий стихи, второстепенный персонаж – речь ведь не о нём – должен сказать две важные строки. Но занимать этим представлением 2/5 рассказа?? Плюс, если перенестись в эту длинную сцену… крики, жесты актёра… Как фальшиво это выглядит, если представить в действительности, как неловко об этом читать. Профессиональные артисты вообще не умеют читать стихи. И представить, что некто стоит и открывает душу посторонним людям… Кричит, кланяется до земли, простирает руки… Простите, нет. Это сугубо мой восприятие стихов и их чтения вслух, так что здесь не настаиваю – но сцена в любом случае бОльшей частью лишняя, уводящая от главного действия.

Далее – краткий финал.

Разве что стоит заметить:

Автор показывает силу воздействия стихотворения через реакцию других, случайно встреченных на вокзале людей. Это, безусловно, удачно. Этим стоило ограничиться, не давать кривляние актёра. И этот приём мог дишний раз напомнить автору, что писатель должен по максимуму «показывать», а не рассказывать. Жесты, взгляды, диалоги. А не описание жестов и взглядов.

Финал – опять же показывает, не рассказывает. Это не просто «открытый финал», он в точности равен смыслу. Свобода, неопределённость. Вот она, и что же ты с ней?..

Пожалуй, это удачно. Действие равно смыслу. Но это не спасает всего предыдущего.

Много повторов одного и того же эпитета и его однокоренных:

— Ты чё, перегрелся? – он зло и смущённо оглянулся по сторонам, стирая со своего лица память о моих губах.

Вовка зло сплюнул, решительно шагнул к Валере, обнял его и поцеловал.

— Ты с нами едешь? – спросил её Вова, стрельнув злым взглядом в Валеру.

Катя. Лёд. Лёд злой, колючий. Но злость эта от отчаяния.

Оля. Смятение, суматоха, бегающие глазки, злость.

И резко, зло, с волчьим взглядом…

Завязка (эта самая расстановка сил) перенесена в центр рассказа. Это неплохо, но можно было бОльшую часть сведений и интриги дать уже в первой части, по максимуму сократив или вообще убрав поцелуи.

Кульминация рассказа: мы узнаем, что Оля – девушка главного героя. Была. Именно это кульминация, а не монолог актёра – не о нём весь рассказ. Его реплика о свободе – мостик к развязке. Однако кульминация размыта длинной сценой чтения стиха. Не лучше ли было бы дать это чтение (изрядно сократив) как фон к рассказу? Дальше – мы узнаём, что девушка Володи – это девушка (бывшая?) главного героя. И тут, подчёркивая неопределённость ситуации – реплика:

…Мне вчера дали свободу…

…Что я с ней делать буду?..

Но без очередного, ненужного и дополнительно тормозящего действие замечания:

Мой отец обожал Владимира Высоцкого. У него были все его записи – на магнитофонных кассетах и даже полная коллекция грампластинок. Поэтому я знал эту песню.

И дальше, иллюстрацией к этим строчкам, удачный финал – они едут в неизвестность.

В рассказе соединяются два плана. Реальный – задание для журналиста, выставка, разговоры. Вымышленный – цивилизация Та-Кмор, её мифология, сохранившиеся тексты, предметы, статуи, боги (которые, судя по всему, являются на выставку – тянет прошлое, никуда не денешься).

Сначала о композиции рассказа.

Завязка. Журналист Максим Плотвин получает задание.

Экспозиция (предыстория). Она дана в размышлениях Максима: ему дали скучное задание из-за его «косяка», ему хотелось бы зафиксировать хоть какой-то скандал, но его вряд ли можно ждать на выставке древностей. Попутно описываются экспонаты. « …пёстрая роспись потолка, половина которого, по канонам древнего Та-Кмора изображала голубое небо в облаках, а вторая поблёскивала яркими точками звёзд на тёмном фоне; все эти древние черепки, обломки и бусины»; «высокие, в два, если не три человеческих роста статуи были ярко раскрашены. Таблички на пьедесталах статуй гласили «Облачение бога восстановлено в соответствии с та-кморской «Песнью умилостивления великих».

Это сделано просто и естественно, предыстория вписана в ход рассказа, не отвлекает от действия.

Развитие сюжета: журналист идёт на громкий возмущённый голос, далее мы погружаемся в интереснейшее исследование та-кморских представлений о богах.

Вообще, за всё, связанное с выдуманной древней цивилизацией, 5+.

Кульминация. Мы понимаем: возмущённая женщина – это и есть богиня Уап-ау в платье закатного цвета.

Развязка: древние боги уходят, Максим, попытавшийся узнать ещё что-то, остановлен холодным взглядом Ихир-ау, повелителя западного ветра и дождя.

Эпилог. Журналист, так ничего не понявший в том, что действительно произошло, собирается брать стандартное интервью у сотрудника музея.

Композиция логична, продуманна, разве что «предисловие» можно было бы покороче. Как делаются сенсации в журналистике, думаю, многие догадываются. Первый абзац целиком можно убрать или сократить до одного не самого длинного предложения и общий смысл рассказа не нарушится.

То, что отнесу к недостаткам.

Здесь оговорюсь – это сугубо личное, не потому, что любое мнение пристрастно, а потому, что речь пойдёт о восприятии реальности, что связано с личным опытом, опыт же у каждого свой. Потому если у кого-то опыт иной – воспримет иначе.

Плюс ещё один момент…

Лирическое отступление. В романе Лукьяненко «Спектр» есть раса, ведающая переходами между планетами. За вход плата – рассказ. Но – сугубо оригинальный. Ни повтор чужой истории, ни самоповтор, ничего вторичного не принималось. Если же путешественнику не удавалось добиться подлинной новизны и неповторимости, ключник не пускал его дальше, приговаривая печально:

– Здесь грустно и одиноко, – пробормотал он. – Я слышал много таких историй, путник.

Настаивать не имело смысла. Иначе случались вот такие диалоги:

– Здесь грустно и одиноко, странник… – сказал ключник за его спиной. – Я слышал такие истории много раз…

– Ты издеваешься надо мной, ключник! Я поведал тебе тайну своего изгнания!

– Я слышал такие истории много раз… – печально сказал ключник. – Здесь грустно и…

И… вы поняли.

Так вот, от описаний нашей реальности мне тоже стало грустно и одиноко, т. к. подобные описания, оценки попадались в книгах много раз. Не конкретно ситуации, но некая вторичность восприятия, причём именно для меня – далекая от реальности.

«… старомодность высокой причёски, скромную, хотя и добротную одежду, отсутствие украшений и макияжа. И мысленно кивнул сам себе — только такая зануда »; «приобретшая ещё большее сходство со школьной учительницей»…

Да, и все мы сто раз читали подобные описания(

Бедная, но добротная одежда женщины, похожей на учительницу. Именно так учителей воспринимают – высокая старомодная причёска, костюмчик, который они носят ещё со времен «Доживём до понедельника». Поистрепался костюмчик-то, как и образ…

(Вообще-то, как человек, работавший в школе в 90-е и нулевые, скажу, что подобные причёски и костюмы мне не попадались нигде, кроме как в том фильме).

Выставки тоже мы с автором, видимо, посещали разные. Никаких хихикающих и перешёптывающихся школьников не попадалось. Внимание и спокойствие, иногда скука, но в принципе, выставка – событие для школьников. Сотрудники музеев не бродят среди посетителей, они сидят в фондах. Бродят экскурсоводы. Не агрессивные, не высокомерные.

Богиня, проживи она хоть несколько тысяч лет, не станет орать и вести себя, как истеричка. Низко, не по статусу.

Кстати… Хорошему учителю тоже орать нет резона. Самые жёсткие из них говорят нарочито тихим голосом… Ор помогает, но он не так эффективен. И с чего бы богине вести себя как неумной истеричке?

Но главное, вторичность. Мне тоже, как ключникам, доводилось читать много таких историй, насквозь книжных.

Журналист, ищущий сенсацию, пьющий и вляпывающийся в истории, за это наказанный походом на выставку древностей. Хм. Журналисты работают каждый день. Он ходит исключительно на фуршеты и великосветские тусовки?..

«Летящих лепестков чего? — поперхнулся Максим».

Неужели незнакомое слово способно выбить его из колеи? В книгах — да. В жизни — едва ли.

Тут можно дать небольшой совет. Или описывать то, что знаешь назубок, забыв всё, что читал в чужих книгах или видел в фильмах. Но всего знать нельзя… Или дотошно собирать материалы, сведения, рассматривать фотографии. Ничего ужасного в этом нет. Джойс хвастал, что по его книге можно восстановить Дублин 1904 года. Но сам он писал книгу с 1914 по 1921 год. И, не полагаясь только на память, слал друзьям из Дублина письма, чтобы они описали ту или иную нужную ему деталь.

И о названии, также о некоторых сомнительных моментах.

Почему спелое яблоко воспринимается как зелёное? А неспелое?

Трудности перевода — неточно переведённый фразеологизм; слово, имеющее в другом языке разные смыслы или не совпадающее по смыслу с существующими в другом языке словами; сомнения, передавать букву чужого текста или его дух (тут можно сравнить переводы «Алисы в Стране чудес». Демурова, которая даёт ровно так, как есть и потом объясняет, где и почему стоит смеяться. Или, допустим, Заходер или Набоков, переложившие книгу на русскую почву. Но тут им пришлось соревноваться с Кэроллом — мало переложить, надо сделать ТАК ЖЕ удачно.

"«Песнь умиловстиствления» в оригинале или её упрощённый перевод? — с лёгкой полулыбкой спросила женщина."

Это нельзя назвать упрощённым переводом, как, допустим, написать о почитании богов, но пропустить описание сбора урожая, это искажение смысла всего выражения. Что понимает любой переводчик. Стругацкие, «Попытка к бегству». Там был длинный титул местного правителя, и когда его давали сокращённо, местные переставали понимать. Переводчик А. Стругацкий это знал отлично.

Но это не к тому, чтобы менять заглавие, для не-филологов оно будет довольно точным.

Что отнесу к плюсам.

Художественные приёмы.

Множество удачных эпитетов: пройдошливые галерейщики, в вихре пылающих юбок (оранжево-алых).

Развёрнутые метафоры и сравнения:

«цвета неба на закате дня, перед тем как начнёт свой танец Летящая-с-востока»; «цвета крови тучных стад его, пасущихся в высях небесных»… его тучные стада и в самом деле тучные, то есть, тучи. И дождь — их кровь.

… Так что её сарафан скорее полыхал всеми оттенками красного и оранжевого, с шеи спускалось на грудь тяжёлое золотое ожерелье, а на запястьях и щиколотках позвякивали золотые браслеты. … Когда её жрицы танцевали, должно было казаться, что пламя бушует перед храмом.

В целом — идея вымышленной цивилизации, её артефакты, тексты — это было удачно! Так же удачно вышел спутник богини. Он молчал с ничего не выражающим лицом, но один раз посмотрел взглядом «человека, просчитывающего, как эффективнее избавиться от тебя». Вполне исчерпывающая характеристика.

Мне очень понравился этот рассказ. Люблю такие – написано реально, как вполне возможный случай из жизни, но при этом подоплёка мистическая, при этом не вызывающая отторжения. На всякий случай даже полез в интернет, сделал пару запросов – вдруг Та-Кмор действительно существовал, как страна (судя по аналогиям в районе бассейна Нила, либо на полуострове Индостан). Тонкости обозначений ближе к буддийским восприятиям мира. Увы, либо правительство от нас скрывает истинную историю мира, либо этот мир – выдумка автора. Остановимся на втором варианте.

 

Внешность главных героев практически не прописана, но она здесь и не нужна. Оставляет простор для воображения. А воображение, подстёгнутое этим:

 

И когда она танцевала… Когда её жрицы танцевали, должно было казаться, что пламя бушует перед храмом.

Лицо рассказчицы на мгновение преобразилось, словно не богиня, а она сама танцевала в вихре пылающих юбок, и это на её запястьях и щиколотках звенели золотые браслеты.

 

…подсказывает, что именно богиня, статуя которой оказалась неверно раскрашенной (уж кто-кто, а она-то знает, как надо), возмущается сейчас увиденным. Не по этикету изобразили, неверные! А рядом, соответственно, второй бог. И явно грозен и могуч, раз его взгляд может начисто «отбрить» назойливого журналиста. Здесь, кстати, мне нравится вполне реальное и разумное объяснение наличия такой силы взгляда и тем, что у людей определённой профессии тоже бывает такой взгляд. То есть, никакой мистики, если хотите – просто знание древних языков и текстов. Поэтому считаю, что характеры героев, хоть и не прописаны подробно – весьма трудно сделать это в миниатюре – но тем не менее, хорошо читаются такими чёткими штрихами и силуэтными линиями, автор молодец.

 

Жаль позабытых богов, живущих как простые смертные. Дай им Бог… (Хм, забавно – дай Бог богам))). Короче, пусть у них всё будет хорошо.

 

Итог – написано интересно, с интригой и большим внутренним потенциалом для целого романа.

Читая данный рассказ невольно думаешь о том, что это не рассказ вовсе, а какой-то отрывок из произведения, вырванный для критики. Тут все друг друга любят и целуют. Напомнило передачу «Телепузики», в которой без устали эти самые телепузики обнимались по поводу и без повода. Надо сказать, незабываемое зрелище. Через пять минут просмотра почуяла, что крыша съезжает безвозвратно.

Ну ладно. Тут, конечно, не так.

Итак, давайте для начала разберемся кто, кого и куда целовал. Героев довольно много и все запутано как змеиный клубок.

По ходу пьесы выяснилось, что на вокзал пришел Сережа. Это тот, кто рассказывает всю эту историю. Рассказ от его лица. Там его ждал друг Вовка и две девушки. Катя и Наташка. Как оказалось, Катя – девушка Сережи. Но она пришла на вокзал без него. Странно, но ладно. Может живет где-то ближе, нежели этот Сережа. Однако, Сережа в первую очередь поздоровался с Наташей.

…Привет, Наташ.

Она радостно распахнула мне свои объятья и чмокнула в щёчку.

Ага. Она давно знает этого самого Сережу.

…она смеялась. Было видно, что эта поездка доставляет ей удовольствие…

Похоже, ей доставляет удовольствие не только предстоящая поездка.

И тут Сережа вспоминает, что есть Катя.

… Мне почему-то стало как-то неловко перед Катей…

С чего вдруг? То, что о ней вообще не вспомнил, подходя к ожидающим? Катя сама напомнила о себе, что она там присутствует.

…она сама шагнула мне навстречу.

— Здравствуй, Серёжа, — поцелуй в другую щёку меня уравновесил.

— Здравствуй, Катюш….

Ага. Ну так себе такое сухое приветствие, как бы между прочим. Ладно. Чтим дальше и что видим?

…мне стало неловко перед Вовкой. Посмотрев на него влюблённым взглядом, я решительно обнял и его тоже. На мой дружеский поцелуй в щёчку он отреагировал как то нервно…

Вот это поворот. Почти запуталась в героях и кто кого. Наташа знает Сережу и явно к нему не равнодушна. Катя Сережу тоже знает, но он к ней вообще никак. Почти так же как и к Наташе. А вот Вовка для него совсем другое дело. Но для самого Вовки это было сюрпризом. Интересно, приятным или нет? Чтим дальше и видим реакцию Вовки.

— Ты чё, перегрелся? – он зло и смущённо оглянулся по сторонам, стирая со своего лица память о моих губах…

Ну… Велика беда начало. Они молоды и у них еще все впереди. Девчата, видимо знающие наклонности Сережи, смягчили ситуацию.

…Девчата захохотали, обняли его с двух сторон, расцеловали, смутив ещё больше, но заставив улыбаться, потом, на всякий случай, тоже обнялись и расцеловались…

Да уж. Компашка подобралась еще та. Типа не смущайся, Вова, мы тоже такие… И Вовик осмелел. Он понял, что компания ему вполне подходит. Но не будем забывать, что они все ждали Валеру с его девушкой… Тут ожидала, что раз Валера со своей девушкой, то хоть один нормальный человек в этой тусовке будет.

У Вовика вырвалось совершенно случайно

…Я их сам расцеловать готов, лишь бы они не опоздали.

Теперь стало ясно. Вова избирателен. Ему не нравится Сережа, но Валера и его девушка очень даже. Это же заметила и Катя.

…— За язык тебя никто не тянул, — Катя показала рукой на Валеру,…

— За базар отвечать придётся.

И что сделал Вовка? А он

…решительно шагнул к Валере, обнял его и поцеловал….

Но Валера был со своей девушкой, которую до сих пор вообще никто в упор не замечает. И даже не вспоминает о ней. Вовку ясно заботит Валера. Но, как оказалось, не его одного. Так как.

…Тот не успел прийти в себя от такой неожиданной ласки, как попал и в мои страстные объятья…

Н-да. Страсти развиваются с огромной скоростью. Кажется даже не успеваю сообразить кто тут за кого и кому больше. Невольно начинаю переживать как бы вся эта компания не занялась сексом прямо на вокзале. Едут они куда-то к кому-то на дачу, смею предположить. Но этого автор не указывает. Да какая разница, куда им ехать, лишь бы уединиться. Накал страстей уже вон какой. После того, как Валера побывал в объятиях Сережи, им занялись Наташа с Катей, после чего…

…он ошарашено посмотрел на нашу полоумную команду маньяков-целователей.

Не будем забывать о том, что Валера пришел туда со своей девушкой. Возникает вопрос. Он что, до сих пор не знал наклонностей своих друзей? Это ж надо было так подставиться перед ней. Кстати где она? И кто? Первая о ней вспомнила Наташа. Да и не удивительно, поскольку она первая и на Сережу набросилась, едва тот подошел. Наташа самая эмоциональная в этой компании.

— А где твоя девушка? – поинтересовалась Наташа.

— Да вот она, — Валера даже удивился, кивнув головой себе через плечо. – Не видите?

Признаюсь честно, не заметила. Похоже, что Валере эта его девушка как-то так себе, мягко говоря. Напомнило как Буратино привел к Мальвине Пьеро и сказал: «Вот, привел. Воспитывайте». Тоже тот еще фильмец.

Та самая, что стояла у Валеры за спиной, представилась каой-то мелкой, невзрачной серой мышкой, которую вообще никто не увидел. Хотя подошла она к компании как бы вместе с Валерой. Но компанию Валера интересовал гораздо больше.

Первый был тот самый Сережа, который ведет рассказ.

… Я увидел её первым. Краем глаза я засёк

Ну точно неприметная, невзрачная. Чего она вообще поперлась в эту компанию? Но тут ожидает сюрприз.

улыбка исчезла не только с моего лица. Продолжала улыбаться, с интересом разглядывая незнакомого ей человека только Наташа. Все остальные были с этой девушкой уже давно и хорошо знакомы.

Какой кошмар! Уж если у всех в той компании, кто знал ту девушку такая реакция, а компания та еще, то что же это за монстр такой? Задаюсь вопросом. И только одна Наташа, похоже, пока ничего не подозревает, с кем встретилась.

Да уж. Автор раскрыл небольшим объемом текста все нравы и наклонности компании и на тебе, немая сцена встречи одной неприметной героини. Ее удалось описать одним словом в целом абзаце.

Оля.

Звучит как «Опа! Вот это поворот»! Лично мне даже интересно стало, что это за секс-монстр такой. По крайней мере компания ее знала, и явно не ждала. Трудно сказать кто о чем думал. Например автор описывает свои эмоции так.

У кого как, а у меня возникла масса вопросов…. Почему она здесь? Зачем…

Похоже эту Олю данная компания не жалует и даже не верят в происходящее. Первый очухался Вова.

— Ты с нами едешь? – спросил её Вова, стрельнув злым взглядом в Валеру.

— А что? Нельзя? – вскинула она голову.

Далее события развиваются по принципу «Спасайся кто может» и Вова решил слиться.

— Ясно, — Вова снова посмотрел на часы. – Ждите здесь, я сейчас.

Он повернулся и бегом помчался куда-то по путям.

Похоже куда глаза глядят. Хоть навстречу поезду. Не важно, лишь бы подальше от Оли.

По идее должны были все в рассыпную бежать, но у остальных был слишком сильный стресс и, как обычно в такой ситуации, отказывают и речь и ноги.

Мы все молчали, глядя кто куда.

Взгляды. Глаза. Как много эмоций могут передать наши глаза.

Да эта Оля заткнула за пояс всех извращенцев вместе взятых. Что обещало ее присутствие знали все, кроме Наташи. Она в этой гоп-компании человек новый, но даже она почуяла что-то неладное.

Наташа с интересом и недоумением кидала на меня вопросительные взгляды. Она поняла по вмиг изменившейся атмосфере и возникшему напряжению, что что-то не так.

Похоже там много чего не так. И автор – Сережа, видит глазами Наташи все эти «нетаки»

Холод между мной и Валерой. Оля. Два друга и одна девушка. Особенно её заинтриговала в этой ситуации роль Кати…. И сейчас перед ней был двойной треугольник – я, Валера, Оля и я, Оля, Катя.

Вспомнилась песенка: «Оля любит Колю, Коля любит Полю. Все перемешалось в нашей средней школе…» Тут та же история, только с гораздо худшим сюжетом. «Сережа любит Вову, Вова любит Валеру. Наташа любит всех, но тут пришла Оля. А эта… Ух какой кошмар!»

Далее в трех кратких абзацах автор описывает всех основных героев.

Катя – холодная как лед, злая и отчаянная. А все из-за этой Оли.

Катя. Лёд. Лёд злой, колючий. Но злость эта от отчаяния. Оля снова была рядом со мной… демоническим отсветом проскальзывали искорки коварного торжества. Оля пришла с Валерой.

Она еще на что-то надеется? Оставь надежду, всяк встретивший Олю. У этой тоже эмоции зашкаливают.

Оля. Смятение, суматоха, бегающие глазки, злость. Она здесь, она со мной, она в ярости от того, что я поехал с Катей…

И конечно же Валера

Валера. Друг. Я вдруг понял, что он так и останется…

Да куда он денется от крепкой, мужской любви.

Короче все на эмоциях, все друг на друга злые. Не зря Вова сбежал куда глаза глядели. Не до жиру, быть бы живым. Он знал что может произойти.

Атмосфера вокруг встретившихся, с появлением этой Оли так накалилась, что автору самому стало интересно, как он выглядит со стороны.

Интересно, у меня самого-то какой взгляд сейчас? Эмоции…

Чтобы как-то отвлечься от предстоящего выяснения отношений, он отводит глаза в сторону и видит некую компанию таких же по виду как и они сами, но с клоуном из театрального. Чтобы не накалять события, автор отвлекается на действия и поступки начинающего артиста, которого девушка попросила показать и продекламировать стихи.

Что тот и начал, показывая на всех, кто попадется на глаза. Собаку, бомжа, и прочих, окружающих, читая стих Высоцкого.

Похоже, что все остальные из компании Сережи тоже заинтересованно смотрели на артиста, так как нет визга, вцепившихся друг в друга девчонок. Иначе бы все про артиста забыли с его стихами и наблюдали бы за Олей с Катей как минимум.

Автор довольно затянуто описывает как начинающий артист, студент театрального старается показать свои эмоции в стихах, но заканчивается все одним лирическим вопросом.

Что я с ней делать буду?

Тут каждому свое. Артист читал о полученной свободе, а Сережа думал о своей Кате, которая ему не нужна и Оле, которую припер Валера, непонятно зачем. Или она сама за ним увязалась?

Что я с ней делать буду? Задается Сережа вопросом. На этом месте пожалела, что не являюсь бесом у него на плече. Уж я бы подсказала, что делать в таком случае с девушкой.

И вдруг, совершенно неожиданно, появляется бегающий Вова.

— Так, давайте, быстро, быстро, бегом, наш поезд отходит, — Вовка вынырнул из толпы внезапно. – Быстро!

Тут он напомнил мне немца из немецкой фильмотеки. «Исга! Кабиду! Шнель, шнель, шнель…»

Вова уже прыгал через рельсы в другую сторону. – За мной!

Мы, не понимая, куда он нас ведёт, рванули следом…

Похоже поездка куда-то к кому-то на дачу отменяется. Вовка нашел более укромное место где-то поблизости? Или он увидел, что начинается облава на неформалов? Этого из данного отрывка мы не узнаем.

 

В целом наклонности героев, их характеры и нравы раскрыты полностью. Интрига как бы есть, но на любителя. Дело вкуса, как говорится. Лично мне совершенно не интересно знать куда они все побежали в конце и чем там дело закончится. Неожиданных поворотов сюжета не ожидается точно. Эмоций предостаточно, и все происходит на вокзале.

Самым эмоциональным оказался, как ни странно, артист, читающий стих. Но оно так и должно быть. «Вокзал эмоций» оправдал свое название.

В нем рассказывается об инциденте, случившемся на некой выставке древностей в музее. С самого начала рассказа автор повествует о том, что многие галерейщики заказывают скандалистов для рекламы.

галерейщики сами нанимают скандалистов. А рядом с эпицентром скандала — совершенно случайно, разумеется, — оказываются журналисты.

И описываемая выставка также не обходится без журналиста Максима, которого редактор отправил за скандалом, в качестве наказания.

Максим Плотвин, корреспондент газеты «Свежее свежего», скучая, шёл мимо ярко подсвеченных стеклянных витрин, мысленно костеря шефа, заславшего его сюда.

Такая осведомленность автора наталкивает на мысль, что сам автор журналист. Может, даже, это частичка одного большого рассказа, мемуара, который никто не читает, и вот в качестве рекламы…

Итак. Что же на этой выставке показывают?

пёстрая роспись потолка, половина которого, по канонам древнего Та-Кмора изображала голубое небо в облаках

Что-то древнее название напомнило о каком-то исполнителе африканских песен. Не суть. Вернемся к главному герою. А тот скучает, его все раздражает, он не в духе, так как задание данное ему очень не нравится. Но это было наказание за то, что он

перебрал чуток на презентации новой книги.

Ладно. Журналисты тоже люди, любят выпить иногда. Но в меру. А данный герой пьет явно не в меру, за что и получил данное наказание. К тому же он терпеть не может детей. Вот как он относится к пришедшим на выставку школьникам.

Максим попытался отстать от одной группы учеников, но тут же его догнала другая. Мысленно выругавшись, он двинулся вперёд, обгоняя школьников, чтобы выбраться из этого бедлама.

В какой-то степени я его понимаю. Когда с перепою болит голова, ему плохо, а тут еще выставка какой-то Та-Кморы со школьниками…

И вот в один прекрасный момент он получает то, зачем пришел.

до его слуха донёсся громкий женский голос: «Безобразие!» Скандал?! Журналист резко развернулся и рванулся туда, словно акула, учуявшая запах крови, или олень, заслышавший рёв соперника.

Профессиональные качества он все же не теряет. Значит Максим хороший журналист. Хотя, в наше время, уже давно никто не смотрит на идиотские названия статей в интернете. Типа «Скандал! Запад в шоке» и тому подобное. Но это лишь подтверждает, что автор живет воспоминаниями о своей молодости, начинающейся карьере журналиста, ищущего скандалы.

А скандал назревал из-за одной очень умной особы средних лет, возле экспоната с табличкой

«Облачение бога восстановлено в соответствии с та-кморской «Песнью умилостивления великих»

И тут Максим проявляет свои профессиональные качества.

Журналист окинул будущую героиню заметки профессиональным взглядом, отметив старомодность высокой причёски, скромную, хотя и добротную одежду, отсутствие украшений и макияжа.

Надо сказать очень внимательный журналист. Ему бы в криминалистику податься. Похоже, под пером и бумагой был похоронен наш Шеролк Холмс.

И вот что так взбесило даму средних лет.

— Если бы та-кморцы и в самом деле так обрядили Уап-ау и Ихир-ау, разгневанные владыки ветра превратили бы Та-Кмор в пустыню ещё пять тысяч лет назад, — кипятилась женщина.

Как оказалось, она крупнейший специалист по части Та-Кморской культуры и знаток тех самых Уап-ау и Ихир-ау. Как оказалось, все эти Ау были бы недовольны своими одеяниями, так как перевод некой «Песнь умиловстиствления» был по ее мнению неточен.

Но так ли это на самом деле? Скорей всего описанная дама не является знатоком всего того, за что так гневно ратует. Посмотрим ее спор со служителем музея Канутусовым и журналистом Максимом.

— «Песнь умиловстиствления» гласит: «облачите Ихир-ау в одеяния цвета крови», — нараспев произнёс Канутусов.

— «Песнь умиловстиствления» в оригинале или её упрощённый перевод? — с лёгкой полулыбкой спросила женщина.

— А в чём разница? — поспешил вмешаться Максим.

— Когда мы переводим с вермецкого, то мы знаем, что стул это стул, а яблоко это яблоко. Но даже при переводе наших современников могут возникнуть проблемы. Например, как вы думаете, какой цвет будет подразумевать автор, написавший, что портьеры были цвета спелых яблок?

— Зелёный. — не задумываясь ответил журналист.

— Нет, если бы он упомянул цвет молодых яблок, то это был бы зелёный. А вот цветом спелых яблок в Вермеции считается как раз красный. И это я уже не говорю про какой-нибудь цвет летящих лепестков лундаги.

Ну и до самого конца в том стиле. А кто может проверить, если даже переводчики с древнего языка точно не уверены в правильности своих переводов. Все же делается по принципу совпадений чего-то с чем-то. Выходит, что даме просто хотелось поскандалить, выставив себя на показ и унизить в невежестве других. Она отличный психолог, так как понимает, что чем уверенней держится и больше врет, тем более правдоподобней выглядит весь абсурд ею произносимый. Например. Ихир-ау – это село на юге Дагестана в южной части Ахтынского района. Там река Ихир протекает.

 

А попробуй кто проверить какого цвета лепестки лундаги? Кстати в Латвии есть село Дундага. Но как красиво врет эта дама!

— Лундаги, — терпеливо повторила она и продолжила. — Это дерево, цветущее ярко-жёлтыми цветочками. Увядая, они блекнут, теряют цвет, так что любимый вермецкими романтиками цвет летящих лепестков лундаги — нежно-жёлтый, почти белый. Но то сложности перевода с вермецкого.

Во-первых, последняя Лундага была вырублена три тысячи лет назад. Откуда она может знать как та цветет. Во-вторых вообще многие термины напоминают названия стран и территорий населенных эльфами и гоблинами. Но, пользуясь тем, что ни журналист, ни сотрудник музея не играют в компьютерные игры, женщина строит их как хочет, рассказывая сказку о неправильно переведенной «Песне умиловстиствления». Она с легкостью выворачивает наизнанку любые доводы сотрудников. Вот пример.

— Но в «Песне умиловстиствления» сказано именно про одежды цвета неба, — возразил Кантусов.

— Цвета неба, — неожиданно легко согласилась женщина. — Что-нибудь вроде «цвета неба на закате дня, перед тем как начнёт свой танец Летящая-с-востока.» Так что её сарафан скорее полыхал всеми оттенками красного и оранжевого, с шеи спускалось на грудь тяжёлое золотое ожерелье, а на запястьях и щиколотках позвякивали золотые браслеты.

На этом месте мне показалось, что она лично сама там танцевала. И именно эта дама является богиней Та-Кмрской культуры. То же самое показалось и присутствующим, кому она потрясала своими знаниями.

Лицо рассказчицы на мгновение преобразилось, словно не богиня, а она сама танцевала в вихре пылающих юбок,

И что интересно. Эта аферистка, как и положено, ходит с прикрытием. Вот как описан уход ее из музея.

Напрасно мы сюда пришли. Пойдём, — она повернулась к своему спутнику.

Он молча взял её за руку и быстро повёл к выходу, оставляя за спиной собеседников, впавших в лёгкий ступор от такого неожиданного перехода.

И даже когда Максим по профессиональной деятельности решил двинуться следом, его, как и должно в таких случаях, отпугнули обычным взглядом.

Максим опомнился первым и бросился следом, желая узнать хотя бы имя заинтриговавшей его незнакомки. Но сопровождавший её мужчина обернулся и на мгновение встретился взглядом с Максимом. Холодный взгляд человека, просчитывающего, как эффективнее избавиться от тебя.

Могу предположить, что данная парочка попросту отвлекала на себя внимание, в то время, как другая или кто-то другой исследовал систему сигнализации или что-то ломал, фотографировал в ходе подготовки предстоящего ограбления. Только и всего.

В целом, автору удалось показать как можно из ничего, на пустом месте показать себя крупным специалистом в любой области, если находишься среди простых, доверчивых и наивных людей. Такая область как история, археология, древние культуры и религия вообще не подлежат проверке. Специалистов крайне мало, что дает возможность действовать разного рода шарлатанам. Но, за таковых можно принять и истинных участников давно прошедших событий. Однако в такое никто никогда не поверит, ведь каждый склонен считать, что перед ним не богиня, а просто человек. И чем серьезней и уверенней тот врет, тем больше доверия вызывает к своей персоне. Этот рассказ больше психологический, нежели исторический.