Он знает, как заставить девушку сделать так, как он прикажет!
повтор
подведены черной тушью линии разреза глаз
Как тебе удается выворачивать фразы? Голову сломаешь, пока вспомнишь, что на самом деле нужно сказать))) Это неправильно. Обычно говорят «глаза подведены», а разрез глаз бывает необычной формы. или узкий или ещё какой.
Девушка не любила нотаций, эмоций и всяких чувств, связанных с ее семьей. Кот знал и это, прыгнув ей на колени, умастился клубочком у ее рук, сложенных под столом.
На руках. А вообще-то сама решай, какое её выбросишь)))
Кот знал и это, прыгнув ей на колени, умастился клубочком у ее рук, сложенных под столом. От вспыхивающего в ней напряжения Офелия сжимала кулаки, пряча их под столешницей и скатертью.
Да, я прекрасно знаю, что мир без очков прекрасен. И иногда снимаю для разнообразия очки.
Мир — он разный)))
ОффтопикНо прохожие воблою вялой
Сквозь холщовый текут коридор.
То какой-нибудь плотный малый
В першеронов направит взор…
То старушка, нежное сердце,
Вдруг приклеит глаза к холсту:
На подносе три алые перца
К виноградному жмутся листу…
Но никто — собаки!— не купит,
Постоят и дальше в кафе,—
И художник глаза лишь потупит,
Оттопырив мешком галифе…
Лишь один господин солидный
С худосочною килькой-женой —
Уж совсем, совсем очевидно —
Выбрал нимфу с жирной спиной,
Но увидел цифру «сто двадцать»,
(А ведь рама без малого сто!)
И не стал даже, пес, торговаться,—
Отошел, запахнувши пальто…
<1932>
Саша Черный.
А то! А потом тебе мордашку вытрут, если жилетка правильно, еще и поцелуют, в крайнем случае похлопают по плечу и скажут «Ну-ну» То же, между прочитм, вариант)))
Мне больше нравится второй вариант))) Но чем больше мы тут комментариев оставляем, тем больше это смахивает на жалобу автора «Мне горько, а вы тут лезете с советами!»
да нет, это даже гениальное стихотворение. ))) Потому как автор предлагает сотворить такой мир, который настоящая птица не сможет отличить от реального, и когда она запоет, радуясь созданной красоте, автор может с гордостью поставить свою подпись под полотном.
Мне кажется, это стихотворение стоило сдалать гимном Мастерской.
Да, это со всеми бывает. ))) Каждый имеет право на свое личное, выстраданное горе. Сначала всех прогонишь, а потом сидишь в полном одиночестве и страдаешь уже на самаоа деле, потому что рядом никого нет. Гады бессердечные…
Что тогда снимаем? не понимаю Хотя если считать что черные очки — это такое же отсуствие в настоящем моменте, как и розовые — может быть.
Только мир без очков прекрасен своей естественностью. Может быть для тех, кто любит розовые стекла он немного померкнет, но не больше того, это не смерть. Действильность не плоха и не хорошо, она — это мы. Неужто так страшно видеть себя истинного?
За воротами на лавочке сидим —
Петя, Нюша, Поля, Сима, я и Клим.
Я — большой, а остальные, как грибы.
Всех нас бабушка прогнала из избы…
Мы рябинками в избе стреляли в цель,
Ну а бабушка ощипывала хмель.
Что ж… На улице еще нам веселей:
Веет ветер, солнце в елках все алей,
Из-за леса паровоз гудит в гудок,
Под скамейкой ловит за ноги щенок…
Воробьи уселись кучей на бревно.
Отчего нам так сегодня все смешно?
Червячок ли влезет к Симе на ладонь,
Иль напротив у забора фыркнет конь,
Иль за выгоном заблеет вдруг овца,-
Всё хохочем, все хохочем без конца…
Сквозь холщовый текут коридор.
То какой-нибудь плотный малый
В першеронов направит взор…
То старушка, нежное сердце,
Вдруг приклеит глаза к холсту:
На подносе три алые перца
К виноградному жмутся листу…
Но никто — собаки!— не купит,
Постоят и дальше в кафе,—
И художник глаза лишь потупит,
Оттопырив мешком галифе…
Лишь один господин солидный
С худосочною килькой-женой —
Уж совсем, совсем очевидно —
Выбрал нимфу с жирной спиной,
Но увидел цифру «сто двадцать»,
(А ведь рама без малого сто!)
И не стал даже, пес, торговаться,—
Отошел, запахнувши пальто…
<1932>
Саша Черный.
За воротами на лавочке сидим —
Петя, Нюша, Поля, Сима, я и Клим.
Я — большой, а остальные, как грибы.
Всех нас бабушка прогнала из избы…
Мы рябинками в избе стреляли в цель,
Ну а бабушка ощипывала хмель.
Что ж… На улице еще нам веселей:
Веет ветер, солнце в елках все алей,
Из-за леса паровоз гудит в гудок,
Под скамейкой ловит за ноги щенок…
Воробьи уселись кучей на бревно.
Отчего нам так сегодня все смешно?
Червячок ли влезет к Симе на ладонь,
Иль напротив у забора фыркнет конь,
Иль за выгоном заблеет вдруг овца,-
Всё хохочем, все хохочем без конца…