С машинкой я изучала клавиатуру, она же там тоже qwerty вроде. Ну и переводила все написанное в читаемый вид. Первый был «мусорный круг», когда выбрасывала много.
ОффтопикА как без форума? Что еще там может быть? это же стандартная штука, по крайней мере в Юкозе.
вааааау, ну надо же) А я уже и не чаяла такое услышать. Уже лет пять как имею мнение что «все любят попроще» — и делать и сделанное… Оказывается не совсем все.
Хорошо, что так. Ну должен же кто-то его любить, блин! А то вечно по шее за отсутствующий экшн получаю. Не могу каждому говорить, что это «магия», «кружева», текст медленный но затягивающий — так писался по крайней мере.
Корявое, ритм куда хочет, туда и пляшет. С рифмой тоже местами такое ой, что мне надо бы краснеть. Но не буду. Некоторые истории могут быть рассказаны только одним способом, вот как эта.
Что до остального…
Шаблоны, шаблоны, посеянный плевел «я знаю!»,
Есть в обществе «принято», есть «хорошо» и «отстой»…
А есть и слова, те, что ржавые двери сметают,
Истории странные, люди с глубокой судьбой.
Касанья чего-то, что против привычек и правил,
Но втиснуто будет в коробку суждений простых.
И кто-то бы взял и свою «заземленность» оставил,
Раздвинул пределы привычек надменных своих,
И просто бы принял — что так — это грусть не от скуки,
Вах-вах-вах… Знаешь, за что меня почти прикончили?))) За то же самое!
Хотя там надо бы совсем за другое...АНГЕЛ ДЛЯ БОМЖА
Он был бездомным. Судьба вела
Не за руку — за вихор.
Пил, и подруга его пила —
И выставила во двор
Его чемодан как-то раз, пустой,
Без ругани прочь гоня:
«Вчера записал ты своей рукой
Этот дом на меня.
Запомни, больше тут не живешь,
А вломишься – посажу».
Он взял чемодан и утопал в дождь,
И большего не скажу.
Скитался… В подвалах сырых спал,
И счастлив он был, когда
Какой-никакой, но нашел подвал,
И может попасть туда.
Никто не станет терпеть бомжей,
Не пустит их в свой подъезд.
И часто гнали его взашей
С сухих или теплых мест.
Так неэстетичен бродяги вид,
Что жалости ждать смешно.
Но он выживал. Среди всех обид
Простить не мог лишь одной:
Когда такой же бездомный его
Прогнал, не пустил в тепло.
А впрочем, бывало и ничего,
И даже чуть-чуть везло…
Однажды осенним погожим днем,
Что контрастом всем прочим дням,
Попался ему на пути детдом.
Он во двор заглянул, а там
Девчонка на лавочке, девять лет,
А может, чуть больше ей.
Особенного ничего в ней нет,
Худышка, но есть худей,
Он сам к примеру. Лицо — пятном
Бесцветным, челка длинна,
Едва ли такое вспомнишь потом.
Но вдруг подошла она
К забору, где вздумал бродяга встать,
Словно дом его тут.
Сказала: «На скрипке хочу играть,
А скрипку мне не дают.
Мама учила меня, но ей
Ангелом стать пришлось.
А в новом доме учителей
Никого не нашлось.
Я тоже скоро умру уже,
И стану там ангелком».
И что-то сжалось в душе его
В плотный, колючий ком.
Сентиментальщина, детский бред
О смерти и небесах…
Но мамы и скрипки у мелкой нет —
И детского нет в глазах.
А это — пусть он бродяга и бомж
И матом кроет «святых» —
Ему больнее, чем в спину нож
Или удар под дых.
«Найду тебе скрипку», — пообещал,
И сразу — легко, светло,
Как будто хорошего не терял
Иль гадкое всё ушло.
«Я буду ждать» — не слова, а щель,
Лазейка в чужой раёк.
Так у него появилась цель
А может, и у неё.
В общем искал он цветмет и лом,
Почти не ел и не пил.
Каким-то чудом с большим трудом
На скрипку денег скопил.
Старую… Скрипка была, как он —
Бомж, обрубок, изгой.
Старьевщику словно сбывшийся сон —
Избавиться от такой.
Бродяга взял, и вот так, вблизи,
Показалась еще страшней
Девчонке принес — и не смел спросить,
Можно ль играть на ней.
И даже глаза на миг он закрыл…
А музыка полилась
Простая. И часть того, что забыл,
К нему вернулась тотчас.
Все мысли, которые просто так,
Не ради выжить и жить.
Надежда… Нелепый дар или знак,
Бессмысленный, может быть.
… Были нечастыми встречи их,
Он скрипку носил с собой —
Одно сокровище на двоих,
Подаренное «несудьбой».
Не стала девочка веселей,
И лишь немного другой.
Бродяга был благодарен ей
За мир в душе и покой,
За звуки, порой — не в такт и не в лад,
За силу и слабость их,
За все, что ему не вернуть назад,
За то, чего нет у других.
И как все это ни назови
В мире высоких цен,
Там было немного Большой Любви,
Любовям прочим взамен.
Конечно, их жизнь развела врозь,
Ангела и бомжа…
Пусть это – все, что у них сбылось,
Но другого не жаль:
Скрипку-калеку — в конце концов
Стала пучком щепы,
Себя, хоть сердце болит и лицо —
Тяжел он, кулак судьбы.
Из боли сделать добро, не зло,
Почти невозможно здесь.
Но им, конечно же, повезло
Они друг у друга — есть.
Даа? и какие были претензии? Что «нет конца, все оборвано»? Уже который год то и дело убеждаюсь: люди не понимают чистой прелести открытых финалов. И не чуют прелести минора, даже такого, как в этой мини.
уносил Варю в загадочный мир старинный сказаний о богатырях
— А как же! Скажу, — Баба Оля
— а чего с прописной?
все в войне поросло и войною укуталось.
— скорее войной поросло а не в войне.
Руки золотые, норов кроткий.
— скорее нрав. Норов это уже гонор)
Замолчала на долго.
— надолго — здесь слитно.
Некогда было такому диву даваться.
— оно тут так использовано, что не сразу опознала устоявшееся выражение. Диву дивиться лучше.
Взял Данила
Солце
Вот прибежал он в скорости
-вскорости — слитно.
Не складный,
— нескадный — слитно.
— Ты, Данила, не спеши откщаться.
— что за слово? такое есть?
но извели-таки войны могучие Мора Великого.
— ррр. только вчера на это рычала. «Войны» — множественное от «война». Воин — это старинное «вой» и я понятия не имею, как оно будет во множественном, но тут смысл выходит не в том что воители победили, а в том что войны победили Мора.
Про блюдечко. Что его в самом конце нахвали зеркальцем — ладно. Но вот тут:
Куда мне идти, чтобы богов отыскать?
Махнула змея кончиком хвоста и показалась перед Данилой тарелочка серебряная с золотой каемочкой и яблочком наливным.
— Не простое это блюдечко, — заговорила Горафена. — Заклятие на него наложено. Коли скажешь слова заветные «катись — катись яблочко по блюдечку серебряному, покажи мне то, что душа просит», в раз увидишь, что пожелаешь! Укажет блюдечко путь верный, только загадай!
Взял Данила тарелочку и сказал:
— Катись — катись яблочко по серебряному блюдечку, покажи мне то, что душа просит!
Закрутилось, завертелось яблочко, покатилось по тарелочке и показало кузнецу дом родной, а в доме том Дария на лавке лежит — вот-вот из ее груди дух выйдет!
явная нестыковка. То ли змейка героя не поняла, что ему показала не вещь, которая дорогу покажет (чего он и просил) а ту, которая позволила на жену полюбоваться. И потом ему пришлось второй раз спрашивать про дорогу.
Много лишних зпт. Но это не страшно. Сказка чудесная.
ОффтопикВот чего я люблю, так это новые высоты. стоит, понимашь, дразнит своей недоступностью… И фиг я поверю, что она реально недоступна и полезу проверить. «Ну это ж я»
А так вот мой Полет Души
Он был бездомным. Судьба вела
Не за руку — за вихор.
Пил, и подруга его пила —
И выставила во двор
Его чемодан как-то раз, пустой,
Без ругани прочь гоня:
«Вчера записал ты своей рукой
Этот дом на меня.
Запомни, больше тут не живешь,
А вломишься – посажу».
Он взял чемодан и утопал в дождь,
И большего не скажу.
Скитался… В подвалах сырых спал,
И счастлив он был, когда
Какой-никакой, но нашел подвал,
И может попасть туда.
Никто не станет терпеть бомжей,
Не пустит их в свой подъезд.
И часто гнали его взашей
С сухих или теплых мест.
Так неэстетичен бродяги вид,
Что жалости ждать смешно.
Но он выживал. Среди всех обид
Простить не мог лишь одной:
Когда такой же бездомный его
Прогнал, не пустил в тепло.
А впрочем, бывало и ничего,
И даже чуть-чуть везло…
Однажды осенним погожим днем,
Что контрастом всем прочим дням,
Попался ему на пути детдом.
Он во двор заглянул, а там
Девчонка на лавочке, девять лет,
А может, чуть больше ей.
Особенного ничего в ней нет,
Худышка, но есть худей,
Он сам к примеру. Лицо — пятном
Бесцветным, челка длинна,
Едва ли такое вспомнишь потом.
Но вдруг подошла она
К забору, где вздумал бродяга встать,
Словно дом его тут.
Сказала: «На скрипке хочу играть,
А скрипку мне не дают.
Мама учила меня, но ей
Ангелом стать пришлось.
А в новом доме учителей
Никого не нашлось.
Я тоже скоро умру уже,
И стану там ангелком».
И что-то сжалось в душе его
В плотный, колючий ком.
Сентиментальщина, детский бред
О смерти и небесах…
Но мамы и скрипки у мелкой нет —
И детского нет в глазах.
А это — пусть он бродяга и бомж
И матом кроет «святых» —
Ему больнее, чем в спину нож
Или удар под дых.
«Найду тебе скрипку», — пообещал,
И сразу — легко, светло,
Как будто хорошего не терял
Иль гадкое всё ушло.
«Я буду ждать» — не слова, а щель,
Лазейка в чужой раёк.
Так у него появилась цель
А может, и у неё.
В общем искал он цветмет и лом,
Почти не ел и не пил.
Каким-то чудом с большим трудом
На скрипку денег скопил.
Старую… Скрипка была, как он —
Бомж, обрубок, изгой.
Старьевщику словно сбывшийся сон —
Избавиться от такой.
Бродяга взял, и вот так, вблизи,
Показалась еще страшней
Девчонке принес — и не смел спросить,
Можно ль играть на ней.
И даже глаза на миг он закрыл…
А музыка полилась
Простая. И часть того, что забыл,
К нему вернулась тотчас.
Все мысли, которые просто так,
Не ради выжить и жить.
Надежда… Нелепый дар или знак,
Бессмысленный, может быть.
… Были нечастыми встречи их,
Он скрипку носил с собой —
Одно сокровище на двоих,
Подаренное «несудьбой».
Не стала девочка веселей,
И лишь немного другой.
Бродяга был благодарен ей
За мир в душе и покой,
За звуки, порой — не в такт и не в лад,
За силу и слабость их,
За все, что ему не вернуть назад,
За то, чего нет у других.
И как все это ни назови
В мире высоких цен,
Там было немного Большой Любви,
Любовям прочим взамен.
Конечно, их жизнь развела врозь,
Ангела и бомжа…
Пусть это – все, что у них сбылось,
Но другого не жаль:
Скрипку-калеку — в конце концов
Стала пучком щепы,
Себя, хоть сердце болит и лицо —
Тяжел он, кулак судьбы.
Из боли сделать добро, не зло,
Почти невозможно здесь.
Но им, конечно же, повезло
Они друг у друга — есть.
Про блюдечко. Что его в самом конце нахвали зеркальцем — ладно. Но вот тут:
Махнула змея кончиком хвоста и показалась перед Данилой тарелочка серебряная с золотой каемочкой и яблочком наливным.
— Не простое это блюдечко, — заговорила Горафена. — Заклятие на него наложено. Коли скажешь слова заветные «катись — катись яблочко по блюдечку серебряному, покажи мне то, что душа просит», в раз увидишь, что пожелаешь! Укажет блюдечко путь верный, только загадай!
Взял Данила тарелочку и сказал:
— Катись — катись яблочко по серебряному блюдечку, покажи мне то, что душа просит!
Закрутилось, завертелось яблочко, покатилось по тарелочке и показало кузнецу дом родной, а в доме том Дария на лавке лежит — вот-вот из ее груди дух выйдет!
Много лишних зпт. Но это не страшно. Сказка чудесная.