Глава 10

(Юлиана)

Утром я проснулась в спальне, в единственной кровати в этом номере, укрытая одеялом. Хотя точно помнила, что вчера после "разговора с Квоном", уснула в мягком кресле, находящимся в гостиной. Только если это не этот гад, то есть муж, меня перенёс.

От одной мысли, что Джиён снова брал меня на руки, меня бросило в жар, и я машинально дотронулась рукой до груди. Осмотрев себя, я поняла, что я полностью одета. Только молния на спине была расстёгнута, и платье не стесняло движения как вчера.

Откинув край одеяла и спустив ноги на тёплый ковёр, в котором они утопали по щиколотку, я осмотрела комнату в попытках отыскать свои туфли, но мои поиски потерпели неудачи. Зато вместо них я обнаружила весящее на спинке стула тёмно-синее платье и бежевый жакет. Возле ножек стула стояли молочного цвета лакированные туфли на платформе и высоком каблуке, а рядом, на столике лежали две бархатные и одна большая картонная, похожая на шкатулку, коробочки.

Я склонила голову на бок и скептически на всё посмотрела. И что это значит? Жест доброй воли? Или замаливание грехов? Он, таким образом, пытается искупить свою вину за вчерашнюю выходку? Размечтался!

Встав с кровати, я подошла ближе и оценила красоту преподнесённых вещей. А что? Очень даже не плохо… Возможно, он всё-таки знает, как задобрить обиженную девушку?

Только подойдя ближе, я смогла увидеть свёрнутый вдвое листок бумаги, лежащей рядом с бархатными коробочками.

Протянув руку и развернув листок, я невольно улыбнулась. Каллиграфическим почерком были выведены простые, но греющие душу слова:

«Моя дорогая супруга, доброе утро!

Приведи себя в порядок и спускайся.

Я буду ждать Вас на первом этаже.

Сегодня Вас ждёт чудесный завтрак и прогулка по городу, которая подарит Вам тепло и улыбку.

Никогда не грусти, Ана. Ты рождена для того, чтобы всегда улыбаться».

Тёмно-синее платье с полукруглым вырезом сидело идеально. Вырез открывал шею и ключицы, но оставлял закрытой грудь. Оно выгодно открывало ноги, так как было выше колен и подчёркивало тонкую талию, потому что к нему прилагался широкий тканевый пояс, в тон платью. Прозрачная ткань, покрывающая платье сверху, тоже тёмно-синего цвета, была длиннее основного платья и слегка прикрывало колени.

Я надела туфли, бежевый жакет и покрутилась перед зеркалом.

«Красавица! — проснулся внутренний голос. — Не хуже этих кукол крашеных, которые крутятся возле твоего мужа! Ты даже лучше!.. Может уже откроем коробочки, а?»

Я протянула руки и, открыв коробочки, затаила дыхание, когда увидела их содержимое.

Аквамарин… Гарнитур из аквамарина с золотой окантовкой: серьги, кольцо и кулон… Часы с позолоченным ремешком и синим циферблатом. Сумка дизайнерская, в тон туфлей. Господи, сколько же денег он на это потратил? Что-то мне подсказывает, что платье и жакет с туфлями тоже не дешёвые!

Ладно, потом разберёмся с дорогим супругом!

Сделав простую причёску, я долго колебалась, что мне делать с гарнитуром и часами, но от раздумий меня оторвал телефонный звонок.

— Вовремя ты, — ответила я звонившему. — Как раз о тебе думала.

— И тебе доброе утро, дорогая моя супруга. Я тоже о тебе думал, — едко заметил Джиён. — Надеюсь, ты хорошо спала?

— Твоими молитвами. Что это значит, Квон? — спросила я, присаживаясь на стул. — Тебе не кажется, что все эти вещи слишком дорогие?

— Ана, — перебил он меня. — Не твоя забота считать мои деньги. И теперь ты моя жена, значит, будешь носить только самое лучшее и самое дорогое. Спускайся, я жду тебя. Если не нравится что-то — оставь там. Потом заберут.

После гудков, послышался настойчивый стук в дверь. Я посмотрела на коробочку с гарнитуром, потом на выход из спальни.

Аквамарин красивый камень. И гарнитур с ним великолепный. Но это так дорого… Сделав глубокий вздох, я надела весь комплект, ещё раз покрутилась перед зеркалом. Заметила, что камень придал моему образу некую холодность. И не спеша отправилась открывать дверь утренним гостям.

Стучавшими оказались две горничные и администратор гостиницы. Вежливо со мной поздоровавшись, высокая блондинка попросила следовать за ней.

Я медленно шла за женщиной, абсолютно не слушая того, что она говорит. Зато не сводила глаз с двух громил, сопровождавших нас. Они ещё подозрительней тех, которые сопровождал меня и Жюли до дома в прошлый раз.

Когда мы появились в холле гостиницы, взгляды присутствующих вмиг обратились к нам. Точнее ко мне. Это было неприятно. Я не видела глаз всех, но отчётливо ощущала прожигающие спину взгляды. И так будет постоянно?

Некоторые смотрели на меня с любопытством, некоторые с безразличием, а некоторые… Некоторые с явной неприязнью и злостью.

С высоко поднятой головой я прошествовала через весь зал и остановилась только возле дубовой двери.

Метрдотель кивнул мне и, открыв дверь, отошёл в сторону. Видимо меня здесь уже все знают. Я помедлила заходить в зал. Неприятный осадок остался в душе после прогулки по холлу. Вот, что значит быть женой влиятельного человека.

— Миссис Квон, — окликнул меня женский голос. Я посмотрела на сопровождающую меня блондинку, и та лучезарно мне улыбнулась. — Мистер Квон ожидает Вас.

Я несмело улыбнулась на приглашающий жест блондинки, но сделав пару шагов, остановилась.

— Меня зовут Юлиана Адриан, — не оборачиваясь, сказала я. — Я не меняла фамилию. И в ближайшем будущем не собираюсь.

— Я запомню, — ответила блондинка.

С безразличным лицом я зашла в ресторан гостиницы. Выскочивший из неоткуда мальчишка, представился официантом, и предложил проводить меня "к мистеру Квону". Я согласилась.

Интерьер ресторана был выдержан в красных, я бы даже сказала, пламенных тонах.

Стулья, кресла и диваны были обтянуты тканью приятного тёмно-мандаринового цвета похожей на кожу. Пуфики, как и скатерти на столах, были цвета бордо. Потолочный плинтус и панели на стенах были стилизованы под дерево, а видимая часть стены была полностью красной. Кое-где были видны небольшие комнатки, которые от главного зала отделяли только лёгкие прозрачные шторы алого цвета. В ресторане была только одна огромная люстра, висевшая в середине зала. В остальных частях зала по потолку были размещены маленькие лампы.

Квона или уже лучше говорить — моего супруга, мы нашли как раз в одной из таких комнат.

Он сидел в одиночестве, облокотившись на спинку дивана и положив на неё левую руку. В правой же вертел бокал с вином.

— Заканчивай пить. Ты такими темпами алкоголиком станешь, — сказала я, приподнимая рукой часть шторки и входя в комнату. — Мне муж-алкоголик не нужен.

— Это вместо «Доброе утро, милый»? — ответил после минутного замешательства Джиён.

— Как хочешь, — безразлично ответила я. — Может, ты предложишь мне сесть?

Мужчина тут же поставил свой бокал на стол и, отодвинувшись в сторону, похлопал по месту рядом с собой.

— Прошу, — с нахальной улыбкой ответил тот.

— Наглость твоё второе имя? — сложив руки на груди, спросила я.

— Это девиз моей жизни, — всё с той же нахальной улыбкой, продолжал он.

— Ну, и сволочь же ты, Квон Джиён! — я села на диван, но с другого края от мужчины. Такой расклад его не устроил и он за талию притянул меня ближе к себе. — Эй!

— Ты не забыла, что мы муж и жена? — прошептал он мне на ухо, обнимая меня за плечи и кладя руку мне на колено. — Ты же не хочешь, чтобы пошли слухи о фиктивном браке? Просто сиди рядом со мной.

— Руку убери, — с улыбкой на лице прошипела я, кивая на своё колено.

— Злишься из-за вчерашнего? — Квон усмехнулся и наклонился ближе, я же машинально отклонилась от него.

— Руку убери, — повторила я, но никаких действий со стороны супруга не последовало. — Либо ты убираешь руку, либо я ухожу.

— Хорошо, успокойся. — Джиён убрал руку и, кивнув проходившему мимо официанту, снова посмотрел на меня. — Сейчас позавтракаем и поедем в город, прогуляемся.

— Спасибо, я не голодна, — беря в руки наполненный официантом бокал с соком.

— Ты должна позавтракать. Сегодня у тебя тяжёлый день, — серьёзно ответил тот.

Я хотела снова сказать ему «нет», но посмотрев ему в глаза, передумала. Он не улыбался, а во взгляде не было и доли шутки.

На завтрак у нас ушло не больше получаса. Но за всё это время проходившие мимо люди мельком, но заглядывали к нам. И это бесило. Жутко бесило.

Я похожа на цирковую зверушку? Может, за просмотр ещё и деньги брать???

— Не нервничай, — тихо сказал Джиён. — Через некоторое время им надоест, и внимания станет чуть меньше. Но ты от него не избавишься.

Я промолчала, но Ён видимо не обиделся. Он продолжил перебирать мои волосы, вдыхать их запах и тереться носом о висок. Не скажу, что мне было неприятно. Даже, наверное, наоборот. При каждом его прикосновении кожу обжигало приятным теплом. Мне захотелось прижаться спиной к его груди, откинуть голову ему на плечо и никуда не идти. А ещё лучше подняться обратно в номер…

Но я отогнала от себя эту мысль. Что за бред? Он, можно сказать, мой работодатель. Я должна изображать его жену, он же аннулирует долг дяди! Всё!

Собираясь выходить в общий зал, Джиён взял меня за руку. А на мой вопросительный взгляд ответил широкой искренней улыбкой.

Что с ним? Где крики? Где возгласы возмущения? Где вечно недовольное выражение лица? Это точно мой Джиён?

Мой… Странное и не привычное слово… Но если подумать, то он и правда мой… Пока что.

Мы шли через весь зал ресторана и холл гостиницы, держась за руки. И я снова чувствовала на себе чужие взгляды. И, возможно, их было бы даже меньше, если бы Джиён не шёл с глупой улыбкой на лице и постоянно не оборачивался ко мне. Ещё и смеялся, привлекая этим ещё больше внимания.

И почему мне так неловко?

Он сейчас похож на глупого влюблённого мальчишку!!!

«А почему похож? — спросил внутренний голос. — Разве он им не является?»

«Чушь! — ответила я ему. — В кого он мог влюбиться? В меня???»

— Ты что, спишь? — спросил Джиён, останавливаясь передо мной. Мы стояли на ступеньках, и вышло, что он оказался ниже меня ростом. И это вызвало на моём лице улыбку.

— Нет. Задумалась, — ответила я.

— Женщинам думать не положено, — серьёзно сказал Квон, снова хватая меня за руку и подводя к чёрной машине. — Мерседес CL, кабриолет, — сказал мужчина, похлопывая по капоту машины. — Садись.

Я недоумённо посмотрела на мужчину, потом на открытую им дверцу водительского сидения и снова подняла глаза на Джиёна.

— Садись, — повторил Джиён, кивком на дверцу, подтверждая мои догадки. Он хочет, чтобы ее вела я? Он сошёл с ума? — Я знаю, что ты умеешь водить.

— И много ты обо мне знаешь?

— Достаточно, чтобы доверить тебе мою малышку.

— А, где твоя старая машина?

Ён ответил не сразу. Будто обдумывал свой ответ. Ещё и в глаза мне не смотрел. И меня это насторожило.

— У меня много машин. Я выбираю их по настроению.

Ну, что же. Если Квон Джиён разрешает порулить его "малышкой", зачем отказываться? И это было восхитительно! Встречный ветер, дующий в лицо и развевающий волосы на ветру. Адреналин, бурлящий в крови. Никогда не знала, что люблю быструю езду.

Меня учила водить Джеки, а на её фургоне такую скорость не разовьёшь…

Улицы, дома, люди, деревья, машины — всё проносилось мимо нас со скоростью света, и мне это нравилось.

Я лавировала между потоками машин, чудом вписывалась в повороты, но, ни разу не услышала возмущенного крика Джиёна.

— Воу! — только и смог сказать мужчина, когда я остановила машину у обочины. — Впечатлило!

— Интересно, во сколько нам обойдётся штраф за превышение скорости? — поинтересовалась я. Я задавала вопрос себе, но мне на него все же ответили.

— Я сам с этим разберусь, — заверил меня муж. — Думаю сейчас, мы с чистой совестью можем отправляться на встречу с твоим братом.

— Ещё неизвестно, мой ли он брат. — Ён посмотрел на меня так, будто хотел сказать: «Ну, мы посмотрим». У него, кстати, красивая улыбка. А я этого раньше не замечала.

Поменявшись с ним местами, я просто наслаждалась дующим в лицо ветром.

К назначенному месту мы приехали за полтора часа до назначенного времени. Когда я озвучила свою мысль, Джиён только усмехнулся, взял меня за руку и потащил в глубь кафе. А подбежавшему к нам официанту, он что-то прошептал и тот тут же убежал.

— Я знаю, что ты любишь пирожные с заварным кремом, — ответил тот на мой удивленный взгляд.

— Откуда ты знаешь? — мой ошарашенный взгляд его развеселил.

— Ты же не предоставила мне папочку с досье на себя, как просил Сынхён, — не знаю, хотел ли он этими словами смутить меня, но он этого добился. Ведь Сынхён и, правда, просил. И я обещала сделать. — Поэтому, я подключил свои источники… И мне всё про тебя рассказали.

— Так ли всё? — я облокотилась на спинку стула и, закинув ногу на ногу, я сложила руки на колене.

— Частично, — официант, подошедший к нам, поставил перед нами чашки с чаем. А передо мной ещё и тарелочку с пирожным. На мой немой вопрос, Ён просто усмехнулся. — Я не люблю сладкое.

Мы замолчали. Кажется, у нас это входит в привычку. Джиён спокойно пил чай, разглядывая зал. Я ела пирожное и одновременно разглядывала супруга. Ну, надо же его хорошо узнать. Я раньше не акцентировала на этом внимание. Квон есть в моей жизни и всё! Остальное не важно… Как оказалось очень даже важно.

Чёрные брюки со стрелками, плотно облегали крепкие ноги; на белой рубашке, которая подчёркивала красоту мужского торса, как обычно были расстегнуты верхние пуговицы. Мужской белый блейзер в мелкую чёрную клетку с чёрной подкладкой, в котором он сюда пришёл, висел на спинке стула и особо моё внимание не привлекал. В отличие от его хозяина…

Острый подбородок, красиво очерченные губы, широкий лоб, миндалевидный разрез глаз, чёрные волосы…

Я отвела взгляд в сторону, заметив, как насмешливо на меня посмотрел Квон. Заметил, зараза!

— Ана, — позвал он. Я с неохотой обернулась к супругу. — В прошлый раз, когда мы упомянули о твоей матери, ты сказала что её нет… Что случилось?

— Это так важно?! — грубо ответила я. — Извини… Её нет и всё.

— Она умерла? — не успокаивался тот. — Поэтому тебе воспитывал Генри?

— Для меня, да, она умерла, — ответила я, делая глубокий вздох, чтобы восстановить сердцебиение. Взяв со стола чашку с чаем, я сделала глоток.

— Для тебя?

— Да, — не смотря на мужчину, ответила я и поставила чашку обратно на стол. Почему мне неловко на него смотреть? Неужели мне стыдно из-за матери? — Моя мать меня бросила. Я не знаю, где она. Ни я, ни дядя, ни Эри. Я не видела её с того момента, как она ушла, оставив меня у дяди, — я с вызовом посмотрела на Квона. — Доволен?

— Извини… Я не хо…

— Не важно! — перебила его я.

Мы снова замолчали.

Я чувствовала себя виноватой… Я нагрубила ему, хотя он не виноват в том, что моя мать безответственная особа. Я уже хотела ещё раз извиниться за своё поведение, но меня прервали.

— Я не вовремя? — мужской хриплый голос заставил меня обернуться. Рядом с нашим столиком остановился высокий широкоплечий брюнет. Волосы мужчины лежали в лёгком беспорядке, а на переносице красовались очки в тонкой серебристой оправе. — Добрый день, мистер Квон.

— Добрый, — хмуро ответил Джиён, не сводя взгляда с мужчины.

— Юлиана, — он кивнул мне и присел за наш столик. — Ты великолепно выглядишь.

— Спасибо, — немного смущённо поблагодарила я. — А вы…

— Александр Адриан.

— Неужели, тот самый брат? — ехидно спросил Ён. — Почему мы должны вам верить? У вас есть какие-то доказательства вашего родства?

— Наш мир продвинулся так далеко, что сейчас можно сделать генетическую экспертизу, — так же ехидно ответил Александр. Ён скривился. Я же улыбнулась. Если этот мужчина мой брат, скучно с ним мне не будет. Мужчина обернулся ко мне лицом и уже серьёзно, сказал мне: — Если ты захочешь, мы можем провести экспертизу. Мне нечего скрывать и не зачем врать.

— Нет, не надо. Я вам верю, — брови мужчины удивлённо поднялись. — Это на уровне чувств. Я просто вам верю… Вам не понять.

— Но я понял, — он обворожительно улыбнулся, и я просто не смогла сдержать улыбку. Зато Квон сидел мрачнее тучи.

— У вас есть фотографии отца? — с надеждой в голосе, спросил я.

— К сожалению, нет. — Александр помрачнел и покачал головой. — После развода, моя мать уничтожила все фото отца. Она даже со свадебных фото вырезала его лицо, — он сложил руки в замок и положил их на стол. — После того, как моя мать узнала об измене, она поставила ему условие: либо она, либо… твоя мать. Насколько я знаю, он долго не мог ничего решить. Но в один прекрасный день, он сказал, что лучше останется один. В обеих семьях находятся его дети, и выбирать одного из них, бросив при этом второго… Он так не мог… Мы какое-то время ещё встречались с ним на нейтральной территории, пока мама этого не знала. Он рассказывал о тебе. Но не говорил, где ты. Может, не знал, а может просто не хотел говорить. А через три года после развода он просто исчез. До сих пор никто не знает, где он. Возможно, его даже нет в живых…

Повисла тишина. Вокруг слышался гул голосов посетителей и официантов. Из-за двери доносился шум проезжавших мимо машин и дующего ветра. А за нашим столом царила тишина.

Он не хотел бросать одного из нас, но в итоге бросил обоих?

— Я его никогда не знала, — даже для себя, неожиданно сказала я, привлекая этим внимание обоих мужчин. — Когда я спрашивала у матери, где отец, она всегда отвечала, что для нас он умер. Только уже живя у дяди, на шестнадцатилетние он передал мне стопку не отправленных писем… Он знал, где я живу и как, но, ни разу не появился на пороге нашего дома. Только на протяжении десяти лет писал письма, которые так и не отправил…

В моём голосе и, правда, проскользнули нотки обиды?

К горлу подступил ком, но я не могла сейчас позорно разреветься. Я сильная!

— Когда отец встретил твою мать, ему было тридцать три года… А твоя мать училась со мной в одной школе. Но была уже выпускницей, — этой новостью Александр меня огорошил. Я, конечно, знала, что моей матери на момент моего рождения было восемнадцать лет. Но, то, что она и Алекс учились в одной школе… Уму непостижимо! — Я думаю, отец должен появиться. Ты вышла замуж, и об этом событии сейчас знает каждая собака… Не думаю, что он упустит возможность посмотреть на то, как живёт его единственная дочь.

— А как его зовут? — подал-таки голос мой дорогой супруг. — Может, я смогу что-то найти.

— Александр Адриан, — поймав наши недоумённые взгляды, Алекс усмехнулся. — Это традиция. Так объяснил отец. Первенцев в нашей семье называют Александром. Если же первенец девочка, то Александрой… Ты, кстати, знаешь своё полное имя?

Я немножко опешила. Полное имя? В смысле?

Я отрицательно покачала головой.

— Юлиана Мария Адриан, — ответил мужчина, не скрывая улыбки. — Марией звали бабушку, мать отца. Ты на неё очень похожа. Но, к сожалению, она уже умерла. А Юлиана…

— Так звали бабушку, мать дяди и мамы. Я знаю это, — я задумалась. Почему мне не говорили о втором имени? Бабушку Юлиану я знала, но не долго. Она умерла, когда мне было семь. Но и она ничего не говорила о втором имени.

— Какие у тебя планы на ближайшее время? — решил перевести разговор на другую тему Алекс.

— Я…

— Она уезжает, — вставил свою лепту Ён. — В Париж. На месяц.

— Мне повезло. Через неделю я тоже лечу в Париж к своей невесте. Значит, там и встретимся.

— Нам пора, — Джиён поднялся со своего места, оставил на столе деньги и, взяв меня за руку, вылетел из кафе под ошарашенные взгляды посетителей и насмешливый взгляд Алекса.

— Что ты творишь, Квон Джиён? — возмутилась я, вырывая руку из его хватки. Мы остановились на обочине возле машины, и Джиён выглядел до ужаса злым. — Ты с ума сошёл?

— Мне он не нравится, — процедил сквозь зубы мужчина, указывая пальцем на окно кафе, где остался Алекс.

— А он и не должен тебе нравится, — решила съязвить я. — Он же мужчина.

— Ана! — крикнул Джиён. Я вздрогнула. — Мне не нравиться, как он на тебя смотрел, — сказал он, вплотную подходя ко мне. — И как ты на него смотрела, мне тоже не нравится.

— Джиён, он мой брат! — напомнила я, разведя руки в стороны.

Мужчина схватил меня за запястья и притянул к себе. В его глазах плескался гнев… И что-то ещё, что сразу я не заметила.

— Вот только по вашим переглядкам этого не скажешь, — сказал тот, отпуская мои руки и садясь на водительское сидение, добавил: — Садись!

Я, молча села рядом, и только через пять минут на моём лице появилась улыбка клинического идиота, и я повернулась к Джиёну, спокойно управляющему машиной.

— Ты ревнуешь?! — Ён не отреагировал, зато я заметила, с какой силой он сжал руль автомобиля. — Квон Джиён, ты ревнуешь меня к моему брату?!

Машина резко затормозила, и мужчина резко обернулся лицом ко мне. А я поблагодарила Бога, за то, что пристегнулась.

— Да! Я ревную! Довольна? — рявкнул тот.

Он снова завёл мотор, и машина тронулась с места. Вот только сейчас, мне уже не хотелось смеяться. Поэтому что пришло осознание сказанных нами слов.

Квон Джиён приревновал меня к мужчине, который назвался моим братом. И он в этом признался!

Либо я схожу с ума, либо Квон Джиён только что признался мне в любви! И почему-то мне кажется, что лучше бы правильным было первое предположение. Потому что второе, я просто не переживу.

В любовной игре двух львов победителей не будет… Хотя, смотря как и кто будет лидировать… В любой игре всё решает хитрость. И чаще это именно женская прерогатива.