Новая реальность

9 глава. 1 часть.

Тёмный мир, в котором нет ничего. Всегда. Где нет солнечного света, и даже призрачный блик не пробивается сквозь пустоту. Это не ночь, и рассвет никогда не наступит. Ты не сможешь открыть глаза, увидеть в них другие. Помнишь ли свет или не знал никогда? Что, если всё до этого было лишь иллюзией? Есть звуки, запахи, есть мир вокруг тебя, но какой он? Ты придумаешь его сам. Заменишь, что забыл. Почувствуешь этот мир, почувствуешь всё, что окружает тебя, окутывает, как мягким пледом. Это мир прикосновений и шорохов. Абсолютно тёмный мир, но он не твой. Чужой, более громкий, внезапный. Может, это временно?

***

Рубеж, по просьбе Важного, всё же проводил Олдера на улицу. Парень ступал осторожно, чувствуя на себе взгляды всех присутствовавших в лазарете. Даже тех, кто без сознания. Немощный, беспомощный и страшно одинокий. Наверное, именно так ощущал себя Чушь. А теперь и Рика.

Споткнулся о порог, задел скамью ногой, плечом не вписался в косяк двери. Неуклюже, глупо.

На свежем воздухе стало заметно легче дышать, но и тут слышались отдалённые стоны и голоса. Бой кончился давно, как оказалось, но ещё не всех раненых успели донести. А кого-то уже и не успеют.

Олдер направил свой взгляд, откуда чувствовал тепло, но никак не мог понять — правильно ли он стоит. Всё искал свет и даже не щурился. Ничего, совсем ничего. Сел прямо на землю. Сопровождавший решил, что ему стало плохо и придержал, но в итоге сел рядом.

Парень закрыл лицо руками и тихо заплакал. Спасение казалось таким близким, таким настоящим. Но ошибочным. Стало очень жалко себя, невыносимо плохо, больно где-то внутри. Почувствовал на плече обнимающую руку, но никак не отреагировал. Это было не важно. Всё было не важно.

— Ап убит, — раздалось где-то над ухом. И новая порция объятий, каких-то дрожащих. Пахнет потом и землёй, а ещё кровью и чем-то поверх. Сладковатым.

Что? Ап? Боже, что же тут творилось, пока он там лежал? Как? Это Бертар сказал? Почему же голос такой незнакомый? Другой… чужой…

Растолкал, освободился от всех этих прикосновений, вышло грубо. Вытер лицо рукавом. Но снова расплакался, опять вернулись объятья. Будто сковали, оцепили. Голова всё же заболела. От напряжения, мыслей, всего.

Как хочется вновь отключиться. Провалиться в неизвестность. Уйти от всего. А не выходит, никак не выходит. И оно всё давит и давит. Ощущение, что прошла целая вечность. И пройдёт как минимум столько же, прежде чем отпустит, отдалится. Сотрётся в памяти до еле видимых полос. Нет… слышимых… звуков.

— Я ничего не вижу, — свой голос тоже кажется чужим.

Бертар ослабляет хватку, отдаляется, шмыгает носом. Рубеж всё ещё сидит рядом, но молчит, наверное, осматривает отсюда видимое поле боя.

— Почему?

— Не знаю, — глаза всё равно пытаются найти лицо друга, — ничего не знаю.

Больше нет других слов, встают с земли. Где-то вдали слышны крики командира. Судя по всему, кого-то уронили, когда несли. Да, бой был тяжёлый. Но каковы итоги?

— Пойдём к Важному, — Олдер разворачивается, прикидывая, где вход в штаб.

На этот раз почти угадал. Возвращаться обратно как-то спокойнее, ведь больше не к чему стремиться.

9 глава. 2 часть.

— Должно быть, не он один, — спустя долгую паузу отвечает Важный на новость об Апе.

— Я не знаю, как много, — Бертар сидит на его койке, напротив Олдера, — но точно не меньше двух десятков, а то и все три, — голос дрожащий, высокий.

— Интересно, изменил бы что-то из этого Косточка? Допустил бы? — Чушь явно что-то пишет в блокнот. Нашёл время.

— Они напали резко, не думаю, что кого-то бы спас.

— Агар не поднимал тревоги? — обеспокоено интересуется Олдер.

— Нет, сами проснулись от криков.

— Где он тогда?

— Лежит в самом начале там, спит.

— Значит, и он проснётся ослепшим, — будто сообщая очевидную вещь, говорит Важный.

— Ещё и Лахар со своими сбежал, — сейчас это кажется такой мелочью, — так почему ты, — Бертар пытается подобрать нужные слова, — ничего не видишь?

— Я не знаю, — всё тот же ответ, — свет видел, после него уснул. Проснулся уже таким.

К ребятам кто-то заглянул:

— Тут ещё есть, — голос незнакомый, — целый? — видимо, обращается к Бертару, — пойдёмте, поможете.

— Он не видит, — вставая, произносит парень.

— Тогда хотя бы место пусть не занимает. Посидеть и на лавке можно. Несите койку туда!

Олдер разместился у ног Важного. Рядом зашаркали, забрали кровать. Все ушли, остались только двое ребят.

— Знал бы ты, как выглядит Бертар, — Чушь водил руками по одеялу, — страшно.

— Мне и голоса хватило, — помедлив, добавил, — и новостей.

***

— Его надо в госпиталь, — на повышенном тоне говорил Орий, — и его. Всех, кого я назвал!

— Тут останется всего двадцать человек! — так же громко отвечал Врелинан, — если они вернутся, то…

— А толку тогда? — перебил, — трое точно загнутся до утра, если сейчас же их не отправить.

Да, время заката давно прошло. Интересно, кто сейчас в дозоре?

— Значит, сделай так, чтобы протянули дольше! — слышны удаляющиеся шаги, — телеги будут только с рассветом!

— Ах, дольше протянуть, — ехидный тон, — а ну ка, помогите мне этих перенести в кабинет нашего целителя! Чтобы наверняка дожили!

— Поедешь с ними, — Врелинан быстро вернулся, — и чтобы я тебя больше тут никогда не видел!

— Наконец-то мы поняли друг друга! — снова хлопнула операционная.

— М-да, — затягивает Важный, — весело.

— Он и меня имел в виду, когда говорил за госпиталь? — спрашивает Олдер, так же развалившись поперёк койки друга.

— Похоже на то.

— И Агара, наверное. Не слышал, чтобы он пришёл в себя.

— И ещё тех, кто действительно ранен, — добавляет Важный, — из нас Бертар один остаётся…

— Вспоминая, как он себя вёл после твоего ранения, — парень немного разозлился, — не думаю, что заметит разницу.

— А вот мне кажется, что сегодняшний день что-то изменил.

— Наверное, спит уже, — Олдер приподнялся, сел, — и даже не заглянул! Вот скажи, когда ты…

— Хватит! — перебил Важный, — он с Апом тоже ко мне тогда заходили. Просто в другое время от тебя. Перестань считать его злым!

— Я не это хотел сказать, — лёг обратно, — просто… страшно. Вот так расставаться. А что, если он видел? Как Апа…

— Наверное, он не только это там видел. А нам не дано.

— Значит, это хорошо?

— Не знаю. Тут сложно понять, что хорошо, а что — не очень.

В груди что-то щёлкнуло. Вспомнил за отца. Так резко и внезапно. Нахлынуло, поглотило. Косточка обещал узнать, где тот служит. Может даже помочь встретиться. Но не успел. Да и Олдер теперь едва ли осмелится попросить кого-то по новой. Стыдно показываться таким… бесполезным.

Отвернулся от Важного, скривился в попытке заплакать. А тот будто понял, не стал вмешиваться. Притих.

Кто-то пробежал от входной двери к операционной. Послышались разговоры, но слов не разобрать. Вышли:

— Помогите собрать им вещи, — быстро произносит Орий, удаляясь, — тяжёлых — в одну и сразу пусть едут. Я с остальными следом.

— Мне кажется, что самое время прощаться, — Важный старается придвинуться к лежащему, — если они действительно тебе не помогут, то едва ли вернёшься сюда.

— Да и тебя вот-вот забрать могут, — Олдер встаёт, обнимает друга в ответ, — не забудь за мою просьбу, пожалуйста.

— Это будет первым, что я сделаю по прибытию, — какой-то неуместный смех, — но очень буду ждать новой встречи. Она должна состояться.

— После войны — обязательно! — улыбка в ответ.

— Нет, — голос серьёзный, — намного, намного быстрее.

Ощущение, будто тьма отступила. Что если он сейчас откроет сомкнутые веки, то увидит всё как раньше. И ему не придётся прощаться раньше времени. Но чуда не случилось. Впереди бесконечность.

9 глава. 3 часть.

— Они в нескольких местах прорвали, — сообщает возничий сидящему рядом врачу, — это вам ещё повезло отбиться. Сейчас на дороге совсем не безопасно.

— Ну, так гони быстрее, можно подумать, что кто-то из присутствующих сможет дать отпор! — отвечает тот.

Олдер изо всех сил пытался представить, скорее вспомнить, что едет в знакомой компании — за вожжами Важный, рядом — Ап, а напротив — Бертар. Или нет. За вожжами пусть будет Валий, а Важный тоже сидеть с ними. При ногах. Как в первую ночь. И ведь сейчас тоже она. Интересно, лунная ли? Или звёздная? Может, облачная? Наверное, такая же, как и тогда…

Агар очнулся, когда его уже грузили. Зрячий. Мужчину, в отличие от Олдера, ударили сзади чем-то тяжёлым — он не видел того света, а логично потерял сознание от сотрясения. Как рухнул напарник, тоже успел заметить, но причины не знал. Оставили, не стали брать в город.

Рика сидел спиной к возничему с Орием и по идее мог бы видеть всех лежащих у своих ног. Большинство из них в сознании, о чем-то перешёптывались, но ему из-за шума колёс было не слышно. Наверное, человек восемь. Как тогда везли трупы… но то другие повозки, более плоские. Мёртвым борта не нужны — не выпрыгнут.

— Может, надо было в порт ехать? — спрашивает возничий, — там хоть больница и попроще, но зато нет угрозы нападения.

— Можно подумать, меня через третью пропустят. Их-то ладно…

— Я врачей ещё не возил, — «а по голосу уже далеко не молодой» — не знал, что к вам такие же требования.

— Я тоже, — Орий сейчас очень спокойный, будто принял что-то, — пока не решил, что туда быстрее будет добраться. Оказалось, что это просто моя объездная дорога в Крайний.

Тут они притихли. Заметно ускорились. И среди раненых какая-то возня началась.

— Догонят, не успеем.

— Уже выдыхаться начали.

— Вон ещё бегут.

— Они не посмеют.

— Ещё и с факелами!

— Поля уже жгут …

И вправду — потянуло дымом. Большую часть урожая давно успели собрать. Даже когда Олдер проезжал по этой дороге в последний раз, видел, что не убранными оставалось всего пара участков около дороги. Так что, наверное, сейчас поджигают не посевы, а траву, растущую сплошным ковром справа — ближе к фронту. Но зачем? Разве для них мало костра на первой?

Дышать стало ещё сложнее. Будто закурил, не иначе. Прикрыл нос рукавом, много кто закашлял. Но телега ехала быстро, и вскоре вновь почувствовался свежий воздух. Значит, проскочили. Да и по ощущениям до города оставалось всего ничего.

***

Олдера провели к лавке в небольшой комнате и велели ждать. Ну, даже если бы не велели — он всё равно далеко бы не ушёл. Это помещение казалось совсем крохотным, будто тут только одна лавка и умещалась. Аккуратно встал, протянул руки, пытаясь дотянуться до противоположной стены. Ногами упёрся в кровать. Застелена. Неужели ему выделили отдельную палату? Рядом тумбочка. И всё такое чистое, приятное на ощупь. Больничный запах только бы сменить.

А в открытой двери, ведущей в коридор, не утихающая беготня, возня, голоса. Громкие и не очень. Резкие и не совсем. Госпиталь этот считается третьим в мире по величине, качеству лечения и обучению новых врачей, медсестёр и санитаров. И первым среди всех лечебных заведений Вулканических островов. Хотя, расположен не там. Построен был ещё до войны и помимо собственно госпиталя включал в себя и санаторий с лечебными водами и грязями. Вот только последний так и не был запущен. Его сразу же отдали на военные нужды, скважины так и не заработали. История внесла свои коррективы.

Наверное, тут всегда так шумно и людно. С другой стороны — если много, где прорвали, то и раненых сейчас во много раз больше обычного. Это кого успели принести. А ещё же и с первой именно сюда везут.

Сидеть надоело, начал прохаживаться туда-сюда, примеряясь к габаритам комнаты, прощупывая немного шершавые стены, пытаясь понять, как лучше ориентироваться в пространстве. Наверное, тут всё белое, но парень может представить, как захочет сам. Добавить любой узор и рисунок, вообразить открытое небо над головой вместо витиеватых орнаментов. Кажется, так тогда выразился Ап?

Сел обратно, задумался. Да, ему опять повезло. Как и Важному. Им суждено остаться живыми. А Апу — нет. Как он умер? Долго ли мучился? Успел ли сделать что-то? Убить кого-то? Может, это именно он поднял тревогу криком? Потому что именно на него напали первым. Ну, это если спал у самого входа. А может, это и не он? Перепутали с кем-то похожим. А сам Ап сбежал вместе с Лахаром. Так думать гораздо проще, надеяться, что всё хорошо. Отрицать очевидное.

От постоянной темноты клонит в сон, да и не спал же уже давно. Решил прилечь, не расстилая кровати — не сидя же дремать.

***

Проснулся тоже сам — в коридоре неизменный шум. Интересно, много ли времени прошло? Надо хоть спросит у кого. Заодно узнать, где туалет. И попить не помешает. Ну и поесть тоже…

— Подскажите, — тормозит первого встречного, выставив руку вперёд, — какое сейчас время суток?

— Ещё не светало, — отвечает человек, спеша дальше.

Значит, проспал не так много. Видимо, валяние после вспышки прибавило сил больше обычного. Только зачем ему столько энергии?

С остальным вышло сложнее — остановил ещё пару людей, но никто не знал где тут что. Тоже приезжие. Разозлился. И сам бы нашёл, если бы мог видеть.

Наконец, появился Орий с ещё парой других врачей. Судя по голосам — пожилых. А значит — опытных. Принялись рассматривать парня, переспрашивать всё с подробностями.

— Ну, ситуация та же, — подводит итог один из них, — у нас тут таких пара сотен после вчерашнего.

— И каков прогноз? — интересуется Орий.

— Никакого, — достаточно хрипло отвечает другой, — они что-то использовали, с этим голубым свечением. Мы, конечно, ещё не всё попробовали, но основные методы бессильны.

— Что со мной теперь будет? — не выдерживает Олдер.

— Погоди, не вмешивайся, — врач отодвигает парня за спину, — значит, это что-то новое? Но почему тогда так мало поражённых?

— Видимо, сколько смогли задеть. И только по второй линии. На первой ни одного случая. Пойманных допрашивают, а мы тут готовимся принимать соответствующие меры. Надо как-то уберечь остальных воюющих.

— Группы ещё не отбирали? — Орий делает пару шагов в сторону.

— Да когда там! Ждём бумажку, запрос только послали.

— Слушайте, он с нашей позиции один такой. Должно найтись место.

— Это уже не наша компетенция, — возражает хриплый, — сам же знаешь, что там надо не по одному параметру смотреть.

— Знаю я ваши параметры, — перебивает тот, — он подходит!

Молчание. Видимо, переглядываются.

— Ну, остальные ещё не просили, — произносит первый.

— Как и он сам, — добавляет второй, — Олдер, верно? Пойдём, сядем.

Возвращаются обратно в палату, усаживают на лавку. Который громкий садится рядом:

— Ситуация какая, — чешет губу, коверкая голос, — ты попал под воздействие чего-то нового. Мы не знаем, что это и как лечить. Но у нас есть методы, которые нужно проверить. Испытать. И ты можешь принять в этом участие. Будешь жить в отделении, с остальными, такими же. Питание, гуляние, всё в таком духе. А мы будем пробовать всякое. Пока не найдём, что помогает. Или же второй вариант. Идёшь по распределению, как большинство. Тут уж я не могу знать, какую работу тебе предложат, тем более что для слепых выбор не особо велик. Но там хотя бы зарплата будет. Здесь мы этого предложить не можем.

— То есть, — Олдер подал голос, пытаясь взглядом отыскать смотрящее на него лицо, — есть шанс, что я вновь смогу видеть?

— Полагаю, что выбор очевиден, — ответил за парня Орий, — оформляйте его, и я поехал.

— А вы разве не остаётесь? — Рика обернулся на мужчину, встал.

— Думал, я из-за этого шрамированного свою позицию брошу? — тот явно ухмылялся, — не дождётся!

9 глава. 4 часть.

В отделении оказалось более чем хорошо. Особенно учитывая тот факт, что Олдер был там первым. Только через день начали добавлять новых испытуемых. В палатах их было по шестеро, всегда всё убрано и чисто. С обратной стороны от входа располагалась дверь на улицу — в фруктовый сад. Плоды уже давно все собраны, но гулять оказалось не менее приятно. Появились новые знакомые, разных возрастов и с самым разнообразным опытом. Они очень много говорили, обсуждали, вспоминали. Всегда рядом суетились медсестры — добрые и отзывчивые.

Через пару дней заглянул Орий — привёз последнее письмо родителей и ещё одну партию «непригодных». Среди них оказался и Бертар. Парень всё время трусился и совсем не реагировал на окружение. Отказывался есть и пить. Сошёл с ума, не иначе. Но и таким найдётся работа с реабилитацией. Не пропадёт. А меточку в деле поставят. Жаль, что общаться с ним не выйдет. Важного всё же отправили домой — с партией ответных писем. И Олдеру не запрещено общаться с родными. Просто теперь надо изменить адрес на госпиталь. И смириться с тем, что он больше не солдат. Но это временно, не иначе.

В конверт, помимо письма, был вложен крошечный лист пальмы. Такой приятный на ощупь, с острыми краями, по которым приятно было проводить пальцем. Текст зачитывала одна из медсестёр. Она в целом очень часто крутилась около Олдера, от чего соседи по палате шутили над этим. Но парень лишь тихо улыбался, понимая, что это может видеть только она. В письме родители радовались успехам сына, мать заметно шла на поправку, хоть и теперь ходила немного согнувшись. Вроде как временно. Отец опять раньше времени оправлялся обратно на фронт, но на момент написания ещё был дома. Брат ждал первого отпуска Олдера и просил привезти какой-то трофей. А лучше два — поделиться с другом. За Руну не писали — это опять были ответы на прошлое письмо, не на последнее. Надо будет попросить почитать тогда его кому-то другому…

Первые опыты начались только спустя неделю — когда всё отделение было заполнено «отобранными». Вначале испытания казались безобидны — таблетки да уколы. Но ничего не помогало. Никто не прозрел. Тогда уже пошли более серьёзные методы. От которых уже и жить порою не хотелось: ядовитые растения, самые невероятные сочетания съедобного и несъедобного, операции и прочее и прочее.

Выпал первый снег. А с ним и неприятные вести. Допытавшись одного из пленных, смогли узнать лишь единственное спасение — какие-то источники, на другом краю материка. Вроде как вода в них, и только в них, полностью исцеляет, стоит только окунуться. Но это чужие земли, вражеские. И до них едва ли когда-то дойдёт фронт. Вот бы пробраться туда. Всего разочек, всего в одну сторону. Обратно уже проще будет… но вдруг и здесь найдётся способ? Более безопасный? А там и война кончится…

Наступление противника провалилось, но при этом и наши тоже теперь не в силах были сдвинуть фронт. Война отметила очередную годовщину своего начала.

***

Олдер всё-таки смог вернуться домой. Спустя три года больничной жизни. Опять повезло — выжил. Несколько испытуемых, из-за предполагаемого лечения, однажды просто не проснулись утром. Ещё пара скончались на операциях. А панацею так и не нашли. Сдались.

Совпало со смертью правителя Дворца Начал — появилась надежда, что всё это скоро кончится. В тот год много кто смог и в полноценный отпуск уехать и даже остаться насовсем, если сражаться дальше не было сил. Удивительное время приятных перемен. Ещё и медсестра обещала совсем скоро приехать — проведать. А там — кто знает?

Родители, кстати, встретили тепло, отец тоже был дома. Контужен только немного. Долго смеялись — один слепой, другой глухой, ещё и мать хромает. Опять та же зараза укусила. А брат всё порывается на фронт… отомстить за старшего.

***

Долго пытался найти Важного, но тот будто и вовсе не существовал. Уже спустя много лет, найдя спокойную работу по своим возможностям, успев удачно жениться и даже воспитать двоих детей, он застал перемены, когда молодое поколение, не скрываясь, начало противиться войне. В дом постучали, подкинув листовку. Её подобрала жена. По просьбе Олдера зачитала:

Один из нас вернулся неходячий,

Другой — ослеплѐн навсегда,

Третий — не покинул поля боя,

Четвёртый попросту сошёл с ума.

А хочешь дальше продолженье списка?

Так пятым, тут же, станешь сам.

Возможно, выживешь, переиграешь,

Но будешь ли и дальше верить их словам?

Автор не был подписан, да только это и не требовалось…

Конец!