Глава 5

— Папа, я тебя люблю! — Вика схватила пакеты с йогуртом и помчалась к себе в комнату. Знает, что мама ворчит, когда едят не на кухне, но нарочно, нарочно злит. Вот как сейчас.

—… Что с твоим заказом? — Мария закрыла дверь в спальню. Вика самозабвенно смотрит детские фильмы. Уроки сделаны, йогурт есть, папа дома, что ещё нужно для счастья?

Павел чуть не прижал ладони к голове, с такой силой туда ворвалась память. Память обо всём, что случилось за этот день «здесь». И то, что пришлось звонить и чуть не оправдываться, что нет возможности приехать, и счастливая Вика, которая всю дорогу от школы рассказывала про то, какая она там умная, и скучно, ску-у-учно, и что такого щенка видела из окошка, папа, может мы всё-таки заведём собаку? Ну пожалуйста! Пожа-а-алуйста! С мамой я сама поговорю!

Взрослая уже. В том смысле, что всё прекрасно понимает, и уже рассуждает так серьёзно, что оторопь берёт. Не торопись. Вика, а? Второго детства ведь не будет.

— Может, не пропал ещё, — сообщил Павел сухо. Пропал, железно, и следующий уже могут предложить кому-то ещё. Начальнику зачем рисковать такими клиентами? Павел отличный столяр, слов нет, но жена им вертит как хочет...

— У меня было важное совещание. — Ого, да она почти оправдывается. — Прости. Завтра узнай, хорошо?

Они редко обнимались. Теперь — редко. И уж не приведи бог при ребёнке! Хотя Вика очень тактичная, многое уже знает о причудах взрослых отношений, и не любопытствует. При том, что во всём остальном нос суёт — успевай только ловить! И вот — Мария обняла его. Павел чуть даже не отшатнулся, так всё неожиданно.

— Вика, — позвала Мария. — Детское время кончилось!

— Да, мамочка!

Можно и не следить. Сейчас Вика вздохнёт, выключит видео и телевизор, и помчится в ванную — умываться. И сама потом ляжет спать. Дисциплина!

— Ты странно себя ведёшь, — заметил Павел, когда Мария его отпустила. — Что случилось?

— Мы всё ещё муж и жена. — Мария смотрела пронзительным, нестерпимым взглядом. — Или уже нет?

— Да, — ответил он, что означало «нет». Но сказано было другое, и сказано было вслух. И что-то защемило внутри, Павел даже прижал ладонь к груди — там, где сердце.

— Я была неправа. — Она всё поняла, подумал Павел. Естественно, трудно не заметить, что все мысли о другом. — Прости.

Но не просит, что вы. Это тоже требование, пусть и высказанное другим тоном. Голова снова закружилась...

— — —

— Паша! — Елена подбежала — сидела в кресле и заметила, как Павел прижал ладони к груди. — Что с тобой? Тебе нехорошо?

— Я сплю, — произнёс Павел безжизненно. — Лена, я не хотел говорить, прости...

Она что-то говорила, но он не слышал. Вновь всё завертелось, закружилось и его понесло, понесло, понесло...

— — —

— Не спишь? — услышал он голос Марии. — Я хочу поговорить с тобой.

Павел не сразу осознал, что он в постели, и не один, с Марией. Большая редкость в последнее время. Все моменты их близости чуть не по календарю расписаны. «Это я, ваш муж, пришёл исполнить свой супружеский долг. — Но вы были у меня уже трижды, мой муж! Вы великолепны! — Да?! Проклятый склероз...» Мария жутко возмутилась в тот раз, когда Павел, в компании, рассказал этот анекдот.

— О чём? — Павел вспомнил — да, и в самом деле они недавно были близки. Это неправильно, подумал он, так нельзя!

— У тебя в кармане куртки были таблетки. Не скажешь, зачем?

Какие таблетки? Павел не сразу понял, о чём она, и повторил вопрос вслух.

— Вот эти. — Мария достала коробку из-под подушки. — Это противозачаточные. Для женщин. Зачем они тебе?

Ах, да. Мария пользуется таблетками, но другими.

— Я задала вопрос, — повторила Мария резким тоном.

— Не мне. — Павлу ничего не хотелось — кроме одного: проснуться. Чтобы там, где он проснётся, была Елена, а Мария была далеко-далеко. И… чтобы была ещё Виктория. И всё.

— Ясно, что не тебе. Для кого купил?

— Для Елены, — ответил Павел чистую правду.

Мария уселась в постели. Уселся и Павел.

— Вот как. — Она говорит спокойно, но впереди или скандал, или другие неприятности. — Значит, ты снова был с Еленой.

— Был. — Павел уселся. — И остался бы с ней.

— Ты спятил. — Мария спустила ноги с дивана, обернулась. — Ты псих, ты знаешь? Одно я тебе точно обещаю: Вику ты не получишь.

— Она настоящая. — Павел выдержал взгляд. — Елена настоящая! Более настоящая, чем ты.

Мария набросила халат и ушла на кухню. Закрыла за собой дверь — неплотно. Будет плакать, подумал Павел. Кто тянул меня за язык, зачем я сказал «да»?

И захотелось спать. И он заснул — что бы ни было, а всё нужно решать на свежую голову.

— — —

Мария забрала с собой телефонную трубку из спальни и оба мобильника Павла. В кармане была не только коробочка с таблетками, но и чек из аптеки. Что-то в нём было не так.

Руки у Марии тряслись. Будь она проклята, эта выдуманная Елена! Одно время мама говорила, не связывайся, у него с головой не всё ладно, смотри, он же говорит сам с собой. Господи… Мария уткнулась лицом в руки. Но он один, он один смог вытащить её из запоя, ему одному она была нужна не только в постели, он один умел ей восхищаться. Умел? Умеет? Откуда у него второй мобильник? Откуда такой уверенный голос?

Мария не особенно удивилась, заметив в адресной книжке второго мобильника запись «Прохорова Елена Петровна». Посмотрела на номер...

Номер их домашнего телефона.

Ты сошёл с ума, Паша, подумала она. Господи, и я тебя любила! Или не любила? Ничего уже не понимаю, ни-че-го… Она думала, ощущая, что с головой происходит что-то неладное, и… вызвала номер Елены. Со второго мобильника. О существовании которого никогда не знала.

Посмотрела на телефонную трубку. Сюда, сюда она звонит. Сейчас зазвонит телефон и можно начинать думать, что делать с мужем, который запутался между реальностью и фантазией, который не осознаёт, где и с кем говорит.

Трубку сняли почти сразу. А телефон так и не зазвонил.

— Кто это? — спросила Мария почти робко. Повесь трубку, выключи телефон, выброси его! — вопил здравый смысл, но вопль звучал всё тише и тише.

— Маша? Это ты? — Женский голос.

— Елена? В-вы Елена Прохорова? — Мария чувствовала, что её знобит. Повесь трубку! Повесь немедленно!!

— Да. — Голос Елены спокойный. Судя по голосу, она на год или два младше самой Марии. — Паша спит, Маша. Если ты хочешь поговорить с ним, позвони завтра.

— Не «ты», а «вы»! — резко ответила Мария.

— Хорошо, Мария. Что-то ещё? Уже почти полночь, мне спать пора.

— Где Паша?! Что ты с ним сделала, ты...

— Паша спит. — Елена кажется воплощённым спокойствием. — Мария, я не буду с вами ругаться. И на порог не пущу, не приезжайте. Если хотите поговорить с Пашей, звоните завтра.

Отбой. Мария долго смотрела на трубку домашнего телефона — трубку, так и не зазвонившую. Взяла второй мобильник Павла, нашла там домашний номер, набрала.

Зазвонил домашний, да ещё как! Едва успела дать отбой — забыла уменьшить громкость, сейчас весь весь дом бы перебудила. Мария смотрела на второй мобильник и не могла заставить себя снова набрать номер Елены. Свой домашний номер.

— — —

… Павел словно выпал из одного сна в другой. Сон перешёл в дрёму… Ему померещилось, что звонят. Звонят на домашний.

Елена взяла трубку — судя по всему, ушла в гостиную

Елена?! Павел уселся, оглянулся — точно, её комната.

— Маша? Это ты?

Мария?! Чего ей вздумалось звонить?

— Да. — Елена спокойная-спокойная, а раньше нервничала, когда звонила Мария. — Паша спит, Маша. Если ты хочешь поговорить с ним, позвони завтра. — Она улыбнулась, Павел чувствовал. — Хорошо, Мария. Что-то ещё? Уже почти полночь, мне спать пора. — Пауза. — Паша спит. Мария, я не буду с вами ругаться. И на порог не пущу, не приезжайте. Если хотите поговорить с Пашей, звоните завтра.

Шаги. Елена возвращается в спальню. Павел хотел упасть, притвориться спящим, и не мог.

— Ой! — Она бросилась к Павлу. — Всё-таки разбудила! Паша, почему она звонит с твоего мобильного?! Ты его потерял?

— Не знаю. — Павлу было трудно говорить. — Лена, я засыпаю! Не бросай меня, пожалуйста!

Она держала его за руки.

— Я тебя никогда не бросала, дурачок ты мой. — Поцелуй Павел уже едва ощутил. — А ты убегаешь, убегаешь от меня. Паша! Не убегай, я прошу!

Наплыв. И тьма, тьма, жаркая и беспросветная. На какой-то момент Павлу примерещилось — он идёт по заснеженной равнине, и впереди стылый пламень заката, и ни души вокруг, и мороз пробирает до костей.

— Лена! — хотел крикнуть он и не смог, всего лишь прошептал. — Лена! Я хотел сказать»нет»! Пожалуйста, поверь мне!

Вьюга плакала, шептала и хохотала вокруг него.