Новые Люди. Новые Боги. Новый Мир

Свет болью ударил по глазам, заставив снова зажмуриться, наслаждаясь вернувшейся тьмой. А ведь не такой уж и яркий… Дневной, да, но небо заволокло серо-стальной пеленой, и лучи солнца просто не в состоянии достигнуть земли, сохранив все свои силы.

Холодно.

Я буквально чувствую, как ледяная корка тает, даруя мне свободу. Я чувствую, как в каждую клеточку моего тела возвращается жизнь. Горячая. Это ее пламя пробегает по венам, отдаваясь где-то болью, где-то неприятным оцепенением, переходящим в знакомые всем беспорядочные "иголочки"… Лед перестал меня держать, и я неуклюже свалилась на землю, жадно глотая воздух, кашляя от поднятой моим падением серой безвкусной пыли, что с мерзким хрустом оседает на зубах.

Холодно...

Теперь тело уже полностью поняло и приняло это чувство, встретив его крупной дрожью. Меня сильно трясло, хотелось свернуться плотным клубком, чтобы подарить самой себе свое же тепло, не потерять ни капли, но тело не слушалось, пока просто бессильно содрогаясь и оставляя на земле причудливые разводы.

Тишина.

Ее я осознала чуть позже, когда холод того странного льда уже отступил, не в силах бороться с пламенем жизни. Да. Здесь было слишком тихо для центра крупного города, в котором я жила. Живу.

Живу ведь?

Память возвращалась почему-то неохотно, и обрывки образов, что она будто выплевывала перед моим мысленным взором, приятными отнюдь не были, как и звучавшие в них голоса.

«… Ты не можешь ни-че-го!!! Сколько лет прошло?! Семь? Восемь? Ты добилась хоть чего-то?! НЕТ! Глупое, бесполезное создание! Кому нужен весь этот твой бред?!..»

Я тряхнула головой, сгоняя нахлынувшее наваждение. Чей был этот голос? Женский? Мужской? Почему-то мне казалось очень важным вспомнить это, но я не могла. Мне вдруг ужасно сильно захотелось закрыть глаза и просто уснуть...

***

Свет все так же бьет в глаза, но теперь я уже пришла в себя. Я помню кто я, я помню всю свою жизнь до этого момента, но я… Не понимаю. Стою тут, посреди того самого перехода, по которому шла в толпе людей, как и все, на зеленый свет, привычно не обращая внимания на выстроившиеся в ожидании машины, на встречных, на тех, кто вокруг… Просто движение. Каждый — к своей цели. Мы в этой толпе не знаем друг друга и не нужны друг другу. Но вот теперь они все здесь. Те люди. Вокруг меня. Застыли, скованные вечным льдом, что не так давно почему-то выпустил меня из своих объятий. Да, они все здесь — причудливые и странные фигуры, на которых я больше не могу не обращать внимания. Застыли и смотрят в одну сторону. Кто-то удивлен, кто-то смеется, указывая пальцем на что-то в небе… Я помню. Я тоже тогда смотрела на нее. На странную и невыразимо яркую голубую точку, откуда-то появившуюся среди ясного неба.

Это все из-за нее?

Ведь ледяные фигуры — это все, что осталось. Да и их мало. А вокруг… Города больше нет — руины. И осколки. Осколки цветного льда, в каждом из которых отражаются мои испуганные глаза. Я как-то поздно осознала, что это значит. Чем был когда-то этот лед. Почему-то мое сознание ужасно не хотело сопоставлять столь очевидные факты.

Но это все не так уж и важно теперь.

Я помню свою жизнь, я говорила? Столь неудавшуюся. Пропитанную бранью, криками, слезами и горечью неоправданных ожиданий. Разочарованием, да. Его там было так много… И моего. И моих близких. Они в итоге почти все отвернулись от меня, оставляя наедине с моими слезами. Не слушая объяснений, не желая понимать. Они видели то, что хотели, и никогда не пытались хотя бы попробовать посмотреть под моим углом. А я… А что я? Я маленькая и слабая. Я из тех, кто способен на столь многое, но не сможет и шага пройти в одиночку. Хочется мне тепла, поддержки, понимания… Но все вокруг так заняты своим собственным благополучием, что смотреть на меня просто некому. Но я шла. Одна. Спотыкаясь, и на каждом неровном шаге выслушивала тысячи придирок. А еще тишину, что следовала за каждой из побед и от чего-то была стократ больнее… И сейчас я снова куда-то иду. Одна. В этой мерзкой тишине, оставляя за собой следы и дорожку темных капель-слез. Жалею себя? Да. Кто-то же должен. Кто-то должен принять мои слезы и понять мою боль. Кто-то должен радоваться моим победам, поддерживать меня и хвалить. Кто, если не я? Жаль только, что поддержка из меня всегда была плохая...

Шуршат мои шаги.

Шуршит в обломках ветер.

Шуршат падающие в серый песок капли слез.

Скоро они кончатся, я знаю. Но… Что же мне делать? Как теперь жить? Одной в этом изменившемся, уничтоженном мире?

Люди столь самовлюбленны, правда? Уничтоженный мир… Так ли это? Всего-то одна павшая цивилизация — Мир переживал и не такое. Он просто изменился, сколько бы ни твердило обратное наше извечное высокомерие. Перешагнул через нас, отбросил лишнее и забыл, продолжая существовать как ни в чем не бывало.

Слезы кончились, и пришла пустота. Я не знала, что мне еще делать, кроме как идти, идти, идти… пока есть силы. Туда, вперед. Быть может, если так делать, то что-то изменится. Знаю только, что стоять нельзя. Этот запрет сейчас стал смыслом жизни.

Есть хочется.

Шорох вдруг изменился, что-то где-то стукнуло, заставляя обернуться и остановиться. Снова повторился странный звук, в котором я, вновь с глупой задержкой, опознала шаги.

Стоило понять эту простую истину, как меня с головой захлестнули чувства, а высохшие было слезы вновь прочертили мокрые дорожки по щекам.

Страх. Вдруг это враг? Мне ведь тогда не убежать и не спрятаться.

Надежда. Вдруг это друг? Он поможет, примет, объяснит, что случилось и что делать дальше.

Беспомощность. Я же знаю, что сама сейчас не способна ни на что.

Снова страх. Я не хочу оставаться одной. Я еще в той жизни успела устать от одиночества...

Шаги затихли: он остановился. Мужчина. Обычный самый… Лет сорок? Наверное. Смотрит на меня, оценивающе, с интересом. А я так жалко выгляжу, напуганная и заплаканная, в грязной и где-то рваной уже одежде, с паникой и бессилием, что делят место в моих глазах.

— Кто ты?

И как мне ответить на его вопрос? Хотя я попыталась. Голос прозвучал пискляво, и я с горечью осознала, что выгляжу, наверное, еще более отвратно, чем могла бы себе представить. Но я ответила. То единственное, что могла:

— Лиза.

— Лиза… — он словно пробует имя на вкус. Ухмыляется и кивает. — Я Вэш. Быть может, встретимся когда-нибудь.

И уходит.

И я почему-то даже не пытаюсь его остановить, только беззвучно плачу, вновь жалея себя, смиряясь со своим одиночеством. А еще по-прежнему иду вперед. Не знаю, зачем… Просто иду до тех пор, пока дорога не заканчивается своеобразным тупиком.

***

Здание. Нет, его остатки. Выбитое стекло, частично разрушенные опаленные стены с коркой льда поверх черных следов. Стальные штыри каркаса, устремленные ввысь к бесстрастным небесам, не то моля о помощи, не то обвиняя в случившемся.

Я до сих пор не понимаю, зачем подняла тогда пистолет. Всю свою прошлую жизнь я была жалкой и слабой. Так и не добилась ни одной из поставленных целей. И сейчас ничего не изменилось. Я стала лишь еще более жалкой и теперь уже точно безвозвратно одинокой. Изменит ли хоть что-то пистолет? Сделает меня сильнее? Вряд ли.

Сотрет навсегда меня из этого Мира? Но я не хочу так. Я хочу жить. Я всегда хотела жить… По-настоящему и ярко.

Так зачем мне пистолет?

Зачем сжимаются пальцы на рукояти, и я, вспоминая какую-то сцену из нашумевшего некогда фильма, целюсь в разбитое окно, копируя позу главного героя?

Зачем звучит выстрел, громом разгоняя сгустившуюся тишину, которую еще долго заставляло прятаться по углам озорное эхо?

Вот только… С вылетевшей в пустоту пулей, я вдруг остро поняла: той жизни больше нет. Я одна. Я стою на пороге. У черты, которую только я перешагнуть и способна.

И там, за закрытой пока дверью, манящим светом сияет все та же, но уже совсем другая — Моя Жизнь. Книга, которую мне позволили начать с чистого листа, отбросив прошлое со всеми опечатками и ошибками прочь. И этот выстрел прозвучал для меня приветственным салютом.

Теперь, впервые, мой взгляд по-настоящему стал другим.

11 апреля 2014г.