Глава IV. Начало конца.

Глава IV. Начало конца.

Этот гудок неприятной щемящей сердечной болью отозвался в теле Огнева. Прижав руку к левой части груди, он сделал несколько глубоких вдохов, медленно прошёлся вдоль пирса к машине, выпил своей колодезной воды — полегчало. Но чувство тревоги и боли не проходило, решил очень аккуратно, но срочно ехать домой.

Декабрь, смеркается рано. Окна дома смотрят чёрной пустотой. В комнатах полумрак, тишина. В спальню… Наталья лежит поперёк кровати, глаза закрыты, ночная рубашка перекручена, руки, ноги неестественно раскинуты. Огнев понял — это беда, то чувство тревоги не обмануло. Он быстро приложил ухо к груди Натальи, взял руку — живая..

Вызвал скорую. Ожидая, он аккуратно уложил её в постели и до прибытия врача массировал руки, ноги, нажимая на сердечные точки. Через какое-то время услышал её лёгкий вдох и судорожное шевеление тела. Стоя на коленях у кровати, продолжая поглаживать её руки, ноги, стал мысленно молить Бога о великой помощи своей Наталье. В голове сверлила одна мысль: «За что? За что?» И болью отдавала в сердце.

Галина Филипповна — наш участковый врач с завидной расторопностью прослушала, простучала больную, глянула под закрытые веки, сама сделала уколы, сестре кивнула в мою сторону, чтоб та и мне сделала укол. На мой вопрос: «Что с ней?», — врач сказала лишь, что она сейчас в коме — надо срочно везти её в больницу в реанимацию.

В больнице вновь Галина Филипповна с дежурным врачом долго пытались что-то сделать, чтоб вывести её из комы, но тщетно. Дежурный врач, видя моё подавленное состояние, уделил мне внимание и разъяснил, что у вашей жены случился инсульт, мы с участковой сделали всё, что положено при таком состоянии больной, завтра ей займутся реаниматолог и невролог, тогда станет всё более ясно. А сейчас настоятельно советую Вам набраться терпения, успокоиться и ехать домой, здесь супруга Ваша будет под неусыпным врачебным контролем. Надеемся, что всё пойдёт по лучшему варианту, подумав, добавил — инсульт дело коварное и, показав на дверь в отделение, продолжил — там лежит женщина шестидесяти лет со вторым инсультом, а после первого вроде выкарабкалась, так что — молитесь Богу — он всем помогает.

Дома позвонил только дочери, сказал, что мама заболела. И я её отправил на «Скорой» в больницу с диагнозом — предынфарктное состояние, о чём мы давно ей говорили, что надо лечиться серьёзно. Она не слушала нас, а теперь вот сложности…

Светлана Михайловна внимательно, выслушав моё сообщение о болезни матери, строго в виде медицинского указания потребовала срочно замерить своё давление и если выше нормального принять препарат, спиртное не брать в рот и взять себя в руки, ни в коем случае не раскисать и, что приедет завтра же утром. Значит, всё-то она поняла и конечно приедет. Слава Богу, что есть у нас прекрасная дочь — медицинский работник, зять хирург, внук заканчивает школу, есть на кого положиться, с бедой один на один не оставят.

Позвонил сосед, что видел у дома «Скорую»: « А теперь вот вижу, свет горит, что там у тебя? А то мы тут с женой беспокоимся». Я рассказал ему так же всё в мягких тонах о случившемся, поблагодарил и пообещал завтра сообщить врачебные результаты.

Дальше Огнев автоматом поставил чайник, выполнил указания дочери, зашёл в спальню прибраться. И сразу же под подушкой обнаружил письмо, а на полу конверт с адресом из Крыма. Вот оно что!!! Молнией вспыхнула мысль Огнева. Сев на кровать, обхватив руками воспалённую голову, в которой роились различные варианты воздействия на Наталью этого крымского послания.

Конверт и письмо, как змею ему брать не хотелось — там страшный яд… В нём вся коварная сущность, сущность отмщения, отмщения — за всю неудавшуюся жизнь, отмщение за наше счастье. Значит, жизнь у Светки не удалась, не выпало ей счастья. И всю жизнь копился яд — яд вложен в это письмо. Он отравил Наталью — ударил в самое сердце. А мне — расплата за ошибку молодости. И здесь же мелкая мысль в оправдание — всего три встречи, три встречи, даже близости не было между нами. Да, получился обман, что он вместо встречи с ней уехал домой и больше с ней не встретился ни когда. Но он тогда встретился с другой девушкой — девушкой своей судьбы и прожил вместе счастливо 45 лет.

В виски стучало — ты не совсем прав — всё от себя… Надо и с другой стороны, со стороны той девушки. Ведь мы учились в параллельных классах, часто виделись, бывали вместе на вечерах, на танцах, в кино. Но я её не замечал, а она? Она может, замечала, может быть, я ей нравился, а тут долгожданная встреча — для девушки эти встречи могли оказаться роком судьбы, талисманом. Ведь женщины более эмоциональны, их души более утончённы, более ранимы. А ты хотел это своё короткое увлечение пройти мимо, оставить незамеченным собой, а ей каково? Есть твоя вина, Михаил Огнев. И эта вина страшным отзвуком донеслась до тебя и делала своё жестокое дело.

А что если инсульт Натальи действительно тяжёлый — это значит постель, костыли, коляска. Готов ли ты нести этот тяжкий крест. Ответ прост — «так тебе на роду написано».

Вопросов больше не возникало. Огнев спокойно стал слышать шум кипящего чайника, не читая, смял в комок злосчастное письмо с конвертом, усевшись поудобнее у камина, разжёг его и как что-то мерзкое бросил этот комок в огонь и стал наблюдать, как это последнее бездумное эхо молодости, извиваясь в горящем пламени, обугливается, превращаясь в тлен.