Глава 4. Снова война

Когда Даниэль открыл глаза, солнце уже играло лучами на колоннах древнего Нима. Повернув голову, он увидел в постели рядом с собой тихо спящую Ванессу. Ее распущенные волосы покрывали добрую часть подушки. Стараясь не разбудить ее, Легранд встал с кровати, быстро надел брюки и рубашку, а затем вышел из номера. Со стороны входа в отель был слышен тихий разговор, и он направился в эту сторону.
У входа за столом все так же сидел заведующий отелем в жилетке и пил кофе. Рядом стоял Генри и рассказывал о своих доходных домах. Увидев Даниэля, он отвлекся от разговора.
— Доброе утро, друг! Ну, как спалось?
— Спал как убитый. Пускай и мало.
— А Ванесса?
— Еще спит.
— Постой, а вы разве не…
— Да. И давай не будем это обсуждать.
— Нет проблем, как скажешь. А погода сегодня чудесная!
С этими словами Генри мечтательно посмотрел в окно, где поднималось солнце. Заведующий, покряхтев насчет качества кофе, удалился в свою комнату. В этот момент входная дверь раскрылась, зашел курьер с потрепанной сумкой на плече. Осмотревшись, он решил обратиться к Даниэлю.
— Добрый день! Срочная доставка. Вы не скажете, где я могу найти месье Легранда?
— Добрый день. Месье Легранд это я. У вас что-то есть для меня?
— Да… Ох, простите, я прямо немного растерялся. Вам эта посылка. – с этими словами курьер достал из сумки упаковку размером с небольшой томик поэзии. – Посылка оплачена, потому – распишитесь о получении.
— Конечно. Только кто отправитель?
— Указано – «представительство корпорации «Шафт». Серьезные ребята, насколько я знаю. Ладно, это все равно не мое дело. Разрешите откланяться, я удаляюсь.
Курьер ушел, а Генри спешно приблизился к Даниэлю и взял у него из рук посылку. Покрутив в руках и прикинув вес, он с насмешкой сказал:
— Надо же, тебе корпорация уже книжки дарит! И наверняка на первой странице от руки какая-нибудь дарственная надпись. Как думаешь?
— Не хочу загадывать. Открывай.
Генри ловко развернул упаковку и с удивлением достал коробочку, полностью занимавшую объем свертка. Толщиной с книгу, она была сделана из тонкой жести и деревянных планок, закрывалась сверху крышкой с прозрачным окошком. Через него были видны шестерни и пружины. Снаружи располагались лишь заводная рукоять, кнопка на крышке, и сетка, закрывавшая один из торцов коробочки. Беналье отдал ее Легранду.
— Не припомню таких штук. А может, они тебе бомбу решили отправить?
— Меня можно убить куда менее изощренным способом. Зачем им еще какие-то бомбы? Так, давай разбираться.
Даниэль завел завод на несколько оборотов, будто это часы. Затем положил устройство на стол и нажал кнопку. Механизм пришел в движение и из сетки в торце коробочки послышался голос, полный помех.
«Здравствуйте, месье Легранд. С вами говорит второй заместитель главы корпорации «Шафт». Как вы помните, был заключен договор, согласно которому ваш завод переходит в собственность корпорации сроком, который истекает в этом месяце. Кроме того, мы получили сведения, что вы копаете нам яму. Советую вам отказаться от этой затеи, так как это очень плохо кончится для вас. Это было последнее предупреждение, и чтобы вы, как и многие другие, понимали что это – далеко не шутки, мы вам кое-что продемонстрируем в скором времени. До встречи, месье Легранд.»
После этого прозвучал десятисекундный отрывок гимна корпорации и устройство остановилось. Даниэль и Генри были в легком замешательстве.
— Выходит, они следили за нами всю дорогу… Все куда серьезней, чем мы думали. Повсюду шпионы, агенты… Кажется, что они купили все вокруг.
— Люди продажны. А вот нам бежать некуда. Только вперед, к культу, и далее куда укажут. Хоть и есть шанс, что это бред чистой воды.
Генри взял устройство, на котором было записано послание. Покрутив в руках, он усмехнулся.
— Как идет прогресс! Раньше эти голософоны я видел в Париже – они были размером с чемодан. А тут – как маленькая книжка! Вот только люди становятся лишь хуже.
В этот момент раздался звук открываемой двери, а затем шаги по коридору. Спустя минуту из-за угла вышла Ванесса, которая уже оделась и привела себя в порядок. Она улыбнулась.
— Всем доброе утро!
— Доброе! – одновременно сказали Генри и Даниэль и переглянулись.
Ванесса подошла к окну и начала смотреть на рассвет через пальцы руки.
— Эта ночь была прекрасной! Я чувствую подъем сил. Когда мы отправимся дальше?
— Я думал, вас оно уже так утомило, что вы захотите его прервать. – усмехнулся Генри.
Ванесса обернулась и удивленно посмотрела на Беналье широко раскрытыми глазами.
— Даже так? Но у нас, вроде бы, не увеселительная прогулка, верно? Нам нужно найти моего отца. И наказать злодеев по заслугам!
— С этим никто и не спорит.
— Ну, так когда отправляемся?
— Через час. А пока нужно собрать вещи. Я еще и не одет, как полагается. – сказал Даниэль.
— Тогда не будем терять времени, — сказала Ванесса и направилась обратно в комнату. – Интересная штука. – добавила она, проходя мимо лежащего на столе голософона.
Девушка удалилась, а Генри спросил у Даниэля:
— Мне кажется, или она стала вести себя более раскованно и уверенно?
— Думаю да. Она сама по себе весьма подвижна – а теперь вроде как привыкла и к нам, и к нашему пути.
— Боюсь, она не раз еще нас удивит.
Друзья вернулись в свои комнаты и начали собирать вещи. Даниэль одел свой дорожный костюм из коричневых брюк, белой рубашки, кожаной жилетки и короткого бежевого плаща. Ванесса была в своем привычном фиолетово — белом с черным корсетом платье, так оборванном после прибытия в город. На ногах ее были короткие сапожки с крепким каблуком. Конечно, не одежда настоящего путешественника, но и не парадный наряд. Из вещей у нее был небольшой саквояж, который она взяла с собой в Париж. Собрав вещи, она подошла к Даниэлю и застенчиво произнесла:
— Дани, я… Я не знаю, что на меня нашло вчера. Как в голове что-то щелкнуло. Но – все было волшебно. Спасибо.
Она мягко поцеловала Даниэля в губы. Потом сказала:
— Я подожду на улице. Хочу послушать утро.
Она ушла, а Легранд на секунду задумался.
— Послушать утро… Да, без романтики наша жизнь была бы серой.
Выйдя из номера, он столкнулся с выходящими из номера напротив Генри и Бенджамином. От последнего ощутимо пахло алкоголем.
— Вы пили что ли ночью?
— Только я. – сказал Бенджамин. – Воспоминания нахлынули. Они мучили меня в тюрьме и продолжают до сих пор.
— Сочувствую. Как думаешь, что нам следует делать дальше?
— Что делать… Я обещал вас привести к магистру культа – я это и сделаю. Потому немного осмотримся в городе – и отправимся в Авиньон. Благо, нам осталось недалеко. Кстати, я не вижу Ванессу.
— Она сказала, что подождет нас снаружи.
— Шустрая девушка… Тогда идем.
Сдав ключи от номеров и попрощавшись с заведующим, путешественники вышли на улицу. Ярко светило солнце, но воздух еще не совсем прогрелся – стояла приятная прохлада. Неподалеку стояла Ванесса с саквояжем в руках.
Чем ближе подходили они к центру города, тем отчетливее слышался звон большого колокола. Люди вокруг спешно направлялись на центральную площадь. Друзья решили последовать их примеру.
Спустя двадцать минут хода они вышли на центральную площадь города. На противоположной стороне площади возвышался младший брат Колизея – древний амфитеатр. Колокол бил с высокой, похожей на острие копья колокольни нового костела. Народ стекался сюда со всех сторон, прямо к высокой трибуне. Шум и гам заполняли воздух.
Друзья пробились как можно ближе к трибуне, но масса людей не позволяла этого сделать. Пришлось довольствоваться тем, что есть.
На трибуну зашли три человека в костюмах и цилиндрах. Тот, что стоял посередине имел пропущенную через плечо золотую ленту с орденом. Это был мэр города. Спустя минуту ожидания стоявший слева от мэра человек поднял руку с револьвером и сделал выстрел в воздух. Тот час на площади воцарилась тишина.
Мэр взял медный рупор, дабы его речь могли слышать и на другом конце площади и начал свое выступление.
— Достопочтенные жители нашего города! Я, мэр города, рад вас видеть вас в здравии. Но я должен сообщить прискорбную весть для всей нашей страны! Этой ночью был подло убит наш президент и великий полководец Вильям Валлен. Мы остались без мудрого правителя, который вел нас к победе в войне с Германским союзом. Но мы не оставим убийц безнаказанными!
В толпе поднялся шум. Мэр перевел дух и продолжил.
— А теперь – почтим же его светлую память.
Снова воцарилась мертвая тишина. На Соборе опять начал бить колокол.
Спустя несколько минут мэр сошел с трибуны и последовал в ратушу. Люди стали расходиться. Путешественники с трудом переваривали услышанное.
— Президента больше нет… Заговор в такое трудное для нас время…
— Это может быть связано с утренним посланием?
Бенджамин оживился.
— Каким посланием?
— Сегодня в отель пришел курьер и принес это. – Даниэль достал из сумки голософон. – Здесь хранится послание руководства «Шафта», в котором они говорили о предупреждении и громком свершении. Все сходится.
— Дело принимает слишком дурной оборот. Все рушится просто у нас на глазах!
— Да. Нам нужно спешить. Найти культ, найти древность и применить ее, как бы то ни было.
— Нужно ехать в Авиньон. Поспешим на вокзал.
— Сначала мы должны кое-что сделать. Идем в ратушу.
— Зачем?
— У нас на руках – прямые доказательства причастности корпорации к гибели президента. Мы должны об этом сообщить правительству.
— Я не думаю, что это хорошая идея. Лучше не светиться нигде и никак! Наша жизнь и так висит на волоске.
— Это – наш долг.
Даниэль, Генри, Ванесса и Бенджамин направились к ратуше. Зайдя внутрь, они направились в приемную. Там сидел секретарь, переписывающий очередную бумагу.
— Добрый день. Мы бы хотели видеть мэра.
— Сегодня мэр никого не принимает. Вы же знаете, что произошло.
— Мы пришли именно по этому вопросу. У нас есть важная информация.
Секретарь с удивлением поправил очки. Затем зашел в кабинет мэра и закрыл дверь. Спустя минуту он вернулся.
— Заходите скорее. Вам нельзя медлить.
Друзья зашли в просторный светлый кабинет. У окна стоял мэр, он был сильно взволнован.
— Добрый день, господа! Мне сказали, что у вас важное сообщение для меня. Что ж, и в минуту скорби я готов внимательно слушать.
— Господин мэр! У нас есть улики на убийц президента. Мы готовы передать их вам, как доверенному правительством лицу.
— Улики? Вы знаете, кто убил Валлена?
Даниэль положил голософон на стол. Мэр схватил его, завел и запустил. Вновь прозвучала шумная механическая запись.
Когда голософон умолк, мэр задумчиво вернул его на стол. Затем обратился к Даниэлю.
— Я не в силах что-либо решать и делать выводы… Но я отправлю это с подробным описанием в Париж. Вы поедете тоже.
— Но это невозможно. Мы не можем сейчас отправиться в столицу.
— В таком случае, вы оставите подробные данные о себе. Любая деталь может быть важна. Луис!
В кабинет зашел секретарь.
— Слушаю.
— Эти господа оставят данные о себе, а ты запишешь их в бумаги первой срочности. И сразу же – ко мне. Понятно?
— Будет сделано.
Дверь закрылась, а мэр вновь обратился к Даниэлю.
— Следуйте к секретарю. Он заполнит бумаги и вы будете свободны. Я вам очень благодарен. Если улика действительно весомая – вы будете награждены. Вы свободны.
Задержавшись ненадолго у секретаря, путешественники покинули ратушу. Солнце осветило их лица. Теплый воздух играл с листвой. Ванесса прищурилась и сказала:
— Столько потрясений всего за несколько дней. Наверно это и есть конец света.
— Ну, света пока что больше чем достаточно.
— Есть хочется.
— Найдем ресторан и позавтракаем перед дорогой.
Далеко идти не придется, — сказал Бенджамин и указал на вывеску на другой стороне площади.
— «La Resto» — что ж, идем завтракать.
В ресторанчике был легкий завтрак из омлета с оливками и белого вина. Ванессе этого было более чем достаточно, а вот мужская часть компании заказала еще рыбные блюда. Закончив трапезу и расплатившись, друзья направились в сторону вокзала.
Даниэль нес саквояж Ванессы, а та держала его за руку. Генри напевал старую песенку, а Бенджамин набивал трубку табаком из своего потрепанного кисета. На плече его висела старая сумка на ремне.
На вокзале они взяли билеты до Авиньона на небольшой поезд, заканчивающий свой маршрут почти у самой границы с Италией. Спустя час пути они уже были в Авиньоне.
Выйдя из поезда и пройдя вокзал, они оказались на привокзальной площади. Авиньон уже производил впечатление французского города – схожая с Парижем архитектура, множество скверов и ресторанов, голуби на улицах… Кроме того, после Нима город казался немного сплюснутым – дома здесь были в два или три этажа, улицы были намного шире.
Однако долго изучать город не пришлось – от вокзала с его уютной маленькой площадью до собора, куда указал Бенджамин, вела прямая и широкая дорога в тени деревьев. Собор был массивным зданием в романском стиле с толстыми стенами и небольшими витражами. Бенджамин провел во внутренний двор собора, где открыл старую деревянную дверь.
— Заходите, только будьте осторожны, здесь темновато.
Пройдя по действительно темному коридору, Бенджамин зашел в небольшое помещение. Здесь к нему подошел священник.
— Здравствуй, Бенджамин! Давно тебя не было в наших краях. Что тебя привело в божью обитель?
— Здравствуй, отец Андре! Многое было за это время, но пришел я сюда не сам. Эти господа освободили меня из тюрьмы, и я им многим обязан.
— Что же, если их привел ты, то им я доверяю. Но что им нужно здесь?
— Их нужно отвести к Магистру Бальтазару. Это очень важное дело.
— Но его резиденция закрыта для посещения мирянами.
— Это действительно важно.
— Хорошо. Но они не должны видеть дороги. Резиденция должна остаться тайной.
— Я очень тебе признателен.
Священник подошел к путешественникам и сказал:
— Через час вас привезут к магистру. Но дороги вы не увидите – вам завяжут глаза. Таковы условия.
— Мы согласны.
— Тогда следуйте за мной.
Двигаясь по темным и узким коридорам за священником, путешественники вышли на склад продуктов на первом этаже. Здесь перед большими деревянными воротами стояла двухколесная повозка, запряженная лошадью. Скорее всего, на ней перевозили припасы в собор, теперь же на ней предстояло отправиться в укрытие культа. Первым под навес повозки запрыгнул Бенджамин, следом – Генри. Даниэль помог Ванессе забраться внутрь и сам зашел последним. Монах- извозчик завязал всем глаза тканью, а после занял свое место. Рядом сел тот самый священник. Телега тронулась в долгий и изнурительный путь.
— Говорю сразу – если кто-то будет пытаться подсмотреть дорогу – останавливаемся и на этом все. Всем ясно?
— Да, вполне ясно.
— Тогда мягкой вам дороги.
Слова священника были сарказмом – дорога из Авиньона в укрытие довольно скоро превратилась в разбитую, неухоженную сельскую колею, на которой легкую повозку нещадно трясло. Путешественники сидели на жестких деревянных скамьях вдоль бортов, и от толчков часто толкали друг друга. Даниэль взял Ванессу за талию и прижал к себе, а другой рукой держался за борт. Генри пытался начать разговор со священником, но безуспешно.
Спустя час дороги повозка, сделав резкий поворот, остановилась. Было слышно вой ветра в скалах и крики птиц. Раздались приближающиеся шаги, и прозвучал грубый голос:
— Кого это мы тут везем?
— Это важные гости к магистру. Они ждут приема.
— Странно, что ты их везешь в хозяйственной повозке… Ну ладно, проезжай скорей.
Раздался звук механизма – ворота открылись. Повозка снова тронулась с места и копыта лошади застучали по выложенному булыжником двору монастыря.
***
… Париж, вечер. Республиканский Сенат. Внеочередное собрание по чрезвычайной ситуации. Дело на повестке дня – убийство президента и судьба республики. Шумное обсуждение государственных дел, неразбериха в зале собрания. К трибуне выходит человек в костюме и замирает. Постепенно наступает мертвая тишина.
— Господа. Мы вынуждены были провести это внеочередное собрание именно сейчас, потому как каждая минута для нас – решающая. В дни великой скорби, когда мы столкнулись с такой утратой для нас всех, нам нужно решить в кратчайшие сроки – кто займет пост президента и как нам поступить с войной, которая выжала из нашей страны все соки.
Человек у трибуны перевел дух и продолжил.
— Возможно, кто-то хотел бы высказать свое мнение по этому поводу. Месье Дженкинс?
В зале поднялся человек с залысинами на седой голове и обратился к собранию.
— Уважаемый сенат! Конечно, понятно стремление поскорее решить вопрос с должностью президента – свято место пусто не бывает. Но стоит ли лететь второй утке, не зная – ушел ли охотник?
— К чему вы ведете?
— Необходимо вычислить убийц и понять их мотивы. Вполне возможно, что это дело реакционных сил.
— Это конечно ясно, но расследование этого вопроса уже ведется. И на данный момент мы не располагаем никакой информацией даже о подозреваемых в этом преступлении.
— Почему же. Есть кое-что. – раздался голос из глубины зала.
Человек у трибуны оживился.
— Что ж, если у вас есть что сказать – выйдите к трибуне и представьтесь, пожалуйста.
Место у трибуны занял встревоженный человек в возрасте. Прокашлявшись, он начал речь.
— Мое имя Генрих Батарне, мэр города Нима. Меня, так же как и вас, трагедия застала врасплох, и мне было трудно сообщить об этом горожанам. Но вскоре после этого меня посетил молодой человек, который предоставил некоторые улики по делу президента.
В зале началось волнение. Генрих достал тот самый голософон и поднял его над трибуной.
— Что это?
— Это запись голоса представителя администрации корпорации «Шафт», в своей речи высказавшего угрозу совершения преступления на государственном уровне. Вскоре после этого было совершено покушение на президента.
— Это серьезное заявление. Что по этому поводу может сказать министр экономики?
Поднялся тучный человек, который низким невнятным голосом стал быстро говорить.
— Корпорация «Шафт» — наша большая проблема. Находя недоработки в законодательстве и вводя в заблуждение промышленников, они овладели значительной частью предприятий страны. Кроме того, ходят слухи о случаях подкупа местных судей, а так же мошенничество.
— Логично ожидать, что имея такую силу, корпорация попытается вмешаться в политические дела страны. Но то, что происходит сейчас уже переходит границы дозволенного. Мы должны показать корпорации, кто здесь хозяин.
— Что вы предлагаете?
— Конфисковать ведущие предприятия страны, оказавшиеся в собственности «Шафта», привлечь к ответственности за злодеяния.
— Не будет ли это противоправным в нашем случае?
— Когда речь идет о делах такого уровня – о формальностях не стоит вспоминать.
Дверь зала собрания открылась, и в зал быстрым шагом вошел одетый в черный костюм молодой человек. Подойдя к трибуне, он отдал лист с донесением. На попытки услышать объяснения он ответил короткой фразой, после чего покинул собрание. Человек у трибуны прочел заявление и побледнел. Выпив стакан воды, он обратился к собранию.
— Господа. Согласно срочному донесению, в пригороде Парижа произошел конфликт между людьми корпорации и владельцем текстильной фабрики. Корпорация использовала вооруженные отряды для штурма предприятия. На попытки стражей порядка вмешаться в конфликт, отряды ответили огнем на поражение. Много убитых.
— Что ж, не погасив уголек, мы оказались в горящем доме. Нам уже объявили войну.
— Но у нас нет свободных вооруженных сил, чтобы подавить такого противника. Согласно разведке, корпорация обладает значительными силами, приписанными к охране объектов. Уже это является серьезной проблемой.
— Тогда нам придется использовать занятые силы. Мы останавливаем боевые действия против Германского Союза. Нас ждет новая война. Готовьте сообщение в Германию – нам нужно перемирие.

***
На следующий день на срочной съезде военного командования стран- участниц Паровой Войны был подписан договор о мире. На переговорах была затронута и проблема угрозы «Шафта». Имея такие же проблемы, глава Германского Союза высказался с предложением начала совместной борьбы против сил корпорации.
В тот же день начались уличные бои в пригороде Парижа, а так же городах на Востоке страны. Силами корпорации были захвачены некоторые транспортные магистрали и стратегические объекты.
Израненная Франция получила удар в спину.