Глава 1. Трудные времена

… Лион. Большой промышленный город с древней историей в последнее время очередной раз сменил свой облик. Окраины усеяны фабричными кварталами, улицы опутаны подвесными рельсами, под которыми с шипением движется пневматический трамвай. Узкие улочки изобилуют маленькими забегаловками и торговыми лавками. По улицам движутся паромобили, толпы разношерстной публики снуют по брусчатке, задевая валяющиеся повсюду брошенные газеты. Торговые автоматы механическим голосом зазывают покупателей. А вот, на небольшой площади играют уличные музыканты. Они стараются вовсю, пытаясь заглушить мелодию граммофона из открытого окна. Старая хозяйка поливает вазоны на небольшом балкончике, ворча на стайки наглых голубей. Из мясной лавки доносятся ароматы свежего и копченого мяса. В кинотеатр спешат люди – идет премьера нового немого кино с известной французской звездой. На удивление – не про войну. На углу дома бездомная собака догрызает кость. Заметив огромную тень, она поджимает хвост и прячется – огромный пассажирский дирижбан медленно идет над городом в сторону воздушного порта. Новое внушительное здание банка соседствует с развалиной 12 века – история здесь на каждом шагу.

На второй по размеру площади города стоит шестиэтажный дом. Он весьма красив и украшен скульптурами. На балкончике стоит человек в добротном костюме и курит трубку. Статная фигура, волевое лицо, мощные руки – а в глубоких глазах видно отчаяние. Его взгляд направлен в сторону заходящего солнца, которое вот-вот скроется за зубьями крыш домов. Пара отблесков – и вот его уже не видно. Человек вздохнул, вытряхнул пепел из трубки и зашел в комнату.
Его зовут Даниэль Легранд, он владелец небольшого завода, производящего пружины и рессоры. Продукция его фабрики пользуется спросом, но постоянное повышение налогов заставляют его серьезно обеспокоиться будущим своего дела. И сейчас Даниэля терзали подобные мысли. К тому же ему не давали покоя мысли о прошлом.
На пороге комнаты появилась стройная миловидная девушка с русыми волосами. Это была Фелиция, домохозяйка в квартире Легранда. Фелиция давно работала у Даниэля, и тот был весьма ею доволен и часто общался с ней на разные темы.
— Месье Легранд, ваш ужин готов. Поскольку моя работа на сегодня закончена, я иду домой.
— Конечно, Фелиция, вы свободны. Благодарю вас.
— Да, чуть не забыла. Приходил курьер, он оставил вам письмо. Я оставила его на столике в гостиной.
— Хорошо, я прочту его.
— Доброй ночи, месье Легранд.
Даниэль прочистил трубку и положил ее на стол в своем кабинете. После этого он направился в гостиную, дабы прочитать упомянутое письмо.
Квартира Легранда не отличалась роскошью и пышностью. Семикомнатная квартира со всеми удобствами и всем необходимым для статусного человека – вполне скромно для человека, владеющего заводом. В квартире находилось много книг, занимавших солидные книжные шкафы. В столовой был именной сервиз, а в гостиной – прекрасный бар. Именно туда направился Даниэль, держа в руках письмо. Налив себе вина, он уселся в кресло, раскрыл письмо и начал читать.
«Старина Даниэль!
Я прекрасно осведомлен с твоими трудностями на заводе. Признаться честно, мои дела с игорным домом так же идут нелегко. Но не стоит унывать, верно? Сегодня я устраиваю у себя небольшой вечер – там будет много почтенной публики, не только из Лиона! А нам с тобой нужен отдых. Начало в девять часов, и без опозданий! Приходи обязательно!
Генри».
«Вот пройдоха» — подумал про себя Даниэль и сложил письмо обратно. После чего он допил вино и посмотрел на часы. Было уже семь часов.
Даниэль достал лист бумаги и наскоро написал:
«Экипаж к 8:30 у входа. Легранд»
После скрутил послание в трубку, положил в стеклянную капсулу. Подойдя к аппарату на стене, он вложил капсулу в окошко в трубе и нажал рычаг. Окошко закрылось, а капсула со свистом полетела по трубе пневмопочты на первый этаж, в комнату камердинера. Сюда выходили трубы из всех квартир дома, доставляя поручения для прислуги.
Когда часы пробили половину девятого, в комнату зашел лакей сообщить, что экипаж ждет у входа. Даниэль взял трость и вышел из комнаты.
В распоряжении Легранда был личный паромобиль. А так как Даниэль был эстетом, то и паромобиль отличался изяществом и красотой. Белые панели кузова, красные диваны – и покрытые хромом патрубки двигателя. Паромобиль был изготовлен в мастерской Левассора по индивидуальному заказу, так что его надежность была выше всяческих похвал. Впрочем, как и ходовые качества. Усевшись поудобнее, Даниэль махнул рукой. С шипением экипаж набрал ход и двинулся по проспекту, забитому другими паромобилями и редкими пневмоциклами.

Возле дома Генри царило оживление. Экипажи прибывали, доставляя своих знатных пассажиров к парадному входу, и тут же, сигналя, двигались на стоянку. Лакеи приветствовали гостей, чуть дальше их встречал сам господин Генри. Худощавый живой человек с бегающими глазами сыпал фразами и размашисто жестикулировал. Увидев Даниэля, он широко улыбнулся.
— Добро пожаловать, месье Легранд! Прошу, проходите в зал, располагайтесь как дома – почти все уже пришли, скоро начинаем! Луиза, проведите нашего почтенного гостя за стол, на его место рядом с моим!
— Хорошо Генри. Месье Даниэль, идемте.
— Ты в своем репертуаре, Генри – улыбнулся Даниэль.
— Ну ведь да, – расхохотался Генри. – А то бы я звался уже не Беналье!
Генри Беналье был владельцем нескольких ресторанов, игорных и доходных домов в Лионе. В поисках путей расширения своего дела он искал новые виды бизнеса, в угоду своей непостоянной душе. Генри был веселым, насмешливым человеком со своеобразным чувством юмора. Однако он всегда мог найти общий язык с деловыми партнерами. Благодаря своей общительности, Беналье имел огромное число знакомых во всех сферах жизни Лиона. Однако не всегда все шло гладко. Однажды, после того как Генри взял солидный кредит на строительство гостиницы, его заманила в свои сети местная мафия, заставившая выплатить огромные деньги в качестве «добровольного сбора». От проблем с кредитором Генри спас именно Даниэль, безвозмездно подарив ему достаточный капитал. Беналье разобрался с кредитом, после с помощью знакомого генерала совершил облаву на клан мафии и истребил почти всех, оставив нескольких человек за решеткой. Вернув свои деньги, он так же вернул полную сумму дара Легранду, горячо поблагодарив его и объявив лучшим другом. С тех пор дружба между Леграндом и Беналье только крепчала.
Дом Генри был огромен и роскошен для городской застройки промышленного Лиона. Потому все приглашенные гости без труда разместились в парадной части дома, а на этот вечер все были в главном зале приемов.
Даниэль сидел за огромным столом, вдоль которого размещался весь цвет городской верхушки — от интеллигенции до власти. Наконец прибежал Генри и встал во главе стола. Раздались бурные аплодисменты.
— Господа! – улыбнулся Генри. – Я рад открыть для вас этот прекрасный вечер. Надеюсь, вам понравится как угощенья нашего стола, так и – танцы! Но не просто так я собрал я вас за этим столом – сегодня у моей дорогой супруги Аманды День Рождения — и я рад произнести наш первый тост в ее честь! За тебя, дорогая!
Вновь прозвучали аплодисменты, стук бокалов и скрип сдвигаемых стульев. Прелестная Аманда в роскошном платье слегка улыбалась и кивала гостям.
Опрокинув первый бокал, гости принялись за еду под музыку механического пиано – Беналье любил технические новинки и часто привозил их из Парижа. Генри наклонился к Даниэлю.
— Ну, как тебе здешняя публика, а?
— Трудно сказать. Многих гостей я знал прежде только по именам.
— А ведь все – влиятельные люди! – хрипло усмехнулся Генри. – Вот например, — он слегка указал на сидевшего напротив пожилого сухого человека в строгом черном костюме, — Главный судья города, месье Бушард. Трудно переоценить его власть. А это, — Генри указал на тучного мужчину с пышными усами. – владелец транспортной компании « Ришалье Авилис». И наш городской транспорт, и в соседних городах – все создано и содержится им. Так что считай, что он сделал вены этого города!
— Что ж, весьма познавательно, Генри. Смотри, как бы твои гости не заскучали ненароком!
— Это у меня-то дома? Хо-хо!
Генри засиял и поднял глаза. Из-за стола встал пожилой человек в военном мундире и поднял руку. Все замолчали.
— Я бы хотел произнести следующий тост за простых солдат. Тех самых солдат, кто сражается сейчас против Германского союза и позволяет нам в здравии и спокойствии пировать здесь. За героев войны!
В воздухе повисла тишина. Человек в мундире выпил бокал до дна, крякнул, и сел на свое место. Аплодисменты.
Застолье продолжалось. Гости увлеченно обсуждали между собой свои насущные проблемы. Девушки держались скромно, но было видно, что им здесь скучновато. Они тихо продолжали трапезу.
— Знаешь, Даниэль, я сейчас в раздумьях. Мне уже порядком надоело возиться с этими домами и видеть вывески казино. Хочется чего-то нового.
— И что же ты задумал, неудержимый ты наш?
— Понимаешь, азарт и жилье – это темы вечные, они всегда были, есть и будут. Это – вечно и неизменно, а значит – не мое. Я сделал на этом деньги. Я хочу быть на пике прогресса и делать именно то, что больше всего востребовано людьми. А что сейчас больше всего востребовано?
— Мир. – задумчиво сказал Даниэль.
Генри сделал недовольную гримасу.
— Человек, я вроде бы серьезно толкую. Сейчас только и разговоров, что о великом будущем электричества. Как думаешь – может было бы разумно организовать производство, хм… скажем электрических светильников? Или генераторов для электростанций? Или банально проводки. Или…
— Ты скажи мне, электрик, где ты все это все производить будешь? Тебе придется всю производственную базу делать с нуля. А ты явно к этому не готов.
— Давай откроем линию на твоем заводе, он же все равно металлургическую продукцию делает. – пожал плечами Беналье. – Что скажешь?
— Нет, нет и нет, Генри. Переоборудование – это огромные деньги, да и наверняка овчинка выделки не стоит. У меня есть устойчивый спрос и место… — Даниэль вздохнул. — Хотя проблем тоже хватает.
— Ну-ка, ну-ка с этого места по- подробней. Какие такие проблемы? Это же не с заводом?
— Все гораздо серьезнее. И здесь явно не место обсуждениям.
— Ты как всегда изумительно прав, — улыбнулся Генри. – Ничего, скоро начнутся танцы – тогда и поговорим.
Через час рядом с застольем начались бальные танцы. Весь зал был скрыт в толпе танцующих, пышно одетых дам и господ. Пиано уже умолкло к тому времени, и публику веселил уже маленький живой оркестр.
Покончив с ужином, Даниэль встал из-за стола и направился к толпе, стоящей на краю танцующей арены. По пути его догнал ловкий Генри и стал представлять публику.
— Мадам Жизель, жена Адама Холеваса, владельца торговой компании. А это – господин Даниэль Легранд, владелец металлургического завода и мой лучший друг.
— Очень приятно.
-Взаимно.
Они шли все дальше, все больше узнавая гостей дома Генри. С каждым человеком Даниэль терял интерес к вечеру и больше погружался в свои проблемы и воспоминания. Как то смутно в голове прозвучали обрывки голоса Генри о главе банка Джеферсоне, потом о его дочери Ванессе, ее огромные глубокие зеленые глаза… глаза?
Даниэль замер, глядя на прекрасное легкое лицо Ванессы. В нем отражались любопытство, изумление и при этом небольшой огонек нахальства. Пухлые губы произнесли фразу певучим голосом:
— Месье Даниэль, с вами все в порядке? Или это со мной не все в порядке, что вы так странно смотрите?
Легранд очнулся. Перед ним стояла Ванесса, едва сдерживающая улыбку. Рядом стояли Генри и Джеферсон с вопросительными выражениями лица.
— Эм… да, все в порядке. Позвольте пригласить вас на танец?
— Что ж, с большим удовольствием. – Ванесса подала Даниэлю изящную руку и вышла в круговерть танца.
— Я буду ждать в своем кабинете! – крикнул вдогонку Генри, и продолжил беседу с банкиром.
— Почему вы постоянно смотрите на меня так? У меня складывается впечатление, что со мной что-то не так.
— Нет, с вами все прекрасно, — ответил Даниэль. – Просто вы так прекрасны, что мне трудно оторвать от вас глаз.
— Тогда закройте глаза и доверьтесь танцу! – улыбнулась Ванесса и закружилась в танце.
Даниэль сам не замечал, как влюблялся в каждое движение Ванессы, каждый полный эмоций взгляд. Наконец танец кончился, и Ванесса, скользнув по руке Легранда, уже направлялась к своему отцу. Затем она обернулась и улыбнулась Даниэлю лучезарной улыбкой, на что он невольно ответил тем же.
«Ох уж эти девушки» — промелькнуло в голове, когда он направился к бару чтобы выпить. По пути его остановил худощавый человек в сером костюме и сигарой в руках.
— Одну минутку, месье Легранд. Мне нужно вам кое-что сообщить.
— Я вас слушаю.
— Давайте отойдем в сторону.
Встав возле камина, человек достал бумаги и продолжил:
— Как вы можете догадываться, речь пойдет о вашем, ну и нашем по совместительству заводе. А точнее о его собственности.
— Вы из «Шафта»?
— Именно. Я представитель главного совета корпорации по делам собственности, Нельсон Мейер. Если я правильно понимаю, вы заключили договор с корпорацией и получили финансовую помощь нашего фонда. Дело хорошее, и наверняка подняло ваш бизнес с колен. Война – плохая штука…
— Но вы хотели обсудить нечто другое.
— Не будем ходить вокруг, сразу к делу. По условиям договора, ваше предприятие обязуется отдавать 5% акций в месяц. Не так уж и много на первый взгляд. Но на сегодня корпорация обладает уже контрольным пакетом акций, а потому вольно выбирать руководителя. И как вы понимаете – это не вы.
— Но я владелец завода! Я его построил!
— Не спорю, раньше так и было. Но сейчас корпорация – фактический владелец завода. А вы – всего лишь совладелец. У вас два выбора – либо вы отказываетесь от всех прав на фабрику и товары сразу – либо это произойдет само собой по истечении времени – ведь каждый месяц акций все меньше.
— Я разорву сделку. Обойдемся и без вашей помощи, Нельсон. Мне мой завод дороже.
— Хе-хе, а кто вам это позволит сделать? – улыбнулся Нельсон.
Даниэль схватил его за воротник.
– Или вы пойдете против корпорации? Попробуйте, это будет вашим последним опытом, обещаю.
— Мелкие мошенники, — прошипел Даниэль. – Скоро государство займется вашими делишками.
— Скорее это мы займемся государством, — противно улыбался Мейер. – Хотя уже половина в наших руках. До свидания, месье Легранд!
Агент удалился, а Даниэль налил полный фужер коньяка, выпил его до дна и зашел в кабинет Генри.
— О, ну наконец-то! Я смотрю, тебе понравилась дочь Джеферсона. Одобряю, одобряю, да только расположения ее отца добиться непросто. Он… Эй, что с тобой?
— Генри, у меня серьезные проблемы.
— По лицу твоему вижу, что не малые. Садись, рассказывай.
— Если ты помнишь – пару лет назад я заключил договор с компанией «Шафт»…
— Как же не помнить. Ты тогда мог погореть как старая свечка. Но – вроде же дела пошли на лад?
— Наоборот. «Шафт» забирает мой завод.
— Что? Они забирают завод? По какому праву?
— По якобы указанному в договоре положению… 5 процентов акций в месяц… но я не помню такого в договоре…
— Подавай заявку в суд. Я помогу – накажем подонков по заслугам.
— Боюсь, время упущено. «Шафт» поднялся до таких высот, что государство теперь им не указ. Кроме того, их агент говорил, что уже полгосударства в их руках… Не знаю, стоит ему верить, или это дешевый блеф.
— Если они действительно так разрослись, то блефовать им точно нет смысла. Хотя есть одна идея.
Даниэль оживился.
— И в чем же она?
— Собирайся, мы едем в Париж. Обратимся в инспекцию, посмотрим записи реестра компаний, и узнаем – кто их настоящий владелец. Если Большинство имеет реальных владельцев, а не «Шафт» — подадим на этих мошенников иск в верховный суд. Ну а если нет, то…
— Будет видно. Едем завтра, утром. А пока надо продолжать вечер.
-И то верно. Да здравствует веселье!
Генри осушил рюмку и отправился в парадный зал.
В зале по-прежнему царила атмосфера веселого вечера. Гости уже не танцевали, а бурно обсуждали различные темы дня. Генри отправился к небольшой шумной компании, а Даниэль предпочел отправиться на балкон, где он мог побыть в тишине и наедине со своими мыслями. Зайдя туда, он увидел Ванессу, заворожено наблюдающую за небом.
— Простите… Я вам не помешаю?
Ванесса обернулась.
— Что? А, это снова вы. Ну что же, вы мне совсем не мешаете.
Даниэль достал трубку и закурил.
— Что же вас так привлекло в этом небе? Там ведь кроме звезд сейчас ничего нет.
Ванесса возмущенно посмотрела на Даниэля.
— А вам этого мало? На звезды можно смотреть часами. И тогда кажется, будто они живые.
— Как знать, может они действительно живые, и астрономы врут. Но я знаю точно две живые звезды.
— Вот как? И где они?
— В ваших глазах, мисс.
Ванесса слегка улыбнулась, и отвернулась в сторону от Даниэля.
— Вы мне льстите. В моих глазах нет ничего особенного, и тем более звездам там не место.
— И танцуете вы великолепно.
— Я ведь дочь банкира… Окружена заботой и беззаботностью. А мне охота двигаться и получать новые впечатления. Танцы – та небольшая отдушина, что не дает мне увянуть. Ну и книги конечно.
— Почему бы вам не заняться, например верховой ездой? Я думаю, ваш отец позволил бы вам это.
— Он считает, что это не женское дело. Порой мне кажется, что для отца все девушки должны сидеть в башнях и ждать мужа, как какая-нибудь Рапунцель! Но мы ведь не в Средневековье живем, а во времена расцвета человечества, верно?
Ванесса опустила взор вниз с балкона.
— Вы наверняка повидали много, месье Легранд. А я видела мир лишь на страницах книг, да с такого же балкона…
— Придет время – и вы тоже увидите мир своими глазами. Лишь бы он не разочаровал вас.
— Не увидишь – не узнаешь. Я пойду.
Даниэль в одиночестве докурил трубку.

***
— Доброе утро, месье Легранд! Ваш завтрак готов и ожидает вас в столовой. Еще приходил посыльный от господина Беналье, просил передать это письмо.
— Благодарю вас, Фелиция.
После небольшого завтрака Даниэль открыл письмо, в котором было сказано следующее:
«Даниэль, я заеду за тобой в 10 утра. Поезд в Париж отправляется в 11 часов, так что времени на опоздания не будет.
Генри»
Собрав необходимые вещи и документы в саквояж, Даниэль одел свой дорожный костюм, захватил с собой на всякий случай револьвер. В условленное время действительно подъехал паромобиль Беналье, и друзья отправились на железнодорожный вокзал.
Город уже проснулся, но на улицах было немного народу. Рабочая смена уже отправилась на грохочущем трамвае в промышленный пригород, а интеллигенция привыкла в это время еще нежиться в постели и пить утренний кофе. Уборщики улиц подметали тротуары и собирали разбросанные повсюду газеты. Сапожники скучающе ожидали своих первых клиентов. Весь город был очень красив в утренних лучах солнца, отражающихся на вывесках магазинов, брусчатке и высоких уличных фонарях. Из- за утренней прохлады дышалось довольно легко.
Проехав длинный проспект, паромобиль выехал на большую круглую площадь у величественного здания вокзала. Он был похож на огромный готический собор, только без башен и с огромным застекленным куполом. С двух сторон из вокзала выходили линии железнодорожных путей, подвешенные над землей. По ним с ревом уносились поезда, оставляя черные клубы дыма.
Оставив паромобиль и дав указания водителю, Генри с Даниэлем зашли внутрь вокзала. Внутри он был не менее огромен. Под высочайшими потолками размещались несколько открытых этажей с залами ожидания, отелями, ресторанами и в самом сердце всего этого муравейника – десяток огромных перронов, от которых отходили поезда. Пройдя по мостику над перронами, они наконец поравнялись с нужным. Напротив них стояла будка с контролером, проверяющим билеты. Генри отдал билеты на проверку, после чего их пропустили на перрон. Там их уже ожидал поезд на Париж.
Друзья заняли свое место в просторном купе вагона. Обшитый красным деревом, он был похож на небольшую уютную гостиную. Спустя десяток минут прозвучал свисток, сообщив об отправлении.
Паровоз протяжно загудел, выпустив тугие струи пара из предохранительных клапанов. Связки колес закрутились, и поезд начал стремительно набирать скорость. Когда вокзал остался позади, а скорость стала довольно высокой, появилось шипение – включилась паровая турбина. Резко ускорившись, состав вырвался за пределы Лиона и направился в столицу.

***

— Нет, вы только представьте какая наглость! – восклицал Джеферсон. – Эти господа из «Шафта» думают, что могут вести себя как дома везде, где им вздумается!
— Что случилось, Вильям?
— Сегодня в мой кабинет зашел представитель этой чертовой корпорации и заявил о своем намерении взять ссуду на 20 миллионов франков! Я объяснил этому господину, что мой банк не выдает подобные огромные суммы организациям с сомнительной репутации. Но ответ представителя возмутил меня еще больше!
— Неужели он нагрубил тебе?
— К счастью нет. Но он заявил о своем намерении купить весь мой банк с потрохами в течение двух дней! Само собой, что я отказал ему и попросил немедленно покинуть кабинет. Нет, ну каковы мерзавцы – предлагать мне, крупнейшему банкиру Франции, отдать свое дело неизвестно кому, да и еще в считанные дни, будто бы я – нищий должник!
— Выходит, появились люди, для которых твое могущество – сущая безделица…
— Я не собираюсь мириться с таким положением вещей. Завтра я уезжаю в Париж – мне нужно обсудить этот вопрос с экономическим обществом Франции. Мы должны прекратить всякие отношения с этими мошенниками!
Джеферсон налил стакан воды и осушил его. Шумно выдохнув, он продолжил:
— Ванессу возьму с собой. Она давно хотела повидать свет, а что может быть лучше великого Парижа? А пока я хочу немного отдохнуть.
С этими словами он удалился в спальню.

…Париж встретил своих гостей дождем. Огромный мегаполис, по сравнению с которым Лион выглядел лишь небольшим провинциальным городком. Сюда сходились все транспортные артерии страны, здесь находился крупнейший воздушный порт. Еще на подъезде к городу пейзаж пестрил небольшими деревеньками, пронеслись за окном старые парижские крепости. Начались промышленные районы, огромные цеха местных промышленных гигантов вперемешку с шаткими трущобами. По мере приближения к центру город увеличивался в высоту, рядом начали проходить протянувшиеся над землей линии трамвая и трубопроводы. Наконец поезд стал замедлять ход и зашел в Лионский вокзал столицы. Выйдя на перрон, Генри задумчиво произнес:
— Я сделал всего пару шагов в этом городе, а уже восхищен… Что ж, главное в нем не потеряться.
Пройдя по десятку указателей, сквозь толпы спешащих пассажиров, мимо скучающих торговцев пирожками в нишах главного зала – Даниэль с Генри вышли из вокзала на привокзальную площадь. Здесь открывался вид на центральные районы – высочайшие здания отелей и банков. Многоугольная площадь была забита людьми и частным транспортом, и как продолжить путь по городу было не совсем понятно. Друзья задумчиво прохаживались вдоль площади. Воздух Парижа был куда более отравлен, чем даже в промышленном Лионе. Статус столицы повлекал за собой кроме плюсов еще и ряд недостатков.
— Да уж, попадешь в такой город – и не поймешь, насколько он огромен.
— Ну что, насмотрелся? Пора бы уже и дальше двигаться. А то промокнем как утопленники.
— А как?
— Вызовем такси.
— Я не вижу вокруг ни одного таксомотора.
— Все проще, чем ты думаешь.
Генри уже был несколько раз в Париже, потому он хоть и плохо, но ориентировался в местном окружении. На краю площади стоял небольшой столб с деревянным коробом. С одной стороны у него была рукоять, по центру – причудливой формы лампа. Под лампой красовалась надпись «служба извоза 12 округа, Париж».
Беналье дернул за рычаг и внутри ящика прозвенел колокольчик. Причудливая лампа загорелась зеленым. Даниэль с интересом наблюдал за этим.
Внезапно из-за поворота на скорости с шипением и дымом из двух небольших труб вылетел приземистый паромобиль. Надпись на двери копировала надпись на ящике. Дверь открылась и из салона раздался приветливый голос:
— Добрый день, таксомотор заказывали? Садитесь.
Последовав приглашению, друзья сели в салон.
— К зданию экономической инспекции.
— Будет исполнено.
Таксомотор тронулся с места, сделал петлю по площади и плавно вышел узенькими улочками на проспект. Спустя пару минут они уже проезжали площадь Бастилии. Здесь когда-то была крепость, которую во время Великой Французской революции взяли штурмом, и это стало знаковым событием. После крепость снесли, а на ее месте создали площадь. И теперь она удивляет своим величием не меньше грозной крепости. Продолжив путь по широкому проспекту, свернув в сторону таксомотор резко остановился возле огромного серого здания, увенчанного флагом Франции.
— Прибыли. С вас 5 франков.
— Возьмите.
— Благодарю. Хорошего дня вам!
Таксомотор умчался, оставив Генри и Даниэля у входа. Те не стали задерживаться и поднялись в здание по широкой каменной лестнице.

Внутри они обратились к девушке за широким столом, которая перекладывала увесистые стопки бумаг со стеллажей. Девушка явно устала за рабочий день, потому отвечала весьма неохотно:
— Что вам?
— Добрый день, леди. Вы не подскажете, где находятся записи реестра о промышленных компаниях Франции?
— Подниметесь на второй этаж, там свернете налево, после 6й двери свернете направо и до конца коридора. Там будет черная дверь.
— Благодарю.
По пути к кабинету Даниэль недовольно поморщился:
— До чего же запутаны и сложны здания у бюрократии!
— Что поделать, чиновники на то и чиновники, чтобы все запутывать и усложнять.
Добравшись наконец до нужной двери, они зашли внутрь. Помещение с высочайшими потолками представляло собой длинный зал с застекленным потолком, уставленный огромными стеллажами. В центре помещения было свободное от стеллажей пространство, где располагался стол. За столом сидел суховатый пожилой человек в круглых очках, который быстро заполнял какую-то бумагу.
— Простите, это национальный промышленный реестр?
Пожилой человек резко поднял взгляд на Даниэля и затараторил:
— Да, вы попали по адресу. Что вас интересует?
— Нам нужна информация о собственности корпорации «Шафт». А так же информация о их владельцах.
— Есть, есть такое. А позвольте спросить – зачем вам эта информация?
— Это необходимо для урегулирования конфликта в суде.
— Что ж, не вы первый, не вы и последний. Проходите в соседний зал, документы вам принесут.
Друзья пошли по проходу между стеллажами в соседнее помещение, где размещались рабочие столы. Генри озадаченно проговорил:
— Мда, меня как-то насторожила фраза того старика.
— О первых и последних?
— Да, эта. Выходит, корпорация нечестно ведет дела не только с нами… Дело начинает пахнуть жареным.
— Не паникуй раньше времени, сначала сами заглянем в бумаги, а уж там и решим.
В зале было около двух десятков столов, ровно заполнивших зал. Ровное освещение из огромных окон и потолка создавало все условия для неспешной работы с документами. Посетителей особенно не было, за исключением тучного мужчины с бородой, писавшего бумаги и еще одного человека с двумя папками бумаг. Он производил впечатление военного.
Генри с Даниэлем заняли свободный стол. Через примерно десять минут вышел молодой человек в униформе с увесистыми папками и обратился к Даниэлю:
— Это вам нужны были документы «Шафта»?
— Да, совершенно верно.
— Прошу вас.
Сидевший за соседним столом «военный» заметно оживился и посмотрел в сторону стола Даниэля. Молодой человек оставил папки на столе и быстрым шагом вернулся в соседний зал. Генри взял первую папку.
— Итак, что мы имеем… Корпорация «Шафт», основана в 1893 году, до августа того года являлась дочерним ответвлением швейцарского финансового фонда «Цепь помощи», после отделилась в самостоятельную единицу. Руководство, так… Совместная собственность. Контрольный пакет акций Союза металлургии Франции, контрольный пакет концерна «Рено», контрольный пакет строительной компании «Винчи»…
— Получается…
— Получается, они не блефуют. Большая часть экономики страны в их руках. Мы не сможем им противостоять законным путем, раз государство беспомощно.
— Черт… Как такое возможно…
— Брось, Даниэль. Мы найдем выход, это однозначно. Любая несправедливость, в конце концов, попадает к правосудию. И – это же Париж! Идем, развеем грусть.
Выйдя из зала и попрощавшись с хранителем архива, Легранд с Беналье направились к выходу из мрачного строения. Спустя пару минут после их ухода, «военный» спешно отнес папки на стеллаж и так же покинул здание.
— Вот такой этот Париж! Думаю, не стоит торопиться с отъездом, да Даниэль? Проведем вечер в одном из ресторанчиков старого города, послушаем музыку… как же это шикарно!
— Вот бокал хорошего вина был бы весьма кстати! – улыбнулся Легранд. — Только, надеюсь, мне не придется везти тебя на поезд на себе, верно?
— Смотри, как бы я тебя не нес! Ты ведь знаешь – я ухожу из за стола только когда все гости уснут, не раньше!
— Ха-ха, знаю я тебя.
Дождь уже кончился, и друзья неспешно шли по узким улочкам. Они хоть и были сами по себе мрачноваты, но благодаря традиции парижан украшать свои балконы и окна настоящими домашними садами и ярким вывескам многочисленных лавок — создавалось стойкое ощущение домашнего праздника. И веселая болтовня часто встречающихся жильцов только усиливало его.
Маленький ресторан «Мари Луиза» стоял на пересечении трех улочек, образующих маленькую уютную площадь. Типичный для крупных городов грохот и копоть обходили этот уголок стороной, потому ресторан притягивал внимание желающих расслабиться и приятно провести время. Это был типичный ресторанчик центрального Парижа – небольшая вывеска, пара столиков снаружи, уютный, обшитый деревом зал. Внутри играл старый музыкант в жилетке с извечной добродушной улыбкой – посетители любили его слушать во время трапезы и часто жаловали звонкой монетой. Генри с Даниэлем зашли внутрь и заняли столик.
— Ради этого стоило посещать Париж! Какие запахи, какие звуки… Официант!
— Слушаю, месье.
— Два ростбифа под соусом и неаполитанский салат, а еще бутылку лучшего вина. И прошу вас – быстрее, мы с другом весьма проголодались!
— Будет исполнено – с улыбкой ответил официант и вьюном умчался между столиков к кухне.
Даниэль откинулся на спинку кресла и мечтательно поднял глаза к потолку. Генри оживленно покрутился, а затем наклонился к другу:
— Дани, ты только взгляни какие тут красавицы! – с этими словами он указал за пару соседних столиков, где пили кофе пара красивых девушек, оживленно обсуждающих какой-то только им известный вопрос. Изящные наряды выдавали настоящих парижанок. Генри улыбнулся им и помахал рукой. Девушки смущенно заулыбались. Друзья подняли бокалы.
— За наши успехи по жизни – и в карьере и в личном!
Тем временем дверь ресторана открылась, и в ресторан тихо зашел все тот же «военный». Стараясь не привлекать внимание посетителей, он сел за крайний столик и заказал кофе. После он отгородился от всех свежей газетой, продолжая незаметно наблюдать за гостями столицы.
Спустя час Даниэль решил, что пора покидать заведение – Генри совсем раскрепостился и начал заказывать коньяк, попутно посылая посетительницам знаки внимания.
— Эх, Даниэль, люблю я такие места! – мечтательно произнес Генри, опустошая залпом очередную порцию коньяка. – И очень уж я люблю девушек. Вот таких хороших. – он снова подмигнул девушкам и налил коньяку. – Вот перееду в Париж и открою свой бордель – вот это будет дело!
— Знаешь, я все думаю про Ванессу. Она ведь так хотела повидать мир…
— А, ты про дочку банкира? Расслабься, не твоего полета птица. Да и сама наверняка избалована. Ты лучше посмотри вокруг! Вон, какие красавицы там сидят…
— Друг, мне кажется тебе уже достаточно. Пойдем, уже поздно.
— Ты думаешь, я пьян? Да брось ты, я просто хорошо развеселился! Вот еще немного коньяку…
— Хватит, ты больше не будешь пить. Мы уходим.
— Я не хочу идти!
— Придется. Официант — счет, пожалуйста!
Пока Даниэль расплачивался с официантом, Генри успел заметить подозрительного наблюдателя. Однако взгляд у него поплыл, а усталость уже разливалась по телу. Так что он равнодушно отвел взгляд в сторону Даниэля. Тот уже закончил с официантом и поднялся со стула, перехватывая Генри за руку. Спустя минуту они уже шли по улочке прочь от гостеприимного места.
— Вот всегда ты прерываешь веселье в самом разгаре! Я ведь только взбодрился.
— Я прекрасно знаю, чем заканчивается твое веселье. И нам еще домой возвращаться. А на поезд в таком состоянии тебя не пустят.
— Ну и куда ты меня тогда ведешь?
— В отель, тебя нужно же уложить проспаться, в конце концов.
Они прошли уже пару кварталов, когда вышли на проспект. Там, спустя пару зданий уже играл огнями роскошный отель. Именно туда и направился Даниэль.
— Слушай, в ресторане я кажется, видел того типа…
— Какого?
— Из архива… Он рядом сидел… Может он шпионит…
— Генри, я говорил тебе не пить много! Давай, заходи аккуратнее. Пожалуйста, один двухместный номер на ночь. – Он обратился к консьержу.
— ваш номер 214, второй этаж.
— Идем Генри, идем.
— Вашему другу нездоровится?
— Нет, все хорошо.
Затащив друга в лифт, Даниэль нажал кнопку лифта. На следующем этаже дверь открылась – они последовали до седьмой по счету двери тускло освещенного коридора с красным ковром на полу. Ключ провернулся, дверь распахнулась, и Даниэль занес Генри в номер.
— Ладно, ты давай спи. Завтра с утра поедем в Лион.
— Я еще… кк… нен-нагулялся по Парижу…
— Потом погуляешь. Нужно возвращаться. Все, доброй ночи.