Кедровые орешки (Грохольский Франц)

— Тима, ты когда собираешься пойти за орехами?

Жена Тимофея — хозяйственная женщина, всегда умела добиться чего хотела. Услышав от соседок, что их мужчины отправились в кедровник за орехами, сильно расстроилась. Скоро они начнут хвалиться своими запасами, а ей и сказать будет нечего. Она принялась тормошить мужа.

Тимофею самому надоело сидеть дома. Он бесцельно слонялся и не находил себе занятия. Лучше чувствовалось ему в лесу, но, постоянный спутник — Егор, был занят домашними делами. Они давно с ним договаривались пойти в кедровник распадка «Буреломный», но всё не могли собраться.

Тимофей и Егор — промысловые охотники. Для них тайга была как дом родной. Привычно собравшись, они отправились выполнять задание. Вышли рано, еще утренний туман не растаял и низко стелился по земле. Дальние сосны, казалось, висели в воздухе, не касаясь земли. Лес только просыпался. Первое время шли вдоль реки, с неспешным течением и обилием диких уток. Потом пробирались сквозь буйный кустарник, что вырос после лесного пожара. Их путь лежал к большой заводи реки, а от нее надо было повернуть в сторону распадка.

У заводи увидели человека и направились к нему. Под ольхой сидел рыбак и удил рыбу. На нем был надет большой брезентовый плащ, резиновые сапоги и шляпа с накомарником. Рядом лежала лохматая собака и смотрела, чем занимается хозяин. При виде охотников собака вскочила и негромко заворчала. Увидев, что на нее не обращают внимания, успокоилась и вернулась на место. Рыбак ничего не заметил. Он в это время подсек рыбу, всё его внимание было направлено на удочку. Удилище изогнулось дугой, леска натянулась, как струна, и готова была оборваться. Охотники, увлеченные поединком, присели рядом и стали молча наблюдать

Рыба, судя по всему, была очень большая и просто так сдаваться не собиралась. По тому, как она резво носилась по заводи, вздымая бугор волны, было видно, что сил у нее много. Один раз вынырнула из глубины на поверхность, и все безошибочно определили в ней сазана. Внезапно леска тренькнула и оборвалась.

— Ах, ты, едят тебя мухи с комарами, — рассматривая оборванную леску, горестно запричитал рыболов. — килограммов на десять, не меньше.

Охотники, понимали его состояние и молчали.

— Здорово ребята, кто такие, куда путь держите? — наконец обратил на них внимание рыбак.

— Я — Тимофей, он — Егор. Идем в распадок «Буреломный», за орехами.

— А я — дед Ларион. Лесовод в прошлом. Бывал я в «Буреломном». Там кедры — загляденье, птицы и белки тучами по веткам носятся. Я уж не говорю про обилие грибов и ягод.

— Да, это он. А ты где живешь?

— А вон за той рощей, на берегу старицы.

— Мы, может быть, зайдем к тебе в гости, когда будем возвращаться назад.

— Заходите. Чай попьем, расскажете, что интересного видели в тайге.

Спрашивая и отвечая, он занялся ремонтом удочки. Закрепил новую леску, привязал крючок. Из небольшого мешочка достал желтую дробинку грузила и укрепил на леске.

Тимофей взял одну из дробинок и с любопытством стал ее рассматривать.

— Дед, они что, золотые у тебя?

Тот равнодушно посмотрел на мешочек.

— Наверное. Насобирал в ручье. Вы его увидите у «Буреломного». Золото или нет, а грузила хорошие получились.

— И много ты их заготовил?

— Какие есть — все в мешочке. Была еще блесна, да щука оторвала.

— Не понимаю тебя, дед, — заговорил Егор. — нашел золотую жилу, а сам сидишь, комаров кормишь. Занялся бы промывкой золота, уже давно стал бы миллионером.

Ларион по-детски улыбнулся.

— А рыбалкой, когда я буду заниматься?

— Тоже верно. Ну, мы пойдем, не станем тебе мешать.

Тимофей поправил мешок за плечами и они, повернув от реки, направились к распадку.

Солнце уже поднялось, стало пригревать, туман рассеялся. К середине дня они были на месте. В кедровнике стояла тишина, полумрак, пахло прелью и живицей. Дед Ларион не ошибался, когда говорил, что кедровок и белок очень много. Кроме них были бурундуки. Все это таежное племя занималось заготовкой орехов на долгую зиму. Отдохнув немного, заготовители принялись за работу. К вечеру два мешка орехов были готовы. Бурундуки, не обращая на них внимания, копошились в куче шелухи, выбирали орешки. Облюбовав место, охотники устроились на ночевку.

Утром проснулись еще до рассвета. Утренняя сырость и холод прогнала остатки сна. Вскипятили чай и стали собираться в дорогу. Закинув на плечи тяжелые мешки, отправились в путь. Через какое-то время почувствовали, что в тайге не так уж и холодно, лучше сказать — приятная прохлада. Еще прошагали большую часть пути и так разогрелись, что пришлось остановиться на отдых.

— Как думаешь, Тимка, зайдем к деду? Угостим орехами, передохнем?

— Можно и зайти, почему нет?

Уже показалась березовая роща, где должен быть домик деда. Вскоре они его увидели, но не могли поверить, что здесь кто-то живет. От дома веяло древностью и запустением. Тесовая, почерневшая кровля проломилась, в прорехах были видны такие же древние, почерневшие стропила. Окон и дверей нет. Вокруг дома разросся кустарник и им, не найдя тропы, пришлось пробираться через него.

Охотники вошли в дом. Среди горницы когда-то стояла русская печь. Сейчас это была кучка кирпичей. Когда-то она согревала весь этот дом и, наверное, очень гордилась собой, а сейчас все это было в далеком прошлом. Кроме этой кучки глины, больше ничего в доме не было, не считая грубо сколоченного стола из толстых досок.

— Странно живет дед Ларион, — заговорил Егор, — может, решил подшутить над нами?

Тимофей промолчал и стал развязывать свой мешок. Набрав горсть орехов, высыпал кучкой на стол.

— Может и пошутил. Когда увидит орехи, поймет, что мы сюда заходили.

Егор со своего мешка насыпал вторую горку.

— Дед — рыбак. Может, он сидит у заводи и все пытается поймать крупную рыбу. По пути проверим.

Неожиданно Тимофей присел на корточки, что-то поднял с пола и показал Егору. На ладони лежала желтая дробинка. Не зная, что и подумать, они только посмотрели друг на друга и вышли из дома.

Закинув на плечи мешки, охотники пустились в путь.

Проходя мимо заводи, издали увидели знакомую ольху и подошли к ней. Рядом лежало поваленное дерево, где вчера встретили деда, но никаких следов он не оставил. Трава была не помята, и ничего не говорило о том, что здесь топтался рыбак. Охотники внимательно посмотрели вокруг, но ничего не обнаружили. Это была загадка.

— Странная история. Расскажешь кому, так не поверит, — пробормотал Егор.

Размышляя и удивляясь, молча пошли домой.

Первый, кто встретился им в деревне, был дед Силантий. Он давно, по причине слабого зрения, не ходил ни на охоту, ни за грибами-ягодами. Заметив две фигуры, долго всматривался, пока не опознал их.

— Здорово, охотнички. Откуда идете?

— С «Буреломного», ходили за орехами.

— Помню его. Раньше на этот распадок всегда ходили за орехами. Нынче народ не тот пошел, не любит далеко ходить. А вы как, небось притомились?

— Немного. Мы хотели зайти к деду Лариону передохнуть, но его не застали дома.

— К деду Лариону? Кто это вас надоумил?

— Так мы его встретили вчера утром на речной заводи. Он там рыбу ловил. Мы напросились к нему в гости.

— Слышал я, что на этой заводи иногда видят рыбака, не нашенского. С ним была собачка?

— Была, старая, как и дед.

— Да, это Ларион. Только умер он давно, когда я был еще молодой. Рыбалка — это его страсть. Он мог часами рассказывать о повадках рыб, способах лова, придумывать разные хитрые снасти. Он был отшельником. Сколько раз его звали жить в деревню, а он так и не согласился.

Силантий о чем-то задумался и, не сказав больше ни слова, побрел по дороге.