Двенадцать месяцев. NeAmina

Знаешь ли ты, сколько месяцев в году?

Двенадцать.

А как их зовут?

Январь, февраль, март, апрель, май, июнь, июль, август, сентябрь, октябрь, ноябрь, декабрь.

Но люди рассказывают, будто в горной стране Богемии была девочка, которая видела все двенадцать месяцев сразу.

С. Я. Маршак

Двенадцать месяцев в году, и как ты ни крути, все друг за дружкою идут по своему пути. Бредут они себе подряд, перебирая дни. Вот только люди говорят, встречаются они. Когда-то много лет назад о них писал Маршак. Поверишь ли своим глазам, что все и было так? Печатным строчкам веры нет, как и пустым словам. Но я сейчас скажу тебе: та девочка жива. Построен крепкий светлый дом в деревне на холме, она живет своим трудом и при своем уме, ведет хозяйство, держит скот, все так же молода. И к ней приходят каждый год все месяцы. Всегда.

Стучит в окно старик Январь, несет он два мешка, на, говорит, вари и жарь, пеки на угольках. И вот в глубокий таз летят помятые слегка двенадцать тощих лебедят, у одного — рука. Три поросенка — тоже в таз (а вдруг голодный год?), улыбка, уши, круглый глаз и одноглазый кот. Слегка смущается старик, случайно вышло вот: хотел лису на воротник — в капкан попался кот. А в остальном, хорош улов — удачная зима, всем невезениям назло забиты закрома, наполнен погреб хорошо и холодильный ларь, и со спокойною душой уходит прочь Январь.

А у дверей уже Февраль — седая борода. «Скорей ворота открывай, — он говорит всегда. — Поди, закончились дрова, эх, холодна зима… К чему ненужные слова? Ты погляди сама». Она — к воротам — открывать, а там путем лесным бежит-спешит отряд солдат из дуба и сосны. Под строгим взглядом Февраля проходят под окном, ложатся сами в штабеля в сарае дровяном. Крепки сосновые тела, в них сердце не стучит, прозрачной капелькой смола сверкнет в большой печи. А как приятно пахнет дуб, его так весел треск… Февраль, поправив свой тулуп, уйдет неспешно в лес.

Под стоны сладкие котов приходит в гости Март, всегда настроен и готов, фантазий — миллиард. Настойчив, ласков и силён, мечта девичьих грез. И целый месяц он влюблён, по уши и всерьёз. Он любит девочку в ночи и нежно, и рывком, и в полдень девочка кричит и стонет вечерком. И эдак может он, и так, и в разные места. Неутомимый сладкий Март — сто бонусов из ста.

Апрель робеет у дверей: «Давай же в лес пойдем. С тобой подснежников быстрей мы наберем вдвоём. Там снега корка, твердый наст за несколько недель. Сурова зимних братьев власть. Как разгребать — Апрель». И вот в лесу они идут, вокруг снега́-снега́…А из-под снега там и тут — то хвостик, то нога… Здесь кровь впиталась в белизну, видать, прошла лиса. И так вот каждую весну — подснежники в лесах.

Приходит Май, а с ним тепло и синева небес, и вот уж девочка сама пойти желает в лес. В мангале тлеют угольки, на шампурах висят из рябы крупные куски и ломти поросят. Простерлась скатерть на траве, размером с целый луг: моченых репок целых две и чиполлино-лук, и пятачка копченый бок, жар-птиц сковорода, и хлеб-и-соль, и колобок — домашняя еда.

Июнь спешит после весны, застенчив, робок, мил. Твердит, что ягоды вкусны — которые с могил; на старом кладбище с утра в тени больших берез он земляники ей набрал и два ведра принес.

Июль на море пригласил, ну не мужик, а клад. Он романтичен и красив, приятен и богат. Экстрим рыбалки с корабля, метанье гарпуна, и — золотая чешуя несется по волнам.

Приходит Август и зовет, и манит калачом: так сладок ароматный мед, но нет кусачих пчёл — медведь на кактус стал похож от сотен едких жал. И пчелам не свезло. Ну что ж — все вместе там лежат. Ночами слышен яблок стук, с утра — лежат ковром. У девочки забит сундук небесным серебром, в ее деревне и окрест на много дней пути богаче, чем она, невест, пожалуй, не найти.

Сентябрь золото листвы кладет ей на порог. Она с ним до сих пор на «Вы»: он хмур и слишком строг. Одним движением руки он отдает приказ: полевки тащат колоски в амбары, про запас, лягушки — рыбу из пруда, сгодится все потом. И он ей снится иногда — в фуражке и с кнутом.

Октябрь практикует дождь и обожает грязь, две пары новеньких галош он отклонил, смеясь, не взял в подарок и бельё, зато принес кизил.… И любит он топить зверьё в густой своей грязи.

У Ноября орлиный нос и мантия до пят. Приносит он с собой мороз и три ведра опят. Его в лесу боятся все: он мрачен и суров, но серебро в его косе понятней многих слов.

Декабрь — самый старший брат — приедет на санях. Он седовлас и грубоват, в глазах полно огня. На первый взгляд, простой старик и славный бородач. Но он пройдоха и шутник, и ласковый палач: закружит в танце белых вьюг — не сыщут, не спасут. И это дело его рук — подснежники в лесу. Он пошутить готов всегда, хохочет он до слез над тем, кто в шкуре изо льда и кто в снегу замерз…

Вот так, перебирая дни, все месяцы идут. Но все ж встречаются они — один лишь раз в году: не в декабре, не в январе, а между ними в ночь, огонь пылает во дворе, печали гонит прочь. Двенадцать братьев у костра в мелькании теней и с ними нежная сестра, отрада трудных дней. Она прекрасна и нежна, и вечно молода. Сестра, любимая, жена… Отныне и всегда.