Глава 8. Безумие.

На свете столько тайн, вопросов, которые задает время от времени человек, взрослея. Каждая тайна стоит многого, а каждый ответ на вопрос порождает еще кучу новых вопросов, на которые еще предстоит ответить. Так было всегда и будет продолжаться до тех пор, пока человек сам не захочет остановится.

Работая много лет в правоохранительных органах, Сильвия, получая ответы на вопросы, задавала еще ряд вопросов на эти ответы. Ее мужа Мэтью всегда привлекали загадки и тайны, но Розмари приходится разгадывать тайны розы. И так каждую неделю.

С Ноа Розмари чувствовала себя свободной, кроме того, ей было с ним комфортно, будто они встречаются уже долгое время. Они ни на шаг не отходили друг от друга, даже приехав в Затмение, Ноа был у сестер дома.

После того, как Мария, Ноа, Розмари и Маргарет сошли с автобуса, Маргарет сразу же ушла, попрощавшись со всеми.

— Я устала от этой розы, — проговорила Мария.

— Скоро все закончится, вот увидишь, — сказала Розмари.

— Я слышу уже это целый год. Розмари, целый год одно и то же.

— Если ты говоришь, что устала видеть потусторонний мир, тебе надоели способности, тогда попробуй не обращать на это внимание, попробуй не думать об этом, — посоветовал Ноа. — И ты, Розмари тоже попробуй так сделать.

— Легко сказать, — проговорила Мария. — Сам-то попробуй не думать об этом.

— Я сделаю все, что мне скажет Розмари. Ради нее я откажусь от многого, — сказал Ноа.

Розмари засмущалась. Ей было приятно слышать от него такие слова. Для Розмари было невозможно любить за такое короткое время. Она считала, что это слишком мало времени. Они поцеловались и пошли дальше.

Они пришли домой, но дома никого не было. Мария сразу же пошла в свою комнату. А Ноа и Розмари на кухню.

— Странно, даже записки нет, — посмотрев на холодильник и поджав губы, проговорила Розмари. Она махнула рукой. — Хочешь посмотреть наш сад?

— Конечно, — Ноа встал со стула и обнял Розмари.

Они вышли на задний двор.

— Ты любишь розы? — спросил Ноа.

— Как тебе сказать, — усмехнулась Розмари. — Уже нет, а раньше я могла часами сидеть здесь, среди цветов. Мне нравилась их форма, запах, кроваво-алый цвет, я была очарована ими. Но сейчас мне хочется все это срезать и сделать здесь аллею. Вон там, в гуще роз поставить беседку, вокруг нее, на лугу поставить деревянные лакированные лавочки с металлическими черными ножками, а то эти джунгли из роз мне уже поперек горла встали.

— Хм, удивительно, как за год человек может измениться, поменять принципы, взгляды на жизнь, интересы, вкусы.

— Или как сильно за год можно изменить человека, — поправила Розмари. — Теперь я смотрю на мир по-другому.

— Роз, понимаешь, мое прошлое не очень хорошее. Я тебе рассказывал. Я не хочу, чтобы ты думала обо мне то, что я когда-нибудь тебя оставлю одну, изменить тебе. Потому что мне это все уже надоело, и я хочу идеальных и долгих отношений. Я хочу быть всегда с тобой.

— Но я не идеальна, — сказала Розмари.

— Ты знаешь, иногда отношения могут стать идеальными не из-за мужчины или женщины, а из-за того, насколько сильна любовь между ними. Дело не в том, идеальны мы или нет, а в том, что я люблю тебя, и ты меня любишь.

— Когда-то я это уже слышала, Ноа.

— Но я не он. Я воспитан по-другому. Возможно, ты мне не поверишь, но я очень влюбчивый, и пообещай мне, что будешь рядом со мной, что никуда не уйдешь. Я люблю тебя.

Смотря на него, Розмари видела в его глазах надежду на взаимный ответ, а главное — она видела в них искренность, а не пустое стекло.

— И я тебя люблю, — ответила Розмари, закрыв глаза. — Я такая же, как ты, Ноа.

 Он вздохнул с облегчением и улыбнулся. Ноа кинулся ее обнимать. Он был счастлив и очень крепко обнял ее, что даже глаза Розмари широко распахнулись.

Смотря своему парню в глаза, Розмари взяла его за руку и повела в дом, заигрывая с ним.

Дорога. Андре ехала домой. На заднем сидении за ней увязался призрак. Он следовал за ней с того момента, когда она увидела свою умершую дочь. Андре посмотрела в зеркало и испугалась.

— Что тебе нужно? — спросила Андре.

В ответ она услышала тишину. Молчанье все больше пугало ее. Каким-то непонятным образом Андре почувствовала свою смерть. Она думала, что пришло время расплачиваться за свои ошибки. Нервно Андре достала телефон и набрала номер Мэри. Наконец-то, ей ответили.

— Мэри, послушай, я хочу, чтобы ты сейчас собралась и пошла к отцу. Я сегодня буду очень поздно.

— Хорошо, мам.

— Мэри, — произнесла Андре и сделала паузу. Нажимая педаль тормоза, она видела впереди полицию и перекрытую дорогу. — Я люблю тебя, девочка моя.

— Мам, что-то случилось?

— Нет, все хорошо, просто я за рулем, и мне не особо удобно разговаривать по телефону.

— Понятно, и я тебя люблю, мам.

Андре, завершив вызов, кинула телефон на соседнее сиденье и остановилась, посмотрев в зеркало заднего вида. Призрак все сидел и не двигался с места, словно чего-то ждал. Андре вышла из машины и подошла к полицейскому.

— Что тут произошло, офицер? — спросила Андре. — Можно ли мне как-нибудь проехать? Это возможно?

— К сожалению, нет. Какой-то ненормальный тип сбил маленькую девочку и скрылся. Видимо, она переходила на другую сторону улицы, — с сожалением говорил полицейский.

Андре проронила слезу. Полицейский, увидев, положил ей на плечо руку, соболезнуя. Словно это была ее дочь.

— С вами все в порядке? Это ваша дочь?

Андре оглянулась, чтобы посмотреть на свою машину, призрак ее маленькой девочки стоял впереди машины и смотрел на нее. Андре поняла, что ей не нужна ее смерть, она хотела видеть ее всегда страдающей, мучающейся от горя и собственной ненависти. Повернув голову обратно, дорога оказалась совершенно пустой, проходящей через лес, стоявший по обе стороны обочин.

— Девочка моя, что же ты со мной делаешь? Я никогда не смогу простить себе этот поступок, эту ошибку. Прости меня, Сара. Этого не должно было произойти, — зарыдав, Андре упала на колени посреди дороги.

От неожиданного звонка Розмари резко проснулась, а Ноа еще спал. Они уснули, когда смотрели телевизор на диванчике в гостиной перед камином. Розмари встала с дивана, взяла с журнального столика свой телефон и ответила на звонок.

— Розмари, вы уже дома? — спросила ее мать.

— Конечно, мы еще утром приехали, а вы где?

— У меня на работе завал, поэтому буду дома очень поздно. Ты же знаешь, что то место, где и кем я работаю. Кстати, вполне вероятно, что я останусь ночевать на работе.

— А папа?

— Папу отправили на два дня в командировку. Ему нужно преподать урок философии и психологии в нескольких университетах в нескольких городках.

— Хорошо, мам, я передам Марии, — сказала Розмари. — Но мам, я так хотела познакомить вас с моим парнем. Он сейчас у нас.

— Розмари, доченька, послушай. Не делай поспешных выводов о людях. Иногда это плохо заканчивается.

— Мам, он хороший.

— Про Марка ты говорила то же самое, что и про Ноа. Однако, что же получилось? Он использовал тебя, наигрался и бросил. Ты потеряла с ним девственность. Конечно же, ты не знала, я тебя не осуждаю, и, конечно же, это твоя жизнь.

— Мам, теперь я предельно осторожна, но, мне кажется, в этом нет необходимости, — говорила Розмари, расхаживая по гостиной.

— Ты все выходные провела у бабушки, с ним. Ты спала с ним?

— Мам….

— Отвечай, Розмари, ты уже взрослая девочка, и должна говорить на такие темы, считая это должным.

— Да, мам, — коротко и стыдливо ответила Розмари.

— Неужели он настолько хорош, что ты, не думая о последствиях, легла с ним в постель? Слушай, я одобрю любой твой выбор, лишь бы ты не ошиблась еще раз.

— Мам, Дон ушел, — коротко сказала Розмари. Она думала, что, наверняка, Сильвия знает, зачем он появляется каждый раз в ее жизни.

— Он вернется?

— Нет.

— Ноа может остаться у нас сегодня. Я верю в твой выбор. Все, пока, мне некогда разговаривать. Работа зовет. Пока-пока.

Розмари услышала короткие гудки, пожала плечами, одновременно поматывая головой из стороны в сторону. Она положила телефон обратно на журнальный столик и хотела пойти к Марии. Развернувшись, она увидела ее перед собой и испугалась, истерически закричав при этом.

— Черт возьми! Мария, как ты здесь, вообще, оказалась?! — возмущенно спросила Розмари после крика.

— Я пришла в то время, когда ты разговаривала с мамой, — ответила спокойно Мария. — Ты что-то должна мне передать? — Мария прошла мимо нее и села на диван, стоявший перпендикулярно от того дивана, где лежал Ноа.

— Возможно, что сегодня на ночь мы одни, — ответила Розмари. Она немного подумала, постучав пальцами по боковой части дивана, на котором лежал Ноа. — Я хочу есть. Мари, ты не голодна?

— Нет, — коротко ответила она.

— Я голоден, — сонным голосом пробормотал Ноа.

— Ах, ты какой хитрюга, — игриво сказала Розмари. — Я сейчас что-нибудь приготовлю.

Как только Розмари сделала шаг, у нее вновь зазвонил телефон. Ноа взял и повернул его экраном к Розмари, чтобы она взглянула.

— Солнышко, звонит незнакомый номер. Возьмешь трубку?

— Нет, оставь, — ответила Розмари. Она даже не обернулась и подумала, что это был Марк, но она тут же отбросила эту мысль в сторону, вспоминая слова матери, которые она сказала ей по телефону. Розмари ушла на кухню, а телефон продолжал звонить.

Придя на кухню, Розмари заглянула в холодильник. Увидев, что мама уже приготовила еду на обед и ужин. Она достала большую тарелку, накрытую пленкой, и поставила на стол. Затем достала еще три небольшие тарелки для вторых блюд, три ложки, и начала раскладывать солянку по тарелкам. Розмари одну за одной тарелки ставила в микроволновку.

Держа в руке телефон, Ноа пришел на кухню, положил его на стол и поцеловал Розмари. Он посмотрел на телефон, а потом на свою девушку.

— Я не думаю, что кто-то может ошибаться номером уже десятый раз. Кто тебе так упорно названивает? — спросил Ноа.

Она чувствовала биение его сердца, и, глядя на своего парня, она видела по его глазам, что он нервничал. Его чувства дали о себе знать сами. Розмари не пришлось спрашивать, в порядке ли он, поэтому она просто улыбнулась. Она взяла у него свой телефон и посмотрела на экран.

— Ты думаешь, что мне звонит мой бывший парень? Я тебя умоляю, прекрати. Это не его номер.

— Я не говорил этого. Я могу предположить, что тебе звонит не обязательно он, а какой-либо другой парень, кто хотел бы тебя заполучить, — сказал Ноа.

— В этом доме есть попкорн? Я хочу посмотреть мелодраму, которая начинается прямо у меня на глазах, — съязвила Мария. Она достала из микроволновки свою тарелку и села за стол. — Ну, да ладно, солянка тоже сойдет.

Ноа и Розмари смотрели на нее. А Мария, весело прожевывая еду, улыбнулась им в ответ. — Продолжайте, — проговорила она с набитым ртом.

— Ты ошибаешься, родной. Мне не могут звонить парни, тем более какие-то. Ноа, не раздувай из этого скандал, прошу тебя, — сказала Розмари. — Хочешь, чтобы я ответила? Когда мой телефон зазвонит снова, я отвечу.

Это был одиннадцатый пропущенный. На кухне стояла тишина, и только Мария доедала остатки в своей тарелке, собирая их вилкой в одну кучу. Прошло немного времени, и телефон Розмари снова зазвонил, она сразу же ответила на звонок.

— Алло.

— Розмари, наконец-то, я до тебя дозвонилась, — вздохнула от облегчения Андре.

— Андре? Какого черта тебе нужно от меня? — удивилась Розмари. Ноа сразу же посмотрел на возлюбленную.

— Если ты еще не понял, то мы с сестрой ее не переносим. Поверь, она заслуживает такого отношения к себе. Ей не место в нашей семье, — высказалась Мария.

Розмари ходила из стороны в сторону, разговаривая по телефону с тетей, а Ноа поставил разогревать свою порцию солянки в микроволновку, и через несколько минут он сел за стол и присоединился к Марии. Она уже доела солянку и поставила тарелку в раковину, а Розмари положила телефон рядом с Ноа и тоже принялась за еду. Ее абсолютно не волновало, холодная ли ее еда, или нет. Розмари была не голодна, поэтому она ела холодную солянку.

— Я сказала ей, чтобы на вечер, она привезла нам фастфуда, — прожевывая, сказала Розмари.

— Ты хочешь сказать, она останется здесь ночевать? Ты что издеваешься? — возмутилась Мария.

— Ей нужна помощь, сестренка. Она уже платит сполна за свои грехи и ошибки. Мы не должны отворачиваться от нее, если не хотим остаться последними сволочами в этой жизни, — говорила Розмари.

— Ты не хочешь упасть в ее глазах? Так поверь, ей всегда было плевать на нас.

— Неважно, какой она человек, насколько я себя знаю, меня потом будет мучить совесть, если она, либо сойдет с ума, либо свихнется, — продолжала говорить и настаивать на своем Розмари.

— Что произошло? — поинтересовался Ноа.

— Призрак ее родной дочери создает ей иллюзии, которые практически невозможно отличить от реальных событий. Я бы даже сказала, что вообще невозможно.

— Разве он не хочет ее убить? — спросила Розмари.

— То, что он делает, намного хуже смерти. Страх и постоянное напряжение давит на человека со всех сторон. Ей некуда спрятаться, некуда бежать, ей никто не поверит, поэтому это большее, что может вытерпеть человек, — объяснила Розмари. — Я должна попытаться ей помочь.

— Что она тебе сказала? — спросила Розмари.

— Ничего. Так же, как и по мимике, пот голосу тоже можно определить многое: ложь, страх, печаль, гнев.

— Тогда откуда ты это взяла?

— Дорогая сестренка, я бываю в кабинете у отца, у него там много интересного: он изучает людей, занимается психологией, изучением человека, философией, поэтому мне было понятно то, что рано или поздно она совершила бы самоубийство, и именно этого призрак и хочет — увидеть ее смерть, так как неупокоенная душа всегда считает виновника своей смерти того, кого он видел в последний раз, — объяснила Розмари.

— Это безумие, — проговорил Ноа.

— Даже если это так, но мы живем в этом мире. В мире, в котором повторяются одни и те же события, которые приводят нас к безумию, — не моргая и смотря в одну точку, сказала Розмари.

— Этот мир мы выбрали сами, — добавил Ноа.

— Не знаю, как вы, но я этот мир не выбирала. Меня втянули в это, — сказала Мария.

Ноа и Розмари переглянулись, и боковым зрением они увидели позади себя Андре с кучей пакетов фастфуда в руках. Они посмотрели на нее.

— Надеюсь, вам хватит, — проговорила Андре. — Помогите мне, что происходит? — Она поставила пакеты на стол и села на стул.

— Безумие, — ответила Розмари. — К сожалению, я не знаю, как тебе помочь.

— Откуда ты знаешь, что у меня случилось? — удивилась Андре.

— Она ведьма, — вмешалась Мария.

— Призрак всегда держится рядом со мной, — Андре оглянулась, но призрака не было. — Ничего не понимаю.

Розмари взглянула на часы, а они как показывали полдень, так и показывали его в течение длительного времени. Мария все поняла и тоже взглянула на них.

— Могу поклясться, что час назад я смотрела на часы, и час назад они показывали двенадцать. Что? Опять? — возмущалась Мария.

— Роза тут не причем, — вмешался Ноа. — Он встал со стула и подтянул штаны. — Призрак решил сыграть с нами в игру.

Андре ощущала страх и смерть, Мария была злой, а Розмари и Ноа сохраняли спокойствие, и были готовы ко всему, что им придется испытать, встретив призрака.

— Ну что ж, игра, значит, игра, — проговорила Розмари.