Глава 5

На своих похоронах Мосмер стоял в стороне. Многих пришедших он видел лишь со спины и не всех узнавал. Некоторые отходили на время в сторону и курили. Женщины шептались. Но самым удивительным и досадным было то, о чем его предупреждал Мовин. Тягостно было слышать не те слова, которые слетали с губ живых, а то, что было слышно призракам, но не было в слух произнесено. Чего только не услышал Мосмер. Они думали и о нем, и о вещах совсем далеких от события, собравшего их на кладбище. Ему трудно было воспринять все это и, наверное, ушел бы, если бы не стоявший за спиной Мовин.

— Ты слушай, запоминай и впитывай. Запомни и день, и людей, и место. Знай, что с этого дня тебя хоть и будут помнить, но уже начнут забывать. И будут тебя вспоминать все реже. А когда и вспомнят, то все чаще в суете, в перерывах между делами рутинными.

Уже приготовлена крышка гроба и гробовщик нетерпеливо перебирает в пальцах с тихим скрежетом три гвоздя, но к краю гроба подошла дочь. Наклонилась, придерживая края черного платка трясущейся рукой и, спрятала в складки ткани под правой рукой длинный тонкий сверток. Мосмер, едва успел задуматься, над увиденным, как услышал чьи-то слова: «Это кисти его. Да разве ж будет он еще рисовать? » Он окинул взглядом толпу, но так и не понял, кто сказал это.

— Пойдем отсюда, Мовин.

Они побрели среди могил, старых и свежих, ухоженных и поросших сорняками. И только теперь стал замечать Мосмер, что вокруг много тех, кого он называл силуэтами. Отовсюду, из-за памятников, под деревьями, за кустами одичавших роз были видны полупрозрачные белесые фигуры. Он осознавал, что они смотрят на него, хотя лиц представить не мог. Вместе с Мовином они проходили мимо молчаливых призраков, а за спиной раздавались удары молотка, забивающего погребальные гвозди.

— Ооооо…!!! Мой друг! Вы нашли себе собеседника?! Чудно! Чудно! — силуэт, в котором угадывалась бородатая полупрозрачная фигура, отделился от старого клена и вышел на дорожку перед ними, — Рад видеть вас в компании и добром здравии.

Мосмер опешил. Какое может быть доброе здравие у призрака? Что за полоумный несет столь маразматические речи?

— Знакомься, — Мовин встал между призраком старика и Мосмером, — это тот, о ком я тебе вчера рассказывал — Один из немногих призраков, который доволен своим теперешним состоянием.

— Я Мосмер, — его что-то удержало от слова «здравствуйте» и порыва протянуть руку.

— Знаю, знаю …

Голос старика был сиплым, в голове Мосмера сразу же начал рисоваться образ говорящего. Тяжелые, поросшие седыми волосами, брови нависли над глазами, выражающими многолетнюю усталость от работы связанной с напряжением зрения. Морщины в уголках глаз и по краям рта говорили о высоком чувстве юмора — человек, привык чаще смеяться, нежели грустить.

— О, да! Великолепно, юный друг! Мне нравится. Но я бы еще несколько поправил нос. Пусть будет он с горбинкой, чуть подлиннее и, заострен к низу и … подбородок. Да, пусть подбородок будет широк и со складкой. Вот. То, что нужно. Как, по-вашему? Хорош?

Мосмер в недоумении посмотрел на Мовина, который загадочно улыбался и мотал головой из стороны в сторону.

— Но, как? Я думал, но думал, словно рисовал. Как вы могли увидеть образ в моей голове?

— А я и не заглядывал в вашу голову. Я лишь прислушивался к вашим словам, которых почти не было слышно. Я читал мысли вашего собеседника, которого, вы почему-то зовете Мовин. А у него образ читался в литературном описании. Результат мне понравился.

— Невероятно. Какие способности, — теперь старик шел посредине, между двух приятелей. Мосмер внимательно пытался рассмотреть мимику на лице, им же придуманном, — вы должно быть тоже художник?

— Да нет, но все же, — продолжал старик, держа Мосмера за локоть, хотя прикосновения ни тот, ни другой не ощущали, — на кого я, по-вашему, похож? Я уже видел Мовина в образе, вами придуманном. А в чьем обличии я пребываю?

— Благодаря вашим коррективам, вы стали похожи на великого Леонардо.

— Вот. Это достойнее похвалы. Я так и думал, но хотел лишь убедиться.

Они вышли к сектору, на краю которого так же хоронили кого-то. Мовин быстро прошел вперед и пробрался сквозь немногочисленных присутствующих к гробу.

— Мне кажется, что это и ваш знакомый. Пройдите вперед, может и вам нужно с ним проститься?

— Мой знакомый? — Мосмер в который раз удивился, но все же сделал несколько шагов вперед, затем вдруг обернулся и увидел, что Старик в облике Да Винчи следует за ним.

Они прошли сквозь стоящих у отрытой могилы людей и Мосмер, еще не видя человека лежащего в гробу, в миг понял, на чьи похороны попал. Ближе всех к покойному стояла Женька, его соседка. Она растирала кулаком левой руки слезы по щеке, правую ее руку сковывал наручник, которым она была прикована к рослому, лысоватому парню — должно быть, сотруднику МВД. На ситцевой простенькой подушечке застыла в глупой ухмылке голова рыночного торговца. Мосмер не стал рассматривать лица людей столпившихся у гроба, к тому же, подошедший Мовин и вовсе отвлек его внимание:

— Ты пройдись со стариком, а мне здесь нужно задержаться. Я позже найду вас.

После этих слов он вновь растворился в толпе.